Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
но? Вадим, зачем тебе это надо?
- Просто так.
- Что значит просто так?
- Ой Лен, отстань, стать наркоманом не так просто как тебе это
представляется.
Лена очень настойчиво:
- Выбрось эту дрянь.
* Лен!
- Ну я прошу тебя, ради меня, выбрось пожалуйста.
Вадим тяжело вздохнул:
- Что ни сделаешь ради красивой женщины. - И кинул скрученную бумажку в
снег. - Видел бы это Костик, он бы меня, наверное, убил. И зачем я - дурак
тебя туда потащил.
- Да все нормально, мне полезно, вот только Мишка...
- Да твой брательник уже давно наверное дома сидит, пошли посмотрим.
Лена безнадежно:
- Пошли.
***
-Света нет.
- Может он уже спит.
- Может, - прошептала Лена чуть слышно.
Она открыла дверь ключом и, не раздеваясь, бросилась в комнаты.
- Миша!
- Нет, его нет, - сказала она помертвевшим голосом, господи, нет... И
Лена заплакала.
- Леночка успокойся, ну что ты, - Вадим прижал ее к себе, - мы его
найдем.
- Не- най- дем. - Ее всю трясло.
- Найдем, - он взял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза. - Не бойся,
ничего страшного не случится, у меня хорошее предчувствие.
- Правда? - Лена немного успокоилась.
- Ну конечно. Мы обследуем каждый закоулок. Я очень хорошо знаю все
местные дворы, ну хватит плакать, еще не все потеряно.
- Я уже не плачу.
- Вот и молодец.
Они ходили четыре часа. Досконально обследовали каждый двор, заходили
практически во все подъезды, но так и не нашли.
Наконец они вышли на берег Яузы, дул мерзкий, промозглый ветер.
- Все, - произнесла Лена глухо,- дальше идти некуда.
- Подожди, а может...
Вдруг в воду плюхнулся камень. Они обернулись.
- Мишка, ты что здесь делаешь?
- А ты че? - Мишка был удивлен не меньше их. Рядом с ним стоял какой-то
мальчик.
-Ты знаешь сколько сейчас времени?
- Не-а, а что такого-то, родоки только завтра приезжают, в кои-веки
выдался случай ночью погулять.
- Ну меня-то ты мог предупредить.
- А тебе-то какая разница?
- О-о-о,- Лена закатила глаза, - я тебя убью и суд меня оправдает, слава
богу ты жив.
* Ну урод,- сказал Вадим с чувством. - Ты чем вообще думаешь, головой или
задницей? А?
- Задницей, - невозмутимо ответил Миша. И они с товарищем рассмеялись.
- А это что за лох? - спросил Вадим
- Это Вован, мы с ним только сегодня познакомились. У него мать в ночную
смену работает, так он все время по ночам гуляет, а она и не догадывается.
- Ага, - подтвердил Вован. И они опять захихикали.
Вадим:
- Пороть вас надо каждую субботу и воскресенье заодно. Лене: - А ты
волновалась, вечно вы женщины все драматизируете.
-Ну все шушера, пора домой. Ты где живешь? - обратился он к Вовану.
- Тама, - Вован показал направление.
- Надо проводить этого децела Лен.
- Да не надо, - тот махнул рукой.
Вадим:
- Надо, а-то вот поймают тебя космические гомики будешь знать.
Мелюзга аж закатилась, Лена тоже облегченно рассмеялась, и они весело
пошагали домой.
Когда они дошли до Лениного подъезда, было уже 6 часов утра.
Вадим Мишке:
- Ты козел, к тебе обращаюсь, береги сестру.
- А чей-то я ее беречь должен.
Лена:
- Ну что с такого возьмешь?
Вадим, зевая:
- Пороть его надо. Каждый день на сон грядущий.
Лена:
- Это точно.
* Спасибо тебе Вадим, - она благодарно сжала его руку, - спасибо. Совсем
весело: - Экскурсия в подвал была очень интересной и познавательной.
Вадим:
- Всегда к твоим услугам.
Домой он пришел уже в половине седьмого. На лестничной площадке встретил
своего курившего отца:
- Ну что Орел, проводил свою мочалку, - спросил он Вадима.
- Не мочалку, а девушку, - поправил его Вадим.
- Надо же, какой прогресс.
***
Вторник, 24 марта. В коридоре возле кабинета химии царило крайнее
возбуждение. Весь 10 А был просто ошарашен только что услышанной новостью.
- И главное из-за кого, из-за Зеленковой, во дурак.
- Какая же она все-таки тварь.
- А ты что, только что об этом узнала?
- Знаете, он тоже был.
- Ничего подобного, я его знал, он был классный парень.
- Правда стукнутый немного.
- Только самую малость.
В параллельном классе атмосфера была примерно такой же.
Сама же виновница торжества - Зеленкова в очень симпатичном брючном
костюмчике, с идеально уложенными волосами сидела за партой и с невозмутимым
видом красила губы.
У окна стояли Лена и Катя, Лена курила.
Катя:
- Ты только глянь на эту сучку.
Лена:
- М...да, на безутешную вдову она явно не похожа.
Катя:
- Боже мой, ну как же так можно.
-Как видишь, - сказала Лена, щелчком отбросила окурок и закрыла окно
В коридоре тоже у окна Олег и Марина:
Марина очень эмоционально:
- Так у него был роман с Зеленковой ?
Олег:
- Какая разница?
Марина:
- Так да или нет?
Олег:
- Ну да.
Марина:
- Ну знаешь, этот твой Михайлов, он конечно твой друг, но...
Олег:
- Он-то тут причем?
Марина с сарказмом:
- Конечно, он всегда ни причем, знаешь я очень рада за Катю, что она с
ним не сошлась, - сказала она и, отвернувшись, уставилась в окно.
Вадим вышел из туалета столько сигарет, сколько он выкурил за сегодняшний
день, он не выкуривал за месяц и сразу же увидел Зеленкову. Внутри у него
все закипело, сейчас ему хотелось ее убить.
- Ты сегодня ко мне придешь, - спросила она, как ни в чем не бывало.
- Я не знаю.
- Не знаешь?
- Не сегодня.
- Но почему?
- Я сказал не сегодня, - рявкнул Вадим так, что привлек внимание
окружающих, в том числе только что вышедшей из класса Кати.
***
На следующей перемене он курил возле школы вместе с другими ребятами.
Мимо них с двумя авоськами продуктов шла Вика Цыплакова, с которой Вадим в
свое время учился, и которая теперь училась вместе с Лилей в педагогическом
колледже.
- Привет, - бросил ей Вадим.
- Привет, а Лиля взяла академ и уехала к сестре в Ленинград.
- Зачем? - недоуменно спросил Вадим.
- Михайлов, в тебе осталась хоть капля совести? - сказала Вика с чувством
и, презрительно вскинув голову, пошла дальше.
Это было для Вадима последним каплей, он кинулся обратно в школу, схватил
сумку и быстро пошагал домой. Курившие недоуменно переглянулись.
Вдруг из школы, на ходу влезая в пальто, выскочила Зеленкова.
- Вадим, подожди.
Он уже свернул за угол.
- Ну подожди же.
- Что еще?
Зеленкова тяжело дыша:
- Что ты дергаешься, ты-то тут причем?
- А ты?
- А что я?
- Что ты?!
- А с какой стати мне переживать-то, он мне был только партнер не больше.
- Только партнер! Но ведь ты его давно знала. Он же любил тебя, как
выяснилось.
- А зачем мне любовь этого больного, я презираю самоубийц, вот ты бы
никогда этого не сделал.
- Да я бы скорее тебя удавил.
- Что?! - Зеленкова замахнулась, стараясь залепить ему пощечину, но он
перехватил ее руку и, грубо сжав ее, процедил, сквозь зубы: - Слушай ты,
шалава, я эту руку оторвать могу, если захочу, поняла?
- Пусти, - Зеленкова опешила. - Я все-таки девушка.
- Ты не девушка, ты мразь!
- Мразь говоришь, а к кому ты еще пойдешь, к этой дегенератке Чукиной или
может быть целочке Максимовой.
- Не трогай Катю! - выкрикнул Вадим неожиданно сам для себя и тут же
смутился своего порыва.
- Не трогай Катю? - Зеленкова расхохоталась
Он оттолкнул ее с такой силой, что она, чуть было, не упала на своих
каблуках.
Зеленкова гневно:
- Я, я на тебя заяву кину в минтуру, что ты меня изнасиловал.
Вадиму стало смешно:
- Сбавь обороты детка, поверь мне пустое это дело, не ты первая.
- Все равно ты мне ответишь! И она с видом оскорбленной невинности пошла
прочь, а на душе Вадима несколько полегчало.
***
Было уже довольно темно. Вадим возвращался домой с подготовительных
курсов, настроение у него было приподнятое, он дымил сигаретой и думал о чем
- то хорошем.
Вдруг дорогу ему преградил брат Зеленковой, который, ничего не скажешь,
был парнем здоровым, но, в отличии от свое стервозной сестры, глуп до
безобразия. Рядом с ним стояли два примерно таких же, каждый из которых был
примерно в два раза был больше Вадима, хотя сам Вадим был достаточно высоким
и обладал неплохим для своих лет телосложением.
- Что ж ты мою сеструху обижаешь, она жалуется, - и любящий брательник
вынул финку. - Сейчас я тебе яйца отрежу.
Вадим нащупал в кармане штуку собственного изготовления, единственным
достоинством которой было то, что грохала она очень громко и возгоралась
шибко страшно. И с криком ложись бросил ее в своих доброжелателей, а сам,
пользуясь их замешательством, бросился бежать, что было сил.
Бежал довольно долго, погони вроде не было. Он остановился перевести дух,
вдруг кто-то тронул его за плечо, и обезумевший от страха Вадим,
размахнувшись изо всех сил, нанес этому кому-то удар куда-то в челюсть.
Кто-то рухнул на землю.
- Катя! Катя! Я тебя убил?
- Ой, ты что с ума сошел?
- Я думал это не ты.
- Я поняла.
- Ты что здесь делаешь?
- Я с кассетами шла от Соболевой.
Действительно рядом с ней валялся маленький пакетик с разбросанными рядом
кассетами. Вадим начал их собирать.
- Я тебе ничего не сломал?
- У меня такое ощущение, что в голове что-то отвалилось и теперь
раскатывается по всей черепушке, а так вроде ничего. А ты оказывается еще,
плюс ко всему прочему, можешь женщину ударить.
- Прости меня Кать.
- Ладно, прощаю. Кому другому ни за что бы не простила. А тебе прощаю.
- А почему?
- Может, я в тебя влюбилась.
- Это было бы просто здорово.
Он помог ей подняться.
Катя, дотронувшись до покрасневшей скулы:
- А может, и нет.
- Прости, пожалуйста.
- Я же уже простила, еще раз повторить для умственно отсталых?
- Если нетрудно.
- Не хочу.
Они уже дошли до ее подъезда:
- Ну ... - Вадим не знал что сказать.
И вдруг Катя очень решительно обняла его и поцеловала, сделала она это
так неумело и настолько по-детски искренне, что Вадим ели удержался, чтобы
не рассмеяться от души.
- Это где же ты так научилась?
- Я не научилась, у меня это накопилось за время нашей разлуки.
- Ты очень хорошая Катя.
- Я знаю. Ну, я пошла, попробую что-то сделать с синяком, а то такой
срам.
- До свидания, солнышко.
Катя хмыкнула.
- Пока. И скрылась в подъезде, а для Вадима весь мир мгновенно окрасился
в яркие краски или как сказал поэт: И жизнь внезапно цену иную обрела.
ЧАСТЬ II
глава I
Вадим ждал Катю, сидя на скамейке возле поликлиники, дымил сигаретой и
был полностью погружен в свои мысли. Вдруг она появилась, вяло подошла,
бухнулась на скамейку и уронила голову к нему на плечо.
- Все, сейчас сдохну.
- Что там с тобой делали? - спросил Вадим и поцеловал ее в склоненные
волосы.
- Что-то среднее между боксом и массажем, но сказали, что еще три сеанса
и мой позвоночник будет полностью исправлен.
- Прекрасно, - Вадим поцеловал ее в висок потом в шею. - Как ты вкусно
пахнешь. Он продолжал ее целовать достаточно страстно. Катя сидела, не
реагируя на его поцелуи. Он перестал.
- Продолжай мне нравится.
- Я так не играю, ты мне не отвечаешь.
- Я сейчас выжита как лимон, и влечение у меня на нуле.
- Я подзорву эту чертову клинику. Пускай они исправили тебе позвоночник,
но они же при этом полностью загубили твой могучий темперамент.
- Перестань, у нас еще ничего такого не было.
- Не было, так будет.
- Уверен? - Катя ехидно ухмыльнулась, потом принюхалась. - От тебя такой
классный запах распространяется, ты что, дезодорантом пользуешься?
- Нет.
-Да ладно врать, сейчас даже определю каким.
Вадим отодвинулся от нее, но она тут же придвинулась.
Вадим:
-Это шампунь.
- А ты еще и голову регулярно моешь, да ты просто находка, обычно парни
такие вонючие, нет, мне с тобой действительно повезло.
- Кать, меня твоя беспардонность порой бесит.
-А мне нравится тебя бесить, - Катя повеселела. О, - вспомнила она, - мне
еще джинсы надо купить. Пошли на рынок. - Она схватила его за руку и стащила
со скамейки. Сделала он это достаточно проворно. - Пошли скорей, а то он
закроется, поздно уже.
- Откуда такая прыткость, ты же, кажется, устала.
- Серьезно? А я совсем забыла.
Они пошли по направлению к рынку. Погода была довольно паршивая, начало
апреля, кругом лужи, грязь, даже гаденький мелкий дождичек со снегом.
- И ты собираешься в такую холодину мерить джинсы?
- Конечно, не могу же я отказаться от искушения похвастаться перед тобой
своими великолепными бедрами.
- Я и через одежду вижу. Что они великолепны.
- Спасибо. У меня вообще неплохая фигура, вот только грудь моя меня не
устаивает.
- Почему? А меня вполне устаивает.
- Меня тоже устраивает, пока я не посмотрю на грудь Соболевой. У нее
такая классная грудь. Во-первых, третий размер, но это не главное,
понимаешь, она у нее стоит, как при этом деле, причем всегда, а моя лежит, а
я хочу, чтобы она как у Соболевой стояла, понимаешь?
Вадим прыснул.
- Нет, не понимаю.
Катины глаза по-хулигански сощурились.
- Я могу объяснить поподробнее.
- Не надо подробнее. А-то я перевозбужусь и изнасилую тебя прямо в этой
луже.
- Тебя посадят и надолго.
* Ну, неужели ты будешь на меня заявлять.
* Но неужели ты будешь меня насиловать.
Вдруг у Кати промелькнуло какое-то странное двойственное чувство, ей
стало страшно. Она резко обернулась и порывисто обняла его. Это было так
искренно, так серьезно, будто она хотела от чего-то защитить его, от чего -
она сама не знала. Вадим очень смутился.
- Катя, что случилось? Я что-то не так сказал. Прости, я идиот.
Катя отпрянула от него.
- Нет, нет, ничего, - она нервно рассмеялась. - Это я дура, я идиотка,
господи как нелепо, прости.
- Что с тобой Котенок?
- Ничего, ты смеяться будешь.
- Клянусь, что не буду, скажи.
- Да ладно, ерунда. Катя опять обняла его и уткнулась лицом ему в грудь.
- Какая ты странная Катя, какая милая, ты просто чудо. Я по сравнению с
тобой такая сволочь, нет серьезно, такая скотина.
Катя подняла голову.
- Замолчи дурачок.
Она приблизилась к его губам, и они слились в трепетно-нежном поцелуе. Им
стало так хорошо, но это мгновенье длилось недолго. Когда она пришли на
рынок, его уже закрыли. Оказалось, что Катины часы отстают на целый час, а
Вадим сегодня утром забыл свои одеть.
Глава II
Весна долго раскачивалась, а потом взяла как-то сразу и наступила. Снег
сошел за несколько дней. Вмиг прорезались ростки зеленой травы, на деревьях
полопались почки и повсюду расцвела всем известная простенькая и веселенькая
Мать-мачеха. В природе все было так беззаботно, так хорошо, что просто не
верилось, что кто-то может быть чем -то недоволен и даже несчастен.
Катя бросилась к нему на шею и разрыдалась. Вадим не знал, что сказать и
только очень нежно прижал ее к себе. - Маленький мой, - тихо прошептал он.
Какое-то время они так и стояли.
- Спасибо, - сказала Катя неожиданно ровным голосом. Они прошли вглубь
двора и сели на здоровенное бревно. Вадим обнял ее, несколько секунд царило
молчание, вдруг Катя заговорила:
- Знаешь, она была такая хорошая, ты просто не представляешь, вот говорят
в жизни святых не бывает, и все люди, ну в основном средней паршивости, так
вот, это неправда, моя бабушка была святая, и такая она была простая,
понятная и вместе с тем очень мудрая. Она ведь для себя никогда не жила и
судьба у нее была не из легких, а она ни разу никого ни в чем не обвинила,
не упрекнула (по ее лицу текли слезы). Она так радовалась, когда я к ней
приезжала, так плакала всегда, а я маленькая была, и все не понимала почему.
Почему я так редко к ней приезжала, только летом, а в течение года совсем
изредка, а мать итого меньше. Господи, какое же мы дубье, бесчувственные
чурки. Я так виновата перед ней и, увы, искупить эту вину, мне уже не
удастся.
- Ну мучь себя, ты не так уж виновата, - попытался было робко возразить
Вадим.
Катя грустно улыбнулась.
- Виновата, я знаю, другое дело - что пользы в этом никакой нет и все эти
мои излиянья - пустой звук, помочь они уже никому не могут, так что лучше бы
мне заткнуться, но я не могу. Знаешь, я последнее время только и делаю, что
реву, реву и никак не могу остановиться, а вообще я редко плачу и мне это не
идет правда? Тебе наверное на меня смотреть противно, рожа опухшая, глаза
маленькие, красные, страх божий, да и только.
- Ну зачем ты так говоришь, Котенок.
- Ну противно, признайся, я не обижусь.
- Нет, ты и когда плачешь очень даже миленькая, на головастика похожа.
Катя с легкой иронией:
- Спасибо милый.
- А что ты имеешь против головастиков?
- Ничего, я их люблю, а лягушек просто обожаю, они такие зелененькие,
прохладные и вид у них такой задумчивый, серьезный. - Катя глубоко
вздохнула.
- Вадим, у тебя кто-нибудь умирал?
- Да, но какое это теперь имеет значение?
- Кто?
- Дедушка, но это было уже давно.
- Ты его любил?
- Я ему верил, понимаешь. Бесконечно верил и любил, конечно любил.
Наверное это прозвучит несколько необычно, но мы были с ним друзьями,
настоящими друзьями, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Приятелей у
меня всегда было вагон, но друг один- дедушка.
Катя чуть заметно улыбнулась.
- Знаешь, пожалуй всем хорошим, что во мне есть, а хорошего во мне, как
ты уже успела убедиться, не так уж много, я обязан дедушке. Именно благодаря
ему, я что-то умею и еще хочу чему- то научиться, мне небезынтересно жить,
понимаешь, а в наше время это очень важно.
- Ты очень многое умеешь.
Вадим усмехнулся.
- По сравнению с дедушкой я вообще ничего не умею, но не в этом суть,
жизнь кончается не завтра. Понимаешь, когда он умер, я, как бы это попроще
выразиться, веру потерял, во все сразу. Когда дедушка был жив, я каждый свой
поступок расценивал с его позиции, я хотел поступать всегда так, чтобы он
был мной доволен, для меня ничего не было страшнее его осуждения, не
наказания нет, а именно осуждения. Наказания, - Вадим усмехнулся. - Он даже
не разу на меня не орал и вообще он никогда ни на кого не орал, удивительный
был человек. А когда его не стало, для меня не стало и законов, ну всяческих
там морально-нравственных ориентиров что ли, осудить меня стало некому, а
все остальные для меня были не авторитет, мне тогда почему-то казалось, что
все они врут, притворяются, и только один дедушка настоящий, а раз врут, так
что с ними считаться.
Катя с наигранным ужасом:
- Какая порочная философия, но, тем не менее, не безынтересная.
-Я тогда в такой разнос пошел и кстати только недавно из него вышел,
благодаря тебе. Ты, наверное, прослышала о моих подвигах в кавычках.
- Мне плевать на то, что о тебе говорят другие, я предпочитаю верить
собственным глазам и ушам.
- Это разумно.
Катя, полу облокотившись на его плечо:
- Вадим, ты хороший умный парень.
- Да скотина я, если честно, но ты можешь быть спокойна, тебе я ничего
плохого не сделаю.
Катя, мило улыбнувшись:
- Ты на меня так хорошо действуешь, мне прям легче стало, намного легче.
- Вот и хорошо.
Катя, пристально глядя в его лицо:
- Какие же у тебя глаза, это просто бесподобно, я прямо в них
растворяюсь, лечу куда-то, лечу и ни о чем не думаю.
- Солнышко, по-моему, делать комплименты это моя почетная обязанность.
- Глупости, комплименты надо делать всем, независимо от по
Страницы:
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -