Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Научная фантастика
      Стругацкие, братья. Хищные вещи века -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  -
оло пяти. Я прошел к себе в кабинет и позвонил Римайеру. Ответил тихий женский голос. - Как больной? - спросил я. - Он спит. Не надо его беспокоить. - Я не буду. Ему лучше? - Я же вам сказала, что он заснул. И не звоните так часто, пожалуйста. Ваши звонки его тревожат. - Вы будете у него все время? - Во всяком случае, до утра. Если вы позвоните еще хоть раз, я выключу телефон. - Благодарю вас, - сказал я. - Вы только не уходите от него до утра. Я больше не буду вас беспокоить. Я повесил трубку и некоторое время сидел, размышляя, в удобном мягком кресле перед большим и совершенно пустым столом. Потом я достал из кармана слег и положил перед собой. Маленькая блестящая трубочка, незаметная и совершенно безобидная на вид, обычная радиодеталь. Такие можно делать миллионами. Они должны стоить копейки и очень удобны при транспортировке. - Что это у вас? - спросил Лэн над самым моим ухом. Он стоял рядом и смотрел на слег. - Разве ты не знаешь? - спросил я. - Это из приемника, - сказал он. - У меня в приемнике есть такая. Все время портится. Я достал из кармана свой приемник, вынул из него гетеродин и положил рядом со слегом. Гетеродин был похож на слег, но это был не слег. - Неодинаковые, - признал Лэн. - Но такую штучку я тоже видел. - Какую? - Вот такую, как у вас. Он вдруг насупился, и лицо его сделалось сердитым. - Вспомнил? - спросил я. - Вовсе нет, - сказал он мрачно. - Ничего я не вспомнил. - Ну и ладно, - сказал я. Я взял слег и вставил его в приемник вместо гетеродина. Лэн схватил меня за руку. - Не надо, - сказал он. - Почему? Он не ответил, глядя на приемник настороженными глазами. - Ты чего боишься? - спросил я. - Ничего я не боюсь, откуда вы взяли... - Посмотрись в зеркало, - сказал я и положил приемник в карман. - У тебя такой вид, будто ты за меня испугался. - За вас? - удивился он. - Ну ясно, за меня. Не за себя же... Хотя да, ведь ты еще боишься этих... некротических явлений. Он стал смотреть в сторону. - Откуда вы взяли? - сказал он. - Просто мы так играем. Я презрительно фыркнул. - Знаю я эти игры! Одного вот только не знаю: откуда в наше время берутся некротические явления? Он озирался по сторонам, потом стал пятиться. - Я пойду, - сказал он. - Нет уж, - сказал я решительно. - Давай договорим, раз начали. Как мужчина с мужчиной. Ты не думай, я в этих некротических явлениях кое-что смыслю. - Что вы смыслите? - он был уже возле дверей и говорил очень тихо. - Побольше тебя, - сказал я строго. - Но орать об этом на весь дом не собираюсь. Если хочешь говорить, подойди сюда... Я-то ведь не некротическое явление... Залезай сюда на стол и садись. Целую минуту он колебался, исподлобья глядя на меня, и все, чего он опасался, и все, на что он надеялся, появлялось и исчезало у него на лице. Наконец он сказал: - Я только дверь закрою. Он сбегал в гостиную, закрыл дверь в холл, вернулся, плотно закрыл дверь в гостиную и подошел ко мне. Руки у него были в карманах, лицо бледное, а оттопыренные уши - красные и холодные. - Во-первых, ты дурак, - объявил я, подтащив его к себе и поставив между коленей. - Жил-был мальчик до того запуганный, что штанишки у него не высыхали даже на пляже, а уши у него от страха были такие холодные, словно он клал их на ночь в холодильник. Этот мальчик все время дрожал, и так он дрожал, что, когда вырос, у него оказались извилистые ноги, а кожа сделалась, как у ощипанного гусака. Я надеялся, что он хоть раз улыбнется, но он слушал очень серьезно и очень серьезно спросил: - А чего он боялся? - У него был старший брат, хороший человек, но большой любитель выпить. И как это часто бывает, подвыпивший брат был совсем не похож на брата трезвого. У него делался очень дикий вид. А когда он выпивал особенно много, то делался похожим на покойника. И вот этот мальчик... На лице Лэна появилась презрительная усмешка. - Нашел чего бояться... Они, когда пьяные, наоборот, добрые. - Кто - они? - сейчас же спросил я. - Мать? Вузи? - Ну да. Мама, наоборот, с утра, как встанет, всегда злится, а потом раз выпьет вермуту, два выпьет вермуту, и все. А к вечеру уже совсем добрая, потому что ночь близко... - А ночью? - Ночью этот хмырь приходит, - неохотно сказал Лэн. - До хмыря нам дела нет, - деловито сказал я. - Не от хмыря же ты в гараж убегаешь. - Я не убегаю, - сказал он упрямо. - Это такая игра. - Не знаю, не знаю, - сказал я. - Есть, конечно, на свете вещи, которых даже я боюсь. Например, когда мальчик плачет и дрожит. Я на такие вещи смотреть не могу, у меня все внутри прямо переворачивается. Или когда зубы болят, а по ходу дела надо улыбаться, - вот это страшно, ничего не скажешь. А бывают просто глупости. Когда дураки, например, от безделья и от жира угощают мозгом живой обезьянки. Это уже не страшно, это просто противно. Тем более что это они не сами придумали. Это еще тысячу лет назад - и тоже с жиру - придумали толстые тираны на дальнем востоке. А нынешние дурачки услыхали про это и обрадовались. Так их ведь жалеть надо, а не бояться... - Жалеть, - сказал Лэн. - Они-то ведь никого не жалеют. Они что захотят, то и делают. Им ведь все равно, как вы не понимаете... Им если скучно, то все равно, кому голову пилить... Дурачки... Это они днем, может быть, дурачки, вы вот все это не понимаете, а ночью они не дурачки, они все проклятые... - Как это так? - Всем миром они проклятые. Покоя им нет и не будет. Вы-то ничего не знаете... Вам что, как приехали, так и уедете... А они - ночью живые, а днем мертвые... Трупные... Я сходил в гостиную и принес ему воды. Он выпил полный стакан и сказал: - А вы скоро уедете? - Да нет, что ты, - сказал я, похлопывая его по спине. - Я же только что приехал. - Можно, я у вас ночевать буду? - Конечно. - Сначала у меня замок был, а сейчас она у меня замок зачем-то сняла. А зачем сняла - не говорит... - Ладно, - сказал я. - Будешь спать у меня в гостиной. Хочешь? - Да. - Вот, запирайся там и спи на здоровье. А я тогда в спальню через окно забираться буду. Он поднял голову и пристально посмотрел мне в лицо. - Думаете, у вас двери запираются? Я тут все знаю. У вас ведь тоже не запираются. - Это у вас они не запираются, - сказал я по возможности небрежно. - А у меня они запираться будут. На полчаса работы. Он неприятно, как взрослый, засмеялся. - Вы сами-то боитесь. Ладно, я пошутил. Запираются они у вас, не бойтесь. - Дурачина ты, - сказал я. - Я же тебе сказал, что ничего такого не боюсь. - Он испытующе смотрел на меня. - А замок я хотел сделать в гостиной для того, чтобы ты спал спокойно, раз уж ты такой боязливый. А я всегда сплю с открытым окном. - Я же говорю, - сказал он, - я пошутил. Мы помолчали. - Лэн, - сказал я, - а кем ты будешь, когда вырастешь? - А что? - сказал он. Он очень удивился. - Какая мне разница? - Как так - какая разница? Тебе все равно, химиком ты будешь или барменом? - Я же вам сказал: мы все проклятые. От проклятья-то не уйдешь, как вы понять не можете, это же всякий знает. - Что ж, - сказал я, - бывали и раньше проклятые народы. А потом рождались дети, которые вырастали и снимали проклятье. - А как? - Это долго объяснять, дружище. - Я встал. - Я тебе это еще обязательно расскажу. А сейчас беги играй. Днем-то ты хоть играешь? Ну, вот и беги. А когда солнце сядет, приходи, я тебе постелю. Он сунул руки в карман и пошел к дверям. Там он остановился и сказал через плечо: - А эту штучку из приемника вы лучше выньте. Вы думаете, это что такое? - Гетеродин, - сказал я. - Никакой это не гетеродин. Вы его выньте, а то вам плохо будет. - Почему это мне плохо будет? - сказал я. - Выньте, - сказал он. - Вы всех будете ненавидеть. Вы сейчас не "Проклятый", а станете "Проклятым". Кто вам его дал? Вузи? - Нет. Он умоляюще посмотрел на меня. - Иван, выньте! - Так и быть, - сказал я. - Выну. Беги играй. И никогда меня не бойся, слышишь? Он ничего не сказал и вышел, а я остался сидеть в кресле, положив руки на стол, и скоро услышал, как он завозился в кустах сирени под окнами. Он шуршал, топал, что-то бормотал и тихонько вскрикивал, разговаривая сам с собой: "...Принесите флаги и ставьте здесь, и здесь, и здесь... вот... вот... вот... И тогда я сел в самолет и улетел в горы..." Интересно, когда он ложится спать? - подумал я. Хорошо, если в восемь или хотя бы в девять, зря я, пожалуй, все это затеял, сейчас бы заперся в ванной и через два часа уже все знал бы, да нет, не мог же я отказать ему, представь-ка себя на его месте, но это не метод, я потакаю его страхам, надо было придумать что-нибудь поумнее, а попробуй придумай, это тебе не Аньюдинский интернат, ох, какой же это не Аньюдинский интернат, какое же это все не такое, и что же мне сейчас предстоит, какой, интересно, круг рая, только если будет щекотно, я не смогу, интересно, рыбари - это тоже круг рая, наверняка, меценатство для аристократов духа, а Старое Метро для тех, кто попроще, хотя интели тоже аристократы духа, а напиваются как свиньи и ни на что больше не годны, даже они больше ни на что не годны, слишком много ненависти, слишком мало любви, ненависти легко научить, а вот любви - трудно, и потом любовь слишком затаскали и обслюнявили, и она пассивна, почему-то так получилось, что любовь всегда пассивна, а ненависть зато всегда активна и потому очень привлекательна, и говорят еще, что ненависть - от природы, а любовь - от ума, от большого ума, а с интелями все-таки хорошо бы поговорить, не все же они там дураки и истерики, а вдруг удастся найти человека, что, собственно, хорошо у человека от природы, фунт серого вещества, но и это не всегда хорошо, так что человеку всегда приходится начинать на голом месте, а хорошо было бы, если бы наследовались социальные признаки; правда, тогда Лэн был бы сейчас маленьким генерал-полковником; нет уж, лучше не надо, лучше на голом месте, он бы, конечно, ничего не боялся, но зато он бы пугал других, не генерал-полковников... Я вздрогнул, потому что увидел: на яблоне напротив окна сидит Лэн и пристально смотрит на меня. В следующее мгновение он исчез, только затрещали ветки и посыпались яблоки. Нипочем не верит, подумал я. Никому не верит. А я кому-нибудь верю в этом городе? Я перебрал всех, кого мог вспомнить. Нет, никому я не верю. Я снял трубку, позвонил в "Олимпик" и попросил соединить с номером восемьсот семнадцать. - Слушаю вас, - сказал голос Оскара. Я молчал, прикрывая микрофон пальцами. - Слушаю! - раздраженно повторил Оскар. - Второй раз уже, - сказал он кому-то в сторону. - Алло!.. Да нет, какие у меня здесь могут быть женщины?.. - Он повесил трубку. Я взял томик Минца, лег в гостиной на тахту и читал до сумерек. Очень люблю Минца, но совершенно не помню, о чем я читал. С шумом проехала вечерняя смена. Тетя Вайна кормила Лэна ужином, пичкала его толокном с горячим молоком. Лэн капризничал, хныкал, а она терпеливо и ласково уговаривала его. Таможенник Пети внушал командирским голосом, но вполне добродушно: "Надо есть, надо есть, раз мать говорит - надо есть, выполняйте..." Заходили двое каких-то, судя по голосам - разболтанных молодых людей, спрашивали Вузи и заигрывали с тетей Вайной. По-моему, они были пьяны. Темнело быстро. В восемь часов в кабинете зазвонил телефон. Я босиком сбегал в кабинет и взял трубку, но никто не заговорил. Как аукнется, так и откликнется. В восемь десять в дверь постучали. Я обрадовался, что это Лэн, но это оказалась Вузи. - Что же вы даже не заходите? - возмущенно спросила она прямо с порога. На ней были шорты с изображением подмигивающей физиономии, тесная курточка-безрукавка, открывающая пупок, и огромный прозрачный шарф, она была свежая и крепенькая, как недозрелое яблоко. До оскомины. - Я сижу и жду его весь день, а он здесь валяется. У вас болит что-нибудь? Я поднялся и сунул ноги в туфли. - Садитесь, Вузи. - Я похлопал по тахте рядом с собой. - Не сяду я с вами, - сказала она. - Он тут читает, оказывается... Хоть бы выпить предложил. - В баре, - сказал я. - Как поживает слюнявая корова? - Слава богу, сегодня ее не было, - сказала Вузи, залезая в бар. - Сегодня мне досталась мэриха... Вот дурища! Почему, значит, ее никто не любит? А за что ее любить?.. Вам с водой?.. Глаза белые, морда красная, задница диваном - ну как у лягушки, ей-богу... Слушайте, давайте сделаем "хорек". Сейчас все делают "хорек"... - А я не люблю делать, как все. - Это я и сама вижу. Все идут гулять, а он валяется. И читает вдобавок. - Он устал, - сказал я. - Ах, так? Тогда я могу уйти! - А я вас не пущу, - сказал я, поймал ее за шарф и посадил рядом с собой. - Вузи, девочка, вы специалист только по дамскому хорошему настроению или вообще? Не можете ли вы привести в хорошее настроение одинокого мужчину, которого никто не любит? - А за что вас любить? - она оглядела меня. - Глаза рыжие, нос картошкой... - Как у крокодила. - Как у пса... Не обнимайтесь, я вам не позволю. Почему вы не зашли? - А почему вы меня вчера бросили? - Здравствуйте, я его бросила!.. - Одного, в чужом городе... - Я его бросила! Да я вас потом везде искала! Я всем рассказывала, что вы тунгус, а вы пропали, - очень нехорошо с вашей стороны... Нет, я не разрешаю! Где вы вчера были? Рыбарили, наверное? А сегодня опять ничего не расскажете... - Почему это не расскажу? - сказал я. И я рассказал ей про Старое Метро. Я сразу сообразил, что правды будет недостаточно, и я рассказал про людей в металлических масках, про жуткую клятву, про стену, мокрую от крови, про рыдающий скелет - про разные вещи я рассказал и дал ей пощупать желвак за ухом. Ей все очень понравилось. - Пойдемте сейчас же, - сказала она. - Ни за что, - сказал я и лег. - Что за манеры? Сейчас же вставайте, и пойдем! Ведь мне никто не поверит, а вы покажете эту шишку, и все сразу будет в порядке. - А потом мы пойдем на дрожку? - осведомился я. - Ну да! Знаете, это, оказывается, даже полезно для здоровья... - И будем пить бренди? - И бренди, и вермут, и "хорек", и виски... - Хватит, хватит... И будем тискаться в машинах на скорости в сто пятьдесят миль?.. Слушайте, Вузи, зачем вам туда идти? Она, наконец поняла и растерянно заулыбалась. - А что тут плохого? Рыбари ведь тоже ходят... - Да нет, ничего плохого, - сказал я. - Но что тут хорошего? - Не знаю. Все так делают. Иногда бывает очень весело... И дрожка. В дрожке все всегда исполняется... - Что же это - все? - Ну не все, конечно... Но о чем думаешь, чего хотелось бы, часто исполняется. Как во сне. - Так, может, лучше лечь спать? - Ну да! - сердито сказала она. - В настоящем сне такое бывает... Будто вы не знаете! А в дрожке - только то, что хочется!.. - А что вам хочется? - Н-ну... Много чего... - А все-таки? Вот пусть я волшебник. И я вам говорю: загадайте три желания. Любые, какие хотите. Самые сказочные. И я вам их исполню. Ну-ка? Она тяжело задумалась, у нее даже плечи опустились. Потом лицо ее прояснилось. - Чтобы я никогда не старилась! - заявила она. - Отлично, - сказал я. - Раз. - Чтобы я... - вдохновенно начала она и замолчала. Я очень любил задавать этот вопрос своим и задавал его при каждом удобном случае. Несколько раз я задавал своим ребятам даже сочинения на тему "Три желания". И мне всегда было очень интересно, что из тысячи мужчин и женщин, стариков и ребятишек всего два-три десятка сообразили, что желать можно не только для себя лично и для ближайших тебе людей, но и для большого мира, для человечества в целом. Нет, это не было свидетельством неистребимости человеческого эгоизма, желания совсем не всегда были сугубо эгоистичными, а большинство опрошенных потом, когда я напоминал им об упущенных возможностях и о великих всечеловеческих проблемах, спохватывалось, совершенно искренне сердилось и упрекало меня, что я сразу не сказал. Но так или иначе все они начинали свой ответ чем-нибудь вроде: "Чтобы я..." Здесь проявлялась какая-то вековая подсознательная убежденность, что твои личные желания ничего не могут изменить в большом мире - есть у тебя волшебная палочка или нет, безразлично... - Чтобы мне... - снова начала Вузи и снова замолчала. Я украдкой следил за нею. Она заметила это, расплылась в улыбке и, махнув рукой, сказала: - Да ну вас, в самом деле... Ну и трепач вы! - Нет-нет-нет, - сказал я. - К этому вопросу всегда нужно быть готовым. А то вот был у меня один знакомый, он всем задавал этот вопрос, а потом сокрушался: "Ах, а я вот так не сообразил, такой случай потерял". Так что это совершенно серьезно. Первое у вас - чтобы никогда не стариться. А дальше? - Ну что дальше?.. Ну, конечно, хорошо бы иметь красивого парня, чтобы все за ним бегали, а он бы только со мной был. Всегда. - Превосходно, - сказал я. - Это два. И наконец? По ее лицу было видно, что эта игра ей уже надоела и что сейчас она что-нибудь отмочит. И она отмочила. Я даже глазами захлопал. - Да, - сказал я. - Это, конечно, да... Только это случается и без волшебства... - Как сказать! - возразила она и принялась развивать идею, ссылаясь на невзгоды своих клиенток. Все это ей было очень весело и забавно, а я, позорно потерявшись, дул бренди с лимонным соком и стесненно хихикал, чувствуя себя девой-неудачницей. Нет, если бы это происходило в кабаке, я бы знал, как себя вести... Ох... Ну и ну... Да-а-а!.. Хорошенькими делами они там занимаются в Салонах Хорошего Настроения... Ай да престарелые!.. - Ф-фу-у... - сказал я наконец. - Вузи, вы меня смущаете... И потом я уже все понял. Я вижу, что без волшебства действительно не обойтись. Хорошо, что я не волшебник! - Здорово я вас уела! - радостно сказала Вузи. - А вы бы чего сейчас пожелали? Тогда я тоже решил пошутить. - Мне ничего такого не надо, - сказал я. - Я ничего такого и не умею. Я бы хотел хороший добрый слег... Она весело улыбалась. - Мне трех желаний не требуется, - пояснил я. - Мне хватит одного. Она еще улыбалась, но улыбка ее стала растерянной, потом кривой, потом она перестала улыбаться. - Что? - сказала она жалким голосом. - Вузи!.. - сказал я, поднимаясь. - Вузи!.. Она словно не знала, что делать. Она вскочила, потом села, потом опять вскочила. Столик с бутылками опрокинулся. На глазах у нее были слезы, а лицо было жалким, как у ребенка, которого нагло, грубо, жестоко, издевательски обманули. И вдруг она закусила губу и изо всех сил ударила меня по лицу - раз и еще раз. И пока я моргал, она, уже совсем плача, отшвырнула ногой опрокинутый столик и выбежала вон. Я сидел с раскрытым ртом. В темном саду взревел мотор, вспыхнули фары, затем шум двигателя пронесся по двору, по улице и затих в отда

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору