Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Стихи
      Вольфрам фон Эшенбах. Парцифаль -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  -
сил У ваших недругов берется? Как величать их полководца? Кто покровитель пришлых банд?" Бургграф ответил: "Фридебранд, Главарь наемников-шотландцев. Когда б не помощь иностранцев, Давно б мы им свернули шею. Я в том тебя заверить смею! Вообрази: во вражьем стане Средь мавров служат христиане, И прочим воинам пример Заморский рыцарь Хютигер.[15] Он в ратном деле исполин. Из наших братьев не один Его копьем насквозь проколот. При этом он красив и молод, Обворожителен весьма. Всех наших дам он свел с ума. А быть любимым женским полом - Не меньше, чем владеть престолом!.." Но вот за лесом солнце село, То время трапезы приспело, И старый маршал говорит: "Поедем! Стол давно накрыт". О, если вы узнать могли б Об этом рыцарском обеде, Где громоздились горы снеди - От цапель жареных до рыб. И все, чтя святость ритуала, Сама хозяйка подавала. Явилась королева в дом, Чтоб лично убедиться в том, Что угощают Гамурета, Не нарушая этикета. Она колено преклонила. Героя это удивило: Не ждал он почести такой... Затем она своей рукой Отрезала кусочек цапли И налила ему вина. Он осушил бокал до капли: "За вас, светлейшая жена!" Тут зазвенели бубенцы, Взялись за дело игрецы, Закувыркались скоморохи, Потешно прыгая, как блохи. Но королева Белакана Глаз не сводила с капеллана: Его наш доблестный герой Возил повсюду за собой. Затем промолвил юный воин: "О высочайшая из жен! Я слишком щедро награжден И этой чести недостоин". И Белакана улыбнулась: В ней жизнь воскресла, страсть проснулась, И, обходя пажей и слуг, Преподнесла им угощенья. Зарделись люди от смущенья, Приняв дары из этих рук! . . . . . . . . . . . . . Она кивнула головой, Произнося в прощальном тосте Хвалу хозяевам и гостю, И воротилась в замок свой. Служанки с черными очами Ей освещали путь свечами В больших светильниках златых... Она ушла... И дом затих... Бургграф улегся на перинах. И, как в сказаниях старинных, Вокруг него пажи легли, Что сон хозяйский стерегли: Ведь супротивник недалече... Не потухали в доме свечи, И было в нем светло, как днем, И спали все тревожным сном... А Гамурет? Он в этот час, И вовсе не смыкая глаз, Метался на роскошном ложе. Пылало гордое чело. На подвиг рыцаря влекло В честь королевы чернокожей. В груди дыхание стеснилось, Тревожно, тяжко сердце билось, Им завладели в то мгновенье Любовь и воинское рвенье, Жгла сердце огненная рана. И только утренний рассвет В окно увидел Гамурет, К себе призвал он капеллана, Чтоб душу укрепить молитвой Перед решающею битвой... Герою панцирь принесли, Коня лихого привели, Что был не раз в бою испытан, В конюшнях рыцарских воспитан И от загривка до копыт Надежным панцирем прикрыт... Герой вдевает ногу в стремя. Он полон ярости святой! Сверкает бармица.[16] На шлеме Пылает якорь золотой. Щит изумрудами украшен. Из окоп, с крыш, с дворцовых башен Народ на рыцаря взирает, У женщин сердце замирает. И королева говорит: "Да, он прекрасен беспримерно! Так боги выглядят, наверно!" (О, как лицо ее горит!) И он, пустив коня в карьер, Летит вперед на поле боя... Меж тем отважного героя Приметил рыцарь Хютигер. И говорит, весьма встревожен: "На сарацина не похож он! Неужто с ней вступил в союз Молвой прославленный француз? Ну что же, некуда деваться! Придется с ним посостязаться. Кто сможет одолеть меня?" И вот, вскочивши на коня, Он, по условленному знаку, Тотчас же ринулся в атаку... Теперь сошлись они друг с другом. Колотят копья по кольчугам, И древки яростно трещат, И щепки на землю летят. Ах, в беспощадной этой рубке Ждать не приходится уступки. И неужель во цвете лет Погибнуть должен Гамурет? Ведь Хютигер одолевает... Но в жизни всякое бывает, И не во сне, а наяву, С коня ударом сброшен, Противник валится в траву.,. Анжуец сильно огорошен: Нельзя лежачего добить! Но растолкуйте, как с ним быть, Коль Хютигер не хочет сдаться. Он, отдохнув, спешит подняться С сырой земли и прямо в грудь Копье противнику воткнуть. "Э, не пройдет сия уловка!.." И Гамурет пронзает ловко Своим копьем плечо врага: "Сдавайтесь, если дорога Вам жизнь! Ведь глупо гнить в могиле!" Тот говорит: "Вы победили! Но объясните, мой герой, Кем я пленен? Кто вы такой?" И отвечает победитель: "Король Анжуйский - мой родитель. Я сын Гандина - Гамурет!" И Хютигер сказал в ответ: "Принять извольте от меня Мой щит и моего коня, Согласно благородных правил... Со мной сдается мой отряд..." Анжуец рыцаря отправил Как пленника в престольный град. И там, в столице Зазаманки, Завидев пленника сего, Ему за рыцарство его Рукоплескали мавританки. Но не успели кончить сечу, Как новый враг спешит навстречу: Героя вызвал на турнир Нормандец доблестный Гашир. Взметнулись копья, кони - в мыле, Оруженосцы стяги взвили, Звенят щиты, мечи гремят, И в полчаса нормандец смят И униженно просит мира. Анжуец в плен берет Гашира И молвит: "Повели-ка сам Сдаваться в плен своим войскам". Гашир молчит, не прекословя. Что делать?.. Принято условье. . . . . . . . . . . . . . И вновь отважный Гамурет Берет копье и арбалет И мчится к берегу морскому, Дабы ударить по другому Высокомерному врагу. Стоял на этом берегу Король надменный Рацалиг.[17] Он каждый час и каждый миг Грозил расправой Белакане. И в Зазаманке горожане Страшились, что владыка тот Столицу приступом возьмет. Но Гамурет умел недаром Врагов сражать одним ударом. Герой противника настиг, С коня свалился Рацалиг И в униженье и в тоске Лежит, как рыба на песке. Его жена стенает, плачет, К нему на помощь войско скачет, И восемь боевых знамен Уже застлали небосклон. Но рек анжуец королю: "Я вам немедленно велю Домой вернуть свои дружины!" Взвыл Рацалиг: "Мне все едино. Ах, тот, кто вами побежден, Повиноваться принужден!.." Честной народ, ликуй и ведай: Война окончилась победой! Беду геройство отвело!.. У всех от сердца отлегло. Но Гамурет свой бранный пыл Пока еще не остудил. Он рад бы снова в бой рвануться, Однако вынужден вернуться: Его домой зовет бургграф, Свою жену за ним послав. Освободивши от забрала, Она его поцеловала, Рукою нежной обвила И к королеве повела. А та сама навстречу скачет. Не страшно! Пусть толпа судачит И удивляются пажи Иным причудам госпожи: Любовь не ведает запрета! Оруженосцам Гамурета Она с улыбкой говорит: "Хозяин вас благодарит!.. За вашу верность и заслуги Вы будете награждены. Но нам сегодня не нужны Телохранители и слуги. Итак, друзья мои, идите! Коней в конюшню отведите И спать ложитесь, не боясь, Что пропадет ваш добрый князь, О нем сама я позабочусь!.." И удалились слуги тотчас... Она сняла с него доспехи, Придворных дам отправив прочь... Любви высокие утехи Герой познает в эту ночь. Покрыто соболями ложе, Струится лунный свет в окно. Что значит разность цвета кожи, Когда сердца слились в одно? Меж тем на улицах столицы Толпа шумит и веселится. Надели жены украшенья, Готовят жертвоприношенья, Чтоб отблагодарить богов, Сломивших полчища врагов. И вот, вчера еще надменный, А ныне кроткий и смиренный, Явился Рацалиг - король, Превозмогая в сердце боль. Но к побежденному нет злости! Его, как равного, как гостя, Сажают рыцари за стол. Ведь он с собою в плен привел Своих оруженосцев конных, И с соблюденьем прав исконных Двадцать четыре молодца Слагают копья у дворца. Вот прибыл Хютигер на пир, А вслед за ним - герой Гашир, Чтобы в раскаянье смиренном Предстать пред новым сюзереном. Вдруг громко грянули тимпаны: В сопровожденье Белаканы, По-королевски разодет, Выходит юный Гамурет. И видят все: он был ей другом, А за ночь стал ее супругом. И молодая королева Придворными окружена: Теперь она уже не дева, А венценосная жена. И люди слышат госпожу: "Отныне я принадлежу Со всей моей землей родною Сему отважному герою!" И молвит храбрый Гамурет: "Средь нас врагов в сем крае нет! Да будет вечный мир меж нами! А вас, кого я звал врагами, Я попросить не премину Поцеловать мою жену В знак долгожданнейшего мира... Прошу приблизиться Гашира!" Гашир к устам ее приник, Вслед за Гаширом - Рацалиг, За Рацалигом Хютигер Явил изящество манер... Герой вернул свободу пленным, Их обложив изрядным леном,[18] И, расточителен во всем, Осыпал золотым дождем Своих оруженосцев верных В признанье их заслуг безмерных, Всем удалиться приказал И возвратился в тронный зал, К той, что его, как жизнь, любила... Но счастье их недолгим было. . . . . . . . . . . . . . Прошло не так уж много дней, Он все угрюмей, все мрачней. Любовь страданьем обернулась - В нем тяга к странствиям проснулась. Душа охвачена влеченьем К невероятным приключеньям,[19] И он готов оставить ту, Чью красоту и доброту Он оценил высоким сердцем, Хоть не был ей единоверцем. Но, королеву возлюбя, Все ж превозмочь не смог себя... Он сговорился с моряком, Который был ему знаком По прежним доблестным походам. Моряк был из Севильи родом[20] И, к маврам злобой одержим, Анжуйца причислял к своим. "Коль нас не выдашь чернокожим, Мы, господин, тебе поможем. Едва отчалим от земли, Нас никакие корабли - Клянусь всевышним! - не догонят! А тот, кто сунется, - потонет!" И Гамурет не возражает. Он златом судно нагружает И под покровом мглы кромешной Бежит от женщины безгрешной. Меж тем она уже была Недель двенадцать тяжела, Не ведая, что в сердце мужа Недавний жар сменила стужа. А утром некое лицо Передало ей письмецо, И хоть она могла едва Читать французские слова, С усердьем до последней точки Прочла ужаснейшие строчки. "Охвачен болью нестерпимой, Пишу тебе, моей любимой. Я от тебя бежал, как вор, Украв последний твой укор. Вина моя не знает меры. Ах, будь с тобой одной мы веры, Не совершил бы я побег И вместе были б мы навек. Но та, что правит Зазаманкой, Увы, не стала христианкой, И я с тобою расстаюсь И богу за тебя молюсь. Коль от меня родишь ты сына, Запомни: сын твой - внук Гандина, В нем кровь анжуйская течет, Потомок он Фата-Морганы, Что, растравляя в сердце раны, На подвиг рыцарей влечет. И знай: меня ты вновь обнимешь, Когда мою ты веру примешь!" Она кричит ему вослед: "Вернись ко мне, мой Гамурет! Коль ты готов на возвращенье, Я хоть сейчас приму крещенье. Разлуки яд в моей крови Отравит плод твоей любви! Моя печаль его иссушит! О, как меня разлука душит!" Ее измучила тоска - Ничем душа не насладится. Ведь горлица без голубка На ветку чахлую садится. Она затворницей жила И в час урочный родила... От Гамурета с Белаканой На свет явился мальчик странный: Он - видно, бог того хотел - Был столь же черен, как и бел, Пятнистой наделенный кожей, На мать и на отца похожий. И, белые целуя пятна На теле сына своего, Она звала, звала того, Кто не вернулся к пей обратно. Малыш со временем подрос. Сквозь черноту его волос Пробился золотистый локон. Прекрасных дам к себе привлек он, Высоких дев и знатных жен. Для бранных подвигов рожден, Он с детства внял походным трубам. Его прозвали Лесорубом: Являя в битвах чудеса, Он копий целые леса Ломал на рыцарских турнирах. Щиты и латы были в дырах У тех, кто смел сражаться с ним... Да, в битвах был неукротим Сей Лесоруб, сей рыцарь смелый, Под стать сорокам черно-белый (И белолиц и чернолиц), Отважный воин Фейрефиц.[21] . . . . . . . . . . . . . А Гамурет, его отец, В Севилью прибыл наконец, Сдается нам - не меньше года Он бороздил морские воды. Была дорога нелегка. Вознаградил он моряка Червонным золотом... Богата Была условленная плата... II В те дни испанская земля Цвела под властью короля - Высокочтимого Кайлета.[22] Он был сородич Гамурета, В далеких странах побывал, Весьма успешно воевал. Наш друг искал его в Толедо, Но венценосный непоседа, Как нам поведало преданье, Опять умчался на ристанье. Тогда отважный Гамурет Решил за ним пуститься вслед, По-рыцарски вооруженный, Своею свитой окруженный, Украсив княжеское знамя Тремя большими якорями. . . . . . . . . . . . . . Его дорога привела В престольный град Конвалуа,[23] Где Герцелойда[24] молодая, Без повелителя страдая, Велела рыцарей созвать, Чтоб мужа верного избрать. Она, считаясь королевой, Была не женщиной, а девой И с целью выбора владыки Турнир затеяла великий. Так самых доблестных бойцов Привлек ее высокий зов: Ведь слаще не было приманки, Чем сердце царственной испанки. Она сказала: "Господа, Пусть мудрость божьего суда Поможет мне избрать супруга Из благороднейшего круга. Кто победит в честном бою, Тому я руку отдаю И две страны моих в придачу; Да ниспошлет вам бог удачу!.." Бросая на землю перчатки, Бойцы сходились в пробной схватке, Чтоб завтра снова выйти в бой, Уже не в пробный, а - в большой![25] И все ж турнир, пусть он и пробный, Здесь был подобен битве злобной: Вставали кони на дыбы, Звенела сталь, сшибались лбы, И князь, другим побитый князем, Слетев с коня, валился наземь. . . . . . . . . . . . . . Шатры раскинув недалече От места предстоящей встречи, Наш друг слегка перекусил, Чтоб поднабраться новых сил. А между тем слуга монарший - Его оруженосец старший, - Направившись в престольный град, Уже проник в дворцовый сад, Застыв в почтительном поклоне Пред той, стоявшей на балконе. Она, окрестность озирая, Придворных спрашивала дам: "Откуда, из какого края Сей незнакомец прибыл к нам? Взгляните на его дружины! Французы там и сарацины В одном сражаются строю. О, я анжуйцев узнаю По их особому наречью И редкому чистосердечно..." И дамы хором говорят: "Сей рыцарь сказочно богат, Он бедных щедро одаряет, Прекрасных женщин покоряет, И среди прочих ратных дел Он в Зазаманке овладел Державным скипетром и троном. Но вскоре золотом червонным Он нагрузил свои суда И тайно двинулся сюда, Чтоб покориться вашей воле, Свои шатры раскинув в поле..." И Герцелойда воскричала: "Сей путь судьба предначертала! Но объясните наконец, Когда ж войдет он в мой дворец?" . . . . . . . . . . . . . Почти во всех столицах мира, Где совершаются турниры, - Там с незапамятной поры Справляют пышные пиры. Свисают с каждого балкона Приезжих рыцарей знамена, И украшают их гербы Дома, заборы и столбы. Нет величавее картины!.. Грохочут гулко тамбурины, И отвечают флейты им Певучим голосом своим. О, насладимся превосходной Зовущей музыкой походной, Однако надобно успеть Нам Гамурета разглядеть. Прекрасен он. Судите сами: Плащ оторочен соболями, Копье остро, а меч тяжел. Зеленый бархатный камзол Поверх сорочки белоснежной... Он в позе царственно-небрежной Сидит, откинувшись в седле. Таких красавцев на земле Доселе не было, пожалуй. Рубином рот пылает алый, Златые вьются волоса... Слышны восторгов голоса: "Да, не обижен он природой!", "Кто ж этот рыцарь безбородый?", "Ей-богу, он похож на льва!"... И тут же разнеслась молва О том, что рыцарь вновь прибывший, От битв недавних не остывший, Собой затмивший солнца свет, Есть знаменитый Гамурет... Меж тем, проехав мост дворцовый, Предстать пред Дамою готовый, Герой, что в битвах не шутил, Внезапный трепет ощутил. Так даже царственная птица Силка охотника боится. И вот, одолевая страх, Наш друг привстал на стременах, Приняв достойную осанку, И в тот же миг узрел испанку: Она в короне золотой Сияла редкой красотой, Что в песнях сладостных воспета... Меж тем до короля Кайлета Весть торопливо донеслась: Мол, появился дивный князь Близ Герцелойдовой столицы, Мол, надо бы поторопиться, Чтоб разузнать, кто он такой... "То - Гамурет, сородич мой! - Вскричал Кайлет, светлея ликом. - О мужестве его великом Идет повсюду разговор. При этом он с недавних пор Обласкан королевой черной... Эй, где тут мой гонец проворный? А ну-ка, мигом - на коня! И не забудь к исходу дня С моим сородичем вернуться! Авось успеешь обернуться..." Друг друга заключив в объятья, Два короля сошлись как братья. И вопрошает Гамурет: "Каких гостей, коль не секрет, В Конвалуа понанесло И велико ли их число?" И произнес король испанцев: "Немало знатных иностранцев И достославнейших персон Сюда стеклось со всех сторон. Британца Утер Пендрагуна[26] Весьма обидела фортуна. Осуществилось колдовство: Жена любимая его[27] И сын Артур, рожденный ею, Попавшись в сети к чародею, Исчезли... Скоро третий год, Как он нигде их не найдет. И Утер, взяв с собою зятя, Ему свои доверил рати: Король норвежцев - храбрый Лот,[28] - Добра и святости оплот, Ревнитель чести, враг обмана... Да ты слыхал ли про Гавана, Его отважного сынка? Он, правда, слишком юн пока, Еще неопытен, но все же Честь для него всего дороже. Геройским духом наделен, Он к высшей цели устремлен... Есть и другие постояльцы: Лихие парни провансальцы Любого рады бы проткнуть! О португальцах не забудь: На славу и на женщин падки... А вот раскинули палатки На нашем берегу реки Валлийцев грозные полки. Сильны военным ремеслом, Всех превзошли они числом, Да и оружием надежным... А в стане противуположном - Войска враждебных королей. Попробуй всех их одолей! Там: повелитель арагонцев,[29] Король ирландцев,[30] князь гасконцев[31] И асколунцев господин,[32] Морхольт и Бранделиделин.[33] Явились, тучами нагрянув, Отряды гордых алеманов[34] - Дерется каждый за троих. Ведет брабантский герцог их... Ну, словом, всех не перечислишь. Так что ж нам делать? Как ты мыслишь? Могу ль рассчитывать в бою На помощь братскую твою?" И Гамурет ему ответил: "Ты, кто душой и сердцем свеж Поверь сейчас моим словам: Мы все поделим пополам - И пораженья и победы. Одни у нас с тобою деды, Хоть наши разнятся гербы По странной прихоти судьбы. Так станем же сильнее вдвое! Твой герб с змеиной головою Отныне с якорем моим, Как братья, мы соединим. И нам драконий хвост не стран Которым щит врага украшен. Ну, а теперь хотя б чуть-чуть Недурно бы и отдохнуть!" Но только Гамурет прилег, Как громкий шум его привлек: То рыцари в турнире пробном, Иным сражениям подобном, Опять сошлись между собой, Вечерний затевая бой По группам и поодиночке... Их пыл не ведает отсрочки! Влечет их бранная игра... Наш друг выходит из шатра И скачет прямо к месту драки, Где состязаются рубаки. Он расстелить велит ковер И с любопытством наблюдает: Один соперник наседает, Другой дает ему отпор. Светло звенят мечи стальные, Несутся кони как шальные, И, вылетая из седла, На землю валятся тела... Так на ковре наш славный друг Сидит в кольце вернейших слуг, Которые, воздевши пики, Стеною встали вкруг владыки. О, как не терпится ему Ввязаться в драку самому И послужить прекрасной даме, Что беспокойными глазами Следит, воссевши на престоле, За тем, что происходит в поле. Один гнетет ее вопрос: "Где тот, кого мне бог принес, Чтоб стать очей моих усладой? Ужель обещанной наградой Я не смогла его привлечь И рыцарь в ножны спрятал меч?.." Но посмотрите! Что за диво! Герой поднялся торопливо. Усыпан яхонтами щит. Плащ из богатых тканей сшит И блещет золотом, как в сказке. (Взлетел однажды гриф кавказский На заповеданный утес И золото в когтях унес.[35] Добыча редкостная эта Считалась главным чудом света...) Меж тем пробился наш герой (А с ним - оруженосцев строй) Сквозь рыцарей стальную стену На знаменитую арену. . . . . . . . . . . . . . Он бился яростно и зло. Немало воинов легло Под тяжестью его меча. Иные корчились, крича От страшной, нестерпимой боли. Ей-богу, в незавидной роли Сегодня оказались те, Кого уносят на щите. Великолепнейшие латы Изрублены, доспехи смяты, Плащи изодраны в куски, На лбах и скулах - синяки, Расплющенный ударом шлем На шлем и не похож совсем. Сочится кровь из ран и ссадин. В бою анжуец беспощаден, Но рыцарям, кто победней, Он щедро раздает коней, В лихом сражении добытых, Наследство вс

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору