ей руки, а рука тем временем  поглаживала
полированные бока вещицы. Большой палец с маниакальным упорством сновал по
выемке. Внутрь-вверх-назад,  внутрь-вверх-назад.  Не  поворачивая  головы,
Мэддик перевел взгляд и в упор посмотрел на Джариса.
     - Разве я не прав в своем неверии? -  спросил  он.  И  вновь  обшарил
взглядом   сокровищницу,   дольше   всего   задержавшись   на   горке    с
астрокристаллами.
     Перехватив его взгляд, Джарис улыбнулся.
     - Зачастую я и сам подумываю, какой идеальной жертвой  мог  бы  стать
для шантажиста.
     Мэддик поспешно отвел глаза.
     - В том случае, если шантажист примет вашу выдумку за чистую монету.
     - Всегда остается доля сомнения, - усмехнулся  Джарис.  -  Хотите,  я
поклянусь, что родство  двух  рас  предельно  близкое  и  земляне  успешно
спаривались с декайцами?
     Прежде чем ответить, Мэддик с минуту следил за тем,  как  его  пальцы
обвивают и поглаживают чудесную вещицу. Наконец, он тряхнул головой, будто
отгоняя какую-то докучливую мысль.
     - Теперь меня ничем не проймешь. Как ни странно, я  вам  верю.  Хотя,
как ни  странно,  сознаю,  что  должен  с  пеной  у  рта  отрицать  всякую
возможность  такого  спаривания.  -  Неожиданно   он   дал   волю   своему
раздражению. - Послушайте,  к  чему  вся  эта  пустопорожняя  болтовня?  -
вскипел он. И тут же утихомирился. - Впрочем, ладно.  Конечно  же,  я  вам
верю. Ясно, как дважды два, что я спятил, но вам я верю.
     - Верите ровно настолько, чтобы выдать меня федеральным властям?
     Не отвечая, Мэддик залился румянцем.
     - Боюсь, вам там ответят только, что этого не может  быть,  -  сказал
Джарис. И утомленно прибавил: - А жаль. Я ведь говорил, для шантажиста я -
лакомый кусок. - Помедлив, он ласково посоветовал: - Не стоит волноваться,
сынок.
     В голосе Мэддика не слышалось злости. Он смотрел вниз, на кисть своей
руки, которая все поглаживала гипноглиф.
     - Это угроза? - осведомился он безучастно.
     Джарис качнул головой:
     -  Жалость.  -  Выпустив  изо  рта  клуб  дыма,  он  заговорил   чуть
оживленнее: - К тому же чересчур убедительны  доводы  в  пользу  полнейшей
немыслимости подобного явления. Лишь при одном условии  могут  две  разные
формы жизни, соединившись, дать потомство и тем самым навести  мост  между
двумя ветвями дивергентной, расходящейся эволюции: если у  них  был  общий
предок. Например, лев и  тигрица,  лошадь  и  осел.  Совсем  иное  дело  -
эволюция конвергентная, то есть параллельная. Не исключено, что  где-то  в
дальнем космосе эволюционирует биологический вид, сходный с Homo  sapiens,
а при бесконечности пространства и времени высока  вероятность  того,  что
таких видов появится великое множество. Однако химия и физиология клеток и
генетических структур - дело слишком тонкое, при отсутствии общего  предка
не может быть речи о сходстве и тем  более  совместимости.  Тем  не  менее
земляне могут  соединяться  браком  с  декайскими  женщинами,  что  они  и
проделывали, получая при этом потомство.  Здесь,  в  моем  доме,  все  это
звучит совершеннейшим бредом, но я давно убедился, что в глубинах  космоса
ничего неправдоподобного не бывает.
     - В глубинах космоса,  -  промурлыкал  Мэддик:  казалось,  он  ласкал
языком эти слова с тем же чувственным наслаждением,  с  каким  его  пальцы
вертели полированную вещицу.
     Уловив изменившуюся интонацию, Джарис понимающе кивнул.
     - У вас-то все впереди. Вы-то там  побываете.  Но  вернемся  к  ДК-8.
Единственное различие между декайцами и землянами -  в  строении  волос  и
кожи. На ДК-8 атмосфера крайне плотна.  Влажный  воздух,  высокий  процент
углекислоты, вечный туман. Сквозь такую атмосферу лучи светила пробиваются
с неимоверным трудом. К тому же на всей планете царит тропический  климат.
Поэтому животный  мир  там  никогда  не  сталкивался  с  необходимостью  в
волосяном покрове. Зато  в  ходе  эволюции  кожа  живых  организмов  стала
необычайно чувствительна к  тем  скудным  лучам  солнца,  которые  на  нее
попадают. Она мягкая и мертвенно-бледная, как у слизня. Если уроженец  той
планеты хоть на несколько минут угодит под прямые лучи нашего  солнца,  он
тут же погибнет от солнечного удара.
     Вынув изо рта сигару, Джарис дунул на горящий кончик.
     - Природа вечно ухитряется сдавать по два козыря сразу, - пояснил он.
- Цепкая конечность эволюционировала для одной  цели,  а  пригодилась  для
другой. Точно так  же  сверхчувствительная  кожа  декайцев,  первоначально
предназначенная  к  тому,  чтобы  поглощать  возможно  большее  количество
солнечных  лучей,  со  временем  превратилась  в  орган  сверхъестественно
развитого осязания. То же самое относится и  к  более  низкоорганизованным
формам жизни. Их осязательные реакции превалируют над всеми прочими. Стоит
зверю лишь лапой провести по такой вот игрушке, как у вас, - и  он  просто
не в состоянии уняться.
     Мэддик улыбнулся и, ничего  не  ответив,  взглянул  на  свою  ладонь.
Тускло поблескивали  полированные  бока  гипноглифа,  по  выемке  описывал
спирали большой палец. Вниз-вбок-вверх, вниз-вбок-вверх.
     - Не опасаясь преувеличений,  утверждаю:  культуру  осязания  декайцы
довели до непостижимого для нас уровня. На ДК-8 в нее  вкладывают  всю  ту
энергию, которая у нас затрачивается на производство средств производства.
По нашим понятиям, тамошнее общество стоит на  одной  из  низших  ступеней
общественного развития: племенной строй, жесткий матриархат, орудий  труда
- раз-два и обчелся, причем ими разрешается пользоваться только  женщинам,
да и то далеко не всем, а только представительницам  определенного  клана.
Остальные праздно слоняются по живописным холмам или лежат себе недвижно -
только знай впитывай в себя солнечную энергию да занимайся колдовством  на
основе гипноза и  осязательных  эффектов.  -  Голос  рассказчика  зазвучал
проникновенно и чуть сдавленно. - Как и следовало ожидать,  они  чудовищно
полнеют. Поначалу противно становится при виде этих  разлегшихся  туш.  Но
ведь на ДК-8 полнота - условие,  необходимое  для  выживания  индивидуума.
Ведь чем полнее существо, тем больше поверхность его тела  и  тем  большее
количество солнечных лучей она улавливает. А телом своим тамошние  женщины
владеют  до  того  виртуозно,  что  остаются  статными  и  пропорционально
сложенными.
     Джарис откинулся на спинку стула и зажмурился.
     - Феноменально владеют, - пробормотал он  едва  слышно.  Потом  вдруг
как-то неожиданно хмыкнул: - Вас же, наверное, удивляет, каким образом они
полируют твердое дерево, не располагая практически никаким инструментом. А
вы присмотритесь повнимательнее и  заметите  полное  отсутствие  древесных
волокон. Да это и не дерево, а этакий громадный орех, нечто вроде косточки
авокадо. Как известно, свежая косточка авокадо подобна глине, высохнув же,
становится в высшей степени твердой. В высшей степени.
     - В высшей степени, - поддакнул Мэддик отрешенно.
     - Женщины привилегированного  клана  изготавливают  такие  вещицы,  а
мужчины раскладывают по лесу. Как нетрудно догадаться, декайские мужчины -
народец тщедушный, и будь охотничья удача хоть как-то связана  с  мужскими
статями да отвагой, не говоря уж о  физической  силе,  там  все  бы  давно
повымирали с голоду. Однако благодаря  охотничьим  принадлежностям  ничего
подобного не происходит. Звери, все как один  необычайно  восприимчивые  к
гипнозу осязания,  проходят  лесной  тропой  и  натыкаются  на  гипноглиф.
Начинают его ощупывать, поглаживать -  и  уже  не  в  силах  остановиться.
Мужчины их даже не  убивают;  забоем  и  разделкой  ведает  правящий  клан
женщин. А мужчины в лесу всего-навсего дожидаются, пока  добыча  впадет  в
состояние гипнотического транса, после чего отводят  зверя  на  территорию
бойни - все еще одурманенного, разумеется.
     - Разумеется, - согласился Мэддик.  Пальцы  его  любовно  и  ритмично
выполняли свою монотонную работу.
     Джарис откинулся на спинку стула. Его хозяйская вежливость оставалась
безукоризненной, но в голосе нарастало торжество.
     - Собственно, не мешало  бы  вам  узнать  еще  одну  подробность.  Во
времена оны на декайских  мужчин  порой  находили  приступы  неуправляемой
ярости. А потому сложилась традиция подвергать  их  перманентному  гипнозу
практически с момента рождения. Этот обычай восходит к седой старине.
     К сожалению, природа коварна, хоть и не злонамеренна.  Если  тот  или
иной биологический вид достаточно долго удерживать в слепом повиновении, у
этого вида исчезнет  стимул  к  эволюционному  совершенствованию.  Потомки
неисчислимых загипнотизированных  поколений,  нынешние  декайские  мужчины
напрочь лишены воли к жизни, они нежизнеспособны, и вдобавок год  от  года
их рождается все меньше и меньше. К моменту  нашей  высадки  на  ДК-8  там
мужчин оставалось ровно столько,  чтоб  было  кому  расставлять  по  лесам
манки.
     С улыбкой Джарис подался вперед, к собеседнику.
     - Представляете, каким  подарком  судьбы  предстал  перед  вождессами
племени наш экипаж, когда выяснилось, что между  нами  возможны  смешанные
браки и что такие браки дают потомство! Новые энергичные и  предприимчивые
мужчины, начало новой жизни, свежая благотворная струя крови.
     Он помедлил, а когда продолжил, голос его звучал сухо и непреклонно.
     - Теперь вам, наверное, понятно, отчего из всего экипажа вернулся  на
Землю один только я. Перед вами единственный во  всей  Вселенной  мужчина,
когда-либо покидавший ДК-8. Впрочем, - поправился он, - на самом деле я  в
известном смысле слова тоже так и не покидал той планеты.
     - Так и... не... покидал... той  планеты...  -  с  запинкой  повторил
Мэддик.
     Джарис кивнул, выбрался из-за письменного стола, подошел к  гостю  и,
наклонясь над ним, выпустил клуб дыма в его широко раскрытые глаза. Мэддик
даже не моргнул. Взгляд его был неотрывно устремлен вперед, в одну  точку,
он сидел не шевелясь. Двигалась только кисть правой руки, то так, то  этак
обхватывая полированную диковинку; большой  палец  без  устали  сновал  по
выемке.
     С прежней грустной улыбкой Джарис распрямился, взял со стола  изящный
колокольчик и коротко, отрывисто звякнул.
     В дальнем конце зала распахнулась  дверь;  за  дверью,  в  затененном
алькове, виднелось нечто массивное и бледное.
     - Готов, дорогая, - произнес Джарис.