Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
ередать в гестапо в
Белосток. Подпись: полковник Шмельслегер".
- Ну что ж, у меня будет меньше работы при переводе, - произнес
Штангер, а сам подумал, что теперь нельзя терять ни минуты. Он понимал,
что, если сегодня не реализует свой план, завтра уже будет поздно.
Во время обеда к нему подошел дежурный офицер и вызвал к Клаузеру.
Штангер не переставал думать о том, как осуществить свой план: ведь на
карту была поставлена жизнь мужественного человека Петра Наирова.
- Вот тебе разрешение, приведи пилота, - сказал Клаузер, протягивая
Штангеру пропуск в помещение для арестованных. Штангер бросил взгляд на
столик, заставленный едой.
Он спустился в подвал. Часовой взглянул на пропуск, открыл тяжелые
двери в камеру и дал знак пилоту следовать за ним. Как только вышли из
подвала, Штангер вплотную приблизился к летчику и шепнул:
- Иди медленнее и слушай. Я твой друг... Ты должен мне верить. Я хочу
тебя спасти. Завтра тебя увезут отсюда. Я дам тебе кое-что необходимое
для побега.
Пилот замедлил шаги и посмотрел на Штангера с недоверием, но тот
продолжал говорить:
- Не думай, что я провокатор... Если ты поверишь мне, я спасу тебя.
Только не выдай меня. На следствии ври, выдумывай, но не молчи, иначе
этот палач капитан Клаузер будет пытать тебя. Слушай и запоминай. Ты
должен завоевать его доверие. Сделать это можно только "сенсационными"
показаниями. Даю тебе нить. В Ромницкой пуще находится охотничий замок
Геринга. Выдумай что-нибудь о намечаемом авианалете на него или о
готовящейся диверсии, например, скажи, что планируется похищение
Геринга. Увидишь, как Клаузер ухватится за это, а ты притупишь его
бдительность. Он очень подозрителен и туп как дуб. Только не выдай меня!
- повторил он еще раз. - Понял?
- Спасибо тебе, - ответил Наиров, - большое спасибо. Все понял.
Сейчас разыграем...
Штангер привел пилота в кабинет Клаузера. Тот показал арестованному
на кресло:
- Садись! Есть хочешь?
- Да.
- Ешь! Хочу говорить с тобой, как с офицером. Я думаю, со вчерашнего
дня ты многое понял.
- Понял, господин капитан, - ответил Наиров, с аппетитом принимаясь
за еду.
Штангер перевел его слова и вложил в машинку бумагу, Клаузер,
прищурившись, попыхивал трубкой и рассматривал пленного летчика. Когда
Наиров покончил с едой, Клаузер угостил его сигаретой. Пилот прикурил,
глубоко затянулся и обратился к Штангеру:
- Прошу сказать господину капитану, что я хочу жить. Если будете
обращаться со мной по-человечески, я скажу то, чего бы никогда не сказал
вам ни под какими пытками...
Штангер с готовностью перевел эти слова, а Клаузер удовлетворенно
закивал головой. Наиров продолжал:
- Эскадрилья, в которой я служу, условно называется "Сова". Она
состоит из семи, специальных самолетов, предназначенных для переброски
парашютистов за линию фронта.
- Записывай, Штангер, - приказал Клаузер, и лейтенант начал
выстукивать на машинке показания пилота. Делал он это с затаенной
радостью, будто Наиров уже был спасен. Однако проглотит ли эту наживку
такой хитрый и подозрительный хищник, каким был Клаузер?..
- Командиром нашей эскадрильи явлнется полковник Наумов...
- Минуточку, - перебил Наирова Клаузер. - Спроси его, Штангер, имеет
ли Наумов специальную подготовку как разведчик?
- Да, - кивнул пилот. - Был в какой-то разведшколе...
По желанию Клаузера Наиров опивал его внешний вид.
- Аэродром, с которого я вылетел, находится не там, где сказал
парашютист. Он ошибается. Их привезли ночью на автомашине с закрытыми
окнами, поэтому они могли не узнать местности. Наш аэродром находится в
районе Вязьмы, между двумя лесами, возле деревни Черки...
Клаузер развернул карту и велел летчику показать месторасположение
аэродрома. Тот с минуту всматривался в нее, лотом показал какой-то
пункт.
- Вот здесь.
Клаузер поставил там крестик. Затем пилот рассказал об организации
работы аэродрома и системе обеспечения его безопасности.
- Господин капитан, я долго думал, но решил все-же рассказать вам об
одном секретном плане огромной важности. Советская разведка готовит
секретную операцию, которая может повлиять даже на исход войны...
- О, это очень интересно! - оживился Клаузер. - Слушаю тебя.
- Я хочу жить. Я много думал со вчерашнего дня. Вы сможете
гарантировать мне жизнь? Я молод, я не был коммунистом… - Пилот замолчал
и жадно впился глазами в Клаузера.
Тот по-актерски положил руку на сердце и произнес:
- Даю слово офицера, что создам тебе такие условия жизни, о которых в
России ты даже не мечтал. Естественно, если твои показания окажутся
действительно очень важными.
Клаузер уставился на летчика. Капитану уже виделось, как вечером
Завелли и Фриватт раскроют от удивления рты, когда он сообщит им
сенсационные показания Наирова. Между тем Наиров продолжал;
- На этих днях на нал аэродром должны прибыть новые десантные
самолеты. Кажется, пять штук…
- С какой целью? - прервал его Клаузер, не в силах сдержать
любопытство.
- Сейчас расскажу, Я тоже должен был принять участие в этой операции.
Так вот, в Восточной Пруссии, в Ромницкой пуще, к востоку от Голдапа
есть какой-то замок бывшего императора Вильгельма...
- Есть, - поспешно подтвердил Клаузер, забыв о погасшей трубке.
- Наша разведка установила, что он принадлежит Герингу и что
рейхемаршал и многие другие важные особы должны скоро приехать туда на
охоту. Советское командование решило выбросить ночью десант в Ромницкую
пущу, захватить замок и взять в плен Геринга и всех, кто там будет...
- Что?! Что?! Это невозможно!
- Да, господин капитан, есть такой план...
Клаузер от удивления открыл рот. Нет, о таких фантастических планах
ему не приходилось слышать ни на одном следствии! А сколько он их уже
провел! И вот сегодня он первый узнал о покушении на жизнь рейхсмаршала.
Какое повышение по службе! Какие награды за раскрытие тайн противника
ждут его!..
- Выпьешь коньяку? - спросил он пилота.
- Спасибо, я не употребляю алкоголь. Я охотно выпил бы пива или
содовой.
Клаузер вышел из кабинета. Штангер вслушался в его удалявшиеся шаги,
а потом одним прыжком оказался возле летчика.
- Держи... - И подал пленному пилку для металла и нож. - Отсюда не
пытайся убежать. Это невозможно. Спрячь это. Завтра в пути, - прошептал
Штангер.
- Спасибо, товарищ.
- Продолжай в том же духе. Приманка схвачена...
Штангер опять уселся возле столика, пригладил волосы, принял
безразличное выражение лица и, закуржв сигарету, стал смотреть в окно.
Вошел Клаузер, а за ним солдат с подносом, на котором стояли бутылка
коньяку, пиво, лимонад, холодные закуски и сладости.
- Выпьешь, Штангер? Это мой великий день.
- Я тоже так думаю, герр капитан. И восхищаюсь вашей ловкостью. Ну,
так за ваше повышение или награду, герр капитан, - ответил Штангер и
поднял рюмку.
Клаузер и Штангер выпили коньяку, а Наиров преспокойно потягивал из
стакана пиво. Клаузер, горя нетерпением, стал продолжать допрос.
Пилот подробно рассказал о подготовке к высадке десанта в Ромницкой
пуще. Сам он должен был командовать звеном десантных самолетов. Все
другие дела, которые могли интересовать Клаузера, теперь отошли на
второй план. Наиров, склонившись над картой Ромницкой пущи, объяснил,
что в штабе у русских есть рельефная карта участка пущи вместе с макетом
дворца. Он показал даже полянку, где предполагалось сбросить
парашютистов. Не знал он только одного: как поступят с захваченными
Герингом и другими. Но для Клаузера это уже не имело значения.
- Скажи, Наиров, какие у тебя есть доказательства того, что ты
говоришь правду об этом десанте? - внезапно спросил Клаузер.
- Извините за фамильярность, герр капитан, но я в свою очередь задам
вам вопрос: какие у вас основания мне не верить? - ответил
нерастерявшийся Наиров и смело взглянул Клаузеру прямо в глаза.
Клаузер задал Наирову десятки коварных вопросов, так как все еще
сомневался в правдивости его показаний, но пилот говорил так искренне,
отвечал с такой готовностью, оперировал такими убедительно выдуманными
аргументами, что все сомнения Клаузера постепенно развеялись.
Только вечером Клаузер закончил допрос. Все, что оа услышал,
ошеломило его. Штангер увел Наирова в камеру.
- Завтра тебя повезут отсюда, - шепнул он по дороге пилоту. - Здесь
не пытайся бежать. Только в пути. Имеешь шансы. Найдешь партизан. Обо
мне забудь...
Вечером, после возвращения Завелли и Фриватта из Белостока, в центре
все закипело. Клаузер, как профессиональный актер, читал показания
Наарова медленно, делал паузы, снимал и надевал пенсне. Завелли и
Фриватт с недоверием крутили головами.
Привели еще раз Наирова, чтобы он подтвердил свои показания и
разъяснил детали. Завелли и Фриватт засылали его перекрестными
вопросами. Все, однако, совпадало. Клаузер был героем дня.
Запись показаний Наирова Завелли приказал тотчас же зашифровать и
передать ио телетайпу в "Ваяли I". Одновременно известили полковника
Шмельслегера, что завтра до полудня пилот будет доставлен в Варшаву,
Естественно, сопровождать его должен был лично капитан Клаузер.
На другой день, сразу же после завтрака, и дворцу подъехали "опель" и
машина с конвоем, который должен был сопровождать Клаузера на трассе от
Беловежа до Хайнувки. Клаузер с автоматом в руках и вооруженный
унтер-офицер ждали у машины. Из подвала вывели Наирова. Штангер
выразительно взглянул на него и подумал: "Если ему наденут наручники,
весь план может сорваться. Из арестантских камер в "Валли I" не так-то
легко убежать..."
Он ждал что будет делать Клаузер. Тот повернулся к Штангеру:
- Скажи ему, пусть не боится. Мы едем в Варшаву, к нашему
руководству, а не в гестапо. Там ему будет хорошо. И пусть в пути не
вздумает дурить! - Клаузер показал на "шмайсер". - Держи! - И он
протянул пилоту пачку сигарет.
- Едешь в Варшаву. В пути может всякое случиться. Охрана вас
сопровождает только через пущу, - наставлял пилота Штангер, сделав при
этом суровую мину.
Наиров кивнул в знак того, что понял, приложил руку к груди и,
улыбнувшись Клаузеру, сказал:
- Все гут, ферштее...
Клаузер занял место рядом с водителем. На заднее сиденье сел Наиров,
а справа от него уселся унтер-офицер с автоматом. Охрана поехала
впереди. Через минуту обе машины исчезли за воротами дворца. В
разведцентре "Хорн" начался обычный рабочий день.
Автомашины промчались по улицам Беловежа и въехали в пущу. Наиров
смотрел на лесную чащу по обеим сторонам шоссе и ощущал большое
внутреннее напряжение, какого никогда раньше не испытывал, даже во время
самых сложных полетов. Вместе с тем на душе стало легче, когда его
вывели из мрачных подземелий дворца. Он твердо знал, что не упустит ни
одного шанса в борьбе за жизнь.
"Кто такой этот Штангер? - размышлял пилот. - Указал мне путь к
спасению, дал в руки оружие для борьбы. Антифашист или наш разведчик в
их логове?" Наиров с благодарностью подумал о Штангере и все свои мысли
сосредоточил на том, как лучше использовать ситуацию...
Машина с охраной мчалась впереди, метрах в двухстах. Порой она
скрывалась за поворотом, но через несколько мгновений снова
показывалась. Сидевший рядом с Наировым унтер-офицер глазел на
придорожные деревья, упершись автоматом в колени. Клаузер с
самодовольной улыбкой на лице смотрел перед собой. Ею автомат висел на
ручке двери.
"Скорость семьдесят километров. Ухабистая дорога... Надо нанести два
молниеносных удара - унтер-офицеру и водителю, а потом Клаузеру. Успею
ли? Надо успеть, и успеть до того, как выедем из пущи. Охрана не успеет
прийти на помощь..." - стараясь быть хладнокровным, размышлял Наиров.
Он взглянул на счетчик: семь километров пути остались позади. Сунул
руку в карман. Унтер-офицер исподлобья взглянул на него. Пилот достал
сигареты и сказал:
- Закурить. Раухен, - и дружески улыбнулся Клаузеру,
- Да, да, закурить, - ответил тот, кивая головой, и тоже достал
сигареты. Все закурили. Наиров положил сигареты в карман куртки и
поудобнее поправил нож. "Хорошо, что курят: руки у них" заняты. Это дает
мне лишний шанс", - промелькнуло в голове. Осторожно сунул руку в
карман, сжал рукоятку ножа с пружиной и положил большой палец на
спусковую кнопку. На повороте машина с охраной исчезла на некоторое
время из поля зрения. Наиров несколько наклонился вперед, чтобы
стряхнуть, пепел с сигареты в пепельницу. Чуть щелкнула пружина,
освободившая острие ножа, и в тот же миг Наиров с размаху всадил по
рукоятку нож в левую сторону груди унтер-офицера. Крик, вернее, хрип
замер у немца на губах. Наиров мгновенно нанес удар водителю в основание
шеи. Тот, будто пораженный электрическим током, вытянулся и, выпустив
руль, схватился руками за шею. В одно мгновение машина зарылась носом в
левый кювет шоссе.
Клаузер, пронзительно крича, возился с автоматом, Наиров в пылу
борьбы саданул его ножом по шее, но то ли Клаузер увернулся, то ли
Наиров плохо рассчитал удар, острие ножа лишь скользнуло по ключице.
Пилот вырвал автомат из рук унтер-офицера и выпрыгнул из машины.
Густая стена леса поглотила его. По лицу хлестали ветки, над головой
просвистели пули из автомата Клаузера, Наиров перескочил через
поваленное дерево, выпустил две короткие очереди в едва заметного сквозь
заросли Клаузера, который беспрерывно вопил "Помогите! Помогите!"
С той стороны, где за поворотом скрылась машина с охраной,
послышалась стрельба ручных пулеметов. Пули били вслепую по пуще, так
как охрана была уверена, что на них напали партизаны.
Наиров помчался напрямик. Он еще долго слышал за собой крики погони и
выстрелы. Постепенно все это отдалилось, стихло. Он углублялся все
дальше и дальше в чащу...
Штангер, как тогда, когда вручил Фляйнерту рождественский "подарок",
напряженно ждал сообщения с дороги. Он верил, что Петр Наиров не
проиграет борьбы за жизнь. Штангер сидел в секретариате Завелли и
помогал Хайдену разбиратъ корреспонденцию.
С момента отъезда Клаузера прошло полчаса. Внезапно распахнулись
двери, и в них показался белый как полотно Завелли.
- Сбежал!.. Есть убитые! Клаузер идиот! - выдавил он из себя.
Штангер и Хайден сорвались с мест.
- Герр майор, что случилось? Кто убежал? Кто убит? - закричали они в
один голос.
- Пилот! Пилот! - крикнул Завелли и выбежал в коридор. Штангер и
Хайден последовали за ним.
В коридоре уже было полно любопытных. В холле на первом этаже стоял
начальник конвоя. Бледный, взволнованный, он, сбиваясь, докладывал
Завелли о том, что случилоеь на шоссе, на седьмом километре от Беловежа.
Из казарм охраны доносилось завывание сирен, ревели запущенные моторы
автомашин, лаяли собаки.
- Где Клаузер?! Расстреляю этого болвана! И тебя расстреляю! -
Завелли, грозя кулаками, бросился на начальника конвоя. Тот испуганно
отскочил в сторону. Собравшиеся в холле офицеры не смели вымолвить ни
слова, так как еще никогда не видели Завелли в таком состоянии.
- Герр майор, Клаузер ранен. Он сейчас будет тут. Я послал за ним
машину. Клянусь, что охрана не виновата. Это герр капитан сам испортил
все дело, - оправдывался начальник конвоя.
- Русский должен был убить и этого болвана! И теперь я его
расстреляю! Но где этот бандит взял нож?!
Через несколько минут у подъезда дворца остановился вездеход,
буксировавший разбитый "опель". Клаузер, без фуражки, в окровавленном
мундире, с пистолетом в руке, как пьяный поднялся по ступенькам и, весь
дрожа, предстал перед Завелли. Вид у него был более чем жалкий.
Завелли приближался к нему, как тигр к своей жертве. С минуту
пристально смотрел на него, потом выхватил у него пистолет, с яростью
сорвал капитанские погоны и ударил кулаком в лицо так, что тот едва
устоял на ногах.
- Проклятая собака! Идиот! Болван! Ты… - У Завелли перехватило
дыхание, и он замолчал.
- Герр майор... Я офицер... Я ранен...
- Был! Выл офицером! - закричал Завелли, вновь подскочив к Клаузеру.
Хайден расстегнул Клаузеру мундир. На левом плече виднелась длинная,
но неопасная ножевая рана. Штангер с готовностью побежал к аптечке, а
потом с большой осторожностью перевязал рану.
- Ушел?! - рявкнул Фриватт, который только минуту назад узнал о
случившемся.
- Погоня продолжается... Может, облава даст результат... - тихо
ответил совершенно подавленный Клаузер.
- "Облава"! "Облава"! - Завелли постепенно успокоился, закурил сигару
и спросил6 - Вы надели ему наручники?
- Нет, поскольку, герр майор...
- Молчать! Обыскали перед отправкой?
- Нет, - побелевшими губами прошептал Клаузер. Штангер, глядя на
Клаузера, который сейчас походил на пришибленного пса, знал, что судьба
этого палача решена, что песенка его спета и власть его в разведцентре
"Хорн" окончилась раз и навсегда. Штангер решил добить его окончательно.
- Герр майор, могу я кое-что доложить? - обратился он к Завелли. Тот
взглянул на Штангера и коротко бросил.
- Говори!
- Я обратил внимание капитана Клаузера на необходимость надеть
бандиту наручники...
- Ты, собака! - зарычал Клаузер.
- Я тебе не позволил говорить! - резко оборвал его Завелли и спросил
Штангера: - И что он тебе на это ответил?
- Чтобы молчал, так как это не мое дело, что он, мол, возил и не
таких преступников...
- Слышишь, Клаузер? - процедил сквозь зубы Завелли.
- Но...
- Молчать!
- Герр майор, капитан Клаузер может отрицать, но я это говорил. Герра
капитана зачаровали показания этого чудовища. А что касается
показаний...
В холл ввалился запыхавшийся капитан Денгель и доложил Завелли, что
водитель умер, а унтер-офицер борется со смертью: опасная рана в области
сердца.
- Слышал?! - спросил Завелли, пронзая взглядом Клаузера. - Ты виноват
в их смерти! Ты и твоя идиотская наивность. Помни, что это приговор
тебе... Что вы, Штангер, хотели сказать насчет показаний?
- Я обратил внимание капитана Клаузера, что нельзя так некритически
подходить к показаниям большевистского летчика. Ведь он мот это все
выдумать. Видно, раскусил следователя...
- Что тебе ответил Клаузер?
- Приказал молчать и не говорить об этом вам, чтобы не посеять
сомнений относительно сенсационных результатов следствия.
- Ты сволочь! - процедил Клаузер и хотел броситься на Штангера, но
теперь Фриватт огрел капитана кулаком по лицу и приказал молчать.
Завелли и Фриватт отдавали себе отчет в том, что они скомпрометировали
себя, послав раньше времени показания Наирова своему начальству. Теперь
они решили все свалить на Клаузера. А повод был...
- Почему, однако, ты не доложил мне об этом? - спросил Завелли
Штангера.
- Герр майору, Клаузер - ваш заместитель и мой начальник…
- Был! Был! - закричал Завелли и обратился к Хайдену: - Займись им! -
Сплюнув под ноги Клаузеру, майор пошел по лестнице на второй этаж.
Хайден не без удовольствия обыскал карманы Клаузера и отвел его в
камеру. По иронии судьбы Клаузера посадили в ту самую, камеру, откуда
меньше часа назад вывели летчика Петра Наирова.
Вечером вернулась команда, участвовавшая в облаве. Наи