имная
обстановка. Комната погрузилась в полумрак, ужин был накрыт на двоих, горели
свечи, роняя слезы, красивая композиция из цветов украшала стол.
     - Это зачем? - удивилась Джулия.
     - Нужно поговорить. - Строггорн жестом пригласил ее сесть.
     - О чем? - Она совсем невинно посмотрела на него.
     - Когда ты поняла, что любишь его?
     - Не знаю, - задумалась она. - Всегда трудно ответить на этот вопрос.
     - Ты понимаешь, что у тебя нет никаких шансов?
     - Почему? - Джулия нахмурилась, пригубив вино в  хрустальном  бокале. -
Он же свободен?
     - Он не свободен. Его жена - его болезнь, девочка. Ты же знаешь, как он
болен.
     - Неизлечимо?
     - Насколько я знаю, неизлечимо.
     - Но ведь  он  живет  уже много  лет  с  этой болезнью? И  иногда имеет
женщин?
     - Это так. Но никогда не снимает блоки. Он нечеловек.
     - Мы все не люди. - Она пожала плечами.
     - Ты  не  понимаешь разницы.  Часть его  психики  -  дирренганская. Это
станет потрясением, если он снимет блоки, - пояснил Строггорн.
     - А пробовал?
     - Пробовал. Потом пришлось лечить женщину, тяжелейшая психотравма.
     - Я бы не испугалась, - уверенно сказала Джулия.
     - Думаю, ты  ошибаешься.  Да он  никогда  и не  рискнет  провести такой
эксперимент. Слишком долго тебя лечил,  зачем начинать сначала? Теперь  тебе
придется поменять лечащего врача.
     - Почему?
     - Если Креил  будет  продолжать тебя лечить,  это чувство  у тебя будет
усиливаться, а это никому не нужно.
     - Мне, нужно, - твердо сказала Джулия, прямо смотря Строггорну в глаза.
     -  Это исключено. Какого врача предпочитаешь?  Могу  быть только я  или
Диггиррен.
     - Лучше вы.
     - Почему?
     - Я  же  достаточно хорошо  знаю Дига. Я  слышала, что он, пока  все не
вылечит, не успокоится. А я не хочу торчать лишнее  время в клинике. Я и так
из больниц не вылезаю. Сколько можно?
     - Наверное,  ты права, Джулия. Только  у меня мало времени.  Заниматься
тобой буду с перерывами, не обижайся. Хорошо?


     365 год относительного времени
     25 ноября 2033 года абсолютного времени

     В этом баре встречались  только одинокие люди. В Аль-Ришаде всегда была
проблема со знакомствами, и в  Элиноре имелось немало мест, куда можно  было
пойти для этого.
     В оформлении бара использовалось  множество световых панелей,  и потому
полумрак  был   расцвечен  всеми  цветами  радуги.  В  центре  располагалась
танцплощадка.  Всегда легче  было знакомиться  танцуя,  в об®ятиях  смущение
проходит быстрее. Было еще слишком  рано, чтобы  расходиться  по  домам, и в
баре находилось достаточно народа. В центре  медленно двигались пары, музыка
была   довольно   громкой,  но  телепатам   это  никак  не  мешало  мысленно
разговаривать.
     Креил ван  Рейн сидел за низким столиком в  мягком  кресле, внимательно
оглядывая  зал. Никто  бы  не смог  узнать  его,  потому  что от его ведущей
телепатемы не осталось и  следа.  Тот, кто попытался бы проникнуть к  нему в
мозг, почувствовал бы лишь легкий ветер, несущий темные тучи по облакам.
     Свет иногда  падал на его  лицо,  и некоторые женщины поглядывали в его
сторону, оценивая. Мало кто знал его в лицо,  да и бывал он здесь так редко,
что почти не боялся быть узнанным.
     Кто-то подошел сзади и закрыл ему глаза, Креил легко снял руки женщины.
     - Что ты здесь делаешь, Джулия?
     - То же, что и вы. - Она, улыбаясь, опустилась напротив.
     Креил  с  тоской огляделся, поняв, что в  этот раз ему не удастся найти
себе пару.
     - Девочка. - Он посмотрел ей в глаза, - может быть, ты оставишь в покое
старого больного человека?
     Перед  ней  сидел  красивый молодой  мужчина, и Джулию  рассмешила  его
просьба.
     - Ни за что на свете.  Вы же искали  пару? - Она кивнула на его зеленый
браслет на руке,  означавший, что Креил на  этот  вечер свободен и  хотел бы
завести знакомство.
     - Но  не с такой молоденькой девушкой, как ты.  Мы слишком хорошо знаем
друг друга.  Да  ты  ведь  знаешь,  что больше одного  раза я ни  с  кем  не
встречаюсь? Неужели, ты думаешь, это доставило бы тебе удовольствие?
     - Я не молоденькая. Мне  двадцать пять  лет,  вполне  зрелый возраст. А
насчет  одного раза... - Она  смотрела  в его глаза. Водоворот,  бесконечный
водоворот кружился  совсем рядом.  Джулия  была красивой женщиной, но  Креил
хорошо знал, что ее внешность - результат успехов пластической хирургии. Она
погрустнела, словно прочитав его мысль, хотя вряд ли это могло ей удастся. -
За этот один раз я бы многое отдала.
     - Страшные вещи ты говоришь, Джулия. - Креил встал, собираясь уйти.
     - Я хотела поговорить с вами. - Посмотрела она на него снизу вверх.
     - О чем? - Он снова сел.
     - Проконсультироваться. Вы в барах консультируете?
     -  Нет, -  рассмеялся  Креил.  -  Мне вполне хватает работы. Приходи на
прием.
     - Не могу, стесняюсь.
     - Чего?
     -  Как  вам  сказать.  -  Она  задумчиво посмотрела на  него и  грустно
добавила: - У меня не все в порядке.
     - В каком  смысле?  - Диапазон ее  "не в  порядке" был  так  велик, что
догадываться было бесполезно.
     - С мужчинами. Не получается.
     - Джулия, давай, ты сходишь к сексопатологу? Порекомендую тебе хорошего
специалиста? - предложил Креил.
     - Не выйдет. Туда  нужно приходить с постоянным партнером, а у меня его
нет.
     - Это плохо. Выходи замуж.
     - Без любви? - Она удивленно посмотрела на него.
     - Зачем без любви? Влюбись в кого-нибудь.
     - Смешные вещи  вы  говорите, Креил.  Как  же  это  можно влюбиться  по
заказу? Я же не биоробот? Или можете заложить программу?
     - Попроси Строггорна, кто знает, он очень хороший хирург.
     - Вы шутите, - грустно сказала Джулия, - а я серьезно.
     - Так что ты от меня хочешь?
     - Чего  я  могу хотеть от специалиста и мужчины в такой ситуации? Вы же
сами  мне говорили,  все,  что есть у  меня женского  - ваша  работа.  Вот и
разбирайтесь.
     -   Ты   нечестно   ведешь   себя,    девочка.    Упрекаешь    меня   в
непрофессионализме. Не стыдно?
     -  Нисколько. - Она  невинно смотрела на него, зная, что Креил не будет
залезать в ее голову.
     - Поехали, только не пожалей потом.
     Дома  он  предложил ей что-нибудь  с®есть,  а  когда Джулия отказалась,
предложил пройти в операционную.
     - Зачем? - изумилась она.
     - Хочу посмотреть, все ли в порядке?
     - Все в порядке. Строггорн проверял. Так что это другое.
     Креил тяжело вздохнул. Ему  было  жаль  Джулию, но  и  обмануть ее было
непросто.
     - Пока мы ехали, я подумал, девочка. Я не могу этого сделать.
     - Почему? Я вам не  нравлюсь до такой степени? Ни за что не поверю, что
вызываю отвращение.
     - Не могу. - Он старался не смотреть  на нее и не сразу  понял, что она
заплакала. Потом  она оказалась на коленях  перед его  креслом, обнимая  его
ноги, от чего Креилу стало плохо. Джулия совсем не могла контролировать свои
чувства, он не знал, что делать.
     -  Все,  прекрати. - Он  поднял ее, с трудом оторвав ее руки от брюк. -
Уговорила. Но это будет действительно один раз. Согласна?
     Заплаканная Джулия кивнула.
     Она раздевалась. Креил не смог бы вспомнить, сколько раз она это делала
в  его  присутствии,  и  сейчас  ее тело  не  производило на  него  никакого
впечатления. Он только тяжело вздохнул про себя  и начал ласкать ее.  Спустя
полчаса,  когда  Джулия потеряла  контроль над собой,  он попросил ее  снять
блоки, очень  удивив этим. Она  долго с  надеждой и радостью смотрела в  его
глаза, и Креил почувствовал себя последним подонком. Как только блоки упали,
Джулия потеряла сознание.

     Она  очнулась, прикованная  к Машине, сразу  поняла,  что  находится  в
клинике, только  никак не  могла  сообразить,  почему  попала туда. Наверное
все-еще была ночь, врача не было, и она мысленно попросила вызвать его.
     Дежурил  хорошо  знавший  ее  Ги  Ли, который  удивился  столь  строгим
инструкциям, данным на ее счет.
     - Ги Ли, вы  не знаете, за что это  меня так? - сразу спросила она, как
только он вошел.
     - Сама не помнишь? - нахмурился он.
     - Плохо. Кто меня привез?
     - Советник Креил ван Рейн, без сознания.
     -  Плохо  как.  Никак  не  могу  вспомнить,  что  произошло.  -  Джулия
напряглась,  но все обрывалось после того, как она пришла  к Креилу домой. -
Отпустите меня. Я не сбегу, - попросила она.
     - Нельзя. Строгий приказ.
     - Ги  Ли, вы же  знаете меня! Зачем  привязали? -  В этот момент Джулия
вспомнила все: и как она унижалась,  и как Креил попросил ее  снять блоки. -
Господи! Что я наделала! - У нее началась  истерика, а Ги Ли подумал, что не
зря  на ее  счет такие строгие инструкции.  Он сделал ей обезболивание и еще
долго  уговаривал  поспать  хотя  бы  немного,  потому  что  наутро ей  была
назначена  операция. Но  когда  Джулия  услышала  об этом,  ее  стало вообще
невозможно  успокоить,  а  добавлять лекарства  еще  раз  было  опасно из-за
передозировки. Только под утро она заснула.
     Когда Джулия проснулась, то увидела рядом Строггорна в халате.
     - Оперировать будете? - спросила она, хотя и так все было ясно.
     - А зачем ты все это натворила, девочка? Я же тебя предупреждал. Нельзя
же допускать,  чтобы ты устраивала скандалы в публичных местах  и  надоедала
больному человеку. Он много работает,  а ты что делаешь? Мне потом почти два
часа  пришлось  подбирать ему  схему  обезболивания.  Креил  тоже не машина,
жалеет тебя.
     - Он специально заставил меня снять блоки?
     - Конечно. Ты же  Вард. Представляешь, какую ему пришлось  бы применить
мощность пси-удара при закрытых блоках? Можно  сильно искалечить человека, а
он вовсе не хотел для тебя лишней боли, только хотел отвезти в клинику. Сама
же ты не поехала бы?
     - Не хочу жить. - Она заплакала. - Не нужно лечить, нет моих сил больше
это терпеть.
     Строггорн сразу вышел  и через  несколько секунд пси-экран  над головой
Джулии покрылся сполохами огня, проникающими в ее мозг.
     Через три часа она снова очнулась, и на этот раз боль утихла.
     -  Почему  я все  помню?  - спросила  Джулия  Строггорна в черной форме
Варда, который приказал немедленно отпустить ее.
     - А почему ты должна ничего не помнить?
     - Не знаю. Мне так казалось.
     - Ты же не преступник. Удаление таких сильных чувств из памяти человека
приводит  к  резкому  изменению  личности. По-моему, тебя  к этому  никто не
приговаривал. Как ты сама чувствуешь? Не будешь больше к нему приставать?
     - Да нет, наверное. Но все равно люблю. Только теперь  от этого не  так
больно становится.
     - И умирать уже неохота? Так?
     - Так.
     - Я должен тебя огорчить. Две недели проведешь в моей клинике.
     Через неделю Креил невозмутимо  зашел в гости в клинику к Джулии, очень
ее удивив.
     - Чего ты удивляешься? - улыбаясь, спросил  он. -  Я не из тех  мужчин,
которые так трусливы, что даже не извиняются за свои дурные поступки. Сильно
на меня сердишься?
     - Да нет. Уже полегчало.
     - Я рад, что все обошлось.
     Креил посидел еще у нее с  полчаса, разговаривая о всяких мелочах  и не
возвращаясь к  тому, что произошло.  Он прекрасно  знал, что  еще  много лет
Джулии придется бороться  со своим чувством. Иногда жизнь из-за  этого будет
казаться невыносимой, но  в конце концов все  должно было  забыться, оставив
лишь след грусти в душе.

        Глава 25.

     379 год относительного времени
     11 июля 2034 года абсолютного времени

     Крылья снова  сделали взмах, и Аолла  развернулась в холле Зала  Совета
Президентского  Дворца на  Дорне.  Уже несколько  часов  шло предварительное
голосование по поводу оказания помощи Земле. Она предварительно переговорила
со многими  членами Совета, знала, что  у Земли почти нет шансов, и  поэтому
страшно  нервничала. Ей  было безумно жаль так  бессмысленно потраченных лет
своей жизни и жизней Советников на Земле. Все рушилось.
     Судьба   Земли  решалась  так   рано   из-за  необходимости  длительной
подготовки  при   положительном  решении.  Через  две  недели   (этот   срок
предоставлялся для дополнительного обдумывания) должно было пройти повторное
голосование, после  чего решение становилось  окончательным и  неизменным. В
системе  Дорна  было  достаточно  и  других  проблем,  чтобы  по  много  раз
заниматься Землей.
     Аолла могла  остаться  на Дорне навсегда, ее психика, после многих  лет
жизни  среди  дорнцев  уже  в большой  степени  перестроилась и, если бы  не
Строггорн, Земля давно бы значила для нее намного меньше этой планеты. Здесь
было все - работа, друзья, уважение.
     Заседание закончилось. Аолла пыталась  по  цвету крыльев покидавших зал
дорнцев понять, какое принято решения, но все были непроницаемо нейтральны и
только один нес на  своих  крыльях цвет  торжества. "Уш-ш-ш!",  -  с горечью
подумала Аолла. Он сделал круг, приближаясь к ней. Обычно  они избегали друг
друга, но сейчас Уш-ш-ш подлетел и посмотрел на нее своими круглыми глазами,
теперь совсем зелеными.
     - Ты проиграла!  -  Он сделал еще один  круг.  - Через  две недели  все
кончится, но я думаю, у тебя больше нет шансов!
     -  Улетай,  Уш-ш-ш.  -  Аолла  изменила  цвет крыльев, сделав  их почти
черными. - Не желаю с тобой разговаривать.
     - А напрасно. - Снова торжество в цвете крыльев. -  Кто  знает, может я
смогу  помочь? Осталось  две недели,  очень мало  времени,  если  ты  хочешь
что-нибудь изменить, - прокричал он, удаляясь.
     Аолла ждала Дорна, собираясь выяснить предварительный расклад голосов.
     Он вылетел  последним, с  крыльями, как всегда, черного цвета,  и Аолла
сразу приблизилась к нему.
     -  Ничего  нельзя  сделать, - сразу сказал  Дорн,  не  желая ее  мучить
неопределенностью.
     -  Такой  большой  перевес?  -  Она  всматривалась  в  цветные  полосы,
скользящие по его крыльям.
     - Слишком большой, чтобы надеяться что-либо изменить за  такой короткий
срок, - пояснил Дорн. - Я голосовал за помощь,  но у меня только два голоса,
больше, чем я лично имею, мне не отдать.
     -  Дорн,  только  откровенно. -  Крылья Аоллы  снова  стали  черными  с
пробегающими голубыми  полосами мольбы. -  Уш-ш-ш  может  повлиять  на исход
голосования?  У него хватит для этого  голосов? - Больше всего  она  боялась
обмана.
     -  Неужели в этом случае ты готова принять его условия? - Красные пятна
недоумения  на  черном  основном цвете,  расширяясь, заскользили на  крыльях
Дорна. -  Я сейчас  подсчитаю. -  Он  вернулся в зал  Совета,  застыв  перед
огромным экраном, на котором менялись цифры, отвечая на его вопрос. - Скорее
всего  хватит,  он  многих  перетянул  на  свою  сторону,  -  сказал   Дорн,
вернувшись.
     -  Мотивируя  это  моим   безнравственным  поведением?  -  Вопрос   был
бестактен, и Аолла хорошо это знала.
     - Я  не имею морального  права это обсуждать с  тобой, слишком  мало мы
знаем о чувствах  землян.  К  тому  же,  у вас  другие  законы, мне об®яснял
Линган, хоть я не очень  понял его. -  Извинение в цвете крыльев:  на черном
маленькие желтые скользящие точки.
     - Я полечу. -  Аолла разворачивалась, готовясь вылететь из зала, а Дорн
с грустью  смотрел  на  ее  крылья:  серо-голубой  цвет  печали  со  сложным
сиреневатым рисунком отчаяния.
     Уш-ш-ш почувствовал ее приближение и сразу открыл проем своей огромной,
четырехсотметровой сферы. Аолла не была  здесь много лет, с того самого дня,
как  в  ее мозгу  была обнаружена и  уничтожена  другая  личность, созданная
Уш-ш-шем  за  время  их  совместной  жизни.  Она  приземлилась  на  этиу   -
специальную подставку сложной формы.
     - Что скажешь?  - Уш-ш-ш приземлился напротив нее: в крыльях сдержанный
цвет торжества.
     - Ты же все знаешь, будешь пытать? - Аолла слегка расправила крылья, не
взлетая. - Хочу еще раз выслушать твои условия.
     - Очень  приятно,  наконец, услышать  это от тебя, -  мягко  сказал он,
удивив ее.  -  Простые  условия:  ты становишься  снова  моей женой,  как  и
положено, я помогаю тебе. Но главное  условие - ты  никогда не  вернешься на
Землю.
     - Это невозможно. Как минимум, я должна быть на Земле в наш 409 год для
помощи  Советникам, - возразила  Аолла.  -  Пойми,  иначе  мне  бессмысленно
принимать твои условия, без меня им не справиться.
     Уш-ш-ш размышлял, вглядываясь в ее глаза.
     -  Не  врешь. Хорошо,  один раз  я тебя отпущу. Обещай, что не будешь с
ним.
     - Мне  будет не до этого, Уш-ш-ш, -  спокойно  сказала Аолла. - Отпусти
еще хотя бы раз, попрощаться.
     -  Нет!  -  Он сразу  взлетел. - Знаю  я  твои прощания! Уже  один  раз
отпустил! - Уш-ш-ш сел, немного успокоив бег цвета на крыльях.
     - Хорошо. - Не стала больше злить его Аолла. - Подробнее, твои условия?
     -  Сама не  понимаешь? - Он  уставился на  нее  своими,  сейчас  совсем
голубыми,  глазами. - Я хочу, чтобы еще  до повторного  голосования мы  были
вместе. Ты же обманешь иначе, земляне - лживые существа, я уже не раз в этом
убеждался. Тогда я тебе помогу. Согласна?
     - Хорошо. - Она бы не смотрела на него, но это было невозможно.
     -  До  этого дня  ты  полетишь  со мной  в Каньон,  и сама, добровольно
снимешь  свои  защитные блоки. Не  заставляй меня это снова делать силой,  я
устал  от этого  и  хочу  совсем  другого. Пойми еще раз:  я  хочу  получить
нормальную жену, а  не сумасшедшую калеку, ты  должна вести себя хорошо и не
злить меня, как ты любишь это делать. Земляне - очень упрямые создания.
     - Если ты такого плохого  мнения о нас, землянах, зачем тебе я? - Аолла
постаралась  спросить это мягко.  Уш-ш-ш снова  взлетел, и  по  его  крыльям
разлилась  целая какофония  цветов,  Аолла поняла только,  что  он и  сам не
понимает свои чувства.
     - Ты - моя жена, -  сказал, наконец, Уш-ш-ш, выделяя каждое слово. -  Я
имею право распоряжаться твоей жизнью. Разве это не так?
     - Я столько раз просила развод...
     -  Никогда.  -  Он  снова  взлетел.   -  Никогда!  -  повторил  Уш-ш-ш,
приземляясь. - Так ты принимаешь мои условия или будешь ставить свои? Я ждал
много лет этого дня, неужели ты думаешь, я теперь откажусь,  когда, наконец,
ты в моих руках?
     -  Я согласна, Уш-ш-ш.  -  Она испуганно посмотрела, как  он взлетел. -
Только не сегодня, дай еще несколько дней...
     - Опять условия! До чего лживое существо, все надеешься вывернуться!
     -  Нет, уже не надеюсь, - сказала Аолла  совершенно  спокойно. Страшная
правда вдруг дошла до нее, и словно все оборвалось внутри.

     Линган всматривался  в  существо с Дорна,  плавно  махавшее крыльями на
огромном  об®емном экране. Уже много  часов  он  пытался отговорить Аоллу от
этого  безумного   поступка.  Временами  Линган  испытывал  желание  позвать
Строггорна на помощь, чтобы тот попытался  переубедить ее,  хотя  она  сразу
попросила не делать этого. Аолла хотела бы  видеть Лейлу. Та давно выросла и
стала красивой тридцатидевятилетней  женщиной, очень похожей на мать, только
ее  взгляд  никогда не  был  таким жестким. Линган  отговорил  Аоллу, хорошо
представляя,  что Лейла все  равно  не  сможет  нормально воспринимать ее  в
дорнском  облике, и  это прощание, кроме чувства неловкости, ничего не могло
им  дать.  Когда  передача  закончилась,  он еще долго  сидел  перед  темным
экраном, не представляя, как все это будет  воспринято Строггорном и другими
Советниками.
     Строггорн  молча  выслушал  Лингана. Он так  давно  ждал этой  страшной
развязки, что сначала,  казалось,  вообще никак  не  отреагировал на  это, и
только потом,  когда мысль о невозвратной  потере превратилась в реальность,
почувствовал  тяжелую  тупую боль. Он еще  закончил операцию, хотя ассистент
несколько раз поглядывал на него, а потом, вспомнив,  заехал к Креилу домой,
чтобы сделать тому обезболивание. Строггорн действовал автоматически. Даже с
закрытыми глазами он бы безошибочно