г ворот, он уверенно постучал и позвал дежурного сержанта:
     - Открывай! Ветцель идет!
     К несчастью, именно в этот момент он потерял бдительность и  выпустил
убор. Дверь распахнулась, убор расползся и опустился на плечи,  а  на  том
месте, где у человека голова, возникло нечто вроде гнезда  из  колышущихся
перьев. Челюсть у дежурного отвисла. Потом, выказывая немалую  смекалку  и
немалое присутствие духа, он захлопнул дверь перед носом Курта,  запер  на
засов.
     - Сержант охраны! - заорал дежурный. -  Сержант  охраны!  В  коридоре
существо!
     - Какого рода существо? - поинтересовался сонный голос из дежурки.
     - Страшное, с перьями вместо головы, - отвечал сержант.
     - Выясни имя, звание и личный номер, - посоветовал сонный голос.
     Дальше Курт слушать не  стал.  Расправившись  с  упрямым  убором,  он
отшвырнул его в сторону и помчался обратно в камеру.
     Повесив нос, лейтенант Диксон вошел в камеру. Полковник и сержант так
увлеклись игрой в "ракеты на старт", что даже не сразу  обратили  на  него
внимание. Курт кашлянул.
     - Передумал? - спросил полковник, поднимая голову.
     - Нет, сэр. План не сработал.
     - Как?
     - Головной убор сержанта. Лучше не спрашивайте.
     Курт в расстроенных чувствах опустился на  койку  и  спрятал  лицо  в
ладонях.
     - Прошу прощения, - вежливо  сказал  сержант,  -  только  если  штаны
лейтенанту больше не нужны, я бы хотел получить их назад. Сквозняк здесь.
     Курт  молча  переоделся,  подошел  к  зарешеченному  окну  и   мрачно
уставился сквозь прутья.
     - А может  попробовать  через  верхний  этаж?  -  предложил  сержант,
которому не нравилось, что били его зря. - Если вас никто  не  заметит  до
ворот, можно спокойно выйти. Часовой только на знаки отличия смотрит, а те
ворота - офицерские.
     Курт схватил ладонь Ветцеля и пожал от всего сердца.
     - Не знаю, как вас благодарить, - забормотал он.
     - Тогда самое время научиться, - заметил полковник.  -  В  культурных
гарнизонах обычно говорят "спасибо".
     - Спасибо! - воскликнул Курт.
     - Да  не  за  что,  -  сказал  сержант.  -  Первая  лестница  налево.
Подниметесь на верхний этаж, снова налево и по коридору прямо на выход.
     Курт поднялся на верхний этаж и повернул  направо.  Три  сотни  футов
спустя коридор кончился тупиком. Влево уходил узкий  проход.  Проход  тоже
закончился тупиком в  виде  небольшого  холла,  в  дальней  стене  имелись
тяжелые бронзовые двери. Курт сделал  поворот  "кругом"  и  отправился  по
собственным следам. Он был почти у  главного  коридора,  когда  слуха  его
достигли сердитые голоса. Курт с опаской выглянул в коридор. Два  офицера,
перекрыв путь к отступлению, были увлечены жарким спором. Оба были  далеко
не в трезвом состоянии, и капитан  обращался  с  майором  без  надлежащего
уважения.
     - Плевать мне, что она сказала! - орал капитан. - Я первый ее увидел.
     Майор схватил капитана на плечо и прижал к стене.
     - А мне плевать, кто первый ее увидел. Держись от нее подальше, а  не
то нарвешься!
     Капитан залился краской  гнева.  Он  схватил  майора  за  набедренную
повязку, оборвал и хлестнул ею майора по физиономии.
     На скулах майора заиграли желваки. Он отступил,  щелкнул  мозолистыми
пятками, сдержанно наклонил голову.
     - Топоры или на кулачках?
     - Топоры! - фыркнул капитан.
     - Как насчет холла оружейной? Там нам не помешают.
     - Как вам угодно, сэр, - не менее  вежливо  сказал  капитан.  -  Ваша
повязка, сэр.
     Майор с достоинством надел повязку и направился вдоль коридора, туда,
где прятался Курт. Курт помчался прочь.
     Мгновение спустя он был уже в  холле.  Нужно  был  что-то  придумать,
иначе он в ловушке. По обе  стороны  бронзовых  дверей  горели  на  стенах
факелы, на каменном полу танцевали тени, а Курт отчаянно  искал  выход  из
положения. Выхода не было. Только через  бронзовый  портал.  Голоса  стали
громче. Курт подскочил к дверям, потянул  за  ручку,  створка  заскрипела,
чуть открылась  и  с  облегченным  вздохом  гурт  проскользнул  в  темноту
оружейной.
     Здесь факелов не было. Обширное помещение освещал лишь  свет  бледной
луны, лившийся сквозь вогнутое  потолочное  окно.  Несколько  секунд  Курт
стоял в робком изумлении перед  грозными  силуэтами,  которые  возвышались
впереди, смутно-призрачные в лунном мерцании, но голоса дуэлянтов  вернули
его на землю.
     - Эй! Дверь в оружейную открыта!
     - Ну и что? Туда разрешается входить только командиру.
     - Блику наплевать. Будем драться там. Там больше места.
     Курт быстро обвел взглядом помещение. Где бы ему укрыться? У  дальней
стены стояло что-то вроде бронзовой статуи, полировка поблескивала в свете
луны. Дверь за его спиной открылась, и Курт осторожно пробрался к  статуе,
казавшейся чем-то вроде гроба с ногами. Курт скользнул в тень и прижался к
холодному металлу. При этом бедро коснулось какого-то выступа, и  с  тихим
щелчком средняя часть металлической фигуры словно  на  петлях  раскрылась,
открывая черную выемку. Так эта штука пустая внутри!
     Курта озарила идея. "Если они сюда и придут, - подумал он,  -  в  эту
штуку ни за что не додумаются заглянуть!".
     Не без труда он протиснулся в отверстие, поднял крышку и  заперся.  У
штуковины имелись ноги, ступни Курта удобно вошли в отверстия - но рук  не
было.
     Офицеры вышли на середину зала, встали лицом  к  лицу,  как  бойцовые
петухи. Курт облегченно вздохнул - кажется, он пока в безопасности.
     На боевых топорах зловеще  замерцал  лунный  свет.  Несколько  секунд
дуэлянты стояли неподвижно - сцена источала смертоносную напряженность,  -
потом топор капитана  со  свистом  метнулся  к  голове  противника.  Майор
парировал удар,  брызнул  сноп  искр,  потом,  резко  вывернув  кисть,  он
направил свой  топор  к  диафрагме  капитана.  Противник  опустил  оружие,
защищаясь, но успех сопутствовал ему лишь  частично.  Острое  обсидиановое
лезвие рассекло кожу на ребрах, в лунном сиянии затемнела кровь.
     Курт внимательно наблюдал за  поединком,  но,  тем  не  менее,  начал
ощущать первые признаки клаустрофобии. Конструкторы старой Империи создали
боевые скафандры с учетом их эффективности, а  не  комфорта  для  солдата.
Курту начало  казаться,  что  его  заперли  в  темном  старом  шкафу.  Его
положение не стало легче, когда ему  пришло  в  голову,  что  после  дуэли
офицеры могут уйти и запереть за собой дверь. Гряда ночных облаков затмила
лик луны, и Курт принял  решение  сменить  укрытие.  Свет,  проникавший  в
арсенал  сквозь  потолочное  окно,  померк,  и  Курт  едва  мог  различить
танцующие в центре помещения силуэты дуэлянтов.
     Это был единственный шанс. Если он успеет проскользнуть вдоль  стены,
пока  облака  закрывают  луну,  ему  удастся  незаметно  выскользнуть   из
оружейной. Он надавил на крышку  люка.  Люк  открываться  не  желал.  Курт
почувствовал приступ паники, но постарался взять себя в руки. "Должен быть
способ открыть крышку", - решил он.
     Его пальцы ощупывали темные внутренности скафандра в поисках рычажка,
рукоятки или кнопки и наткнулись на несколько клавиш на уровне  солнечного
сплетения. Курт для пробы нажал одну. Костюм тихо загудел,  и  вдруг  Курт
почувствовал, что стал легче перышка. Он от испуга затаил дыхание. В  этот
момент стальная нога чуть оттолкнулась от  пола  и  этого  было  довольно.
Медленно, как воздушный шар на ветерке, он  поплыл  к  центру  зала.  Курт
пытался остановиться, но поскольку висел теперь в десятке дюймов над полом
и продолжал медленно подниматься, усилия его были напрасны.
     Дуэль  продолжалась  лучше  не  придумаешь.  Оба  дуэлянта  оказались
первоклассными бойцами и, несмотря на легкий хмель, фехтовали образцово. У
обоих из десятка мелких  ран  сочилась  кровь,  но  пока  никто  не  понес
серьезного урона. Удары и парирования производились с  таким  мастерством,
что Курт даже позабыл о собственной нелегкой ситуации, все больше и больше
увлекаясь поединком. Светловолосый капитан владел  топором  немного  лучше
противника, зато  майор  иногда,  как  показалось  опытному  глазу  Курта,
мухлевал, чем компенсировал превосходство капитана. Чем дальше, тем больше
увлекался Курт  зрелищем  поединка,  пока  очередная,  особо  неспортивная
уловка майора, не заставила его забить об осторожности.
     -  Опусти  топор,  закройся!  -  закричал  Курт,  чтобы  предупредить
капитана. - Он хочет ниже пояса ударить!
     Голос, резонируя внутри скафандра, приобрел  необычный  металлический
отзвук.
     Оба офицера  развернулись  в  его  сторону.  Сначала  они  ничего  не
увидели, потом майор заметил зловещий темный силуэт, нависший над  ними  в
полумраке.
     Бросив топор, он с криком помчался к выходу.
     - Главный Инспектор!
     Капитан оказался на долю секунды медлительнее: прежде, чем  он  успел
умчаться,  Курт  выглянул  в  открытый  лицевой  иллюминатор  скафандра  и
прокричал:
     - Это же я, Диксон! Вытащите меня отсюда, пожалуйста!
     Капитан, у которого глаза стали на манер  защитных  очков,  безмолвно
смотрел на него.
     - Что это за устройство? - спросил он. - И что ты там делаешь?
     Курт парил в добрых десяти  футах  от  пола.  Он  уже  предчувствовал
ночлег на потолке и радости по этому поводу не испытывал.
     - Спустите меня, - взмолился он. - Я вылезу и все расскажу.
     Капитан подпрыгнул, попробовал поймать  Курта  за  лодыжку.  Он  лишь
чуть-чуть промахнулся, и толчок заставил скафандр подняться  еще  фута  на
три, где тот, покачиваясь, и остановился.
     Капитан запрокинул голову и воззвал к Курту:
     - Не могу достать. Нужно попробовать по-другому. Слушай, но как ты  в
эту штуку залез?
     - В середине есть люк. Я его закрыл, и замок защелкнулся.
     - Ну тогда расщелкни его!
     - Я пробовал уже. Вот теперь очутился под потолком.
     - Попробуй еще раз, - посоветовал капитан. - Если люк  откроется,  ты
спрыгнешь, а я тебя поймаю.
     - Ну ладно, поехали! - сказал Курт, наугад выбирая кнопку.
     Из наплечных дюз ударил фонтан огня и, оставляя пламенный хвост, Курт
понесся в зенит. Микросекунду спустя он  достиг  окна  в  потолке.  Кто-то
должен был уступить дорогу. Так и случилось!
     На высоте пятнадцать тысяч футов сработала автоматика. Лицевой  щиток
герметически закрылся. Курт этого не заметил. Сознание  его  погасло,  как
задутая свечка. На высоте в тридцать тысяч включились обогреватели.  Сорок
секунд спустя он был в космическом пространстве.



                                    10

     Пилот-разведчик Озаки мирно дремал,  когда  завыла  сирена  детектора
искусственных излучений. Продрав  глаза,  Озаки  быстро  сел  в  пилотское
кресло и  отключил  сирену.  Его  пальцы  заплясали  по  клавишам  пульта.
Изображение  на  экране  задвигалось,  и  вскоре  яркая   зеленая   точка,
обозначавшая источник радиации, оказалась  в  самом  центре.  Потом  Озаки
включил  пульсовый   анализатор,   принялся   наблюдать   за   синусоидой,
заплясавшей по экрану. Такой четкой,  с  острыми  пиками  кривой,  он  еще
никогда не видел.
     - Не узнаю,  -  пробормотал  он.  -  Но  надо  проверить,  на  всякий
пожарный.
     Он нажал кнопку автоматического опознавателя, и пока прибор методично
сравнивал поступающий сигнал с известными образцами, которые  хранились  в
его компактной памяти,  Озаки  повернулся  к  экрану  обзора.  Он  включил
максимальное увеличение и навстречу ему устремилась планетная  система.  В
центре, словно злобный глаз,  распух  умирающий  красный  гигант,  зеленая
точка заметно сместилась - за ней тянулся красный пунктир, обозначая  курс
с момента обнаружения.
     Озаки был весь внимание. Похоже,  он  наткнулся  на  что-то  стоящее!
Когда ломаная белая линия пересекла оранжевую точку планетарной массы,  он
разразился радостным  воплем.  В  его  воображении  уже  сверкал  и  манил
обещанный месячный отпуск и премия в размере полугодового жалования.
     - Домой!  -  воскликнул  Озаки  про  себя.  -  Домой,  к  прочищенным
туалетам!
     В последний раз прожужжав  своими  реле,  анализатор  заквохтал,  как
довольная курица, и выронил в приемную корзинку карточку  с  результатами.
Озаки поспешно схватил ее, впился взглядом в строчки. Красные буквы сверху
гласили: "Источник не опознан", а ниже,  буквами  поменьше:  "Предлагается
провести сравнение пульсовых данных  излучения  на  базовом  анализаторе".
Озаки невольно присвистнул, когда увидел индекс энергетической  утилизации
- 92,7! На  пятьдесят  единиц  выше  возможного!  Лучшему  технику,  можно
сказать,  чертовски  везло,  если  получалось   настроить   двигатель   на
утилизацию хотя бы сорока пяти процентов  нормативного  максимума.  Да,  с
этой штучкой лучше не шутить! Одному с ней не  справиться.  Быстро  приняв
решение, Озаки щелкнул клавишами передатчика, посылая вызов на родную Базу
номер три.



                                    11

     Командир  Крогсон,  не  в  силах  сдержать  нетерпения,  метался   по
кабинету.
     -  Еще  минут  пятнадцать,  сэр,  не  больше,  -  пытался   успокоить
начальника Шинкль.
     Крогсон фыркнул.
     - Час назад ты говорил то же самое!  Ну  что  они  копаются?  Я  хочу
знать, что это за корабль, и я хочу знать немедленно!
     - Отдел Опознания не виноват, - объяснил Шинкль. - Большой анализатор
давно не ремонтировали, его все время заедает. Они опасаются его разбирать
- вдруг потом не смогут сложить обратно?
     В течение следующих двух часов давление  крови  у  Крогсона  медленно
поднималось к точке  взрыва.  Он  дважды  отдавал  приказ  отправить  весь
персонал отдела  опознания  в  стройбат  и  оба  раза  приходилось  приказ
отменить - Шинкль благоразумно замечал, что худая кляча все же лучше,  чем
ничего. Командующий уже почти сжевал собственные ногти до основания, когда
из отдела Опознания пришел, наконец ответ.
     - Отдел Опознания, сэр, - послышался из интеркома неуверенный голос.
     - Ну! - рявкнул командир.
     - Анализатор показывает... - Снова заминка.
     - Что он показывает? - взорвался Крогсон.
     -  Анализатор  показывает  -  лучевые  характеристики   совпадают   с
характеристиками древних имперских двигателей малой мощности.
     - Чушь! Последнюю имперскую базу разбомбили пятьсот лет  назад.  Все,
что удалось спасти из оборудования, давно отправилось  на  свалку.  Машина
ошиблась!
     - Нет,  мы  вручную  проверили  банк  памяти,  -  все  сходится.  Это
Имперский корабль, никаких сомнений. Нашим такой двигатель ни  за  что  не
собрать.
     Крогсон откинулся на спинку кресла, и взгляд его затянуло туманом.
     - Шинкль, - сказал  он  некоторое  время  спустя,  -  подозреваю,  мы
кое-что откопали. Кое-что очень серьезное! Может, Владыка  и  прав  насчет
заговора,  но  сдается  мне,  он  ошибся  насчет  того,  кто  именно   эти
заговорщики. Что если кучка  империалистов  уцелела  и  выжидает  удобного
случая нанести ответный удар?!
     Шинкль несколько секунд обмозговывал идею.
     - Вполне возможно, - медленно произнес он. - И лучшего  времени,  чем
сейчас, им не найти.  Протекторат  и  так  еле-еле  на  ногах  держится  -
осталось только его подтолкнуть!
     Чем больше Крогсон обмозговывал  свою  идею,  тем  разумнее  она  ему
казалась, но,  к  сожалению,  идею  пришлось  оставить:  речь  шла  о  его
собственной шкуре.
     - Это еще большой вопрос, Шинкль, - сказал  командир,  -  но  если  я
угадал  правильно,  считай,  мы  выпутались  из  передряги.  Свяжитесь   с
разведчиком, выясните его координаты.
     Шинкль умчался. Несколько минут спустя примчался обратно.
     - Я разговаривал с пилотом-разведчиком! - взволнованно сообщил он.  -
Он настиг источник  излучения.  Это  не  корабль,  это  человек  в  боевом
скафандре! Двигатель выключен, он покидает систему. Пилот ждет приказов.
     - Пусть перехватит, возьмет  в  плен!  -  Шинкль  помчался  прочь.  -
Секунду! Где находится разведчик?
     - Он не знает.
     - Чего он не знает? - изумился Крогсон.
     - Он не знает  своих  координат,  -  повторил  коротышка.  -  У  него
астрокомпьютер вырубился через шесть часов после старта.
     - Повезло же нам! - чертыхнулся Крогсон. - Ладно, пусть не  выключает
передатчик, мы пойдем по пеленгу. А ты пока вызови командующего сектором и
доложи.
     - Прошу прощения, командир, я бы не стал этого делать.
     - Почему?
     - Вы ведь следующий по званию кандидат на пост командующего сектором?
     - Полагаю, да.
     - Если дело выгорит, вы его вышибете из кресла,  правильно?  -  хитро
улыбаясь, спросил Шинкль.
     - Возможно, - устало  согласился  Крогсон.  -  Не  скажу,  что  очень
хочется, но... придется. Годы уже не те, ребята снизу начинают  поднимать.
Или вверх, или вон - а если вон, то ведь только ногами вперед,  вот  какое
дело.
     - Представьте себя на  минутку  на  месте  командующего  сектором,  -
предложил умный коротышка. - Что бы вы сделали, если бы начальник одной из
баз доложил об уцелевшей - предположительно - имперской военной части?
     Крогсон помрачнел.
     - Ну конечно! Я бы выслал собственный флот! Да, что-то  я  дал  маху,
сам должен был сразу догадаться.
     - А с другой стороны, можно попросить разрешения на обычные  маневры.
Он одобрит, а у вас будет предлог поднять  с  базы  весь  флот.  Тогда  мы
выйдем в глубокий  космос,  установим  радиотишину  и  пойдем  по  пеленгу
разведчика. Если там в самом деле имперская база, никто ничего не  узнает,
пока мы  ее  не  взорвем.  А  я  останусь  здесь,  буду  присматривать  за
хозяйством, пока вы в походе.
     Крогсон широко улыбнулся.
     - Шинкль, что бы я без тебя делал? Я тебе присвою  звание  Преданного
Слуги Владыки-протектора, восьмого класса. Получишь  дополнительный  купон
на обувь.
     - Если вы не против, -  вздохнул  Шинкль,  -  то  пусть  лучше  будут
выходные по субботам, со второй половины дня.



                                    12

     Курт, выныривая из тьмы обморока, постепенно приходил в себя.  Где-то
гудела сирена, все громче и ближе. Курт помотал головой и застонал. В веки
закрытых глаз бил резкий свет. Открыть  глаза?  Нет,  это  выше  его  сил.
Кажется, он  лежал  на  койке.  Но  откуда  сирена?  Курт  сосредоточился.
Постепенно од него дошло, что гудит внутри его собственной головы.  Голова
словно распухла, болела и, к тому же, при каждом ударе  сердца  отзывалась
звоном.
     Постепенно он начал воспринимать  окружающее.  Как  только  вернулось
обоняние, Курт сморщил нос. Странный запах, очень неприятный. Курт  напряг
память, пока не выудил нужное - да, воняет гнилой  рыбой.  Зацепившись  за
этот запах, как за спасательный якорь, он  начал  потихоньку  воссоздавать
произошедшее. Он висел в воздухе,  высоко  над  полом  оружейной.  Капитан
пытался  его  стянуть.  Потом  он   нажал   кнопку.   Жуткая   перегрузка,
оглушительный удар. Наверное, он протаранил окно в потолке. А после  удара
- тьма, потом звон, который он принял за аварийную сирену, а теперь рыба -
дохлая, гниющая рыба.
     - Должно быть, я выжил, - решил Курт.  -  В  Имперском  Главштабе  не
может вонять дохлой рыбой.
     Он вновь застонал и приоткрыл один глаз. Нет, место  незнакомое,  это
точно. Он открыл второй глаз. Комната  с  вогнутым  потолком  и  вогнутыми
стенами. Бесконечно осторожно Курт свесил голову с койки, посмотрел  вниз.
Внизу,  в  кресле  перед  вереницей  приборов,  сидел  невысокий  человек,
желтокожий, с  иссиня-черными  волосами.  Курт  кашлянул.  Человек  поднял
глаза. Курт задал вопрос, который напрашивался сам собой:
     - Где я?
     - Сообщать вам что-либо не имею права, - ответил  коротышка.  Речь  у
него была, как показалось Курту, какая-то невнятная.
     - Воняет откуда-то! - пожаловался Курт.
     - Еще бы, - уныло согласился незнакомец. -  Я  уже  привык,  а  тебе,
видно, плохо приходится.
     Курт