За два века до того как мы обнаружили свою  собственную  хрустасферу,
человечество уже задавалось вопросом: почему этого не произошло? Почему за
три миллиарда лет, пока Землю можно было "брать голыми руками",  никто  не
прилетел и не застолбил планету?
     Позже мы узнали, что это из-за  окружавшего  Солнце  барьера  смерти.
Именно хрустасфера оберегала все это  время  наших  крошечных  примитивных
предков от постороннего воздействия и дала возможность  нашей  цивилизации
встать на ноги в мире и уединении.
     Если бы не было хрустасфер, первая же раса звездопроходцев  заполнила
бы всю галактику и, может быть, всю вселенную целиком Не будь барьеров, мы
бы сами так и поступили. История всех других плодородных миров  изменилась
бы навсегда. И трудно даже представить себе  масштабы  нереализованного  в
таком случае потенциального разнообразия жизни.
     В общем, барьеры защищают добромиры до тех пор, пока развивающаяся на
них жизнь не разбивает оболочки изнутри.
     Только зачем это? Зачем защищать молодой росток, который  в  зрелости
ждет лишь горечь одиночества?
     Представьте   себе,   каково    было    самой-самой    первой    расе
звездопроходцев. Будь они даже терпеливы как Иов, никогда не найти им  еще
одну доброзвезду для освоения. И встретить соседей им тоже не суждено,  до
тех пор пока не расколется изнутри следующая хрустасфера.
     Без сомнения, они отчаялись задолго до того. Нам же, людям,  подарили
шесть прекрасных миров. И если нам не довелось встретиться  с  натаралами,
мы, по крайней мере, можем узнать их по  их  книгам.  Кроме  того,  из  их
старательно сохраненных записей мы узнаем и о других, более древних расах,
развившихся на тех пяти планетах и вырвавшихся в одинокую вселенную.
     Может быть, спустя еще миллиард лет вселенная будет в большей степени
напоминать научно-фантастические концепции, популярные  во  времена  моего
деда. Может, и в самом деле потянутся когда-нибудь по космическим  трассам
между дружественными мирами бесчисленные торговые корабли.
     Но мы, как и натаралы, вышли в космос слишком  рано.  Если  мы  будем
дожидаться этого дня, нас так и будут называть -  Древняя  Цивилизация.  А
это как проклятье...
     Я снова взглянул на созвездие,  которое  мы  назвали  Феникс  и  куда
миллионы лет назад отправились натаралы. Маленькую темнозвезду, давшую  им
пристанище, даже не было видно,  но  я  точно  знал,  где  она  находится.
Натаралы оставили подробнейшие инструкции
     Затем я повернулся и снова забрался  в  палатку  к  Элис  и  ребенку,
оставив за спиной звезды и мерцающие осколки хрустасферы.
     Завтра будет много дел. Этим  вечером  я  пообещал  Элис,  что  начну
строить дом на склоне холма неподалеку от Старогорода.
     Она пробормотала что-то во сне, но не проснулась, только придвинулась
ближе, когда я лег рядом.  В  колыбельке,  стоявшей  у  кровати,  спокойно
посапывала наша дочь. Я обнял Элис и тихо вздохнул.
     Но сон не шел. Я  продолжал  думать  о  планетах,  что  оставили  нам
натаралы.
     Нет, не  оставили.  Одолжили.  Мы  можем  пользоваться  этими  шестью
планетами, но должны быть добры к ним - таково условие натаралов,  которые
в свою очередь согласились  выполнять  его,  когда  приняли  в  наследство
четыре планеты, оставленные в незапамятные времена расой  лап-кленнов,  их
предшественников на одиноких звездных трассах... так  же  как  лап-кленны,
когда унаследовали три твузуунских солнечных системы...
     До тех пор пока в нас горит жажда осваивать новые миры, они наши -  и
любые другие, что нам посчастливится найти.
     Но когда-нибудь цели  изменятся.  Жизненное  пространство  перестанет
быть императивом. Все чаще и чаще, как предсказывали  натаралы,  мы  будем
задумываться об одиночестве.
     Я знал, что они правы. Когда-нибудь мои пра-пра-в-энной-степени-внуки
осознают, что не в состоянии больше жить во вселенной, где не слышно чужих
голосов. Прекрасные миры наскучат им, и,  собравшись  всем  племенем,  они
направятся к темнозвезде.
     И вот там-то, за горизонтом Шварцшильда большой  "черной  дыры",  они
встретят и натаралов, и лап-кленнов, и  твузуунов,  ожидающих  их  в  чаше
застывшего времени...
     Я прислушивался к мягкому шелесту ветра, теребящего ткань палатки,  и
завидовал своим пра-пра-в-энной-степени-внукам. Так хотелось бы  встретить
других звездопроходцев, столь похожих на нас.
     Да, можно, конечно,  подождать  несколько  миллиардов  лет  и  здесь,
подождать, пока не расколются большинство хрустасфер  и  во  вселенной  не
забурлит жизнь. Но мы наверняка станем к тому времени другими. Сама  жизнь
сделает нас Древними.
     Какая же раса по собственной воле выберет такую судьбу? Гораздо лучше
остаться молодыми и молодыми вернуться во вселенную, где  будет  интересно
жить!
     В ожидании этого дня наши предшественники погрузились в сон за  краем
консервирующей время "черной дыры". Они ждут нас  там  и  готовы  принять,
чтобы вместе переждать одинокую безрадостную эпоху в истории вселенной.
     Размышляя об элегантном решении, что приняли натаралы, я  чувствовал,
как уходят, растворяются последние остатки старой великодепрессии. Мы  так
долго боялись, что вселенная - это одна большая недобрая шутка,  а  нам  в
ней отведена роль  простаков,  над  которыми  безжалостно  насмеялись.  Но
теперь эти мрачномысли наконец исчезли, расколотые новым видением будущего
словно барьер хрустасферы.
     Я обнял, прижал к себе свою женщину. Она снова пробормотала что-то во
сне. И засыпая, я вдруг понял, что чувствую себя гораздо лучше, чем за все
последнее тысячелетие. Я чувствовал себя очень-очень молодым.


                                Дэвид БРИН

                                ОПОЗДАВШИЕ

Пер. - Д.Приказчиков, П.Поляков.
David Brin. Lungfish (1986).



                                    1

     Ждущий опять  забеспокоился.  Он  повторял  снова  к  снова,  пытаясь
привлечь мое внимание: "Искатель, слушай! - Его электронный голос шипел  с
другого конца древнего провода. - Маленькие живые существа совсем  близко.
Искатель! Они уже добрались до пояса астероидов,  вертятся  среди  скал  и
развалин. Слышишь? Они  обнюхивают,  ощупывают  каждый  найденный  объект!
Скоро доберутся и до нас. Ты  слышишь.  Искатель?  Пора  решать,  что  нам
делать!"
     По-видимому, Творцы Ждущего  были  крайне  нетерпеливыми  существами.
Лучше бы он оставался в холодном межзвездном пространстве!  Мои  создатели
были мудрее. "Искатель, ты слушаешь меня?"
     Мне не хотелось ни с кем разговаривать.  Небольшой  пучок  электронов
заменит мою личность и ответит Ждущему. Даже если он раскроет подмену,  то
поймет намек и оставит меня в покое. Или же станет еще более  настойчивым.
Предсказать его  поведение,  не  задействовав  в  расчетах  дополнительные
электронные  блоки,  довольно  трудно.  "Незачем   спешить,   -   спокойно
проговорило мое творение. - Землянам сюда не добраться еще несколько  лет.
В любом случае мы в силах предотвратить их приход. Все давно  предрешено".
Как  все  же  удобен  маленький  электронный  пучок  -  говорит  с   моими
интонациями и рассуждает довольно логично  для  столь  простой  структуры.
"Как ты можешь относиться к этому  так  благодушно!"  -  сердился  Ждущий.
Электронное раздражение  передавалось  по  проводам,  опутавшим  скалистый
ледяной мирок,  ставший  нашим  домом  много  миллионов  лет  назад.  "Мы,
оставшиеся в живых, избрали тебя лидером. Искатель, потому что,  казалось,
ты лучше всех понимаешь  происходящее  в  Галактике.  Но  сейчас  ожидание
подходит к концу. Биологические создания скоро будут здесь, и нам придется
действовать".  Наверное,  в  последние  столетия  Ждущий   слишком   часто
настраивался  на  телевидение  Земли.  Его  завывания   очень   напоминали
человеческие.
     "Земляне могут найти нас, могут и не найти, - ответила  моя  тень.  -
Нас, оставшихся в живых, так мало, и мы так слабы, что  предотвратить  это
при всем желании... Да и чего бояться куче  древней  рухляди?  Контакта  с
энергичной, молодой цивилизацией?"
     Вообще-то Ждущий мог и не  сообщать  мне  о  приближении  людей.  Мои
сохранившиеся датчики чувствуют солнечный ветер, потоки атомов и радикалов
лучше, чем паруса - дуновения морского бриза. Последние  столетия  потоки,
зародившиеся внутри  Солнечной  системы,  приносят  новые  запахи.  Особый
привкус ионов  из  космических  литейных  цехов  и  тяжелый  чад  горелого
дейтерия.
     Запахи индустриальной цивилизации.
     И  еще  -  хаос  модулированных  радиосигналов,  наполняющих   космос
шлягерами звезд эстрады. То были признаки пробуждения. Жизнь,  только  что
возникшая в маленьком водяном чреве третьей планеты, уже спешила вырваться
из своей колыбели. "Встречающий и Посланник хотят  предупредить  людей  об
опасности, и я с ними согласен! -  не  унимался  Ждущий.  -  Мы  можем  им
помочь".
     Наш спор разбудил кого-то еще - я отметил новое подключение  к  нашей
сети связи. Наблюдатель и Встречающий обнаружили свое присутствие  пучками
сверххолодных электронов. Я почувствовал,  что  они  согласны  со  Ждущим.
"Помочь им? Теперь? - спросил мой искусственный голос. - Наши ремонтные  и
воспроизводящие модули погибли в Последнем сражении. У нас не было способа
узнать о развитии человечества, пока люди не изобрели радио. А тогда стало
уже слишком поздно! Их первое радиопослание ушло в смертоносную галактику.
Если бы разрушители находились где-нибудь  в  соседних  областях  космоса,
люди уже погибли бы! А потому, стоит ли  тревожить  бедных  землян?  Пусть
наслаждаются покоем. Предостережение все равно ни к чему не приведет".
     Какой молодец! Мой маленький искусственный двойник рассуждает так же,
как когда-то, сдерживая нетерпеливых союзников, рассуждал я сам.
     В разговор вступил Встречающий. Я услышал его привычно  красноречивый
поток электронов. "А я согласен с Искателем, -  неожиданно  заявил  он.  -
Людей ни к чему предупреждать об угрожающей им опасности. Они и сами о ней
догадаются".
     Вот это меня заинтересовало. Отстранив свою искусственную личность, я
подключился к сети. Никто этого не заметил. "Почему  ты  так  думаешь?"  -
спросил я Встречающего.
     Встречающий указал на ряд антенн, снятых с древних  сломанных  машин.
"Мы перехватываем разговоры людей, исследующих пояс астероидов, -  ответил
он. - Один из них вплотную подошел к разгадке. Скоро он поймет, что  здесь
произошло".
     Должно быть. Встречающий  позаимствовал  этот  самодовольный  тон  из
телевизионных шоу землян.  Оно  и  понятно:  создатели  Встречающего  были
восторженными существами и запрограммировали его превыше  всего  на  свете
ценить простые удовольствия. "Покажи мне", - сказал я ему.  Мне  с  трудом
верилось, что долгое ожидание наконец закончилось.



                                    2

     Урсула Флеминг наблюдала, как внизу  вместе  с  астероидом  вращаются
древние руины. "Господи, ну и неразбериха!" - произнесла она со вздохом.
     Она исследовала Пояс уже  пять  лет,  занималась  утилизацией  плодов
чьего-то труда, но никогда не видела такого нагромождения.
     В  четырех  километрах  от  исследовательского  корабля   громоздился
астероид, выглядевший  абсолютно  черным  на  фоне  ленты  Млечного  пути.
Астероид  представлял  собой  камень  протяженностью  чуть   больше   двух
километров вдоль большой оси. Миллиарды лет назад он откололся от  планеты
и с тех пор многочисленные столкновения с другими астероидами оставили  на
нем немало вмятин, кратеров и трещин. С одной  стороны  он  выглядел,  как
типичный углеродосодержащий планетоид, подобный миллионам  других  в  этой
части Пояса. Но когда "Волосатый  Громовержец"  облетел  безымянный  кусок
камня и замерзших газов, картина изменилась. Резкие тени обозначали  руины
- искореженные,  скрученные  памятники  катастрофы,  разразившейся  здесь,
когда по Земле еще бродили динозавры.
     - Гэвин! - крикнула Урсула через плечо. - Спустись сюда,  взгляни  на
этот хаос!
     Через минуту над головой стукнул люк, и ее  партнер  вплыл  в  рубку.
Подошвы Гэвина, коснувшись магнитного пола, негромко щелкнули.
     - Куда смотреть, Урс? Новые загубленные крошки, ждущие автогена?  Или
мы наконец нашли убийц?
     Урсула  кивнула  на  иллюминатор.  Партнер   подошел   поближе.   Его
физиономия заблестела в свете ламп; прожектор освещал обломки внизу. Гэвин
долго смотрел на них, потом проговорил:
     - Опять детские трупики. "Флеминг Сэлвидж энд Эксплорейшн"  будет  на
чем погреть руки.
     Урсула нахмурилась:
     - Не болтай чепуху. Это недостроенные межзвездные зонды,  разрушенные
много веков назад, когда еще не были готовы к  запуску.  Неизвестно,  были
они думающими машинами вроде тебя или просто автоматами, как наш  корабль.
Ты должен лучше меня разбираться в роботах.
     Ужимка Гэвина соответствовала саркастической гримасе человека.
     - Кто виноват в том, что я болтаю чепуху?
     - Что ты имеешь в виду? - Урсула повернулась к нему.
     - Я имею виду то, что вы, люди, сто лет  назад,  когда  увидели,  что
искусственный  интеллект  скоро  обгонит  человеческий  и  выйдет   из-под
контроля,  встали  перед  выбором.  Вы  могли  разрушить  машины,  но  это
затормозило  бы  прогресс.  Вы  могли  жестко  запрограммировать   нас   в
соответствии с основными законами робототехники... - Гэвин  фыркнул.  -  И
получить рабов, гораздо более сообразительных, чем ваши ученые. И к какому
же решению вы в конце концов пришли?
     Урсула знала, что отвечать бесполезно - во  всяком  случае,  когда  у
Гэвина   подобное   настроение.   Она   сосредоточилась   на    управлении
"Громовержцем", подводя его ближе к астероиду.
     - Что вы решили относительно разумных машин? - не унимался  Гэвин.  -
Вы стали воспитывать нас так же, как своих детей, учили  быть  такими  же,
как вы, и даже наделили многих внешним сходством с людьми.
     Последний  робот  Урсулы,  старый  испытанный  помощник   и   хороший
шахматный партнер, уходя на покой, предупреждал ее о  том,  что  не  стоит
брать на эту работу молодых андроидов класса ААА,  только  что  окончивших
колледж. С ними столько же проблем, сколько с обычными подростками.
     Хуже всего было то, что Гэвин снова попал в точку.
     Несмотря на все генетические и киборганические улучшения человеческой
породы, казалось, что машины обречены превосходить людей по всем  статьям.
И вот, на счастье или на беду, решено было, воспитывать  андроидов  класса
ААА так же, как обычных детей, со всеми неизбежными при  таком  воспитании
издержками.
     Гэвин покачал головой, изображая великую печаль - совсем как чересчур
умный подросток, которого иногда так и хочется придушить.
     -  Неужели  вы  и  впрямь  надеялись,   что   я,   созданный   людьми
человекоподобный робот, очеловечусь? Мы способны лишь на  то,  что  в  нас
вложили, госпожа. - Он иронически покорно поклонился.
     Урсула  ничего  не  ответила.  Временами  она  начинала  сомневаться,
правильное ли решение приняли люди.
     Внизу  вдоль  всего  опустошенного  астероида  тянулись  искореженные
подпорки строительных лесов.  Возле  опрокинутых  подъемных  кранов  сотни
миллионов лет назад  нашли  покой  разрушенные  космические  суда.  Урсуле
пришло в голову, что она первая, кто видит этот хаос, сотворенный  ужасной
неведомой силой.
     Разрушителей, наверное, тоже нет. Никто еще не  находил  инопланетный
механизм в мало-мальски исправном состоянии, и, пожалуй, не  имело  смысла
держать оружие в боевой готовности.
     Автономные разведывательные модули обследовали остатки  недостроенных
межзвездных зондов в поисках источников радиации  или  хоть  какого-нибудь
движения. Безрезультатно. Приборы не  обнаружили  ничего,  кроме  холодных
скал и мертвого металла.
     Урсула покачала головой. Ей очень не понравилась эта метафора.  Слова
Гэвина о детских трупах совсем не помогали  воспринимать  увиденные  груды
лома как сулящее прибыль сырье. Не помогут, вероятно, и в другом. Вот  уже
несколько месяцев она трудилась  над  статьей,  в  которой  излагала  свою
заботливо  пестованную  гипотезу,  объясняющую  то,  что  здесь   когда-то
произошло.
     - У нас есть  работа,  -  сказала  она  партнеру.  -  Давай-ка  ею  и
займемся.
     Гэвин сложил вместе свои матовые ладони.
     - Да, мамочка. Твои желания для меня закон.
     Он не спеша удалился в свой отсек и начал готовить  исследовательские
модули.
     Урсула  сосредоточилась  на  панели  управления   зондами   поменьше,
искавшими ракеты, радарные установки, запасы сырья. Механические труженики
и  работали,  и  передавали  информацию  одинаково  бесстрастно...  как  и
положено машинам.



                                    3

     Встречающий прав. Кажется,  одна  из  маленьких  землянок  напала  на
верный след. Встречающий организовал перехват информации через примитивный
бортовой компьютер, в память  которого  капитан  корабля  записывала  свои
мысли. И мы, оставшиеся в живых калеки, слушаем их. Мысли довольно  четкие
для биологического создания. Но ей пока недостает  очень  многих  кусочков
мозаики.



                                    4

                              Урсула Флеминг
                              ПУСТЫННОЕ НЕБО

     Вот   и   сбылась   вековая   мечта   человечества.   Мы   обнаружили
доказательство   существования   других   цивилизаций.   При   комплексном
исследовании Внешнего Пояса  люди  наткнулись  на  останки,  принадлежащие
более чем сорока различным культурам. Все они представлены автоматическими
кораблями, и все, вероятно, давно погибли.
     Что здесь произошло? И почему все древние пришельцы - роботы?
     В конце двадцатого века  ученые  засомневались  в  способности  людей
достаточно хорошо переносить длительные космические  полеты  в  отдаленные
районы Млечного Пути. Но исследование Галактики не должно останавливаться.
Уровень наших знаний позволяет отправлять в космос  роботов,  лучше  людей
приспособленных выдерживать однообразие и опасности межзвездных перелетов.
     Молодая цивилизация может позволить себе несколько тысяч лет ожидания
информации из далеких звездных систем.
     Но  Галактика  довольно  велика.  Посылать  зонды  во  все  концы   -
бессмысленная расточительность. Оптимальным решением был бы запуск  вместо
огромной   флотилии   дешевых   зондов   небольшого   количества   сложных
автоматических кораблей.  Эти  универсальные  корабли-роботы  занялись  бы
освоением ближайших звезд и планет. Проведя разведку, они на базе  местных
ресурсов должны создать точные копии самих себя.
     Первым концепцию предложил легендарный Джон  фон  Нейман.  Хитроумные
машины,  запрограммированные  воспроизводить  себя  из  подручного  сырья,
смогли бы запускать своих "детей" в более отдаленные звездные системы. Там
каждый зонд создал бы свой дубликат, и так далее.
     Освоение космоса происходило бы  гораздо  быстрее,  чем  если  бы  им
занимались люди. К тому же расходы ограничились  бы  затратами  на  первый
запуск.  А  необходимая  человечеству  информация  о  космосе  лилась   бы
непрерывным потоком год за годом, век за веком.
     Довольно логично, не правда ли? Ученые  двадцатого  века  рассчитали,
что этот метод позволит исследовательским зондам облететь все звезды нашей
Галактики  примерно  через  три  миллиона  лет  после  первого  запуска  -
мгновение по сравнению с возрастом Галактики!
     Смущало лишь одно. С тех  пор,  как  люди  изобрели  радио,  а  потом
совершили  первый  космический  полет,  они   не   встретили   ни   одного
инопланетного  аппарата,  не  получили  ни  одного  послания   от   другой
цивилизации.
     Сначала, в двадцатом веке, этому видели единственное объяснение...


     Урсула пробежала глазами текст  на  экране.  Наверное,  не  следовало
критиковать ученых прошлого столетия. В конце концов, кто мог  пред