абу.
     Я действительно была лишь регентом. Регентом, основным достоинством которого была смертность. Я должна была править до тех пор, пока не подрастет юная наследница великой династии Уору, а затем - уйти, уступить место. И сделать это можно было лишь одним способом. Никогда не думала, что мне это на самом деле удастся. День, когда Лейруору с блеском выдержала окончательные испытания на эмоциональную, интеллектуальную и физическую зрелость, был, должно быть, одним из самых счастливых в моей жизни. Я выдержала. Справилась. Выстрадала. Я продержалась все эти годы, пока истинная владычица не способна была взять власть в свои руки, и я удержала от падения Эль. Долг перед моим народом выполнен, теперь можно считать себя свободной. Ночью, когда утихла пьяная эйфория и пришло наконец осознание, я заплакала. Рыдала в объятиях непривычно молчаливого Аррека, рыдала от счастья и облегчения. Смогла. Победила. Выстояла.
     Теперь можно было наконец умереть.
     Но смерть не шла. Каждое утро, открывая глаза, я вслушивалась в глубины собственного организма. Уже? Еще нет. Каждое утро я читала вопрос в глазах цвета серой стали. Ты со мной, малыш? Да, кажется. Пока что. Каждое Утро, встречая кого-нибудь из своих советников или просто случайных прохожих, я слышала немое удивление. Хранительница? Да. Все еще.
     "Как ты себя чувствуешь?" Этот вопрос мне не задавал Никто. Но с каждым прошедшим днем он все более ощутимо витал в воздухе. И сегодня, когда моя приемная дочь вошла в столовую, я увидела его в глубине фиалково-синих озер, называвшихся ее глазами.
     Сказать, что теперь вопрос не имеет значения? Она и сама отлично знает.
     За всей этой подковерной возней стояло гораздо больше, нежели жизнь одной отдельно взятой эль-леди. Лейри была создана, чтобы стать Хранительницей. Она, наследница генетической линии Уору с одной стороны и великого лорда Зимнего - с другой, идеально подходила для задачи, которую я смогла временно решать лишь ценой запредельного напряжения. Лейруору была лучше, компетентней, сильнее Я, воспитывающая ее с раннего детства, не могла постичь и малой части того, чем обладало это невероятное сребровласое существо. Она должна была принять на себя титул, и чем скорее это случится, тем лучше для всего нашего народа. Даже Эль начала проявлять признаки нетерпения, а это что-то да значит.
     Все понимали все. Кроме Аррека. И только его упрямый отказ признавать очевидное и удерживал меня среди живых. До вчерашнего дня.
     Сии соображения, как, впрочем, и многие другие, и стояли за нашими невинными, на первый взгляд, фразами и шуточками. Смысл, скрывающийся за смыслом, столь знакомый всем троим, что его даже не пытались сформулировать в сен-образы. Мы, сообщество чуждых друг другу существ, по воле Ауте оказались одной семьей, обитали в какой-то своей действительности, не зная которой, нечего было и думать уловить скрытое значение легкомысленных и ничего не значащих, казалось бы, замечаний.
     Я скрупулезно подцепила вилкой последний кусочек и отправила его в рот. Потянулась за десертом.
     - Арр-лорд, передайте, пожалуйста, сок.
     - Конечно, Лейри. Держи. Антея, хочешь немного?
     - Да, пожалуйста.
     - О Лейри, рекомендую вон те пирожные... Кстати, как поживают свободные молодые эль-лорды, опьяневшими мухами увивавшиеся вокруг в последний раз когда я тебя видел?
     - Неужели вы думаете, что я настолько неинтересна, что могу заинтриговать только молодых и только свободных?
     - Не обращай внимания, девочка. Я просто ослеплен культурными стереотипами. И всё же?
     - Я в процессе поиска.
     - Как глубокомысленно! И на какой же стадии сего процесса ты сейчас находишься?
     - На стадии тщательного и всестороннего исследования.
     - Вот как! И каковы же выводы?
     - До выводов еще не дошло.
     - О?
     - Я все еще накапливаю статистический материал.
     - !!!
     - Что с тобой, любимый, ты подавился? Аррек?
     - Похлопай его по спине! Выпейте воды, арр-лорд.
     - Я... в порядке.
     - Кажется, это называется "культурный шок".
     - После стольких лет на Эль-онн? Ты шутишь!
     - Арры всегда отличались удивительной твердолобостью. Особенно в вопросах своего средневекового подхода к брачным отношениям.
     - Бедняга!
     - Меня надо жалеть, а не его!..
     - Так кому же повезло попасть в твою статистическую выборку, дорогая?
     - Ну-у...
     Мы заполняли пустоту веселой болтовней. Однако я не могла не сопоставлять те имена, что называла Лейруору, с политическими группировками и хитросплетениями и не могла не поражаться, сколь многого она успела достигнуть. Слова "рождена для власти" даже приблизительно не отражали сути этого странного создания.
     - ... кроме того, Саашн познакомил меня с Аллом Кендоратом - древнейшим клана Расплетающих Сновидения. Удивительный эль-ин! Правда, мудрейший уделил мне не слишком много внимания...
     Она врет, - коротко передавал мне Аррек по нашей "личной" связи.
     - ... и я поговорила с другими мастерами Нед'Эстро по поводу человеческих сновидений...
     Полуправда. За долгие годы мы с Арреком настолько сработались, что он уже без особого труда передавал мне свои провидческие полувидения-полуозарения.
     Она загнала в угол Кесрит и вытянула из нее все по поводу той мерзкой истории двадцатилетней давности. О том, как ты потерялась в танце и что тогда натворила.
     Ауте милосердная...
     И о Зимнем ?
     "Да".
     Ох... Именно после тех событий Аррек прижал и меня, и весь Совет, требуя, чтобы ему позволили стать риани Хранительницы. Подвергать его такому риску, обрекать на сильнейший шок, неизбежный в момент гибели одного из партнеров по связи вене-риани, ни у кого не было ни малейшего желания. Но аргументы дарай-князя оказались неотразимы. В конечном счете мне пришлось покориться откровенному шантажу и провести все три ступени ритуала, окончательно связывая наши тела и разумы. И вот теперь он использовал эту неуловимую даже для такого чуткого эмпата, как Лейри, нить, чтобы передавать мне достаточно детальные и не слишком приятные описания того, как именно маленькая Наследница вытряхивала закрытую информацию из мастерицы чародейства и заклинаний. Признаюсь, она производила впечатление. Великолепная работа.
     Зачем она это делает?
     Уймись, я отправила в сторону Аррека успокаивающий импульс. Лейри отлично известно, что ты - Видящий Истину. И она не стала бы поднимать этих тем, если бы не хотела, чтобы мы обо всем узнали.
     Девочка растет.
     Уже выросла.
     Не лопни от гордости.
     Мы переглянулись и поцеловались взглядами. Лейри заметила, уши ее чуть дрогнули, пытаясь уловить неуловимое. В детстве меня всегда раздражала аура таинственной общности, окружавшая родителей, все эти недоступные моему пониманию " телепатические" взгляды, смыслы, сен-образы и разговоры, которые велись при мне и из которых я исключалась. У них были столетия, чтобы сплести сложнейшие покрывала связей, стягивавшие их троих вместе, в нераздельное целое, в котором мне не было места. Старые тайны, старые ссоры. Сколько раз я сидела вот так, между мамой, отцом и отчимом, слыша что-то, но не в силах понять, что именно.
     Ощущала ли это Лейруору?
     Я попыталась оградить ее от подобного, насколько смогла. Частично поэтому и не стала брать других консортов, помимо Аррека. Но вынуждена признать, здесь все усилия потерпели сокрушительное поражение. Между мной, Арреком и Зимним, отцом Лейри, было слишком много того, что словами не выразить. Стоило нам троим сойтись в одной комнате - и по напряжению можно было разгуливать, как по отвердевшему воздуху. Поэтому я постаралась, чтобы столь взрывоопасное трио никогда не собиралось вместе, если Лейри где-то поблизости. И все равно, боюсь, груз наших замешенных на любви, ревности и ненависти отношений не мог не давить на ее детство. И сейчас девочка, кажется, начала расследовать это более серьезно, чем когда-либо позволяла себе я.
     - Кроме того, я познакомилась с мастерами из Обрекающих на Жизнь.
     Это словосочетание загрохотало у меня в висках тревожными набатами. Пальцы Аррека чуть напряглись на хрупкой ножке бокала, но тут же вновь расслабились. А он-то что у Обрекающих забыл?
     - Некроманты? От этих стоит держаться подальше. Вам обоим.
     Ее уши дрогнули в жесте отрицания, зашелестели серебром наполовину сложенные крылья.
     - Я уже большая девочка, не надо за меня так беспокоиться, - это было типичное заявление молодой эль-ин, очень озабоченной тем, чтобы окружающие не позабыли о ее взрослом статусе, но чувствовалось в нем что-то не совсем натуральное. - Кроме того, я бы не стала вмешиваться в их таинственные дела.
     Она врет.
     - Да?
     - Мать Тэмино тор Эошаан сейчас занимается проектом, несколько далеким от ее обычных интересов, и я, возможно, ей помогу.
     Ложь. Нет, полуправда. Не... Антея, она намеренно пытается что-то от меня скрыть. И, во имя этой вашей Ауте, у нее получается!
     - Лейр... Ты нас пугаешь.
     Пауза. Она поняла, что мы поняли. Легкий поклон, признание мастерства. Сен-образ, означающий, что в следующий раз будет осторожнее.
     - Вы... На самом деле все не так уж плохо. Просто есть подозрения, что опять зашевелились демоны, и... почему-то на этот раз клан Изменяющихся уступил свою традиционную вотчину Обрекающим.
     Даже так?
     Быстрый вопрос к Эль - и неохотное подтверждение. Ситуация еще не настолько ясна, чтобы привлекать к ней внимание Хранительницы, но... Почему Обрекающие?
     Успокаивающий и в то же время тревожный импульс от Аррека. Полуправда.
     Лейруору допила последние капли в своем бокале, промокнула губы салфеткой. Затем игриво прикусила белую ткань клыками.
     - Спасибо за завтрак. Вы двое питаетесь вкуснее, чем кто бы то ни было еще на Эль-онн! Я получила огромное удовольствие. (И не только от еды. Но это осталось недосказанным.)
     Она поднялась, вновь распустив крылья, заструившиеся вокруг фигуры белоснежным водопадом.
     - Лейри... - Она повернулась на мой тихий зов. - Будь осторожна... "Доченька", - это добавила уже про себя.
     Склонила уши, сделала два шага к выходу. Затем вдруг остановилась. Замерла на секунду и не оборачиваясь:
     - Могу ли я спросить?
     Аррек дернулся - проявление эмоций, которые он позволял себе лишь в узком кругу самых близких.
     - Да, - мой голос прозвучал удивительно ровно.
     - Ты убила мою мать?
     Вот оно. То, чего я страшилась долгих тридцать лет. Тот Самый Вопрос.
     - Да.
     И одновременно яростно от Аррека:
     - Нет!
     Она кивнула на человеческий манер, будто ничего иного и не ожидала. Ни от одного из нас. Вышла. Я спрятала лицо в ладонях.

ТАНЕЦ ТРЕТИЙ, ФЛАМЕНКО
Con locura

     Аррек не пытался ко мне прикоснуться ни телом, ни мыслью, но его сдобренное гневом сочувствие окутывало все вокруг удушающим покрывалом. В конце концов, молчание прервала я сама.
     - Прекрати.
     Он сдержанно, но от этого не менее сердито фыркнул:
     - Она ведь прекрасно знает, что именно, как и почему случилось с ее матерью. Этого никогда не скрывали! Зачем понадобилось провоцировать нашу реакцию?
     - Значит, зачем-то понадобилось. Лейруору-тор знает, что делает.
     - Как знала Нуору-тор?
     - Довольно!
     Он прошелся пару раз за моей спиной, обдав меня стремительно убиравшимся с дороги сердитого дарай-князя ветром. Я же сидела на высокой табуретке в гостиной, подтянув ноги к груди и обхватив их руками, стараясь оставаться как можно более неподвижной и как можно менее заметной. Ребра, недавно отведавшие меча северд-ин, вновь начали ныть.
     - Я не понимаю, почему тебе так нравится принижать себя по сравнению с представителями линии Уору. Это что, какой-то защитный механизм, оправдывающий желание удрать на тот свет?
     Вот вам и "запретная тема". Ауте Всемогущая, на этот раз он, похоже, действительно рассердился.
     - Аррек... - запнулась, почувствовав, что он остановился прямо за моей спиной. Плохо. Даже спустя столько лет я все еще боялась непредсказуемости своего мужа. И, Ауте свидетельница, для этого были причины. - Ты говоришь так, будто очевидная некомпетентность в качестве Матери Хранящих должна меня как-то задевать. С чего бы это? Я - танцовщица линии Тей. Дочь клана Изменяющихся. Стихия вене - Познание и Превращения. А политическая возня и кровавое балансирование на грани геноцида вызывают у меня лишь здоровое отвращение. Быть Хранительницей - это... не мое, понимаешь?
     Руки легли мне на напряженные плечи, зарылись в свободно падающие волосы.
     - Ты недооцениваешь себя, любимая. Тридцать лет удерживать свой народ в мире и процветании - ты хоть понимаешь, сколь редко правителям удавалось достичь подобного?
     - Мир? С точки зрения развития биологического вида - весьма спорное благо. Может, я и была сносной Хранительницей. Лейри станет великой.
     Он сжал пальцы, больно сдавив основание шеи. Я задохнулась, хватка тут же ослабла, ладонь бережно, волной исцеляющей энергии погладила хрупкие косточки.
     - Даже самые упрямые придурки из Атакующих вынуждены были признать, что ты хороша в том, что делаешь.
     Читай, "нет никакой необходимости прекращать этим заниматься". Мои губы искривились в горькой усмешке. Повернула голову, уткнувшись щекой в ладонь.
     - Нельзя быть хорошей в том, что ненавидишь всем сердцем. Там, где я с боем пробивалась, платя ошметками своей души, Лейруору пройдет легко и свободно.
     - Но...
     - Оставь, Аррек, - я откинулась назад, на его грудь. - Или оставь это, или говори то, что на самом деле хочешь сказать. Я бесконечно устала от пританцовок вокруг запретных тем.
     Тихий смех.
     - Ты с поразительной женской логикой забываешь, что сама же и сделала их запретными!
     - Не забываю. Просто игнорирую.
     - С той же женской логикой. - Пауза. Затем тихо и серьезно:
     - Я не хочу, чтобы ты умирала.
     - И кажется, принял-таки меры, чтобы этого не случилось? - В глубине моего спокойного голоса тлела ярость.
     Пауза.
     - Пока - не до конца. Нет никакого смысла давать тебе жизнь, если ты все равно отшвырнешь ее при первом удобном случае.
     - Отшвырну, - я вывернулась из его рук и села, полуобернувшись, когтями впившись в сиденье неудобной высокой табуретки. От ярости, полыхавшей в мозгу, вся комната окрасилась многоцветными бликами. - Это мой выбор, Аррек!
     А он был все так же безумно красив.
     - Не только твой, любимая...
     Так красив...
     - Прекрати!
     - С удовольствием. Совершенно очевидно, что ты пока не готова к этому разговору.
     - Аррек!!! - От моего голоса, отдавшегося в костях всплеском холодного металла, по стенам прошла судорожная дрожь. А он лишь отступил, сияя перламутровым великолепием кожи на фоне иссиня-черной рубашки, прошелся вдоль бассейна, и свет, рваными стружками падавший сквозь ажурные ветви, танцевал на темной фигуре свой легкий и быстрый танец.

     Царица, иль, может быть, только печальный ребенок,
     Она наклонялась над сонно вздыхающим морем.
     И стан ее, стройный и гибкий, казался так тонок
     Он тайно стремился навстречу серебряным взорам.

     Вот только его поэтических потуг мне не хватало! Всякий раз, когда Аррек брался переводить в сен-образы стихи, не важно, свои или чужие, я чувствовала себя так, будто меня вывернули наизнанку и хорошенько прополоскали. Неужели он не понимает?

     Сбегающий сумрак. Какая-то крикнула птица,
     И вот перед ней замелькали на влаге дельфины.
     Чтоб плыть к бирюзовым владеньям влюбленного принца,
     Они предлагали свои глянцевитые спины.

     - Аррек, не надо! - Я балансировала на грани между рыданием и рычанием. Стремительно сползая в сторону последнего. Он лишь улыбался, тонко. Улыбка походила на обнаженный клинок, опасность которого скрадывается тенями и бликами.

     Но голос хрустальный казался особенно звонок,
     Когда он упрямо сказал роковое: "Не надо"...
     Царица, иль, может быть, только капризный ребенок,
     Усталый ребенок с бессильною мукою взгляда...

     - Придурок! - Я вскочила на ноги. Вот ведь упрямый...человек!
     Уймись, девочка. Сама знала, с кем связывалась. Или, по крайней мере, думала, что знала.
     Я тихо бесилась - исключительно тихо. В обществе Аррека громогласные скандалы и красивые истерики не срабатывали, это я поняла достаточно быстро. Все равно что лупить мечом море: ему хоть бы хны, а ты быстро выдохнешься. Или, того лучше, море может разозлиться и запустить в тебя хорошим цунами... Ставить точки в разговоре, объявляя, что тема закрыта и больше не обсуждается, дарай умел ничуть не хуже меня. Но "капризный ребенок"! Ауте, каков наглец!
     - Как тебе это удалось?
     Он чуть пожал плечами - едва заметное движение закованной в шелк тени.
     - Какая разница?
     - Что ты со мной сделал? - Гнев струился тонкой, отравленной змейкой. Вопрос наведенных извне изменений для меня был больным, Аррек прекрасно об этом знал.
     Может, потому и ответил.
     - Пока - ничего необратимого. Но у меня есть идеи по поводу того, как можно обойти это ваше ту-истощение. Тебе стоит только позволить...
     - Нет!
     - Тогда оставим бесполезный разговор.
     - Но...
     - Антея, - в тихом, ровном, совершенно спокойном голосе пробуждающимися драконами шевельнулась Власть. Не аррские фокусы с модуляциями, не балаганные трюки с напиткой звуковых волн силой, а темное, берущее начало из подлинного Знания и настоящей Воли могущество. И где он такого нахватался? - Мы вернемся к этому вопросу. Скоро. Я обещаю.
     Ну... ладно. В конце концов, тянули же мы с выяснением отношений несколько десятилетий, отложим и еще на пару дней. Никакого кризиса сейчас нет... И руки скоро прекратят дрожать от испуга. И вообще!
     - Если Лейри зачем-то сочла нужным привлечь наше внимание к ситуации с Обрекающими, значит имеет смысл заняться ими, - мой голос звучал очень разумно.
     - Возможно, - арр скользнул вперед, принимая правила игры. Он, не обладавший пластичной психикой эль-ин, не мог вычеркнуть только что произошедший разговор из памяти с той же легкостью, что и я, но внешне это никак не проявлялось. - Если я правильно понял последние намеки, Ойкумене придется иметь дело с темными эль-ин...раньше или позже. Только этих тварей Эйхаррону и не хватало для полного счастья!
     Я склонила уши, неохотно признавая его правоту. У него были своеобразные понятия о долге и преданности. Будучи арром, представителем самой могущественной (хотя и не слишком многочисленной) человеческой расы Ойкумены, он генетически был запрограммирован на фанатичное служение интересам своего народа. Однако к проблеме, как именно следует служить, мой возлюбленный супруг подходил весьма творчески. Например, он был убежден, что лучшая услуга, которую Аррек арр Вуэйн может оказать своим соотечественникам - это держаться от них на максимально возможном расстоянии. Положение моего консорта, служащего этаким сдерживающе-контролирующим фактором в отношениях арров и эль-ин, позволяло ему это. Однако ни презрительно-брезгливое отношение Аррека к политике, проводимой Эйхарроном, ни его безусловная любовь ко мне, ни даже страсть к бродяжничеству и авантюрам, не отменяли того факта, что прежде, всего дарай-князь был предан своему отечеству. И если он считал, что демоны могут как-то угрожать безопасности Великих Домов Эйхаррона (одним из которых, по дичайшему стечению обстоятельств, официально считался и Эль-онн, и не спрашивайте как это получилось!), то не мне его разубеждать.
     Аррек бросил в мою сторону резкий взгляд.
     - Ты собираешься заняться расследованием демонической активности, - это не было вопросом. - Расскажи-ка мне о них побольше. Чем демоны отличаются от эль-ин? Кроме того, что они "темные эльфы", ваш вариант злобных родственников?
     - Чем отличаются, чем отличаются... Да ничем! - Пауза. Терпеливый взгляд. - У них нет наших ограничений.
     - То есть?
     Вздохнула. Что-то да подсказывало, что ответы на все эти вопросы он знал куда луч