ько проверить,
где оборудование: снова у причала или исчезло совсем...
     - Если бы  исчезло,  мы  его под землей нашли бы.  Тогда нашлись бы и
виновники. Разумеется - опять у причала...
     - Сегодня любой ценой войду в  дом вождя,  -  запальчиво сказал я.  -
Если они станут стрелять, мы тоже откроем огонь.
     - А не снять ли сначала часовых?  - предложил Питер. - Берусь сделать
это с трехсот метров.
     - Первый выстрел -  объявление войны. Пусть ответственность за начало
военных действий падает на них.
     - Превосходно,  шеф. Если останусь жив, обещаю каждый день до отъезда
убирать вашу могилку свежими цветами.
     - Но я не хочу... - начал Джо.
     - Смирно! - прервал Питер. - Шеф объявил мобилизацию. Берите карабины
и - шагом марш.
     - Но я...
     - Молчать! Вот твой карабин, проверь его. А ты чего ждешь, Штанга?
     - Я за мирное разрешение споров, - спокойно объявил Тоби, выколачивая
трубку. - Я сохраняю нейтралитет.
     - Ага, и я тоже! - крикнул Джо, откладывая карабин.
     - Трусы, - взорвался Питер. - Бабы, слюнтяи...
     - Попридержи язык! Ты ведь тоже заключил контракт на бурение, а не на
службу в колониальной полиции.
     - Вот именно, - подтвердил Джо.
     - Все  равно  -   трусы.  Над  вами  потешаются,  а  вы  бормочете  о
нейтралитете. Трусы!
     - Если еще  раз повторишь это слово,  Питер,  подавишься им  вместе с
осколками зубов, - сурово предупредил Тоби.
     - Довольно,  мальчики, - вмешался я. - Пошли к причалу, а оттуда, кто
не боится, - в деревню.
     Тоби и  Джо поднялись без слова.  Мы в  молчании покинули лагерь.  По
пути,  оглянувшись на  своих  спутников,  я  убедился,  что  только  Питер
вооружен. Тоби и Джо демонстративно оставили карабины в лагере.

          10  я н в а р я...   Наши вчерашние перипетии кончились довольно
     неожиданно.  Убедившись,  что  все  исчезнувшее  оборудование   снова
     находится у причала,  мы отправились в деревню.  Тут нас ожидал новый
     сюрприз.  Посреди площади,  на том месте,  где мы оставили подарки  и
     меморандум, лежала красивая циновка, сплетенная из пальмовых волокон.
     На ней громоздилась куча ответных подарков - копченая рыба,  тыквы  с
     напитками,  рыболовные  снасти,  миски  из панциря морской черепахи и
     гигантские перламутровые раковины, отливающие на солнце всеми цветами
     радуги. В одной из раковин торчала свернутая трубочкой записка.
          Она была нацарапана по-английски.
          "Справедливейший приветствует  гостей  и  благодарит за подарки.
     Справедливейший всемилостивейше обещает аудиенцию в полдень через три
     ночи.  Справедливейший  просит не делать дырок в острове до встречи с
     ним..."

     Помню, я тотчас же прочитал записку ребятам.
     - Ну, вот и хорошо, - обрадовался Джо.
     - Если это не попытка оттянуть время, - добавил Питер.
     Тоби по обыкновению ничего не сказал, только посасывал свою трубку.
     Мы забрали подарки и вернулись в лагерь.
     Вечером за  ужином  Питер  задал  вопрос,  который в  равной  степени
волновал всех:
     - Завтра опять станем вьючными ослами, шеф?
     - А что ты предлагаешь? - поинтересовался я.
     Питер испытующе глянул на меня:
     - Я  предлагаю изменить место  бурения.  Соберем вышку возле причала.
Какая разница, где продырявить этот паршивый остров?
     - Место бурения задано главным геологом.  Утверждено боссом.  Древние
лавы,  а  значит,  и  алмазоносные кимберлиты тут,  возле  нашего  лагеря,
кажется, залегают ближе к поверхности.
     - Вы сказали <кажется>, шеф?
     - Да... Точно этого никто не знает.
     - Значит, все равно, где бурить?
     - А если скважина у причала вообще не встретит лав?  - не сдавался я.
- Если проектной глубины не хватит и  скважину придется остановить в  теле
кораллового рифа,  венчающего древний  вулкан?  С  меня  начальство голову
снимет...
     - Проектной глубины может не хватить и тут.  Мы ведь не знаем толщины
рифа.
     - Разумеется... Но тогда пусть беспокоится начальство.
     - Выходит, завтра снова таскать штанги к лагерю?
     - Выходит так,  Питер... В конце концов нам за нашу работу платят. Но
теперь не будем так легкомысленны... Установим круглосуточное дежурство.
     - Вопрос,  поможет ли  оно  на  этом проклятом острове,  -  проворчал
Питер.


                                  * * *

     Наконец настал долгожданный день аудиенции у Справедливейшего.
     Чтобы скоротать время ожидания,  мы три дня в поте лица опять таскали
оборудование от причала к лагерю. Ночью по очереди несли дежурство. Однако
ночные гости больше не появлялись. То ли сыграло роль наше предупреждение,
то ли островитяне выжидали...
     Я  не  сомневался,  что  в  дальнейшем все  будет зависеть от  исхода
встречи с вождем.
     Начали готовиться к ней с утра. Решено было, что на аудиенцию мы идем
вдвоем  с  Тоби.   Питер  и  Джо  остаются  охранять  лагерь  и  в  случае
необходимости придут на помощь.
     Мы  с  Тоби  побрились,  надели чистые рубашки и  новые  сандалии.  Я
засунул  в   задний   карман   штанов   плоский  автоматический  пистолет.
Посоветовал сделать то же самое Тоби.  Однако он категорически отказался и
объявил, что пойдет без оружия. С собой мы захватили подарки - тропический
шлем,  авторучку и бутылку коньяка.  Все это Тоби завернул в большой кусок
яркой ткани и перевязал широкой красной лентой.
     - Не беспокойся,  Штанга, - сказал на прощание Питер. - В случае чего
мы с Джо устроим вам вполне приличные похороны.
     Тоби молча погрозил Питеру кулаком, и мы пошли.
     Признаться,   мы  втайне  ожидали  торжественного  приема,  толпы  на
площади,  танцев в  нашу честь.  Ничего этого не  было.  Площадь оказалась
пустой.  Только стражи в  медных касках и  расшитых камзолах были на своем
посту у  входа в коттедж.  Мы с Тоби не очень уверенно приблизились к ним.
На этот раз они вытянулись и  приложили коричневые кулаки к  белым перьям,
украшающим каски. Затем один из стражей жестом предложил нам войти.
     Не скрою, я вступал в это святая святых Муаи с легким трепетом. Не от
страха,  нет...  Скорее из любопытства.  И,  кроме того,  за трехнедельное
пребывание на  острове  я  невольно  проникся уважением к  недосягаемому и
таинственному властелину,  подданные которого,  без  сомнения выполняя его
волю, так блестяще разыграли нас.
     Мы  с  Тоби  поднялись по  нескольким ступеням на  открытую веранду и
вошли в коттедж.
     Убранство первой комнаты поразило нас. Оно было вполне европейским. У
окна стоял низкий столик.  На нем графин и  несколько хрустальных бокалов.
Возле стола низкие плетеные кресла.  На  полу и  на  стенах яркие циновки.
Повсюду ослепительная чистота.
     Мы остановились в легком замешательстве.
     Идти дальше или  ждать здесь?  Тоби вытащил изо рта потухшую трубку и
сунул в карман.
     Шорох   заставил  нас   оглянуться.   Легкая   перегородка  вместе  с
закрывавшей ее циновкой скользнула в  сторону.  Из-за перегородки появился
невысокий коренастый человек в  широком белом  одеянии до  пят  и  круглой
черной шапочке с белыми перьями.  У него было неподвижное темно-коричневое
лицо  без  бровей,  с  удивительно толстыми губами.  Глаза,  полуприкрытые
тяжелыми складками век,  внимательно оглядели нас. Я готов был присягнуть,
что не встречал этого человека в поселке.
     Я молча поклонился, и Тоби последовал моему примеру.
     Человек в  белом плаще чуть шевельнул веками и продолжал разглядывать
нас. Молчание явно затягивалось, и я почувствовал смущение.
     - Мы  хотели  бы  видеть вождя,  -  пробормотал я,  чтобы  что-нибудь
сказать.
     - Вы готовы говорить со Справедливейшим из справедливых, мудрейшим из
мудрых,  вышедшим  из  синих  волн  Великого  вечного  океана?  -  спросил
по-английски человек в белом плаще.
     Признаться, меня поразило его правильное произношение.
     - Д-да, - сказал я не очень уверенно.
     - Следуйте за мной!
     Мы прошли через несколько небольших комнат.  Красивая удобная мебель.
Фотографии и картины под стеклом,  часы, барометр... Лишь яркие циновки на
полу и  на  стенах напоминали,  что мы находимся на острове в  центральной
части Тихого океана. В углу последней комнаты оказалась винтовая лестница.
Она вела куда-то вниз.
     Коттедж вождя  был  одноэтажным.  Значит,  вход  в  подземелье...  Не
ловушка ли?
     Человек в белом плаще начал было спускаться, потом оглянулся.
     - Не бойтесь,  -  сказал он,  заметив мое колебание. - Здесь ничто не
угрожает.  Справедливейший ждет  вас.  Он  внизу.  Можете  оставить вашего
товарища здесь, если сомневаетесь.
     - Нет, - ответил я. - Мы верим и пойдем вместе.
     Наш провожатый отвернулся и  начал спускаться.  Мы с Тоби последовали
за ним.
     Впоследствии, вспоминая первую аудиенцию у Справедливейшего, я всегда
испытывал  чувство  неловкости,   граничащее  со  стыдом.   Хороши  же  мы
оказались... Особенно наш узелок с подарками!..
     Спустившись по винтовой лестнице,  мы очутились в обширном,  довольно
мрачном помещении.  Свет проникал откуда-то сверху через небольшие оконца,
расположенные под потолком.  Приглядевшись,  я рассмотрел, что стены этого
странного зала увешаны разнообразным оружием. Здесь были луки и колчаны со
стрелами, копья, дротики, боевые топоры, короткие мечи, остроги и какие-то
странные приспособления, похожие на орудия пыток.
     Мне стало не по себе,  и  я  незаметно дотронулся до заднего кармана.
Пистолет был на месте. Я мог вытащить его в любой момент.
     В  дальнем  конце  зала  находилось  что-то  похожее  на  возвышение.
Драпировка из тяжелой,  золотисто поблескивающей ткани оставляла открытыми
только нижние ступени.
     Не  дойдя  нескольких  шагов  до  занавеса,  провожатый остановился и
жестом предложил нам сесть.
     Я  с  недоумением оглянулся.  Однако оказалось,  что  на  полу  лежат
подушки, набитые морской травой. Мы с Тоби сели, и Тоби аккуратно поставил
на колени сверток с подарками, перевязанный красной лентой.
     Наш провожатый исчез за занавесом.  Очевидно,  пошел докладывать.  Мы
напряженно ждали.
     <Кто бы мог предполагать, что под коттеджем имеется еще подземелье, -
думал я.  -  Зал не меньше двадцати метров в длину.  Конечно, он высечен в
скале. Ведь домик вождя стоит прямо на выступе кораллового рифа. Зачем все
это понадобилось?  И оружие,  - я глянул по сторонам, - это, пожалуй, одна
из  самых  больших  коллекций  оружия  тихоокеанских  островитян.  Даже  в
Мельбурнском музее не видел такой... Ей цены нет>.
     Тоби шевельнулся на своей подушке.  Я глянул на него. Он чуть заметно
покачал головой.
     - Все будет в порядке, - успокоительно шепнул я.
     - Не в том дело, - тихо ответил он. - Покурить бы...
     - Придется потерпеть. Сейчас неудобно...
     Занавес дрогнул и раздвинулся.
     На возвышении, покрытом яркой циновкой, скрестив ноги, сидел человек.
Его  тело,  руки  и  ноги  были  окутаны складками белого  плаща,  широкое
коричневое лицо с  толстыми губами и  крупным носом казалось высеченным из
камня.  Массивные веки прикрывали глаза. В курчавых черных волосах блестел
золотой обруч.  Очевидно, это и был вождь Муаи собственной персоной и... в
полном одиночестве.  Больше в  зале никого не  было видно.  Исчез даже наш
таинственный провожатый, говоривший по-английски.
     Мы с Тоби встали;  я неловко поклонился. Ни один мускул не дрогнул на
лице  человека,   восседающего  перед  нами.  Если  бы  не  дыхание,  чуть
колеблющее складки одежды, его можно было бы принять за каменное изваяние.
     Я скосил глаза на Тоби. Он переступал с ноги на ногу и крутил головой
с таким видом, словно ему давил горло несуществующий воротничок.
     Приветственная речь начисто вылетела у  меня из головы.  К  тому же я
понятия не имел,  на каком языке говорить.  Молчание явно затягивалось,  и
меня начала разбирать злость.  Что  означает все это представление?  Может
быть, над нами опять хотят позабавиться?
     Наконец вождь соизволил нарушить молчание.
     - Гм... - сказал он.
     Это  <гм>  могло быть произнесено на  любом из  тысячи пятисот языков
Земли,  и я снова очутился в затруднительном положении:  на каком же языке
отвечать?
     - Гм, - повторил вождь. - Вы собираетесь молчать до вечера?
     Он говорил на довольно правильном французском языке.
     Я торопливо ответил по-французски.
     Это оказалось нелегко -  с ходу переводить приветствие на французский
язык. К тому же я забыл начало и переиначил титул вождя.
     Он прервал меня, махнув рукой:
     - Переходите к делу!
     Я  принялся  пространно  объяснять  цели  нашей  экспедиции,   задачи
бурения,  сам способ бурения скважины. Подчеркнул, что <дырка> не причинит
никакого вреда острову и  его  обитателям.  Я  старался говорить как можно
более популярно:  упрощал терминологию, по возможности заменял технические
выражения словами, которые должны были быть ему понятны.
     Он слушал довольно внимательно, потом спросил:
     - Зачем нужна эта скважина?
     Он  употребил именно  слово  <скважина>,  а  не  <дырка в  острове> -
выражение, которым пользовался я в своих объяснениях.
     Вопрос  поставил меня  в  тупик.  Объяснять ему  строение кораллового
атолла?  Рассказывать о кимберлитах, которые мы предполагали обнаружить на
глубине  под  коралловой постройкой?..  Я  уклончиво  ответил,  что  хотим
<заглянуть внутрь острова>,  убедиться,  нет  ли  там  чего-нибудь,  что в
дальнейшем могло бы принести пользу обитателям Муаи...
     - Например? - резко перебил он.
     Я  чувствовал себя как на  экзамене.  Пот ручьями струился по  щекам,
стекал за воротник рубашки.
     - Разные вещи могут оказаться на глубине,  -  пробормотал я  не очень
уверенно.
     Он  чуть  приподнял тяжелые  веки  и  принялся  рассматривать меня  с
насмешливым любопытством. Потом сказал:
     - Верно...  Разные вещи могут оказаться на глубине.  Например, такие,
которые вам даже не снились... Допустим, вы не знаете, зачем эта скважина;
допустим,  ваш босс,  которого тут нет,  не  объяснил вам этого.  Но  я  -
верховная власть на острове,  - должен я знать, что, где и зачем вы хотите
делать? Или вы не согласны со мной?
     Судя по языку, по манере выражаться, он получил кое-какое образование
и  производил  впечатление довольно  цивилизованного человека.  Поэтому  я
решился... Я рассказал ему об устройстве атолла, о том, что под коралловой
постройкой должен  находиться скальный цоколь.  Этот  цоколь  скорее всего
является древним вулканом. До вулкана мы и хотим добраться скважиной.
     Я  готов был побиться об  заклад,  что он  обязательно заинтересуется
древним вулканом и  захочет узнать,  не начнет ли вулкан извергаться после
бурения скважины.
     Но он только сказал:
     - Там, где собираетесь бурить, не достигнете цоколя.
     - Почему же?
     - Там цоколь глубоко.
     Счастье еще,  что Тоби не  понимает по-французски.  По-видимому,  мне
давно пора  возмутиться...  Кажется,  этот  коричневый монумент собирается
учить меня.
     Я сказал возможно более решительно и холодно:
     - О том, какое место подходит для бурения, разрешите судить мне.
     Слово <мне> я подчеркнул.
     Неожиданно он согласился:
     - Разумеется... у вас могут быть свои соображения. Это ваше право.
     Он помолчал и добавил:
     - А я не могу разрешить вам бурить там, где вы задумали.
     - Почему?
     Дипломат никогда не  задал бы  подобного вопроса.  Но  я  был  плохим
дипломатом...  Он тотчас дал мне это почувствовать: он даже не счел нужным
ответить, только пожал плечами.
     - Однако я должен бурить, - пробормотал я, чтобы прервать наступившее
молчание.
     Он снова пожал плечами.
     - Пожалуйста,  бурите,  но  в  другом месте.  Например,  там,  где вы
высадились.
     Кажется,  я  начал понимать...  Для  него это  был  вопрос престижа и
амбиции.  Ах,  коричневая мумия! Но я тоже упрям... Недаром моя бабка была
ирландкой!
     - Вы можете выбрать и какое-нибудь иное место,  -  сказал он,  словно
поняв мои мысли, - исключая всю западную половину острова.
     <Ага, идешь на попятную! - со злорадством подумал я. - Нет, так легко
не уступлю...>
     - Мы устроили лагерь как раз на западе,  -  заметил я вслух.  - И уже
успели перенести туда часть оборудования...
     Тут  я  осекся.   Он  не  мог  не  знать,  что  происходило  с  нашим
оборудованием.
     Однако на  этот раз он  не  воспользовался моим промахом.  Он  только
сказал:
     - Обдумайте условие.  Если оно вас не устраивает, от бурения придется
отказаться.
     Это прозвучало как ультиматум.
     - Но... - начал я.
     - Никаких <но>. С первым вопросом покончено. Переходим ко второму.
     Не скрою,  я снова растерялся. Этот муаец оказался более решительным,
чем можно было предполагать.
     Я не знал, что отвечать, и молчал.
     - Ну?
     У меня мелькнула мысль, что его <ну> прозвучало не очень вежливо... Я
попытался собрать  расползавшиеся мысли:  <Ближайший пароход  будет  через
полтора месяца, нас четверо, а их...>
     - Ну?
     <Клянусь Плутоном,  он,  конечно,  понимает, что сила на его стороне.
Значит... Значит, надо быть дипломатом, хотя это чертовски трудно...>
     - Второй вопрос связан с первым, - сказал я возможно спокойнее. - Мне
нужна  помощь  при  монтаже  буровой  установки.  Десяток-полтора здоровых
ребят. Конечно, я заплачу и вам тоже... Цена...
     - О цене потом, - нетерпеливо прервал он. - Если согласитесь изменить
место бурения, пришлю вам десять человек.
     - Еще  одно...  У  нас  исчезало оборудование...  То  есть не  совсем
исчезало. Кто-то перетаскивал его ночью обратно...
     - А,  -  сказал он.  -  Кто-нибудь из моих... подданных. Вероятно, им
тоже не понравилось место, которое вы выбрали.
     Это было уже слишком!
     - Послушайте... - начал я.
     Он не дал мне продолжать:
     - Не  сердитесь на  них,  они  славные  ребята.  Я  скажу,  и...  они
перестанут... шутить.
     - А мы и не позволим больше дурачить нас; я уже отдал распоряжение...
     - Зачем ссориться? - сказал он. - Кажется, вы тоже неплохие ребята...
Раз уж  вы приплыли сюда,  сделайте свое дело,  и  жители Муаи с  радостью
проводят вас. Но не забывайте о наших... о моих условиях.
     - Ладно,  -  ответил я.  -  Изменю место бурения.  У меня не остается
другого выхода, однако...
     - Ну вот и  прекрасно,  -  сказал он неожиданно мягким голосом.  -  И
советую вам  подумать о  районе выгрузки,  тем  более что,  как вы  вскоре
убедитесь, <сделать дырку> в атолле Муаи - задача трудная... Независимо от
того, где бурить.
     - Послушайте, - возмутился я, - если это намек...
     - Это  не  намек,  -  резко прервал он.  -  Вы  уже <делали дырки> на
островах, подобных Муаи?
     - Нет.
     - Ну, вот видите...
     - Хорошо,  -  сказал  я.  -  Эту  заботу предоставьте мне.  Каковы же
окончательные условия?
     - Условие одно. Вы его слышали?
     - А цена?
     - Вы имеете в виду оплату рабочих? С ними договоритесь сами.
     Он решительно не хотел понять меня.
     - Я  имею в виду...  стоимость аренды площадки под скважину и...  все
прочее... Сколько?
     - Я не думал об этом,  - объявил он. - Пожалуй, вы правы. Кое-что вам
придется  заплатить.   Немного...   Об  этом  договоритесь  после  с  моим
советником.
     Еще не легче.  У него,  оказывается,  есть советник.  Интересно,  кто
такой?
     - А где я могу увидеть вашего советника?
     - Он придет сам... Позже.
     - Но я бы хотел быстрее начать.
     - Начинайте, рабочие придут завтра.
     - О'кей.  Тогда,  кажется,  все... Может быть, вам что-нибудь надо от
меня... от нас?
     Вместо  ответа  он  сделал  какой-то  знак  рукой.  Тотчас  беззвучно
опустился занавес, скрывший его от наших глаз.
     Он даже не счел нужным попрощаться. Мы с Тоби переглянулись.
     - Кажется, уладили, - пробормотал я без особой уве