ко по каким-то своим соображениям оставил его на "Королеве" и
заменил врачом Тау.
     Весьма расстроенный этой  неудачей,  Дэйн  вернулся  в  свою  прежнюю
каюту. Из любопытства он  наскоро  в  ней  пошарил  в  надежде  обнаружить
что-нибудь  забытое   загадочным   доктором.   В   телевизионном   боевике
неустрашимый герой Дэйн непременно нашел бы секретные  планы...  чего?  Он
понятия не имел - чего,  и  ему  вдруг  вспомнились  исполненные  здравого
смысла рассуждения Камила.
     Тогда он принялся думать о Камиле, стараясь  понять,  откуда  у  него
такая неприязнь к помощнику механика. В  какой-то  степени  эта  неприязнь
была вызвана броской внешностью и изысканными манерами  Камила.  Сам  Дэйн
еще не вышел из того  возраста,  когда  не  знают,  куда  девать  руки,  и
натыкаются на мебель. В Школе на плацу инструкторы всегда приводили его  в
пример, рассказывая, как не  следует  выполнять  строевые  упражнения.  Он
заглянул в зеркальце на стене каюты и  не  обнаружил  в  своей  физиономии
ничего чарующего. Да, физически Камил был  одарен  всем,  чего  был  лишен
Дэйн.
     Вдобавок помощник суперкарго подозревал, что и по остроте  ума  Камил
тоже оставляет его  далеко  позади.  Он,  Дэйн,  был  похож  на  бульдога,
действующего медленно, но верно.  А  Камил  скакал  легко  и  быстро,  как
кузнечик. "И всегда по верному пути - вот в чем вся беда, - подумал Дэйн с
невеселой усмешкой. - Он бы нравился мне  гораздо  больше,  если  бы  хоть
разок дал маху. А то ведь всегда и во всем он до отвращения  прав.  Ладно.
Психолог решил, что я больше всего подхожу этому экипажу. Но это вовсе  не
значит, что мне должен нравиться  каждый  член  команды.  Машина  тоже  не
всемогуща. Во всяком случае, с большинством людей я могу поладить, об этом
я догадался еще в Школе".
     В конце концов, придя  к  выводу,  что  утро  вечера  мудренее,  Дэйн
заснул. А проснувшись рано утром, он думал  уже  только  о  том,  как  это
здорово, что он сейчас полетит в разведку.
     Командир Джелико настолько пошел навстречу пожеланиям  доктора  Рича,
что даже исключил из задач разведки обследование района  развалин.  Но,  с
другой стороны, он дал обеим группам самые недвусмысленные  инструкции:  в
случае обнаружения новых следов Предтеч доложить об  этом  ему,  капитану,
лично и ни в коем случае не по радио, потому что радиопередача  моет  быть
перехвачена в лагере Рича.
     Дэйн надел на голову шлем с коротковолновым радиотелефоном и  затянул
на поясе широкий ремень, к которому были  прицепелены  моток  тонкого,  но
прочного торса, фонарик и сумки с набором  полевых  инструментов.  Они  не
думали, что покидают  "Королеву"  надолго,  однако  под  сиденья  флиттера
уложили пакеты концентратов, полевые аптечки, полные фляги, а также  ящики
с "товарами для контакта", хотя, по мнению Дэйна, вряд ли эти товары могли
здесь пригодиться.
     Камил сел за пульт управления,  а  Дэйн  и  Тау  втиснулись  на  одно
сиденье у него за спиной. Помощник механика  нажал  кнопку  на  пульте,  и
гнутый колпак обтекателя надвинулся, закрыв кабину. Флиттер мягко снялся с
борта "Королевы" и взял круто к северу по  курсу,  проложенному  для  него
капитаном Джелико и Ван Райком.
     Солнце было уже высоко. Лучи его высекали блики в  реках  стеклянного
шлака и пробуждали к жизни  чахлую  зелень,  рваной  бахромой  выстилавшую
лощины  у  подножия  скалистого  хребта.   Дэйн   включил   автоматическую
кинокамеру.
     Когда  флиттер  достиг  зеленой  полосы  и  внизу  потянулись  редкие
скопления кустарника, камил для удобства наблюдения  снизился  и  уменьшил
скорость. Но нигде не было видно никаких признаков жизни - ни на земле, ни
в воздухе.
     Они пролетели до конца первой лощины,  затем  Али  свернул  вправо  и
свечой взмыл над зубчатым гребнем голой  черной  скалы  в  поисках  нового
клочка плодородной почвы. Они обследовали вторую лощину и опять не увидели
ничего, кроме редкого кустарника и разбросанных островков зеленой травы.
     Третья лощина оказалась интереснее. По дну ее  струился  извивающийся
ручей, растительность здесь была не только гуще, но и темнее  -  не  такая
чахлая и  бледная.  И  там  было  еще  что-то.  Дэйн  и  Тау  одновременно
закричали:
     - Снижайся!
     - Вон там!
     Камил с ходу проскочил это место, но тут же  сбросил  скорость  и  по
дуге вернулся  обратно.  Дэйн  и  Тау,  прижавшись  лицами  к  прозрачному
пластику обтекателя, жадно смотрели вниз, ища глазами это необычное  пятно
возле кустарника.
     Вот оно! Дэйн понял, что не  ошибся.  Это  было  возделанное  поле  -
крошечный огороженный  участок  правильной  формы.  Собственно,  его  даже
нельзя  было  назвать  полем.  Ограда  из  камешков  и  прутьев  обрамляла
каких-нибудь четыре квадратных фута почвы.
     Крохотные растеньица были высажены на этом участке прямыми рядами. Их
желтые папоротникоподобные листья непрерывно трепетали как бы  от  порывов
ветра, хотя на кустарнике рядом не дрожал ни один листок.
     Камил  дважды  облетел  вокруг  этого  "поля",  а   потом,   выключив
двигатель,  перешел  в  планирование  вдоль  лощины  в  сторону  выжженной
равнины. Они миновали еще три таких поля, довольно далеко  отстоящих  друг
от друга, а затем пролетели над местом, где лощина расширялась и  три  или
четыре поля располагались  рядом.  Все  они  были  заключены  в  ограды  и
казались тщательно ухоженными, но нигде не  было  видно  ни  тропинок,  ни
следов тех, кто сеял, возделывал и будет собирать урожай.
     - Возможно, конечно, - проговорил Тау, нарушая молчание, -  мы  имеем
здесь дело с флоральной, а не с фаунальной цивилизацией...
     - То есть, по-твоему, эта морковка сама себе построила ограду и  сама
себя высеяла... - начал Али.
     Но у Дэйна уже был готовый ответ. Как-никак он  был  специалистом  по
контактам, и в него достаточно крепко вколотили идею  о  том,  что,  когда
имеешь дело с внеземной цивилизацией, мыслить надлежит широко и  свободно,
не  отвергая  без  тщательного  рассмотрения  никаких,  даже  самых  диких
гипотез.
     - Может, это своего рода детские ясли,  -  проговорил  он.  -  Может,
взрослые особи посеяли здесь свои семена...
     Али только презрительно фыркнул, но Дэйн решил не раздражаться.
     - Нельзя ли нам сесть? - спросил он.  -  Надо  бы  поглядеть  на  это
вблизи... Только надо сесть подальше о  полей,  -  добавил  он  на  всякий
случай.
     - Слушайте, вы, торговец стекляшками, - произнес Али сквозь зубы. - Я
вам не новичок зеленый и не кретин...
     "Поделом мне, - честно признал Дэйн.  -  У  Камила  есть  опыт,  а  я
впервые в разведке. Черт меня  дернул  соваться  куда  не  следует..."  Он
прикусил язык и молчал все  время,  пока  Али  вел  флиттер,  снижаясь  по
спирали к голой скалистой площадке, расположенной достаточно далеко  и  от
ручья, и от полей.
     Тау связался с "Королевой" и сообщил о сделанном  открытии.  В  ответ
последовал приказ осторожно осмотреть лощину и поискать  еще  какие-нибудь
признаки разумной жизни.
     Врач оглядел утесы, окружавшие место посадки, и сказал:
     - Может быть, в пещерах...
     Но пока они пешком пробирались к лощине вдоль голых черных скал,  они
не обнаружили ни одной трещины, ни одной щели, достаточно глубокой,  чтобы
там могло укрыться животное размером хотя бы с Синдбада.
     - Они могли спрятаться, увидев флиттер, - заметил  Али.  -  Возможно,
они даже сейчас следят за нами.
     Дэйн настороженно огляделся вокруг, всматриваясь в  стены  утесов,  в
скопления кустарника, в заросли высокой жесткой травы.
     - Они должны быть очень маленькие, - пробормотал он вполголоса. -  Уж
очень маленькие у них поля.
     - Все-так это, наверное, растения, - отозвался Тау.
     Но Дэйну не хотелось с ним соглашаться.
     - До тех пор, - медленно проговорил  он,  -  мы  вошли  в  контакт  с
восемью негуманоидными расами. Слиты -  пресмыкающиеся,  арвасы  -  что-то
вроде кошек, фиффтоки - моллюски, из прочих три отличны от нас  химически,
а кандойды и мимсисы - насекомые. Но разумные растения...
     - ...вполне возможны, - закончил за него Тау.
     Они очень тщательно обследовали ближайшие поля. Растеньица  достигали
в высоту двух футов, кружевная листва их непрерывно  трепетала.  Они  были
старательно прорежены, и между ними не было ни стебелька сорной травы.  Ни
плодов, ни семян разведчики не  обнаружили,  а  когда  наклонились,  чтобы
рассмотреть растения вблизи, то почувствовали сильный  пряный  запах.  Али
принюхался.
     - Гвоздика?.. Корица?.. Может быть, это плантация лечебных трав?
     - Почему же именно лечебных?
     Дэйн присел на корточки.  Странно.  Эти  миниатюрные  плантации  были
заботливо обработаны, но не было между ними никаких тропинок, и  непонятно
было, как неизвестные фермеры к ним подходят. Подходят?..  Быть  может,  в
этом-то все и дело... Может, они крылатые? Он произнес это вслух.
     - Ну, разумеется, - сказал Али с обычным ехидством. -  Племя  летучих
мышей. И выходят они наружу только ночью. Именно поэтому нас не  встречает
здесь торжественная делегация...
     "Ночной образ жизни? что ж, это вполне возможно, -  подумал  Дэйн.  -
Значит, надо  установить  здесь  пост  и  оставить  на  ночь  наблюдателя.
Впрочем, если фермеры выходят на работу в  полной  темноте,  наблюдать  их
будет  очень  трудно.  Сейчас  мы  можем  сделать  только  одно:  укрыться
где-нибудь поблизости и подождать до вечера. Возможно,  они  действительно
не показываются только потому, что испугались нас и прячутся".
     Дэйн и Тау залегли в тени высокой скалы,  а  Камил  увел  флиттер  на
вершину утеса, так что снизу его видно не  было.  Однако  шли  часы,  а  в
лощине ничего не менялось. Душистые растения продолжали  трепетать,  а  их
дикие братья неподвижно скучились вдоль ручья.
     Животный мир Лимбо не отличался ни разнообразием, ни  обилием.  Кроме
пробы  воды  и  образцов  растительности,  Тау  удалось  заполучить   лишь
окрашенное под цвет почвы насекомое, похожее на земного жука.  Он  упрятал
его  в  коробку,  чтобы   отвезти   на   "Королеву"   для   основательного
исследования. Спустя час еще одно насекомое с тусклыми  крупными  крыльями
пронеслось над  водой.  А  животные,  птицы  и  пресмыкающиеся  так  и  не
появлялись.
     - На этом пепелище, - вполголоса пояснил Тау, - могли уцелеть  только
самые низшие существа...
     - А как же плантации? - возразил Дэйн. Все это время он ломал голову,
чем можно соблазнить таинственных лимбеанцев, если они вообще когда-нибудь
появятся. Задача не из легких, тем более что он  понятия  не  имел  об  их
природе. Например, если их зрение отличается от человеческого, то для  них
не годятся ярко раскрашенные безделушки, которые пользуются таким  успехом
у примитивных гуманоидных племен. А  если  у  них  иная  область  слуховой
чувствительности, бесполезными  окажутся  музыкальные  ящики,  так  хорошо
зарекомендовавшие себя при установлении контакта с кандойдами... Дэйн  был
склонен принять за исходную точку обоняние. Растения на  плантации  пахли,
причем, пожалуй, слишком сильно даже для человеческого носа с  его  слабой
чувствительностью. Единственное, что  сейчас  можно  было  с  уверенностью
сказать о коренных обитателях  планеты,  -  это  то,  что  они  не  лишены
обоняния. Попробовать в качестве приманки  запахи,  пряные  запахи...  Это
может сработать. Он сказал Тау:
     - Эти растения сильно пахнут. Нет ли у нас  в  аптеке  чего-нибудь  с
таким же запахом? У нас есть душистое мыло с  Гаратола,  но  оно  вряд  ли
подойдет...
     Тау улыбнулся.
     - Ищете приманку? Да, запах,  возможно,  их  приманит.  Только  лучше
пошарить не в аптеке, а в кладовых у Муры. Взять у него по щепотке  разных
пряностей...
     Дэйн прислонился спиной к скале.  Как  же  он  об  этом  не  подумал?
Пряности  употребляются  в  кулинарии  -  разумеется,  у   Муры   найдется
что-нибудь подходящее для народца, который выращивает эти  пахучие  травы.
Значит, придется вернуться на "Королеву"...
     - И вот что, - продолжал Тау. - Сегодня, надо думать, с  контактом  у
нас ничего не получится. По-видимому, они  ведут  ночной  образ  жизни,  и
наблюдательный пост надо оборудовать соответственно. А пока - пойдемте...
     Тау был командиром группы, и решения принимал он.  Дэйн  обрадовался,
ему хотелось  поскорее  заняться  подготовкой  к  контакту.  Они  помахали
Камилу, чтобы он спустил флиттер,  связались  по  радио  с  "Королевой"  и
получили приказ возвращаться.
     Капитан и суперкарго приняли их в рубке, выслушали  Тау  и  позволили
Дэйну  высказаться  по  поводу  пряностей.  Когда   Дэйн   закончил   свою
вдохновенную речь, капитан повернулся к Ван Райку:
     - Что скажете,  Ван?  Вы  когда-нибудь  пользовались  пряностями  для
контакта?
     Суперкарго пожал плечами.
     - Для контакта годится что угодно, лишь бы оно  привлекало  туземцев.
Можно попробовать и пряности - наряду с обычным набором.
     Джелико сказал в микрофон:
     - Фрэнк, поднимитесь ко мне. Захватите образцы всех пряностей,  какие
у нас есть. Образцы всего, что сильно и хорошо пахнет.
     Два часа спустя  Дэйн  уже  оценивал  дело  рук  своих,  стараясь  по
возможности быть строго объективным. Он нашел широкий  плоский  камень  на
полпути между двумя плантациями. На  камне  разложили  образцы  товаров  -
украшения, маленькие игрушки, поделки  из  металла,  сразу  бросавшиеся  в
глаза, музыкальный ящик, устроенный так, что если взять  его  в  руки,  он
начинает играть. И наконец, он поставил на камень три пластиковые чашки  с
пряными смесями, накрытые легкой тканью.
     В  кустах  неподалеку   был   замаскирован   нацеленный   на   камень
телепередатчик. Дэйну, Тау и Камилу предстояло провести ночь перед экраном
во флиттере на вершине утеса.
     Дэйн все еще немного недоумевал, как это ему  доверили  такое  важное
дело. Но он уже понимал справедливость закона "Королевы": ты задумал -  ты
и выполняй. Успех или провал всецело зависит от тебя. И Дэйну было немного
не по себе, когда он забирался во  флиттер,  чтобы  подняться  на  вершину
утеса.



6. ЗЛОВЕЩАЯ ЛОЩИНА

     Снова на них навалился плотный мрак лимбеанской ночи. У этой  планеты
не было спутника, а холодные иголочки звезд не способны были сделать  ночь
сколько-нибудь светлее. Даже на экране тьма  казалась  непроглядной,  хотя
телекамера внизу была оборудована сверхсветосильной оптикой.
     Тау потянулся, нечаянно задев Дэйна. Они были одеты в двойные  зимние
куртки. температура в закрытом флиттере была почти комнатная,  и  все-таки
холод снаружи добирался до них. Они поделили ночь на три  вахты,  так  что
двое, свободные от дежурства, могли попытаться вздремнуть. Впрочем,  Дэйну
было  не  до  сна.  Он  таращил  глаза  во   тьму,   окутывавшую   флиттер
непроницаемым покрывалом.
     Он не догадался засечь время, когда увидел первую  вспышку  -  острый
огненный луч, прорезавший небо  на  западе.  Он  вскрикнул.  Дежуривший  у
экрана Али вскинул глаза, проснулся Тау.
     - Вон там, глядите! - крикнул Дэйн. - Вон там!
     Они не могли разглядеть его руки, но в этом уже не было  нужды.  Тьму
озарила новая вспышка, потом еще одна, потом сразу несколько, а потом  все
исчезло, и ночь сделалась темнее, чем прежде.
     - Палят из бластеров, - проговорил Али. Он уже включил  передатчик  и
отстукивал сообщение на "Королеву".
     На мгновение Дэйна охватила паника.  Но  он  тут  же  сообразил,  что
стреляют далеко к западу от того места, где стоит "Королева", так что  это
не нападение на их корабль,
     Али доложил капитану, что они только что наблюдали, видимо,  какое-то
далекое сражение. С корабля  вспышек  не  заметили,  все  спокойно  вокруг
"Королевы", в том числе и  в  развалинах  за  пустошью,  где  располагался
лагерь Рича.
     - Нам оставаться здесь? - спросил Али напоследок.
     Ответ последовал немедленно: да, оставаться, если только  на  них  не
нападут.  Теперь  особенно  важно  выяснить,  что  же  представляют  собой
аборигены Лимбо.
     Но  на  экране  телевизора  по-прежнему  смутно  виднелся  камень   с
разложенными на нем товарами, и больше ничего.
     Теперь они несли вахту по двое: один следил за экраном, другой  -  за
западным горизонтом. Но вспышки больше  не  разрывали  ночи.  Если  там  и
происходил бой, то он уже кончился.
     Была очередь Дэйна дежурить перед экраном, и, по  его  расчетам,  уже
близился рассвет, когда  что-то  впервые  шевельнулось  возле  камня.  Это
движение было едва заметным, и в первый момент Дэйн решил, что ошибся.  Но
вот на черном  фоне  кустарника  справа  от  камня  возникло  нечто  такое
странное, что Дэйн не поверил глазам.  Совершенно  машинально  он  включил
регистрирующий киноаппарат.
     И вовремя. Удивительное существо было не только почти бестелесно, оно
передвигалось с поразительной быстротой, искажавшей его и без того  жуткие
очертания. Дэйн что-то видел, в этом он был вполне уверен. Но он хоть убей
не мог бы сказать, что это было или на что оно было похоже.
     Тау и Камил дышали  ему  в  затылок,  а  сам  он  вперился  в  экран,
подстерегая малейший намек на движение там, внизу. Н вот наступил рассвет,
тьма быстро редела, а они так ничего и не  увидели  больше,  кроме  листвы
кустарника, колеблемой утренним ветром. То,  что  прошло  мимо  камня,  не
заинтересовалось  выставкой  товаров.  Оставалось  положиться  на   пленку
киноаппарата.
     Солнце Лимбо  поднялось  над  горизонтом.  Иней,  покрывший  за  ночь
вершины утесов, быстро исчезал. Но лощина оставалась  пустынной  -  ночной
гость больше не появлялся.
     Прибыл второй флиттер с сменой. Рип подошел поговорить с зевающими во
весь рот товарищами.
     - Удалось что-нибудь? - спросил он.
     - Да, что-то, кажется, засняли на пленку, - отозвался Дэйн.
     Он чувствовал, что радоваться, пожалуй, пока еще рано.  Этот  неясный
призрак мог и не быть владельцем плантации. Возможно, просто  какое-нибудь
животное случайно проскользнуло мимо.
     - Капитан приказал вам  перед  возвращением  обследовать  район,  где
стреляли, - сообщил Рип, обращаясь  к  Тау.  -  Решения  принимайте  сами,
только не впутайтесь во что-нибудь серьезное.
     Врач кивнул. Али включил двигатель, и они поднялись в  воздух.  Внизу
раскинулся  уже  знакомый  пейзаж  -  узкие  лощины,   кое-где   крошечные
квадратики плантаций. Флиттер,  завывая,  шел  совсем  низко,  но  никаких
признаков жизни, кроме растительности, видно  не  было.  Они  пролетели  к
западу миль пять, и вдруг перед ними открылась ужасная картина.
     Над  тлеющим  кустарником  еще   поднимался   дым,   огненные   удары
высоковольтных бластеров  исхлестали  землю  и  камень,  прорубили  черные
просеки в густой зелени, но не это было самым страшным.
     Трупы...
     Три  обгоревших  трупа  скрючились  в  расселине,  словно  в  попытке
спрятаться от ударов оружия, которого эти существа не понимали. Да, совсем
недавно это были живые существа, хотя теперь  они  походили  на  уродливые
обуглившиеся головешки.
     Али пролетел еще немного вперед над лощиной. Ничего живого. Тогда  он
развернулся, чтобы сесть рядом с расселиной.  Выскочив  из  флиттера,  они
двинулись через каменную россыпь и тут же наткнулись на четвертую жертву.
     Этот был застигнут огнем, но умер не сразу.  Смертельно  изувеченный,
он еще пытался бороться за жизнь, заполз в узкую трещину между скал и  там
цеплялся за стенки, пытаясь вскарабкаться наверх, но смерть настигла  его,
и бессильное тело выкатилось наружу.
     Тау опустился на колено рядом со скрюченным трупом.
     А Дэйн взглянул только один раз и тут же  зажмурился.  Его  замутило.
Воздух был наполнен отвратительным смрадом, и это  был  не  запах  горелой
зелени. Впрочем, главное Дэйн успел заметить.
     Это был не человек. Ничего подобного Дэйн никогда не видел и ни о чем
подобном не слышал. Это существо - оно