Михаил Войтенко.
   Феномен Тили Кидалкиной


 © Copyright Михаил Войтенко
 WWW: http://www.linkrusfareast.net
 Date: 13 Feb 2000
 Email: nataly@samart.co.th



1. Предистория, которая могла-бы быть сама по себе историей.

     Я познакомился с  Тилей тогда, когда она была еще совсем юной  девицей,
цветущим,   ярким   бутончиком.   Тиля,  разумеется,   пользовалась  немалой
популярностью, но и  не  почивала на  лаврах, сложа руки  -  она  ухитрилась
получить работу  секретарши в одной  из крупнейших  компаний нашего  города.
Причем  место  секретарши  она  занимала далеко  не только  благодаря  своей
внешности. Тиля печатала  вслепую,  все  помнила, все успевала  и  уже тогда
отличалась  адской, всесокрушающей  энергией. Мы встречались очень  редко, в
компаниях  наших общих  знакомых, но из  вида  друг друга не теряли. Ничего,
кроме  приятельских  отношений,  нас не  связывало.  Время  от  времени Тиля
проносилась мимо в шикарных авто, или пробегала поблизости в изящных шубках,
чтобы  иногда притормозить  и  о  чем-нибудь  со  мной посудачить.  Она мне,
конечно, нравилась, но не настолько, чтобы терять голову.
     Затем у Тили  возникли весьма серьезные  отношения с молодым человеком,
работающим  в  той-же  компании. Он был  старше ее  на  5  лет,  женат, имел
ребенка.  Такие  пустяки,  в  наше-то  время,  не  мешали  никому,  и  роман
стремительно развивался. Молодой человек, дабы обеспечить  любимой достойное
ее существование, отправился  на  поиски больших, настоящих  денег  -  мечты
любого  молодого идиота в нашей и не только стране,  когда  у идиота нет  ни
специальности,  ни образования, ни внутреннего магнита.  Поиски загнали  его
куда-то в сальские степи, что-ли. Далеко  они его загнали, но поначалу  дела
шли неплохо - он, в компании, наладился как-то прикрепиться к сокрушительной
проблеме  взаимозачетов,   время  -  середина  90-х,  было   еще  достаточно
необузданным, а потому шальные деньги  валялись то  там, то  сям. Его я тоже
знал, неплохой в общем  парень, хотя все-таки, он относился к той категории,
крайне сейчас  распространенной,  людей,  которые  хотят  все  и  сразу, или
хотя-бы побольше и поскорее. Тоже не так уж  страшно, но все дело в том, что
они  бросаются  направо и  налево,  хватаются  за любое,  самое  авантюрное,
предприятие  и, по сути, никаких перспектив на будущее не имеют. Образования
и специальности нет,  мощной целенаправленности,  кроме вот  этого размытого
богатства,  тоже  нет,  а  время от  времени  ухватываемые  суммы  их только
развращают.  Нормального бизнесмена  проекты,  за реализацию  которых  они с
легкостью   берутся,  сразу  отпугивают  -  а  им  чем   больше  цифры,  тем
привлекательнее.  При  таких крайне  общих взглядах  на  жизнь  и не  совсем
понятных невооруженному глазу умениях  и возможностях,  человеку приходится,
если он без связей, крайне нелегко. Человек просто-напросто растрачивается в
ожидании  большой  и  наконец-то удачи, вон за тем углом. Углов  много, углы
острые и часто болезненные, а удачи мало и на все углы не хватает.
     Ну-с,  как-бы там  ни было, а поначалу дела шли неплохо,  и  Тиля  тоже
возлюбила  степные просторы. Однако, по мере того,  как шальные  деньги, как
шальные  скакуны,  стали редкостью  и в степях,  Тиля  явно  призадумалась о
грядущем. И вернулась в родной  город. Кроме  того, ей надо было заканчивать
заочное образование. Пока Тиля была степнячкой и где-то там кочевала, я тоже
не  сидел  в  родном  городе,  вернее,  я на несколько лет  растянулся между
Москвой, своим  городом и очень далеким зарубежьем. Но, как и писал, из виду
ее не  терял, как  и она  меня  -  были в курсе. Поэтому ее появление в моем
убогом жилище, год с  лишним  тому  назад,  было  совершенно  естественным и
неизбежным.  Меня весьма удивил  ее  внешний вид, я все-таки не видел ее три
года, но это не такой большой срок, чтобы так,  на мой взгляд, не то,  чтобы
подурнеть, а как-то поизноситься, что-ли. Трехгодичной давности  впечатления
были  именно  такими  - яркость  и свежесть плюс красота,  а  сейчас красота
осталась, но уже  без яркости и свежести. Не такие были у нее года,  и есть,
чтобы вот так основательно лишиться - как-бы  поточнее выразиться - неоновой
переливчатости рекламы. Реклама  стоит или висит, красивая, удачная реклама,
но только неоновый перелив сменили подсветкой. Тогда я приписал это тяжестям
ее последних лет, а сейчас у меня  несколько иное  мнение, в основе которого
лежит твердое убеждение, что ничего нам даром не проходит. Но об этом позже.
Тиля поведала мне о тяжестях жизни своей и о том,  что  ее  роман с  молодым
человеком подошел к  концу,  в чем я с  ней был полностью согласен.  Молодой
человек засел в степях очень основательно. То  немногое, к чему  он все-таки
прикрепился, уже,  видимо,  не  давало ему  возможности  вернуться  в родные
пенаты(где  все  пришлось-бы  начинать  с  нуля),  но  и  не дало  ожидаемых
миллионов, и вряд-ли могло дать в обозримом, а я бы добавил, и в необозримом
тоже,  будущем.  К  концу  90-х людям,  особенно  неопределенных  профессий,
необходимо иметь  достаточно  прочную привязку - либо к  делу или  компании,
либо хотя-бы к  месту жительства.  Беззаботное  порхание могли и могут  себе
позволить либо  настоящие спецы, либо богачи, либо те,  кого жажда  красивых
денег  и красивой от таких  денег жизни терзает в последнюю  очередь.  Кроме
того,   он  взял  в  привычку  упавшие  доходы  компенсировать  увеличенными
обещаниями грядущего великолепия. А для многих наших девушек, крайне  быстро
лишившихся девственного романтизма  в  джунглях дикого капитала, такого рода
лапша  становится  лучшим  обезлюбливающим.  Некоторая,  свойственная   ему,
безалаберность  в   делах  и  легкость  в   хватании  за  любое  предприятие
становились уже и просто-напросто опасными, так как он раздавал адрес Тили и
ее  мамы  всем  партнерам  по  загадочным  сделкам,  сам в родном  городе не
появляясь.  Иногда  партнеры  давали  о себе  знать,  отнюдь,  при  том,  не
рассыпаясь в благодарностях и не умоляя передать ему в далекие степи горячий
дальневосточный привет.
     С женой он отчаянно не  разводился,  жена  жила у  его мамы,  причем ни
мама, ни,  тем более, жена, Тилю признавать не хотели. Время от  времени они
проводили с  Тилей  политбеседы - о нравственности и  морали? Что-то  в этом
духе.  Время  от  времени  даже предьявляли  материальные  претензии  -  как
увезенный сыном и мужем  утюг сгинул бесследно в  далеких  степях, и  что-то
еще, такое же увесистое. Тиля поведала мне, что любить она его не любила, но
привязанность  была  и  даже  есть,  что  вовсе  не  повод  для  продолжения
дальнейших отношений, тем более, что продолжать отношения можно было  только
там, на просторах целинных.
     Тиля была в явном упадке  сил, особенно  моральном. Несмотря на упадок,
Тиля  упорно  готовилась  к  выпускным экзаменам  заочно оканчиваемого вуза.
Кроме того, пару лет тому назад Тиля буквально выдрала из кошмаров спившейся
семейки свою  близкую  родственницу, девчушку-школьницу, и поставила  ее  на
ноги. Все это не могло  не вызвать к Тиле чувства уважения - я поддержал ее,
как  смог,  предоставил  в  ее  распоряжение,  для  написания диплома,  свой
компьютер и стал общаться с ней весьма часто.

     В  один  прекрасный день  я  захотел  не  просто  ей  помочь, а  помочь
радикально - накануне у меня появился сканер. Лично отобрав фото из огромной
кучи  мне  предложенных,  я  засадил  его,  вместе с лично мною составленной
текстовкой, в одну из самых  популярных в Америке и мире служб знакомств. На
фото и тексты  обьявлений  у  меня  оказалось нечто вроде  таланта, так  как
впоследствии я обьявлял еще несколько своих знакомых, заблудившихся  в нашей
жестокой российской жизни, и всегда  с неизменным успехом. В отношении Тили,
впрочем, не буду вешать лишнего на свой  текст - ее внешность и текста-то не
требовала. Успех  - сказать, что он превзошел все ожидания, значит ничего не
сказать. Мы ничего особенного не  ожидали, мы вообще  не знали, чего  ждать.
Буквально через  несколько часов после  вывешивания, на нас свалились первые
18 ласточек. Потом следующие 15. Потом так и пошло -  в  день от  30 и более
писем. Компьютер дымился,  Тиля тоже. Про английский язык, в то время,  Тиля
знала  крайне мало,  на первые письма пришлось отвечать  мне. Но  уже  через
месяц  Тиля бойко  отвечала  сама,  компонуя тексты из различных огрызков  -
выдранных  как из моих писем, так  и из писем  поклонников. Были  и  готовые
болванки  - вроде написанной мною Тилиной  краткой биографии в романтическом
свете,  незаменимые для  первых  ответов.  Тиля  подошла к  делу с  завидной
основательностью, и выработала  свою систему  учета и контроля потенциальных
претендентов, причем система была достаточно сложной, многопластной, что-ли.
Она велась как непосредственно в компьютере, так и в вручную - в блокнотиках
и записных книжечках.  Тиля обзавелась  самоучителями и  разговорниками, что
попроще,  и  как оказалось, правильно  сделала. На  любовь  хватило. На меня
произвело  должное  впечатление ее  трудолюбие  еще  во времена написания ею
диплома,  но  теперь оно  достигло  апогея. Тиля не  отлипала  от компьютера
часами и днями  напролет, пока я ее  не вышибал  за  поздностью времени, или
личных  компьютерных нужд,  домой.  Праздниками стали для  Тили мои нечастые
поездки на 2-3  дня, особенно  после того, как Тиля могла уже сама не только
прочитать,  но  и ответить.  Письма такого рода,  особенно на первых  порах,
удивительно однообразны,  кроме того, накопленный нами немалый опыт позволял
с  ходу отсеивать  как явно неперспективных,  так  и  просто  маньяков, коих
весьма много. В этом деле есть и масса других мелочей и нюансов, про которые
я  умолчу - на  всякий случай. Почему умолчу,  на какой такой случай - о том
дальше.
     Потихоньку-полегоньку, у нас отсеялись пара-тройка вроде бы кандидатов.
В запасе было гораздо больше. Мы имели целью следующий вариант - кто-то либо
летит к нам,  либо снабжает Тилю суммой, необходимой для ее полета минимум в
Москву,  а  максимум  -  на  родину  претендента.   Тилю  упорно  тянуло  на
плейбойские  варианты,  иногда просто  на красивые  названия мест. Так,  она
уперлась на одном гавайце, к которому у меня  с  ходу не лежала душа. Гавайи
Тиле нравились. Чуть  позже, в  разгар оживленной переписки,  пришло письмо,
слезное, от жены сластолюбивого островитянина. Он  этак развлекался.  Жене я
ответил, чтобы  она за  своего  урода  не  переживала, никто его отбивать не
полетит,  таких  кретинов  и здесь  навалом.  Тиля  поостыла,  но погоню  за
плейбоями не оставила. Из  намеченных кандидатов одного держал исключительно
я   -   и   не  только   потому,  что   он  был   исполнительным  директором
транснациональной  корпорации  одной  очень  далекой,  очень южной  и  очень
развитой  страны.  На  фото он выглядел  так,  как,  вероятно,  и должен был
выглядеть  исполнительный  директор  не  просто  там  вам  корпорашки  какой
замызганной,  а непременно транснациональной. В письмах -  невыразимо сух, а
когда в одном из писем он выразил пожелание посмотреть Тилины фото в анфас и
профиль, я ему тактично намекнул, что он,  все-таки, не  лошадь выбирает. Во
всех переписках, а потом  уже и телефонах, я официально  присутствовал,  как
друг, переводчик и владелец компьютера. Так вот директор чем-то мне все-таки
приглянулся, что-то в  нем непростое было. Тиле он с ходу не понравился, его
сухость  и его невыразимо  транснациональный вид.  Против  самой корпорации,
впрочем,  Тиля  ничего  не имела, а  потому и отвечала, время от времени. На
первом  месте у  нас стоял киноактер из Голливуда  - не звезда,  понятно, но
снимавшийся  в сериалах, мелькавший в  МТВ и самое  главное -  настолько  не
по-американски сумасшедший, что от него можно ожидать и взлета. Врал он так,
что мы поначалу даже поверили. На телефоне висел по часу и более. И был, при
всем своем невообразимом, даже по нашим  меркам, разгильдяйстве и абсолютной
безответственности,  очень  и  очень  симпатичен   -  как-то  по-человечески
привлекателен. Два  месяца он  трепал  нам нервы, а потом, будучи в Мюнхене,
вдруг выслал Тиле  денег и засел в  недавно  снятой им квартире  в центре  в
страстном  ожидании.  Тиля  и  я  тогда  еще многого не понимали,  и поэтому
искренне полагали,  что  дело, по  сути, сделано - теперь  очередь за Тилей,
актером и их взаимоотношениями. Тиля в себе нимало не сомневалась.

     Была  отвальная прощальная, где Тиля, между прочим,  продемонстрировала
мне ряд своих подружек, жаждущих моих услуг по сходной цене - в  том числе и
бартеру.  Был и всплеск Тилиной  звездной болезни,  про  который поподробнее
позже,  в описании  Бангкокской  эпопеи.  Тиля уже  парила  там  и с  трудом
замечала  нас внизу. Меня мучили определенные сомнения - которые  я высказал
Тиле в очень простой форме -  <слишком хорошо, чтобы  быть правдой>, но я их
сам отгонял и от души за нее радовался. Тиля улетела в Москву.
     В рекордно короткие сроки Тиля сляпала себе визу в Германию - как раз в
то  время, когда Германия, после нашего августа, ввела ограничения на вьезд.
В рекордно короткие  сроки  Тиля успела вдрызг разругаться  и разбежаться со
своей московской родственницей, с которой до того она была душа в душу.
     Обстоятельства такого сурового разрыва были весьма спорными и стали для
меня  проясняться только  намного  позже,  здесь,  в  Бангкоке.  В  рекордно
короткие  сроки Тиля и истратила все деньги - немалая часть которых осталась
в нашем  родном  городе, для мамы  и  школьницы-родственницы.  Одним словом,
лететь в Германию  было не  на что.  Актер влетел  в автомобильную аварию  и
очнулся уже в больнице. Как мне теперь кажется, очень и очень к  счастью. Он
дешево отделался. В Москве, таким образом, Тиле жить было не на  что, негде,
и все ее состояние на тот момент составляла только эта самая проклятая виза,
обошедшаяся очень недешево. Но визу на  барахолке не толкнешь - куда смотрят
наши барыги?  Я чувствовал отвественность за происходящее  и  места себе  не
находил.  Дело  еще  и в  том, что Тиля,  после бурного  звездного  отьезда,
побитой собачонкой возвращаться не хотела. Это я тоже понимал.
     Начал рыться среди ее претендентов, в странах,  что поближе к Москве, и
откопал одного - хороший парень, но настолько не Тилин вариант, что она даже
с ним поддерживала  переписку - веселилась. Связался с ним и  обрисовал ужас
ситуации, опустив детали про актера, Мюнхен и автоаварию. Когда надо, я могу
быть  очень  убедительным.  Он пришел в панику, заметался  по  столице своей
страны, и  в  два  дня  переправил в  столицу нашей страны  авиабилет.  Тиля
последние  две  ночи провела на вокзалах  и аэропортах, но у  нее достаточно
серьезная жизненная  закалка, терпения на троих хватит, и кроме того - у нее
есть оружие сокрушительной мощности, которое она очень умело использует. Про
оружие тоже ниже. Так  что одну ночь она даже провела в участке милиции, где
ее  оставили  в  служебном помещении  наедине  с  компьютером  и  телефоном,
разрешив пользоваться и тем, и другим. Поклонник встретил ее, привез домой -
а жил он с мамой,  и я  на некоторое время успокоился. Тиля сообщила только,
что  с поклонником у нее в принципе ничего получиться не может  - хороший он
человек, мама у  него вообще золото, но помимо этих определенных достоинств,
ничего более весомого нет и не предвидится.

     Я, тем временем, перебрался в Бангкок.  Тиля еще была в гостях, но  уже
собиралась домой, несмотря на уговоры. Поклонник, как  и  ожидалось и  часто
бывает  в  таких  случаях, вел себя исключительно по-джентльменски, и поняв,
что никаких таких страстей не  получится,  пытался  хотя-бы  удержать Тилю в
своей  стране, с помощью подходящей работы. Я тоже советовал ей хотя-бы зиму
пересидеть  в этой, в общем, хотя и небогатой, но и не бедствующей стране, к
тому  же  относительно теплой. Тиля сказала,  что  за 300 или даже 500 уе  в
месяц она сидеть нигде не  собирается,  и вернется  в Москву. А там, сказала
мне Тиля,  видно будет.  Она  и вернулась. За время своих бездомных скитаний
Тиля  обзавелась  кучей  знакомых,  и,  видимо,  после  анализа  кандидатур,
остановилась  на парне,  также  живущем с мамой,  кроме  того, он ей  не был
противен физически. Наступила зима, потом новый год, дело близилось к весне,
я за  это время  немного  обжился в  Бангкоке  и обзавелся партнершей.  Тиля
околачивалась  в Москве и ждала  вариантов.  Мне она по-прежнему  не  давала
покоя, уж коли я втянул ее во все это... Чем она там жила, она не уточняла -
это,  впрочем, выяснилось в Бангкоке. Но  сразу говорю  - не тем, о чем  тут
может подуматься!
     Я решил выдернуть Тилю в Бангкок, исходя из следующих расчетов:
     - ее женихам гораздо проще летать  в Бангкок, нежели в Москву или наш с
ней родной город, уж не говоря - безопаснее;
     - мы ей вроде как подыскали работу, то есть по моим расчетам, она могла
спокойно жить и работать, тестируя, тем временем, претендентов.  Вероятность
нахождения  подходящей по  основным статьям  кандидатуры, в течении полугода
максимум год, гарантировалась.
     Кроме  того,  я   и  моя  партнерша  зимой  встретились   с  тем  самым
исполнительным  директором   корпорации   -  вот  такие   выкрутасы   судьба
устраивает,  его  корпорация  надумала  приобрести  -  по  своему  профилю -
недвижимость в Таиланде. Директор, назовем его  Джон, произвел на нас весьма
непростое впечатление - понятно, что остановился он в одном из самых, как бы
это сказать, именитых отелей Бангкока, понятно, что благополучие он излучал,
но кроме того, ясно  стало, что  он  весьма непрост, как личность.  Хотя  бы
потому,  что  общаться  с  ним  было  очень  просто.  Английский -  Оксфорд,
ненавязчивый юмор, следование своей  позиции,  в общем, все было  выдержано,
как тот виски, который  он  по-английски  же  пил.  В свою очередь, на него,
никогда  до  того  не встречавшегося с русскими  красотками,  моя  партнерша
произвела несколько оглушительное впечатление - без всякой ложной скромности
отмечу,  что  моя  партнерша была  девушка нечастой красоты,  даже по  нашим
российским,  весьма  завышенным,  в  отличие  от  большинства  человечества,
меркам. Запад, развитой  имеется в виду,  в  лице  представителей,  подобных
Джону,  такие  вещи  понимает - как наши судят собеседника по  авто и прочим
побрякушкам, так на они судят собеседника по его спутнице. Т. е. внешне, сам
по себе, я недалеко ушел от босяка, несмотря на интеллектуальные в разговоре
с  ним упражнения, а  вот  судя  по  спутнице  -  я  был  просто  переодетым
миллионером. На него это, без сомнения, произвело  должное впечатление. Наши
впечатления  мы  немедленно передали Тиле, а Джон на следующий день улетал с
тем, чтобы  вернуться через пару месяцев. Договорились, что  к этому времени
Тиля будет здесь. Т. е. Тиле мы сказали, что  Джон не денежный мешок, как мы
его привыкли воспринимать, а весьма и весьма интересный человек, и далеко не
прост. Итак, все было решено, и в начале весны состоялось - Тиля вступила на
многострадальную землю Таиланда...


2. Бангкок - эпопея.

     Тиля вступила  на землю, как  подавляющее большинство вступает, ногами,
без шума, грома и  стад корреспондентов. Мне  показалось, что она  сдала еще
больше.  Моей партнерше она тоже  внешне не приглянулась - во всяком случае,
не то, что выходило из моих  о ней  рассказов.  Однако-ж,  сразу  оговорюсь,
многочисленные  мужчинки так не полагали. Про  внешность Тили я напишу ниже,
пытаясь  провести  суммарный, так сказать, анализ ее феномена.  Первый день,
показ  первых  достопримечательностей,  первый  ужин -  все, как  обычно, но
кое-что мне тогда уже, в первый день, не понравилось. Понятно, что на первые
дни она  поселилась у  нас  -  вообще  сразу скажу,  что Тиля  нам  недешево
обошлась, такж