ество подхода состоит в том, способствует или нет, а если способствует, то в какой мере, избранный подход решению проблемы. В зависимости от характера качества подход может быть адекватным или неадекватным, неадекватным отчасти или полностью, т.е. ошибочным. Цель исследователя заключается, естественно, в нахождении адекватного подхода. Значение правильного решения этой задачи огромно, поскольку от этого зависит успех всей последующей длительной и очень часто весьма трудной работы. Это, как правило, понимают все ученые. Английский физик Джордж Томсон, рассказывая об особенностях работы своего знаменитого отца Джозефа Джона Томсона, писал, что тот "... был твердо убежден в важности правильного подхода к проблеме. Он называл это проще: взяться за нужный конец палки"[14].
Адекватным является такой подход, в котором все аспекты способствуют успешной поисковой деятельности. Подход будет неадекватным, если какой-то из этих аспектов не помогает нахождению правильного решения. В частности, он окажется неадекватным, если его попытаются применить к явлениям качественно иного рода. Когда врачи конца XVIII в. начали изучать гипноз, то они не заметили своей вовлеченности в отношение с пациентом, не увидели сильного аффективного контакта, возникающего между участниками гипнотического сеанса. Это объясняется тем, что эти гипнотизеры подошли к изучению данного явления так, как подходили естествоиспытатели к изучению избранных ими явлений, т.е. старались смотреть на них бесстрастно, абстрагируясь от своего субъективного отношения к ним. Как пишут Шерток и де Соссюр, гипнотизеры занимали по отношению к больному позицию натуралиста, наблюдавшего за насекомым[15].
Неадекватность подхода может быть обусловлена неверной трактовкой природы явления, что часто выражается в отнесении этого явления к чуждому ему классу. Так в Германии XIX века к такому психическому заболеванию, как истерия, подходили с позиций физиологии и анатомии. В XVIII веке настолько сильным было влияние механистического мировоззрения, что даже проблемы биологии решались с этих позиций. Так, например, шведский естествоиспытатель Карл Линней и немецкий ботаник Й.Г.Кельрейтер подходили с этими концептуальными установками к объяснению механизма наследственности - явления органической природы. Этот механизм представал в их трактовке в форме борьбы мужских и женских наследственных элементов, исход которой зависел от количества и силы этих элементов. Господствовавшая в науке система взглядов без каких-либо оснований распространялась на явления самой разной природы. Это весьма часто встречающийся в познании факт: с позиций представлений, относящихся к одному типу явлений, пытаются решать проблемы, касающиеся явлений совершенно иного рода, наделяя эти представления излишней общностью. Доминирование в сознании ученого какой-то определенной концептуальной системы становится причиной неадекватного подхода.
В других случаях фактором, толкающим исследователя к неадекватному подходу, оказывается осложненный способ заданности объекта исследователю. Этот объект предстает перед ним такими характеристиками, которые не являются существенными с точки зрения решаемой проблемы. Они затеняют собой действительно значимые и важные моменты. Вследствие этого исследователь ведет поиск в поле, в котором нельзя найти решение, надолго застревая в нем. Для избежания подобного тупика необходимо допускать возможность дезориентирующего воздействия заданных внешними условиями обстоятельств поиска, в случае затруднений не задерживаться в поле, навязанном этими условиями, и вовремя попробовать перейти к другому полю.
Нередко применяемый в процессе исследования подход оказывается ограниченным. Это, в частности, может быть вызвано тем, что исследователь в процессе поиска основывается на данных определенного рода, не используя сведения другого характера, которые, однако, могут быть существенными для решаемой проблемы. Поэтому, начиная работу с отобранным материалом, следует допускать возможность его недостаточности или несущественности и не стремиться преждевременно считать полученный на его основе результат окончательным. Подход будет ограниченным, когда исследователь ставит перед собой цель постичь все явление, при этом делая предметом исследования лишь какой-то его аспект, какой-то определенный вид или класс. Примером ограниченного подхода можно считать организмоцентрический подход в биологии, стремившийся подвести все живое под понятие "организм", игнорируя тот факт, что помимо организмов в мире живого имеются и другие формы организации - суб- и супраорганизменные. 
В свое время П.Б.Струве обратил внимание на ограниченный подход левой русской интеллигенции в понимании производства. Она рассматривала его лишь с точки зрения классовых интересов, а потому пришла к выработке деструктивного отношения к этому производству, тогда как нужно было не упускать из виду и общенациональную значимость его, ориентирующую на конструктивное отношение. П.Б.Струве писал: "Интеллигенция как таковая иногда по найму служит производству, но в общественном смысле она всегда рассматривала и рассматривает до сих пор этот процесс только под углом зрения "распределения" или "потребления". Она остается не только чуждой, но, в сущности, враждебной его творческой, активной стороне, тому, что в нем есть "производство", т.е. создание благ и приращение ценностей, питание и совершенствование хозяйства. Она должна понять, что производительный процесс есть не " хищничество", а творчество самых основ культуры... Развитие производительных сил страны должно быть понято и признано как национальный идеал и национальное служение"[16].
Негативное влияние ограниченного подхода на поисковый процесс заключается в том, что он удлиняет путь исследования - сначала оно ведется по одному направлению, а затем, после обнаружения недостаточности этого подхода, по другому. При более основательном подходе поиск можно вести сразу, параллельно по нескольким направлениям. Это позволит избежать абсолютизации и гипертрофирования значения и роли какой-либо одной стороны или аспекта явления. Кроме того, такая позиция предохраняет исследователя от неверного отношения к результатам исследований на основе других подходов, к их неправомерному отрицанию. Более широкий и более глубокий подход позволяют также увидеть те грани и характеристики явления, которые оказываются невидимыми при ограниченном подходе, при ограниченных идейных и целевых установках.
Ограниченный подход при всех своих недостатках тем не менее дает определенные результаты, в частности, способствует довольно тщательному и скрупулезному изучению избранной стороны явления. Непродуктивным в полной мере является ошибочный подход, при котором дефектными оказываются все его аспекты. Неверная концептуальная установка превращается в шоры, которые мешают увидеть в явлении его действительно значимые свойства и признаки. Более того, такого характера установка побуждает ученых к неприятию какого-либо необычного явления, поскольку оно не укладывается в их представления. Мышление таких ученых работает стереотипно, шаблонно даже в неординарных познавательных ситуациях. Консервативность и инертность мышления - такие же неотъемлемые черты его, как креативность и динамизм. Американские специалисты по машинному программированию А.Ньюэлл и Г.Саймон заметили, что даже привычка читать текст слева направо влияет на процесс решения[17]. Творчески работающий ученый умеет искусно пользоваться указанными выше чертами мышления. Великолепным примером этого является Дж.К.Максвелл, который при построении теории электромагнитных явлений чрезвычайно искусно использовал механическую модель, от которой затем освободился как от совершенно чужеродной данным явлениям.
6. Поиск подхода
Приступая к решению какой-либо проблемы, исследователь должен ответить на вопрос: следует ли использовать уже имеющийся в арсенале науки подход или попробовать поискать новый, оригинальный? Дж.Дж.Томсон рекомендовал своим сотрудникам поступать в соответствии со второй частью этого вопроса. Его сын вспоминает: "... Джи Джи отвергал обычный подход к новым задачам, когда вначале уходят из лаборатории и садятся за литературу по теме. Вместо этого Томсон советовал самому обдумать проблему и попробовать свой независимый метод решения. Позднее можно познакомиться с тем, что сделали другие. Однако если с этим поспешить, то потом будет трудно избавиться от предвзятых представлений и вряд ли удастся отыскать какой-то оригинальный подход к задаче"[18].
Безусловно, можно поступать и так. Однако предпочтительнее все же действовать наоборот, поскольку это может дать большую экономию времени и сил. Но при этом следует задать себе установку на свободное отношение к уже существующему подходу, допуская его возможную неадекватность. Таким образом, по нашему мнению, правилом для исследователя в начале поисковой деятельности должно быть положение: поскольку заранее трудно определить, является ли данная проблема непарадигмальной, неординарной или нет, то нужно опереться на опыт предшествующих исследований и привлечь выработанные ранее подходы и только в случае неудачи заняться разработкой новых средств. Это правило объединяет два взаимно дополняющие и весьма часто функционирующие вместе свойства мышления:традиционность(стереотипность,репродуктивность) и новаторство (оригинальность, продуктивность). Взаимодействуя, они помогают наверняка находить адекватное решение проблемы подхода.
В случае сомнений в традиционном подходе его не следует отбрасывать, не подвергнув предварительному всестороннему критическому анализу. Этот анализ обычно проводится по нескольким параметрам. Он необходим для того, чтобы с учетом недостатков данного подхода правильно определить новый.
Традиционный подход прежде всего следует проверить на соответствие критерию полноты его концептуального аспекта, посмотреть, не является ли он в этом отношении односторонним, ограниченным. Тщательный анализ может показать, что теория, на которой базируется данный подход, не учитывает какие-либо характеристики и факторы соответствующего явления или области явлений, недооценивает роль и значение того или иного фактора. Важно выяснить, совпадают ли в действительности характеристики, принимаемые теорией за базисные, с сутью самого явления. Необходимо также установить, охватывает ли концептуальный аспект весь комплекс проблем, относящихся к соответствующему явлению, или, напротив, оставляет часть из них за пределами своих возможностей. Следует уяснить, был ли достаточно полным тот эмпирический базис, на основе которого строилась теория, нет ли каких-либо данных как непосредственно в соответствующей предметной области этой теории, так и в других релевантных областях, которые по какой-то причине не были учтены этой теорией, нет ли фактов, способных оказаться контрпримерами для этой теории. Нужно также проверить объяснительный потенциал теории, ее способность справляться с новыми результатами, предсказывать новые факты. На проверяемую теорию можно посмотреть с позиций другой теории, относящейся к явлениям нижележащего уровня, например, на биологию с позиции физики или химии. Это может выявить неоправданное наделение явлений вышележащего уровня особой спецификой, тогда как в действительности эта "специфика" может быть объяснена теорией, относящейся к нижележащему уровню. Проверке следует подвергнуть и степень точности и строгости теории, ее корректность с точки зрения логического единства включенных в нее законов.
Именно с позиции выраженных в перечисленных вопросах требований подошел современный шведский биолог А.Лима-де-Фариа в своей весьма смелой и оригинальной книге "Эволюция без отбора: автоэволюция формы и функции" к господствующему в биологической эволюции подходу, основанному на теории Дарвина и на взглядах неодарвинистов. Он показывает, что данный подход не позволяет дать положительные ответы на поставленные выше вопросы[19].
Основатель синергетики И.Пригожин в свою очередь обратил внимание на ограниченность подхода к фундаментальным проблемам физики и химии, основанного на концептуальной системе классического естествознания, что порождает противоречия, парадоксы и даже нелепые следствия. Это проистекает из абсолютизации такого свойства природных процессов, как обратимость из-за распространения его на время, скорость, на законы, на все динамические изменения, из представления о независимости законов от времени, из концентрации внимания лишь на одном типе изменений, на движении, понимаемом как перемещение, из-за отсутствия в этой концепции понятия необратимости. Сложные процессы, описанные с помощью такой концептуальной системы, приобретают странный, нереальный вид[20]. Время в этой картине выступает как некий внешний параметр, не имеющий выделенного направления, так что исчезает критерий, позволяющий отличать прошлое и будущее. Эта картина описывает лишь существующее. Она не в состоянии описать процессы возникновения и становления явлений[21].
Лима-де-Фариа оценивает критикуемый им подход и с позиций его соответствия онтологическим принципам. Так, например, он утверждает, что стратегией исследования должна быть направленность поиска в сферу причин, а не следствий, как это делает неодарвинизм. Этот биолог пишет, что "неодарвинизм начинает не с того конца эволюционного процесса, т.е. с завершающего событие формирования видов и популяций. Ни одно явление нельзя понять, пытаясь искать его механизм в его последствиях, а не в его причинах"[22]. Он также говорит о чрезмерном преувеличении эволюционной теорией роли случайности. Эта категория, как известно, из-за недостаточной ясности механизма действия случайности, не всегда с должной определенностью используется для объяснения сложных процессов. Шведский исследователь в противовес неодарвинистам считает, что каждое биологическое явление, в том числе и мутационный процесс, при тщательном анализе оказывается упорядоченным[23].
Помимо концептуального аспекта критическому анализу следует подвергать и другие его аспекты, чтобы можно было дать оценку подходу в целом. Выявленные дефекты, во-первых, становятся стимулом к поиску нового подхода, а во-вторых, подсказывают,какими чертами должен обладать этот подход.
При поиске нового подхода исследователь, как правило, отталкивается от старого, модифицируя его, действуя противоположным образом, обращаясь к другим данным или средствам, переходя на другую позицию или применяя еще какие-либо другие операции. Эти операции носят творческий характер, поскольку исследователь реализует их в нестандартных познавательных ситуациях. Путем анализа опыта научного познания можно выявить целый набор таких творческих операций. Это важно сделать потому, что в практике исследований ученые подыскивают эти операции недостаточно осознанно, ищут их с помощью длительных процедур перебора и проб, а кроме того, они не всегда имеют достаточное представление о всем арсенале таких операций, так что процесс подбора нужной операции носит в основном стихийный характер. В целях оптимизации и рационализации этой деятельности необходимо выявить как можно более полно такие операции, представить их в явной и конструктивной форме. Далее мы предлагаем комплекс обнаруженных нами в реальной истории научного творчества операций, помогающих найти необходимый для решения той или иной неординарной проблемы подход. Эти операции и позволяют решить ту задачу, о которой, в частности, говорил И.С.Шкловский, имея в виду в его случае проблему поиска внеземных цивилизаций, - задачу нахождения неожиданного подхода к старой, долго нерешаемой проблеме[24].
1. Переход к другой стороне, к другому аспекту исследуемого явления. Каждая сторона или аспект являются информантом базисного содержания явления. Но они являются таковыми с разной степенью полноты, глубины, непосредственности. Поэтому первоначальный выбор в качестве предмета исследования какой-либо из сторон или какого-либо аспекта может не привести к получению достаточно информативных и основательных данных. Продвижение вперед может быть осуществлено путем перехода к другой стороне, к другому аспекту. Причем важно подобрать такую сторону или аспект, которые были бы свободны от названного недостатка. Подход с другой стороны, к другому аспекту может дать результаты, которые не потребуют использования сомнительных допущений, а, напротив, помогут освободиться от таковых. Во вновь выбранной для исследования стороне или аспекте вполне могут быть выявлены крайне важные соотношения, зависимости и закономерности. Это возможно потому, что данная сторона или аспект как раз и могут быть более тесно и непосредственно связаны с сущностью явления. В них она может проявить себя более эффектно и более богато. Именно эти грани явления могут оказаться главными, определяющими, ведущими в нем, тогда как первоначально избранная сторона или аспект выступят как определяемые, подчиненные. Именно поэтому новый подход может дать более информативные и более значимые для решения проблемы данные. Сама проблема при этом получает новый поворот, изменяется ее постановка. Относительно искомого выдвигаются новые идеи, исследование приобретает иное направление, выходит на новый путь.
2. Использование других исходных данных, допущений и представлений. Выбранный поначалу исходный материал может не дать искомого результата или приведет к результату, недостаточно обоснованному и законченному. В таких случаях ученые привлекают другие данные. Эти данные уже находились в имеющейся совокупности знаний, но им не уделялось должного внимания. Они игнорировались вследствие влияния господствовавших и в то же время неадекватных подходов, установок, представлений. Но теперь оказывается, что именно в них находится ключ к проблеме, благодаря им удается получить искомое. Новый подход может опираться на новые общие представления, которых еще не было в период применения прежнего подхода. Поскольку первоначально используемые представления могут оказаться ошибочными, то из этого следует, что необходимо всегда допускать такую возможность и в случае неудачи не держаться жестко за основанный на них подход.
3. Поиск новых характеристик исследуемого явления. Когда имеющихся данных недостаточно для решения проблемы, то исследователь стремится выявить новые характеристики, новые закономерности явления, причем усилия направлены на обнаружение как можно более важных и значимых моментов. Эти моменты могут иметь принципиально иной характер, чем известные ранее. На их основе формируется существенно новый подход к проблеме, конструируется новый комплекс понятий. Так И.Пригожин увидел в процессе формирования физических и химических объектов феномен самосборки, с помощью которого можно объяснить механизм этого процесса[25]. Лима-де-Фариа обнаруживает самосборку в мире организмов и их сообществ и с позиций этого понятия строит новую концепцию биологической эволюции, из которой исключается фактор случайности и естественный отбор[26]. А.Тойнби выявляет в процессе возникновения и развития цивилизаций действие закона вызова и ответа. Этот закон позволяет ему объяснить стимулы жизненной активности и источники энергии этносов, способствующие становлению и динамическому развитию цивилизации[27].
В явлении может быть обнаружен иной, чем считалось раньше, способ организации, иной тип структуры. Это может дать возможность по-новому и более адекватно объединить имеющиеся данные, представить явление в принципиально ином виде. Выявление определенного рода связи может позволить объединить явления или их стороны в некое целое, тогда как раньше они рассматривались как обособленные. Такая связь, влияя на характер явления, проливает новый свет на понимание их природы. В результате этого возникает новый образ соответствующего явления, предстающего как сформированная из прежде разрозненных фрагментов целостность. Так Фрейд, обнаружив динамическую связь между сознательным и бессознательным, впервые понял психику как единство этих двух форм психического. Включение в психику не только сознания, как это делали предшественники и современники Фрейда, но и бессознательного было настолько смелым и неожиданным результатом нового