лжил Кейз.- Этот ваш
Майклсон пришел к выводу, что время является не чем иным, как
продуктом умственной деятельности, что оно существует только в
сознании людей и что за пределами сознания оно лишено каких-либо
свойств. Свойствами его наделяют люди.
	- Ну, вы знаете, конечно,- опять влез Прингл,- что есть люди, у
которых обострено чувство времени. Они с точностью до минуты могут
сказать, сколько времени прошло после того, как то-то и то-то
произошло: Они отсчитывают секунды не хуже хронометра.
	- Итак, Майклсон сконструировал временной мозг,- продолжил
Кейз.- Мозг, у которого чувство времени усилено в миллиарды раз. И
обнаружил, что с помощью этого мозга можно контролировать время на
определенном участке пространства. Что во времени можно
передвигаться, переносить из одного времени в другое предметы.
	- Этим принципом мы пользуемся и по сей день,- сказал Прингл.-
Временной мозг - это очень просто. Устанавливаете рычажок в такое-то
положение и тем самым сообщаете мозгу, куда вы хотите попасть, вернее
сказать, не куда, а "в когда", а все остальное его дело.- Он подмигнул
Саттону:-Просто, правда?
	- Да,- согласился Саттон.- Просто, как апельсин.
	- Ну, мистер Саттон,- перебил Кейз.- Что еще вас интересует?
	- Ничего. Больше ничего.
	- Но это глупо! - запротестовал Прингл. - Так-таки ничего?!
	- Совсем немного, если не возражаете.
	- А именно?
	- А именно - что все это значит?
	- Вы собираетесь писать книгу,- сказал Кейз.
	- Да,- ответил Саттон.- Собираюсь.
	- И хотите, конечно, чтобы она была продана.
	- Скорее, чтобы она была напечатана.
	- Книга,- сказал Кейз,- это товар. Продукт умственного и
физического труда. У нее есть рыночная стоимость.
	- Надо понимать,- спросил Саттон,- что рынок - это вы?
	- Мы - издатели,- ответил Кейз,- и подыскиваем материал для
издания.
	- Нам нужен бестселлер,- добавил Принял.
	Кейз подтянул ноги, сел прямо.
	- Все очень просто,- сказал он. - Нормальная сделка. Назовите
свою цену.
	- Называйте любую,- посоветовал Прингл. - Мы не поскупимся.
	- Да я и не думал о цене,- обескураженно ответил Саттон.
	- А вот мы подумали,- сказал Кейз.- Мы прикинули, сколько вы
можете запросить и сколько мы вам можем предложить. Может быть,
вас устроит планета?
	- Мы могли бы вам предложить дюжину планет, - подхватил
Прингл, покачиваясь на стуле,- но в этом нет никакого смысла. На кой
черт, собственно, человеку дюжина планет?
	- Ну, их можно продать. Или сдать в аренду,- иронично
проговорил Саттон.
	- Вы хотите сказать, что вас устроила бы такая цена - двенадцать
планет?
	- Да нет, я не к тому. Просто Прингл поинтересовался, что можно
сделать с этой кучей планет, вот я и ответил. Только и всего.
	Прингл наклонился к самому лицу Саттона.
	- Послушайте,- сказал он,- мы не станем предлагать вам какое-
нибудь заброшенное дерьмо в тридесятом царстве! Мы предлагаем вам
хорошенькую, уютненькую планетку, без всяких там чудищ болотных, с
прекрасным климатом, гостеприимными аборигенами и со всеми
современными удобствами!
	- И впридачу деньги,- добавил Кейз.- Такой суммы вам хватит до
конца дней.
	- А планетка-то - в самом центре Галактики! - заискивающе
добавил Прингл.- И адресок будет не стыдно сказать.
	- Это все меня не интересует,- ответил Саттон.
	Тут терпение Кейза лопнуло.
	- Черт подери, чего же тебе надо?
	- Мне нужна информация,- спокойно ответил Саттон.
	Кейз глубоко вздохнул и выдохнул сквозь зубы:
	- Ну, ладно. Какая информация?
	- Зачем вам нужна моя книга?
	- В вашей книге заинтересованы три группировки, - отчеканил
Кейз.- Одна из них хочет вас прикончить, чтобы ваша книга вообще не
увидела свет. Точнее сказать, они так и сделают, если вы не передадите ее
нам.
	- Понятно. А вторая и третья?
	- Третья группировка хочет, чтобы вы написали книгу, но они не
заплатят вам за нее ни гроша. Они создадут вам все условия для того,
чтобы вы поскорее ее написали, и будут защищать вас от тех, которые
хотят вас прикончить, но денег вы от них не дождетесь.
	- Если я вас правильно понимаю,- сказал Саттон, - вы тоже хотите
оказать мне помощь в издании книги? Презентация там, и всякое такое?
	- Безусловно! - радостно подхватил Кейз. - Мы в этом
заинтересованы. И постараемся все организовать на высшем уровне!
	- Честно говоря,- добавил Прингл,- мы в этом заинтересованы не
меньше вас.
	- Мне очень жаль,- сказал Саттон,- но моя книга не продается.
	- Назовите любую цену! - рявкнул Прингл.
	- Все равно - не продается.
	- Это ваше последнее слово? - спросил Кейз. - Окончательное?
	Саттон кивнул.
	Кейз вздохнул.
	- Ну, что ж,- сказал он с тоской,- в таком случае, как это ни
прискорбно, у нас нет другого выхода... Он вынул из кармана пистолет.



	25.

	Психо-трейсер постукивал то быстро, то медленно. как
неисправный будильник.
	Это был единственный звук, нарушавший тишину комнаты, и
Адамсу казалось, что в нем действительно слышится биение сердца,
дыхание, ток крови в сосудах...
	Он покосился на стопку досье, которую несколько минут назад
сбросил со стола на пол в порыве ярости. Потому что ничего в них не
нашел. То есть, абсолютно ничего! У всех все было в порядке.
Свидетельства о рождении, аттестаты, рекомендации, результаты
проверки на лояльность, обследования психиатра - все было в ажуре.
	То-то и оно... Никого из персонала не в чем было заподозрить.
Никаких оснований. Белоснежная невинность!
	И все-таки - кто-то спер досье Саттона! Кто-то ухитрился вырвать
Саттона из западни, расставленной у "Пояса Ориона". Кто-то ждал
этого часа, зная о готовящемся покушении, и предотвратил его.
	Шпионы, твари такие! Адамс изо всех сил трахнул кулаком по
столу...
	Никто, никто, кроме сотрудников бюро, не мог выкрасть досье
Саттона. Никто, кроме сотрудников бюро, не знал о решении убрать
Саттона, не знал, кому это поручено.
	Адамс потер ушибленную руку.
	Трейсер будто насмехался над ним. "Трик-трюк,- говорил он.-
Трик-трак, клик-клик, трик-трюк..."
	Это было сердцебиение и дыхание Саттона. Это где-то билась его
жизнь. Пока он жив, где бы он ни был, трейсер будет продолжать
отстукивать ритм его жизни.
	"Трик-трак, трик-трюк..."
	"Он где-то в поясе астероидов",- так говорил трейсер, но это
слишком неопределенно. Однако можно и уточнить. Уже готовы
корабли с другими трейсерами на борту, и скоро круг заткнется. Раньше
или позже, через несколько часов, дней или недель, но Саттон будет
найден!
	"Трик-трак..."
	"Война",- сказал человек в маске.
	А через несколько часов неподалеку от города в болоте был
обнаружен горящий корабль. Таких кораблей на Земле не строили. В нем
обнаружили расплавленное оружие неизвестной модели. Недалеко от
корабля нашли мертвое тело. И следы, которые вели от корабля до того
места, где лежал труп. А на одежде несчастного, перепачканной грязью, -
отпечатки пальцев. Они принадлежали Эшеру Саттону.
	Саттон, опять Саттон! - раздраженно и лихорадочно соображал
Адамс. Его имя стояло на титульном листе книги, найденной на
Альдебаране-12. Его пальцы отпечатались на одежде человека,
погибшего в этой странной аварии. Человек в маске сказал, что если бы
не Саттон, катастрофы на Альдебаране-12 не случилось бы. И еще -
Саттон прикончил Бентона выстрелом в руку...
	"Трюк-трах, клик-клик..."
	Доктор Рейвен сидел вот тут, напротив, и говорил так, будто во
всей истории не было ровным счетом ничего удивительного.
	"Он нашел судьбу",- сказал доктор Рейвен.
	Да-да, он именно так и сказал:
	"Не религию. Нет-нет, не религию, а судьбу, как вы не
понимаете?"
	"А как это Саттон мог найти судьбу? Судьба - это идея,
абстракция!"
	"Судьба - это предопределенное течение событий, часто
рассматриваемое, как действие сил, которым невозможно противостоять.
Саттон нашел именно это - неотразимые силы".
	Тогда, вспоминал Адамс, я сказал:
	"Саттон поведал мне о существах, которых он обнаружил в
системе Лебеди-61. Он был в затруднении относительно их точного
определения, сказал, что лучше всего назвать их симбиотическими
абстракциями".
	А Рейвен кивнул и ответил, что, пожалуй, такое определение, как
"симбиотические абстракции" подходит лучше всего, хотя понять, что
такое симбиотическая абстракция и как она выглядит, очень трудно.
Может быть, в книге будет яснее...
	...Информационный робот начал довольно резво.
	- Симбиоз? - переспросил он, и пошло-поехало:- О, сэр, симбиоз -
это очень просто. Это - обоюдовыгодное сосуществование двух
организмов различных видов. Обоюдовыгодное, прошу учесть, сэр. Это
очень важно, что сосуществование обоюдовыгодное. То есть, оно не для
кого-то одного выгодное, а выгодное именно для обоих организмов.
Мутуализм - это вот нечто другое. Здесь также присутствует взаимная
выгода, но она носит скорее внешний, сэр, чем внутренний характер. Это
также и не паразитизм, поскольку в случаях паразитизма выигрывает
только одна, так сказать, сторона. Выигрывает, как это не прискорбно,
не хозяин, а паразит. Такова суровая правда жизни.
	- Расскажи-ка мне,- с трудом сдерживая улыбку, попросил Адамс,-
побольше о симбиозе. Чепуха, про которую ты так увлекательно
рассказываешь, меня не очень интересует.
	- На самом деле,- охотно откликнулся робот,- все предельно
просто. Возьмем, к примеру, вереск. Вы, конечно, знаете, что это
растение не может расти без связи с определенным грибом?
	- Нет,- буркнул Адамс,- представь себе, не знаю.
	- Ну, так я вам расскажу. Гриб как бы живет внутри растения -
внутри корней, цветов и семян. Если бы не этот гриб, вереск не смог бы
произрастать на тех почвах, где он обычно встречается. Редкое растение
может расти на таких бедных почвах. А все потому, сэр - вы следите за
мыслью? - что ни у одного другого растения нет такого прекрасного
гриба-напарника. Вереск дает грибу место для жизни, а гриб добывает
для вереска питательные вещества из почвы.
	- Ну, знаешь,- пожал плечами Адамс,- я бы не сказал, что это так
просто...
	- Ну,- сказал робот,- есть, сэр, и другие примеры. Существуют,
например, лишайники, которые представляют собой не что иное, как
симбиотическую комбинацию гриба и водоросли. Иначе говоря, если
посмотреть с фактической стороны, лишайника как такового и нет. Есть
два отдельных организма.
	- М-да,- выговорил Адамс с усмешкой, - просто удивительно, как
это только ты сам до сих пор не сгорел дотла в лучах своей
гениальности!
	- А еще есть такие маленькие зеленые существа... - невозмутимо
продолжал робот.
	- Лягушки, что ли?
	- Нет, не лягушки,- без запинки ответил робот. - Это простейшие
организмы, одноклеточные. Такие малюсенькие, в воде живут, ну, вы
что, не знаете разве? Они вступают в симбиотические отношения с
определенными видами водорослей. Животное потребляет кислород,
который вырабатывает водоросль, а водоросль, в свою очередь,
потребляет углекислый газ, который выделяет животное.
	А еще существует симбиотическая связь между червем и
водорослью. Водоросль помогает процессу пищеварения червя, и все
идет хорошо до тех пор, пока червю не взбредет в голову сожрать
водоросль, а что он без нее? Абсолютное ничтожество, вот что я вам
скажу сэр, больше ничего!
	- Все это безумно интересно,- прервал Адамс робота.- А теперь
попробуй-ка сказать. как, по-твоему выглядит симбиотическая
абстракция?
	- Не знаю,- растерянно ответил робот.- Не знаю сэр...
	И доктор Рейвен сказал то же самое:
	"Очень трудно себе представить, как выглядит симбиотическая
абстракция..."
	А потом, вспоминал Адамс, он еще раз подчеркнул, что это не
религия. Так и сказал: "Да нет же, о Господи, не религия!"
	Рейвен зря не скажет, думал Адамс, он лучший специалист в
Галактике по сравнительной религии.
	"Но, может быть, это новая идея",- так сказал доктор Рейвен.
	О, боже, только этого мне не хватало - новая идея! Все новые идеи
опасны, думал Адамс, потому, что людей в Галактике мало. И одного
неосторожно оброненного слова достаточно, чтобы где-нибудь вспыхнул
очаг недовольства, от которого может быстро разгореться пожар, и
человечество вновь будет отброшено в Солнечную систему.
	Никаких новых идей! Нельзя играть с огнем! Лучше пусть
погибнет один человек, чем все человечество утратит власть над
Галактикой. Лучше пожертвовать одной идеей, пусть даже
супергениальной, чем отказаться от принципов, позволяющих сохранить
нынешнее положение вещей.
	Итак:
	Пункт 1: Саттон - не человек.
	Пункт 2: Он сказал не все, что знает.
	Пункт 3: Он владеет тайной рукописью.
	Пункт 4: Он собирается писать книгу.
	Пункт 5: У него - новая идея.
	Вывод:	 Саттона надо убить.
	"Трик-трюк, клик-клик..."
	"Война,- сказал человек в маске.- Война во времени".
	Что же это будет за война? Дело тонкое... Шахматная доска в
четырех измерениях с миллиардом клеток и миллионом фигур, и с
правилами, которые меняются каждую секунду.
	Чтобы побеждать в этих битвах, нужно будет возвращаться назад,
наносить удары в таких точках времени и пространства, чтобы никто не
догадался, что идет война. Логически, военные события такого рода
смогут происходить на древнегреческих серебряных рудниках в них
смогут принять участие колесницы Тутмоса III и корабли Колумба.
Войной будут охвачены все сферы жизни, и в мыслях людей, никогда не
задумывавшихся о том, что такое время, произойдет переворот...
	Разведутся шпионы и пропагандисты. Шпионы станут изучать
прошлое, чтобы получить данные для разработки стратегии военных
действий, а пропагандисты - обрабатывать материал для осуществления
кампаний...
	Следовательно, уже сейчас, в 7990 году, департамент кишит
шпионами, агентами пятой колонны и саботажниками. Но все это
делается так ловко, что комар носа не подточит.
	Однако, как и в обычной, так сказать честной войне, тут должны
существовать стратегические точки. Как в шахматах - должен быть
ключевой квадрат. И этот квадрат - Саттон. Он - та клетка, которую
нужно держать под боем. Пешка, вставшая на пути слона и ладьи. Точка,
в которой сходятся все линии. Кто начнет атаку - черные или белые?
	Адамс уронил голову на руки. Плечи сотряслись от рыданий, но
слез не было.
	- Эш, мальчик,- сказал он.- Эш, как я верил в тебя! Эш...
	Внезапно воцарившаяся тишина оборвала этот крик души. В
первое мгновение он даже не понял, в чем дело.
	Психо-трейсер замолчал.
	Адамс наклонился к прибору, прислушался. Нет, ошибки не было.
Трейсер молчал. Молчало сердце Саттона.
	Сила, приводившая в действие прибор, иссякла.
	Адамс медленно поднялся, надел шляпу и на ватных ногах пошел к
двери.
	Впервые в жизни Кристофер Адамс ушел домой до окончания
рабочего дня.



	26.

	Саттон на мгновение напрягся, но быстро взял себя в руки. Шутят,
подумал он. Они не смогут меня убить. Им книга нужна, а покойники
книг не пишут.
	И опять, как будто подслушав мысли Саттона, Кейз сказал:
	- Не рассчитывайте на наше благородство. Чем-чем, а этим мы
похвастаться не можем. Верно я говорю, Прингл?
	- Что правда, то правда.
	- Нам бы, честно говоря, гораздо выгодней доставить вас к
Тревору, и...
	- Минуточку! - вмешался Саттон.- Тревор - это уже что-то
новенькое!
	- Ну, Тревор...- развел руками Прингл. - Тревор - шеф нашей
корпорации.
	- Той самой корпорации,- добавил Кейз, - которая жаждет
приобрести вашу книгу.
	- Тревор покрыл бы нас неувядаемой славой,- вздохнул Прингл,- и
отвалил бы нам целое состояние, если бы удалось уговорить вас. Но,
поскольку вы такой упрямый мужик, нам придется добыть себе на жизнь
другим путем.
	- А потому,- заключил Кейз,- мы меняем диспозицию, и, повторяю,
как это ни прискорбно, вынуждены отправить вас на тот свет. За вас,
мертвого, нам заплатит другой - Морган. Этот спит и видит ваш скелет.
Вот так-то.
	- Который вы ему уступите по сходной цене,- усмехнулся Саттон.
	- Можете в этом не сомневаться! - хихикнул Прингл.- И не
продешевим, будьте уверены!
	Кейз подмигнул Саттону:
	- Надеюсь, вы не будете возражать?
	Саттон покачал головой.
	- Какое мне дело до того, что вы будете делать с моим трупом?
	- Стало быть, договорились? - процедил сквозь зубы Кейз и поднял
пистолет.
	- Одну минутку,- спокойно произнес Саттон.
	Кейз опустил пистолет.
	- Ну, что еще? - недовольно произнес он.
	- Сигаретку хочется выкурить, не иначе, - усмехнулся Прингл.-
Перед казнью всегда просят сигаретку, или винца стаканчик, а
некоторым еще жареного цыпленка подавай!
	- Я хотел бы кое-что уточнить,- сказал Саттон.
	Кейз кивнул.
	- Надо полагать, что в ваше время моя книга уже написана?
	- Да,- ответил Кейз.- И, если позволите, я скажу вам свое личное
мнение. Это честная и хорошая работа.
	- Ну, и кто же ее опубликовал-то? Ваша фирма, или какая другая?
	Прингл крякнул.
	- Да то-то и оно, что другая! Если бы ее опубликовали мы, какого
бы хрена мы тут с вами возились?
	Саттон нахмурился.
	- Значит, я уже написал ее,- размышлял он вслух,- без вашей
великодушной помощи и поддержки. И издал в другом месте...
Следовательно, если я начну все сначала и все пойдет так, как вам надо,
могут возникнуть некоторые, мягко говоря, осложнения?
	- Никаких,- невозмутимо ответил Кейз.- Все можно устроить и
объяснить.
	- Но если вы меня убьете, книги не будет вообще! Это разве вас
устраивает?
	Кейз немного смутился.
	- Ну, будут некоторые трудности,- ответил он.- И кое-кому
придется поворочать извилинами. Но как-нибудь выкрутимся.
	И снова поднял руку с пистолетом.
	- Вы не измените вашего решения? - спросил он.
	Саттон отрицательно качнул головой.
	Не выстрелит, думал он. Пугает. Не выстрелит!
	Кейз нажал на спусковой крючок. Мощный удар сотряс тело
Саттона и отбросил его назад с такой силой, что покачнулось
привинченное к полу кресло.
	В голове вспыхнуло пламя. Агония схватила его в жаркие объятия
и начала трясти каждый нерв, каждую косточку...
	Быстрая мысль судорожно пульсировала в сознании, пытаясь
найти в умирающем теле хоть одну клетку, где бы она могла угнездиться:
	"Меняйся! Меняйся! Меняйся!"
	И Саттон выполнил команду. Умирая, он уже чувствовал, что
началась другая жизнь.
	Смерть была так нежна, темна, прохладна и милосердна. Он
скользнул в нее, как пловец в воду, и вода сомкнулась над ним...
	...А на Земле, в кабинете Адамса, замолчал трейсер, и инспектор
отправился домой раньше положенного времени впервые в жизни, чем
немало удивил сотрудников...



	27.

	Геркаймер пытался уснуть, но сон не приходил. Он лежал на спине
и пытался что-нибудь вспомнить из своей жизни, но воспоминания, как и
сон, не шли к нему.
	А к чему мне сон и воспоминания - мне, набору химикатов? Я ведь
не человек, хотя такой же смышленый и ловкий, и, наверное, мог бы
стать столь же гадким, какими бывают люди. Я - такой же, если бы не
штамп на лбу, не рабство. И еще - у меня нет души. Хотя иногда кажется,
что есть.
	Сначала были инструменты, потом машины - не что иное, как
более сложные инструменты, впрочем, на самом деле и те, и другие -
просто-напросто усовершенствованные руки человека. Затем появились
роботы - машины, которые умели ходить и разговаривать, как люди. Но
это, конечно,- карикатура на настоящих людей. Как бы хитро они ни
были устроены, какие бы хитроумные операции ни выполняли, они - не
люди.
	Ну, а потом...
	Нет, мы не роботы, думал Геркаймер. Но мы и не люди. Мы не
машины, мы из плоти и крови. Мы - набор химикатов, повторяющий
форму своих создателей.
	Так похожи на людей, но все же не люди...
	Но надежда есть. Если мы сможем сохранить в тайне Колыбель.
Если никто из людей ее не увидит. Вот тогда настанет день, когда нас
будет не различить, тогда и человек будет разговаривать с андроидом,
думая, что говорит со своим приятелем...
	Геркаймер скрестил руки за головой.
	Почему же мне так горько? - спрашивал он себя.
	Нет, это не озлобленность. Не ревность. Это... непреодолимое
чувство собственной неполноценности, знакомое тому, кто оступился и
упал за метр до финиша.
	Он долго еще лежал и размышлял в таком же духе, глядя на
черный квадрат окна, покрытый морозными узорами, прислушиваясь к
нытью ветра - противного, злобного, порывы которого как ножом
скребли по крыше...
	Сон не