м счастливой, но
отчетливо с облегчением вздохнула.
  - Как мы найдем эту Леру? - спросила я, когда мы вновь оказались в
машине.
  - Попробуем установить адрес по номеру телефона.
  - А это возможно? - Вновь тот же взгляд в ответ. Наверное, я много
болтаю, наверное, стоит молчать как рыба и бегать за этим типом, точно
собачонка на поводке, а радость от созерцания его спины выражать вилянием
хвоста или за неимением такового робким повизгиванием.
  - Есть на удивление простой способ, - вдруг ответил Антон, когда я
про свой вопрос и думать забыла, и добавил:
  - При условии, что нам повезет, конечно.
  Миновав проспект, мы свернули к Главпочтамту, здесь Антон притормозил
и, не сказав ни слова, покинул машину. Я прикидывала, что ему могло
понадобиться в этом месте, а завидев в его руках телефонную книгу города,
когда он вновь появился, тяжко вздохнула:
  - Способ действительно простой, но при этом страшно утомительный. И
еще вопрос, обнаружим ли мы в этом талмуде нужный телефон.
  Проехав чуть дальше и приткнувшись в тени разросшейся акации, мы
принялись осваивать справочник, разделив его примерно на одинаковые части.
  Честь открытия принадлежала мне. Где-то на двадцатой минуте, когда
меня уже начинало мутить от цифр, я обнаружила нужный номер.
Зарегистрирован он был на имя Зельцмана П. В., проживающего на улице
Южной, дом пять.
  - Южная? Это где-то в пригороде, - кивнул Антон и начал
разворачиваться.
  Южная была одной из немногочисленных улиц так называемой Осиповки -
когда-то это была деревня, но уже лет пять она находилась в черте города,
однако продолжала выглядеть дачным поселком, хотя добраться сюда можно
троллейбусом и всего минут за двадцать. На машине мы преодолели расстояние
за десять минут и вскоре выезжали на Южную.
  Слева пятиэтажные дома с одинаковыми застекленными лоджиями и чахлыми
деревцами, справа частный сектор, сады, цветы в палисадниках, подметенные
дорожки и лай собак из-за заборов. При мысли о собаках я поморщилась.
Улица плавно заворачивала к реке, мы свернули и увидели дом номер пять,
низкий заборчик, калитку. К крыльцу вела выложенная плиткой тропинка. Мы
проехали еще метров триста и остановились.
  - Войдешь через калитку, - сказал Антон. - Позвонишь, если она здесь,
наплети что-нибудь, мне понадобится минут десять.
  - А если она не одна? - забеспокоилась я, имея в виду какого-нибудь
добермана.
  - Мне еще раз повторить?
  - Без надобности.
  Я направилась к калитке, мысленно вынося приговор мужской половине
человечества, все они... неумные люди. Толкнула калитку, и она легко
поддалась. Каждое мгновение ожидая появления четвероногого друга, я прошла
к крыльцу, поднялась на ступеньки и позвонила. В доме стояла тишина, так
что я даже подумала, что явились мы сюда напрасно. Если Лера и пряталась
здесь, то успела сбежать. Не буду утверждать, что это особенно огорчило
меня, по моему мнению, мы напрасно теряем драгоценное время, однако я
продолжала давить на кнопку звонка и даже заглянула в окно, пытаясь
что-нибудь рассмотреть сквозь тюлевую занавеску.
  В этот момент дверь совершенно неожиданно распахнулась, и я увидела
Антона.
  - Здесь есть черный ход, - милостиво пояснил он, захлопнув за мной
дверь. Он провел меня по длинному коридору в одну из комнат, дверь в
которую была распахнута настежь. На широкой кровати сидела женщина и
разглядывала свои руки, особо испуганной она не выглядела, скорее
отчаявшейся.
  Рядом лежал открытый чемодан, разбросанные в спешке вещи. Стало ясно:
после звонка соседки Лера, поразмыслив немного, решила сменить пристанище.
Мудрое, но несколько запоздалое решение.
  Войдя в комнату, я привалилась к стене, избрав в предстоящей беседе
роль статиста без слов, Лера подняла голову и, заметив меня, вроде бы
удивилась.
  - Это вы приходили к соседке? - спросила она тихо. Я кивнула, потому
что вопрос адресовался мне. - Она не знала, где я... как же вы...
  Антон пододвинул стул, сел на него верхом и заявил:
  - Меня зовут Антон Лобанов. Муж что-нибудь говорил обо мне?
  Лера нахмурилась, затем глаза ее удивленно распахнулись, и она
торопливо ответила:
  - Да. Конечно. Вы ведь дружили? Воевали вместе.
  - Точно. И Витька мне спас жизнь, так что бояться тебе совершенно
нечего.
  Теперь она вроде бы растерялась, перевела взгляд с него на меня и
неуверенно спросила:
  - Зачем вы меня искали?
  - Вообще-то мы ищем мою сестру, - ответила я, так как вопрос вместе с
заинтересованным взглядом опять-таки адресовался мне.
  - Сестру? А я здесь при чем?
  - Это вот у него спрашивай, - кивнула я на Антона.
  - Ты знаешь, где Виктор? - подал он голос.
  - Нет, - покачала головой Лера. - Три недели назад он ушел на работу,
как обычно, и больше не вернулся.
  - Он работал у Щербатова?
  - Да. Хорошая работа, платили прилично, сутки отдежурил, двое дома. Я
сначала радовалась... дура...
  - А отчего радоваться перестала?
  - Значит, было отчего, - зло ответила Лера.
  - Ты уж не держи в себе, поделись, - усмехнулся Антон. Лера закусила
губу и с минуту смотрела в пол, пытаясь справиться со слезами, голос
дрожал, когда она заговорила вновь.
  - Он... у него женщина появилась.
  - А работа здесь при чем? - удивился Антон. - Или она на работе
появилась? Лера пожала плечами:
  - Откуда мне знать? Витька со мной не откровенничал. Месяца два назад
я стала замечать... на работу - как на праздник. То за одного работает, то
за другого... А дома лежит, в потолок смотрит, а я вроде мебели. Потом мне
соседка сказала, что видела его с какой-то рыжей девицей. Возле ресторана,
он ей из машины выходить помогал. Я себя уговаривала, мало ли кого он на
работе возит, но он вовсе перестал обращать на меня внимание. И... я не
Выдержала и закатила ему скандал. Про рыжую эту, что все про них знаю... А
он побелел весь и... сказал, что я... В общем, он ужасно со мной
разговаривал, грозил даже, если я хоть слово о ней скажу, он мне язык
вырвет. - Лера заплакала. - Потом успокоился, стал меня уговаривать, это
совсем не то, что я думаю, ничего у них нет... Мы вроде бы помирились, но
все еще хуже стало. Дня не проходило, чтоб не скандалили, и однажды он мне
сказал: "Я люблю ее. Тут уж ничего не поделаешь". Вот так прямо и сказал.
Я хотела на развод подать, уехать к маме, а Витька попросил: "Потерпи.
Скоро все кончится, уезжать никуда не придется". Что кончится? Я голову
ломала и все надеялась. А потом он просто не вернулся с работы.
  - Когда это было? - спросил Антон.
  - Второго июня. Я места себе не находила, хотела сообщить в милицию,
да боялась, не сделать бы хуже. Потом позвонила ему на работу. Вечером ко
мне приехал Щербатов. Я его раньше никогда не видела, но сразу поняла -
он. Такого ни с кем не спутаешь. Сел в кресло, помолчал немного и говорит:
"Не ищи его, не надо", - и пошел. А я... стыдно сказать... едва до туалета
добежать успела. - Я очень хорошо представляла себе эту сцену, и Лерины
чувства были мне понятны. Лера вздохнула, вытерла слезу ладонью и опять
заговорила:
  - Потом он еще раз приехал, пять дней назад. Вошел, сел в то же
кресло... я думала, у меня ноги отнимутся, стою перед ним как дура, боюсь
слово сказать, а он мне: "Если знаешь, где она, лучше скажи". Я даже не
поняла, о ком это он. Просто удивилась, что еще жива, потому что сердце у
меня вроде уже и не стучало. Он посмотрел и вдруг говорит: "Ты не бойся,
никто тебя не тронет, ты не виновата", - и убрался из квартиры, а я...
стала вещи собирать. "Не бойся..." Да если он еще раз явится... - Лера в
отчаянии закусила губу, а Антон задал неожиданный вопрос.
  - И что ты об этом думаешь?
  - Что? - растерялась женщина.
  - Что ты об этом думаешь? - терпеливо повторил Антон.
  - Я? Не знаю.
  - А куда бежать собралась?
  - Я... я думала, это его люди.
  - Кого?
  - Щербатова.
  - Зря думала. Насколько мне известно, он слов на ветер не бросает, и
если сказал, ничего не бойся, значит, это надо принять к сведению.
  - Правда? - не очень веря в свое счастье, спросила женщина. - И домой
можно? Это дача моего начальника, он сейчас с семьей отдыхает, и я... он
даже не знает... ужасно, правда? Я так испугалась... А как же Витя?
  - Вот именно, - усмехнулся Антон. - Как же Витя?
  Лера беспокойно огляделась.
  - Он ведь погиб? Да? Не стал бы этот приезжать и говорить "не ищи
его"?
  - А если Витька сбежал? К примеру, с той же рыжей?
  - Сбежал? - прошептала Лера.
  - Конечно.
  - Нет... нет, я знаю, я чувствую... он погиб. А рыжая в городе была,
когда Щербатов первый раз у меня появился, стекло машины было приоткрыто,
и я ее видела, то есть видела рыжие волосы. Мне кажется, это она сидела в
машине...
  - Любопытно. А что, если Витька сбежал, а вслед за ним рыжая
красавица? Оттого дядя и явился к тебе вторично, чтоб узнать, куда
подались молодые?
  - Нет. - Лера упрямо покачала головой. - Ко мне Костя приезжал, это
Витькин сменщик, денег привез. Он ничего не рассказывал, но я поняла: Вити
больше нет. Понимаете?
  - Не очень, - заупрямился Антон. - Лично я так не считаю. И вообще,
история представляется мне весьма путаной. - В этом месте он вновь одарил
меня своим любимым взглядом, я пренебрежительно отвернулась. - Как
думаешь, кто эта рыжая? - вновь задал он вопрос.
  - Не знаю, - покачала головой Лера. - Витька даже упоминать о ней
запрещал, один раз едва меня не ударил. Но я уверена, Витька погиб из-за
нее.
  - Шерше ля фам, - вздохнул Антон, поднимаясь со своего стула, а я
сказала, вздохнув:
  - Вам следует навестить подругу.
  - Что с ней? - испугалась Лера.
  - Ничего особенного, сидит связанная и временно лишена телефонной
связи.
  Антон пошел из кухни, схватив меня за руку. Пальцы сжимали мое
запястье все крепче, и это мне, признаться, не очень нравилось. Мы не
успели дойти до машины, он не выдержал и заговорил:
  - Как тебе история?
  - Паршивая, - ответила я правду, потому как таковой эту историю и
считала.
  - Кое-что представляется мне весьма любопытным. Например, то, что
Виктор исчез три недели назад.
  - И что?
  - А из твоего рассказа следует, что через неделю после этого ты
явилась сюда...
  - Я звонила ему на сотовый, - пожала я плечами. - Он мог исчезнуть
для жены, но отнюдь не для меня. Не вижу ничего подозрительного.
  - А кто говорил о подозрениях? - притворно удивился Антон.
  - Мне не очень понятно, чем мы заняты, - вздохнула я. - Я хочу найти
сестру, чем скорее, тем лучше. Для этого надо выяснить, где сейчас
Таболин...
  - Может, стоит поискать сестру в другом месте?
  - Что ты имеешь в виду? - испугалась я, боясь услышать в ответ
дурацкую шутку, что можно поискать на кладбище или в иных общественных
местах, я и сама не прочь пошутить, но родственники для меня святое.
  - Я имею в виду рыжую девицу, о которой нам твердят уже несколько
человек.
  - Ты считаешь, это моя сестра?
  - А ты как считаешь?
  - Если хочешь услышать мое мнение, пожалуйста: то, что нам без конца
тыкают в нос эту рыжую, смахивает на чье-то желание запудрить нам мозги.
  - Что? - вытаращил глаза Антон.
  - Ты же хотел узнать мое мнение. Лица ее не видели, а рыжий цвет
волос еще не повод думать, что это Милка. К примеру, можно нахлобучить
парик. Девица сидит в машине и точно специально держит окно открытым, да
таким хитрым образом, что волосы видны, а лицо нет. Кстати, у тебя есть
фотография моей сестры, почему бы...
  - Ладно, - презрительно улыбаясь, заявил Антон, открыл дверь машины и
занял водительское место. - Допустим, кто-то пудрит нам мозги. А зачем?
  - Откуда мне знать? - разозлилась я. - Возможно, это в самом деле моя
сестра, а возможно, нет. Я просто отмечаю, что выглядит это подозрительно.
Она собиралась замуж за Таболина, при чем здесь какой-то Щербатов? И роман
с Витькой... на нее это совершенно не похоже.
  - Щербатов очень даже при чем, они с Таболиным братья, а тот вдруг
исчез, отчего нашему "коза ностра" и не заинтересоваться рыжей девицей? А
Витька... что ж, свою сестру ты лучше знаешь, но, в общем-то, ничто не
мешало ей крутить любовь с двумя мужчинами... или с тремя.
  - Прекрати, - не выдержала я. - Только не с Витькой, он... он...
  - Он любил тебя... Хорошо, извини, я забыл. - Физиономия его при этих
словах показалась мне исключительно мерзкой. Чтобы скрыть слезы, некстати
навернувшиеся на глаза, я торопливо отвернулась к окну.
  Поразглядывав мой затылок, Антон наконец тронулся с места и через
несколько минут примирительно сказал:
  - Допустим, ты права и кто-то подставляет твою сестру...
  - Только не спрашивай зачем. Во-первых, пять минут назад ты уже
задавал этот вопрос, во-вторых, я не утверждала, что сестру подставляют,
в-третьих, я даже не уверена, что рыжая и Людмила две разные женщины. Я
тебе объясняла: о жизни сестры за последний год мне практически ничего
неизвестно. Одно я знаю точно: Виктор погиб, никуда он не сбежал и искать
его бесполезно, я имею в виду живого Виктора, а не его труп. Если тебя
все-таки интересуют трупы, хорошо, давай поищем.
  - А знаешь, ты совсем не похожа на училку. Когда как следует
разозлишься, бойцовский характер из тебя так и прет.
  - Спасибо. Характер в школе не помеха. Еще какие-нибудь ценные
замечания?
  - Боже избави.
  - Тогда мы, может быть, займемся поисками Таболина? Трупы у нас уже
есть, а результатов по-прежнему нет.
  - Все-таки подумай, может, стоит сменить профессию, - с усмешкой
заявил Антон.
  Я обиженно замолчала. То, что Щербатов вторично заявился к Витькиной
жене, походило на акт отчаяния: глупо ожидать, что той известно, где
прячется любовница ее мужа. Впрочем, у Гришки своя логика. К примеру, он
мог решить, что Лера муженька выследила и, оказавшись в известных
обстоятельствах, сведениями поделится.
  Мы свернули в сторону Дворца пионеров, вскоре стало ясно, что едем мы
к ресторану "Астра". Появляться там мне не следовало, но отпускать Антона
одного - тем более. Значит, придется рискнуть.
  Проехав мимо ресторана, мы свернули в какой-то грязный переулок и
здесь притормозили, Антон взглянул на меня с улыбкой и сказал:
  - Кстати, Ларисы Андреевны Орловой, соответствующего возраста и
учительницы по профессии, в Нижнем Новгороде нет.
  - Орлова исключительно редкая фамилия, - съязвила я.
  - Не пойдет, - покачал головой Антон. - Серьезные люди наводили
справки. Так что хочешь ты того или нет, а с Нижним тебя ничего не
связывает.
  - Ну и что? Допустим, я из Твери или Казани. Что это меняет? Я хочу
найти сестру, вернуться к себе и быть уверенной, что шустрые парни меня не
отыщут. Ты против?
  - Боже избави, - замахал он обеими руками, но тут же посерьезнел,
слова его прозвучали чуть ли не с обидой:
  - Когда человек начинает с вранья, ему трудно верить.
  - А я тебя об этом не просила. Я хочу отыскать сестру. Вот и все.
Если такое дело тебе не по силам, иди к черту, я не обижусь.
  - Беседовать с тобой одно удовольствие, - хмыкнул Антон и вышел из
машины, я последовала его примеру.
  - Мы идем в ресторан? - спросила я совсем другим тоном.
  - Конечно.
  - Боюсь, не слишком ли это опасно.
  - Тогда сиди здесь, а я пошел. "Сукин сын", - едва не рявкнула я, но
вместо этого вприпрыжку поскакала рядом.
  - А что, если те, на "Чероки", нас поджидают здесь?
  - Встречи с ними не избежать, это вопрос времени, так чего тянуть
кота за хвост? Возможно, мы наконец узнаем, что это за типы.
  - Ну, если ты таким образом видишь эту проблему... - подняла я брови.
  "Астра" никогда не считалась особенно респектабельным рестораном, но
кормили здесь хорошо, а небольшой зальчик выглядел уютно. Мы вошли и
заняли столик недалеко от двери. Вечер был в самом разгаре, две полуголые
девицы на эстраде исполняли что-то на английском. Английский текст они
наверняка записывали русскими буквами, а о том, что существует
произношение, и вовсе не знали, но короткие юбчонки с блестками сидели на
них прекрасно, глаза озорно блестели, а ножки были просто класс, оттого
публика приняла их "на ура". Эмоциональный гражданин южных кровей за
соседним столом вскочил и проревел:
  - Браво!
  Я его с удовольствием поддержала и даже смогла переорать. Антон
смотрел на меня с недоумением, а потом сказал:
  - Чокнутая.
  - Хорошо ведь пели, - обиделась я.
  Подошел официант, мы сделали заказ, на эстраде девчонок сменила дама
бальзаковского возраста и запела романс, успевший осточертеть еще в
прошлом сезоне, но и ее приняли хорошо, многие даже подпевали, что
неудивительно, раз слова в зубах завязли. С эстрады я перевела взгляд на
публику, люди самые обыкновенные, ничего подозрительного. Ближе к эстраде
сидели трое ребятишек характерной внешности, но, понаблюдав за ними
немного, я пришла к выводу, что их интересуют лишь певуньи в блестках.
  - Знакомых не приметила? - спросил Антон.
  - Откуда? Кроме Виктора и сестры, у меня нет знакомых в этом городе.
  - Ах да, я совсем забыл.
  - Кончай, а? - не выдержала я, но тут принесли заказ, и мы занялись
едой.
  Не скажу, чтобы я чувствовала себя особенно уверенно. Косилась на
дверь и вообще внутренне была готова к разным пакостям, но время шло, а
ничего не происходило, и я понемногу начала успокаиваться. Вряд ли Гришке
придет в голову что мы решим навестить бывшую пассию Таболина. Впрочем, в
его голову чего только не приходит, и, если бы он вдруг ни с того ни с
сего вошел в зал, вряд ли бы я удивилась. К счастью, бог миловал.
  Когда публика заговорила громче, смех стал истеричнее, а ребятишки за
столом у эстрады дважды роняли рюмки, Антон поднялся и, не говоря ни
слова, исчез в районе кулис. Я на всякий случай положила сумку к себе на
колени, там лежал пистолет, позаимствованный у дружка Паши Пропеллера, и
стала ждать.
  Антон не возвращался довольно долго, и я уже начала беспокоиться,
несколько раз расстегивала "молнию" на сумке и даже подумала: "А не
заглянуть ли мне за кулисы", когда Антон наконец появился, занял место
напротив и с улыбкой сообщил:
  - Мадемуазель Натали, но сегодня ее здесь нет.
  - И на то, чтобы это выяснить, ты потратил двадцать пять минут?
  - Радость моя, мне нужно было тонко подвести человека к данной теме,
не задавать вопросов в лоб, а вынудить собеседника самолично сообщить мне
эти сведения.
  - Здорово. Тогда еще исчезни на полчасика и узнай, где мы можем найти
эту девицу.
  - Думаю, у тебя это лучше получится, - серьезно сказал он. - Выдай
себя за бедную родственницу из деревни, которая запамятовала адрес.
  - Или не смогла прочитать его на конверте, потому что грамоте не
обучена, - поддакнула я. - Хорошо, пойду пытать счастье. Кстати,
рекомендую салат с крабами, очень вкусно.
  Я поднялась из-за стола, но направилась не к эстраде, а к выходу из
зала, огляделась, прошла коридором мимо туалетов, свернула еще в один
коридор, поднялась на второй этаж и оказалась перед рядом дверей,
выкрашенных белой краской, ближайшая из них была почти сплошь покрыта
надписями: "Натали, - прочитала я верхнюю, - я таю от любви. Хорош
ломаться, получишь двести баксов", и подпись: "Пушкин". Я почесала нос,
надеясь, что так скорее начну соображать и сочинять не хуже дверного
Пушкина, собралась с духом, постучала и сразу вошла с сияющей улыбкой на
устах. Девушка в забавной шляпе с ушками, сидевшая перед зеркалом, резко
повернулась, я продолжала излучать лучезарное сияние и, захлебываясь от
счастья, сказала:
  - Здравствуйте. А где можно найти Наташу?
  - Наташу? - растерянно переспросила девушка, косясь за мою спину, я
обернулась, но никого там не обнаружила и на радостях разулыбалась еще
шире.
  - Она сегодня должна работать, мы договаривались, - затараторила я. -
Знаете, я тоже немного пою, конечно, не так, как вы... знакомых в городе
немного, а Наташа обещала с работой помочь. Мне бы в подтанцовку...
  Девушка еще раз покосилась за мою спину и зловеще прошептала:
  - Да войди ты в комнату и дверь закрой. Я впорхнула, прикрыла дверь и
с восторгом уставилась на девушку.
  - Ты Наташкина подруга, что ли? - по-прежнему шепотом спросила она.
  -