слушаешь, я сделаю так, что тебя признают невменяемым.
   - Джек, я благодарю тебя за заботу, но...
   - Послушай, Лютер,  Кейт  рассказала  мне,  что  произошло,  что  она
сделала и почему. Но позволь мне  быть  с  тобой  откровенным.  Если  ты
завязнешь, твоя девочка себя изведет. Ты слышишь меня?
   Лютер так и не сумел ответить. Внезапно маленькая комната  показалась
ему размером с пробирку. Он не  слышал,  как  ушел  Джек.  Он  продолжал
сидеть и смотреть прямо перед собой. Это был один из немногих случаев  в
его жизни, когда он не знал, что ему делать.
 
*** 
 
   Джек приблизился к полицейским, стоявшим в коридоре.
   - Кто ведет дело?
   Фрэнк взглянул на него.
   - Лейтенант Сет Фрэнк.
   -  Прекрасно,  лейтенант.  Кстати,  для  протокола:  мой  клиент   не
отказывается от права на защиту, и вы не должны разговаривать с ним  без
меня. Вам понятно?
   Фрэнк скрестил руки на груди.
   - Ладно.
   - Какой прокурор занимается этим делом?
   - Прокурор Джордж Горелик.
   - Полагаю, у вас есть обвинительный акт?
   Фрэнк наклонился к нему.
   - На прошлой неделе большое жюри возвратило дело.
   - Естественно. - Джек надел пальто.
   - Об освобождении его под залог не может быть и  речи;  полагаю,  вам
это известно.
   - Что ж, судя по тому, что я слышал, думаю,  ему  лучше  погостить  у
вас, парни. Приглядите за ним, ладно?
   Джек подал Фрэнку свою визитку и затем быстро пошел по коридору.  При
последнем замечании Джека улыбка сползла с лица Фрэнка. Он посмотрел  на
визитку, затем  в  сторону  комнаты  для  допросов  и  опять  на  быстро
удаляющуюся фигуру адвоката.
 
Глава 20 
 
   Кейт приняла душ и переоделась. Ее влажные волосы были зачесаны назад
и свободно ниспадали ей на плечи. Она надела белую футболку, а на нее  -
толстый темно-синий свитер. Выцветшие синие джинсы свободно висели на ее
узких бедрах.  На  ногах  у  нее  были  толстые  шерстяные  носки.  Джек
наблюдал, как движутся эти ноги, перемещая  по  комнате  своего  гибкого
владельца. Она немного пришла в себя,  но  ужас  все  еще  таился  в  ее
глазах.
   Джек взял стакан с содовой и вновь уселся на ступ. У него было  такое
ощущение, будто его плечи налились  свинцом.  Словно  почувствовав  это,
Кейт перестала ходить по комнате и стала массировать ему плечи.
   - Он не сказал мне, что у них есть обвинительный акт. - В голосе Кейт
звучал гнев.
   - Думаешь, полицейских  заботит  что-либо  еще,  кроме  использования
людей в своих целях? - отозвался Джек.
   - Похоже, ты вновь начинаешь рассуждать, как адвокат.
   Она  сильнее  надавила  ему  на   плечи;   Джек   почувствовал   себя
замечательно. Ее мокрые волосы упали ему на лицо, когда  она  давила  на
наиболее одеревеневшие места. Джек закрыл глаза. Из приемника доносились
звуки песни Билли Джоэла "Река  грез".  О  чем  же  я  мечтаю,  что  мне
грезится, спрашивал себя Джек. Предмет его грез, похоже, двигался совсем
близко, подобно солнечному зайчику, который он  пытался  ловить  в  пору
раннего детства.
   - Что с ним?
   Вопрос Кейт вернул его к реальности. Он допил  оставшуюся  в  стакане
содовую.
   - Сбит с толку. Ничего не говорит. Нервничает. Я никогда в  жизни  не
видел его таким. Кстати, они нашли винтовку. На верхнем этаже одного  из
старых домов на другой стороне улицы. Кто бы ни стрелял, он уже  далеко.
Это точно. Черт, я думаю, полицейским это безразлично.
   - Когда будет выдвинуто официальное обвинение?
   - Послезавтра, в десять. - Он нагнул шею и схватил ее руку.  -  Кейт,
они склоняются к версии о предумышленном убийстве. Тебе ли не знать, что
за это предусмотрена высшая мера.
   Она прекратила массировать его плечи.
   - Чушь собачья. Убийство при совершении кражи со взломом -  уголовное
преступление первой категории, за него не положена высшая мера.  Попроси
прокурора вмешаться.
   - Эй, это же моя работа, правда? - Он пытался вызвать у  нее  улыбку,
но безуспешно. - Версия прокуратуры заключается в том, что он вломился в
дом, и она застала его во  время  кражи.  Они  используют  свидетельства
физического насилия - следы избиения, удушения и два выстрела в  голову,
- чтобы отделить их от факта кражи.  Они  уверены,  что  такие  действия
соответствуют определению жестокого и безнравственного деяния. К тому же
зафиксировано исчезновение драгоценностей Салливана. Убийство  во  время
вооруженного  ограбления  приравнивается  к  умышленному  убийству,   за
которое полагается высшая мера.
   Кейт села и потерла виски. На ней не было макияжа; она  относилась  к
тем женщинам, которые в нем не нуждаются. Однако перенесенное напряжение
выдавало себя, в особенности поникшими плечами, мешками под глазами.
   - Что тебе известно о Горелике? Он будет представителем обвинения  по
этому делу. - Джек бросил в рот кубик льда.
   -  Самодовольный  болван,  напыщенный,  фанатичный,   и   потрясающий
судебный юрист.
   - Отлично.
   Джек поднялся со стула  и  сел  рядом  с  Кейт.  Он  помассировал  ей
лодыжку. Она легла на диван и запрокинула голову.  Казалось,  все  было,
как раньше; им стало так спокойно, так уютно вместе, словно  и  не  было
прошедших четырех лет.
   -  Тех  улик,  о  которых  сообщил  мне  Фрэнк,  слишком   мало   для
предъявления обвинения. Я ничего не понимаю, Джек.
   Джек снял с нее носки  и  обеими  руками  стал  растирать  ее  стопы,
чувствуя пальцами изящные тонкие кости.
   - Полицейские получили анонимную информацию о номере машины,  которую
видели около дома Салливана предположительно в ту ночь, когда  произошло
убийство. А эта машина в то время  должна  была  находиться  на  стоянке
задержанных автомобилей полиции округа Колумбия.
   - Так. Эта информация была неверной.
   - Нет. Лютер часто говорил мне, как просто угнать машину со  стоянки.
Используешь ее, а потом возвращаешь.
   Кейт не смотрела на него; казалось, она изучает потолок.
   - Так вот о чем вы беседовали. -  В  ее  голосе  послышался  до  боли
знакомый Джеку упрек.
   - Прекрати, Кейт.
   - Прости. - Ее голос вновь стал утомленным.
   - Полиция проверила покрытие пола. Там были обнаружены волокна  ковра
из спальни Салливанов. Также присутствует  очень  специфичная  почвенная
смесь. Оказывается, это в точности такая же  смесь,  как  на  кукурузном
поле рядом с  домом  Салливана.  Эта  смесь  готовилась  специально  для
Салливана; такого состава больше нигде не найти. Я говорил с  Гореликом.
Он чувствует себя достаточно уверенно, поверь  мне.  Я  еще  не  получил
протоколов. Завтра подам запрос в суд.
   - Ну и что? Как все это связано с моим отцом?
   - Они получили ордер на обыск дома и  машины  Лютера.  На  коврике  в
машине обнаружена такая же смесь. А также на ковре в гостиной.
   Кейт медленно открыла глаза.
   - Он был в том доме, чистил ковры. Тогда и мог подцепить волокна.
   - А потом пробежаться по кукурузному полю? Брось.
   - Почву мог занести в дом кто-нибудь другой, а он наступил на нее.
   -  Я  бы  не  стал  это  оспаривать,  не  будь  одной  зацепки.   Она
выпрямилась.
   - И что же это за зацепка?
   - Кроме волокон  и  грязи,  они  обнаружили  растворитель  на  основе
бензина. Во время обследования дома полиция нашла его  следы  на  ковре.
Они думают, что взломщик пытался отчистить кровь, свою кровь. Я  уверен,
у них есть дюжина  свидетелей,  готовых  поклясться,  что  на  ковер  не
наносили  подобного  вещества   до   или   во   время   чистки   ковров.
Следовательно, Лютер мог подцепить следы очистителя лишь в  том  случае,
если он был в доме после этого. Почва, волокна и очиститель  для  ковра.
Вот тебе и связь. Кейт снова опустилась на диван.
   - И наконец, они нашли  гостиницу,  где  жил  Лютер.  Они  обнаружили
фальшивый паспорт и по нему проследили путь Лютера  на  Барбадос.  Через
два дня после убийства он прилетел в Техас, затем в Майами, а  потом  на
остров. Похоже на поведение скрывающегося  преступника,  правда?  У  них
есть клятва под присягой водителя такси, который вез Лютера до  поместья
Салливана на Барбадосе. Лютер в разговоре  обронил,  что  бывал  в  доме
Салливана в Вирджинии. И кроме этого, у них есть свидетель, до  убийства
неоднократно видевший вместе Ванду Брум и Лютера. Одна женщина,  близкая
подруга Ванды, сказала,  что  та  сильно  нуждалась  в  деньгах.  И  что
Кристина Салливан рассказывала ей о сейфе. А это свидетельствует о  том,
что Ванда Брум лгала полиции.
   - Я могу понять, почему Горелик так вольно обращается с  информацией.
Но все улики по-прежнему косвенные.
   - Да, Кейт, это идеальный пример  дела  с  отсутствием  прямых  улик,
связывающих Лютера с фактом совершения преступления, зато с  достаточным
количеством  косвенной  ерунды,  ознакомившись  с   которой,   присяжные
подумают: "брось дурить, кого ты хочешь провести, ведь  это  сделал  ты,
сукин сын".
   - Я буду по возможности отклонять улики,  но  у  них  есть  несколько
очень  весомых  аргументов  против  нас.  И  если  Горелик  упомянет   о
предыдущих преступлениях твоего отца, мы, возможно, пропали.
   - Это было слишком давно. Время, истекшее с тех  пор,  -  значительно
больший аргумент в его пользу, чем против него.  Горелик  не  станет  их
ворошить.  -  Кейт  говорила  гораздо  увереннее,  чем  на  самом   деле
чувствовала. В конце  концов,  разве  можно  было  полностью  за  что-то
ручаться?
   Зазвонил телефон. Она сомневалась, снимать ли трубку.
   - Кто-нибудь знает, что ты здесь? Джек  покачал  головой.  Она  взяла
трубку.
   - Слушаю вас.
   Человек  на  другом  конце  провода  говорил  решительно,  с  деловой
интонацией.
   - Мисс Уитни,  вас  беспокоит  Роберт  Гейвин  из  "Вашингтон  Пост".
Скажите, могу я задать несколько вопросов о вашем отце? Я  бы  предпочел
встретиться с вами лично, если можно.
   - Что вы хотите?
   - Бросьте, мисс Уитни, имя вашего отца на первых полосах газет. Вы  -
государственный прокурор. По-моему, такого еще не было.
   Кейт бросила трубку. Джек посмотрел на нее.
   - Что такое?
   - Репортер.
   - Бог мой, они не знают покоя.
   Она вновь села, утомленная настолько, что Джек испугался за  нее.  Он
подошел к ней, взял за руку.
   Вдруг она резко повернулась к нему. На ее лице был страх.
   - Джек, ты не справишься с этим делом.
   - С чего бы это? Я действительный член Союза адвокатов  Вирджинии.  У
меня за плечами полдюжины  дел  о  предумышленном  убийстве.  Я  отлично
профессионально подготовлен.
   - Я не это имела в виду. Я знаю, что ты подготовлен.  Но  в  "Паттон,
Шоу и Лорд" не занимаются защитой по уголовным делам.
   - Ну и что? Надо же когда-то начинать.
   - Джек, шутки в сторону. Салливан - их крупный клиент. И ты работаешь
на него. Я читала об этом в "Лигал Таймс".
   -  Здесь  нет  противоречия.  В  моих  отношениях  адвокат-клиент   с
Салливаном нет ничего такого, что может быть использовано в  этом  деле.
Кроме того, Салливан формально не имеет отношения к суду. Это дело  типа
"государство против Лютера Уитни".
   - Джек, они не позволят тебе заниматься этим делом.
   - Ладно, тогда я уволюсь. Займусь частной практикой.
   - Ты не можешь этого сделать. Сейчас дела  у  тебя  идут  как  нельзя
лучше. Ты не можешь все разрушить. Ради этого.
   - А разве этого мало? Я знаю, что  твой  старик  не  мог  избить  эту
женщину, а затем хладнокровно высадить ей  мозги.  Возможно,  он  пришел
туда, чтобы обчистить дом, но он никого не убивал, я уверен. Знаешь, что
я еще думаю? Я абсолютно уверен: он знает, кто убил ее, и именно это  до
смерти его напугало. В том доме он что-то видел, Кейт. Он видел кого-то.
   Кейт медленно перевела дыхание, когда до нее дошел смысл сказанного.
   Джек вздохнул и посмотрел на ее ноги.
   Он поднялся, надел пальто и игриво потянул за ее поясной ремень.
   - Скажи-ка, когда в последний раз ты по-настоящему ела?
   - Не помню.
   -  Были  времена,  когда   ты   в   этих   джинсах   казалась   более
соблазнительной для мужского взгляда.
   На этот раз она улыбнулась.
   - Спасибо, что не забыл.
   - Еще не поздно все исправить.
   Она оглядела комнату, лишенную всякой привлекательности.
   - Что ты задумал?
   - Грудинку, салат из капусты и что-нибудь  покрепче,  чем  кока-кола.
Едем?
   Она ответила без колебаний.
   - Уже одеваюсь.
   Спустившись вниз, Джек открыл дверь "лексуса". Он  увидел,  что  Кейт
внимательно изучает каждую деталь роскошной машины.
   - Я последовал твоему совету. Я подумал,  что  надо  потратить  часть
денег, заработанных тяжелым трудом.
   Только они сели в машину, как у двери со стороны Кейт возник какой-то
человек.
   На нем были  шляпа  с  опущенными  полями  и  застегнутое  до  самого
подбородка пальто, из-под которых выглядывали седая бородка и  реденькие
усы. В одной руке он держал диктофон,  в  другой  -  значок  с  надписью
"ПРЕССА".
   - Мисс  Уитни,  я  Боб  Гейвин.  Видимо,  нас  разъединили  во  время
разговора.
   Он присмотрелся к Джеку. Его брови приподнялись от удивления.
   - А вы - Джек Грэм. Адвокат Лютера Уитни. Я видел вас в участке.
   - Поздравляю вас, мистер Гейвин.  У  вас,  несомненно,  стопроцентное
зрение и обворожительная улыбка. Всего доброго.
   Гейвин приник к машине.
   - Подождите минутку, прошу вас, только одну минутку. Люди имеют право
знать подробности о деле.
   Джек собрался что-то ответить, но Кейт опередила его.
   - Они все  узнают,  мистер  Гейвин.  Для  этого  существуют  суды.  Я
уверена: вам предоставят место в первом ряду. До свидания.
   - "Лексус" тронулся с места.
   Гейвин подумал было побежать к своей машине, но потом решил не делать
этого.  В  его  сорок  шесть  лет  дряхлеющее  тело  могло  откликнуться
сердечным приступом на подобное усилие. Игра еще только начиналась. Рано
или поздно он доберется до них. Он поднял воротник и  медленно  пошел  к
машине.
 
*** 
 
   Было уже около полуночи, когда "лексус" подкатил к дому Кейт.
   - Ты действительно уверен, что хочешь сделать это, Джек?
   - Черт, мне никогда не нравились фрески, Кейт.
   - Что?
   - Тебе нужно поспать. Да и мне тоже.
   Она положила руку на дверь и замялась. Повернувшись,  она  посмотрела
на него, нервно смахнула за ухо выбившуюся  прядь.  На  этот  раз  в  ее
глазах не было боли. Это было что-то другое, о чем  Джек  совершенно  не
догадывался. Возможно, облегчение?
   - Джек, то, о чем ты говорил тогда ночью...
   Он тяжело вздохнул и обеими руками вцепился в руль.  Он  ждал,  когда
она наконец выскажется.
   - Кейт, я не раз задумывался об этом...
   Она поднесла руку к его губам. С ее губ слетело легкое облачко пара.
   - Ты был прав, Джек... во многом.
   Он проследил, как она медленно вошла в подъезд, и затем уехал.
   Когда  он  вернулся  домой,  то  обнаружил,   что   в   автоответчике
закончилась  пленка.  Мерцание  индикатора,   указывающее   на   наличие
сообщения, теперь превратилось в непрерывное красное свечение. Он  решил
поступить наиболее разумно: притворился, что его нет дома. Джек отключил
телефон, погасил свет и постарался заснуть.
   Это было непросто.
   В обществе Кейт он вел себя так уверенно. Но кого он хотел  обмануть?
Заняться этим делом самостоятельно, не поговорив ни с кем из  ПШЛ,  было
почти  равносильно  профессиональному  самоубийству.  Но  что  толку   в
разговорах? Он знал, какой последует ответ.  Оказавшись  перед  подобным
выбором, любой из его коллег-компаньонов скорее отрубил  бы  себе  руку,
чем решился бы оказывать услуги клиенту по имени Лютер Уитни.
   Но он был адвокатом,  а  Лютер  нуждался  в  адвокате.  Столь  важные
вопросы всегда непросты, и поэтому он изо всех  сил  старался  разделить
все на черное и белое. Хорошее.  Плохое.  Справедливое.  Несправедливое.
Нелегкая задача для юриста, постоянно стремившегося к поиску  полутонов.
Адвокат, какую бы должность он ни занимал, зависит лишь от  клиента,  на
которого работает в данное время.
   Что ж, он принял решение. Его старый друг сражался за  свою  жизнь  и
просил Джека о помощи. Джека  не  волновало,  что  его  клиент,  похоже,
внезапно стал необычно несговорчивым.  Подзащитные  преступники  нечасто
соглашаются на активное сотрудничество. Ну что ж, Лютер попросил  его  о
помощи и он получит эту помощь. В этом вопросе больше не было полутонов.
Путь назад был отрезан.
 
Глава 21 
 
   Дэн Кирксен открыл "Вашингтон  Пост"  и  хотел  отпить  апельсинового
сока. Но стакан застыл в воздухе, так и не достигнув  его  рта.  Гейвину
удалось написать статью о деле Салливана, представлявшую главным образом
информацию о том, что Джек Грэм, новоиспеченный компаньон ПШЛ, - адвокат
подозреваемого.  Кирксен  немедленно  позвонил  Джеку  домой.  Никто  не
отвечал. Он оделся, вызвал свою машину и в половине  девятого  шагал  по
коридору своей фирмы. Он прошел мимо старого кабинета Джека, где до  сих
пор лежали многочисленные коробки и личные  вещи.  Новый  кабинет  Джека
располагался недалеко от  апартаментов  Лорда.  Просторное  помещение  с
небольшим баром, старинной мебелью и  открывающейся  из  окон  панорамой
города. Лучше, чем у меня, поморщившись, подумал Кирксен.
   Вращающееся кресло было повернуто в сторону от двери. Кирксен даже не
удосужился постучать. Он с решительным видом вошел в кабинет  и  швырнул
газету на стол.
   Джек медленно повернулся к нему. Взглянул на газету.
   - Ну,  по  крайней  мере,  они  правильно  написали  название  фирмы.
Отличная реклама. Это сулит большой успех.
   Не отрывая взгляда  от  Джека,  Кирксен  сел.  Он  говорил  медленно,
тщательно выбирая выражения, как будто обращался к ребенку.
   - Ты что, с ума сошел? Мы  не  защищаем  уголовников.  Мы  вообще  не
занимаемся судебными делами. - Кирксен резко поднялся, его  высокий  лоб
покраснел, тщедушное тело тряслось от злости. - К тому же  это  животное
убило жену нашего крупнейшего клиента, - добавил он визгливым голосом.
   - Ну, это не совсем точно. Мы  не  занимались  уголовной  защитой,  а
теперь занимаемся. Меня учили, что подозреваемый  считается  невиновным,
пока не доказана его вина,  Дэн.  Может,  ты  забыл  об  этом.  -  Джек,
улыбаясь, смотрел на Кирксена. Четыре миллиона  против  шестисот  тысяч.
Поэтому отвали, болван.
   Кирксен медленно покачал головой и закатил глаза.
   - Джек, может, тебе известны не все процедуры, которые выполняются  у
нас на фирме, прежде чем принять к  рассмотрению  любое  новое  дело.  Я
предоставлю тебе необходимые материалы. А пока  что  сделай  все,  чтобы
избавить себя и фирму от участия в этом деле.
   Кирксен повернулся к двери, давая понять, что разговор окончен.  Джек
встал.
   - Послушай меня, Дэн. Я беру это дело на себя, заниматься им буду  я,
и  мне  безразлично,  как  это  согласуется  с  твоими   взглядами   или
стратегическим курсом фирмы. Когда будешь выходить, закрой дверь.
   Кирксен медленно повернулся и пристально посмотрел  на  Джека  своими
темно-карими глазами.
   - Смотри не оступись, Джек. В этой фирме я руководящий компаньон.
   - Я знаю, Дэн. В таком случае, ты сможешь  руководить  этой  чертовой
дверью таким образом, чтобы закрыть ее, когда будешь выходить.
   Не сказав больше ни слова, Кирксен повернулся на  каблуках  и  вышел,
хлопнув дверью.
   Пульсация в висках у Джека постепенно  прекратилась.  Он  вернулся  к
работе. Его документы были почти готовы.  Он  хотел  представить  их  до
того, как  кто-нибудь  попытается  его  остановить.  Он  распечатал  их,
подписал и сам вызвал курьера. После этого  вновь  сел  в  кресло.  Было
почти девять часов. Скоро он должен уехать, на десять у  него  назначена
встреча с Лютером. Джеку казалось, что его голова распухла от  вопросов,
которые нужно будет задать его клиенту. Затем он подумал о той ночи. Той
холодной ночи в парке. О страхе в глазах Лютера. Джек был готов задавать
вопросы и надеялся, что сможет справиться с ответами.
   Он набросил на плечи пальто и через несколько  минут  ехал  на  своей
машине в сторону миддлтонской окружной тю