ероятно, начал двигаться так быстро,
что это помешало фиксации в памяти некоторых переживаний, но что самое
важное было все же замечено. Она продемонстрировала способность брать под
контроль те отрицательные эмоции, котрые исходили от меня. Она понимала и
догадывалась о том, что я хочу делать. И, наконец, она оказалась способной
позволить мне мое собственное путешествие сразу после того, как оно
началось. Она согласилась - и даже сама предложила это, - что она будет
оставаться на заднем плане и будет моим сторожем, и вмешается только в том
случае, если это сможет мне помочь. У меня не было ни неоходимости ни
желания иметь программиста, задававшего мне определенное напрвление, мне
хотелось двигаться в разных направлениях. Терапии я не хотел.

  Цель этого первого путешествия состояла в том, чтобы пережить столько
возможных пространств и влияний кислоты на меня, сколько можно было
втиснуть в один сеанс. Я хотел использовать все мои знания из психоанализа,
науки и других источников, чтобы испытать, что может дать кислота. Позже я
нашел, что большая часть того, что я знал из опыта и экспериментов,
выдержало испытание, включая знания из области математики, логики,
биологии, медицины, знания о механизме мозга и функциях ума. На этом первом
сеансе я весь выложился.

  Сеанс был начат утром после здорового ночного сна. Я отлично отдохнул,
прежде чем принять ЛСД. Я тщательно ввел себе в мышцы бедра 100 микрограмм
чистого ЛСД. Через 12 минут я вошел в новые и странные пространства ЛСД. В
продолжении всего опыта я оставался в концентрированном и сознательном
состоянии. За первые 10 минут движения в эти пространства, я внезапно
осознал, что все мои предидущие тренировки вели меня к этой точке. Вся моя
подготовка была ориентирована на нее. Я как бы вырос и оставался таким 8
часов. Я чувствовал компетентность, сконцентрированность, и способность
двигаться через любое пространство, котрое я только мог себе представить.

  Из опыта моей предидущей тренировки в изоляционной ванне, я решил, что не
буду надевать в этом путешествии никакой одежды. Это было разумно и
соответстовало тому, что нужно было проделать для раскрытия себя.
Предрассудки в отношении наготы и необходимости ношения одежды я утратил, и
я хотел чувствовать себя совершенно свободным в этих обстоятельствах.
  Мой гид была согласна со мной. Она толже была свободна от предрассудков,
и была обнаженной. Это свобода позволила мне сделать некоторые открытия
относительно проекций на мое и ее тело.

  Когда ЛСД начал действовать, я внезапно сказал очень низким голосом,
понижая его к концу: " Каждому психиатру и каждому психоаналитику следует
изучить воздействие ЛСД, чтобы знать, что он собой представляет. " Я имел в
виду, что любому человеку, который занимается проблемами человеческого
сознания, следует поработать в этих пространствах. Сначала происходили
обычные вещи, хорошо описанные в литературе Олдосом Хаксли и многими
другими. Произошло внезапное усиление и углубление всех цветов и форм,
возникла прозрачность реальных обьектов и проявилась живая природа материи
- все это появилось немедленно. Я начал наблюдать за мраморным верхом
стола, и увидел, как узоры на мраморе становятся живыми, пластичными и
движущимися. Я вошел в узоры и стал частью их, живой и движущейся в узорах
мрамора. Я стал живым мрамором. Я лежал в постели между двумя
стереоколонками и шел с девятой симфонией Бетховена. Музыка
запрограммировала меня на глубоко религиозные переживния. Все переживание
было запрограммировано и фиксировано еще в годы моей ранней юности, когда я
был прихожанином католической церки, слушающий католическую мессу., я был
верующим, с горячей верой детства во все, чему учили в церкви.

  Вместе с музыкой я вошел в Небеса. Я видел Бога на вершине трона, как
огромного, мудрого, древнего человека. Он был окружен ангельским хором,
серафимы и херувимы проходили у его трона в непрерывной процессии. Я был
там, в небесах, славящим Бога и славящим ангелов и святых в полном и
совершенном восторге религиозного экстаза. Мой гид позже рассказывала, что
я встал на колени в постели и смотрел вверх, в небеса, с руками, сложенными
для молитвы. Коленопреклонным я был и на небесах, где я видел, чувствовал и
жил этой сценой. Позже я обнаружил, что это все происходило во время первых
двух частей симфонии части хора. Хор был хором ангелов, молящихся Богу и
славящих его. Позже, когла голоса сопрано стали слишком резкими и сильными,
я вернулся назад в это пространство и спросил, что это была за музыка. Это
было слишком много для одного раза и я оказался слишком истощен. Я
использовал весь мой запас энергии. Затем я лег и засул. Во сне я стал
расширяться в пространстве коминаты. Я полнялся и пошел в ванную. Почти
закрыв дверь ванной, чтобы помочиться, я внезапно увидел, что это был один
из предрассудков цивилизации - закрывать за собой дверь. Громко
рассмеявшись чистым и невинным смехом над закрытой дверью, я открыл ее и
засмеялся еще сильнее. Мой гид спросила меня, что в этом смешного. Но я уже
перешел в другие пространства и не мог даже ответить на вопрос, так что она
не наставивала на нем. Затем я посмотрел в зеркало на свое собственное лицо
и увидел многочисленные "проекции" на нем. Я внезапно увидел себя самого
таким, каким я был в это время. Затем вспышками приблизительно в одну
секунду я прошел через образ самого себя. Я прошел через многие из моих
образов, через сотни их. некоторые из них были очень старыми, относящимия к
моему деству., другие видимо были из будущего, показывая меня таким, каким
я буду в девяносто лет, морщинистым, старым и высохшим. В других образах я
был больным, с пятнами багрового и других неприятных цветов на лице.
Некотрорые образы были моей идеализированной самостью. Я называл себя
иногда Богом. В другой раз я был калекой. Положительное и отрицательное
входило в проекции из моей сознательной памяти.

  Внезапно я увидел как можно проецировать ( в буквальном смысле слова
ПРОЕЦИРОВАТЬ) образы из моей памяти. В этот момент я решил использовать эту
способность и проецировал образ моего отца в мое, а затем в его лицо. Я
двигался назад, по ряду лиц, которые, как я предполагал, были моими
предками. Каждую секунду появлялось новое лицо. Пройдя, как мне кажестя,
две тысячи поколений, я внезапно увидел лицо волосатого антропоида,
появившееся на моем лице.

  В этот момент проснулся мой юмор и сказал:" О, ты можешь проецировать все
что угодно, включая дарвиновскую теорию происхождения человека." Я
засмеялся, радуясь этому спектаклю. Внезапно на месте моего лица появилась
морда саблезубого тигра с пятнадцатисантиметровыми клыками в пасти. Очень
дружелюбный тигр, но тем не менее довольно опасный. В этот момент я
внезапно увидел возможность сделать здесь остановку.
  Это все могло вывести из моего подсознания что-то такое, что в прошлом
угрожало мне. Может быть мне только так казалось, что опасность была в этом
антропоиде. Это могла быть расовая память, а могло быть воображаемой вещью,
основанной на моих предидущих жизнях, или же могло быть событием, не
имеющем никакой современной модели для его обьяснения. Находясь вверху, я
наслаждался этим переживанием и разрабатывал его дальше. Я не
останавливался для обьяснения случающегося. Я наблюдал, что происходило, и
как только я думал, что должно произойти что-то новое, оно прооисходило.
Это было действительно очень приятное использование моего интеллекта и
знания.

  Обнаружив, что я использовал большую часть моей энергии, я лег в постель
на спину и закрыл глаза. Вернувшись в настоящее, к моему гиду, я потом
снова начал путешествие по моей памяти. Я пережил многие сцены моего
детства., счастливый и удовлетворенный, я играл с моими товарищами, сосал
грудь у матери, пребывал в ее чреве, плавая в пустоте, в чудесном
экстатическом пространстве, окруженном светом. Там я становился все меньше
и меньше, двигаясь во времени назад, до самого оплодотворения яйца.
Внезапно я стал двумя: я был и в сперме и в яйце. Потом время изменило свой
знак, и они внезапно соединились. Это был фанттастический взрыв радости,
чувства свершения, законченности, когда я появился и стал расти через все
эмбриональные стадии. Я прошел через рождение, пережив шок от того, что
покинул столь чудесное и безопасное место., страдая немного от удушья,
когда меня извергало давления материнского чрева. Когда мой гид увидела мои
страдания, она поняла, что я прохожу через это, и она позволила мне пройти
через это. Позже она сказала мне, что я должен был снова пережить мое
рождение и понять его. Она не вмешивалась, когда я начал задыхаться, но при
этом очень внимательно наблюдала за мной. Она наблюдала за цветом моего
лица и была уверена, что я не зайду слишком далеко. Когда я вышел через
родовой канал на свет, удушье прошло. Все удары и толчки были позади и
вокруг стало яснее. Я остановился и спокойно вздохнул, восприниая все новые
ощущения, происходящие от стимуляции моей кожи и глаз.

  Благодаря моему гиду я снова пережил мой первый опыт кормления. Я открыл
рот, и что-то теплое вошло в него из чего то мягкого, что было снаружи. Это
был действительно прекрасный опыт.

  Я вернулся назад в это пространство, и снова оказался в комнате, лежащим
на постели, счастливо улыбающимся и умиротворенным после всех штормов и
драм. Мой гид сказала мне, что я выглядел более умиротворенно, чем в
предидушие годы.

  Путешествие заняло ровно восемь часов, как я и ожидал по данным
литературы. Потом я понял, что мои ожидания и и определили действие
кислоты. Так я узнал о "метапрограмме самости" (self). Иными словами это
моя вера запрограммировала протяженность времени моего пребывания под
действием кислоты.

  После 10 лет работы с изоляционной ванной я обобщил полученные
результаты. Позвольте мне сформулировать это по возможности просто. То, во
что верят как в истинное, или уже стало истинным, или становится истинным в
уме в пределах, определяемых экспериментом и опытом. Вера позволяет выйти
за эти пределы. В этой ситуации, освободившись от окружающей среды, от
окружающей реальности, и всех возможных моделей и форм стимуляции, человек
погружается до такого глубокого уровня, как только может. Вернувшись назад,
в общесогласовнную реальность, я почти жалел, что оставил пространства ЛСД,
но я был измучен колоссальной тратой энергии . Скорость этой траты энергии
в 10 раз превышала мою обычную. Теперь мне нужно было уснуть, и этой ночью
я проспал, как ребенок, 12 часов.
  Я проснулся, чувствуя себя отлично, вспоминая, интегрируя и наблюдая то,
через что я прошел.

  После такого путешествия хорошо иметь хотя бы один полный день отдыха
чтобы осмыслить происшедшее и, если возможно, записать все случившеся для
последующего изучения, в то время, когда захочется вернуться назад, к этой
первой попытке.
  Это записывание полезно двояко. Оно поддерживает во время вторичного
периода, который следует за первичной фазой, фазой действия ЛСД самого по
себе. Нужно от 3 дней до недели, чтобы переварить этот опыт,интегрировать
его и сделать частью себя. Во второй день любая активность должна быть
минимальна. Не нужно принимать никаких обязательств на это время, чтобы
можно было спокойно переварить все происшедшее в состоянии действия ЛСД.

  В некотором смысле, метафорически, сеанс ЛСД может быть назван
"образованием куколки". Гусеница образует кокон и потом происходит ее общее
превращение в куколку. И только после периода явной дезорганизации и
реформации может образоваться бабочка.

  После того, как бабочка сформировалась, необходима остановка и осознание
ее бытия, как бабочки. Она перешла от состояния ползанья к состоянию
полета, и прежде, чем она сможет летать, она должна высохнуть, расправить
крылья и сформировать себя. Сеанс ЛСД сам по себе - это период
организованной дезорганизации, период образования куколки. В этот период
вещи движутся текуче и пластично, так, как обычно не бывает. Пока в этот
процесс образования куколки не внесено некоторое направление, его
результатом может быть и гусеница, и некоторая чудовищная комбинация
гусеницы с бабочкой.

  В моем опыте день после сеанса был так же важен, как и сам сеанс. В этот
второй день необходимо направленное, самодисциплинированное движение. Для
некоторых людей, желающих это сделать, лучше быть в одиночестве. Если же
нет, то лучше быть с теми, кто доброжелателен к вам, кто верит в вас, кто
хочет видеть вас развивающимся и может помочь вам развиваться. Может быть,
идельным было бы иметь гида, с которым на второй день можно было бы
обсудить дискуссионные вопросы. Но гид не должен при этом руководить - он
может на что-то указать, быть "честным свидетелем(+) для вас, может
информироовать вас относительно происходившего снаружи, пока вы проходили
через эти внутренние пространства.

  ---------------- + "Честный свидетель" - вид функционирования
биокомпьютера, при котором само-метапрограммист остается в стороне и
поэтому обьективен, регистрируя все случившее без коррекции и без отбора.
Позже регистрируемое репродуцируетс с требуемой точностью, опять без
корректировки или отбора. Каждый имеет "честного свидетеля", но некоторым
нужно откопать его. - прим. автора. ( См книгу Джона Лилли "Programming and
metaprоgramming in human biocomputer: Theory and Experiment. - N.Y.:Julian
Press, 1972 - 160 p.p. - прим.ред.) ------------------------------ -----

  Иногда бывает полезно знать, что случалось снаружи в то время, когда вы
отправлялись в путешествие в одно их тех странных пространства. На второй
день я провел некоторое время в свободных ассоциациях, пытаясь понять,
откуда пришел опыт. Я слышал о трансцендентных мистических и религиозных
переживаниях, описанных в литературе по ЛСД. Я скептически относился к ним,
как ученый и исследователь, но все же прошел через них сам. Как можно было
бы обьяснить это? Это было явно реальное переживание реальных небес и
религиозной веры, чего я не переживал никогда раньше. На второй день я смог
пройти через память и войти в период моего детства, когда я был католиком.
Внезапно я вспомнил, что когда я был маленьким мальчиком, у меня уже были
видения, аналогичные пережитому под действием ЛСД. Я тогда готовился к
исповеди, стоя в темной церкви на коленях лицом к алтарю. Только одна свеча
горела на алтаре, а остальная часть церкви была почти в полной темноте, так
как свет слабо просачивался через окна, находящиеся где-то наверху.
Внезапно интерьер церкви исчез, колонны стали прозрачными и я увидел
ангелов, Бога на его троне, и святых, движущихся через церковь как бы в
другом измерении. Мне было всего лишь 7 лет, а изображения Бога я видел
только в произведениях искусства, что и сказалось в этом видении. Я
чувствововал также его любовь и заботу о нас, и то, что именно он сотворил
нас.

  Сумев извлечь из моей памяти эти воспоминания, которые были подавлены во
время научной и медицинской карьеры, я внезапно увидел, что с помощью ЛСД
получил очень энергоемкий и высокоположительный опыт, который в моей зрелой
жизни был вытеснен из сознания. Я обнаружил, что погружаюсь в этот опыт с
неохотой. Это было ново, очень положительно и ценно, а происходяшщее было
по видимому некоторого рода чтением в самом себе. Либо все случившееся было
внутри моего мозга и я вспоминил происходившее в детстве, или просходило
что-то еще, выходящее за пределы этого. Внезапно я понял что по отдельности
я не могу обьяснить ни детского переживания, ни опыта с ЛСД. Я полностью
осознал, что и мой детский, и мой зрелый опыт были практически идентичными.
Опыт мог выйти из глубины памяти и был пережит еще раз, потому что был
подавлен. Это, кажестя, больше соответствовало истине, чем предидущее
обьяснение. Конечно, можно сбить с толку ребенка семи лет, и сказать ему,
что он получил прогиамму видения святых, Святой Терезы из Авилы., и что
мистические аспекты католицизма были тщательно запрограммированы в этом
мальчике, и что он тотально проецировал свои видения. Затем я вспомнил, что
сделал ошибку, и сообщил тогда, в детстве, монахине о своем видении. Она
ужаснуллась и сказал, что только святые имеют видения, отругав меня при
этом. В этот момент я и подавил память, и такой тип опыта, но прежде чем
это сделать, я испугался " как бы она не подумала, что я тоже святой".

  Вернувшись к зрелой жизни, я с улыбкой раскрыл это. Я увиджел, что могу
проэцировать из подсознания даже экстатический, трансцендентный,
мистическеий и религиозный опыт. Я сделал внезапно шаг вперед, поняв, какой
чудесный механизм мы представляем. Но у меня все же не было ни реального,
ни хотя бы сколь-нибудь удовлетворительного обьяснения для этих переживаний
ни в первом, ним во втором случае. Я попытался дать его через фрейдистские
термины, полагая, что первое видение было желаемой мыслительной
конструкцией десткого воображения, а второе было только ожившим
воспоминанием первого.
  В сфере моего мышления это еще было приемлимо, но в других сферах - нет.
Я имел иной опыт, четыре раза, когда был близок к смерти, которая сказала
:"Это еще не все, что здесь есть." Продолжая интеграцию и исследования
второго дня, я вернусь в прошлое, к одному из случаев, при котором я был
близок смерти. Как ребенок католического вероисповедания, я был всегда
обращен лицом к смерти. Когда относительное умирает, то имеется в виду
тело, происходят похороны и мы проходим через обычный католический ритуал,
имеющий дело со смертью. Я хорошо был знаком с концепцией души, оставляющей
тело человека во время смерти. Так, находясь в уединении в собственной
постели, я представил себе маленького мальчика, мою душу, покидающую тело и
летящую к Богу, к небесам.

  Это также проявилось и в моем первом сенсе с ЛСД, когда я слушал Девятую
симфонию Бетховена. Я буквально оставил тело и взошел на небеса, как раз
тогда, когда я хотел представить себе - и представил - состояние маленького
мальчкика. Я все время напоминал себе: "На горизонте ума то, во что верят
как в истинное., и это становится истинным в пределах, которых можно
обнаружить в опыте." Позже я обнаружил, что пределы веры определяют и
пределы переживамеого. В пределах творческого воображения ( каким бы оно ни
было) есть определенная ситема убеждений, которая может быть превзойдена,
трансцендирована. Диапазон, в котором существует научный процесс, огромен.
Как только изучены пределы, они погут быть перейдены. Вера становится более
открытой и формируется новая система пределов с новыми убеждениями внутри
них. Первоначальные же убеждения включаются как подсистема. Мой опыт в
математической теории систем сработал, и я понял, что то, где я был на
каждой из стадий моей жизни, было определено моими убеждениями в то время.
Каждая система этих убеждений стала подсистемой в большой системе , когда я
продвигался и увеличивал мои знания и опыт.

  За этот второй день я внезапно стал вспоминать вещи, которые происходили,
но которые я не описывал раньше. Например, я вспоминал проекцию лица на мое
тело в зеркале. Увидев эту проекцию телесного лица,я сразу же понял, что
это происходит так же, как у ребенка. Если встать напротив тела в полную
длину, так, чтобы можно было видеть все тело, то можно представить, что
там, в зеркале, настоящей головы нет. Верхушка телесной головы - это плечи,
соски становятся глазами, пупок- носом, волосы в паху - ртом. У мужчин
пенис, свисающий вниз - это язык. У женщин язык внутри.

  Можно проецировать разные вещи на это лицо, и видеть их. Оно выглядит
подобно лицу идиота, если вы низкого мнения о своем теле.




  Может выглядеть, как очень счастливое лицо, если оно довольно телом, а
может - как у сексуально возбужденного зверя, когда он подавлен, но
сексуальное возбуждение осталось.

  Когда я увидел это на своем теле, я обернулся и посмотрел на своего гида.
Это было и на ее теле. Выпученные глаза были женской грудью, а язык хотел
попасть в рот. Пока я наблюдал это, она внеза