Сергей Лукьяненко. Ушибленные одиночеством

-------------------------------------------------------------------
       Любое  коммерческое  использование  настоящего  текста  без  ведома и
прямого согласия владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
      Настоящий текст был получен с официальной страницы писателя в сети
Internet на сервере "Русская фантастика":
      (С) Сергей Лукьяненко, 1998 г.

          http://kulichki.rambler.ru/sf/lukian
          http://sf.convex.ru/lukian

             (опубликована в альманахе "Та сторона", No 8)
            WWW-страница альманаха http://www.sf.amc.ru/tc
--------------------------------------------------------------------




     О   творчестве   Владислава  Петровича   Крапивина  и  его  влиянии  на
человеческий   организм  я  хотел   написать  давно.  Сдерживало  меня   два
обстоятельства.  Первое -  аудитория данных  размышлений  если и не мала, то
крайне рассеяна. Даже публикация в фан-журнале на эту тему неизбежно свелась
бы к об®яснениям типа: "Крапивин - это знаменитый детский писатель-фантаст",
"Голубятня  на  Желтой  поляне  -   самое   знаменитое  произведение   его",
""Каравелла" -  детско-юношеский  клуб,  созданный  Крапивиным".  Теперь  же
появилась благодатная (не суть благодарная) аудитория и ее  печатный орган -
попадающий прицельно к заинтересованным  людям.  Честь вам  за это  и хвала.
Если есть людены, почему не быть лоцменам?
     Второй причиной  была несколько абстрактная мысль,  что негоже писателю
молодому высказываться о писателе маститом, который о молодом, быть может, и
знать-то не знает. Теперь я вижу - знает. И снимаю краткий обет молчания.
     Итак, несколько мыслей. И  пусть  вас не смущает стиль,  переходящий от
лирического  эссе к официальным канцеляризмам. Хотелось писать  как пишется,
не  останавливаясь  и не  правя.  Простите  также  безапеляционность - я  не
претендую на роль носителя истины, но предмет разговора знаю.


     Три аудитории и три вероятных реакции на Крапивина.


     Все мы, любители  творчества ВПК, отравлены. Отравлены раз  и навсегда,
сладким ядом, имя  которому - книги Владислава Петровича.  Мы как наркоманы,
сидящие  на  игле.  Мы выискиваем старые издания и  рыщем  в  поиске  новых.
Библиографируем и пересказываем друг другу сюжеты. Погружаемся в мир ВПК все
глубже  и  глубже. И доза  нам  нужна все более крутая. Вот уже составляются
списки  фильмов,  где играют "классные  мальчишки",  пусть  даже к  ВПК  они
отношения   не  имеют.  Придирчиво   оцениваются  возможные   последователи.
Тиражируются фотографии ошарашенных "каравелловцев", под тихое удивление - а
чего они сниматься-то не хотят?
     Ребята, а мы того... не того?
     Да нет, конечно. Мы просто Тип Первый.  Те, по  кому Крапивин (в лучших
своих  проявлениях),  бьет  с  энергией  вакуумной  бомбы,   выжигая  прочие
увлечения. Я знаю. Я сам такой... был. Мы готовы вступить в бой с  глиняными
манекенами, проследить за судьбой малыша, оказавшегося в темном лесу наедине
с подозрительным мужчиной, ободрить  приветливым взглядом мальчика-одиночку.
Да  и  девочку мы не  ударим.  А  ритуальное  набрасывание куртки  на  плечи
озябшего ребенка мы проведем с умением опытного ковбоя.
     Правда, все это выполнит любой нормальный человек, никогда не слышавший
о Крапивине.
     Поговорим  чуть-чуть  о  нас. Я  позволю  себе  спорное  - но полностью
согласующееся  с   интересной   статьей  Валентина   Веснина,   утверждение.
"Крапивинисты"  (не путать с "каравелловцами"!)  - это люди,  страдающие  от
одиночества. Люди, во многом ущербные. Люди, недополучившие дружбы. Люди, не
умеющие дружить.
     Не кидайте в меня мячиками и палочками! К чему эти наивные символы... Я
знал многих "крапивинистов" - хороших, умных, славных ребят и девчонок. Но я
уверен - большинству из нас недодали дружбы, в детстве или  юности - не суть
важно. Мы не смогли или не успели подружиться - и тут прочитали в книгах ВПК
о дружбе Настоящей. Прочитали - и сломались.  Мы  стали  ее искать. Когда не
получалось  найти  -  пытались сотворить  сами.  Но  жизнь почему-то  ломала
схемы...
     Идеал  недостижим  - а Владислав Крапивин  пишет  именно  об  идеальной
дружбе.
     Второй тип  читателей Крапивина, пожалуй самый  многочисленный, это те,
кто читает его с удовольствием, как в  детстве, так и  в зрелом возрасте, но
никогда  не  впадают в экзальтацию, восторг,  не составляют библиографий, не
охотятся  за фотографиями "каравелловцев"  и  т.д. Тип Второй - это люди, не
испытывающие дефицита  реальной дружбы и любви. Тип  Второй спокоен, весел и
порой романтичен.
     И Третий Тип. Люди, которые прочитав одну-две книги ВПК начинают весело
острить по  их поводу...  или просто  пожимают  плечами и больше не  читают.
Боюсь, они  просто  не  умеют  дружить  - не  испытывают в  этом нужды.  Они
самодостаточны. Они уверены в себе. Возможно, будущее за ними.
     Думаю, рассуждать о Втором и Третьем Типах нужды нет.


             Кто виноват и что делать? Тезисы ноябрьские.


     Я  далек от мысли,  что именно книги ВПК в  какой-то миг сбили нас, Тип
Первый, с пути истинного,  заставили гнаться за  миражом невозможных эмоций.
Скорее  -  мы  хотели  обмануться. Мы  поверили  бы и  в  что-нибудь другое.
"Пермский   треугольник",   "Гербалайф",  "Цептер"-посуду.  В  романтику   и
Настоящую дружбу верить, конечно же, приятнее. Говорю без всякой иронии.
     Итак  - Главный враг,  подлый  враг  определен.  Это мы  сами. Мы хотим
невозможного... вру! В нашем  узком кругу  мы способны получить именно такую
дружбу, о которой мечтаем.  До тех пор,  пока  удержимся  в  заданных схемой
рамках. Вы никогда не дружили, сверяя себя с книгой?
     Что   делать?  А  это,  ребята,  каждый  решит  сам.  Кто-то,  пожалуй,
удовлетворится чтением и перечитыванием Крапивина и последователей. Кто-то с
радостью восполнит дефицит  общения  в "Лоцмане".  Мой  лишь совет дружите с
иногородними. Видя друга раз-два в год проще ощущать Подлинность Дружбы.
     Кто-то,  возможно,   возьмется   за   третий   путь.   Трансформировать
моральноэтические,  литературные,  философские  идеи  ВПК  в  идеи  СВОИ.  И
восхищаясь  "пушистостью"  (как  называет  это  один  мой  московский  друг)
Крапивина, помнить  - самый  пушистый зверек  имеет  острые зубы и  скверные
привычки.
     Друг - это не только пушистый мех. Это еще и пять-шесть черт характера,
которые всегда хочется - и никогда нельзя - изменить.
     Всегда сохраняя в себе детский  восторг и  чистоту, воспетую Крапивиным
как никем иным, надо  уметь смотреть и на реальную жизнь,  реальный мир. Да,
мы поддались на магию огромного таланта...

     Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
     Средь военных трофеев и мирных костров
     Жили книжные дети, не знавшие битв,
     Изнывая от детских своих катастроф.

     Детям вечно досаден
     Их возраст и быт И дрались мы до ссадин,
     До смертных обид.
     Но одежду латали
     Нам матери в срок,
     Мы же книги глотали,
     Пьянея от строк.

     Да, мир  книг  Крапивина был слишком  прекрасен  для  нас,  распятых на
оплывших идеалах  и поблекших  победах. И  так здорово было выйти  на  бой с
Ящером,  кинуть палку  в манекена,  доказать  злой учительнице,  что  она не
права.

     Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
     И сосало под ложечкой сладко от фраз,
     И кружил наши головы запах борьбы,
     Со страниц пожелтевших слетая на нас.

     И пытались постичь Мы, не знавшие войн,
     За воинственный клич
     Принимавшие вой, Тайну слова "приказ",
     Назначенье границ,
     Смысл атаки и лязг
     Боевых колесниц.

     А  самым главным для нас была  дружба и любовь, верность и преданность,
что так  яростно  кипели на страницах любимых книг,  что  помогали  победить
любое зло...

     А в кипящих котлах прежних воин и смут
     Столько пищи для маленьких наших мозгов!
     Мы на роли предателей трусов, иуд,
     В детских играх своих назначали врагов.

     И злодея следам
     Не давали остыть,
     И прекраснейших дам
     Обещали любить;
     И друзей успокоив,
     И ближних любя,
     Мы на роли героев
     Вводили себя.

     И  книги,  которые мы любили, были такими  живыми, такими  реальными. И
Гелька Травушкин был  куда  ближе и лучше соседа по парте.  Уже  не хотелось
дружбы обычной. Но! Ребята! Опомнимся!

     Только в грезы нельзя насовсем убежать:
     Краткий век у забав - столько боли вокруг!
     Попытайся ладони у мертвых разжать
     И оружье принять из натруженных рук.

     Испытай, завладев
     Еще теплым мечом
     И доспехи надев, Что почем, что почем!
     Разберись, кто ты - трус
     Иль избранник судьбы,
     И попробуй на вкус
     Настоящей борьбы.

     Скажите, а вы способны стать  друзьями не по переписке?  Не  по книгам?
Способны  на  "командорство"?  Владислав  Петрович  Крапивин уже  много  лет
доказывает  - он способен. И ребята из "Каравеллы", уверен, тоже способны. У
них, кроме книг, была еще и жизнь. С ВПК - реальным человеком, со  всеми его
плюсами  и  минусами, с  настоящим  фехтованием  и подлинными  штормами,  и,
главное, реальными друзьями.

     И когда рядом рухнет израненный друг,
     И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
     И когда ты без кожи останешься вдруг,
     От того, что убили его - не тебя,
     Ты поймешь, что узнал,
     Отличил, отыскал
     По оскалу забрал Это смерти оскал! Ложь и зло, - погляди,
     Как их лица грубы,
     И всегда позади Воронье и гробы!

     Да, нам дали романтический пинок и светлый идеал. Но то, что он был дан
книгами, породило чудовищный по непредсказуемости эффект. Мы  не  смогли  (в
большинстве   своем),  претворить  книги  в  реальность.   И  стали  творить
реальность из книг.  Сможем ли мы использовать этот шанс  - перевести данное
Крапивиным из абстрактно-красивой плоскости в плоскость реальную, жизненную?
Найти свой вариант  приложения  романтики,  доброты,  дружбы? Увидеть  парус
своего корабля,  своей  каравеллы?  Или сведем  все  к  говорильне о  книгах
Крапивина, поискам рапир, медных пуговиц и настоящего друга?

     Если путь прорубая отцовским мечом,
     Ты соленые слезы на ус намотал,
     Если в жарком бою испытал что почем, Значит, нужные книги ты  в детстве
читал!

     Если мяса с ножа
     Ты не ел ни куска,
     Если, руки сложа,
     Наблюдал свысока
     И в борьбу не вступил
     С подлецом, с палачом Значит, в жизни ты был
     Ни при чем, ни при чем!

     ... Простите за полное цитирование песни Высоцкого. Я не знаю, какая из
его песен больше всего нравится Крапивину. Мне - эта.
     А еще - мне кажется, что Володя Высоцкий не принадлежал к Типу Первому.
Он слишком умел дружить по-реальному.
     Давайте  выбирать главное - кто  что  хочет. Играть в Настоящую дружбу,
найти реального друга, рисовать карту-схему Великого  Кристалла, писать "как
Крапивин"...
     О последнем - подробнее.


             Подражатели и продолжатели. Взгляд изнутри.


     Знаю,  что при  словах  о  "подражателях  и продолжателях"  возникают в
основном  две фигуры.  Тяглов и,  пардон,  Лукьяненко. Первый  - с  "Кругами
Магистра",  второй  -   с  "Рыцарями  сорока  островов"  и,  для  некоторых,
"Пристанью Желтых Кораблей". О Тяглове позвольте не высказываться. Второго я
знаю  лучше.  Скорбно  признаюсь  - "Пристань",  это явное  подражание  ВПК,
"Рыцари" начинались как пародия на его книги. Я начал писать их "выдавливая"
из  себя подражательство. И  в процессе  понял, что  рамки  пародии "Рыцари"
переросли. Упреки  Крапивина в недоведении до конца линии  Игорька (шпиона),
принимаю полностью. Более  того,  массированная гибель  персонажей в начале,
то,  что Кир Булычев в статье  для "Локуса" обозвал  "введением в фантастику
понятия  случайной смерти", так вот,  эта  гибель двух Игорей, Кости,  Ромки
тоже была...  ой,  стыдно признаваться-то...  Так  вот, я  просто понял, что
такую  толпу ребят  выписать не  смогу.  И  отсек  второстепенных персонажей
разом.
     Вы шокированы? Когда б вы знали, из какого сора...
     Но  назовите  мне  книгу  ВПК, где  активно действуют более  пяти-шести
мальчишек. Просто  для Крапивина  убивать героев "взаправду" невозможно.  Я,
увы, знаю, что в данной ситуации они бы погибали - и  убивали друг  друга. И
слова  о   том,  что   "я   поставил  бы   туда  своих   героев"   несколько
самообличительны. У меня не  было  такого  выбора ребят. Я взял тех, кто был
рядом,  в  нашем  клубе.  Умные, хорошие ребята. Но они  бы вели себя,  увы,
так...
     Слишком крепко вживлен сейчас в ребячьи души автоответчик "свой-чужой".
     Я  читал  несколько  повестей-подражаний ВПК. Они  немножко скрещены  с
Муркоком,  Толкиным... знаете, очень интересно читать. Любителям  Крапивина.
Там  тоже пульсируют  синие  жилки  под  коленками,  а  детские лопатки  так
трогательно  выпирают из  плеч,  что  так и  хочется  прикрыть их  последней
курткой. При этом  повести порой  наполнены такой крутизной,  что  мне  и не
снилось. Только там дети  убивают взрослых, а не детей. А  это -  плохо,  но
допустимо.
     Я не знаю, появятся ли точные подражания Крапивину. То, что  они найдут
читателя, сбыт, поклонников  -  бесспорно. Когда уже  не хватает  привычного
продукта  (хоть  ВПК и пишет  очень быстро), легко  идут  в  ход заменители.
Найдется ли достойный подражатель?  Честно говоря, сомневаюсь. Перумов после
эпопеи  "под Толкина"  пишет оригинальные вещи,  и это неизбежный  путь  для
любого  талантливого  человека.  А бесталанный имитатор, к счастью,  никогда
Крапивина не подделает. Ну нельзя так писать без сердца и таланта!
     Я уверен, многие  из членов  "Лоцмана"  пишут вещи "под Крапивина". Кто
лучше,  кто хуже.  Если кто-то хочет  посоветоваться с профессионалом,  а  я
рискну   считать  себя  таковым,  присылайте   тексты.  На  дискетах  или  в
распечатках. Лучше плохие экземпляры, потому что  возврат  не  гарантирую. А
вот ответ любой степени развернутости и откровенности - с удовольствием.
     И, наконец, если это вам  интересно. В московском  издательстве "Аргус"
выходит мой  двухтомник.  Почитайте,  там есть вещь сильнее (на  мой взгляд)
"Сорока островов". Называлась "Мальчик и тьма", под каким названием выйдет в
книге еще не знаю.  И прочитайте два рассказа:  "Хозяин дорог"  и "Проводник
отсюда". Первый  - абсолютно ВПК-шный по  духу, второй - наоборот. Первый  -
самый первый мой рассказ (да,  каламбурчик ниже худшего), второй -  один  из
последних. Зачем занимаюсь саморекламой в  узком кругу? Ребята, надоело быть
автором только "Сорока островов"! Вы гляньте, когда они были написаны! Я сам
уже их перечитываю как чужой текст!
     ...Не  рискну говорить о  Крапивине много. Не по рангу. Скажу лишь, что
меня больно  кольнула повесть  "Чоки-чок..." Знаете чем?  В ней  непоправимо
нарушен тот баланс детского и взрослого, что  всегда отличал ВПК. Я ее читал
с мучительным усилием... и не мог  понять,  что  происходит. Вот "Самолет по
имени Сережка"  мне понравился. Правда финал... Но - герои в руках писателя.
Мне вот  только Сережку жалко. Ребенка  - ракетой...  Да еще,  когда он  вез
гуманитарный груз! А ведь почти  до конца повести  Крапивин выдерживал  дозу
современных реалий, тех самых, что погубили на корню "Синий город".
     Крапивин и кино... Ребята, вы  что, не видели  "Ту сторону, где ветер"?
Никто о ней и слова не сказал! Позор! Это - лучшая постановка Крапивина. Да,
телеспектакль, но чем он отличается от  фильма  я не  пойму. И мальчишки все
живые,  и эмоции  в  большинстве своем переданы!  Кстати, у кого есть копия?
Когда разбогатею на "видик", пришлю кассетку с просьбой переписать! И книжку
с автографом, зуб даю!
     Валентин! "Бесконечную историю" - 2 не смотри! Совет  от души. Мерзость
неимоверная.  А "Бесконечную историю" - 3 -  тем более.  Реши навсегда,  что
фильм был один.  Кстати, в отличии от  Крапивина, я считаю, что вторая часть
книги неизмеримо сильнее и глубже  первой.  Хоть и понимаю прекрасно, почему
здесь разнятся наши подходы...
     А вот  "Хороший сын" с Маккоули  Калкиным  глянь обязательно.  И обрати
внимание на Элайю Вуда, который играет главного героя  этого фильма. Тебе он
должен понравиться. У  него еще фильм есть, не то "Приключения Тома Сойера",
не то "Приключения Геккльбери Финна". Я не помню кого, хоть фильм и  снят по
"Геку".  Это маленький шедевр американского кино. Они даже отсекли то, что у
Твена было лишним!!!
     Кстати!  Вы   знаете  о  существовании  статей:  "Как  умирают  пжики",
"Трансформация  христианства в язычество в  творчестве  Крапивина", "Галерея
героев, или Магазин курточек Юкки"?
     Что я могу  еще сказать...  Наверное, многое. Но стоит  ли?  Боюсь, что
многим эта статья не понравится. Нет? Да? Пишите! Подеремся... на бумаге.

     ... Скажи восставшему - я злую едкость стали
     Придам в руках твоих картонному мечу...

     Бумажный меч - он, между нами, не хуже. Вы когда-нибудь резались листом
бумаги? Говорят, если на нем что-то написано, он режет больнее.
     Но мы - не лекарство. Мы - боль.

     Зачем я это писал?
     а) Потому что боюсь, что заочный клуб  "Лоцман"  превратится в суррогат
дружбы для тех, кому нужна дружба Реальная.
     б) Потому что люблю болтать и спорить.
     в)  Потому что до сих пор  критика Владислава  Петровича Крапивина была
либо  тупа,  либо  бездарна,  либо и то,  и  другое  вместе.  Пример  статья
Р.Арбитмана,  которая, по слухам, выходила  в "Литературке". К нам она, увы,
не доходит.  А если уж  должен появиться человек  с  не  совсем  стандартным
взглядом  на ВПК  -  пусть  это будет  человек, который  любит  его книги  и
преклоняется перед его делом. И начал писать из-за его книг.
     г) Потому что  книги Крапивина мне много раз помогали жить. И когда мне
плохо, я достаю с полки "Голубятню на Желтой поляне".
     д) Потому  что вам, по-моему, не доставало "зуды". (Помните  "Пикник на
обочине"?)

     Yours sincerelly,
               Sergey "Sir Grey" Lukianenko.
                                                              1994 год