И военное предводительство, позволяющее достичь славы и богатства, становится одним из способов упрочения и институализации царской власти. Есть основания считать, что фигура гомеровского басилея - это достаточно известная в истории классообразования фигура предводителя, стремящегося к превращению своей персональной власти во власть институализированную и наследственную. Власть басилея скорее рассматривается как нечто приобретенное, как time, знаменующее его личные боевые качества, наряду с другими видами его военной добычи и добываемых силой преимуществ. Горе утратившему эту силу и не имеющему поддержки родственников (сыновей). Ахилл, беспокоясь, спрашивает Одиссея:

1 Хазанов СМ. Классообразование: факторы и механизмы // Исследования по общей этнографии. М., 1979. С. 150.

97


Также скажи, Одиссей, не слыхал ли о старце Пелее?
Все ли по-прежнему он повелитель земли мирмидонской?
Иль уж его и в Элладе и Фтии честить перестали,
Дряхлого старца, без рук и без ног, изнуренного в силах?
(Од., XI, 494-497)


Правда, time может быть обеспечено не только силой оружия, но и таким ценным качеством, как умение быть полезным на совете. Последним отличается, например, "сладкоречивый старец" Нестор. Все это в совокупности говорит об институциональной неопределенности власти басилея. "Умение жить сообща" намечается у "человека агонального", но это не система социальных норм и институтов. Речь может идти о так называемых гетериях, все члены которых имеют взаимные обязательства и обеспечиваемые вхождением в гетерию преимущества. Женихи Пенелопы - члены такой гетерии, обязанные вскладчину обеспечивать обеды или же поочередно обедать друг у друга. Они же - главная защита, цвет войска. Злоупотребления женихов - злоупотребления возможностями гетерии. Однако далеко эти отношения не распространяются.

В "Илиаде" есть некоторые свидетельства о существовании гетерии, в которую входил и Гектор. Но на сына Гектора Астианакса преимущества членства в гетерии не распространяются. Договорные отношения (гетерия - это союз, основанный на договоре, соглашении) столь же неразвиты, как и общественные. Общество не устанавливает норм, а лишь регулирует отклонение от следования традиционным, обязательным для "лучших" нормам и обычаям. Придерживающийся их поступает в соответствии с aidos. Каждый басилей обязательно характеризуется как aidos, таково же и обращение богов друг к другу. Отступление от aidos вызывает "немесис" (неодобрение) народа. Aidos, как и arete, характеризует сословное чувство чести.

Однако уже у Гесиода arete - это не сословное достояние, получаемое от бога, а приобретаемая человеком личная добродетель, которая затем стала расцениваться и как общественная, в соответствии с чем устанавливался общественный статус индивида. В формирующемся полисе наряду с дестабилизирующими факторами социального расслоения и политических распрей проявляется общественная консолидация, начинается движение за кодификацию права. Басилеям в истории становящейся греческой государственности выпала роль толкователей родовых нормативных установлений. Вслед за тем как последовали злоупотребления басилеев, участились гражданские столкновения, в практику вошел институт гражданского посредничества, который лежит у истоков начавшегося процесса кодификации права. Dike, как принятые обществом "справедливые установления", харак-

98

теризует правосознание становящегося полиса и представляет собой необходимую ступень на пути кодификации права. Рядом с dike стоит "эвномия" - благозаконие. "Эвномия" как "благое" устройство общественной жизни включает в себя dike и nomos. Dike в переходе от случайно встречающейся нормы к формообразованию права характеризует не только личную, но и общественную жизнь всех людей.

Так же как политическая активность становилась нормой государственной жизни, так и arete превращалась в politike techne - политическое искусство, подлежащее совершенствованию путем обучения и практики. Arete - это уже не столько военные, сколько государственные (приобретаемые) доблести. Добрый муж (aner agathos) - не по рождению "добрый" (добродетельный), а отличающийся своими личными качествами человек. Agatos - это человек, обладающий прежде всего качествами dike. Добродетель приобретает значение нравственного совершенства и государственной полезности. Выше всех добродетелей - справедливость, рядом с ней - рассудительность. Aner agatos обладает достижимыми добродетелями, сознательно овладевает ими. Соотнося dike и adikia, dike и hybris и принимая решение, человек попадает в сферу осознанного выбора. Вместе с приобретением государственных ориентиров перед личностью открывается путь к осознанию своего внутреннего мира как нового объекта.













ПОЛИС

Античный полис издавна вызывал восторженное отношение как "идеальная форма государственной жизни", с присущими ей порядком, свободой и справедливостью. Немецкие просветители, начиная с Винкельмана, видели в Древней Греции образец свободы и гуманизма. В определенной степени эти иллюзии сохранял и Г. Гегель. К концу XIX в. романтически-восторженное отношение к античности стало оспариваться, в особенности в работах Я. Буркхардта, подчеркивавшего в ней иррациональное начало. Однако сегодня ясно, что многие элементы античной полисной культуры, носящие гуманистическую ориентацию, достойны изучения. Другое дело, что интерес к античному полису не должен ограничиваться рациональной оценкой даже политико-правовых институтов. Хотя в древнегреческих демократических полисах умственная жизнь концентрировалась, в основном, в сфере политической. Мы обращаемся к характеристике политической жизни Афин, поскольку эта характеристика может быть отнесена и к политической жизни других демократических полисов Древней Греции, а также потому, что это проливает свет на межполисные отношения.

99

Для античности "политическое" - синоним "гражданского". Гражданин (polites) демократического города-государства - полноправный участник в решении всех государственных дел как внутреннего, так и внешнеполитического значения. Прежде всего бросается в глаза важность н значимость вопросов, решаемых в общественной (гражданской, политической) сфере, по отношению к частной жизни граждан: это вопросы войны и мира; хлебной и торговой политики; организации празднеств и театральных представлений; распределение пошлин среди торговых, ростовщических и вообще имущественных кругов; раздача денег малоимущим гражданам; организация общественных работ; и т.д. Это далеко не полный перечень тех вопросов, которыми занималось каждое из демократических греческих государств. Надо сказать, что все важнейшие вопросы частной жизни (вопросы о наследовании имущества и другие, требующие судебного разбирательства) находились в ведении государства. Частных судов и всякого рода посреднических организаций в древнегреческих государствах не существовало. Отношения граждан с государством - прямые и непосредственные. Они основываются на том, что в государственной жизни демократического полиса участвует каждый взрослый мужчина, пользующийся правами гражданства.

Предполагается, что он - хозяин дома, oikos - определенного частного хозяйства. Он одновременно выступает и как организатор хозяйства (oikonom), и как гражданин (polites). Нормальным является совмещение в деятельности гражданина этих двух функций. Перед лицом закона граждане полиса выступают полноправными собственниками - oikonom. Хотя в самой гражданской практике Афин распространено невмешательство в дела домашние, хорошим гражданином считается не только тот, кто отличается общественной (политической) активностью, но и тот, кто сумел сохранить отцовское наследство, не отличается мотовством и расточительностью. Хороший хозяин oikos расценивается как хороший гражданин, и наоборот, плохой ойконом не может быть хорошим политиком. Управление домом и участие в общественных делах расцениваются как однопорядковые способности.

Профессиональные занятия (земледельческие или ремесленные) наряду с гражданскими, как норма деятельности члена полиса, открывают другой аспект полисной жизни: земледелия, производства и торговли. Гражданин - это двуликий Янус, в равной мере обращенный к этим противопоставленным в социальной структуре полиса сферам. В oikos, замкнутом земледельческом хозяйстве, гражданин управляет трудом рабов или трудится сам. В сфере oikos хозяин, каким его рисует Ксенофонт Афинский, наблюдает за всеми производимыми работами.

100

Его задачи - распределить технологические операции между поденщиками и рабами, обеспечить целостность технологического процесса. В соответствии с этой задачей и распределяются прежде всего рабы различного уровня: рабы, привлеченные к управлению трудом (управляющий, ключница), рабы-искусники, рабы - исполнители черной работы.

У греков не вызывает затруднений ведение частного хозяйства. Препятствия возникают в связи с внешними причинами - необходимостью обороны от соседних общин. Община, организованная как государство, оказывается предпосылкой присвоения земли, условием ведения частного хозяйства. Маркс, будучи неплохим знатоком античности, отмечал: "Община (как государство), с одной стороны, есть взаимное отношение между этими свободными и равными частными собственниками, их объединение против внешнего мира и в то же время их гарантия" [1]. Условия жизнедеятельности самостоятельно обеспечивающих свое существование индивидов перемещаются во взаимные отношения между ними как членами государства. При этом индивид - член государства - имеет право на пользование особой общественной землей и является собственником своего участка.

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. 1. С. 466.


Организованная по-военному община имеет самостоятельное существование (как таковая она и может быть гарантией частных хозяйств). Пашня оказывается городской территорией. Все земли делят - одна часть сохраняется в распоряжении общины, другая разделена между членами полиса. Чтобы такая община существовала, необходима развитая государственная жизнь города: наличие военного ополчения, должностных лиц, свободные собственники земли должны сходиться на собрания, т.е. необходимо использование для этих нужд свободного времени членов гражданской общины.

Таким образом, участие в гражданских делах, личная политическая активность граждан полиса является исторически необходимой формой их жизнедеятельности и вытекает из зависимости частных хозяйств от наличия развитой государственной жизни, обеспечивающей их существование (экономическую и военную безопасность). Естественно, что разветвленная, многоаспектная государственная жизнь требовала определенной подготовки граждан, в частности их грамотности. Ведь целый ряд вопросов экономического, дипломатического, религиозного (незначительная часть), судебного и т.д. характера, которыми в древневосточных государствах занималась каста жрецов, управителей, военачальников и масса чиновников, находится теперь в

101

ведении небольшого по территории и числу жителей государства, причем политическая сфера требовала не только навыков грамотности (письма), не только военных навыков или ораторской подготовки, но и определенного их сочетания в личности гражданина, т.е. она требовала специально подготовленных и сформировавшихся личностей.

Продолжение исторической типологии личности, уяснение личностных отличий гражданина полиса от героя гомеровской эпохи и эпохи Гесиода, по нашему мнению, позволяет обнаружить и новый тип социальной ориентации. Прежде всего можно зафиксировать изменения в понимании добродетели. Добродетель (доблесть) - это привилегия гражданина полиса. Общность граждан полиса - достаточно замкнутая общность, и даже в самых критических ситуациях Афины, например, не шли на распространение гражданских привилегий на рабов и иностранцев, хотя иногда, как это было в битве при Аргенусских островах, рабы привлекались к участию в сражении, а затем получали свободу. В этом отношении полисная культура пошла так далеко, что признаваемое у Гомера различие совещательной и военной функций почти стирается: все граждане до 60-летнего возраста должны были защищать отечество, и нередко демагог (первоначальный смысл слова - руководитель народа, пользующийся его симпатиями оратор) становился стратегом.

"Военные добродетели" получили не только права гражданства в полисе, но и некоторые ограничения (прежде всего с экономической стороны). Уже Солон ставит выполнение воинских обязанностей в зависимость от денежного дохода граждан. Так что исконные военные доблести "аристократии" не влияли на ее материальное положение, а сами оказывались зависимыми от него. Уже это позволяет сказать, что вопросы экономического характера необходимым образом перемещались в центр гражданских интересов, поскольку полноправные граждане - воины и участники народного собрания - использовали государство как экономический механизм для эксплуатации рабов, вольноотпущенников, иностранцев и союзников. Обоснованна, на наш взгляд, обнаружившаяся в последнее время тенденция рассматривать полис как своего рода корпорацию, понимая ее, разумеется, не по аналогии с современным капиталистическим обществом, а по аналогии со средневековой корпоративной сословной организацией.

В то же время в связи с перемещением центра общественной жизни в народное собрание (у Гесиода и Гомера оно не имело особого значения) важным компонентом полисных добродетелей наряду с "военными" становятся добродетели разума, умеренности и рассудительности. Аргумент, на который опирались гомеровские герои - сила - перестает быть главным. Требовалось уметь заставить себя слу-

102

шать, убедить, заставить же кого-либо из граждан замолчать силой, как поступил Одиссей с Терситом, было невозможно. И, разумеется, среди всех гражданских добродетелей на первый план выступала справедливость. Однако теперь басилеи перестали быть охранителями справедливости, а идея равной политической одаренности всех людей нашла свою реализацию в правоохранительных функциях полиса - наличии различного рода государственных органов, к которым граждане получили прямой и непосредственный доступ.

Изменилось также представление о славе - важнейшей социальной ориентации гомеровского и гесиодовского грека. Важно было не только одержать победу, но и убедить в ней свидетелей как в случае большой военной победы (народное собрание принимало по этому поводу специальное решение), так и в любом небольшом, скажем, спортивном состязании (Перикл, например, по мнению современников, даже если бы был положен в борьбе на лопатки, сумел бы доказать зрителям, что он не был побежден). Кроме того, слава перестает быть привилегией воина. Она распространяется не только на атлетов-олимпиоников, ее добиваются поэты, драматурги, философы. Сократ не без оснований доказывал, что он достоин не наказания, а высоких почестей.

Главное в том, что изменился механизм общественного признания. Он осуществлялся теперь благодаря посредствующей роли государственных органов и прежде всего народного собрания. Это было не простое пространственное перемещение. В народном собрании деятельность граждан регламентируется законом. Басилеи, которые вели свое происхождение от богов и, как считалось, получали от Зевса скипетр (власть) и законы (femistes), не могли создать устойчивых политических связей. Власть их была ограничена народным собранием. С окончательным переходом власти от басилеев к собранию законы потеряли божественный характер, они стали человеческими установлениями, приняли характер рациональной правовой идеи, подлежащей обсуждению. "Заповеди, которые раньше исходили из божественных и царских уст как принадлежащие Фемиде, достигли теперь силы закона, соизмеряемого с дике и ею подтверждаемого" [1].

1 Hirzel R. Themis, Dike und Venvandtes. Leipzig, 1907. S. 210.


По нашему мнению, в таких условиях социальный механизм славы предусматривал иную структуру личности. Правовой нормативности соответствовала личностная нормативность, когда человек переставал ориентироваться на готовые образцы смелости, героизма, правового и одновременно этического поведения. Уже Одиссею, хитроумному и


103

вероломному, приходится брать на себя ответственность в создании неведомых до этого образцов поведения. В условиях же полиса, с его идеей dike (aidos оказывается лишь дополнением к dike), требующей обсуждения каждой правовой нормы, при возможности изменения одной и утверждения более современной, требовалась не ориентация на готовые образцы нормы, а способность ответить на вопрос: "Что такое справедливость, какая норма истинна?". Слава, общественное признание требовали социального новаторства, мобилизации всех внутренних ресурсов. Область общественного признания - не только вне человека, но и внутри него. В этом смысле "есть все основания считать, что сама идея гражданства как некая политическая, - точнее морально-политическая категория (даже как некая общечеловеческая ценность!) передана последующим поколениям именно античным полисом [1].

Идея человека-гражданина, конечно же, не лишена гуманистического основания и в этом смысле служит конкретным проявлением полисной идеи гуманизма. Однако здесь необходимы некоторые уточнения. Полис и его законы как гуманные решения имели совершенно определенную ориентацию на завершенную социальную модель, т.е. были ограничены как в плане социальном по отношению к населению полиса, не имеющему гражданских прав, так и по отношению к историческому развитию самого полиса, к его позднейшим модификациям. По мнению Ж.-П. Вернана, "номой" - своды правил, основанных законодателями, представляют собой гуманные решения, нацеленные на получение определенного эффекта: социального взаимопонимания и равенства граждан" [2]. Нам видится верной и другая его мысль: "Поскольку раб существует вне города, он существует вне общества" [3]. Однако стоит напомнить и об отношениях между городами. Провозглашенный полисом гуманизм не мешал самым жестоким образом расправляться с конкурентами.

1 См.: Утченко С.Л. Политические учения Древнего Рима. М., 1977. С. 37.
2 Vernani J.-P. Mythe et societe engrece ancienne. P., 1974. P. 98.
3 Ibid. P. 28.


Позже, в период начавшегося упадка полиса, Сократ будет удивляться: "И вот я вижу, что когда соберемся мы в народное собрание, то если нужно городу что-нибудь делать по части строений, мы призываем зодчих в советники по делам строек, а если по части корабельной, то корабельщиков, и таким образом во всем прочем, чему, как афиняне думают, можно учиться и учиться... Когда же понадобится совещаться о чем-нибудь касательно управления городом, тут всякий, вставши, подает совет, все равно будь то плотник, будь то медник,


104

сапожник, купец, судовладелец, богатый, бедный, благородный, безродный..." (Платон. Протагор. 319, С-Д). Искусство управления государством подразумевало превращение целого ряда профессиональных навыков, каковыми они существовали при кастовом строе древневосточного общества, в личные (из отечественных исследователей первым обратил на это внимание М.К. Петров).

Прежде всего письменность из профессионального навыка с изобретением алфавитного письма становится личным навыком. Каждый гражданин должен был быть воином, знать древние мифы и сказания (в основном, по Гомеру и Гесиоду), т.е. в определенной мере быть и жрецом. Причем применение уже одних этих навыков в общественной сфере показывает, что гражданин свою общественную активность воспринимал как свое личное достижение. Солон, например, для того, чтобы убедить афинян возобновить войну из-за Саламина, сочиняет стихи, содержащие призыв к возобновлению войны, выучивает их и бросается на площадь "с шапочкой на голове" (Плутарх. Солон, VIII).

Важно здесь то социальное творчество, которое отмечал Петров: письменность используется по личному усмотрению и сочетается с изобретательностью Солона. "Шапочка на голове" - признак умопомешательства, надев ее, Солон обходит закон, запрещающий афинянам поднимать вопрос о возобновлении войны за овладение Саламином. Любопытно, что все греческое образование построено на передаче будущему гражданину ряда навыков