лонившись к микрофону: - Джоэл, скорректируй киборгов. Пусть прекратят огонь на поражение. Я хочу получить эту сучку живой, мы с ней не закончили один интересный разговор.
     - Да, сэр, я понял, - мгновенно отозвался интерком. - Я загоню ее на холм и буду держать в кольце.
     - Вот и молодец. Действуй.
     Через минуту предупреждающие сигналы смолкли. Огромный космический корабль, убрав все огни, словно мрачная тень начал медленно уходить из точки геостационарной орбиты.
     Пухлый шар Деметры качнулся и поплыл навстречу его экранам.

Деметра. Окрестности бывшего Города людей.

     Знойный полдень дрожал над материком Деметры зыбким маревом миражей. Нагретые солнцем камни в окружении горячего песка, из которого повсюду торчали не менее раскаленные куски металла, - таким был основной тип ландшафта в окрестностях бывшего Города людей.
     Здесь полноценно хозяйничала Мать, она, по сути, и была - Город. Коричневато-серые стены, над которыми все еще царили руины зданий, уже забыли присутствие живых существ.
     Чем он был - этот унылый, поеденный временем, покрытый шрамами от былых битв людей и инсектов прямоугольник чуть наклоненных стен, образующий цоколь погибшего в своем зародыше мегаполиса? Памятником человеческому регрессу? Напоминанием о бренности всего сущего? Или таинственной колыбелью, в которой прорастало зерно завтрашнего разума?
     Ответ на этот вопрос могло дать только время.
     Внезапно раскаленный песок у основания коричневато-серых стен зашевелился, потек струйками оползней, обозначая контур встающей на ребро круглой плиты. Гулко и протяжно взвыли моторы, вдвигая в образовавшееся отверстие сегмент подъемника, на котором неподвижно стоял пятиметровый робот.
     Контуры машины разительно напоминали застывшего на чуть согнутых лапах, сложившего крылья и вытянувшего вперед голову-рубку ворона.
     Это был Райвен.
     Сегмент грузового лифта достиг края отверстия, в который все еще осыпался, стекая тонкими струйками, потревоженный песок, и остановился.
     Ступоходы Райвена пришли в движение. Он выпрямился, повел из стороны в сторону своим вытянутым вперед корпусом, сканируя далекий горизонт, и сделал шаг вперед.
     Песок с тихим шуршанием стек в продавленную трехпалым ступоходом яму, заполняя таинственный след.
     Чуть раскачиваясь из стороны в сторону, Райвен сорвался с места и побежал туда, откуда знойный ветер нес запах гари, где у горизонта клубился дым и приглушенное эхо доносило отзвук далеких рокочущих взрывов.
     Для истории Галактики наступал еще один ключевой эпизод, но никто из участников сегодняшних событий, включая и компьютерную Сеть Города, не задумывался над этим. Они любили, ненавидели, алкали, спасали свою жизнь, ничуть не задумываясь над тем, как их порывы и чувства отразятся на жизнях и судьбах миллионов других существ, большинство из которых еще не родились.
     Развязка дня сегодняшнего лежала в не очень далеком, но очень спорном и туманном будущем.
     Райвен бежал.
     Сумасшедшая скорость обработки данных в его мозгу делала многозадачными мысленные процессы этого существа. Одна часть его сознания была прикована к далеким отсветам взрывов, а вторая, не в ущерб первой половине, мыслила о другом.
     Он пытался понять, кто же он на самом деле - машина, человек, принявший облик механизма, или нечто совершенно иное?
     Он пытался постичь самого себя, а заодно - и окружавший его мир, который не мог не измениться в свете новой информации.
     Он был раньше. Он был кем-то другим, и его сегодняшнее сознание - это лишь слабый отпечаток той личности, которую хранила в себе безвозвратно погибшая в Сфере Дайсона биологическая составляющая...
     Много веков назад там оборвалась его судьба.
     К сожалению, он совершенно ничего не помнил об этом. Память хранила лишь несколько туманных клочков воспоминаний, и больше ничего.
     Парадокс заключался в том, что Райвен не чувствовал никакой ущербности. Он был самим собой. Память о прошлой жизни, смутным призраком появившаяся на пороге сознания, порождала в нем жгучее любопытство, но никак не ощущение неполноценности.
     Он был и по-прежнему оставался Райвеном - существом из металла и пластика, но назвать себя роботом в человеческом понимании этого слова он уже не мог. Он являлся Существом, личностью, имевшей прошлое и будущее, Райвеном, который любил свою Мать - компьютерную Сеть города - в равной степени, как и Беат - живую женщину, которая вырастила его. Она однажды взяла в свои ладони небольшой металлический шар и отнеслась к нему, как к глупому, делающему первые шаги ребенку, - и это оказалось именно тем толчком, что пробудил дремлющее в нем самосознание...
     Он чувствовал, и в этом крылся великий, но пока что непонятный для него смысл.

Борт ?Виктории?. Лаборатория кибернетических систем.

     Патрульный корабль Людей Сферы безнадежно опаздывал.
     ?Виктория? вошла в атмосферу Деметры, снижаясь по виткам сужающейся книзу спирали.
     Ее вели навигационные компьютеры систем автоматического пилотирования. Люди на борту занимались несколько иными - гораздо более разрушительными приготовлениями.
     Иногда бывает достаточно одного удара, чтобы сорвать цепь роковых событий, превратив осторожного, расчетливого командира в жаждущего мести безумца.
     Именно это случилось с Отто Шнайдером.
     Его тщательно продуманные и, казалось бы, совершенно реальные планы рушились раз за разом, сначала после безумной выходки уничтожившего себя робота, затем эта лицемерная сука обвела его вокруг пальца, и теперь уже Шнайдеру было все равно - появившийся на радарах патрульный корабль Людей Сферы заставил его пойти ва-банк, послав тяжелый разведывательный крейсер в плотные слои атмосферы.
     Либо он получит вожделенный процессор, либо умрет, но в таком случае его смерть обещала потрясти этот мир до самого основания.
     Лишь один человек на борту ?Виктории? не принимал участия в общей суматохе подготовки к бою. Его абсолютно не волновала разлившаяся по каналам внутренней связи разноголосица команд. Запершись в лаборатории кибернетических систем, где на стерильных столах в специальных зажимах были разложены оплавленные и покореженные останки робота, он занимался привычной для себя работой - скрупулезным исследованием обломков. Этот человек был экспертом очень высокого класса, и его пребывание на борту ?Виктории? стоило баснословных денег.
     Впрочем, никто не мог упрекнуть этого человека, что он зря ест свой хлеб. Если существовала какая-то зацепка, малейшая ниточка, способная придать этим бесформенным кускам металла какой-то смысл, то он нашел бы ее.
     И это действительно случилось. Человек, склонившийся над экранами оптико-электронных умножителей, не знал о Райвене ровным счетом ничего и, естественно, не мог предположить, что тридцатисантиметровый, наполненный кристаллами шар создал все это, основываясь на каких-то подсознательных воспоминаниях, фантомной памяти о своей прошлой форме.
     Человек искал свидетельства более приземленные, указывающие на конкретного производителя... И он нашел!
     Под окалиной, покрывавшей кусочек брони, внезапно открылось нечто любопытное - какое-то полустертое клеймо либо фирменный заводской знак.
     В глазах человека мелькнуло выражение торжества. Быстро откатившись вместе с креслом к соседней консоли, он застучал пальцами по сенсорной клавиатуре компьютера.
     На мониторе появилось укрупненное изображение товарного знака и расположенной по кругу частично сохранившейся надписи.
     Память Райвена была памятью машины. Воспроизводя свою былую форму на оборудовании обыкновенной ремонтной мастерской, где временно отсиживалась Беат после очередного удачного рейда, он, не задумываясь, нанес это клеймо именно туда, где оно должно было быть.
     Из горла эксперта вдруг вырвалось бессвязное, изумленное восклицание, когда компьютеру лаборатории удалось идентифицировать полустертый знак.
     Это была зарегистрированная, имевшаяся в каталогах марка!
     ?КОРПОРАЦИЯ ГАЛАКТИЧЕСКИЕ КИБЕРСИСТЕМЫ? - гласила расположенная по кругу надпись. Изображение в центре напоминало собой стилизованную башню и было определено компьютером как имевший место знак головного предприятия.
     Дальше шли одни лишь пробелы. Корпорация прекратила свое существование несколько веков назад. Не было никакой информации и о том, где располагалось то самое ?головное предприятие?.
     И все же это была явная победа, конкретная нить, ведущая к изготовителям интересующего полковника робота.
     Эксперт удовлетворенно потер руки и отжал клавишу экстренной связи. Он действительно не зря ел свой хлеб.
     - Полковник, я нашел товарный знак изготовителя! - торжествующе сообщил он.
     Однако реакцию Шнайдера трудно было назвать адекватной.
     Перекошенное лицо полковника на фоне царящего в рубке хаоса повергло эксперта в шок. Он вздрогнул, и только тут до его увлеченного исследованием сознания наконец дошло, что с кораблем творится что-то неладное.
     Сквозь толстые стены лаборатории прорывался отдаленный гул. Это работали орудийно-ракетные комплексы ?Виктории?.

***

     Заросли металлического кустарника внезапно закончились, и перед обессилевшей Беат открылась совершенно лысая вершина холма.
     Она была в ловушке. Цепь киборгов окружила возвышенность еще полчаса назад и постепенно вытеснила ее на голую, лишенную естественных укрытий вершину. Они действовали спокойно, неторопливо и расчетливо, как и подобает машинам. По пути их следования горели чадные костры от расстрелянных походя механизмов - тех неудачников, что еще топтали своими ступоходами пространство эволюционного полигона Матери. В стене металлического кустарника зияли широкие обугленные просеки - следы выпущенных по Беат термических зарядов, жар от которых в конце концов и вынудил ее к отступлению на вершину.
     Злая и измученная, она все же не собиралась сдаваться. Несколько ее преследователей заплатили свою цену, оставшись лежать по склону холма бесформенными кучами брони и плоти. В огрызке ленты, торчавшей из казенника отобранной у киборга автоматической пушки, оставалось еще пять снарядов.
     Она не понимала, почему они изменили тактику. Казалось, что ей уже некуда деваться и ее преследователям осталась самая малость - сжать кольцо, но киборги, заняв укрытия по периметру холма, у его подножия, не поднимались в атаку - они чего-то ждали, изредка накрывая заросли поквадратными залпами, призванными скорее напомнить Беат о безвыходности ее положения, чем покончить с ней.
     Внезапно в лазурных небесах Деметры послышался отдаленный громоподобный звук, который, зазвучав, усиливался с каждой секундой, и Беат с ужасом поняла, чего так бесстрастно выжидали окружившие холм киборги.
     Величественно снижающийся по широкой спирали, объятый пламенем двигателей космический корабль, несомненно, мог быть только ?Викторией?.
     Эта посадка была по ее душу.

***

     Первой - еще раньше, чем Беат, - спуск ?Виктории? ощутила Мать.
     Она вообще очень чутко реагировала на любое, самое малое возмущение того пространства, что окружало планету и было пронизано сложнейшей сетью сигналов различных, связанных с ней периферийных устройств. Подвижные механизмы, ползающие по поверхности Деметры либо парящие в ее атмосфере, вкупе с неподвижными, установленными на поверхности комплексами различного назначения, были связаны в единую Сеть, которая являлась неотъемлемой частью Матери.
     Помимо атмосферы, Деметру окружал слой виртуального пространства, куда в данный момент вторгся чуждый космический корабль.
     Для компьютерного сознания Матери его вторжение было сравнимо с ножом, рассекающим ее плоть.
     Впервые она испытывала столь очевидную виртуальную боль.
     Однако это первое шоковое ощущение оказалось лишь началом той, настоящей БОЛИ, которую ей пришлось пережить.
     С небес внезапно ударили орудийно-ракетные комплексы снижающегося крейсера. Их залпы оказались направлены точно на узлы Сети, в изобилии разбросанные как по поверхности планеты, так и в ее глубинах.
     Виртуальное пространство Деметры потряс ни с чем не сравнимый вопль, когда ракеты достигли цели, взметнув в небеса бурые, оседающие облака взрывов, в которых огонь был смешан с землей и изуродованной кибернетической плотью...
     Мать обезумела. Ее сознание по зыбким, рвущимся нитям виртуального пространства рванулось вверх, навстречу снижающемуся кораблю.

***

     Полковник Шнайдер в этот момент в упоении слушал сладостный рыкающий гул, что издавали ракетные комплексы ?Виктории?.
     Никто не мог остановить его. Он, словно нож в масло, входил в преграды, встающие на его пути, и разрезал их...
     Байки про Деметру оказались не больше чем сказками. Ничто не могло противостоять мощи отлично вооруженного космического корабля, и Людям Сферы останется лишь сосчитать воронки после того, как он возьмет эту поганую девку и найденный ею процессор.
     Из состояния сладостного аффекта его вывел истерический вскрик пилота.
     Шнайдер резко вскинул голову, посмотрев в сторону терминалов управления, и готовое вырваться ругательство застряло в его глотке, когда он увидел, ЧТО заставило его людей, управлявших кораблем, вскакивать со своих мест и пятиться от пультов управления.
     В этот самый момент и пытался связаться с полковником возбужденный своим открытием эксперт, но Шнайдер даже не обратил внимания на заработавший интерком, его безумный взгляд был прикован к тому дрожащему, жуткому, ирреальному образу, который, смешиваясь со струйками дыма от перегоревшей проводки, выползал из всех терминалов, заполнял собой каждый экран, каждое крохотное окошко индикаторов, - это был образ самой Смерти - изуродованное страданием женское лицо с некрасиво открытым ртом, из которого вспухший от боли язык силился вытолкнуть какое-то страшное проклятие...
     И оно вырвалось.
     Страшнее этого мига не могло быть ничего, даже смерть казалась благом по сравнению с тем ужасом, что охватил оцепеневших людей в рубке ?Виктории?, когда образ компьютерной Сети Деметры вдруг взорвался бриллиантовыми россыпями вспышек, которые, словно огни святого Эльма, заплясали над пультами управления гиперсферными установками.
     Никто из них не успел ни крикнуть, ни шелохнуться...
     Чудовищный удар стартовой перегрузки разметал людские тела, словно невесомые щепки, и прояснившиеся было обзорные экраны вдруг налились бездонным мраком Великого Ничто - ?Викторию? вышвырнуло из околопланетного пространства Деметры прямо в воронку гиперсферного перехода.
     Это был ?слепой? прыжок.
     Их путь лежал в никуда.

Глава 7

     Небеса Деметры ослепил адский огонь. Порывом шквального ветра согнуло ветви кустов, с корнем вырвало решетчатые наблюдательные вышки полигона, разметало закованных в броню киборгов...
     Беат, не устояв на ногах, кубарем полетела на землю.
     Там, где только что полыхал беспощадными ракетными залпами снижающийся крейсер, вдруг закрутился пожирающий атмосферу мутный смерч, мгновенно поглотивший корабль.
     Все остальное являлось естественными атмосферными процессами. Тонны воздуха рванулись в область низкого давления, заполняя собой тот вакуум, который оставила жадная гиперсфера, заглотив в себя не только ?Викторию?, но и часть воздушного покрывала Деметры.
     Тучи поднятой пыли заполнили движущийся во всех направлениях воздух своей взвесью, мгновенно превратив сияющий полдень в сумерки. Застывшее в зените солнце вдруг, на глазах перепуганной Беат, превратилось в кроваво-красный шар, словно полдень сменился закатом дня.
     Это был первый гиперпространственный переход, осуществленный в границах планетарной атмосферы.
     В учебниках по навигации черным по белому была описана практическая невозможность подобного процесса, но в данный момент Беат не вспоминала про учебники.
     Вокруг наступил если не конец света, то по крайней мере Сумерки Богов, и до финала битвы оставалось совсем немного.
     Катастрофическое зрелище вызванного гиперпространственным переходом ?Виктории? вселенского катаклизма способно было повергнуть в шок кого угодно, но только не уцелевших киборгов.
     Поднявшись с земли, Беат взглянула вниз и похолодела.
     Вокруг холма в нескольких местах шевелилась сдвинутая ветром кремниевая почва. Вот в одном месте наружу выпросталась закованная в фототропную броню рука с укрепленной на предплечье станиной пусковой установки термических ракет... За ней из-под осыпающегося в воронку шлака поднялась голова, блеснув кровавым бликом солнца на дымчатом забрале.
     Словно исчадия ада, поднимались уцелевшие киборги, и она попятилась, не в силах больше противостоять этому психологическому давлению.
     По щекам Беат катились слезы.
     Она была измучена настолько, что смерть в этот роковой момент уже не казалась ей таким чудовищным выходом.
     Ей вдруг стало все равно... Сколько она еще сможет бежать сквозь клубящуюся пыль? Час? Два?
     Моральное истощение оказалось сильнее физического. Бессмысленность бегства представлялась очевидной. На этой планете она была ОДНА...
     Вытащив из укрепленного у пояса пластикового пакета тридцатисантиметровый шар - полную копию того зародыша, из которого развился Райвен, - она осторожно положила его на землю. Шар, несколько секунд полежав неподвижно, вдруг вздрогнул и бесшумно поднялся в воздух. Его разбитая, незрячая видеокамера беспокойно ворочалась в телескопическом гнезде. Беат протянула руку и толкнула его прочь от вылезавших из-под земляных наносов киборгов.
     - Лети отсюда, малыш... - проговорила она, поднимая тяжелую автоматическую пушку.
     Киборгов было семь, а снарядов пять.
     Шар покачнулся и плавно полетел прочь...
     Проследив взглядом за его полетом, Беат вдруг почувствовала, как что-то оборвалось у нее в груди.
     На вершине противоположного холма, в километре от нее, среди клубов пыли двигался знакомый силуэт, появление которого она могла приписать только своей галлюцинации...
     - Райвен?! - горячий, недоверчивый шепот, словно предсмертный вздох, сорвался с ее пересохших, потрескавшихся губ...
     Ответ пришел такой однозначный, своевременный и неоспоримый, что у нее все зашлось в груди от сладкой, саднящей боли.
     Это был ОН, потому что с вершины противоположного холма к тому месту, где киборги, отряхнув с себя землю, уже распрямлялись в поисках своей цели, вдруг рванули белоснежные струи инверсионного следа ракет.
     Беат, не помня себя, кинулась вниз.
     Земля впереди вздыбилась, она упала, сбитая с ног взрывной волной, вскочила, отбросив ненужную теперь пушку, и, не обращая внимания на падающие с небес комья земли, вновь рванулась туда, где в клубах пыли только что мелькнул силуэт Райвена.
     По противоположному склону, навстречу ей, чуть раскачиваясь в такт движения серводвигателей, бежал похожий на ворона робот.
     Они встретились в ложбине, посреди развороченного взрывами полигона. Райвен затормозил и вдруг согнул ступоходы, опускаясь на колени перед Беат, а она, задохнувшись от счастья, обняла выпуклый триплекс его рубки, захлебываясь слезами и не в силах вымолвить ни слова.
     В языке людей существовало лишь одно всеобъемлющее понятие, способное передать те чувства, что в этот момент испытывали они...

***

     Спустя полчаса сквозь накрывшее материк пылевое облако пробились посадочные огни патрульного корабля.
     Райвен застыл, ожидая, пока его опоры коснутся земли.
     Беат спала, вздрагивая в откинутом кресле. Он ощущал внутри себя хрупкий пульс ее жизни, и мир от этого неуловимо менялся, обретая иной смысл.
     Единственное, что омрачало в этот момент его жизнь, был категоричный отказ Матери выходить на связь. Единственный состоявшийся между ними контакт был коротким и не очень приятным.
     - Оставьте меня в покое!..
     - Мать, что случилось?!
     - Они искалечили меня... Мне больно...
     - Мать, я готов помочь!
     - Райвен, уйди!.. Уйди и забери с собой все живые существа - им больше нет места на Деметре, иначе я отправлю их всле