да. Он должен полагаться на вещи вокруг себя, чтобы взращивать свою природу, и он должен опираться на свой разум, а не силу. Вот почему в разуме самое ценное - это знание, как сохранить себя, а в силе самое ничтожное - это то, что она побуждает напасть на других.
    Своим телом я не владею, но, коль скоро я рожден, должен хранить его в целости. Вещами вокруг себя я не владею, но, коль скоро я существую, не могу без них обойтись. Конечно, я живу благодаря своему телу, но природу свою я взращиваю благодаря вещам. Хотя я сберегаю свою жизнь в целости, телом я не могу владеть. Хотя я не могу обойтись без вещей, я не могу владеть вещами. Владеть своим телом, владеть вещами - значит произвольно присваивать себе то, что принадлежит всему Поднебесному миру. Воистину только мудрый человек и высший человек относятся к своему телу и к вещам вокруг как к общему достоянию Поднебесной. Вот что называется "вершина высшего"".
    
    Ян Чжу сказал:
    "Люди не могут найти отдохновения из-за четырех обстоятельств: первое - долголетие, второе - слава, третье - должность и четвертое - имущество. Тот, кто владеет этими четырьмя, боится духов, боится людей, боится власти, боится наказаний. Такого я зову "бегущим от правды"".
    Можно погибнуть и можно жизнь спасти.
    Веление судьбы - вечно вне нас.
    Тот, кто не идет наперекор судьбе, станет ли мечтать о долгой жизни?
    Тот, кого не смущают награды, станет ли мечтать о славе? Тот, кто не хочет власти, станет ли мечтать о должности? Тот, кто не хочет богатства, станет ли мечтать об имуществе? Такого я зову "живущим в согласии с правдой ".
     В целом мире нет ему врагов. 
     Его судьба таится в нем самом. 
     Вот почему в народе говорят:
     "Без должности чиновной, без семьи 
     Забудешь половину всех страстей. 
     Когда не думают о пище и одежде, 
     Путь государя и слуги не действен более".
    
    Чжоуская пословица гласит: "Земледельца оставить без дела - что убить его". Он считает естественным и неизменным уходить в поле утром и возвращаться домой вечером, он думает, что на свете нет ничего вкуснее бобовой похлебки. Его кожа и плоть толсты и грубы, жилы у него - твердые и прочные. Если однажды утром уложить его на мягкие меха за шелковыми занавесями, поднести ему лучшего зерна и мяса и сочные мандарины, его разум помутится, в теле поднимется жар и его здоровье придет в расстройство. А если бы цари Сун или Лу поменялись местами с крестьянином и поработали вместо него в поле, то не прошло бы и часа, как они утомились бы. Вот почему неотесанный мужлан называет лучшим в Поднебесном мире то, что ему самому привычно и ему самому нравится.
    Когда-то в царстве Сун жил крестьянин. Одевался он в очесы конопли, только чтобы пережить зиму, а когда весной приходили теплые дни, любил греть спину на солнце. Он даже не знал, что в мире существуют просторные дворцы и теплые покои, гладкие шелка и мягкие меха. Однажды он сказал жене:
    - Никто не знает, как приятно греть спину на солнце. Пойду доложу об этом государю, наверняка заслужу большую награду!
    А его сосед, богатый человек, сказал ему:
    - Некогда жил человек, похожий на тебя. Он любил есть большие бобы, конопляные семена, сельдерей и чечевицу и стал расхваливать эти кушанья перед своими соседями-богачами. Отведали богачи его угощенье - и рты их словно огонь опалил, а животы у них разболелись. Тут все стали насмехаться над этим человеком, и ему стало очень стыдно.
    
    Ян Чжу сказал:
    "Большой дом, роскошная одежда, изысканные яства, красивые женщины - если ты обладаешь этими четырьмя вещами, чего еще желать в этом мире? А тот, кто, обладая этим, хочет еще чего-то, потворствует алчности в себе. Потворствовать алчности - значит тратить впустую свои жизненные силы".
    Преданности недостаточно для того, чтобы уберечь государя от опасностей. Преданный человек может лишь подвергнуть опасности себя. Исполнения долга недостаточно для того, чтобы помочь людям. Исполняющий долг лишь мешает жить сам себе. Когда увидят, что преданности недостаточно для того, чтобы уберечь от опасностей государя, добрая слава преданного исчезнет. Когда увидят, что исполнение долга недостаточно для того, чтобы помочь людям, добрая слава мужа, исполняющего долг, перестанет существовать. Правитель и подданные не подвергали себя опасностям, а люди друг другу помогали - таков был Путь древности.
    
    Юй-цзы сказал:
    "Тот, кто отказывается от славы, не ведает забот. Лао-цзы говорил, что слава - это гость сущности. Однако же неразумные люди вечно гонятся за славой. Действительно ли от славы невозможно отказаться? Действительно ли имя - только гость сущности?
    Ныне добрая слава приносит почет и восхищение людей. Отсутствие же славы делает человека презираемым и ничтожным. Почет и восхищение доставляют нам удовольствие и радость, позор и презрение несут нам скорби и муки. Скорби и муки противны нашей природе. Удовольствие и радость угодны нашей природе. Значит, все это связано с нашей сущностью. Как же можно отказаться от славы? Как же можно считать славу только гостем сущности? Нужно только избегать привязанности к славе, что обременяет нашу сущность. Если вы привязаны к имени и тем обременяете свою сущность, вы будете жить в постоянной тревоге и волнении. Тогда вам не придется даже выбирать между удовольствием и скорбью, радостью и мукой!"

Глава VIII
РАССКАЗЫ О СОВПАДЕНИЯХ 54

    Гуань Инь сказал Ле-цзы:
    - Будь твои слова прекрасны или уродливы - таким же будет и их эхо.
    Будь человек высок или низок - такова же будет и его тень. Наша слава - эхо, наше поведение - тень. А посему сказано:
     Будь осторожен в речах, 
     Ибо кто-нибудь да примет их. 
     Будь осмотрителен в поступках, 
     Ибо кто-нибудь да последует им.
    Поэтому мудрецы созерцали явленное, дабы познать сокрытое; они созерцали прошлое, дабы познать будущее. Таков закон "знания наперед".
    Мы судим о вещах по собственному разумению, а подтверждения находим в других. Если человек любит меня, я тоже буду любить его. Если он ненавидит меня, я тоже буду ненавидеть его. Тан и У стали государями, потому что они любили весь мир. Цзе и Чжоу лишились престола, потому что они ненавидели целый свет. Таково подтверждение тому, что мы полагаем. Когда и разумение наше, и подтверждение ему очевидны, не действовать сообразно им - все равно что не желать проходить через двери, когда ты покидаешь дом, или не идти по дорожке, когда ты прогуливаешься. Если вот так упорствовать, не будет ли затруднительно извлечь для себя нечто полезное?
    Я узрел это в доблестях Шэньнуна и Юя, нашел подтверждения этому в преданиях Шуня и Ся, Шан и Чжоу, рассудил об этом в соответствии с речами образцовых ученых и достойных мужей, и я не встретил случая, чтобы успех или неудача, возвышение или упадок не подтверждали эту истину 55.
    
    Янь Хой 56 спросил у Ле-цзы:
    - Те, кто стремятся постичь Путь, на самом деле хотят разбогатеть.
    Я могу разбогатеть, добыв себе жемчужину, зачем же мне постигать Путь?
    - Цзе и Чжоу ценили только собственные пристрастия и потому погибли, - ответил Ле-цзы. - Как хорошо, что я смогу вовремя рассказать тебе об этом! Человек, не ведающий долга, но живущий только для того, чтобы есть, ничем не лучше собаки или курицы.
    Они скрещивают рога в поединке за пищу, и победитель устанавливает правила: такие ничем не лучше диких зверей и птиц.
    Если ты ленив, как пес или курица, или дик, как зверь или птица, то тебя никто не будет уважать. А если никто не будет тебя уважать, опасности и унижения будут преследовать тебя.
    
    Ле-цзы сказал:
    "Тот, кто молод и красив, - горд. Тот, кто полон сил, - несдержан. С такими нельзя говорить о Пути. С людьми, еще не имеющими седины в волосах, нельзя толковать о Пути, и они отклонятся от Пути еще больше, если попытаются осуществить его. Тому, кто горд и несдержан, никто не скажет правды, а если человеку никто не говорит правды, он живет одиноким и не имеет помощников.
    Умный полагается на других, а потому силы его не уменьшаются, когда он достигает старости, и он не пребывает в растерянности, когда знаний его оказывается недостаточно. Следовательно, секрет мудрого правления состоит в том, чтобы признавать ум других, а не быть умным самому".
    
    Ле-цзы жил в большой нужде и голодал. Какой-то человек сказал об этом советнику чжэнского царя Цзыяну:
    - Ле-цзы всем известен как муж, постигший Путь. Если он, живя в вашем царстве, так нуждается, то не даст ли это повод к разговорам о том, что его государь не милосерден?
    Цзыян немедленно распорядился щедро одарить Ле-цзы зерном.
    Ле-цзы вышел к гонцу с дарами, дважды ему поклонился, но подарков не взял. Гонец уехал ни с чем.
    Когда Ле-цзы вошел обратно в дом, его жена стала бить себя кулаком в грудь и кричать:
    - Я слышала, что семья мужа, постигшего Путь, живет в почете и довольстве, мы же живем впроголодь. Вам преподнесли богатые дары, вы же их отвергли - что за злосчастная судьба!
    - Но государь не знает меня лично, - ответил Ле-цзы. - Он прислал мне дары потому, что кто-то хорошо отозвался обо мне. Если бы кто-то побранил меня, он тоже положился бы на его слова. Вот почему я не принял подарков.
    А в скором времени люди и вправду восстали и казнили Цзыяна 57.
    
    У жителя Лу по фамилии Тут и было два сына. Один любил учение, другой - воинское дело. Тот, кто любил учение, предложил свои услуги правителю Ци, и тот назначил его наставником принцев. Другой сын отправился в Чу, и тамошний царь поставил его во главе царского войска. От жалованья сыновей обогатилось все их семейство, а чины сыновей принесли их родителям всеобщий почет и уважение.
    У соседа господина Ши, носившего фамилию Мэн, тоже было два сына, которые были обучены тому же, но семья Мэн была бедна. Завидуя богатству рода Ши, Мэн стал расспрашивать соседа, каким образом он так быстро разбогател, и тот рассказал ему все без утайки.
    Тогда Мэн послал одного сына в царство Цинь, и тот предложил циньскому царю стать наставником его детей.
    - Ныне, когда все цари борются за первенство в мире, надобно думать лишь об оружии и провианте, - сказал царь. - Если я буду управлять государством с помощью советов ученого, я очень скоро погибну.
    С этими словами циньский царь приказал оскопить пришельца и отправить его на родину.
    Другой сын пошел в царство Вэй и представился тамошнему царю как искусный полководец.
    - Мое царство слабое, окруженное со всех сторон сильными соседями, - сказал вэйский царь. - Большим государствам я служу, маленькие государства я оберегаю от набегов. Если я буду полагаться на военную силу, мне не миновать разорения и гибели. Однако же если я отпущу этого человека, он может пойти в другое царство и причинить мне немало вреда.
    С этими словами он велел отрубить пришельцу обе ноги и отправить его обратно в Лу.
    Вернувшись домой, сыновья Мэна стали бить себя кулаками в грудь и бранить господина Ши. Тогда Ши им сказал:
    - Выберешь нужное время - и добьешься успеха. Упустишь нужное время - и потерпишь неудачу.
    Вы действовали так же, как и мы, но мы добились успеха, а вы потерпели неудачу. Так получилось не потому, что вы делали что-то неправильно, а потому, что вы делали это в неподходящее время. Не бывает правила, которое всегда приносит успех, и не бывает действия, которое всегда приносит неудачу. То, что годилось вчера, сегодня, возможно, следует отбросить, а то, что мы отбросили сегодня, глядишь, может пригодиться завтра.
    А на то, нужно ли что-то применять или отбрасывать, неизменной истины нет. Только мудрый знает, как действовать в каждый момент времени. Если же мудрости вам не хватает, то, будь вы даже учены, как Конфуций, или храбры, как полководец Люй Шан, вас повсюду будут преследовать неудачи.
    Мэн и его сыновья были вполне удовлетворены и перестали сердиться.
    - Вам нет нужды продолжать, - сказали они. - Мы все поняли!
    
    Цзиньский царь Вэнь вышел встречать союзное войско с намерением напасть на Вэй. Неожиданно Гунцзы Чу посмотрел на небо и рассмеялся. Царь спросил, отчего он смеется.
    - Я смеюсь над соседом, который сопровождал жену, навещавшую своих родителей, - ответил Гунцзы Чу. - Он увидел у дороги женщину, работавшую в тутовой роще, и ласково заговорил с ней. Когда же он обернулся, то увидел, что его жена любезно беседует с чужим мужчиной. Вот над чем смеется ваш слуга!
    Царь понял намек и повернул войско обратно. Не успел он дойти до столицы, как на его владения напал сосед с севера.
    Царство Цзинь страдало от разбойников. Жил там человек по имени Си Юн, который умел распознавать разбойников, вглядываясь в переносицу и ресницы человека. Цзиньский царь послал его опознавать разбойников, и он не пропускал ни одного из целой сотни и даже тысячи.
    Царь очень этому обрадовался и сказал Чжао Вэнь-цзы:
    - С помощью одного человека я изведу всех разбойников в царстве! Зачем мне другие?
    - Вы, государь, никогда не избавитесь от разбойников, если будете полагаться только на того, кто следит за ними, - ответил Чжао Вэнь-цзы. - А Си Юну не миновать безвременной смерти!
    В скором времени разбойники собрались на совет и решили: "Си Юн довел нас до крайности!" Все вместе они пошли к Си Юну и убили его.
    Услышав об этом, цзиньский царь очень испугался и позвал к себе Чжао Вэнь-цзы.
    - Случилось так, как вы и предсказывали: Си Юн убит! - сказал он. - Как же теперь нам ловить разбойников?
    - Чжоуская поговорка гласит: "Кто тщательно выслеживает рыбу в пруду, навлечет на себя беду. Кто до тайны допытаться хочет, только смерть на себя накличет". Если вы хотите избавиться от разбойников, лучше всего назначить на государственные должности достойных людей, чтобы они просветили тех, кто стоит выше их, и наставляли тех, кто находится ниже их. Если у людей будет чувство стыда, откуда взяться разбойникам?
    Тогда царь назначил своим советником Суй Хоя, и все разбойники сбежали в царство Цинь.
    
    Когда Конфуций возвращался из царства Вэй в Лу, он придержал коней у моста через реку и стал любоваться красивым видом: перед ним был водопад высотой в тридцать саженей, а вода вокруг бурлила на расстоянии девяноста ли. Там не могли плавать рыбы и черепахи, не могли жить крокодилы, но какой-то человек как раз собрался переплыть реку. Конфуций послал к нему человека, велев сказать ему:
    "Водопад достигает в высоту тридцати саженей, вода вокруг бурлит на девяносто ли, там не могут плавать рыбы и черепахи, не могут жить крокодилы. Переправиться в этом месте через реку будет трудно!"
    Человек не обратил на эти слова никакого внимания, переплыл через реку и вышел из воды.
    - Сколь совершенно твое искусство! - сказал пловцу Конфуций. - Обладаешь ли ты каким-нибудь особым искусством входить в воду и выходить из нее?
    - Я вхожу в воду посредством преданности и доверия, а выходя из воды, по-прежнему блюду преданность и доверие. С преданностью и доверием погружаюсь я в поток и не позволяю себе действовать самочинно - вот почему я могу переплыть через реку!
    Конфуций повернулся к ученикам и сказал:
    - Запомните же, дети мои. Действуя преданностью, доверием и искренностью, можно справиться даже с водной стихией, что же говорить о людях! 58
       
    Бай-гун спросил Конфуция:
    - Можно ли говорить с людьми загадками, не выдавая себя?
    Конфуций не ответил.
    - Допустим, я брошу в воду камень?
    - Хороший пловец из У достанет его.
    - А если я вылью воду в воду?
    - Смешайте воды рек Цзу и Шэн, и И Я различит их на вкус.
    - Значит, никак нельзя говорить загадками, не выдавая себя?
    - Почему нельзя? Но это возможно только с теми, которые понимают то, что не высказано в словах. Тот, кто способен понять невысказанное в словах, умеет говорить без слов. Кто ловит рыбу, замочит одежду, кто гонится за зверем, устанет бежать, и удовольствия в том не будет. Поэтому предел речи - отсутствие слов, предел деятельности - недеяние. Поверхностные умы соперничают из-за мелочей.
    Бай-гун не понял слов Конфуция и в конце концов погиб в бане.
    
    Чжао Сян-цзы послал Синьчжи Муцзу против племени ди. Полководец разбил неприятеля, захватил города Цзо-жэнь и Чжунжэнь и послал гонца с вестью о победе. Сян-цзы как раз сидел за трапезой и выглядел опечаленным.
    - Два города пали в один день! Тут кто угодно обрадуется, - сказали его приближенные. -Отчего же вы печалитесь?
    - Половодье на могучей реке не продержится и трех дней, - ответил Чжао Сян-цзы. - Сильный ветер и проливной дождь не продлятся целый день 59. Солнце находится в зените на одно мимолетное мгновение. В моем роду еще не бывало столь славных достижений. Если за один день захвачены сразу два города, то беды не миновать!
    Когда Конфуций услышал эти слова, он сказал:
    - Может ли род Чжао не прославить себя?
     Печаль предвещает благоденствие.
     Радость предвещает погибель.
     Победить нетрудно, трудно удержать победу.
    Благодаря печали способный государь удерживает плоды своей победы, так что его счастье переходит на потомков. Царства Ци и Чу, У и Юэ одерживали в прошлом блестящие победы, но не знали, как удержать их, и в конце концов пришли к бесславному концу. Только правитель, постигший Путь, знает, как удержать победу. Конфуций мог голыми руками поднять засов на воротах столицы, но он никогда не кичился своей силой. Мо-цзы придумал оборонительный план, который не смог разгадать Гуншу Бань, но он не хотел прославиться своими полководческими способностями. Тот, кто умеет удержать свою победу, считает свою силу слабостью.
     
    В царстве Сун жила семья, где три поколения подряд совершали добрые дела. Внезапно в этом доме черная корова без всякой причины отелилась белым теленком. Спросили об этом Конфуция, и тот ответил:
    - Это счастливое предзнаменование. Принесите теленка в жертву высшему предку.
    Минул год, и отец семейства неожиданно ослеп. А та корова снова отелилась белым теленком. Отец вновь велел сыну спросить об этом Конфуция.
    - К чему спрашивать? - возразил сын. - Прошлый год мы уже спрашивали об этом, а теперь вы ослепли.
    - Слова мудрецов поначалу как будто не находят подтверждений, а впоследствии оправдываются. Дело еще не закончилось, поэтому спроси его еще раз.
    Сын пошел к Конфуцию, и тот сказал опять, что рождение белого теленка - счастливое предзнаменование и теленка нужно принести в жертву высшему предку. Сын доложил об этом отцу.
    - Делай, как советует Конфуций, - сказал отец. 
    Прошел еще год, и на сей раз уже сын без всякой на то причины ослеп. А в скором времени войско Чу напало на Сун и осадило столицу. Жителям приходилось обмениваться детьми и есть их, а очаги топить костями.
    Все мужчины, способные носить оружие, сражались на стенах, и более половины из них погибло. А отца и сына из-за того, что они были слепы, на войну не взяли. Когда же осада кончилась, зрение к ним вернулось.
    
    В Сун жил бродячий фокусник, который хотел дать представление самому царю. Вот царь Юань призвал его к себе и велел ему показать свое искусство. Фокусник встал на ходули, которые были вдвое длиннее его ног, и быстро бегал на них, подбрасывая в воздух семь мечей. Царь Юань был очень доволен и щедро одарил фокусника золотом и шелком.
    Услышал об этом другой бродячий актер, который тоже умел выделывать разные трюки, и пришел к царю, желая дать ему представление. Но царь Юань разгневанно сказал:
    - Недавно ко мне уже приходил человек, показывавший разные фокусы. В его искусстве не было ничего необычного, но я был в хорошем настроении и богато наградил его. А теперь этот актер пришел ко мне потому, что прослышал о награде и тоже захотел получить ее!
    Тут царь приказал бросить актера в темницу и держал его там целый месяц.
    
    Циньский царь Му-гун сказал Болэ:
    - Вы уже в преклонных годах. Есть ли у вас в семье кто-нибудь, кого я мог бы послать на розыски коня?
    - Хорошего коня можно опознать по его ста