а Глеба исчезло выражение бодрости и превосходства,  а  появилось  что-то
другое:  полуучтивость,  полуугодливость.  И  глаза  чуть   расширились.   И
теперь-то, теперь-то стало отч„тливо видно, какие они холодные и злые.
   Боря даже испугался на миг: ещ„  не  отдаст  лодку...  Вообще-то,  говоря
честно, Боря до сих пор не мог понять, почему Глеб решил, что  лайнер  лучше
лодки... Ах, как захотелось ему иметь этот  лайнер!  Надо  было  действовать
решительно и сразу оглушить Глеба.
   - Вот тебе лайнер,- Боря протянул коробку,- неси лодку...
   - Достал? Нет, ты правда  достал?  -  Лицо  Глеба  прямо-таки  лоснилось,
блестело от восхищения... Ведь притворяется же!
   - А ты что думал?
   Глеб бросился в другую комнату и проворно прин„с  точно  такую  же  синюю
коробку, какая была в руках у Бори.
   - Вот...
   Боря протянул к ней руки, но Глеб почему-то не отдавал.
   - Ты что?-спросил Боря.-Давай... Ну?
   - А твоя... с лайнером? Он там, да?
   - А где ж ещ„? - обиделся Боря и решил  не  пересаживать  парашютиста  из
кармана в лайнер - самому пригодится!
   Боря присел на  корточки  и,  положив  приборчик  рядом,  стал  открывать
коробку.  Вот  его  пальцы  коснулись   гладкого   металлического   корпуса,
выкрашенного, как и все боевые подводные лодки, в  темно-серый  цвет,  и  от
радости щ„ки его загорелись. Ведь  -сегодня,  если  разобраться,  был  самый
счастливый  день  в  его  жизни:  у  него  теперь  эта  лодка-таин-ственная,
маленькая, грозная... Теперь она будет са мой главной, будет  флагманом  его
военно-морского флота!
   - Сколько месяцев пропадала! Зачем держал?
   - Она могла пригодиться мне.- Глаза Глеба  стали  быстро  превращаться  в
щ„лки.-И пригодилась ведь.
   "Не вышла ли она от долгого бездействия из строя?" - подумал Боря  и  так
расстроился, что даже забыл попросить Глеба показать новую кинокамеру.
   - Что это у тебя? - Глеб кивнул на приборчик,  лежавший  на  полу  Хитрым
глазом вверх.
   Борю бросило в жар:
   - Ничего особенного... Скажи лучше, сколько времени?
   - Пожалуйста! -  Глеб  мгновенно  выкинул  впер„д  левую  руку,  запястье
выскочило из рукава  и  хвастливо  блеснуло  часиками.-Три  часа  пятнадцать
минут...
   Боря сунул приборчик в карман, подхватил коробку и поскакал вниз.
   Как  бы  сделать,  чтоб  никто  не  видел  приборчик,  а  чтоб  Боря  мог
действовать им как хотел?
   А что, если положить его в верхний карман куртки?
   Боря  отв„л  в  сторону  "молнию"  и  втиснул  при-борчик.  Он  прекрасно
вместился, точно карман специально  был  сшит  для  него.  Теперь  никто  не
догадается!
   Боря быстро ш„л по улице. Просто не верилось: прибежит он  сейчас  домой,
пустит лодку для начала в ванну, она погрузится и притаится па дне. А  потом
по его приказу всплыв„т... Боря  оглянулся.  Может,  ещ„  торчит  где-нибудь
поблизости Андрей? Может, ещ„ надеется отобрать у него лайнер?
   Нет у него лайнера, а если бы и был, не отобрал бы! Зато  у  него  теперь
есть кое-что другое... Подступись теперь к нему!
   Неожиданно Боря подумал: надо сейчас же сбегать к Андрею и сбить  с  него
спесь и спросить, возьм„т ли он его на экскурсию в аэропорт...
   Он даже издали боялся сегодня Борю - как драпал! А что же будет вблизи?
   Берегись, Андрей!
   И Боря свернул к дому, где жил Андрей. Ш„л быстро и вдруг не  вытерпел  -
побежал. Опять пересек шумный Чер„муховый проспект и зашагал к дому Андрея.
 
   БЕРЕГИСЬ, АНДРЕЙ!
   Но странное дело: чем ближе подходил  Боря  к  его  дому,  тем  медленнее
двигались ноги. Точно и не было у него Хитрого глаза. Как бы не  стукнул,  и
приборчик не отобрал, и лодку.
   Боря в нерешительности походил возле его  подъезда.  Повздыхал.  Постоял.
Опять походил, удаляясь и возвращаясь,  набираясь  смелости.  Эх,  будь  что
будет!
   Он судорожно, почти зажмурясь, шагнул в подъезд.
   Лифт доставил его на девятый этаж. Став к двери так, чтоб Хитрый глаз  не
смотрел на квартиру, Боря позвонил. Открыл сам Андрей.
   - Ах, это ты! Сам пожаловал? Ну-ну, и даже с лайнером!
   От его улыбки Боря почувствовал дрожь, он хотел уже броситься  назад,  но
сдержал себя: стоп! У него ведь есть Хитрый глаз.
   - Да, это я! - громко, даже с вызовом сказал Боря.- И знай: я  больше  не
боюсь тебя! Ни тебя и никого другого в классе! Андрей схватил его за плечи и
рывком втащил в комнату.
   Боря ощутил железную хватку его рук и скривился от  боли.  И  вс„  же  он
крепился. И держался боком. И не поворачивался к Андрею карманом.
   - Я тебя предупреждал! - сказал Андрей.- Это  бесчестно  -  выменивать  у
Вовы такие вещи...
   Боря стиснул зубы - не трусь! - и ответил:
   - А мне какое дело? Дуракам закон не писан...
   - Сейчас мы пойд„м к Вове, и ты верн„шь ему лайнер... Это ведь нечестно!
   - А мне плевать!-И, приказывая себе: "Смелей!",  и  выбирая  слова,  чтоб
посильней отомстить за все свои страдания, добавил: -  Не  хочу  возвращать!
Вова сам отдал мне его... И знаешь за что?
   Андрей подозрительно смотрел ему в глаза. Конечно,  он  недоумевает:  как
это он, Боря, который всегда ниже травы, тише воды, посмел явиться к нему  и
так храбро держится в его же квартире!
   - За что?
   И, не дожидаясь ответа, Андрей провел его в смежную комнату - в первой за
столом что-то писал его отец, это было неприятной  неожиданностью  для  Бори
-дн„м и дома! - но он и вида не показал, что боится.
   - За деш„венький мяч, за грошовую авторучку и... И ещ„ знаешь за что?
   Андрей пристально смотрел на него.
   - За псиный дух!-выпалил Боря и принужд„нно засмеялся.
   Андрей не спускал с него глаз.
   - Да, да,-продолжал Боря, собирая все свои  силы  и  всю  свою  обиду  на
Андрея.- Я пообещал ему щенка добермана-пинчера, и он,  дурачок,  поверил...
Но странное дело - Андрей вс„ не взрывался.
   - Сейчас же клади на стол лайнер,- спокойно сказал он.-  И  мы  пойд„м  к
Вове.
   - Никуда я не пойду,- бросил он, стоя по-прежнему чуть боком к Андрею.- И
не оскорбляй меня, а то возьму и стукну.
   Андрей остолбенел.
   - Ты... ты...- Он даже побледнел.
   - Я! - отрезал Боря.
   У Андрея прямо выпучились глаза:
   - Ты?.. Меня?..
   Андрей стремительно схватил его за грудки и так тряхнул, что зубы у  Бори
громко клацнули. Андрей повернул его лицом к себе, и Боря почувствовал,  что
в то же мгновение пальцы  его  разжались,  на  лице  появились  изумление  и
растерянность, а зрачки медленно расширились. И волосы начали подниматься.
   Андрей стал отступать от него, озираться, кусать губы.  Потом  плечи  его
вздрогнули. Он моргнул.
   - Ну и фрукт же ты! - выдавил Андрей, а сам вс„ отступал от стола.
   - А кто боится фрукта? И ты знаешь, что в коробке уже лодка? Я выменял е„
у Глеба...
   - Уйди,- шепнул Андрей.
   И вс„ же он в„л себя не  так.  Не  так,  как  хотелось  Боре.  Он  упрямо
сопротивлялся Хитрому глазу, словно тот и не был всемогущим.
   - А я пойду на экскурсию в аэропорт? - спросил Боря, наступая на Андрея.
   Ни слова.
   И под Хитрым, под всесильным глазом Андрей молчал!
   - Ты скажешь или нет?
   - Уйди... Уйди отсюда,- шептал Андрей и с нелепо торчащими вверх волосами
все отступал от Бори.
   - Что там происходит?-спросил  из  соседней  комнаты,  вставая  и  двигая
стулом, отец Андрея.
   И вош„л к ним.
   Он был громадный, в синей форме с золотыми галунами гражданского флота, с
такими же, как у сына, широкими, насупленными бровями. Из-под  них  смотрели
глаза. Светлые, смелые, вес„лые...  Вот  кому  подражал  Андрей!  И  так  же
хмурился, и так же медленно носил  крепкие  плечи,  и  даже  превратил  свои
вес„лые глаза в холодные острые пули... Боря ни разу не видел его  отца  так
близко - он видел его в школе с первого ряда актового зала на  торжественном
праздничном собрании, где отец Андрея был среди гостей и рассказывал о сво„м
последнем беспосадочном перел„те в Австралию - знойную кенгури-ную  страну,-
а потом в пингвинью Антарктиду... Ох и интересно было, ох и хлопали ему!
   А теперь он ш„л прямо на Борю!
   Коленки у Бори ослабли от страха, по спине  побежали  мурашки...  Сейчас,
сейчас схватит он его за шиворот и выставит из квартиры! И, сам не  понимая,
что он делает, думая лишь о том, чтоб не зареветь, Боря повернулся к нему, и
теперь отец вместе с сыном - это Боря понял чуть попозже - попали под Хитрый
глаз.
   Отец Андрея остановился, плотные, ч„рные с седыми  искорками  волосы  его
встали копной. Он удивл„нно поднял брови,  пров„л  рукой  по  глазам,  будто
пытался снять с них  невидимую,  мешавшую  смотреть  пелену.  Потом  усталым
движением прикрыл ладонью глаза, точно хотел защититься от ярких, беспощадно
прямых лучей солнца.
   - Что здесь происходит?- опять спросил он.
   - Н-н... ничего особенного!-даже стал заикаться Боря. Он мечтал об одном:
поскорей удрать отсюда.
   - Нет, здесь что-то не так... И ты... ты чего весь тряс„шься? - спросил у
него отец и осекся, и лицо его исказилось, словно  ему  стоило  больших  сил
бороться с чем-то огромным и цепким, навалившимся на него.
   И  вместе  с  Андреем  он   попятился   в   другую   комнату,   а   Боря,
воспользовавшись замешательством, скользнул в переднюю и,  крепко  сжав  под
мышкой коробку с лодкой, выбежал из квартиры.
 
   МОРОЖЕНОЕ
   Минут пять приходил Боря в себя. Зачем только сунулся к ним? Но когда  он
отдышался и весь страх понемногу вышел из него, Боря уже не жалел.  Ну,  раз
Андрей с отцом слабее приборчика, теперь ему некого бояться.  Утром  ещ„  он
горевал от одиночества, обижался, что никто не понимает его, а теперь...
   Не хотят -и не нужно! Он не будет больше крутиться возле них  -  Крутиков
не от слова "крутиться",-и кланяться им, и оправдываться. Он не  замухрышка,
способная лишь чистить перышки Попугаю... Глеб ему больше не нужен.  Лодка-у
него! И не только лодка!
   Осмелится теперь Стасик рисовать на него на  уроках  карикатуры?  А  Вова
Цыпин со своим чудо-братом - будут они теперь иметь к нему претензии?
   От волнений и яркого солнца Боря упарился. По пить бы где-нибудь.
   Возле  угла,  рядом  с  газетным  киоском  и  палатками   с   овощами   и
кондитерскими изделиями, стояла тележка с мороженым. Эх, лизнуть бы сладкого
холодка! Боря сунул в карман руку. Нет, денег у него не хватит... "А  что...
А что, если... А что,  если  попробовать?"-пришла  к  нему  внезапно  мысль,
ошеломила его, и от не„ Борю вдруг стало знобить.
   Он отош„л в сторонку. Нет, нельзя этого делать! Ни  в  коем  случае!  Это
похоже на воровство, на граб„ж среди белого дня...  Да,  но  в  тележке  так
много мороженого - всем хватит. И вообще, если всего бояться и  думать,  что
потом будет... Он ведь дал клятву...
   Боря незаметно направил левый  карман  на  мороженщицу  в  белом  халате,
натянутом на куртку, и в такой же белой шапочке.
   У мороженщицы сразу расширились глаза,  верхняя  с  рыжими  усиками  губа
запрыгала, а шапочка вместе с волосами полезла вверх. Боря подош„л к  ней  и
робко сказал:
   - Дайте, пожалуйста, "Ленинградское"...
   -  Бери...  Бери...  сколько  хочешь...-Мороженщица  открыла   крышку   и
протянула две порции.
   - Спасибо! - Боря отош„л от не„, отвернул с конца обеих трубок  бумагу  и
вонзил в холодный шоколад зубы: сначала в одну,  потом  в  другую.  И  сразу
исчез зной, и в  пересохшее  от  бега  и  волнений  горло  потекла  приятная
прохлада.
   "Вот это да! - подумал Боря, глотая большие куски.-Ведь  это  потрясающе!
Теперь у меня всегда-всегда, когда захочу, будет мороженое!"
   А может, удастся взять и книгу? Ну хотя бы вон в том киоске...
   Боря подош„л к киоску, прозрачному, как аквариум, только  вместо  золотых
рыбок или меченосцев в н„м сидел лысый мужчина в больших  очках  и  байковой
куртке. Сидел в п„стром окружении газет, журналов и книг.
   Боря стал разглядывать книги. Что бы взять?  Вон  ту  можно,  толстую,  с
павлинами на обложке.
   Боря направил на киоск„ра карман. Киоск„р нахмурился, ойкнул,  недоуменно
завертел головой и стал крутиться на сиденье. Покупатели, бойко  разбиравшие
газеты, сразу разбежались от киоска, и Боря подош„л к окошечку и попросил:
   - Дайте, пожалуйста, книгу с павлинами на обложке !
   Киоск„р под„ргал плечами, схватил книгу и поспешно подал Боре.
   - Спасибо.
   Боря сунул книгу за пояс. Значит, и с книгами теперь у него вс„ в порядке
- любую бери!
   И не успел он это подумать, как ему опять захотелось мороженого...
   К своему дому Боря возвращался часа через три. Карманы его куртки  сильно
оттопыривались.
   Вот и их дом - громадный, десятиэтажный, двухкорпусный, в лентах  длинных
балконов. Т„тя  Феня  подметала  перед  домом  тротуар.  Заметив  Борю,  она
замерла, стала  оглядываться  и,  наконец  выронив  сво„  основное  холодное
оружие, юркнула в подъезд.
   А думала, самая грозная!
   Когда Боря  подбегал  к  лифту,  из  него  как  раз  выходила  Александра
Александровна в своей неизменно ветхой шляпке, с тросточкой-зонтиком в одной
и с книгой в другой руке, конечно же иностранной, с синим обрезом...
   Увидев его, старушка отпрянула назад, захлоп нула дверь кабины, и  пальцы
е„ стали прыгать по доске с кнопками разных этажей... Что с ней?
   Ах, опять приборчик? Боря мгновенно повернул ся боком.
   - Простите... Я нечаянно...- Он густо покрас нел и - этого он  раньше  не
делал никогда - открыл перед ней металлическую дверь лифта.
   Александра Александровна вышла из кабины, окинула его быстрым взглядом  и
низким голосом спросила:
   - А что это, Борис, капает из тебя?
   - Из меня? Ничего! - Голос Бори слегка осип.
   - А из кого же? Посмотри- Она показала глазами на пол.
   Боря смутился:
   - Ой, и правда! Это мороженое!
   - Сколько проглотил? Десять порций или двадцать пять?
   Боря прямо поразился: не один Гена волшебник в их доме!
   - А вы откуда знаете? - Он вдруг испугался.- Ходили за мной? Видели?
   - Не видела, а слышу... По голосу!
   Боря встревожился: ну и слух у не„! Ещ„ подслушает, что он думает о  ней!
И он изо всех сил старался как можно лучше думать о ней в эту минуту.
   - А тряпку бы надо принести... Смотри, что с полом стало.
   Боря молчал.
   Старушка вздохнула:
   - Не повезло тебе, Борис... Бедный, разнесчастный мальчик!
   Боря угрюмо нахохлился:
   - Почему?
   - Потому, что я рядом живу... Злей ведь старухи  на  свете  не  бывает...
Правда?
   Боря не крикнул "правда", хотя это было сущей правдой. Он нажал кнопку  и
поехал на свой этаж. Она  ошибалась,  никакой  он  теперь  не  бедный  и  не
разнесчастный. Утром был таким, а сейчас-нет! Сейчас он самый счастливый!  У
него лодка, и приборчик, и мороженое,-никогда так не везло!
   Вот будет рад Костик - когда ещ„ ел столько! И  Наташке,  пожалуй,  можно
дать. Чтоб отстала и не преследовала его по пятам... Жалко, что ли?
   Наверно, мама не пришла ещ„ с работы, и хорошо: не будет ворчать, что  во
вс„м надо знать меру. От двух десятков съеденных порций  у  Бори  побаливало
горло, но это пустяк, пройдет.
   Боря неслышно открыл дверь - брата, к счастью, в их  комнатке  не  было,-
спрятал под кровать коробку и только тогда побежал на кухню и закричал:
   - Кость, питайся!-и перед изумл„нными глазами брата начал  вываливать  на
стол из глубоких карманов куртки крепкие, мягкие  и  совсем  жидкие  эскимо,
трубки, стаканчики и пачки мороженого.
   -  Ого  сколько!  Кто  дал?  -  Костик  взял  шоколадную  трубку  и  стал
разворачивать, а Боря  вс„  время  старательно  следил,  чтобы  Хитрый  глаз
смотрел в сторону от него.
   - Люди дали... Да ты ешь, ешь...  Надо  вс„  съесть  до  мамы,  а  то  не
позволит...
   - И ты помогай мне... А то растает...  Может,  ребят  со  двора  позвать?
Давай позов„м? Всем хватит!..
   - Если сами не съедим - тогда,- сказал Боря и подумал: "Не хватало ещ„...
Расскажут всем, и тогда объясняй маме с  отцом,  откуда  взял...  И  Наташке
лучше не давать: тоже может проболтаться..."
   Полчаса они  жевали,  глотали  и  лизали  мороженое-сливочное,  молочное,
фруктовое,   шоколадное,-   хрустели   вафельными   стаканчиками   пломбира,
обсасывали палочки эскимо. Костик был в восторге. Он и не думал отказываться
и убегать. Не то что во время военных  игр.  Он  участвовал  почти  во  всех
наземных сражениях и морских баталиях в ванне, и Боря даже иногда присваивал
ему звание контр-адмирала и всегда выигрывал. Но однажды  смышл„ность  брата
сильно огорчила Борю. Костик пров„л хитроумную операцию  и  стал  одерживать
верх, и тогда  во  избежание  полного  военного  поражения  пришлось  срочно
разжаловать Костика в рядовые и отпустить щелчок в лоб - ведь на четыре года
моложе его. Даже в самых яростных сражениях не  должен  забывать  он  этого!
Костик, разумеется, заревел на весь дом и никогда больше не играл с  ним,  а
убегал...
   - Только чтоб маме ни слова,- предупредил его Боря, когда было  покончено
с последним мороженым.
   - Понятно,- хитро улыбнулся брат, так хитро, что Боря на миг  подумал:  а
может, рассказать ему про подводную лодку и приборчик?
   - "Понятно"!.. А у кого подбородок и  нос  в  шоколаде?  -  И  Боря  стал
носовым платком  вытирать  лицо  брата,  потом  подобрал  мокрые  об„ртки  и
палочки.
   Нет, ни в коем случае нельзя рассказывать Костику о приборчике!  И  лодку
испытывать при н„м нельзя... Ещ„  ляпнет  кому-нибудь  по  доверчивости.  Он
вроде и смышл„ный мальчишка, вон как  глаза  светятся  умом,  да  такие  они
чистые, прозрачные, вс„ в них видно - и когда говорит правду,  и  когда  при
вирает...
   - Ну иди, иди погуляй,- сказал Боря. Сытый и довольный, Костик убежал  во
двор, а Боря тут же нырнул под свою кровать и коснулся рукой синей коробки.
 
   ДЕНЬГИ НА ПОДЗОРНУЮ ТРУБУ
   Но в это время хлопнула наружная дверь - пришла мама, сняла у двери  плащ
и, что-то напевая, понесла па кухню-в холодильник-покупки. Боря  ещ„  глубже
задвинул коробку, выглянул из комнатки и пош„л за мамой.
   Вдруг он услышал звон - у мамы что-то выпало  из  рук.  Боря  побежал  на
кухню: на полу валялась разбитая банка со сметаной, а мама стояла у  газовой
плиты - глаза закрыты, лицо посерело, волосы вздыбились  -  и  держалась  за
сердце.
   Борю поразил е„ вид. Он испугался:
   - Что с тобой?
   - Сама не знаю,  сынок,-сказала  она,  задыхаясь,-но  мне...  мне  не  по
себе... Я... я очень боюсь... С тобой ничего  не  случилось?  Ничего?  -  Е„
глаза пристально и жалобно смотрели на него.
   - Мама, вс„ в порядке.
   - А с Костиком? Где Костик? Скажи, где Костик!
   - Ну что ты, мама... Он во дворе... Позвать?
   - А папа? Как там папа?
   Боря стал к ней боком, и мама слегка успокоилась.
   "Раззява! Тупица! Бестолочь! Так ты следишь  за  приборчиком?  -  выругал
себя Боря.- Ты должен всегда помнить, что он у тебя, что мама-это не Глеб  и
не Андрей!"
   С тяж„лым сердцем смотрел Боря, как мама выбирает из густой лужи  сметаны
острые осколки.
   И тут в  дверях  звякнул  ключ.  Обычно  Боря  с  Костиком,  услышав  это
звяканье, с шумом вылетали навстречу отцу, смеялись, прыгали, висли  на  его
руках, и, случалось, отец доставал что-нибудь  из  карма-па:  новую  книжку,
блестящий значок с космонавтом или шоколадки в ярких об„ртках. Шоколадок  он
обычно покупал не меньше тр„х и первую всегда  давал  Костику:  "Жуй,  малыш
номер один!", вторую протягивал Боре и называл  его  малышом  номер  два,  а
третья... Третья предназначалась для  мамы  -  она  тоже  числилась  у  него
малышом под третьим номером...
   Но сейчас Боре ничего не было нужно, ничего! Впрочем...
   Он бросился к отцу и выпалил:
   - Пап, дай мне деньги на подзорную трубу, ты ведь обещал...
   Отец так посмотрел на Борю, что он съ„жился.
   - Я только что встретил т„тю Феню, она мне сказала...
   "Накапала! -мелькнуло у Бори.-То Александра Александровна, то она..."  Он
так огорчился, что забыл обо вс„м, и повернулся к отцу грудью.
   - А ты верь ей, верь!
   И тотчас с отцом что-то произошло: лицо  смягчилось,  лоб  разгладился