обытного человека. Не будем что-либо утверждать или опровергать  в
этом плане с категоричностью, присущей некоторым философским течениям.
Безусловно, и трудовая  деятельность, и  развитие речи  способствовали
развитию как  человеческого организма  в  целом, так  и его  мозга.  А
общение с обменом опытом и навыками в те времена было главным способом
передачи знаний и  умножения их запаса.  Однако нет никаких  оснований
определенно  говорить  о  том,  что  было  раньше:  проявление  первых
проблесков  сознания  или  изготовление  простейших  орудий  труда   и
появление членораздельной  речи? Скорее  всего, имело  место  какое-то
параллельное, взаимообуславливающее  и  взаимоускоряющее  развитие.  В
отношении же  мышления  можно  сказать  точно,  что  оно  должно  было
предшествовать сознанию, а не наоборот.
    Факт  значения   мышления   как   необходимой   базы   становления
сознания иллюстрирует преемственность в цепи развития форм  отражения,
непрерывность данной линии в процессе эволюции мироздания. Сознание  в
этом плане не есть нечто из  ряда вон выходящее, особенное до  степени
противопоставления остальному  миру,  а лишь  следующая  за  мышлением
более высокая ступень в цепи развития форм отражения.
    Уяснение  прямой  эволюционной  связи  сознания  с  предшествующим
развитием форм  отражения позволяет  подойти к  обоснованному  решению
следующего важнейшего вопроса относительно феномена сознания.

    Материально ли сознание?

    С вопроса  об  отношении  сознания и  остального  мира  начинаются
многие философские теории. Кроме обстоятельных и взвешенных подходов в
этом  плане  существует  немало  формальных  деклараций  и   путаницы.
Например, хорошо  известно ленинское  изречение: "В  мире нет  ничего,
кроме движущейся  материи..."  (В.И.Ленин,  Полн.  собр.  соч.,  т.18,
стр.181). Казалось бы, ясней ясного. Но вскоре выясняется, что в  мире
есть еще кое-что  - мысль!  "Что и мысль,  и материя  "действительны",
т.е. существуют, это  верно. Но  назвать мысль  материальной -  значит
сделать  ошибочный  шаг   к  смешению   материализма  с   идеализмом."
(В.И.Ленин, Полн. собр. соч., т.18, стр.257).
    Согласно  известному   закону  логики   два  взаимно   исключающих
тезиса не могут быть одновременно истинными. Много изобретательности и
изящности в словесных конструкциях потребовалось проявить  последующим
теоретикам коммунизма, чтобы не перечить своему учителю, угодить  двум
взаимоисключающим его декларациям одновременно.
    Как  же  реально   обстоит  дело,  что   же  здесь   действительно
верно?
    В сфере  неживой природы  отражение как  процесс и  как  результат
этого процесса  всегда материально.  Понятно, след  на сыром  песке  -
объект однозначно  материальный. Безусловно,  материально и  отражение
предмета в зеркале или на поверхности воды, хотя оно не имеет массы  и
называется "мнимым". Это имеющий определенную структуру поток световых
лучей, электромагнитных волн, представляющих собой особый вид материи.

    В  живой   природе   раздражимость  одноклеточных   и   простейших
организмов  выражается  в  тех  или  иных  изменениях  формы  (площади
поверхности), характере  движений, биохимических  реакций и  т.п.  Все
проявления  раздражимости   сводятся   к  материальным   процессам   -
последовательностям состояний материального мира.
    По  ходу  эволюции  живой  природы  и  движения  к  более  высоким
формам отражения существенно нарастают трудности наблюдения процессов,
представляющих акты отражения. Но это ни в коей мере не означает,  что
отражение перестает  быть  материальным.  Так  процессы,  составляющие
ощущение и  восприятие, недоступны  прямому наблюдению.  Но с  помощью
специальной аппаратуры удается  установить, что на  уровне изменений
нервной системы  эти  формы  отражения  представляют  собой  комплексы
однозначно материальных биохимических и биоэлектрических процессов.
    Аналогичные   нейрофизиологические   основы   имеют   мышление   и
сознание, как  в  частном  случае, мысль  о  мысли.  О  материальности
сознания ныне можно  говорить однозначно. Другое  дело, пока  доступна
регистрация лишь отдельных элементов материальных изменений, в которых
проявляется  отражение   на  уровне   сознания.  Современная   техника
наблюдений  пока   не  позволяет   проследить  фантастически   сложные
комплексы этих  элементов:  динамичных нервных  связей,  биохимических
реакций  и  электрических  импульсов   на  клеточном  уровне,   полей,
создаваемых  микроскопическими  биотоками,  -  составляющих  в   целом
отражение в форме сознания.
    Такое  понимание  материальной   сущности  сознания,  однако,   не
имеет ничего общего с  бытовавшими некогда упрощенными  истолкованиями
его материальности,  относящими  сознание  к  разряду  физиологических
функций  человеческого  организма.   Проявления  сознания  как   формы
отражения, то есть  как процесса, как  последовательности изменений  в
определенных системах  нервных  связей отличаются  от  физиологических
функций органов биологического  организма принципиально.  Качественное
различие уровней  сложности  и функциональных  значений  биологических
процессов и  процессов  сознания  обуславливает  принадлежность  их  к
разным  системам   материального  мира   -  к   биосфере  и   ноосфере
соответственно.

    О  точности  и  полноте  отражения.  Относительность  возможностей
сознания.

    Развитие   отражения   в   ходе   эволюции   материального   мира,
отличие одних форм  отражения от  других выражается,  прежде всего,  в
точности и  полноте. При  этом  уровень развития  отражения,  присущий
каждому этапу  эволюции живой  природы,  выступает в  качестве  важной
составляющей общей приспособленности организмов к окружающей среде, их
выживаемости,   а    также    является   фактором    их    дальнейшего
совершенствования.
    Высший из  известных нам  уровень  развития отражения  -  сознание
-  обеспечивает  соответственно  самый  совершенный,  по  сравнению  с
остальными  живыми  существами,  уровень  приспособленности.  То,  что
человек - существо  нежное и слабое,  величайшее заблуждение. На  заре
своей истории человек  по ловкости  и выносливости  не уступал  многим
животным. Но  он  стал  носителем  более  высокой  формы  отражения  -
сознания,    которое    обусловило    качественно    новый     уровень
приспособленности и выживаемости человека:  по отношению к  окружающей
среде человек стал ее активным преобразователем. Способность  человека
изменять среду своего обитания явилась не как компенсаторный  механизм
какого-то  недостатка  его  биологических   ресурсов,  не  как   нечто
особенное, противопоставленное  пассивной  приспособляемости  в  живой
природе,  а  как   результат  более  полного   отражения  и   познания
окружающего мира.
    Приспособляемость  путем  активного   воздействия  на   окружающую
среду  стала  мощным  и  действенным  способом  противостояния  ей   и
выживания. Целенаправленное преобразование природы привело в  конечном
итоге к формированию искусственной среды обитания человека,  именуемой
иногда техносферой. Благодаря  сознанию человека  идет ее  непрерывное
совершенствование и создание все новых орудий противостояния стихийным
силам окружающего мира.
    С одной  стороны,  все  это обусловило  резкое  расширение  границ
обитания, в  прямом  смысле,  до  космических  высот,  а  с  другой  -
свертывание   и   частичную   утрату   человеком   менее   эффективных
биологических механизмов  пассивного  приспособления. Это  и  приводит
порой к иллюзии слабости и уязвимости человека, если рассматривать его
в отрыве от своей грандиозной силы - сознания.
    Великая   сила    сознания    заключается,   прежде    всего,    в
несравнимой со  всеми  другими  формами отражения  полноте  и  глубине
познания  окружающей   действительности,   в  отражении   ее   сложных
причинно-следственных связей, внутренних, скрытых от непосредственного
наблюдения свойств и отношений, в творческом воображении. Но все  это,
тем не менее, совершенно не позволяет называть сознание высшей  вообще
формой отражения,  считать, что  с  помощью сознания  возможно  полное
познание материального мира. Нет ни одного факта, прямо либо  косвенно
указывающего на такую возможность. Но есть факты, заставляющие как раз
полагать обратное - существование пределов познавательных возможностей
сознания.
    К  таким  фактам,  прежде  всего,  нужно  отнести  так  называемые
аномальные явления. Подчеркнем, речь  идет не о неизученных  явлениях,
находящихся у горизонтов  научного познания,  а о  тех, которые  порой
случаются среди давно  познанного и  понятного, но  не согласуются  не
только с несомненными  закономерностями, а вообще  с обычным, в  нашем
понимании, порядком вещей, не вписываются в нашу причинно-следственную
картину мира.  Таких  фактов  немного, и  встречаются  они  редко.  Но
означает ли это, что за пределами возможностей сознания остается  лишь
малая часть явлений окружающей действительности?
    На  заре  истории  цивилизации  человеку  еще  только   предстояло
освоить  неведомую  ему  тогда  огромную  сумму  знаний.  Но  явлений,
представлявшихся аномальными, было совсем  немного. К таким  феноменам
первобытный человек относил,  например, солнечные  и лунные  затмения,
землетрясения и другие подобные явления, доступные прямому наблюдению,
но не вписывающиеся в  систему миропонимания того уровня.  Несравненно
большее количество непознанных объектов, явлений, закономерностей  для
первобытного человека было просто незаметно.
    Происходящее   по   ходу   истории   развитие   методов   познания
позволяло  непрерывно   расширять   его   горизонты.   Однако   баланс
необъяснимого  "аномального"  и  полностью   скрытого  от  все   более
совершенных методов исследования оставался всегда таким же. Поэтому  и
теперь из того,  что аномальные явления  встречаются в нашей  практике
редко, вовсе  не  следует,  что  и  непознанного  остается  мало.  Эти
аномальные факты,  вернее  всего, представляют  собой  лишь  маленькую
верхушку великого  множества явлений,  скрытых вообще  от  современных
способов наблюдения.
    Ярким     фактом,     свидетельствующим     об      ограниченности
возможностей сознания, является  и такое  обстоятельство. Отражение  в
форме сознания, представляя собой комплекс биотоков и электромагнитных
полей на  клеточном уровне,  не имеет  массы покоя  (или же  с  учетом
нервных  связей,  масса  покоя  очень  мала).  Относительно  объектов,
доступных  прямому  восприятию  (макротел),  само  собой  разумеющимся
является то, что осознанное отражение таких объектов всегда неизмеримо
легче самих этих  объектов, в частности,  в энергетическом  выражении.
Однако, чем более мелкие  объекты становятся предметом отражения,  тем
меньшей оказывается  разница  энергетического  содержания  отражаемого
объекта и его  осознанного образа.  На определенном  этапе движения  к
глубинам микромира отражение становится "тяжелее" отражаемых объектов.
Например, одно  только  слово  "фотон" или  мысль  о  фотоне  содержит
многократно больше энергии,  чем сам этот  электромагнитный квант  (не
говоря уже  о развернутом  и  детальном отражении  объектов  квантовой
физики). То  есть  по  ходу  движения познания  ко  все  более  мелким
объектам и простым  материальным формам, их  отражения становятся  все
более "тяжелыми", громоздкими, стремясь к некоему пределу возможностей
сознания.
    Утверждение  об  ограниченности  способностей  сознания  в  рамках
традиционных  представлений  считается  агностицизмом.  Но  в   данном
случае, с  учетом  возможности дальнейшего  возникновения  новых  форм
отражения, тезис  о  непознаваемости  мира  приобретает  относительный
смысл: представляется не как  агностицизм вообще или наличие  каких-то
абсолютных границ  познания,  а  как  существование  более  или  менее
определенных пределов познания для каждой конкретной ступени  развития
отражения. Соответственно то,  что не может  быть познано человеком  с
помощью отражения в рамках сознания, может стать познаваемым на уровне
более сложных неизвестных нам форм отражения, при переходе от ноосферы
к более высоким сферам мироздания.
    Данным  уточнением  завершим  анализ  1-го  варианта  подходов   к
определению  сознания,  сводящихся  к  пониманию  сознания  как  формы
отражения. Перейдем далее к рассмотрению 2-го и 3-го путей определения
сознания, также делая акцент  на деталях, необходимых для  дальнейшего
комплексного рассмотрения главной темы.

    Сознание как свойство высокоорганизованной материи

    Тезис о  том,  что  сознание  есть  свойство  высокоорганизованной
материи,  понятно,  дополняет   рассмотренный  подход  к   определению
феномена  сознания,  акцентируя  внимание  на  одной  из  его  сторон.
Отражение -  всеобщее  свойство  материи,  сознание  -  одна  из  форм
отражения -  является  свойством  определенной  формы  материи.  Такой
подход поэтому  совершенно  справедлив,  и  выделение  данной  стороны
феномена  сознания  иногда  бывает  важным  с  методологической  точки
зрения.
    В контексте  нашей  темы  важно  отметить  лишь  следующее.  Тезис
"сознание есть свойство..." иногда рассматривается узко и формально  и
таким образом  используется для  недобросовестных спекуляций.  Берется
формально  справедливый   довод  о   том,  что   свойство  нельзя   ни
противопоставлять его носителю, ни отождествлять с ним. Соответственно
делается заключение:  сознание не  противопоставлено материи,  но  его
также нельзя считать материальным.
    Ложность  данного  вывода  обусловлена,  прежде  всего  тем,   что
принимается во внимание лишь одна сторона сознания в отрыве от  других
его сторон.  Конечно, какое  бы  то ни  было  свойство, когда  оно  не
проявляется,  не   реализуется   в  изменениях   материального   мира,
однозначно не материально. Но оно  также не идеально, не  субъективно,
ни  как-то  еще  действительностью   не  является.  Это   возможность,
абстрактное понятие,  мысленная модель  (сама  по себе,  как  комплекс
нейрофизиологических   процессов,    совершенно   материальная!)    не
существующего, но  возможного  порядка вещей.  В  случае  нереализации
свойства можно  говорить  лишь  о  наличии  определенных  материальных
факторов, обуславливающих свойство как возможность. Например, свойство
железа ржаветь,  пока оно  не реализуется,  есть лишь  знание о  такой
возможности и ее изученных материальных механизмах и предпосылках.  Но
если процесс ржавения происходит реально, можно говорить о превращении
возможности в действительность, о проявлении свойства в виде  процесса
в  материальном   мире,  определенной   последовательности   изменений
материальных объектов.
    Так  же  и  сознание:  пока  мы  представляем  его  как  свойство,
отвлекаясь  от   его   конкретных   реализаций   -   это   возможность
определенного  типа  отражения,  абстрактное  представление  о   такой
возможности.  Но  когда  рассматриваются  и  другие  стороны  феномена
сознания,  в  частности,  говорится   о  сознании  как  особой   форме
отражения, как о процессе этого отражения и его результатах,  сознание
предстает  как  реализованное  свойство,  как  действительный  процесс
материальных изменений в системах нервных связей.

    Сознание  как   комплекс  специфических   структур  и   механизмов
осознанного отражения действительности

    Из  определения  сознания  как  свойства  высоко-   организованной
материи  непосредственно  вытекает  вопрос  о  материальном   носителе
сознания. Что же представляет собой эта высокоорганизованная  материя?
Данный  вопрос  является  основным  относительно  всего   рассмотрения
сущности сознания. Решение этого вопроса также совершенно необходимо и
в плане  нашей  главной  темы.  Рассуждения  о  ноосфере  недостаточно
ограничить изучением лишь одной ее важной стороны - характерной  формы
отражения. Точно так  же, как  мы ясно представляем  суть первых  двух
сфер мироздания -  неживой природы и  биосферы, признаки  составляющих
эти сферы объектов -  необходимо выяснить качественную  определенность
ноосферы как части материального мира, прежде всего, уточнив  сущность
составляющих ее элементов как определенных материальных объектов.
    В    качестве     высокоорганизованной     материи,     обладающей
свойством, способностью отражения  действительности в форме  сознания,
нередко называют мозг  человека. Такое понятие  о материальной  основе
осознанного отражения является неприемлемо расплывчатым. Прежде всего,
ясно, что в данном случае нельзя говорить о мозге в целом, ибо  многие
его отделы  предназначены для  регуляции чисто  биологических  функций
внутренних органов и никак не связаны с сознанием.
    Нельзя отождествлять  с  сознанием и  какие-то  конкретные  высшие
отделы головного мозга: при поражении даже значительных участков  коры
головного мозга  сознание  нередко  со  временем  восстанавливается  в
полном объеме.  Это  указывает на  то,  что в  основе  сознания  лежат
динамичные структуры,  обладающие свойством  взаимозаменяемости не  за
счет восстановления  нервной  ткани,  как  известно,  не  способной  к
регенерации,  а  путем  вовлечения  в  процессы  обеспечения  сознания
сохранных тканей мозга.
    К выводу  о  сущности материальной  основы  осознанного  отражения
мы, в общем-то,  подошли ранее,  рассматривая проблему  материальности
сознания  как  формы   отражения.  Поскольку  процессы,   составляющие
отражение в форме сознания сводятся  к изменениям динамичных нервных
связей,  комплексам  биохимических   и  биоэлектрических  реакций   на
клеточном уровне, основой таких процессов должны быть какие-то  особые
структуры мозга, как  бы поле  или канва, на  которой может  возникать
такая  подвижная   мозаика  нервных   связей,  представляющая   образы
сознательного  отражения.  Комплекс  таких  структур  и  является  той
высокоорганизованной  материей,  основой  развертывания  сознания  как
процесса отражения.
    Об   этом   материальном   образовании   -   объекте   высшей   из
известных нам систем мироздания, ноосферы, наука знает еще очень мало.
Трудность его изучения  обусловлена не  только грандиозной  сложностью
объекта, но и  недостатком эффективных  методов исследования  структур
мозга в процессе их функционирования. Не касаясь подробностей изучения
мозга частными  науками,  рассмотрим важный  в  философском  отношении
следующий факт.
    Сознание   как    комплекс    материальных    основ    осознанного
отражения  не   дано   человеку   от   рождения.   Ребенок   рождается
бессознательным  существом.   Появление  первых   признаков   сознания
происходит в  норме  на  2-м  году  жизни.  И  для  этого  оказывается
совершенно необходимым  влияние сознания  окружающих ребенка  взрослых
людей. Без  такого  воздействия  сознание  у  ребенка  не  формируется
вообще. Науке  известно  немало случаев,  когда  младенец,  похищенный
диким животным,  выживал и  рос среди  его детенышей.  Обнаруженные  и
отловленные впоследствии в более или менее зрелом возрасте такие  люди
не  проявляли   признаков  сознания,   а  их   мышление  было   крайне
примитивным. Реальные  воспитанники дикой  природы всегда  оказывались
полной противоположностью сказочному персонажу Маугли.
    Само по  себе наличие  у  младенца и  человека-воспитанника  дикой
природы  биологически   обусловленных,   врожденных   структур   мозга
оказывается достаточным лишь для  весьма примитивных актов  отражения,
далеких от сознания. Поэтому формирующийся под воздействием воспитания
и  обучения  особый  комплекс  структур  головного  мозга,  обладающий
свойством осознанного  отражения,  является  не  просто  функционально
специализированной  частью  мозга,   а  возникающей   на  его   основе
качественно более  сложной,  чем  бессознательный  мозг,  материальной
системой. По степ