отдал. Борька, выкинь его.
     - Ахмедушка, я тебе сейчас эти ящики отработаю.
     - Борька... перед
     Я беру Корявого за шкирку и подтаскиваю к воротам.
     - Дурень, чего вылез?
     - Борька, а куда же мне. В дворники и то не возьмут. Во смотри.
     Пальцы Корявого дрожат, как у паралитика.
     - Ты  еще здоровый, - продолжает он, - да и то сдал за последнее время.
Когда я тебя три года назад приволок сюда, ты был во...
     - Где ты меня нашел?
     - С машины  какие-то  мужики  скинули,  прямо  воротами  рынка.  Голова
перевязана, ты тогда даже говорить не мог, все мычал.
     Я  ничего  не помню. Я даже не знаю, что со мной было до рынка. Паспорт
был при мне и из него стало известно, что я - Шмелев Борис Николаевич. А вот
все остальные данные вытравлены. Так с тех пор и нахожусь в теплых  подвалах
рыночных павильонов. За это время моя силушка позволила пробиться в уборщики
рынка.
     - Ладно,  Корявый,  приходи  минут  через пятнадцать. Я сделаю вид, что
тебя не заметил.

     Шофер машины рычит как собака, но я не  обращаю  внимания.  Здоровенная
баба  скидываю  мешки  с гнилой картошкой мне на плечи и я тащу их в подвал.
Все, работа окончена. Тут же  появляется  Ахмедка  и  они  с  шофером  долго
мусолят деньги. Потом Ахмедка кричит.
     - Борька, на деньгу. Опохмелись.
     Наконец-то.  Пошел  к ларькам и тут к воротам рынка под®езжает шикарная
черная машина. Из нее выходит седой  крепкий  мужик  с  глубоко  посаженными
глазами и беловолосая женщина.
     - Вы хотели его .видеть, Елена Сергеевна. Вот он.
     Мужчина показывает на меня пальцем.
     - Боря, - стонет женщина, - Боженька.
     Я  с  удивлением  смотрю на нее, но в голове одна мысль полная счастья,
сейчас будет бутылка.
     - Боря, неужели меня не узнал? Лена я. Севастополь помнишь?
     Ничего не помню и мне руку жгут деньги. Так хочется глотнуть водяры.
     - Мне некогда, если вам помочь с продуктами, я попозже.
     Женщина оторопело смотрит на  меня  потом  с  яростью  обрушивается  на
мужчину.
     - Что  вы с ним сделали, Евгений Петрович? Это же... Это же... Господи,
что происходит?
     - Я его предупреж...
     Я уже не слышу их, бутылка в руке и надо быстрей в подвал.

     НИЧЕГО НЕ ПОМНЮ! Запомните, я ничего не помню.


        КОНЕЦ



        43