егодня очень хорошо выглядите! Просто, Ди Каприо!
     - Костюм на вас сидит как влитой!
     - А запонки так и сверкают! Наверное, бриллианты!?
     И  все это произносилось  с таким простодушным  восторгом в  глазах,  с
таким  искренним обожанием, что  Комаров,  в конце  концов, и  сам поверил в
собственную неотразимость.
     -  Пейте кофе, пока горячий! - напомнила секретарша и придвинула чашку.
При  этом  она случайно локтем задела коробочку  со скрепками и рассыпала их
все на пол.
     - Ой, извините,  Андрей  Алексеевич! -  вскрикнула  девушка  и, упав на
колени, принялась  собирать скрепки. При  этом глубокий вырез на ее кофточке
открылся, и Комаров увидел, как колышется ее молодая упругая грудь.
     - Оставьте, Марина!  Я сам, потом  как-нибудь соберу! -  сказал Андрей,
усиленно стараясь не смотреть на покачивающиеся белые холмики.
     -  Ну что вы, Андрей Алексеевич!  Как можно? У вас так много  работы! -
возразила девушка.
     Работы у Комарова было и в самом деле не в проворот.  Трудовой день его
начинался с того, что он пил кофе с коньяком и бутербродами. Затем приходила
Валентина Николаевна, главный бухгалтер - очень милая женщина. Она  долго  и
нудно рассказывала про всякие платежи,  отчисления, дебеты, кредиты и прочую
ерунду,  после  чего  заставляла  Андрея,  подписывать  какие-то  непонятные
бумаги. Все это так его выматывало, что он не мог уже больше  ничего делать,
и до самого обеда только отдыхал.
     На обед Комарова отвозил его шофер Володя, в какой-нибудь очень дорогой
ресторан,  где  его кормили  различными  экзотическими  блюдами,  к примеру,
устрицами по-лиможски под соусом бешамель, или просто каким-нибудь фондю.
     Затем   он   выслушивал   доклады   начальников  отделов,  о   событиях
произошедших за день, что было  особенно  мучительно, после вкусного сытного
обеда, запитого дорогим французским вином, Комарова неумолимо тянуло в сон.
     Но, в конце концов, рабочий  день заканчивался и  Комаров отправлялся в
сауну, где в  компании таких же, как он  трудоголиков снимал накопившийся за
день  стресс.  Помогали им в этом, веселые голые  девчонки, начисто лишенные
каких-либо комплексов.
     Вечером, когда Володя привозил его домой, Комаров чувствовал себя таким
уставшим, словно целый день разгружал вагоны с цементом.
     Между тем  секретарша  закончила собирать скрепки и поднялась  на ноги.
Лицо ее раскраснелось и от этого сделалось еще красивее. Секретарша Комарова
Марина была  и  в  самом деле очень  красива, и  до удивления  похожа на  ту
Марину, которая  еще  неделю  назад  в  его квартире гонялась за  лобстером,
только волосы у нее были совсем темные. И фамилия другая - Петрова. Впрочем,
волосы можно было покрасить, а фамилию поменять, выйдя замуж.
     - Скажите, Марина,  а  вы замужем?  - спросил Комаров,  чтобы рассеять,
наконец, свои сомнения.
     - Нет,  ну что вы,  Андрей Алексеевич, я еще  очень  молода,  мне всего
восемнадцать лет! - ответила девушка, старательно  размешивая ложечкой сахар
в кофе у своего шефа, - А вы Андрей Алексеевич?
     - Я женат, - ответил Комаров, и тяжело вздохнул, - Правда, сейчас один.
Моя жена уехала на Канары!
     - Ой,  бедненький!  - воскликнула  Марина,  и Комаров увидел, как в  ее
глазах  заблестели слезы искреннего сочувствия, - Как же вам тяжело  одному,
без женской ласки? Может быть, пока я могла бы заменить вашу супругу? Только
на время ее отъезда, разумеется?
     Комарову  захотелось  ответить в  том смысле, что да действительно,  не
плохо бы, но он не успел. В дверь постучали.
     - Войдите! - сказал он.
     В кабинет вошла  молодая девушка.  Ее, пожалуй, можно было  бы  назвать
даже симпатичной, если бы не слишком высокий рост и могучие плечи штангиста.
     - Елена Васильевна Шанина,  старший менеджер по продажам,  - прошептала
Марина Комарову в самое ухо.
     Уверенным шагом Елена Васильевна подошла к  столу Комарова,  достала из
сумочки упаковку  презервативов  и начала распечатывать. Полиэтилен оказался
слишком прочным, и девушке пришлось рвать его зубами.
     -  Что  это?  -  спросил  Комаров,  внутренне  холодея   от   недоброго
предчувствия.
     -  Это?  - девушка,  осторожно,  кончиками пальцев вытащила  изделие из
упаковки и потрясла им перед носом у Комарова. - Кондом! Разве вы не видите?
     -  Это я  вижу,  - сказал Комаров, стараясь придать своему  голосу  как
можно более уверенное звучание, -  Я  хочу спросить, что это  вы собираетесь
делать?
     -   Хочу   вам   показать,   что   нам   прислали  из  Америки   вместо
глюкогенпентавинолхлорида. Понимаете, мы заказали у одной американской фирмы
крупную  партию этого глюкогена, и даже деньги перечислили, а они нам вместо
таблеток, прислали вот это!
     - Дайте факс, и пусть все забирают назад!
     - Факс  уже давали. Они ответили  нам, что  весь глюкоген, который  они
собирались нам  отправить,  у  них  на складе  арестовало  ФБР.  Оно  как-то
пронюхало, что из этих таблеток для сжигания жира наши химики-самоучки гонят
классный наркотик. Вот им и пришлось заменить товар!
     - Выходит,  мы свой глюгоген теперь  уже никогда  не получим? - спросил
Комаров.
     - Выходит что так, но только что теперь с  этим делать? - сказала Елена
Васильевна  и снова потрясла  распечатанным средством предохранения, - У нас
этой  дрянью  все склады забиты, ставить некуда! Можно мы вам в кабинет хотя
бы сотни две коробок поставим?  А то в  коридоре уже все  заставлено, пройти
невозможно!
     - Ставьте, что же делать! - Комаров пожал плечами, -  Только вон там, в
углу, чтобы не мешали. Кстати, а это надолго?
     - Это будет зависеть от того, как быстро мы сможем, все это распродать,
-  ответила Елена Васильевна, - Если  говорить  честно, то я сомневаюсь, что
товар пойдет.  Вы посмотрите сами  -  они какие-то странные!  Что это там на
конце?
     - Ой, да тут морда какая-то! - сказала Марина, - Вроде кто-то знакомый,
а  кто  сразу  не  разберешь.  Весь сморщенный.  Толи  баран, толи козел, не
понятно! Видно только что с рогами!
     -   Надо  натянуть  на  что-нибудь!   -  сообразила  Лена,   и  девушки
переглянувшись, уставились на Комарова, так, словно он мог им чем-то помочь.
     На секунду Андрею  показалось, что они сейчас попросят  его расстегнуть
ширинку. Но что-то, как видно, их остановило.
     - Жаль, Володька шофер уехал! - сказала Марина после небольшой паузы, -
Хотя постой, там же внизу Юрик, охранник сидит!
     - Точно, - обрадовалась  Лена, - У него  такая толстая дубинка! Старший
менеджер по продажам отправилась  искать охранника Юрика, оставив,  наконец,
Комарова наедине с Мариной.
     - Так вы согласны, чтобы я заменила вам вашу жену, на время ее отъезда?
-  напомнила  свой  вопрос  Марина,  и,   не  дожидаясь  ответа  уже  начала
расстегивать кофточку.
     Комаров еще не успел ничего ответить, а кофточка  уже  полетела на пол,
за ней полетела и юбка, но мечтам  девушки,  как видно, сегодня  не  суждено
было осуществиться.
     Дверь  кабинета  открылась,  и  на  пороге  появился  грузчик  в  синем
комбинезоне, с высокой горой коробок  в руках.  Не обратив никакого внимания
на раздетую девушку и Генерального директора, он направился прямиком  в угол
кабинета, куда и свалил свой груз. Следом за ним появился второй грузчик.
     Марина  к  тому  времени  уже  вполне оделась,  и принялась  руководить
работой, показывая, куда  надо  складывать  товар. Постепенно, кабинет  стал
заполняться картонными коробками, продолжать работать в  таких условиях было
невозможно, и Комаров отправился домой.


x x x

     Следующий день  был пятница, как назло 13-е,  и как-то сразу, с утра не
задался. Едва  Комаров переступил порог своего кабинета, как Марина принесла
ему факс следующего содержания:

     Генеральному директору "Объединенного Холдинга"
     Комарову А.А.

     Ты, падла,  гони бабки,  а  то наша братва посадит  тебя  на перо, и ты
будешь петь арию козла из оперы "Золотой петушок"!

     Начальник кредитного отдела банка "Эфтаназия" В.В. Меченый

     - Что это такое? - спросил Комаров у своей секретарши.
     - Без понятия, Андрей Алексеевич, - ответила Марина, - Сегодня утром по
факсу пришло. Может  Валентину Николаевну позвать? Тут  что-то про банк, она
должна быть в курсе.
     Главный бухгалтер оказалась в курсе:
     -  Все  очень просто,  - объяснила Валентина Николаевна, -  Мы  брали в
банке "Эфтаназия"  кредит  на покупку  глюкогенпентавинолхлорида,  и  теперь
пришел срок погашения кредита. Вот они нам об этом и напоминают!
     - А что это тут про какое-то перо и про какого-то петушка?
     - Ну, это  чисто  банковская  терминология,  вы  Андрей  Алексеевич  не
напрягайтесь, это только бухгалтер может понять! Чисто конкретно!
     - Хорошо, так верните им деньги, и дело с концом!
     -  Но у  нас на счету нет денег! Все деньги мы отправили  в Америку, за
глюкоген. У нас,  его  должна была  купить фирма "Феникс", по очень выгодной
цене. Если  бы все прошло,  как  надо мы  бы сейчас  уже  погасили  кредит и
получили чистую прибыль в 70 миллионов долларов!
     - Допустим, но сейчас у  нас нет ни глюкогена, ни денег!  И  что же нам
теперь делать?
     - Не  знаю,  - сказала  Валентина  Николаевна и  пожала  плечами, -  Вы
Генеральный  директор,  вам и решать! Можно конечно попробовать расплатиться
презервативами,  у  нас,  их  вон  сколько,  хотя...  Кстати,  этот  Меченый
собирался сегодня приехать, вот вы с ним и поговорите!

x x x

     Меченый приехал не один, а прихватил с собой еще пару  таких же, как он
шкафообразных амбалов. Амбалы все время молчали,  только устрашающе  сопели,
впрочем, и сам Меченый так же не блистал многословием.
     -  Гони бабки! - сказал  он, едва делегация расселась в креслах и дверь
кабинета закрылась.
     -  Вы  знаете, вопрос  о  погашении  нашего  кредита находится сейчас в
финальной стадии, и я думаю,  в скором времени будет решен окончательно... -
начал Комаров, но Меченый его остановил.
     - Ты не свисти, говори, когда бабки будут?
     -  Дело в том,  что наша  фирма испытывает сейчас временные  финансовые
затруднения, и  в связи  с  этим... Хотя, может быть, вы возьмете товаром? А
господа?
     Господа переглянулись, и Меченый проговорил:
     - Что за товар?
     -  Товар великолепный! Только что получили из Соединенных  Штатов,  так
сказать  средство половой  гигиены, -  Комаров распаковал  пачку  и  вытащил
изделие,   -  Обратите   внимание,  на  конце  изображена  голова  какого-то
животного, очевидно барана или козла, как символ плодовитости...
     - Кого? - переспросил Меченый.
     -  Козла, наверное... - ответил Комаров, чувствуя что говорит что-то не
то.
     - А за  козла,  ответишь!  -  сказал  Меченый  и  встал. Вслед за шефом
поднялись  и его верные амбалы,  и  делегация  удалились, оставив Комарова в
некотором смятении чувств.
     Он нажал кнопку, и появилась Марина.
     -  Принеси мне, пожалуйста, кофе  с коньяком и  черной  икры.  Впрочем,
кофе, пожалуй, не нужно.
     - Сейчас, Андрей Алексеевич, - сказа Марина и исчезла.
     - Господи, как я устал! - сказал Комаров вслух, когда дверь за девушкой
закрылась, - Эта работа меня когда-нибудь доконает!


     Вечером, когда "шестисотый" подвез Комарова  к домоу, он сразу отпустил
шофера, было еще не слишком поздно. Но едва Андрей вошел  в подъезд, как тут
же  пожалел о своей опрометчивости. Какие-то придурки разбили лампочку, и  в
подъезде была тьма египетская.
     - Вот козлы! Тут же запросто шею свернуть  можно! Или голову разбить! -
проговорил  Комаров, и увидел, как от стены отделилась какая-то смутная тень
и преградила ему путь.
     - Ты правильно говоришь: можно и шею свернуть, можно  и голову разбить,
все можно! Выбирай, что тебе больше нравится? - проговорила тень сдавленным,
хриплым голосом, и этот голос показался Комарову знакомым.
     -  Вы кто?  -  спросил  Андрей, пытаясь выиграть  время  и  хоть что-то
понять.
     Я? - переспросила тень, как бы удивившись, - Я смерть твоя!
     И в этот момент что-то тяжелое обрушилось сзади Комарову  на голову. Он
потерял сознание, и больше уже ничего не почувствовал.


     - Я не собираюсь  спокойно сидеть  здесь, и ждать,  пока меня зажарят и
сожрут - сказала Лера.


Глава седьмая НЕНОРМАЛЬНАЯ БОЛЬНИЦА

     ...Комарову снилось, что какой-то ржавый  стальной прут воткнулся ему в
голову, и пробил ее насквозь. Через  образовавшуюся дыру, при желании, можно
было  видеть  луну и  звезды. Как  ни странно,  при этом, он  не  чувствовал
никакой боли, только немного смущал легкий ветерок гулявший у него в голове.
Он боялся,  что  этот космический  сквозняк  может напрочь  выдуть  из  него
остатки мозгов.
     Его положили  на кровать и сказали,  что  будут делать  операцию, но не
сейчас, а  пока  надо  ждать.  Он  тихо  лежал, внимательно прислушиваясь  к
сквозняку в собственной голове,  и  ждал. Вдруг  из  комнаты начали выносить
мебель: шкафы стулья, в общем, все  кроме кроватей. Потом принесли унитазы и
начали оборудовать  в комнате туалет.  Оставаться здесь он  больше  не  мог,
поднялся  и  пошел, осторожно  прикрывая дырку в голове.  Все  комнаты  были
забиты кроватями,  и на  всех кроватях сидели или лежали люди,  кровати были
заняты людьми, и ему не было места среди этих людей.
     Он  шел все дальше и дальше, и вдруг  увидел  врача -  полную женщину в
белом  халате. Почему-то он попросил ее, чтобы она положила его в  изолятор.
(Он  только  один  раз  в  жизни лежал в изоляторе  - в  пионерском  лагере.
Маленький беленький домик, маленькие чистые комнаты.)
     - Хорошо - сказала женщина-врач и отвела его к  изолятору. Но  изолятор
оказался совсем  не таким, каким Комаров помнил его с детства. Они подошли к
огромному   деревянному  сараю.  Весь  сарай   тоненькими  жердочками   был,
разгорожен на участки и полон  людей, и  все  они  были  уроды:  или длинное
туловище  на  совсем  коротюсеньких  ножках,  или  нет  рук,  ног,  слюнявые
дебильные физиономии, гноящиеся язвы. Людей было много,  сотня, а может быть
и тысяча.
     Посредине сарая стояло что-то вроде деревянного помоста, на нем лежали,
обнявшись,  совершенно  голые  парень  и  девушка.  Тела  их  были   покрыты
багрово-фиолетовыми пятнами, кожа уже сошла  и видно  было  гниющее мясо. На
Комарова никто не обратил внимания,  каждый  занимался своим делом. Парень и
девушка  занимались  любовью. Андрей  повернулся ко  врачу,  но врача уже не
было.  Ему  вдруг  нестерпимо  захотелось, убежать  отсюда,  он  бросился  к
воротам, но ворота сарая захлопнулись перед самым его носом.
     "Выпустите меня" - закричал он, и услышал за спиной хохот. Он обернулся
и увидел, что тысячи  глаз смотрят на него.  Уроды смотрели на него и мерзко
смеялись. Все! Теперь  их  уже была не тысяча,  а гораздо больше,  и все они
лезли к нему протягивая свои безобразные культи и обрубки.
     Он полез вверх по стене, но уроды  и  не  думали от  него отставать.  В
ужасе  Комаров закричал:  "Оставьте меня,  я  ранен!"  - но известие о  ране
вызвало у преследователей  лишь  бурю восторга,  и они с удвоенной  энергией
продолжали погоню. "Господи - подумал  он - За  что они  меня так ненавидят,
эти  несчастные?  Ведь я такой же несчастный,  как и они..." -  и тут же  он
поймал себя на  лицемерии. Как раз в этом-то все  и  дело, что он не считает
себя таким же, как они! Ведь он погнушался их обществом, побрезговал ими. Но
сколько ни старался преодолеть в себе чувство гадливости, он не мог.
     А между тем уроды были  уже совсем  близко,  лезть дальше  было некуда,
Комаров  остановился  и  увидел,  что  они его догоняют.  Впереди  всех была
девушка, та самая. Наконец она догнала его и прижалась к  нему своим ужасным
телом.  На  ее  изуродованном  проказой  (или еще чем?)  лице  ясно читалось
выражение садистского удовольствия: "Ты побрезговал мною,  так на тебе!" Она
прижималась к нему  все  теснее  и теснее, лицо  ее становилось  все ближе и
ближе,  и тут  Комаров проснулся.  Легкий сквознячок все  еще  бродил в  его
голове, хотя самой дыры уже не было...

     Он лежал  на  спине, смотрел  на  высокий белый потолок, такой ровный и
гладкий, что даже  не за что было зацепиться  взглядом, и в голову ему лезли
всякие глупые мысли. К примеру, почему этот потолок такой ровный  и гладкий?
На любом потолке  есть маленькие  трещинки,  выпуклости,  разводы,  на худой
конец  просто крошечные точки оставленные  мухами, но этот  был идеален. Это
было даже скучно. И стены тоже были идеально ровные и гладкие.
     "Наверное, финны ремонт делали, - подумал  он машинально, - надо  будет
спросить у врача. Впрочем, зачем мне это?"
     Он  протянул  руку и  нажал кнопку. Тут же  открылась дверь и  в палату
вошла  медсестра,  можно было подумать, что она все время стояла за дверью и
ждала его звонка. На ней был короткий  белый халат,  а  на голове  маленькая
белая  шапочка.  Она была молодая и  очень  хорошенькая, впрочем, как и  все
медсестры  в этой  ненормальной  больнице,  их словно собрали  сюда  со всех
мыслимых конкурсов красоты. Тут были и нежные  блондинки с голубыми глазами,
и страстные кареглазые брюнетки, и задумчивые шатенки, одним словом, девушки
были самые  разные, но все они были одинаково  красивы, и  очевидно, поэтому
казались Комарову на одно лицо. Он все время путал их имена.
     Он попросил пить, и  медсестра  налила  из графина  воды, затем,  очень
осторожно, почти ласково  просунула свою  нежную  ручку  ему  под  голову и,
приподняв ее начала поить его как ребенка. Вода  была совершенно безвкусная,
словно дистиллированная,  но близость  красивого женского  тела придавала ей
какой-то особый, неповторимый аромат,  он  мог бы пить эту воду вечно, но, к
сожалению, она быстро кончилась.
     Девушка  поставила пустой стакан на  тумбочку  и нагнулась над кроватью
Комарова, чтобы  поправить одеяло,  короткий халатик задрался, и  он увидел,
что  под  халатом  на  ней  ничего  нет.  Ему  вдруг  неудержимо  захотелось
дотронуться до ее такой мягкой и такой упругой на вид попки. Он даже спустил
руку  с кровати, но  в последний  момент остановил  себя,  подумав, что если
девушка сделает  шаг  назад,  то  сама дотронется  задом до  его руки. Так и
случилось: медсестра сделала шаг назад и  скользнула своей  голой  попкой по
ладони Комарова.
     - Извините, - сказал он и убрал руку.
     - Нет, ничего  страшного,  -  ответила медсестра, - Я сама виновата,  я
такая неловкая!
     -  Наоборот,  вы  очень ловкая, и такая красивая!  - сказал Комаров,  -
Честно говоря, я никак  не могу понять, почему  вы работаете здесь? Вы могли
бы стать фотомоделью или манекенщицей.
     - Ну что вы, - улыбнулась девушка -  О таких глупостях я даже не думаю.
Для  меня  самое  главное  -  медицина. Я  учусь на  втором  курсе в  Первом
медицинском, собираюсь стать нейрохирургом.
     Комарову стало  вдруг стыдно  за свою глупую  выходку:  такая серьезная
девушка, собирается стать нейрохирургом, будет ковыряться в чужих мозгах,  а
он...
     - Как будущий нейрохирург, вы не могли бы мне сказать,  ушиб мозга, это
очень опасно?
     -  Конечно,   ушиб  мозга  это  серьезный  диагноз,  но  у   вас  такая
положительная динамика! И потом, молодой крепкий организм. Так  что я думаю,
недели через  две  вы забудете  про  свой  ушиб  и  никогда о нем больше  не
вспомните! - и она жизнерадостно улыбнулась.
     Вошел врач, и девушка еще раз, улыбнувшись на прощание удалилась.
     - Ну, как больной, голова не болит? - спросил врач.
     - Нет, не болит, спасибо. Но я вот только одного не могу понять. У  вас
тут так  чисто, оборудование  все импортное, сестры все просто  красавицы, и
такие вежливые, исполнительные.  Скажите  мне честно, это  что,  кремлевская
больница? - Ну что вы, какие  глупости! - доктор засмеялся, - Нет, это самая
обычная больница, §39. Оборудование импортное  - так