- Нет! - возразил Наско.
   - Да! - сказал Дакалка.
   - Нет! - настаивал Некалка.
   Сержант опустился прямо  в  грязь,  в  отчаянии  схватившись  за  голову:
кончится когда-нибудь эта карусель? "Да - нет, да - нет..." Ещ„  секунда,  и
он сойд„т с ума!
   - Хотите, докажем, что мы первые открыли тайник? - спросил Наско. - Нате,
глядите! - И он показал им свой знак на стене. -  ПЭЦО  -  так  зовут  моего
робота!
   - Здрасте! - закричал Саша Кобальтовый Кулак, чья  взъерошенная  шевелюра
доставала до свода. - А буквы "СБ" - видишь, нет? Мы их ещ„ до вас написали.
   - Это инициалы Симеона Бесстрашного! - уверенно заявил Наско.
   - Ха-ха-ха! - ледяным хохотом отозвался Рони. - Сашины это  инициалы.  На
языке банту его теперь зовут Саша Кобальт Болокуду.
   Наско опешил. Красные были посрамлены.
   - Ну и пусть, - сказал Майор Димчо, -  а  тайник  мы  нашли  первые.  Вот
отроем, тогда увидите, что там.
   Сержант, до тех пор только кусавший себе  губы  в  досаде,  насторожился.
Тайник? О каком тайнике речь? Вдруг контрабандист где-нибудь здесь припрятал
свой товар? Поднявшись на ноги, он крепко схватил Майора и Наско  за  уши  и
процедил сквозь зубы;
   -   Слушайте,   вы,   династронавты   несчастные!   Давайте   договоримся
по-хорошему: вы арестованы, и я вас отсюда  не  выпущу,  покуда  вы  мне  не
выложите вс„ от начала до конца! Ясно? Тайник, то, другое, третье - я  желаю
вс„ знать!
   Лица династронавтов мгновенно стали непроницаемыми. Нарушить клятву?  Как
бы не так! Майор Димчо протянул руки, чтобы сержант надел на него наручники,
а Наско, прошептав заветные слова: "Dum spiro, spero!", приготовился  сидеть
тут хоть всю ночь.
   Томительная минута  протекла  в  полном  молчании.  Потом  Рони  набрался
храбрости.
   - Товарищ сержант! - с достоинством произн„с он. - Вы  не  имеете  права!
Это насилие. А мы свободные граждане, да ещ„ династронавты!
   - А я политэмигрант, - добавил Кынчо.
   - Шалишь! - чуть не завопил сержант. - Сказал - не пущу, и не пущу,  пока
не покажете тайник!
   Саша Кобальт Болокуду презрительно бросил:
   - Нету тут никакого тайника, товарищ сержант. Мы вс„ облазили.
   - А вот есть! - воскликнула хором Первая бригада. - Ещ„ как есть!
   - Показать? - распалился Майор. - Ладно, пошли! Но имейте  в  виду,  вс„,
что там будет, - наше, и все очки - нам!
   Рванувшись, он высвободил ухо из цепких пальцев сержанта. Наско  -  тоже.
И, уже не обращая на него никакого внимания, оба углубились в средний канал.
Участковый с сердитым видом последовал за "ими, громко  шл„пая  сапогами  по
воде.
   Вот и площадка. Майор подош„л к стене, показал на плиту.
   - Нате.. - сказал он, - Ещ„ немного подолбить - и вс„.
   Он вынул нож и стал ожесточ„нно ковырять стену. Потом его  сменил  Наско,
затем, без всяких просьб, заработали Саша,  Рони,  Миша,  комиссар  Вихра  -
словом, все подряд. Ножи вс„ глубже уходили в стену, а всеми забытый сержант
тихо сидел в сторонке, смотрел и вздыхал...
   Больше часа работали они, и за вс„ время никто  не  раскрыл  рта.  Тишину
нарушал  только  скрип  ножей  о  бетон.  Свет  фонариков   стал   бледнеть.
Династронавты были в поту, в пыли и грязи.
   Неожиданно нож Наско по самую рукоять уш„л в стену.
   - Есть! - воскликнул он.
   Все вскочили на ноги. Двадцать шесть рук и сто тридцать пальцев вцепились
в камень.
   Сержант в волнении встал и направил на тайник свой мощный фонарь.
   Исцарапанными в кровь пальцами  плита  наконец  была  вынута.  За  плитой
оказалась зияющая дыра. А в дыре...
   Сержант сунул фонарь внутрь,  оглядел  углубление...  Ничего.  Решительно
ничего...
   Нет, что-то есть! Он нащупал какой-то изъеденный ржавчиной  металлический
предмет. Достал. Династронавты затаив дыхание не сводили с него глаз.
   Это была обыкновенная металлическая  табакерка,  основательно  изъеденная
временем. С трудом удалось е„ открыть. Внутри - пожелтевший листок.  Сержант
развернул его. Как ни пытался он унять дрожь, руки вс„-таки дрожали и бумага
тихонько шуршала. С первого взгляда он вс„ понял...
   - Ребята! - еле шевеля пересохшими от волнения губами, проговорил  он.  -
Прочесть вам, что тут написано?
   Династронавты молча сгрудились вокруг него. Три фонарика осветили бумагу,
которую сержант держал в руках. Громко колотились взволнованные сердца.
   Вокруг было темным-темно,  только  ж„лтый  лист  бумаги  светился,  точно
огон„к в ночи. Этот листок был голосом из прошлого...
   Люди будущего! Мы не знаем, дойд„т ли до вас наше письмо. Может быть, оно
останется навсегда замурованным в  этой  стене.  Но  если  вы  его  найд„те,
знайте: мы умираем ради вас.
   Четверо суток мы были тут погребены заживо. Нас четверо - трое  мужчин  и
одна женщина. Без пищи, без воды... У нас осталось пять патронов, последние,
мы оставили их для себя...
   Позавчера Веселин сделал  попытку  пробиться  через  полицейский  кордон,
чтобы добыть нам воды. Его убили.
   Вчера Стефан  вскарабкался  по  стене  колодца.  Его  убили  очередью  из
пулем„та.
   Нас осталось двое: Мария и я. Мы любим друг друга, но нам не быть вместе:
скоро смерть.
   Два  часа  назад  пустили  газ.  Он  медленно,  неумолимо  полз„т   сюда,
поднимаясь вс„ выше и выше. Мы задыхаемся, л„гкие готовы разорваться. Хотели
подойти к колодцу, но сверху швырнули гранаты. Вернулись снова сюда, на  эту
площадку, где ещ„ есть немного воздуха.
   Мария в бреду, она захл„бывается в мучительном  кашле.  Газ  проникает  в
л„гкие. Батарейка скоро сядет. Фонарь еле светит. Голова  у  меня  кружится.
Внутри вс„ горит. Мария умоляет застрелить е„, прекратить мучения... Но я не
в силах направить на не„ пистолет. Я не могу убить свою любимую. Лучше умр„м
с нею вместе в открытом бою...
   Я дал Марии последний глоток воды, хранившийся в  фляжке.  Она  заставила
себя подняться, и мы ид„м... Надо спешить, пока газ не дош„л до свода  и  мы
ещ„ держимся на ногах...
   Люди! Через несколько минут мы погибнем. Но мы не боимся смерти. И  ни  о
ч„м не жалеем, потому что знаем, что умираем за вас, за свободу, за будущее,
за детей, которых нам с Марией растить не довелось... Даже если  вы  никогда
не увидите этого письма, мы знаем, что вы, люди будущего, не измените нашему
делу, что вы продолжите его и будете бороться, как боролись мы, до тех  пор,
пока на земле не останется ни угнет„нных, ни угнетателей!
   Люди будущего! Мы умираем, но наши руки чисты!
   Пусть и ваши руки всегда будут чистыми! Мы уходим.
   Симеон. София, водосточный канал, 29 марта 1943 года.
   Вокруг была кромешная тьма, и только заветный  листок  светился  в  ночи,
точно факел...
   13. ЧИСТЫЕ РУКИ.
   Письмо  Симеона  Бесстрашного  произвело   на   династронавтов   огромное
впечатление. Долгие часы и дни оно было предметом самых горячих  обсуждений.
Ребятам  становилось  вс„   яснее:   если   они   хотят   стать   достойными
продолжателями дела Бесстрашного и бороться за свободу, надо, чтобы их  руки
тоже были без пятнышка.
   Поначалу Кынчо думал, что иметь "чистые руки" - это  лишь  значит  каждый
раз мыть руки перед едой, а он терпеть не мог воды и мыла.  Но  Майор  Димчо
ему растолковал, что "чистые руки" в том  смысле,  как  понимал  это  Симеон
Бесстрашный, означают чистые чувства в сердце и  чистые  помыслы  в  голове,
другими словами - чистую совесть.
   - Майор, - спросил Кынчо, - как ты думаешь, а у меня чистые руки?
   - Не знаю. Много ты врал в последнее время?
   - Нет.
   - А красть - ничего не крал?
   Кынчо призадумался. Потом пов„л Майора за сарай. Оглянулся  по  сторонам,
стал разрывать землю  руками  и  вырыл  изумительный,  сверкающий  ятаган  с
вычеканенными на рукояти цифрами "1874".
   - Ух, хорош! - воскликнул Майор. - Откуда он у тебя?
   - Папин, - уклончиво ответил Кынчо. - Для экспедиции взял.
   - А отец знает?
   - Нет.
   Майор подумал и сказал:
   - Ну ничего, это ведь для борьбы против империалистов. А обращаться ты  с
ним умеешь? Раз-раз! - Он взмахнул  ятаганом,  и  тот  со  свистом  разрезал
воздух. - Сто очков за такую штуку, это уж точно!
   - Димчо, - снова спросил Кынчо, ещ„ больше раскрыв большие свои глаза,  -
чистые у меня руки?
   - Ну конечно! - ответил командир Красной бригады.
   Они отнесли ятаган на базу.
   С материально-технической стороны  бригады  были,  можно  сказать,  почти
готовы к отъезду.  Всего  запасено  вдоволь:  и  продовольствия,  и  всякого
снаряжения, в том числе нейлоновых чулок, американских сигарет,  французских
духов и трубочек  с  белым  порошком.  Радиопередатчики  тоже  были  готовы,
недоставало лишь микрофонов. С оружием дело обстояло хуже:  кроме  браунинга
без обоймы, который нашли тогда в тайнике, ничего больше не было. Но  и  эта
проблема в скором времени должна быть разрешена,  потому  что  после  письма
Симеона  Бесстрашного  ничто,  ну  буквально  никакие  трудности  не   могли
остановить интербригадовцев.
   В  сущности,  оставались  нереш„нными  всего   несколько   незначительных
вопросов. Как писала в те дни  газета  "Зв„здный  голос",  они  сводились  к
следующему:
   1. Командир Красной бригады должен исправить двойку по родному языку.
   2. Наско должен прочно закрепить шест„рку по  арифметике.  Это  для  него
теперь пустяки, потому что в последнее время он выполняет  домашние  задания
вс„ лучше и лучше.
   3. Командир Ч„рной бригады  Саша  Кобальт  Болокуду  должен  любой  ценой
перейти  в  шестой  класс,   потому   что   не   может   династронавт   быть
необразованным. Какой пример  он  подаст  народам  колониальных  стран?  Но,
разумеется, это не да„т ему права стричься.
   4. Следует принять самые энергичные меры для ращения бород и  усов.  Если
же до седьмого июня они не появятся,  надо  найти  научный  способ,  как  их
вырастить в один присест.
   5.  Обратиться  в  Министерство  иностранных  дел   с   просьбой   выдать
заграничные паспорта на  Кубу  и  в  Южно-Африканскую  Республику.  С  Кубой
просто: есть приглашение от Фиделя Кастро. А вот с  Южной  Африкой  сложнее,
потому что с этим государством нет дипломатических отношений. Следовательно,
надо просить паспорта в Гвинею, а оттуда через Конго, Танганьику  и  джунгли
нелегально переправляться в Преторию.
   6-е, и последнее: проверить, насколько чисты у интербригадовцев руки.
   Следующая неделя была объявлена авральной - для окончательного разрешения
этих вопросов. Начали с самого л„гкого.  Рони  Дакалка  сел  и  настрочил  в
Министерство иностранных дел два одинаковых заявления:
   Товарищ  министр,  мы,  нижеподписавшиеся  члены   Федерации   динамичных
астронавтов, убедительно просим Вас  выдать  нам  паспорта  для  поездки  за
границу - на Кубу (в Гвинею). Мы едем туда для того, чтобы:
   а) познакомиться с жизнью местного населения в этих странах,
   б) обменяться опытом с местными пионерами,
   в) помочь им организовать на месте Федерации динамичных астронавтов,  что
будет способствовать быстрейшему овладению наукой о космосе.
   Отъезд намечен на первую половину июня. Мы собираемся пробыть на Кубе  (в
Гвинее) до конца каникул.
   С уважением (подписи),
   Как видите, Рони ловко обош„л вопрос об американских диверсантах на  Кубе
и белых расистах в Южной Африке и вообще о  помощи  революционному  движению
колониальных  народов.  Зачем  ставить  Министерство   иностранных   дел   в
затруднительное положение? Только бы уехать, а там будет проще!
   Вложили заявления в конверт и опустили в почтовый ящик.
   Потом созвали общее собрание, чтобы обсудить остальные неотложные дела, в
первую  очередь  -  отметки.  Майор  Димчо  обещал  лопнуть,  но  двойку  по
болгарскому исправить, а Наско заявил, что беспокоиться не о чем -  шест„рка
по арифметике обеспечена. Вот увидите! И он с благодарностью подумал о сво„м
чудесном, верном, послушном роботе, который так исправно решает за него  все
задачки.
   Труднее обстояло дело с Сашей Кобальт Болокуду. Заставить его  постричься
нельзя, это ясно, но и школу бросать тоже нельзя. Миша Эквилибрист предложил
послать классной руководительнице грозное  письмо  с  предупреждением,  что,
если она не допустит Сашу на занятия, ей не поздоровится. Но это предложение
встретило дружный отпор. Федерация  не  призна„т  террора!  Лучше  направить
делегацию и уговорить учительницу простить Сашу.  Прекрасно!  Делегация  так
делегация!
   Что касается бород и усов, то все в один  голос  жаловались,  что  брить„
совершенно не помогает, а от брошюры, которую Рони купил  в  букинистическом
магазине, никакой пользы. Не помогают также никакие кремы. Что делать,  ч„рт
побери? Положение выглядело безвыходным.  Но  династронавты,  как  известно,
никогда не  отчаиваются.  Решили  думать,  искать,  пробовать  до  последней
минуты. Наука не топчется на месте, авось кого-нибудь озарит, и выход  будет
найден.
   Теперь о "чистых руках". Доклада по этому пункту никто не готовил. Просто
каждый мог задавать вопросы и высказываться о делах и поступках товарищей.
   Например:
   - Где вы взяли рельс? - спрашивает кто-нибудь.
   - На вокзале, - отвечает Саша Кобальт Болокуду.
   - Это честно, как, по-вашему?
   - Нет, нет, нет... - говорят остальные.
   - Рельс вернуть!
   Либо:
   - А твоя мама знает, что ты сдала е„ юбку в утильсырь„?
   - Я... нет... потому что... - мямлит Вихра,
   - Сегодня же скажешь!
   Или:
   - Кто лазил по чужим чердакам?
   - Я!
   - Больше не смей, а то скостим сто очков.
   И ещ„:
   - Кто подложил в школе дохлую мышь в сумку нянечке?
   - Я.
   - Она от испуга чуть не рехнулась. Ещ„  раз  такое  сделаешь,  на  неделю
исключим из Федерации.
   Либо же:
   - Ты почему вчера в автобусе не уступил места старушке?
   - Подумаешь!.. Я устал...
   - Сбавить пятьдесят очков за невоспитанность.
   И так далее, и тому подобное...
   Кынчо здорово трусил! Не притянули бы к ответу за ятаган.
   Но, к его изумлению, никто даже не заикнулся об  этом.  Очевидно,  ятаган
был чересчур большой ценностью и никому не хотелось с ним расставаться.
   Собрание подходило к  концу,  когда  вдруг,  точно  разорвавшаяся  бомба,
прозвучал последний вопрос:
   - Пускай Наско скажет, откуда у него нейлоновые чулки, духи и вс„ прочее!
   Наско небрежно перед„рнул плечами.
   - Не ваше дело. Секрет!
   - Никаких секретов от Федерации! Ты обязан сказать. Может, ты их украл?
   Наско возмущ„нно воскликнул:
   - Что я - вор? Просто наш„л клад.
   - Где этот клад?
   - Не скажу. Это мой личный клад. Тут все повскакали на ноги, заорали:
   - Что значит личный?.. Обманщик!..  Предатель!..  Судить!..  Товарищеским
судом!..
   Наско встал в бокс„рскую позицию. Саша Кобальт Болокуду  встал  напротив.
Никиж весело залаял, думая, что начинается игра. Запахло порохом.
   - Тихо! - крикнул Майор. - Тихо! Ставлю на голосование. Кто за то,  чтобы
Наско показал, где его клад, поднимите руку.
   Руку подняли все. Наско пришлось  капитулировать.  Против  коллектива  не
пойд„шь! И главный разведчик поведал  о  зел„ном  чемодане,  спрятанном  под
досками на чердаке. Всем захотелось увидеть его своими глазами.
   Отправились на чердак. Никиж вприпрыжку бежал за ними.
   Поднялись по лестнице. Наско прив„л их  к  кладовке.  Вытащили  кольцо  с
замком, вошли.
   Мысленно прощаясь с сотнями драгоценных  очков,  Наско  приподнял  доску.
Показался зел„ный чемодан, а в н„м - чулки, сигареты, трубочки с порошком...
   Долго сидели они на корточках вокруг чемодана, с горечью думая о том, что
вс„ это уже не принадлежит им больше.  Потряс„нный  Кынчо  морщил  носик,  а
Никиж недоуменно бродил вокруг и вс„ время к чему-то усиленно  принюхивался,
рычал и снова принюхивался...
   Наконец Майор Димчо скрепя сердце проговорил:
   - Делать нечего, верн„м чемодан владельцу.
   - Да поч„м я знаю, кто владелец! - воскликнул Наско.
   - Разыщем.
   - Давайте сообщим в милицию, - предложила Вихра. - Они найдут владельца и
вернут ему чемодан.
   На том и порешили.
   И вот, во имя "чистых рук", Наско Некалка пятью минутами позже стучался к
сержанту Марко.
   При  виде  Наско  сержант  насторожился.  Какой  ещ„  сюрприз  ему  хотят
преподнести? Нет уж! Больше его не проведут!
   - Здравствуйте, - сказал Наско.
   - Здравствуй, - осторожно ответил сержант. - В ч„м дело?
   - Товарищ сержант, я - делегация от династронавтов. Приш„л сообщить,  что
Федерация обнаружила... гм...
   Наско поперхнулся, потому что заметил в глазах сержанта недобрые огоньки.
   - Что, что вы там опять обнаружили? - глухо спросил участковый.
   - Клад, - признался Наско.
   У  сержанта  так  вс„  и  запрыгало  перед  глазами.  С  новой   остротой
вспомнилось, как он с пистолетом и фонар„м в руках преследовал  в  зловонном
канале банды правонарушителей. У него заныло под ложечкой.
   - Убирайся! Вон отсюда! - закричал он. - Чтоб я вас больше  не  видел!  Я
вас выселю из этого квартала! Измучили вы меня, душу вымотали, династронавты
проклятые! Вон!
   Наско поспешил удалиться.
   В итоге - у главного разведчика руки чисты, а чемодан на месте.  Вот  как
бывает! Судьба - особа капризная,  никогда  не  знаешь,  какое  она  выкинет
коленце...
   14. У РОБОТА НЕПОЛАДКИ, В ТЕЛЕВИЗОРАХ ТОЖЕ.
   Наско не мог предвидеть удара, который готовила ему судьба. На  следующее
утро на уроке арифметики учитель вызвал его и сказал:
   - Наско, сегодня у тебя домашнее задание почему-то выполнено скверно,  из
рук вон... Много ошибок. Вот, полюбуйся!
   Наско взглянул: действительно вся тетрадка исч„ркана красными чернилами.
   Молнией сверкнула мысль: ПЭЦО ошибся! Он обернулся к Димчо: Майор чуть не
с головой уш„л под парту, весь красный - краснее, чем Марс на ночном небе.
   Учитель велел Наско взять мел и решать задачу на доске. Но  Наско  только
сопел, чертил какие-то бессмысленные  знаки,  решительно  не  зная,  с  чего
начать. С передних парт неслись подсказки, но поди пойми, что к чему,  когда
он даже представления не имел, как подступиться к задаче.
   - Что с тобой,  Наско?  -  озадаченно  спросил  учитель.  -  Ведь  только
позавчера я поставил тебе шест„рку за такую же точно  задачу:  быстро  же  у
тебя вылетело  из  головы!  Имей  в  виду:  если  так  пойд„т  дальше,  буду
спрашивать тебя устно. Садись.
   Наско забрал тетрадь и вернулся за парту в полном смятении.  На  перемене
он подош„л к Димчо и спросил:
   - Это что за шутки, Майор, а? Димчо был ужасно смущ„н.
   - Наверно, робот ошибся...
   - Разве роботы могут ошибаться?  Они  ведь  как  автоматы:  щ„лк-щ„лк,  и
готово.
   Вид у Майора был вконец измученный. Бледный, худой, глаза мутные,  взгляд
рассеянный. Он почти перестал слушать на уроках.  Последние  несколько  дней
его доконали: конец учебного года на носу, со  дня  на  день  могут  прибыть
паспорта, а он ещ„  не  готов.  Дело  не  только  в  тысяче  организационных
мелочей, и даже не в том, что борода упорно не желает расти. Дело - в двойке
по родному языку, которую надо во что бы то ни стало исправить на  шест„рку.
А сверх всего ещ„ и робот! Димчо каждый вечер допоздна повторял  грамматику,
перечитывал хрестоматию, а потом, вместо  того  чтобы  лечь  спать,  садился
решать задачки для Наско... Робот ПЭЦО должен был действовать безотказно, он
не имел права на осечку, на ошибки. И  вот  пожалуйста,  взял  и  ошибся!  И
лучшему другу, главному разведчику, теперь грозил провал! Не  сегодня-завтра
Наско вызовут к доске и влепят такую двойку, что  не  видать  ему  Кубы  как
своих ушей!
   - Разве роботы ошибаются, Майор, а?  -  допытывался  Наско.  -  Ведь  это
автоматы.
   - Ну и что с того? - огрызнулся расстроенный Майор. - Автоматы - их  люди
делают. Если когда создавали автомат, вкралась ошибка,  то  и  автомат  тоже
понаделает ошибок сколько хочешь. У робота сейчас в  мозгу  то,  что  раньше
было в мозгу у конструктора. Арифметика, физика, химия, даже грамматика...
   - Как же так? Выходит, твой отец, когда  конструировал  ПЭЦО,  ошибся?  -
недоверчиво спр