И дальше поволок себя,
     Вертя руками и ногами,
     Дверные ручки теребя.

     Вдруг рухнул лист стекла, блистая,
     И срезал голову мою -
     Нет, так я точно опоздаю!
     Вновь терминатором встаю,

     Приладив голову обратно,
     Решаю - это ничего,
     Успеть - успею, вероятно...
     Осталось пять секунд всего!

     В порядок привожу мгновенно
     Себя...Ура! Все хорошо!
     Я должен выйти был на сцену -
     И я, как видите, пришел.

     1999 год.

     Дельтаплан Илоны.

     Прошлым летом мы с Симоной, взяв билеты до Херсона,
     К морю Черному махнули, где я в клуб один вступил:
     На изящном дельтаплане я слетал с крутого склона,
     И над кромкою прибоя я парил, парил, парил...

     В клубе дельтапланеристов как-то встретил я Илону -
     Удивительно красивой эта девочка была!
     Боже, я влюбился сразу, позабыв свою Симону,
     Я кружился над Илоной в небе на манер орла.

     И однажды утром с нею мы, как две большие птицы,
     Понеслись на дельтапланах над волнами в небесах.
     Как хотелось мне с Илоной в поцелуе страстном слиться -
     Но мешала эта штука, рама скользкая, в руках.

     Полетали и вернулись, и Илона вдруг спросила:
     "Не сходить ли нам сегодня в ресторан? Ты очень мил..."
     Помню, я тогда ответил: "Небо нас соединило!" -
     И, клянусь, друзья, Илону страстно ночью ублажил.

     ...Уезжали мы с Симоной и разглядывали фотки,
     что нащелкали на море, сидя в поезде, смеясь.
     Вдруг Симона показала фотокарточку красотки
     И сказала мне серъезно: "У тебя была с ней связь".

     Я оправдываться начал: "Ах, Симона, что ты, крошка?" -
     Но спустя минуту понял, что бессмысленно вранье,
     И тогда ответил твердо: "Да, увлекся я немножко,
     Да, влюбился я в Илону - что ж, ты видела ее"

     Хлопнул дверью, вышел в тамбур, закурил там и подумал:
     "Сколько в мире баб красивых! Страстью всех испепелю!
     А ведь я б не отказался от Илоны и под дулом!
     Но Симону ведь я тоже обожаю и люблю...

     Ах, подруги наши - гири по рукам и по ногам нам,
     Но порой мы все ж взлетаем и парим, парим, парим!
     Я хочу быть моногамным, не могу быть моногамным,
     Как увижу я красоток - прям-таки бегу я к ним!"

     1999 год.

     Пей, пока пьется!

     Пей, пока пьется! Пей вволю, дружище!
     Все хорошо - водка, пиво, коньяк.
     Рано иль поздно снесут на кладбище,
     В землю зароют тебя абы как.

     И над тобой будут птички красиво
     Петь-заливаться и гнездышки вить...
     Пей, пока можешь, и водку, и пиво,
     Пей - позже могут врачи запретить.

     Пей без оглядки и без опасенья,
     Звон хрусталя - самый сладостный звук.
     Пей без сомненья и до окосенья,
     Пей в окруженьи друзей и подруг.

     Смерть между нами неслышно крадется
     С остро наточенной страшной косой.
     Вспомни, что всем умирать здесь придется,
     Выпей - и быстро заешь колбасой.

     Развеселись и забудь про заботы -
     Завтрашний день их решит сам собой.
     Женщин не бойся, знакомься, чего ты?
     Хочешь - танцуй, развлекайся с любой.

     Ешь, пока естся, люби, пока можешь,
     В культ возведя наслажденье, живи.
     Все перепробуй - потом подытожишь,
     Сколько какой испытал ты любви.

     Будешь лежать-помирать на подушках,
     Радуясь: "Вволю я пожил, ха-ха!
     Ел за троих, пил-гулял на пирушках -
     И избежал я унынья греха..."

     Пей, пока пьется! Пей вволю, дружище!
     Все, как ты верно заметил, "ништяк"...
     Пусть нас однажды снесут на кладбище,
     Ну, а сейчас нас заждался кабак!

     1999 год.

     Звездная идиллия.

     Мысль была простой до гениальности -
     Долларов побольше накопить
     И, уладив разные формальности,
     Астероид в космосе купить.

     Я - купил, провел там освещение,
     Атмосферой глыбу окружил.
     У меня такое ощущение,
     Будто бы всегда на ней я жил.

     Каждый день встаю я по будильнику
     И тружусь в забое золотом,
     Вечером спешу я к холодильнику,
     Что стоит в вагончике моем.

     Отбираю вкусности для ужина,
     Радуясь, что выполняю план.
     Вспоминаю с нежностью о суженой,
     Наливая водочку в стакан.

     Вспоминаю, как в года тяжелые
     Обещал я ей разбогатеть...
     До чего же классно, что нашел я
     Платину, и золото, и медь!

     Для нее, любимой, рад стараться я,
     Хорошо б сейчас ее сюда...
     Эх, вернусь, куплю себе плантацию,
     Чтобы не работать никогда!

     Мы сидим с помощником-андроидом
     На камнях, я поднимаю тост,
     И горят над нашим астероидом
     Миллионы ярко-синих звезд.

     Я хочу сегодня опьянения -
     И включаю я магнитофон:
     Невозможно слушать без волнения
     Смех прелестный той, в кого влюблен.

     Я устал - и, рухнув, как подрубленный,
     Спать ложусь в вагончике своем.
     Снятся мне глаза моей возлюбленной
     Плюс ее улыбка плюс наш дом.

     Слышу я сквозь сон шаги андроида -
     Он сказал, что я во сне храплю...
     Как вернусь на Землю с астероида,
     Я ему андроидку куплю.

     Все нормально. Кстати, создает уют
     Мысль, что просчитал все до секунд...
     И машины во дворе работают,
     Без конца просеивая грунт.

     1999 год.

     Семейная сценка.

     "Дорогая, что случилось? Вы - в аллее? Вы - грустите?
     Отчего вы здесь? Боитесь, что пропустите зарю?
     Где же наш слуга-туземец по прозванью Тити-Мити?
     Я при встрече Тити-Мити непременно пожурю.

     Что вы топчете песочек, стоя у оранжереи?
     Не хотите ли бонбошку? Нет так нет, тогда я сам...
     Что такое? Всюду - иней. Не уйти ль нам поскорее?
     Мы рискуем простудиться, здесь угроза есть носам.

     Отвечала дорогая со слезами: "Да, мне грустно,
     Оттого, что я не лягу нынче в летний мой гамак,
     Оттого, что осень злая припорошила искусно
     Первым снегом чудо-розы, что мне подарил Мак-Мак..."

     "Дорогая, что вы, право! Ведь таков закон природы!
     И Мак-Мак от нас далеко, он - полярный капитан.
     Ах, утешьтесь, и пойдемте, я вам дам журналы моды.
     Ну, утрите ваши слезки... Ангел мой ! Шарман, шарман!"

     И ушли они, обнявшись; он - каким-то счетом занят,
     А она ответ искала на мучительный вопрос:
     "Разве страсть несхожа с морем? разве море замерзает?" -
     и вослед ей "До свиданья!" тихо пели сотни роз.

     2000 год.

     Совет начинающему стихотворцу.

     Итак, мой друг, ты стать решил поэтом?
     Давно рифмуешь, не жалея сил?
     Ну что ж, я помогу тебе советом:
     Ты сам меня об этом попросил.

     Попробуй, друг, стать суперсовременным,
     Писать о том, что всех волнует нас.
     Экстравагантным будь и дерзновенным -
     Таким, что мог явиться лишь сейчас.

     И мании величии не бойся -
     Да что же ты напишешь без нее?
     Начнут тебя ругать - не беспокойся,
     Пусть критики орут, как воронье,

     Тебе на пользу эти злые вопли:
     Они тебе рекламу создают.
     Ты должен стать сильней, так вытри сопли,
     Вернись к стихам и в них найди уют.

     Стать властелином дум - твоя задача,
     И тем, кто в моде, ты не подражай.
     По-своему пиши, а не иначе,
     Но сам в шедевры классиков въезжай.

     Да, да, читай побольше! Ежедневно
     Читай стихи, рецензии - учись!
     Не надо на меня смотреть так гневно -
     С безграмотностью собственной борись.

     С ошибками ведь пишешь, безусловно...
     Но даже если вдруг прозреешь ты -
     Не думай, что писать ты сможешь ровно,
     Все время выдавать одни хиты.

     Бывают и у гениев провалы,
     Ошибки, просто слабые стихи.
     Не создавай же, как не раз бывало,
     Заведомо нелепой чепухи.

     Пьяней от власти над капризным словом,
     Но в целом предпочтенье отдавай
     Лишь темам незаезженным и новым,
     Цветы, едва расцветшие, срывай.

     В твоих стихах всегда должна быть тайна,
     Без тайны нет стихов - так повелось.
     Все, что сиюминутно и случайно,
     Скорей в угоду Вечности отбрось.

     Будь искренним бескрайне, беспредельно,
     Интуитивно Вечность возлюбя.
     И все, что ты напишешь, станет цельно -
     Пиши не для толпы, а для себя.

     ...Ну вот, мой друг, решивший стать поэтом,
     давай, дерзай, забыв тоску и грусть.
     Ведь ты просил помочь тебе советом?
     Так заучи совет мой наизусть.

     2000 год.

     Ожидание чуда.

     Когда я ждал любви несбыточной,
     Влюблен в абстрактный идеал,
     Я в комнате своей, как в пыточной,
     Стихи томами сочинял.

     Подростком неуравновешенным
     Я бормотал, бродил, творил
     И, будучи почти помешанным,
     Со звездным небом говорил.

     Бежал людей, бежал их мнения,
     Болел, искал себя везде,
     Всегда искал уединения -
     В садах, средь скал и на воде.

     Я, выбором судьбы испуганный,
     Жил в городишке небольшом
     И - неустанно, сладко-путанно -
     Мечтал о будущем своем.

     Вопросами измучен сложными,
     Жизнь расчислял я на года...
     О, всеми красками возможными
     Переливался мир тогда!

     Что мне судьбою уготовано?
     Кем стану я? Где буду жить?
     Какая, где она и кто она,
     Кого мне суждено любить?

     Прощай, жизнь маленькая, скромная, -
     Восторг и тайный страх в груди!
     Да, что-то яркое, огромное,
     Волшебное ждет впереди!

     Ждет что-то необыкновенное!
     Ждет самолеты, поезда,
     Любовь, как чудо драгоценное,
     Невиданные города!

     ...Где ж то волненье, упоение
     картинами грядущих дней?
     Я, что ли, стал обыкновеннее?
     Кровь, что ли, стала холодней?

     Да, да, теперь я стал циничнее,
     Насмешливей, спокойней стал.
     Мир стал понятней и привычнее,
     Сбылось все то, чего я ждал.

     Но, жизнь, прошу тебя смиренно я,
     Опять огонь в меня вдохни -
     То ожидание блаженное
     Чудес и странствий мне верни!

     Чтоб я, пленен твоими сказками,
     Вновь от восторга замирал,
     Чтоб мир немыслимыми красками
     Опять, как прежде, заиграл!

     Чтоб чувство жизни настоящее
     Совсем не умерло во мне -
     То, вдаль влекущее, пьянящее,
     Чем полон воздух по весне!

     1998 год.

     Дневники.

     Лет пятнадцать уже я веду дневники -
     С той поры, как впервые приехал в Москву.
     Неустанно печатаю эти листки,
     В них - события, люди, в них - все, чем живу.

     До Москвы тоже было немало всего,
     Что составило толстый особенный том.
     Рад, что прошлое вовсе мое не мертво,
     И горжусь каждым правильно прожитым днем.

     А отец мой, увы, дневники свои сжег...
     И Качалов-артист - целых два сундука!
     Я, об этом узнав, испытал легкий шок:
     Как сожгли? Поднялась как на это рука?

     Смалодушничать очень и очень боюсь:
     Да, грешил я немало - но кто без греха?
     Не сожгу свою жизнь, буду сильным, клянусь!
     Как стальной крестоносец Любви и Стиха.

     1998-2003 гг.

     Мой отец.

     Мой отец, к сожаленью, покойный,
     Замечательный был человек -
     Бард, похвал безусловно достойный,
     Покоритель опаснейших рек.

     На плотах он по рекам сплавлялся,
     Прямо литрами пил самогон,
     Семиструнке своей поклонялся
     И любим был всем городом он.

     Он рыбачил, сам делал иконы,
     Собирал он монеты, значки,
     Он облазил все горные склоны,
     Делал слайды и вел дневники.

     Он гордился успехами сына,
     Тем, что Костя - поэт-маньерист;
     Да и сам он, красавец-мужчина,
     Был тотальный в душе гедонист.

     Он на пенсию мог выйти рано,
     Но не дожил... Как время бежит!
     Похоронен в степях Казахстана,
     Он под солнцем палящим лежит.

     А чуть поодаль ярко сверкает
     Наше озеро - синий Балхаш,
     Над волнами там чайка летает,
     Люди толпами валят на пляж.

     Хлопну рюмку настоечки на ночь
     За отца в день его именин.
     Его звали Андрей Николаич,
     Он потомственный был дворянин.

     1998 год.

     Звонок.

     Я пальцем ткнул в дверной звонок,
     Не зная, что в нем кнопки нет,
     И вдруг меня ужалил ток -
     На, получи урок, поэт:

     Ты думал, что раздастся звон,
     Затем тебе откроют дверь...
     Но больно палец обожжен -
     Тому, что знаешь, ты не верь.

     Мир переменчив и жесток.
     Ты так его воспринимай:
     Сперва всмотрись в дверной звонок -
     Потом уж кнопку нажимай.

     1998 год.

     Про Макеко.

     Макеко в Сердцеву влюбился,
     Вешнинский в Лазареву - тоже,
     И гул весны преобразился,
     На шепот новых пар помножен.

     Душа стесняется живая
     Имен и званий человека.
     А дева, недоумевая,
     Все шепчет: "Я теперь - Макеко?"

     Вот, станут жить они, не зная,
     Что мир земной им лишь приснился...
     Смеются души в кущах рая:
     "Макеко в Сердцеву влюбился!"

     1997 год.

     * * *

     Что такое поэзия, в чем ее суть? -
     Говорили всю ночь, даже больше чуть-чуть,
     Говорили, курили и спорили мы
     На какой-то квартире средь долгой зимы.

     Ты сидела одна, вся в табачном дыму,
     Иногда улыбалась чему-то...Чему?
     Иногда с кем-то чокалась, водку пила,
     В разговор не вступала и странной была.

     Тут вскричал в доску пьяный поэт у окна:
     Что такое поэзия? Вот вам она:
     "Я заметил во мраке древесных ветвей
     чуть живое подобье улыбки твоей..."

     1998 год.

     Муравей.

     Чтобы люди ценили,
     Уважали, боясь и любя,
     Должен стать ты мудрей остальных,
     Доказать всем, что ты - выше их.

     Я же стать бы хотел муравьем,
     Неприметным таким муравьем...
     Много надо ли мне, муравью?
     Съем чего-то, чего-то попью...

     Я все ползал бы сам по себе,
     А не тратил бы силы в борьбе,
     Никому б не доказывал я,
     Что нет лучше, чем я, муравья.

     Слышу про муравейник вопрос -
     И оттуда бы я уполоз.
     Слышу про муравейник вопрос -
     И оттуда бы я уполоз.

     Муравьев и безумных людей
     Позабыть я б старался скорей.
     Я бы влез на травинку одну
     И глазел бы себе на луну...

     Да, глазел бы себе на луну.

     1998 год.

     Видение.

     Люди-цветы всевозможных цветов
     Танцуют вокруг Вечного Арбуза,
     Зная, что внутри он золотой.
     (Они рождаются, убежденные в этом).
     Но меж ними идет спор,
     Спор триллионов поколений:
     Алмазные внутри Арбуза семечки,
     Или рубиновые?
     Или изумрудные?
     Окруженные со всех сторон
     Бездонностью черного космоса
     И серебряной россыпью звезд,
     Танцуют люди-цветы,
     Жители Зеркальной Планеты.

     Я думаю о них, погружаясь в сон.
     Мне так уютно смотреть на их танец.
     Я
     становлюсь
     одним
     из
     них...
     1997 год.


     ОФИЦЕР В ОТПУСКЕ (ретро-сонет)

     Я восклицал: "О, годы роковые!
     Сметем, сметем врагов стеной огня!" -
     Гулял я с Вами, шпорами звеня,
     И честь мне отдавали рядовые.

     Проблемы обсуждая мировые,
     Мы шли по снежным улицам полдня.
     Вдруг в гости пригласили Вы меня -
     Я в Вашей светлой комнатке впервые.

     Шепча про очарованную даль,
     К Вам подхожу...О, дерзкий и влюбленный,
     Что делаю! Клоню Вас, распаленный,

     На Вашу снежно-белую рояль,
     И наблюдает кот Ваш удивленный
     Наш первый поцелуй через вуаль.

     2002 год.

     История одной женитьбы (сонет).

     Морозный день! Волшебная картина!
     Как много солнца, как задорен смех!
     Как нравятся мне шубки Вашей мех,
     Ваш нежный взгляд и снежная куртина,

     И носик Ваш - он как у Буратино...
     Люблю таких лисичек - в чем тут грех?
     Вчера за чаем папа Ваш, морпех,
     Воскликнул: "Вижу зятем Константина!"

     Я, помнится, закашлялся тогда.
     А нынче Вы мне в ласке отказали!
     "До свадьбы не могу!" - Вы вдруг сказали,

     И, помолчав, спросил я тупо: "Да?"
     ...Вот, я и рассказал вам, господа,
     Как в розовую сеть меня поймали.

     2002 год.
     О лекарствах.

     Много лекарств я скопил на все случаи жизни.
     Если, к примеру, вдруг зуб у меня заболит,
     С хитрой улыбкой иду я к домашней аптечке
     И анальгин извлекаю, чтоб выпить его.

     Колдакт от насморка мне хорошо помогает,
     Ампициллином и йодом я кашель лечу.
     Хлоргексидину признателен биглюконату -
     Капнуть его после секса спешу кой-куды.

     Злые болезни повсюду нас подстерегают -
     Свинка, волчанка, чесотка, холера, чума,
     Рожа, рахит, пучеглазие и дистрофия,
     Фурункулез, ожирение, метеоризм.

     Все свои деньги я трачу всегда на лекарства,
     Как-то спокойнее жить мне с аптечкой моей.
     Глажу любовно ее, ведь она мне поможет,
     С ней мне не страшен какой-нибудь лейшманиоз.

     Я, к сожаленью, не знаю, что это такое,
     Но прикупил я в аптеке аминохинол.
     Лейшманиоз с лямблиозом я вылечу быстро,
     Вылечу сам клонорхоз я и описторхоз.

     С тромбангиитом я справлюсь и с плазмоцитомой,
     Справлюсь с сикозом, с кератомаляцией вмиг.
     Очень порою страшусь деформации пальцев,
     Вычитал в книжке, что есть и такая болезнь.

     И неусидчивость - тоже болезнь, между прочим,
     Вот почему я усидчиво дома тружусь,
     Все разгребаю лекарства в аптечке упорно,
     Думая, что бы еще мне на днях прикупить.

     Вечером водочку пью - это суперлекарство,
     Мне помогает расслабиться этот состав,
     Он же спасает меня от бессонницы. Кстати,
     Пивом всегда полирую я водку, друзья.

     Спать я ложусь, перед этим нарезавшись крепко -
     Если сикоз подкрадется и описторхоз,
     Просто дыхну я на них, и они, заколдобясь,
     Жертву иную, конечно, искать полетят.

     Мне тридцать пять. Я в больнице лежал лишь два раза,
     В детстве со стула упал, зашивали мне бровь,
     В армии ногу обжег кислотою соляной,
     В общем, и все. Я силен и здоров, как бычок.

     Но осторожен я крайне, болеть не желая,
     Вот потому-то к аптечке порой подойду,
     И, разбирая лекарства, невольно воскликну:
     Слава те, Господи, я не болею ничем!

     2003 год.

     О секретных лекарствах.

     Забрался я на склад одной спецслужбы
     Глубокой ночью, в страхе озираясь,
     И стырил, не раздумывая долго,
     С лекарствами секретными коробку.
     Домой вернувшись, кинулся я сразу
     Сортировать натыренное мною,
     Вертел в руках пакеты и флаконы,
     Инструкции читал по примененью.
     Так, есть правдин - известные таблетки:
     Правдином если напоить шпиона,
     Шпион расскажет с воодушевленьем
     Все тайны свои подлые и планы.
     А мне правдин зачем? Ну, если разве
     Тихонько в чай подмешивать тем людям,
     Что от меня мои же деньги крысят?
     Такие люди есть. Пусть скажут правду.
     Вот, вижу талантин. Приму-ка горстку,
     Чтоб написать талантливую песню.
     Нет, есть гениалин - он явно круче,
     Во много раз мощнее талантина!
     Накапаю пять капель из флакона -
     Пусть моя песня будет гениальной!
     Есть озверин - о нем я слышал тоже,
     В мультфильме про кота про Леопольда
     Ел кто-то озверин. Выходит, мультик
     Спецслужбами был снят для устрашенья?
     Есть расслабин - он вряд ли мне сгодится,
     И так я расслабляюсь очень часто.
     Есть антипохмелин - ну, эта штука
     В любой палатке есть по всей России.
     Вот проблемин. Инструкцию читаю
     И радуюсь - проблемы все исчезнут,
     Когда таблетку синенькую примешь,
     Но это не наркотик, это средство
     Подсказывает путь решать проблемы.
     Приму-ка пару синеньких таблеток,
     И дальше разбирать коробку стану.
     На самом дне, глазам своим не веря,
     Нашел я восем