том привыкнем...
   Мимо прошел паренек с транзистором. Громко звучал голос диктора:
   "...а также сильные тропические ливни  на  севере  Европы.  Необычайные
климатические явления связаны с тем,  что  Земля  внезапно  изменила  свою
орбиту,  приблизившись  к  Солнцу  примерно  на  двадцать  семь  миллионов
километров..."
   Сашуня показал Юре большой палец. Ребята, не сговариваясь,  устремились
за голосом.
   "Симпозиум астрофизиков, геофизиков,  биологов,  геологов,  геохимиков,
биохимиков..." - перечислял диктор.
   Ребята, как загипнотизированные, шли за транзистором.
   "...обсудил создавшееся положение  и  пришел  к  следующим  выводам.  В
течение  ближайших  месяцев  льды  Гренландии   и   Антарктиды   полностью
растают..."
   - Ура-а-а!!! - заорал Юра.
   - Все-таки молодец Лопатин! Точно все предусмотрел в своем  проекте!  -
одобрительно сказал Сашуня.
   - Тихо, вы! - погрозил кулаком владелец транзистора.
   "...в  результате  уровень  мирового  океана  повысится  в  среднем  на
семьдесят - восемьдесят  метров!  -  продолжал  диктор.  -  Многие  страны
Европы, Америки, Азии и Африки окажутся затопленными.  В  зоне  умеренного
климата возникнут пустыни. Пока трудно сказать, сумеет ли  человечество  в
имеющиеся  короткие  сроки  приспособиться   к   новым   геофизическим   и
климатическим условиям. Кроме того, могут возникнуть и другие,  еще  более
серьезные   явления,   предсказать   которые   пока   не    представляется
возможным..."
   Потрясенные услышанным, ребята предоставили владельцу транзистора  идти
своим путем.
   - Нет, какая сволочь этот Лопатин со своим проектом! Кретин!  -  сказал
возмущенный Сашуня. - В десятом классе учится, а  какую  простую  вещь  не
смог предвидеть! Ведь это все равно, что всемирный потоп!
   - А ты где был? - презрительно отпарировал Юра.
   Лена заплакала.
   - Да не реви ты! - сказал ей Юра. - Подумаешь, горе какое! Все  ведь  в
наших руках! Захочу и верну Землю на старую орбиту, и привет...
   - Стой, не торопись! - сказал Сашуня. - Жалко все-таки от  такого  дела
отказываться. Может, Лопатин просто  немного  просчитался?  Может,  не  на
двадцать семь миллионов надо, а миллионов на десять? А? И  будет  в  самый
раз?
   Юра остановился в нерешительности. С одной стороны, ему очень  хотелось
как можно скорее предотвратить  неизбежную  космическую  катастрофу.  Дело
все-таки было не шуточное. Но, с другой стороны, то, что  говорил  Сашуня,
звучало вовсе не так уж глупо.


   Виктор Петрович Красиков взволнованно  бегал  по  своему  институтскому
кабинету.
   - Аллочка! - позвал он. - Вы моему отпрыску пропуск заказали?
   - Конечно, заказала! Ну, что вы все  время  нервничаете?  -  отозвалась
Аллочка.
   - Понервничаешь тут! - пробурчал Виктор Петрович. - Аллочка! У  меня  к
вам просьба. Встретьте его, пожалуйста. Он должен появиться  с  минуты  на
минуту. И, главное, не спугните его!  Придумайте  что-нибудь...  Вот  что!
Скажите, что  у  нас  в  институте  будут  показывать  сегодня  знаменитый
американский фильм.
   В кабинет вошел Коля.
   - Ну вот! - сказал  Виктор  Петрович.  -  Сегодня  джинн  будет  загнан
обратно в бутылку, и - молчок! Помните условие! Никому  ни  слова!  Хорошо
еще, что мы с  вами  сравнительно  быстро  успели  синтезировать  вещество
"Це-один"...
   Виктор Петрович  открыл  сейф,  достал  и  поднес  к  глазам  маленькую
колбочку, наполненную прозрачной жидкостью.
   - Ну,  а  потом?  Когда  все  данные  будут  обобщены?  Я  надеюсь,  мы
опубликуем результаты? - вкрадчиво спросил Коля.
   - Вам что, мало? - спросил зло академик. - Еще захотелось?
   - Но ведь Юра - ребенок! - пробовал возражать упрямый  Коля.  -  Он  не
может отвечать за свои поступки!
   - А вы уверены, что, окажись на его месте вы или я,  мы  вели  бы  себя
намного умнее? - запальчиво возразил академик.
   Ученые были готовы снова  начать  свою  бесконечную  дискуссию,  наивно
полагая, что вопрос о том, стоит ли вторично выпускать джина  из  бутылки,
решать предстоит им. Между тем окончательно решать этот  вопрос  будет  не
кто иной, как Юра Красиков. А вот, кстати, он уже здесь, легок на помине.
   - Здрасте, - сказал Юра, появляясь на пороге в сопровождении Аллочки. -
У вас, правда, будет кино?
   - Будет вам и белка, будет и свисток, -  загадочно  пообещал  академик,
включая радиоприемник.
   "Четырнадцать  метров!  -  загремел  дикторский  голос.   -   Эвакуация
населения из всех приморских  районов  Южной  Европы  продолжается!  Общая
сумма потерь, принесенных внезапной космической  катастрофой,  исчисляется
десятками миллиардов рублей. Не  исключено,  что  в  самые  ближайшие  дни
окажутся затопленными величайшие памятники мирового зодчества..."
   Выключив радио, академик Красиков грозно спросил:
   - Твоя работа?
   Понимая, что утаивать истину не имеет смысла, размазывая по лицу  слезы
и сопли, Юра сокрушенно признался:
   - Моя...
   - Ну, вот что! - зловеще продолжал академик. - Я тебя ни разу  в  жизни
пальцем не тронул, но теперь чаша моего терпения переполнилась...  Сию  же
минуту верни Землю на старую орбиту, или я тебя так отлуплю, что  ты  свою
фамилию забудешь!
   - У-же... - заикаясь, ответил Юра.
   - Так! Прекрасно! А теперь на-ка вот выпей! - Виктор Петрович  протянул
Юре колбочку с "противоядием". - И  скажи  спасибо,  что  мама  ничего  не
знает!
   - Что это? - подозрительно спросил Юра.
   - Лекарство.
   - Горькое? - наивно  спросил  Юра,  из  всех  сил  делая  вид,  что  не
понимает, зачем  его  заставляют  ни  с  того  ни  с  сего  пить  какое-то
лекарство. На самом-то деле он сразу же смекнул, в чем дело.
   - Ничего, не умрешь! - сурово ответил отец.
   Юра взял колбочку в руки, понюхал, нерешительно поднес к губам. Он  уже
совсем был готов выпить  ее  содержимое  и  навсегда  покончить  со  своим
неслыханным могуществом. Но Юра Красиков не был бы Юрой  Красиковым,  если
бы в этот миг его не осенила  еще  одна  -  последняя  в  этой  повести  -
блестящая идея.
   "НЕБОЛЬШАЯ РОКИРОВОЧКА! ПОНЯЛ?" - зазвучал  в  Юриных  ушах  голос  его
демона-искусителя Сашуни. И вот,  прежде  чем  выпить  "противоядие",  Юра
мысленно  приказал:  "ПУСТЬ  В  ЭТОЙ  СКЛЯНКЕ  ВМЕСТО  ЛЕКАРСТВА  ОКАЖЕТСЯ
ОБЫКНОВЕННАЯ ВОДА!"
   И, приняв эту меру  предосторожности,  он,  скорчив  на  всякий  случай
гримасу отвращения, сделал первый глоток.
   - Выпил? Ну вот и отлично! - сказал Виктор Петрович, как всегда, ничего
не подозревающий, счастливый от сознания, что он наконец загнал проклятого
джинна обратно в бутылку.


   Евгения Ивановна сидела за письменным столом в  своем  кабинете.  Перед
ней на диване, как напроказивший школьник, сидел Виктор Петрович Красиков.
   -  К  сожалению,  наша  предыдущая  беседа   не   дала   положительного
результата, - решительно и строго говорила Евгения Ивановна. - Скорее даже
наоборот!
   Заглянув в лежащую перед ней записку, Евгения Ивановна  стала  привычно
перечислять:
   - 24 марта на уроке физики Красиков нарушил закон Ньютона...  27  марта
на уроке геометрии затеял безобразную драку с Витей Кострикиным...  И  эти
безумные фантазии... Вы  знаете,  он  выдумал,  будто  он  изменил  земную
орбиту! Приблизил Землю к Солнцу на двадцать семь миллионов  километров...
Всему должен быть предел...
   - Вы совершенно правы, - серьезно сказал Виктор Петрович.  -  Тут  есть
большая доля и моей вины. К сожалению, я не имею права  говорить  об  этом
подробнее. Однако поверьте, что все необходимые меры я уже принял.  Больше
это безобразие не повторится...
   Он прижал руку к  груди,  очевидно,  желая  сказать  что-то  еще  более
убедительное, но в этот момент за дверью послышался топот  быстрых  шагов.
Дверь кабинета распахнулась, и чей-то испуганный голос громко возгласил:
   - Евгения Иванна! Скорее! - Опять в  6-м  "В"!..  Юра  Красиков  творит
чудеса.