быть хорошей -  или  я
не буду помогать тебе публиковать произведения.
     - Ты и не должен, - сказала Элси, отворачивая в сторону лицо. -  Есть
другие мальчики и девочки, похожие на нас. Они могут хорошо относиться  ко
мне.
     - Никто не будет хорошо относиться к тебе, пока ты не будешь  хорошей
сама. Ты могла бы с таким успехом начать, - безжалостно сказал Тим.  -  Ты
прекрасно мыслишь и прекрасно пишешь, но что еще ты можешь делать?
     - У меня никогда не было ни малейшего шанса, - выпалила ему Элси.
     - У тебя он есть сейчас, - решительно сказал мальчик.
     В течение одной минуты они  вызывающе  пристально  смотрели  друг  на
друга, а затем оба начали смеяться.
     - Хорошо, -  сказала  Элси.  -  Знаю,  я  плохо  воспитана  и  должна
исправиться. У тебя достаточно ума, чтобы дразнить меня, но я могу догнать
тебя. Дай только мне немного времени.
     - Мы тренируемся в баскетбол некоторое  время,  -  сказал  Тимоти.  -
Приходи ко мне. У меня есть корзина для  тренировки,  моя  собственная.  И
тогда я покажу тебе моих кошек, если захочешь.


     Питеру Уэллесу, который оставил последний час перед ужином для  Элси,
пришлось искать ее. Он  нашел  детей  дома  у  Тимоти,  склонившимися  над
кошачьими клетками, восхищающимися  некоторыми  котятами.  Но  о  чем  они
говорили?
     - Мы - это основные признаки или рецессивные? -  серьезно  спрашивала
Элси. - Оба моих родителя были облучены и оба твоих.
     - Да, и поэтому признак может быть рецессивный. Мы должны  узнать,  -
ответил Тим. - Но мы можем узнать в том случае, если  был  облучен  только
один родитель. Если это рецессивный признак, то ты и я, и некоторые другие
удвоят его, но...
     - Но если мы выйдем замуж или женимся на ком-нибудь не из группы,  то
что тогда? Нет, мы должны узнать. И это еще одна причина для  того,  чтобы
собрать всю группу вместе.
     - Статистика, - с восхищением смотрел Тим, его глаза сияли. -  Охапки
и кучи статистических данных, графиков, схем, тестов... Слишком плохо, что
мы не можем экспериментировать. Привет, и Питер здесь.  Я  показываю  Элси
котят. Посмотри, я спарил серебристого персидского кота с  одной  из  этих
сиамских кошечек и посмотри, что я получил! Полосатую кошку!
     - Они самые красивые, - тихо нараспев произнесла Элси. - Я все  равно
больше всего люблю короткошерстных кошек.
     - Ты можешь взять пару этих, - предложил Тим.
     - Но мисс  Пейдж  может  не  понравиться,  если  я  заведу  кошек,  -
возразила малышка.
     - Она не будет  против.  Питер  может  сказать  ей,  что  тебе  нужны
домашние  животные,  -  уверенно  ответил  Тимоти.  -  Питер,  что  ты  ей
рассказал?
     - Я рассказал ей, что Элси очень смышленая, очень плохо  воспитана  и
что ей необходимо пожить рядом со мной, чтобы я мог лечить ее,  -  ответил
Уэллес. - И мне хотелось бы, чтобы вы оба отнеслись спокойно к тому,  если
мисс Пейдж нечаянно услышит вас, однако вскоре  может  быть  нам  придется
довериться ей, если мы предпримем какие-либо шаги к тому, чтобы здесь было
больше таких детей. Я все еще не могу представить себе,  как  нам  удастся
сделать это.
     - Мы придумаем как, - сказал Тим.
     - Между тем, Элси должна была быть у меня полчаса назад.
     Двое ребят вспыхнули.
     - О, простите, - воскликнула она. - Я не знала, что уже  так  поздно.
Мы играли в мяч, а потом...
     Тимоти также пытался извиниться, но Уэллес взмахнул рукой  и  сказал,
что на этот раз их прощает. Закончилось время по  расписанию  для  Элси  в
мастерской  Тима  и  он  разрешил   ей   некоторые   свои   опубликованные
произведения взять с собой и почитать. Котятам,  сказал  он,  можно  будет
покинуть свою мамашу где-то  через  неделю,  а  тем  временем  Элси  могла
заручиться согласием мисс Пейдж.


     Питер не видел Тима в течение нескольких дней, но он знал,  что  двое
детей проводят вместе большую часть времени, обсуждая рукописи, участвуя в
играх, постоянно разговаривая, все лучше узнавая друг друга. В пятницу  он
отыскал Тима и начал задавать вопросы.
     - Ну что, Тимоти? Она тебе нравится?
     - О, да! Надеюсь, что и другие такие же хорошие, -  счастливо  сказал
Тим. - Это так прекрасно разговаривать с другим человеком моего возраста и
видеть, что он понимает все, что я говорю. Щелк! Вот как это! Не важно,  о
чем я говорю. Я могу сказать все, о чем захочется, так  как,  я  говорю  с
тобой. Конечно, она точно не знает тех самых вещей, которые я знаю, но она
понимает все.
     - Интересно, кто из вас умнее, - дал понять Питер Уэллес.
     Тимоти задумался.
     - Я уже думал об этом, - сказал он, - и попытался дать оценку; но это
было трудно сделать, когда один из  этих  двух  -  это  я  сам.  Я  должен
сказать, что мы разные, поэтому нас нельзя оценивать так. Ты  знаешь,  что
она смотрит на вещи по-другому. Ей хочется узнать, что  вещи  означают,  а
мне хочется знать, как с ними поступать. У нас обоих есть многое, чему  мы
можем научить друг друга. Ее  память  и  моя  тоже  действуют  по-разному.
Конечно, мы оба читаем так много, что не можем запомнить все или  хотя  бы
очень большую часть прочитанного; мы помним, как мы понимаем вещи, что они
значат для нас. Она помнит науки, как если бы это были стихи или  картины,
и думает о значении этих вещей; а я запоминаю то, как эти вещи  действуют,
и думаю об изобретениях и общественном учреждении, и обо  всем  таком,  до
чего ей нет никакого дела. Я думаю о практическом использовании вещей и об
их теоретической основе. И все же  в  некоторых  вопросах  она  практичнее
меня. Она думает о философской основе вещей и о том, как  они  подходят  к
общему представлению обо всем. Ты ведь не можешь оценить любых двух  людей
по одной и той же мерке, так ведь, Питер?
     - Думаю, что не могу, - засмеялся психолог. - Узнал ли ты  что-нибудь
о ней, что было бы интересно? Может быть ты можешь мне рассказать, где она
научилась своей стенографии?
     - Она рассказала мне, - ответил Тим. - Когда она была маленькой,  она
видела, что не печатают, когда они пишут,  буквы  отличались  от  печатных
букв. Но двух одинаковых почерков не было, и  она  слышала,  как  ее  дядя
говорил, что не мог  разобрать  чей-то  почерк;  поэтому  когда  она  была
действительно маленькой, она думала, что каждый создает  свой  собственный
произвольный характер почерка. Поэтому она тоже создала свой  собственный.
А затем она нашла его очень ценным и сохранила его.
     - Можно ли тогда его разгадать как простой подстановочный код?
     - Я не знаю; Я еще не видел его достаточно. Возможно можно; во всяком
случае она никогда не давала людям тщательно изучить его, ты знаешь,  пока
она была в больнице. У нее могли  быть  некоторые  специальные  знаки  для
общих слов и свободные комбинации букв, но в большинстве случаев она пишет
слова правильно; это не фонетический алфавит.
     - А почему она так часто держит  книги  вверх  ногами?  Было  ли  это
частью ее притворства?
     - Я не спрашивал ее об этом, но вероятно она могла легко читать любым
способом. Я могу; а ты? Обычно я этого не делаю, потому что  это  выглядит
странным; она могла делать это нарочно, чтобы  выглядеть  странной.  Но  в
большой или в меньшей степени это может делать каждый.
     - А почему она всегда  говорила  людям,  что  они  были  неправы,  но
никогда не говорила им, что же было правильно? -  спросил  доктор.  -  Она
отказывалась указывать им. Почему это было?
     Тим засмеялся.
     - Она не сказала; но думаю, я знаю. Ей хотелось быть  правой  всегда.
Она презирала других, потому что они были глупыми,  но  ей  была  противна
сама мысль, что она могла  ошибаться.  Думаю,  что  она  читала  сказки  о
полубогах и волшебных принцессах и все такое, когда была маленькой.  Может
быть ей даже пришла такая мысль, что если  она  ошибется,  она  больше  не
будет такой  замечательной;  что-то  вроде  рассеяния  чар  или  нарушения
волшебства, или что-то вроде этого. Во всяком случае я вполне уверен,  что
неверно то, что она считает, что нельзя испортить это  мнение,  которое  у
нее было о себе самой, как о ком-то, кто знал еще  в  миллион  раз  больше
каждого. В дальнейшем, по мере того, как она становилась старше  и  больше
читала, и узнавала больше, она должно быть поняла, как глупо то все  было,
к тому же она узнала, что другие люди, с которыми она столкнулась - доктор
Фоксвелл, например, - были гораздо симпатичнее, чем она думала, что другие
люди могли быть. Поэтому она не наговаривала на себя. Все в порядке с ней,
когда она со мной - она боится говорить мне, что есть такие вещи,  которые
она не знает или не может вспомнить.
     - Тим, я считаю, что с ней все в порядке.
     Она должно быть была совершенно нормальной в течение нескольких  лет,
если не всегда. Возможно она была немного странной тогда немного, но я  не
думаю, что ее когда-либо можно было назвать ненормальной. Все же, если  ты
заметишь что-нибудь, что я должен знать -  мы  будем  считать  Элси  твоей
первой пациенткой, Тим - позовешь меня для консультации.
     Тимоти улыбнулся.
     - Я ничего не скрою от  тебя,  Питер.  Ты  ведь  доктор.  Сейчас  она
заводит друзей среди девочек в  школе.  Когда  доктор  Фоксвелл  приезжает
обратно сюда, Питер?
     - Думаю завтра.
     - Моя бабушка хочет увидеть вас обоих, пока он будет здесь, -  сказал
Тим. - Можете вы зайти завтра вечером?
     - Конечно, думаю можем. А в чем дело?
     - О, она хочет поговорить с вами обоими, -  беспечно  сказал  Тим.  -
Дедушка не  будет  в  городе  в  конце  этой  недели,  а  то  он  бы  тоже
присутствовал.
     - Мы придем, - сказал Питер.


     Июньские дни были длинными,  и  врачи  встретили  Элси,  прыгающую  у
ворот, по мере их приближения к дому Тимоти. Когда она их увидела, лицо ее
вытянулось.
     - Тим сказал, что я могу  сегодня  вечером  забрать  своих  котят,  -
сказала она, - а мисс Пейдж сказала, что я могу придти. Я вам нужна?
     - Не сейчас. Мы пришли встретиться  с  миссис  Дэвид,  -  сказал  д-р
Уэллес.
     - Я побегу вперед  и  позвоню  для  вас  в  дверь,  -  сказала  Элси,
претворяя слова в действие.
     - Впечатляющее место, -  заметил  Фоксвелл,  оглядывая  земли  вокруг
дома.
     - Да; дедушка и бабушка Тима очень  богаты,  и  у  него  есть  личная
мастерская позади, которая раньше была гаражом. Я  выведу  Вас  посмотреть
мастерскую, если останется время после встречи с миссис  Дэвис,  -  сказал
Уэллес. - Она, вероятно, хочет узнать, кто такая Элси, так как двое  ребят
проводят вместе очень много времени. Она разрешает поступать Тиму так, как
ему хочется в некоторых случаях, но она очень  строга  к  тому  с  кем  он
дружит.
     - Как ему удалось сделать так много? Вы говорите, что она не имеет не
малейшего представления о том, что он необычен.
     - Она прилагает все усилия к тому, чтобы видеть его хорошим мальчиком
и чтобы он не проказничал. Я думаю, что то, что он пишет и строит  модели,
она считает обычной школьной работой и мальчишеской игрой; она  ничего  из
этого никогда не видела. Он убедил ее, что его эксперименты по размножению
кошек были результатом случайного любопытства. Едва ли ее можно  винить  в
том, что она не заподозрила ничего, похожего на правду.
     Тим открыл дверь и  поджидал  врачей.  Они  ускорили  свои  шаги,  их
провели в дом и представили миссис Дэвис.
     - А сейчас ты со своим  маленьким  другом  можешь  выйти  во  двор  и
поиграть, - сказала эта леди своему внуку, когда она приняла своих гостей.
- Прошу садиться, доктор Фоксвелл и доктор Уэллес. У меня  есть  небольшой
план - предложение, которое, я смею думать, может  вас  заинтересовать.  А
поскольку ваше время дорого, а я  знаю,  что  у  вас  его  немного,  чтобы
потратить на этот визит, доктор Фоксвелл, я хочу сразу же перейти к  делу.
Моего мужа сейчас нет в городе, но он знает о том предложении,  которое  я
делаю, и поддерживает его. Тимоти, мой внук, рассказал мне,  что  вы  двое
мужчин хотели бы открыть экспериментальную  школу  для  детей,  интеллект,
которых немного выше среднего. Я знаю, что в этой  стране  есть  несколько
школ, в которые принимают детей с  коэффициентом  умственного  развития  -
думаю, что это правильный термин? - выше 150. Мой  дорогой  Уэллес,  я  не
знаю какое число Вы имеете в виду; может быть  что-то  менее  крайнее;  но
Тимоти мне сказал, что дети выше среднего. Кроме того, я думаю,  что  ваши
планы и методы еще не опробованы, что-то довольно новое в образовании.  Но
мы очень верим в Вас, доктор Уэллес, и поскольку Тимоти  дал  мне  понять,
что его вероятно можно было бы, вследствие Вашей заинтересованности в нем,
считать учеником в такой школе под Вашим руководством...  -  миссис  Дэвис
остановилась и подняла свои брови.
     Изумленные врачи переглянулись.
     - Да, - слабо сказал Питер, - Тимоти конечно бы... э... считался.
     - И он говорит мне,  что  Вы  знаете  прекрасного  архитектора,  Поля
Т.Лоуренса, - продолжила светская дама, после обращения к полоске  бумаги,
на которой было ясно написано имя. - Как вы думаете, можно  его  уговорить
спроектировать здания?
     - Думаю, что можно.
     - В течение многих лет мой муж и я  думали  о  том,  чтобы  построить
мемориал для моей дочери  и  ее  мужа.  Но  до  сих  пор  не  было  ничего
подходящего.  Упоминания  Тимоти  об  этом   вашем   плане   глубоко   нас
заинтересовали, и мы буквально... ах... выкачивали из него, думаю, что это
именно то выражение, которое нужно. Так вот,  доктор  Уэллес,  если  Вы  и
доктор Фоксвелл согласны, мы предполагаем дать вам в  пользование  большой
участок земли, которой владеет мой муж, как  раз  на  краю  города,  и  мы
думаем построить  соответствующие  здания  для  школы,  какие  бы  вам  не
потребовались. Конечно, подсчеты и прочие деловые  подробности  мы  должны
установить позднее. О каком количестве учеников вы думаете?
     - О небольшом, - сказал Питер, пытаясь говорить спокойным голосом.  -
Возможно не больше десяти для  начала;  а  может  быть  около  сорока  или
пятидесяти. На самом деле я должен объяснить, что это все - моя  мечта.  Я
еще не предпринимал никаких усилий, чтобы связаться с возможными учениками
для такой школы. Я...
     Миссис Дэвис благосклонно кивнула.
     - Доктор Уэллес, все это я понимаю. Мы думали, что возможно вы будете
не против разузнать этим летом о возможных слушателях, строительство можно
бы было начать осенью, а открыть школу можно  было  бы  осенью  следующего
года, когда Тимоти был бы готов поступить в среднюю школу. Я не  жду,  что
вы сразу же скажете мне, примите ли вы это наше  предложение  или  нет;  я
понимаю, что вы еще не составили конкретных планов,  и  следует  выполнить
массу всего, что только можно  представить  себе.  Позвольте  мне  вкратце
сказать, что я предлагаю. Использование земли, соответствующие здания;  но
поскольку мы должны быть деловыми, все, что должно оставаться  под  именем
моего мужа, сдается вам в аренду по доллару в  год  в  течение,  возможно,
пяти лет с привилегией возобновления за ту  же  сумму.  Ваше  жалование  и
соответствующее количество помощников  гарантируются  на  этот  же  период
времени; гарантируются также и расходы.  Возможно  вы  захотите  некоторый
свой капитал вложить в предприятие, и в этом случае мы  можем  разработать
некоторую договоренность по разделению расходов и  доходов;  но,  как  мне
кажется,  это  не  мероприятие,  где  делают  деньги,  а   эксперимент   в
образовании.
     Врачи поспешили согласиться с миссис Дэвис.
     - Это правда,  миссис  Дэвис,  что  если  какая-либо  подобная  школа
откроется, прибыли может  не  быть  совсем,  а  одни  большие  расходы,  -
серьезно сказал доктор Фоксвелл.
     - Я знаю об этом, - спокойно сказала леди, - но  земля  останется,  и
здания; а когда мы потеряем все, что можем  позволить  себе  потерять,  мы
просто закроем школу. Между тем Тимоти и другие ребята извлекут пользу  из
Вашего руководства. Доктор Уэллес, Вы должны быть полностью ответственным,
подчиняться  любым  существующим  законам  штата;  я  принимаю   на   себя
обязательство не вмешиваться в Ваше управление школой,  во  всяком  случае
при условии, конечно, что власти штата не будут возражать.  Вы  понимаете,
доктор Фоксвелл, что в основном я обращаюсь  к  доктору  Уэллесу  и  делаю
ответственным его, потому что он друг Тимоти и мы его хорошо знаем; но мне
бы хотелось, чтобы вы присутствовали, когда будет делаться предложение,  и
приняли участие в нем, поскольку Тимоти рассказал мне, что  идея  частично
Ваша и что эта его новая маленькая подружка, Элси, будет одной их  учениц.
Она действительно очень умная малышка,  не  так  ли?  И  такие  прекрасные
манеры. А сейчас, могу ли я рассказать своему мужу  при  его  возвращении,
что вы самым серьезным образом рассматриваете этот вопрос?
     Так или иначе мужчины с заикание пробормотали слова  благодарности  и
пообещали провести лето в попытках выполнить ее планы. Затем миссис  Дэвис
отпустила их, сказав, что думает, что должно быть малышке  Элси  уже  пора
спать - утверждение, в котором был определенный намек на то,  что  конечно
приближалось время ложиться спать ее внуку.
     - Ребята, наверно, во дворе с кошками, - сказал Питер  Уэллес.  -  Мы
можем сами найти выход.
     Как только они вышли из дома, пожилой человек повернулся к  Питеру  и
потребовал.
     - Она действительно имеет это в виду?
     - Конечно имеет. Вопрос в том, имеем ли мы это в виду?
     - Но как она узнала? - изумился Фоксвелл. - Она знает о нашей мечте о
группе больше нас самих! И тем не менее, она все еще не имеет ни малейшего
представления о чем все это!
     - Не надо, чтобы Тим услышал Вас говорящим подобным образом. Для него
это также ясно, как дважды два - четыре, и он ожидал, что  мы  поймем  это
сразу.
     Вот почему он даже не побеспокоился предупредить нас.
     - О! Это все его рук дело? Но ведь он всего лишь ребенок.
     - Он знает как руководить ею, прекрасно.
     - Но к черту это все! Нами тоже будет руководить малыш подобно...
     - Малыш подобно Тиму, Фоксвелл, это честь. Не беспокойтесь; все будет
сделано как надо.
     - Будь я проклят, если много будет крутить пацан  такой  величины,  -
запротестовал большой доктор. - Вот, мы  даже  не  знаем,  что  он  делает
сейчас.
     - Это будет Ваша собственная вина, если Вы не знаете. Те! Вот они.
     Дети подбежали к мужчинам и Элси энергично спросила:
     - Доктор, как Вы думаете, что вызвало нас? Я читала, что люди  всегда
пользуются только очень малой частью своего мозга. Не думаете ли  Вы,  что
радиация увеличила наш мозг так, чтобы мы могли использовать  большую  его
часть? Тим не думает, что это так.
     - Да, это мысль, - медленно сказал Тим. - Я не знаю  об  этом  много.
Может быть мы можем провести некоторые тесты, которые сообщат  нам  больше
об этом. Или  это  могло  быть  что-то  о  наших  гландах,  насколько  мне
известно.
     - Я не имею ни малейшего представления, - сказал  Питер,  -  и  я  бы
оставил это на более позднее время. Тим, ты знал, что твоя бабушка  хотела
сообщить нам?
     Глаза Тима забегали.
     - Я не был бы удивлен. Но она, вероятно, думает, что был бы.  А  что?
Вы сделаете это?
     - Думаю, да, - сказал Уэллес, -  и  Фоксвелл,  вероятно,  согласится,
когда достаточно успокоится, чтобы поверить в это.
     - Это будет стоить целое  состояние,  -  возразил  Фоксвелл.  -  Твоя
бабушка не представляет... почему будет только  жалованье  архитектора.  -
Кто этот парень, о котором она говорила, во всяком случае?
     - Я, - сказал Тим. - Она не знает  этого.  Я  не  тщеславен,  но  она
думает иначе. Так или иначе я могу строить здания, а один из  ваших  людей
может представлять меня и присматривать за рабочими и  за  подрядчиком.  А
сейчас послушайте - вскоре я должен принять участие. Но я буду вычерчивать
планы. Блоки из десяти, таким образом мы можем пос