"Уортоне" я взял у портье ключ и поднялся в номер.
   После  душа  сел  на  кровать  и  достал  фотографии   из   конверта,
прихваченного из сумочки  Бетти  Борлика,  при  уходе.  Пять  фотографий
фигурок, принадлежащих Карлосу Ментересу Крусаде сунул в саквояж,  а  на
конверте крупными заглавными буквами  написал  фамилию  и  адрес  Бетти.
Писать заглавными буквами  -  единственный,  хотя  и  старый  способ,  с
помощью которого можно изменить свой почерк. Держать карандаш нужно  как
можно более вертикально и писать заглавными буквами, причем  обязательно
квадратными, так чтобы "О", например, было квадратом, а "А" -  квадратом
без нижней линии, но с линией посередине.  Тогда  ни  один  графолог  не
сможет сказать, кто это написал, потому что не  существует  ни  малейшей
связи с вашим обычным почерком. Выспавшись, я запечатаю конверт, куплю в
холле марки и отправлю Бетти письмом по почте.
   Нырнув под одеяло, я выключил ночник.  За  окнами  серел  рассвет.  Я
попытался рассортировать полученную информацию. Факты  перемешивались  с
эротическими воспоминаниями о женщине, которая жаждала заняться любовью.
Эти факты и Бетти не оставляли меня в покое даже во сне. Золотые фигурки
ожили, и одна  из  них,  шестирукая  женщина  из  Вест-Индии,  с  криком
прилипла к моей ноге, как огромный паук, и  впилась  золотыми  зубами  в
вену, а я старался ее отшвырнуть.
 
Глава 7 
 
   Я успел на дневной рейс в Майами из аэропорта Кеннеди. Перед  вылетом
позвонил Hope из здания терминала, и она встретила меня в аэропорту.
   - Ты выглядишь лучше, - заметил я.
   - Вчера у нас целый  день  светило  солнце,  и  я  загорала  в  саду.
Что-нибудь выяснил?
   - Так, кое-что.
   - Правда?  А  что?  Любопытство  неожиданно  сделало  ее  похожей  на
ястреба. Темные глаза сверкнули, губы стали тоньше,  нос  превратился  в
хищный клюв.
   Когда мы выехали на шоссе, я ответил:
   - Золотые фигурки собирал богатый кубинец, друг Батисты. Пять из  них
он купил в галерее Борлика. К огромному счастью, та, которую мне показал
Сэм, оказалась одной из  этих  пяти.  У  меня  появилась  зацепка,  и  я
рискнул.  Все  закончилось  очень  удачно.  Карлос   Ментерес   Крусада,
бизнесмен, сейчас ему около пятидесяти лет, если он еще жив.
   - Почему они тебе это рассказали?
   - У них сложилось впечатление, будто  вся  коллекция  у  меня,  и  им
плевать, как она у меня очутилась.  Мы  уже  договорились  о  цене.  Сто
тридцать семь с половиной тысяч долларов. Наличными. Все  пройдет  очень
тихо. Никто не будет ничего знать.
   - Сэм считал, что они стоят дороже.
   - Все правильно, но это если продаешь в открытую.  Когда  продаешь  с
заднего входа, всегда получаешь меньше. Так со всеми товарами. Не думаю,
чтобы Сэм на самом деле обладал правами на эту коллекцию.
   - Сэм украл их у Карлоса Как-там-его?
   - Кражи были не в его стиле.
   - Я так и думала. Но тогда каким образом они к нему попали?
   - Как бы они к нему ни попали. Нора, они привлекли к нему  совсем  не
то внимание, на какое он рассчитывал.
   - Ладно, -  сказала  Нора  Гардино.  -  Итак,  ты  знаешь,  кому  они
принадлежали раньше. Что это нам дает?
   - Когда приедем на яхту, я тебе кое-что покажу.
   Я сделал ей коктейль и оставил в салоне. Саквояж отнес в  капитанскую
каюту,  быстро  переоделся  в  джинсы  и  спортивную   рубашку,   достал
фотографии и отнес Hope.
   - На верхнем снимке изображена фигурка, которую  мне  показывал  Сэм.
Остальные четыре из коллекции Ментереса.
   Нора очень внимательно изучала их,  поджав  губы  и  нахмурив  густые
темные брови. Потом посмотрела на меня.
   - Какие странные и ужасные фигурки, да?
   - Я уже не раз спрашивал себя, сколько людей  погибли  из-за  них?  В
Нью-Йорке мне показали золотую жабу с рубиновыми  глазами,  которой  две
тысячи лет. У нее такой вид, будто она не  в  состоянии  вспомнить  всех
людей, которые погибли у нее на глазах.
   - Уже есть кое-что определенное. - Нора постучала костяшками  пальцев
по фотографиям. - Это вполне  реальная  вещь,  Трэв.  Я  мало  смыслю  в
догадках и версиях, но это то, что  можно  подержать  и  до  чего  можно
дотронуться.
   Я забрал у нее фотографии и запер их в сейф. На любой яхте  длиной  в
54 фута имеется великое множество потайных мест.  Когда-то  я  пригласил
своего знакомого, очень опытного вора, и  дал  ему  четыре  часа,  чтобы
найти сейф. Я наблюдал за поисками. Четыре часа прошли,  а  он  даже  не
приблизился к сейфу.
   - Что будешь делать с фотографиями? - поинтересовалась Нора, когда  я
вернулся.
   -  Не  знаю.  Эти  снимки  могут  оказаться   для   кого-то   большим
потрясением.
   - Как поступим дальше?
   - Необходимо хоть что-то узнать о Ментересе.
 
*** 
 
   Вечером того же дня я битый час проискал в Майами моего  друга  Рауля
Тенеро. Парню около тридцати, но выглядит он на все сорок. Когда  власть
захватил Кастро, Рауль только начинал карьеру архитектора  в  Гаване.  Я
познакомился с ним на одной вечеринке в Гаване еще до Кастро. Выбравшись
с Кубы, Рауль нашел меня, и я его кое с кем познакомил.  Какое-то  время
он работал в Америке, потом вернулся на свой остров и  попал  в  плен  в
неудачной авантюре в Заливе Свиней. В  конце  концов  вместе  с  другими
пленными его обменяли. У Рауля  хорошенькая  жена  Нита,  которая  имеет
очень смутное представление о распорядке  дня  своего  мужа.  Наконец  я
нашел его в молодежном центре, расположенном в парке.
   Я заметил Рауля в дальнем углу комнаты в окружении группы  человек  в
девять.  Они  поставили  стулья  кругом.   Тенеро   обладал   внешностью
настоящего испанца: длинное, белое, как мел,  лицо,  глубоко  посаженные
глаза, впалые щеки и элегантная походка. Увидев меня, он поднял  руку  с
оттопыренными большим и указательным пальцами - жест, обычно  означающий
у латинян просьбу еще немного подождать. В  большой  комнате  находились
еще  шесть-семь  таких  же  групп,  которые  что-то  обсуждали.   Причем
некоторые разговаривали довольно громко. Я вышел  на  улицу  в  ночь  и,
прислонившись к стене, закурил. Мимо по дороге  с  шипением  проносились
машины.
   Минут через десять появился Рауль Тенеро.
   - Занят? - поинтересовался я.
   - Нет, здесь я уже закончил.
   - Хочу получить кое-какую информацию и выпить.
   - Я выпью молока, сеньор, а вы можете выпить чего-нибудь покрепче.
   - Никак не поправишься?
   - Я отдал свой желудок своей стране, - невесело рассмеялся  Рауль.  -
Как вы меня нашли? Видели Ниту?
   - Она замечательно выглядит.
   - Как ее английский? Она много занимается.
   - Она разговаривает по-английски безупречно.
   - Поезжайте за мной. О'кей?
   Я поехал за его старым разбитым "шевом" в бар на  обшарпанной  улице,
где собирались одни кубинцы. Рауля  Тенеро  здесь  знали.  Я  подошел  к
столику в  дальнем  углу.  Раулю  по  пути  пришлось  останавливаться  и
обмениваться приветствиями со знакомыми.  Наконец  он  подошел  к  моему
столику со стаканом молока в  одной  руке  и  стаканом  темного  рома  в
другой.
   - Как работа, Рауль?
   - Сейчас мне уже больше доверяют, - он пожал  плечами.  -  Какая  вам
нужна информация?
   - Об одном человеке. Карлосе Ментересе Крусаде.
   - Черт бы его побрал! - неожиданно выругался Тенеро.  -  Давно  я  не
слышал имя этого сукиного сына, Трэвис. Очень скользкий и очень  опасный
тип. Его хорошо помнят. Если бы люди знали,  где  он  прячется,  его  бы
укокошили в два счета. Где он?
   - Не знаю. Если бы я о нем  что-нибудь  знал,  я  бы,  вероятно,  его
отыскал.
   - Я хам кое-что расскажу, - Рауль Тенеро откинулся на спинку стула. -
Вы должны помнить, что все это происходило при  Батисте.  Иначе  вам  не
понять. Этот Ментерес играл важную роль в  жизни  моего  отца  и  других
богатых  людей  на  Кубе.  Они  знали  его  и  вели  себя  с  ним  очень
осмотрительно. Ментерес был большой  шишкой.  Импорт,  экспорт,  склады,
корабли. Большой дом, огромное поместье. Он специализировался  на  ловле
диссидентов. После ареста заявлял, что, кроме него, их никто  спасти  не
сможет. Ментерес предлагал продать ему пятнадцать процентов  их  бизнеса
за определенную сумму песо, всегда очень небольшую. Потом подкупал судей
и высуживал остальное. Этим  занимались  подставные  лица,  за  которыми
прятались люди из правительства. Если бывший владелец поднимал шум, этот
тип просто исчезал. Трэвис, Ментерес был  настоящей  барракудой.  Унюхав
крошечную каплю крови, он брал большую добычу. Его боялись  все  честные
люди. Он разбивал сердца и ломал жизни. Нет, если бы он  жил  в  Майами,
его бы давно прихлопнули. Естественно, Ментерес вовремя уехал. Но  куда?
По одним слухам он прячется в Швейцарии, по другим - в Португалии.
   - А его личная жизнь?
   - У него была жена,  но  детей  не  было.  Маленькая  тихая  женщина,
которую он, по-моему, превратил в рабыню. Ментерес был большим любителем
женского пола. В Гаване он всегда содержал несколько любовниц. Среди них
попадалось много глупых американок.  У  него  были  большие  автомобили,
телохранители,  громадный  дом  в  Вардеро,  красивая  яхта.  И  еще  он
отличался страстью к золоту. Золотые украшения на машине, яхте, в  доме,
безделушки из золота и украшения из золота для женщин, золотые  предметы
искусства. Вульгарный человек, мой друг.  Опасный  и  вульгарный.  Таких
людей немало в Латинской Америке.
   - Не только в Латинской Америке. Они есть повсюду.
   - Но подобная скотина могла процветать только на  батистовской  Кубе.
Если вы его найдете,  Трэвис,  обещайте,  что  скажете,  где  он  живет.
Конечно, Ментерес изменил имя.
   - Если я найду его живым, я обязательно сообщу тебе, Рауль. Но у меня
сильное предчувствие, что он мертв.
   - Почему вы так думаете?
   - Когда-нибудь, когда закончится эта  история,  а  ты  вылечишь  свой
желудок, амиго, мы сядем, хорошенько выпьем, и я тебе все расскажу.
   Тенеро кивнул.
   - Извините меня,  Трэвис.  Приезжайте  к  нам  в  гости.  Нита  будет
использовать новые слова. Ее сейчас не могут понять ни кубинцы, ни янки.
Зато она у меня стала отличным поваром.
   У двери я оглянулся и увидел, что Рауль негромко спорит  с  какими-то
людьми.
   Я взял курс  на  север,  двигаясь  на  средней  скорости,  и  как  бы
прицениваясь к личности Карлоса Ментереса Крусады, коллекционера золота,
женщин и многого другого.
   На яхте меня ждал Кен Бренкс в желтой вязаной  рубашке,  бесформенной
шляпе и твидовых штанах. Он осторожно пил маленькими глотками  дымящийся
кофе и молот всякую чепуху. С вполне заурядного лица  на  меня  смотрели
умные и проницательные глаза.
   - Вас допрашивали несколько раз, Макги,  -  наконец  приступил  он  к
делу. - И здесь, и в Майами.
   - Мне ни разу не было предъявлено обвинение.
   - Знаю. Похоже, у вас повсюду какие-то таинственные делишки. Это меня
и заинтересовало.
   - Почему?
   - Еще меня интересует смерть Сэма  Таггарта.  Все  оказалось  не  так
просто, как я думал. Мы проверили все бары, но ничего подозрительного не
нашли. Знаете, сначала я думал, что  Таггарта  убил  любитель.  Какой-то
парень, возможно, пьяный, работал вслепую в  темноте  и  кромсал  вашего
друга ножом, пока не прикончил.
   - Что, все оказалось не так?
   -  Я  думал,  что  орудие  убийства  могут  спрятать  где-нибудь   за
коттеджами, и послал туда пару своих людей. Там стоят старые заброшенные
машины. Мои парни нашли абсолютно новый нож  для  мяса  за  один  доллар
девятнадцать центов.  Полсотни  супермаркетов  в  нашем  округе  продают
такие. Вместе с ножом лежал новый дождевой плащ очень большого  размера,
резиновая одежда и набор из полиэтилена, знаете, такие мешочки,  которые
надевают на туфли. Все было свернуто и  засунуто  в  багажник  одной  из
машин. На одежде нашли кровь Таггарта. Что это значит, как вы думаете?
   - Кто-то боялся испачкаться в крови.
   - Кто-то не любил вашего Таггарта. Эти люди умели обращаться с  ножом
и постарались растянуть мучения  вашего  друга.  Они  хотели,  чтобы  он
оставался в сознании и все понял. Если  взглянуть  на  убийство  с  этой
точки зрения и повнимательнее присмотреться к ранам,  станет  ясно,  что
это работа профессионалов. Кто-то поиграл с ним, а потом  прикончил.  Мы
выяснили, откуда у Таггарта машина. Около двух недель назад ее купили за
наличные в Сан-Диего.
   - О чем вы хотите спросить меня?
   - Кто мог так сильно не любить Сэма Таггарта?
   - Он отсутствовал три года и за это время не написал мне ни строчки.
   - Вы виделись после его возвращения, - нахмурившись, заметил  Бренкс.
- У вас, приблизительно,  этот  размер.  А  что  если  Таггарт  вернулся
узнать, так же  плохо  вы  к  нему  относитесь,  как  раньше,  или  чуть
подобрели? Может,  вы  вернулись  на  яхту  перед  самым  приездом  Норы
Гардино.
   - Если вам все известно, зачем тратить время на меня? - отрезал я.
   - Да, вы правы, - шериф криво усмехнулся. - У нас не  хватает  людей,
Макги. У нас нет времени.
   - Человек мог купить одежду большего размера, чтобы лучше укрыться.
   - Конечно. Я не хочу на вас давить. Не хочу, чтобы газеты подняли шум
по поводу таинственного  убийства.  Поэтому  и  стараюсь  придерживаться
версии обычной ссоры, кровавого, но случайного убийства.  Я  не  намерен
никому показывать окровавленную одежду. Я послал  запрос  в  Калифорнию.
Проверил Таггарта, когда он жил здесь три года назад,  но  не  обнаружил
ничего примечательного. У него была обычная работа и  больше  ничего.  О
чем вы с ним разговаривали?
   - О знакомых - где они, как поживают.  Задавали  друг  другу  вопросы
типа: а помнишь? Сэм сказал, что вернулся навсегда, и занял у меня сорок
долларов.
   - Он вернулся навсегда. В этом он не солгал.  Кстати,  так  загореть,
как он, можно только работая на яхтах.
   - У меня есть идея, чем он мог заниматься.
   - В Калифорнии?
   - Или в Мексике. Я же вам говорил, что  он  сказал,  будто  некоторое
время жил в Мексике.
   - У человека яхта, он живет неподалеку от границы... А что,  если  он
был курьером и сбежал с товаром? - предположил Бренкс.
   - Он занял у меня сорок долларов.
   - Возможно, у него было что-то, что он мог продать. Кто-то приехал за
этим товаром и забрал его. Возможно, Таггарт пытался договориться.
   - Не слишком ли много догадок?
   - А что... Возможно, их было двое, он вам ничего  о  них  не  сказал.
Допустим, они не сумели договориться. А вдруг в деле замешана женщина, и
к Таггарту явился муж. Можно выдвинуть миллион разнообразнейших  версий,
Макги. Это нам ничего не стоит. Меня очень настораживает то, что  убийца
оделся специально для кровавой работы. Если он так тщательно готовился к
этому делу, значит, он так же готовится ко  всему.  Не  думаю,  что  это
убийство удастся раскрыть здесь. Не могу поверить, что кто-то из местных
жителей ждал Таггарта целых три года, чтобы свести с ним счеты.  За  ним
либо приехали, либо его выследили, или же просто договорились о  встрече
здесь. Это мне подсказывает интуиция.
   - Вынужден согласиться.
   Хорошие  полицейские  обладают  талантом   импровизации.   Информацию
следует им выдавать маленькими частями, особенно когда  вы  знаете,  что
они обо всем догадываются.
   - Может, я вас кое в чем не совсем правильно информировал, но, думаю,
это не столь важно, - сказал я. - Возможно, я недооценил отношений между
Норой Гардино и Таггартом. Я вам сказал,  что  он  ей  просто  нравился.
Наверное, между ними было что-то чуть больше этого. И еще  мне  кажется,
что у Сэма было какое-то дело, которое он хотел  сделать  до  того,  как
встретится с ней. Наверное, поэтому он и  попросил  передать  Hope,  что
приедет только на следующий день, в субботу. Знаете, мне  кажется,  даже
можно сказать, что они любили друг друга.
   - И он уехал на три года? Они поддерживали связь?
   - Нет. Между ними произошла размолвка.
   - Если это было воссоединение влюбленных, какого черта там делали вы,
Макги?
   - Она не знала, где он остановился.
   - А почему она решила, что вы это знаете?
   - Ну.., ведь это я предупредил ее о возвращении Сэма.
   - Кстати, как вы узнали об этом?
   - Таггарт позвонил мне в четверг из Уэйк росса,  что  в  Джорджии,  и
спросил, обижается ли она на него по-прежнему и захочет ли его видеть. Я
ответил, что Нора его простила.
   - Он что, не мог приехать и сам у нее спросить?
   - Может,  он  бы  даже  не  приехал,  если  бы  я  ответил,  что  она
по-прежнему сердится, или что она уехала, или вышла замуж.
   - О'кей, - кивнул шериф. - Тогда почему вы ей просто не сказали,  где
он живет?
   - Сэм был в плохой форме и остановился в настоящем сарае. Он  мог  бы
обидеться, если бы я сказал, что он приехал в пятницу, а не  в  субботу,
как он меня попросил. Я считал, что, если поеду  с  ней,  то  смогу  его
предупредить и он выйдет к машине. Сами понимаете, такой сарай не  очень
подходящее место для воссоединения.
   - На это я еще и мог бы купиться, хотя  кое-что  здесь  не  сходится,
Макги. Например, почему мисс Гардино чуть не упала  в  обморок  в  "Майл
О'Бич" в четверг вечером?
   - Именно там я сказал ей о  его  возвращении.  Может  вы  думаете,  я
сказал Hope, что кто-то собирается его убить?
   - У меня мелькнула эта мысль. Я даже задал себе  вопрос:  не  тот  ли
кубинец, которого вы вчера разыскивали в Майами, сделал это?
   - Ну вы даете!
   - Или же вы летали в Нью-Йорк затем, чтобы узнать имя этого кубинца.
   - Я очень рад, что все вам рассказал, - сказал я.
   - Все ли?
   - Могу еще кое-что добавить. Нора Гардино до сих пор не может  прийти
в себя после случившегося.  Мы  с  ней  старинные  друзья.  У  нее  есть
девушка, которая помогает в магазине. По-моему, мисс Гардино  стоило  бы
на время уехать отсюда.
   - В Мексику? - полюбопытствовал Бренкс после небольшой паузы.
   - Хотя бы и в Мексику.
   - А вы наглец, Макги. Только смотрите, не перегните палку.
   - Послушайте. Я его не убивал. И Нора тоже. Ни я, ни она не имеем  ни
малейшего представления, кто это сделал. Мы оба хотели бы это  выяснить.
У вас ограниченный бюджет, и  ваша  юрисдикция  не  распространяется  за
границы округа. Зато вас снедает любопытство, а еще  терзает  гнев,  что
это случилось именно на вашей территории. Мы тоже терзаемся от того, что
погиб наш друг. Вам вполне может быть известно  то,  что  нужно  нам.  Я
готов обменять эту информацию на свой рассказ о том, чем все закончится.
Если не захотите заключить со мной эту сделку, вы лишитесь шанса  узнать
финал этой истории.
   - О Господи, ну вы и наглец! Знаете, мой друг, кого я больше всего не
люблю? Мстителей-дилетантов, которые суют носы в серьезные  дела  и  все
портят!
   - У меня кое-какая  практика  в  делах  подобного  рода.  Кен  Бренкс
задумался. Он откинулся на  спинку  стула,  оглядел  каюту  и,  наклонив
голову, искоса посмотрел на меня.
   - Чем вы занимаетесь, Макги?
   - Оказываю услуги друзьям.
   - Таггарт тоже хотел, чтобы вы  оказали  ему  услугу?  Будь  проклята
полицейская интуиция!
   - Не знаю, - ответил я. - Если и собирался, то либо  передумал,  либо
не успел.
   - Вас все считают тихим парнем, Макги.
   - Я никого не трогаю первый.
   - Я даже слышал, что вы выиграли свою яхту в крэп.
   - В покер.
   Он замолчал и тяжело вздохнул.
   - Ладно. Я вам все расскажу, за исключением одной мелочи. У меня  нет
смысла молчать. Его фотографию узнал бармен. Бар расположен в полумиле к
югу отсюда, на шоссе. Таггарт приехал без четверти девять,  позвонил  из
телефонной кабины, сел за стойку и заказал пиво. Через четверть часа ему
позвонили. Бармену показалось, что  он  нервничает.  Еще  через  полчаса
приехал хорошо одетый мужчина  с  портфелем.  Смуглый,  среднего  роста,
около тридцати. Судя по всему, они были знакомы. Таггарт и  этот  парень
сели в кабину и долго о чем-то  разговаривали.  Около  одиннадцати  ушли
вместе. К счастью, нам попался наблюдательный бармен. Знакомый  Таггарта
не пил. Он сидел в ш