рыл  глаза  и
глубоко засопел.
     Миновав поля, дорога свернула в густой лес. Стало  сумрачно.  Укрытая
деревьями  колея  была  влажной  от  росы,  "Уазик"  сбавил  скорость   и,
покачиваясь с  бока  на  бок,  покатил  по  разбитой  автомашинами  колее.
Очнувшийся Борька уставился сонными глазами в смотровое стекло,
     - За этим лесом, мимо Рожневки, есть  дорога  к  урочищу.  По  ней  с
километр надо проехать, - сказал он.
     - Там,  где  Мошковский  район  начинается?  -  спросил  подполковник
Гладышев.
     - Нет, кажется, в нашем районе.
     Лес кончился неожиданно,  и  на  взгорке  показалось  старинное  село
Рожневка, Заехав туда за понятыми и кое-как  втиснув  их  в  переполненный
"уазик", свернули с наезженного большака на  поросшую  травой  проселочную
дорогу, дальний конец которой словно упирался в угрюмо чернеющее  урочище.
На опушке желтела  большая  туристская  палатка  и  тянулся  к  небу  чуть
приметный сизоватый дымок костра. Как только "уазик"  подъехал  к  костру,
его сразу обступили подростки.  Участники  следственно-оперативной  группы
выбрались из машины. Мальчишки, увидев высоченного сержанта с овчаркой  на
поводке, испуганно попятились.
     -  Чего  оробели,  добры  молодцы?  -  отряхивая  полы  запылившегося
пиджака, спросил прокурор. - Где ваша находка?
     - Идемте, покажу, - раньше всех ответил Муранкип.
     - Подожди, - остановил Борьку прокурор. - Вам, хлопчики, здесь больше
делать нечего. Мы одни управимся. Складывайте палатку и топайте до дому. -
Прокурор повернулся к Онищенко.
     - Попробуй применить Барса...
     Онищенко удлинил поводок. Барс, почуяв свободу,  вроде  для  разминки
сделал небольшой круг и потянул сержанта к урочищу. За сержантом  цепочкой
двинулись остальные участники  оперативной  группы  и  понятые  -  пожилая
техничка и председатель исполкома сельского Совета из Рожневки.
     Случайно обнаруженные подростками "Жигули" утопали в  густой  высокой
траве по самую крышу, будто  автомашину  загнали  сюда  специально,  чтобы
упрятать от людских глаз.  Судя  по  тому,  что  в  траве  не  было  видно
автомобильного следа,  напрашивался  вывод:  со  дня  въезда  "Жигулей"  в
урочище прошло, по крайней мере,  не  меньше  недели.  Путь,  по  которому
проехала машина,  можно  было  определить  лишь  по  надломленным  молодым
деревцам, Из-за давности времени Барс, конечно,  след  не  взял.  Покружив
сержанта по урочищу, он приплелся к машине и,  словно  извиняясь  за  свою
беспомощность, понуро опустил голову.
     - Онищенко, давай переквалифицируем кобеля на уток.  Больше  от  него
пользы будет, - с усмешкой глядя на собаку, сказал судмедэксперт Медников.
     Сержант промолчал. Следователь  Петр  Лимакин  и  эксперт-криминалист
Семенов принялись  осматривать  машину.  Антон  Бирюков  тоже  заглянул  в
открытую переднюю дверцу. На правой части сиденья  чернело  большое  пятно
засохшей крови. Несколько размазанных кровяных  пятен  темнели  на  правой
передней  дверце  и  на  дверном  стекле.  Антон  подошел  к  приоткрытому
багажнику машины - там лежали измазанная землею штыковая лопата с коротким
черенком,  полиэтиленовое  ведерко  и  свернутый  по  окружности  стальной
буксировочный трос. Окинув взглядом эти обычные шоферские  принадлежности,
Антон ногою пригнул траву и увидел номерной знак А 19-82 НБ,  Машина  была
белого цвета. Судя по ориентировке УВД,  принадлежала  она  разыскиваемому
Геннадию Митрофановичу Зоркальцеву,
     Бирюков  достал  из  кармана  пиджака  ориентировку  и   показал   ее
подполковнику Гладышеву. Тот нахмурил седые брови, быстро прочитал  текст,
порассматривал приклеенную фотографию и молча передал листок прокурору.
     - Машина нашлась, но где  же  хозяин?..  -  вроде  сам  себя  спросил
прокурор. Повернувшись к кинологу, сказал:  -  Онищенко,  заставляй  Барса
работать. Труп надо искать...
     По требовательной  команде  сержанта  Барс  неохотно  заводил  носом,
сунулся было в  глубь  урочища,  затем  вернулся  к  "Жигулям"  и  потянул
проводника мимо надломленных деревцев к  проселочной  дороге,  до  которой
было всего каких-нибудь пятнадцать-двадцать метров. Вскоре он возвратился,
и оперативники поняли, что надежды на взятие собакой следа никакой нет.
     Больше  трех  часов  следственно-оперативная  группа  проработала   в
урочище, однако предполагаемого трупа обнаружить так и не  удалось,  хотя,
по утверждению судмедэксперта Медиинова, при столь  большой  потере  крови
человек выжить не мог, если. конечно, ему не оказать своевременную помощь.
Здесь же, в  урочище,  провели  иервое  обсуждение  создавшейся  ситуации.
Выводы оказались неутешительными. Более-менее уверенно можно было  сделать
всего одно предположение: потерпевшим явился человек,  сидевший  в  машане
рядом с водителем. Долго обсуждали вопрос: из-за  чего  загнала  машину  в
урочище? Учитывая, что топливный бак  "Жигудеб"  наполовину  был  заполнен
бензином, пришли к выводу: преступник не мог ликвидировать столь  обильные
следы крови и вынужден был упрятать автомобиль в лесу, рассчитывая, что  в
этой глухомани вряд ли кто в ближайшее время его обнаружит.
     - Обратите внимание, - сказал понятым  следователь  Лимакия,  -  ключ
зажигания оставлен в автомобиле. Это мы запишем в протокол.
     - Что-то серьезное тут сотворилось, -  тихо  произнесла  перепуганная
жевщина-понятая.
     - Убийство - вот что, - авторитетным тоном председатель сельисполкома
ответил ей.
     Сразу по возвращении из Рожневского урочища Антон Бирюков  созвонился
с майором Шахматовым и подробно доложил о  запрятанных  в  лесу  "Жигулях"
Зоркальцева.
     - Зеленой фетровой шляпы и коричневой японской  куртки  в  машине  не
оказалось? - спросил Шахматов.
     - Разве они там были? - в свою очередь задал вопрос Антон.
     - Жена Зоркальцева утверждает, что были. Поэтому мы и в  ориентировке
их указали.
     - В шляпе, в коричневой куртке был угонщик "Лады" Тюленькина. К  тому
же, темные очки...
     - Нет, что-то здесь другое. Во-первых, Зоркальцев уже  не  юношеского
возраста, во-вторых, он без всяких татуировок, да и угон машин  -  не  его
амплуа.
     - Кто он, этот Зоркальцев?
     - Инженер. Работал последнее время в конструкторском бюро  одного  из
заводов. Недавно уволился. Личность довольно интересная,  по  телефону  не
расскажешь. Давай мы  с  тобой  встретимся.  Попроси  криминалиста  Семена
срочно сделать фотоснимки, если удалось что-то изъять на  дактилопленку  в
зоркальцевской машине, и завтра приезжай с ними  в  управление.  И  группу
крови надо определить.
     - Зоркальцев не привлекался к уголовной ответственности?
     - Нет, но его делом сейчас занимается областная прокуратура. Приедешь
- узнаешь.
     - По Вожегову нового ничего нет?
     - Из Минска  прислали  фотографию.  Вчера  мы  отправили  вам.  Пусть
следователь проведет опознание по фото. И еще одна новость.  Ознакомься  с
телеграммой Тюменского УВД, она сегодня утром к вам в райотдел должна была
поступить.
     На этом разговор с Шахматовым закончился.  Бирюков  прижал  трубку  к
телефону и тут же набрал номер Голубева. Слава на  вопрос  Антона  сказал,
что телеграмма из Тюмени и фотография Савелия Вожегова в отдел поступили.
     - Еще, Игнатьич, тебе пришло какое-то личное письмо из  Новосибирска,
- добавил он. - Принести?..
     - Неси.
     Через минуту Голубев уже был в кабинете Бирюкова. Антон сразу  прочел
телеграмму: "Начальникам горрайорганов внутренних  дел,  линейных  отделов
милиции. Ориентировочно между 5 и 8 числами июня  ввиду  острой  сердечной
недостаточности скончался сотрудник  ведомственной  охраны  Колчин  Демьян
Леонтьевич 1927 года  рождения,  сопровождавший  перевозимый  по  железной
дороге  гусеничный  вездеход  "Тюменьгеологии".  Платформа  с   вездеходом
отправилась от станции Минск в  составе  грузового  поезда  3  июня,  Труп
обнаружен завернутым в брезент под вездеходом  12  июня,  когда  платформа
прибыла в пункт назначения  -  на  станцию  Тюмень.  У  охранника  похищен
револьвер системы  наган  No 18910  выпуска  1939  года  с  семью  боевыми
патронами.  При  обнаружении  указанного  оружия  просим   незамедлительно
информировать управление уголовного розыска Тюменского УВД".
     - Что,  Славик,  скажешь  по  этому  печальному  поводу?  -  вторично
перечитывая телеграмму, спросил Голубева Бирюков.
     - Сегодня понедельник - день тяжелый, - скороговоркой ответил тот.
     - Абстрактный ответ.
     - Ну, если  без  абстракции,  то  незавидное  происшествие  досталось
Тюменскому розыску. Даже предположительно не знают, кто утащил у охранника
наган.
     - А станция Минск ничего тебе не подсказывает?
     - Минск?.. - Голубев задумался, - Первого  июня  в  Минске  потерялся
Савелий  Вожегов...  Третьего  -  из  Минска   отправилась   платформа   с
вездеходом. В пути следования  неизвестный  преступник  увел  у  охранника
наган, а... одиннадцатого числа сего месяца какой-то сорвиголова с  "Тремя
богатырями" на могучей груди напал с наганом на  гражданина  Тюленькина  и
угнал его "Ладу". Правильно мыслю, товарищ начальник?
     - Правильно, -  Бирюков  достал  ориентировку  на  Зоркальцева.  -  А
теперь, мыслитель, ознакомься вот с этим документом...
     Голубев, пробежав взглядом текст, воскликнул:
     - Оригинальное совпадение! Одиннадцатого нюня утром  из  Новосибирска
исчез гражданин Зоркальцев. Вечером  того  же  дня  у  нас,  в  райцентре,
совершено вооруженное нападение на Тюленькина. У преступника  были  шляпа,
коричневая куртка, темные очки... Как сказал бы Боря Медников, черт-те что
и сбоку бантик. Предлагаю версию: Вожегов, завладев наганом, встретился  в
Новосибирске с Зоркальцевым...
     - Дальше?..
     - Дальше, Игнатьич, пока не знаю.
     - Жаль, что не знаешь...
     Бирюков  отложил  телеграмму  и  вгляделся   в   присланную   майором
Шахматовым фотографию Савелия Вожегова. Снимок  был  сделан  без  малейшей
претензии на художественность.  Со  стандартного  "фаса"  смотрел  коротко
стриженный губастый подросток с удивительно добродушным  лицом.  За  время
работы в уголовном розыске  Антону  доводилось  в  процессе  расследования
встречаться с убийцами.  Стараясь  выявить  мотивы,  побудившие  людей  на
крайне тяжкое преступление, Антон каждый раз при таких встречах пристально
изучал лица подследственных. В большинстве случаев это были угрюмые  морды
дремучих дегенератов  или  безнадежно  опустившихся  алкоголиков.  Иногда,
правда, попадались убийцы интеллигентного вида, однако  и  на  их  лощеных
физиономиях природа оставляла  своеобразную  печать,  подсказывающую,  что
этот "интеллигент" способен на любую гадость.
     Решив проверить возникшее  предположение,  Бирюков  повернул  фото  к
Голубеву:
     - Как думаешь, может такой добродушный парень убить человека?
     -  Нет,  по-моему.  Разве  только  непреднамеренно,  по  какой-нибудь
случайности,  -  после  некоторого  раздумья  ответил  Голубев  и  показал
Бирюкову ориентировку с фотографией Зоркальцева. - Вот этот товарищ,  судя
по портрету, в  экстремальных  условиях  может  отмочить  хлесткий  номер.
Посмотри на прищур глаз, на ухмылочку - они криком кричат: "Я - супермен!"
     - Надо, Слава,  переговорить  со  следователем,  чтобы  он  пригласил
Тюленькнна и провел опознание по этим фото. Я  завтра  уеду  в  управление
угрозыска, поэтому результат немедленно сообщи Шахматову по телефону.
     - Бу-сделано! - отчеканил Голубев. - Личное письмо почему не читаешь?
     Бирюков только теперь обратил внимание на адресованный ему конверт  с
припиской "Личное", Письмо было  написано  на  двух  тетрадных  листках  в
клеточку крупным четким почерком, каким  обычно  пишут  учителя  начальных
классов:
     "Дорогой Антон! Помнишь ли  ты  свою  односельчанку  и  одноклассницу
Галину Терехину? Кажется, совсем недавно мы с тобой  встречались  в  нашей
родной Березовке, а  вот  уже,  оказывается,  пошел  седьмой  год,  как  я
перевелась из сельской школы и  теперь  учительствую  в  Новосибирске.  Не
удивляйся, что мне понадобилось тебе написать.
     Произошел ужасный случай с  одним  из  моих  хороших  знакомых,  и  я
невольно вспомнила о тебе - сотруднике уголовного розыска. Из  уважения  к
этому  человеку  не  хотелось  бы  вспоминать  некоторые  подробности,  но
все-таки нахожу нужным их сообщить - на случай,  если  ты  займешься  этой
историей и благодаря твоему опыту и таланту (может быть!)  прольется  свет
на очень темное, запутанное дело. Уже  вторую  неделю  изводятся  от  горя
родственники, обращаются ко всем знакомым, надеясь  узнать  что-то  новое.
Возле каждого из отделов  милиции  в  Новосибирске  расклеены  листовки  с
портретом: "Разыскивается человек... Кто знает, просим сообщить..."
     А случилось - хуже  не  придумаешь.  11  июня  Геннадий  Митрофанович
Зоркальцев уехал из дому, сказав жене "ненадолго", на своей  машине  и  до
сих пор не вернулся. Красивый мужчина, нашего с тобой  возраста  -  за  30
лет. Брюнет, худощав, лицо несколько южного типа. Умен, культурен, немного
скептик и насмешник.  Работал  инженером,  был  на  прекрасном  счету.  За
несколько дней до исчезновения уволился  и  никуда  не  поступил.  Жена  -
молодая.  Блондинка,   умна,   обаятельна.   Зовут   Таней.   Работает   в
геологическом тресте. Детей нет. Жили вдвоем. Квартира  в  центре  города,
отлично  меблирована  и  обставлена  антикварными  редкостями,  со  вкусом
отделанная поистине золотыми руками Геннадия Митрофановича. Доказательство
его  мастерских  рук  еще  -  роскошная  дача  с   великолепным   камином,
спроектированная самим Зоркальцевым, - гордость его, которую он любил всем
показывать.
     В квартире я была, а  на  дачу,  жалею,  не  съездила.  Незадолго  до
увольнения Гены с работы дача сгорела. Пожар произошел наподобие взрыва. В
результате - ничего не  осталось.  После  этого  среди  знакомых  поползли
какие-то смутные предположения, будто дачу и  машину  грозился  уничтожить
некто Фарфоров Вадим, жена которого  вроде  бы  когда-то  была  любовницей
Зоркальцева,  хотя  все  мы  знали  Гену  как   человека,   женщинами   не
увлекающегося. И опять же: угрозы угрозами, а с другой стороны, Фарфоров -
человек бесспорно добропорядочный,  и  очень  трудно  поверить,  чтобы  он
занялся разбойными делами, тем более что жены его с прошлого  года  нет  в
живых (к чему столь запоздалая месть?). Подробностей ее  смерти  не  знаю.
Слышала, будто она  где-то  утонула.  Фарфоров  теперь  живет  холостяком,
замкнуто. Работает в геологическом тресте начальником отдела,  Таня,  жена
Зоркальцева, у него в подчинении.
     Вопросов, Антон, много. Например, кто поджег зоркальцевскую дачу?  Из
каких соображений этот пожар учинен? Почему Зоркальцев так спешно уволился
с завода и последнее время нигде не работал? Какие и с  кем  у  него  были
общения? Откуда имел средства? Жил Гена более чем явно не по  средствам...
Пока известно одно: человека нет...
     Антон!  Возможно,  я  сообщила  тебе  банальность.  Я  в  этом   мало
разбираюсь. Ну, тогда извини. Хотелось бы с тобой увидеться и переговорить
подробно. Будешь в Новосибирске - непременно заходи. Адрес мой  указан  на
конверте. С уважением Галина Терехина".
     Бирюков протянул письмо Голубеву:
     - Прочти, Слава. Кажется,  один  из  наших  старых  знакомых  в  дело
вплетается...


                                 ГЛАВА IV

     Утром следующего дня Бирюков выехал в Новосибирск.  Электричка  резво
постукивала на стыках рельсов. Мимо мелькали  выстроившиеся  рядком  вдоль
железнодорожного полотна молодые березки, за ними красовались разномастные
домики дачных  кооперативов.  Глядя  в  окно,  Антон  перебирал  в  памяти
последние события. Выводы складывались неутешительные.
     Долгое время  мысли  крутились  вокруг  минчанина  Савелия  Вожегова.
Вопрос возникал за вопросом. Есть ли какая связь между Вожеговым и смертью
охранника Колчина, сопровождавшего по железной дороге  вездеход  тюменских
геологов? Допустим, наган с боевыми патронами похитил Вожегов,  но...  Что
побудило Вожегова ехать из Белоруссии в далекую Сибирь? Не был ли  Вожегов
раньше знаком с Зоркальцевым? Где, на какой почве пересеклись  их  пути?..
Предположим иное: они встретились в Новосибирске случайно. Что между  ними
произошло?  Куда  они  ехали?  За  размышлениями  Антон  не  заметил,  как
пролетело время. В прохладном вестибюле управления внутренних дел  Бирюков
предъявил козырнувшему постовому  сержанту  удостоверение  личности  и  по
широкой  лестнице  поднялся  на  третий  этаж.  Начальник  отдела  розыска
Шахматов находился в своем кабинете. Моложаво подтянутый, ростом и шириной
плеч под стать Бирюкову, он дружески пожал ему руку.
     Антон вынул  из  внутреннего  кармана  штатского  пиджака  заключение
экспертизы по крови  и  увеличенные  фоторепродукции  отпечатков  пальцев.
Шахматов сосредоточенно прочитал заключение.  Вздохнув,  поднял  глаза  на
Бирюкова:
     - Группа совпадает, резус-фактор не тот. Здесь - положительный,  а  у
Вожегова - отрицательный.
     - У Зоркальцева какая кровь? - спросил Антон.
     - Нет по  Зоркальцеву  данных.  Геннадий  Митрофанович  не  обременял
больницы и поликлиники своим посещением - здоровье у него отменное.
     - Неужели все-таки Вожегов?
     - Кто его знает...
     Шахматов,  нахмурясь,  принялся   рассматривать   фоторепродукции   с
папиллярными узорами. Внезапно лицо его  оживилось.  Он  показал  Бирюкову
фотоснимок с дуговым узором:
     - Вот, кажется, находка! Помнишь, я говорил о нападении на  таксиста?
Так  на  том  такси  чуть  не  вся  левая  ладонь  с  дуговыми  пальчиками
отпечаталась.
     - Не Вожегова?..
     - Нет, не его. Запросили главный информцентр  МВД.  Завтрапослезавтра
должен поступить ответ. Вдруг повезет...
     - На этот счет шоферская присказка  есть:  кто-то  возит,  а  кому-то
везет, - Антон невесело улыбнулся. - Нам, Виктор Федорович, большей частью
возить приходится.
     - Что поделаешь, работа наша такая,  -  спокойно  сказал  Шахматов  и
сразу спросил: - Какую версию наметил?
     - На версии Слава Голубев горазд - с ходу сочиняет.  У  меня  с  этим
делом труднее. В электричке, пока ехал сюда, вроде бы "вышел" на Вожегова.
Теперь, чувствую, кто-то другой с наганом развлекается. Кстати,  о  смерти
охранника Колчина какие-нибудь подробности есть?
     -  По  заключению  медиков,   Колчин   умер   от   острой   сердечной
недостаточности. И родственники подтверждают, что сердце у него  последнее
время  барахлило.  На  нитроглицерине  мужик  держался.  В  пути,  видимо,
таблетки кончились - в кармане гимнастерки обнаружена пустая упаковка...
     - Ну, а по нагану какая версия?
     - Никакой. Есть только предположение: с Колчиным ехал ктото  курящий.
Несколько окурков на платформе обнаружено, а сам Колчин никогда не курил.
     - Опять я возвращаюсь к Вожегову. Нового о нем ничего нет?
     - Пока ничего.
     Бирюков достал из кармана письмо Терехиной и передал его Шахматову:
     - Прочитай, Виктор Федорович, что моя соклассница пишет.
     Шахматов неторопливо  прочитал,  задумался.  Затем  вложил  письмо  в
конверт и, возвращая Бирюкову, сказал:
     - Информация, в общем, объективная. Ты помнишь Фарфорова?  Жена  его,
Ира Крыловецкая, у вас, в райцентре, утонула.
     - Крыловецкую в живых я ни разу  не  видел,  а  с  Фарфоровым,  когда
разбирались, дважды встречался.
     - Лелю Кудряшкину не забыл?
     Бирюков напряг память:
     - Тоже старая знакомая. Подруга Крыловецкой, свидетельницей тогда  по
делу проходила. Пышногрудая высокая девица с размалеванным лицом...
     - Правильно, Так вот. Фарфоров  утверждает,  что  недавно  Кудряшкина
показывала  ему  серебряный  перстень  с  бирюзой,  принадлежавший   якобы
Зоркальцеву.
     - Какая связь между Фарфоровым и Зоркальцевым?
     -  Относительная.  Фарфоров