Дружников Ю. И.
   Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова.
 
   Изд. "Московский рабочий", 1995.
   OCR Палек, 1999 г.
 
   Анонс
 
   Эта книга впервые опубликована в Лондоне в 1988  году  и  прозвучала  как
сенсация. В ней на Строго документальной основе разоблачен миф о  пионерском
герое Павлике Морозове - миф кощунственный и безнравственный. Писатель  Юрий
Дружников вскрывает механизм создания  одного  из  самых  громких  советских
пропагандистских легенд, показывает бесчеловечность самой системы, сделавшей
своей жертвой несчастного мальчика.
   Книга неоднократно издавалась за рубежом.  В  России  и  СНГ  публикуется
впервые.
 
 
   ОПАСНАЯ ТЕМА
 
   Слава Павлика Морозова, которого в Советском Союзе знает каждый, от  мала
до велика, затмила известность многих героев. Об этом мальчике созданы сотни
произведений в разных жанрах - от поэм до оперы. Его  портреты  в  картинных
галереях, на открытках, спичечных коробках, почтовых марках. На прославление
его израсходованы не поддающиеся учету количества бумаги, кинопленки, холста
и красок. В разных городах стоят его бронзовые и  гранитные  статуи.  Школы,
носящие его  имя,  имеют  особые  залы-музеи  Павлика  Морозова,  где  детей
торжественно Принимают в пионеры.  Гипсовые  бюсты  этого  мальчика  вручают
победителям спортивных состязаний. Именем Павлика Морозова названы корабли и
библиотеки. Его официальная должность - геройпионер Советского  Союза  номер
001.
   Когда  в  1982  году  отмечалось  50-летие  героической  смерти   Павлика
Морозова, печать назвала мальчика "мучеником идеи".  О  месте,  где  он  был
убит,  писалось  как  о  святыне,  а  о  самом  ребенке  как  о  святом.   В
атеистической  советской  прессе  это  бывает  редко   и   обозначает   лишь
фундаментальные духовные  ценности  коммунистической  идеологии.  В  истории
человечества такой славы не удостаивался ни один ребенок.
   Если кратко сформулировать суть подвига, который прославил героя, то  это
будет  так.  В  начале  30-х  годов  Павлик  Морозов  донес  ОПТУ,  то  есть
государственной тайной  полиции,  теперь  именуемой  КГБ,  что  его  отец  -
противник  советской  власти.  Этим  он  помог  строительству  коммунизма  в
Советском Союзе. Отец его был арестован и  исчез  в  лагерях.  Враги  партии
убили мальчика. После этого народ провозгласил его своим героем. С  тех  пор
все дети Советского Союза стали изучать на уроках  его  биографию,  чтобы  в
жизни поступать, как Павлик.
   Итак, юный доносчик, предатель  собственного  отца,  сделан  национальным
героем огромной  страны  с  тысячелетним  прошлым.  История  эта  описана  в
советской прессе такое множество раз, что, казалось бы, в ней не должно быть
никаких неясностей. Мы  легко  разыскали  в  Москве  переулок,  носящий  имя
Павлика  Морозова,  парк  его  имени  и   в   нем   внушительный   монумент,
увековечивающий мальчика в бронзе с гордо поднятым красным знаменем в руках.
   Между  тем,  читая  книгу  за  книгой,  мы  с   изумлением   обнаруживали
противоречия буквально в каждом факте. Сколько лет было Павлику  Морозову  в
момент его героической смерти? В разных  изданиях  возраст  его  указывается
разный - от одиннадцати до пятнадцати лет. А где он родился? Место  рождения
Павлика Морозова - Герасимовку - в одних источниках называют селом, в других
- деревней, находившейся в Кошукской волости Тобольской губернии,  Ирбитском
уезде 06ско-Иртышской области, в Омской области (все это Сибирь), а также  в
Верхнетавдинском районе Уральской области и в Тавдинском районе Свердловской
области (это Северный Урал).
   Фотографии героя в разных изданиях при сопоставлении оказались сделанными
с разных лиц. Еще  более  странными  показались  нам  обстоятельства  смерти
героя, который был убит не один, а вдвоем  с  братом,  тоже  доносчиком,  но
героем почему-то не ставшим.  Стопы  прочитанных  нами  книг  росли.  В  них
убийцами пионера называют разных лиц, общее число убийц, как мы  подсчитали,
оказалось не менее десяти.
   Наше удивление еще более возросло, когда  мы  обратились  в  исторические
архивы. Ответ был везде одинаков: "Никаких документов  по  Павлику  Морозову
нет". Мы отправились в Зауралье, в Западную Сибирь, на родину мальчика-героя
- в Герасимовку. Но и здесь,  в  мемориальном  музее  Павлика  Морозова,  не
оказалось ни личной вещи, ни  листка  из  его  школьной  тетради,  ни  одной
семейной реликвии. Мы побывали и в Других музеях  Павлика  Морозова.  Вместо
документов в них показывают рисунки, книги, вырезки из газет. Даже от святых
тысячелетней давности сохраняются подчас кое-какие реликвии, а ведь  история
Павлика Морозова - это век XX.  Может  быть,  этот  мальчик  не  существовал
вовсе,  а  просто  является  одним  из  положительных  персонажей  советской
литературы?
   Оставалась последняя нить: живые свидетели. Однако  попытки  узнать  чуть
больше  того,  что  выставлено  в  музее,   натолкнулись   на   нескрываемое
сопротивление. "Экскурсантам не следует встречаться с  жителями  деревни,  -
пояснила экскурсовод. - Крестьяне неправильно  все  понимают  и  могут  нето
наговорить.  Работники  музея  организуют  группы  так,   чтобы   посетители
проходили по местам славы Павлика Морозова и сразу уезжали из деревни".
   Мы не уехали. Но ни разговаривать с людьми, ни фотографировать не смогли:
рядом с нами  постоянно  оказывались,  сопровождающие.  Пришлось  уехать  из
деревни, а затем приехать снова и, избегая внимания должностных лиц,  ходить
из дома в дом. Но и в этом случае крестьяне, которые беседовали с нами, то и
дело отказывались отвечать на вопросы или  обходили  острые  углы,  опасаясь
откровенности.
   К нашему изумлению, показания первых  же  свидетелей  событий  в  деревне
Герасимовке  внесли  в  известную  нам  с  детства  биографию  героя  немало
неожиданных сведений. Официальные  тексты  оказались  ложью.  Когда  же  нам
удалось разыскать подлинную фотографию Павлика Морозова, которая никогда  не
публиковалась, стало ясно, что во всех энциклопедиях, учебниках и книгах, на
открытках и почтовых марках фотографии героя фальшивые.
   Загадочные события, как нам рассказали очевидцы, не перестали происходить
и после убийства Павлика Морозова. Дом, в котором жил мальчик, сгорел дотла,
но, кто поджег, осталось неизвестным. Могилу Павлика Морозова ночью,  тайно,
перенесли с одного места на другое.
   Для - уго чтобы раскопать истину полувековой  давности,  нам  нужно  было
спешить: возраст старейших очевидцев этой трагедии приближался к ста  годам.
Многих жизнь раскидала по разным городам. Частное расследование в  советской
стране вести вообще трудно. А это -  одна  из  неприкасаемых  тем,  и  любой
рискованный вопрос, любое отклонение от установленных положений чреваты  для
слишком любопытного тяжелыми последствиями. Вести расследование  приходилось
крайне осторожно,  и  читатель  в  дальнейшем  поймет,  почему.  К  тому  же
официальная пропаганда сделала свое дело. Жизнеописания Морозова обросли  за
полвека яркими одеждами, и сверстники Павлика в разговорах с нами вспоминали
о нем большей частью где-то прочитанное. Даже восьмидесятилетняя мать  героя
Татьяна Морозова, рассказав нам много такого, чего в книгах о ее сыне мы  не
нашли, прибавила: "Как в книгах  написано,  так  и  правильно".  Еще  точнее
сформулировал взаимоотношения между истиной и мифом  один  из  оставшихся  в
живых одноклассников Павлика Морозова: "Я расскажу, как было, а уж  вы  сами
добавьте, чего надо. Иначе нельзя".  Неграмотные  люди  тоже  этой  грамотой
овладели.
   Позже в скромных домашних архивах некоторых участников кровавой  трагедии
в   Герасимовке   мы   разыскали   чудом   сохранившиеся   бумаги,   которые
компенсировали несовершенство человеческой памяти. Нам посчастливилось найти
и уникальные секретные архивные документы, без которых эта книга об одном из
самых   уязвимых   аспектов   советской   системы    осталась    бы    менее
аргументированной.
   Какие же подвиги на самом деле совершил этот мальчик, жизнь которого  для
нескольких поколений советских людей стала образцовой и обязательной моделью
для подражания? Почему и кем  Павлик  Морозов  был  убит?  Как  и  для  чего
доносчик был сделан национальным героем?
   Мы начинаем расследование с того, что сообщим три  абсолютно  достоверных
факта. Во-первых, легендарный Павлик Морозов  действительно  жил  на  свете.
Во-вторых, он действительно был убит. Когда убит,  неизвестно,  но  похороны
состоялись 7 сентября 1932 года, и это третий факт. Все остальное - впереди.

 
   УЧАСТНИКИ СОБЫТИЙ
 
   Имена подлинные. Возраст участников событий, если не оговорено, указан по
1932 году, когда был убит Павлик Морозов.
 
   КРЕСТЬЯНЕ ДЕРЕВНИ ГЕРАСИМОВКИ
   МОРОЗОВЫ:
   Сергей - глава семьи, дед Павлика Морозова, 81 год.
   Ксения - его жена, бабушка Павлика, 80 лет.
   Трофим - их сын, отец Павлика, в прошлом председатель сельсовета, 41  год
(если он еще оставался в живых).
   Татьяна - жена Трофима, мать Павлика, 37 лет.
   Павлик (Павел), около 14 лет, и его братья:
   Алексей, 10 лет, Федор, 8 лет, и Роман, 4 года, дети Трофима  и  Татьяны,
внуки Сергея и Ксении.
   Иван - старший брат Трофима, дядя Павлика, около 45 лет.
   Данила - сын Ивана, двоюродный брат Павлика, внук  Сергея  и  Ксении,  19
лет.
 
   КУЛУКАНОВЫ:
   Арсений - крестный отец Павлика, 70 лет.
   Хима - его жена, дочь Сергея и Ксении Морозовых, тетка Павлика, около  40
лет.
   СИЛИН Арсений, дядя Павлика, 33 года.
   ОСТРОВСКИЕ:
   Онисин, дядя Павлика, 45 лет.
   Маланья, его жена, сестра Татьяны Морозовой, тетка Павлика, 35 лет.
 
   ПОТУПЧИКИ:
   Устинья, дочь Сергея и Ксении Морозовых, тетка Павлика, около 50 лет.
   Иван, сын Устиньи,  внук  Сергея  и  Ксении  Морозовых,  двоюродный  брат
Павлика, официально осодмилец (член общества содействия милиции),  на  самом
деле - осведомитель ОПТУ, 20 лет.
 
   ШАТРАКОВЫ:
   Антон, житель Герасимовки, примерно 60 лет, сосед Морозовых.
   Дмитрий, около 18 лет; Ефим и  Ефрем,  между  20  и  40  годами,  сыновья
Антона.
   Мезюхин  Владимир,  житель  соседней  деревни  Владимировки,  возраст  не
известен, приятель деда Павлика Морозова.
   Мать Павлика Татьяна Морозова, родной брат Павлика Алексей  и  двоюродный
брат Иван Потупчик во время работы над книгой оставались в живых и через  50
лет после событий дали нам свои показания.
 
   ОЧЕВИДЦЫ, ОСТАВШИЕСЯ В ЖИВЫХ (ВОЗРАСТ ПО 1932 ГОДУ)
   ПОЗДНИНА Елена, первая учительница Павлика Морозова, 19 лет.
   КАБИНА Зоя, последняя учительница Павлика, 18 лет.
   КОРОЛЬКОВА  Матрена,  дальняя  родственница  Морозовых,  однш  -  шссница
Павлика, 13 лет.
   БАЙДАКОВ Лазарь, дальний родственник Татьяны Морозовой, 12 лет.
   БЕРКИНА Вера, крестьянка, двоюродная сестра Татьяныны Морозовой. 35 лет
   САКОВА Елена, крестьянка, одна из первых переселенок. 50  лет  (умерла  в
1984 году).
   ПРОКОПЕНКО Дмитрий, одноклассник Павлика, 13 лет.
   Все эти очевидцы дали нам свои свидетельские показания спустя 50 лет.
 
   СЛЕДОВАТЕЛИ
   ТИТОВ Яков, участковый инспектор милиции, 24 года.
   БЫКОВ - (имя не  установлено)  уполномоченный  районного  аппарата  ОПТУ,
около 30 лет.
   КАРТАШОВ Спиридон, помощник уполномоченного Особого отдела ОГПУ, тогда 29
лет Карташов остался жив, дал свои показания через 50 лет.
 
   ВЛАСТИ
   КАБАКОВ Иван, первый секретарь Уральского обкома партии. 41 год
   ЩЕРБАКОВ Александр, работник ЦК партии, позже секретарь  Союза  советских
писателей, 31 год.
   ПОСТЫШЕВ Павел, секретарь ЦК партии, член Политбюро, 45 лет.
   СТЕЦКИЙ Алексей, заведующий отделом культуры и  пропаганды  ленинизма  ЦК
партии, 36 лет КОСАРЕВ Александр, генеральный  секретарь  ЦК  комсомола,  29
лет.
   АРХИПОВ  Василий,  заместитель  председателя  Центрального  бюро  детской
коммунистической организации юных пионеров, около 25 лет.
   ЗОЛОТУХИН Валентин, председатель того же бюро, около 30 лет.
   ПОСКРЕБЫШЕВ Александр, начальник  Особого  сектора  личного  секретариата
Сталина, 40 лет.
   СТАЛИН Иосиф, генеральный секретарь ЦК партии, тогда 53 года.
   Первые шестеро из перечисленных уничтожены в  годы  репрессий,  остальные
умерли.
 
   СОЗДАТЕЛИ МИФА О ПАВЛИКЕ МОРОЗОВЕ
   СОЛОМЕИН Павел, корреспондент свердловской газеты "Всходы коммуны", автор
первой книги о Морозове "В кулацком гнезде", тогда 25 лет.
   ГУБАРЕВ Виталий,  корреспондент  московской  газеты  "Колхозные  ребята",
потом редактор "Пионерской правды", автор многих книг о Морозове, 20 лет.
   СМИРНОВ   Елизар,   корреспондент   "Пионерской   правды",   общественный
обвинитель от ЦК комсомола на процессе по  делу  об  убийстве  Морозова,  24
года.
   АНТОНОВ В. - корреспондент свердловской  газеты  "На  смену!  ",  возраст
неизвестен.
   МИХАЛКОВ Сергей, поэт, автор первой песни о доносчике, лауреат Сталинских
и  Ленинской  премий.  Герой  Социалистического   труда,   секретарь   Союза
писателей, тогда 20 лет.
   ЯКОВЛЕВ Александр, писатель,  романист,  документалист,  начал  писать  о
Морозове в 50 лет
   ГОРЬКИЙ Максим, писатель, первый председатель Союза советских  писателей,
64 года.
   РЖЕШЕВСКИЙ Александр, киносценарист, 31 год.
   ЭЙЗЕНШТЕЙН Сергей, кинорежиссер, начал съемки фильма о Павлике в возрасте
37 лет
   БАБЕЛЬ Исаак, писатель, 41 год (в 1935 году)
   ЩИПАЧЕВ Степан, поэт, начал писать о Павлике Морозове в возрасте около 50
лет.
   БАЛАШОВ Владимир, пропагандист подвига Морозова в наши дни.
   Из перечисленных оставались в живых  Михалков  и  Балашов  (показаний  не
дали).
   Здесь названы 53 основных участника событий, связанных с  именем  Павлика
Морозова. 21 из них потом арестовали по политическим  доносам  и  одного  за
изнасилование несовершеннолетней  девочки.  19  человек  были  убиты,  трое,
по-видимому, отравлены, семеро спились,  трое  сошли  с  ума.  Судьба  двоих
(Быкова и Антонова) неизвестна.
   В литературе, материалах следствия и суда содержится  большое  количество
ошибок.  Дядя  Павлика  Арсений  Кулуканов  называется  Куканов,  Кудуканов,
Кодуканов, Колкуканов и, видимо, от слова "кулак" - Кулаканов. Сосед Дмитрий
Шатраков именуется Шитраковым,  Шипраковым,  Шартиковым  и  Шатроновым.  Два
родных брата Дмитрий и Ефим Шатраковы встречаются с разными фамилиями, но  с
одним именем: Ефим Шитраков и Ефим Широков.  Силин  назван  Симиным.  Данила
Морозов совмещен с Арсением Кулукановым в одно  лицо  -  Данилу  Кулуканова,
который злостно уклонялся от выполнения хлебозаготовок. По документам Данила
проходит также как Данил и Даниил, а Ксения Морозова как Аксинтья и Аксенья.
Учительница Зоя Кабина превращена в мужчину по фамилии Кабин, который  пишет
в статье: "Я знал Павлика..." и т, д. Во  избежание  путаницы  все  имена  в
цитатах нами исправлены.
 
 
   СУД НА СЦЕНЕ
 
   24 ноября 1932 года  в  местной  газете  "Тавдинский  рабочий"  появилось
крупно набранное объявление. Оно гласило:
   В ПОСЛЕДНИЙ ЧАС 25 НОЯБРЯ Г932 ГОДА  В  6  ЧАСОВ  ВЕЧЕРА  В  КЛУБЕ  ИМЕНИ
СТАЛИНА  НАЧНЕТСЯ  ПОКАЗАТЕЛЬНЫЙ  СУДЕБНЫЙ  ПРОЦЕСС  НАД  УБИЙЦАМИ   ПИОНЕРА
МОРОЗОВА СУДИТ ВЫЕЗДНАЯ СЕССИЯ ОБЛСУДА ВХОД В ЗАЛ СВОБОДНЫЙ
   Тавда - небольшой районный центр в  тайге.  Кривые  улочки,  покосившиеся
дома, грязная железнодорожная  станция,  заполненная  товарными  вагонами  с
лесом. Вокруг редкие деревни, и среди них Герасимовка, где был  убит  Павлик
Морозов. Полсуток езды поездом от Тавды и попадаешь из Сибири на Урал, в его
столицу Свердловск, перевалочную базу из азиатской части России в Европу. Но
выехать из Тавды  непросто.  Это  край  лагерей  принудительного  труда.  На
станции, у поездов и сейчас милиция, люди в штатском с  типичным  выражением
лица. Такой же была Тавда и полвека назад, в начале обычной  сибирской  зимы
1932 года. Но события тут происходили необычные.
   Большой деревянный клуб имени Сталина на улице Ста -  лина  к  этой  дате
спешно отстроили заново после пожара. Топоры стучали  днем  и  ночью.  Перед
началом процесса в городе были организованы демонстрации трудящихся. Плакаты
требовали смерти убийцам пионера Павлика Морозова. На  митинг  перед  клубом
привели около тысячи детей, включая малышей из всех школ района.  Дети  тоже
держали  плакаты  с  требованием  расстрелять  обвиняемых.  Для   трансляции
процесса военные связисты установили 500 репродукторов. Вокруг них собрались
любопытные.
   Переоценивать энтузиазм масс, о котором много написано в газетах, однако,
не  следует.  В  неопубликованных  записях   участника   зрелища,   молодого
корреспондента свердловской газеты "Всходы  коммуны"  Соломеина,  говорится,
что все было запланировано, приказано и организовано заранее. В деревни всей
округи сверху спускалась разнарядка. Райком партии и  райисполком  рассылали
телеграммы: "Провести митинг", "Выслать на процесс делегатов". "Организовать
красный обоз с хлебом в дар государству". В телеграммах заранее указывалось,
сколько людей собрать и сколько мешков зерна отправить.
   Накануне суда в Герасимовку прибыли агитбригады и духовой оркестр.  Ларек
торговал водкой без ограничения. После живой газеты (вроде устного  журнала)
и хорового пения, когда веселье достигло  максимума,  объявили,  что  завтра
показательный  суд.  Вот  записанный  нами  рассказ  деревенского  старожила
Григория Парфенова: "Повезли нас рано утром на десяти подводах  под  красным
флагом. Стояли морозы  около  тридцати  градусов,  и  лошади  бежали  резво.
Некоторые только по дороге узнали, зачем везут. Кто  не  хотел  ехать,  тому
обещали бесплатный буфет".
   Начало суда, назначенное на вечер для того, чтобы крестьяне из  окрестных
деревень успели добраться до Тавды, отложили часа на полтора.  Вокруг  клуба
стояли чекисты с винтовками. Когда митинг перед  клубом  закончился,  охрана
открыла клуб. Вход не был свободным  -  пропускали  делегации,  пересчитывая
людей по спискам.
   Рассчитанный на 600 мест, зал клуба был набит тысячью зрителей. Сообщения
газет о том, что в зале присутствовало две тысячи, были  явно  преувеличены.
Тем не менее в проходах вплотную сидели на полу и стояли вдоль стен. В  зале
было много детей. Во  втором  ряду,  перед  судьями,  посадили  мать  убитых
мальчиков Павлика и Феди Татьяну Морозову с третьим сыном Алексеем на руках.
Несмотря на лютый холод, зал не отапливался, но и не проветривался, чтобы не
улетучилось тепло. В воздухе стоял смрад
   Зрелище, которое предстало зрителям, было настолько впечатляющим,  что  и
спустя полвека очевидцы его не забыли и рассказывали нам  детали.  На  сцене
медленно пополз черный занавес, открывая красные лозунги. На  заднике  висел
портрет  Павлика,  нарисованный  местным  художником-любителем.   Слева   от
портрета призыв: "Требуем приговорить убийц к расстрелу". Справа:  "Построим
самолет "Пионер Павлик "1А Морозов". -
   На скамье подсудимых -  охраняемые  конвоем  с  винтовками  пятеро:  дядя
Павлика крестьянин Арсений Кулуканов, бабушка Павлика Ксения  и  дед  Сергей
Морозовы, его двоюродный брат Данила Морозов и второй  дядя  Арсений  Силин.
Прочесть лозунги, вывешенные на  сцене,  мог,  да  и  то  по  складам,  один
обвиняемый - школьник-переросток Данила Морозов. Трое других вместо  подписи
в протоколах допросов  припечатывали,  обмакнув  в  чернила,  большой  палец
правой руки; пятый, Арсений Силин, тоже не умел читать, но сам мог поставить
закорючку пером:
   За столом, накрытым кумачом, а  сверху  -  более  узким  черным  траурным
покрывалом,  расположилась  бригада  судей,   присланных   из   Свердловска:
председатель Загревский, народные  заседатели  Кчименкова  и  Бороздина;  по
правую руку - общественные обвинители - представитель Центрального бюро юных
пионеров и газеты "Пионерская правда"  Смирнов  и  представитель  Уральского
обкома комсомола Урин, прокурор Зябкий. Слева - адвокат Уласенко.  Ход  суда
протоколирует  секретарь  Макаридина.  Все  они  вместе  именуются  выез