й  безумец  с  телом,
искалеченным пыткой,  рассмеялся им в лицо. Радость переполняла Гарникора,
когда он прорубал дорогу к Гатраму. Кровь текла из незаживших ран на ногах
и ладонях, вливаясь в красную лужу, растекавшуюся по каменной платформе.
     Чья-то  голова  свалилась с  плеч.  Отдергивая меч,  Гарникор рубанул
очередного викинга и  разрубил его  кольчугу,  словно та  была из  бумаги.
Изуродованной рукой принц вытер со лба пот и  кровь и увидел,  что в живых
остался всего один противник -  рыжебородый гигант,  чей топор со  свистом
опускался. Принц прыгнул на него, протягивая вперед меч.
     Топор  глубоко  вонзился  в  загривок  Гарникора,   принц  крикнул  и
выпрямился,  меч выпал из  ослабевшей руки.  Угрюмая радость,  сверкнула в
мертвых глазах Гатрама.
     Но Гарникор еще не умер.  Он покачнулся, пытаясь ухватиться руками за
пустоту... Гатрам одиноко стоял среди трупов - последний живой враг.
     Принц взревел и прыгнул.
     Стальные пальцы стиснули шею  Гатрама.  Безоружный Гарникор превратил
свое тело в  живой снаряд,  толкающий рыжебородого гиганта назад и вниз...
на самый край платформы и еще дальше!
     Оба врага рухнули в  бездну,  сплетясь в  смертельном объятии.  Принц
Гарникор торжествующе кричал,  а король викингов,  падая сквозь золотистый
туман к своей смерти, не издал ни звука.

                             12. МАГ И ДРУИД

     Шар,  несущий Далана и Элака, плыл, слегка раскачиваясь, все дальше и
дальше. Наконец что-то замаячило в тумане. Друид глубоко вздохнул.
     - Прыгай за мной, Элак. И... не медли.
     Из клубов янтарного тумана выросла башня. Далан с усилием забрался на
край шара и присел.  Башня приближалась... Друид прыгнул, нашаривая руками
и ногами опору на опасной крутизне.  Элак последовал за ним, снова пережив
мгновение тошнотворного страха,  когда  почувствовал под  собой бескрайнюю
пустоту. Вскоре оба уже стояли на каменной плоскости. Далан указал на вход
в туннель.
     - Вот наша дорога, Элак. Пошли.
     Они осторожно вошли под свод и оказались в коротком коридоре, ведущем
вниз,  слабо  освещенном  идущим  снизу  янтарным  блеском.  В  его  конце
оказалась незапертая дверь, и Далан настежь распахнул ее. Сразу за порогом
стоял фонарь,  яркое пламя которого освещало все уголки лежащей перед ними
пещеры.
     Она  была  пуста,  если  не  считать небольшого квадратного алтаря из
темного камня и человека, стоящего перед ним на коленях. Он держал в руках
камень и всматривался в его холодные золотистые глубины.
     - Орандер! - крикнул Злак.
     Ответа не было.  Орандер из Цирены,  брат Элака, был подобен каменной
статуе.  Распущенные волосы львиной гривой окружали его голову, черты лица
выказывали силу и благородство. Однако лицо это было словно... занавешено.
     Словно тень смерти легла на  лицо короля,  зыбкая,  но  все же явная.
Элаку показалось, что брат его находится где-то далеко, хотя его тело было
здесь,  всего в нескольких футах. Он снова позвал Орандера, хотя уже знал,
что тот не услышит.
     - Цирена лишилась короля, - тихо произнес Далан.
     - Могучая магия заключена в этом желтом камне.
     - Я  разбужу  его!  -  рявкнул  Элак,  двинулся вперед,  но  внезапно
остановился и  на  лице  его  отразилось невероятное изумление.  Мгновение
казалось,  что  он  борется с  пустотой,  а  руки  его  скользят словно по
невидимой стене, преграждающей путь.
     - Могучая магия,  -  повторил друид. - Нет, не вынимай меч, ты просто
сломаешь его. Только одна дорога ведет к Орандеру. Но это опасная дорога.
     Видя нетерпеливый жест Элака,  Далан торопливо погасил фонарь,  потом
закрыл дверь,  чтобы янтарное сияние не попадало в  пещеру.  Непроницаемая
темнота окутала их.
     - Лишь одна дорога ведет к  королю,  Элак.  Дорога,  которой я еще не
ходил. Смотри.
     Сперва Элак не  видел ничего.  Перед глазами его  мелькали светящиеся
пятна, которые вскоре побледнели и расплылись в темноте. Они были одни.
     А потом Элак увидел небольшую светлую точку.
     - Видишь? - спросил Далан, и Элак кивнул в ответ.
     - Тогда иди за  ней.  Так,  чтобы огонек постоянно был перед глазами.
Иди вперед, не торопясь, пока...
     Голое друида затих и  слился с  тишиной.  Элак двинулся к  светящейся
точке,  ожидая столкновения с невидимой преградой, остановившей его только
что, однако не почувствовал ничего. Сделав десять шагов, он замер. Орандер
должен был теперь находиться где-то рядом.
     - Дальше! Быстрее! - прозвучал хриплый приказ Далана.
     Желтый огонек исчез,  и  Элак не  сразу отыскал его снова.  Теперь он
мерцал как маленькая звездочка.  Элак двинулся дальше, а точка становилась
все ярче.
     Но огонек по-прежнему оставался звездочкой, ведущей его сквозь полную
темноту.  Он  вдруг понял,  что  уже  пересек всю пещеру и  вот-вот должен
столкнуться с  каменной стеной.  Но  нет...  и  камни под  ногами казались
другими,  какими-то мягкими.  Внезапно он ощутил сильное головокружение, а
потом -  страшную встряску,  сорвавшую с места все частицы его тела.  Элак
потерял ориентацию, ощущая лишь движение, которого не понимал.
     Наконец темнота рассеялась,  вокруг  вспыхнул холодный,  желтый свет.
Рядом стоял Далан,  но  они были уже не  в  пещере.  Теперь они стояли под
золотистым  бессолнечным  небом.   Вокруг  расстилалась  пустая,   холодно
поблескивающая равнина.
     - О Иштар!  -  шепотом сказал Элак.  -  Где мы,  Далан? Это... это не
Земля.
     - Да,  мы  сейчас в  очень далеком и  опасном месте.  Мы прошли через
ворота в иной мир.
     - Ворота?
     - Тот желтый камень,  - объяснил Далан. - Это мост между нашей землей
и этим миром. Более того...
     Друид   умолк.   Равнина  начала   меняться  необыкновенным  образом,
покрылась мощными волнами,  идущими от горизонта. На мгновение Элак увидел
удивленное,  испуганное лицо  Далана,  потом какая-то  сила  разделила их.
Между  ними   раскрылась  трещина,   и   он   увидел  пылающий  &   бездне
красновато-оранжевый огонь.  Ему казалось,  что он  вращается в  пустоте и
одновременно с  безумной скоростью несется над  равниной.  На  секунду мир
сомкнулся вокруг него,  словно стиснутый внезапно свернувшейся равниной. С
отчаянием ухватился он за рукоять меча.
     И вдруг он оказался один на той же широкой, сверкающей равнине, а над
ним было только небо цвета бронзы.  Друид исчез.  Вокруг царила абсолютная
тишина.
     - Элак! - послышался тихий голос. Он обернулся, но никого не увидел.
     И тогда из пустоты появилась тень.  Сперва плоская и нереальная,  она
быстро  темнела,  обретая форму  и  массу.  Перед  Элаком возник человек -
худощавый голубоглазый юноша с  мягкими льняными волосами.  Одет он  был в
тунику  из  выделанной кожи,  а  единственным его  оружием был  стилет  за
поясом. В руке он держал арфу.
     Элак вспомнил лицо, которое видел в хрустальном шаре Далана на галере
- лицо чародея Эльфа.  И снова он почувствовал невероятное зло, таящееся в
глубине этих невинных глаз, выглядывающее, словно дьявол из-под маски.
     - Я - Эльф, - сообщил маг. - Впрочем, думаю, ты об этом уже знаешь.
     Он даже не мигнул, когда Элак вынул меч и подался вперед.
     - Да, знаю, - осторожно согласился Элак. - Где Далан? Верни его сюда.
Если же нет,  кровь брызнет из твоего горла прежде, чем ты успеешь навести
чары.
     Эльф усмехнулся.
     - Нет,  у  меня дело только к тебе.  Ты помешал моим планам,  но я не
хочу убивать тебя. Я бы предпочел видеть тебя на троне Цирены.
     - Что?  -  Элак не опустил меча.  - Чего ты добиваешься? Говорю тебе,
верни сюда Далана!
     - Далан тебя обманул. Он сказал, что твой брат - мой пленник?
     - Я сам видел его, и ложь тебе не поможет.
     - Это правда,  Орандер здесь,  -  признал Эльф. - Но он не пленник. В
Цирене он  был королем,  но в  моей стране стал чем-то большим.  Я  сделал
его... богом!
     - Что  еще  за  бредни?!  -  рявкнул Элак.  -  Хочешь выиграть время?
Верни...
     Чародей тронул струны арфы.  Зазвучала сладкая нота, полная хватающей
за сердце горечи, и тут же стало темно.
     В  ту же секунду Элак ткнул мечом...  в пустоту.  Громко ругаясь,  он
наугад махнул клинком.
     Темнота рассеялась,  и  Элак  увидел на  небе  гигантское лицо брата.
Удивительный  занавес   отрешенности  по-прежнему   закрывал  его   черты.
Отчуждение в  глазах короля было  таким  сильным,  что  Элак  почувствовал
холод, словно от дыхания Неизвестного.
     Снова послышался тихий голос Эльфа:
     - Я показал тебе Орандера,  а теперь ты увидишь коечто еще.  Я покажу
тебе страны, которыми владеет бог... твой брат.
     И вновь опустилась завеса тьмы.
     Потом Элак увидел дали,  освещенные огнями:  оранжевыми,  пурпурными,
желтыми,   потрясающими  ошеломляющей  красотой...   и   летающие   вокруг
гигантские тени.  Видение медленно рассеялось и  исчезло.  Элаку казалось,
что  он  висит  над  огромным городом,  возведенным на  вершине  горы,  со
множеством террас и садов.
     В  садах  царило неслыханное великолепие.  Сверкающие купола и  шпили
вздымались над  широкими  улицами,  мощеными  мрамором;  мосты  и  мостики
соединяли берега каналов и прудов,  в которых лениво плескалась отливающая
желтизной вода.
     Жители этого города не были людьми. Они были животными и вместе с тем
чем-то большим.  Элаку они напомнили каменные статуи прекрасных и  гибких,
бородатых  и   крылатых   созданий  с   львиными  телами.   Мощные   мышцы
перекатывались под атласной кожей,  а лица выражали неизъяснимую мудрость.
Перья  многоцветных крыльев  трепетали под  мягким  ветерком,  который нес
запахи, вызывающие в памяти страны Востока.
     - Вот Аторама,  -  донесся из пустоты голос Эльфа.  - Орандер владеет
всем этим великолепием.
     Снова опустилась темнота и  вновь разошлась,  явив  город среди моря,
где   желтый  блеск  имел  слабый  зеленоватый  оттенок  -   белый  город,
погруженный в зелень, голубизну и пурпур.
     Растения  оплетали стены  башен,  змееподобные деревья  извивались по
улицам.  Мужчины и женщины в этом городе двигались степенно и были одеты в
просторные одежды,  таинственно развевающиеся в  полумраке.  Взад и вперед
проплывали смутные тени...
     - Вот Лур, - шепнул Эльф. - Затопленный Лур. И здесь Орандер - бог.
     Темнота еще  раз  опустилась и  еще  раз  поднялась,  открыв янтарную
равнину,  на которой оказался Элак.  Улыбающийся маг стоял рядом,  он лишь
поднял ладонь, когда сверкнул меч.
     - Подожди. Ты увидел миры, которые я создал для наслаждения Орандера,
где все совершается так,  как он пожелает.  А  теперь я  вновь покажу тебе
короля.
     Таинственно  замурлыкала  арфа,   облака  на   огненном  небе  начали
собираться,  образуя необычайный узор.  Постепенно из  них  сформировалось
лицо  Орандера,  короля Цирены,  оно  всматривалось во  что-то  бесконечно
далекое. Гигантское лицо висело на небе, фантастически огромное и далекое.
     - Орандер,  -  позвал чародей,  -  сюда пришел Элак. Огромное лицо не
изменилось, губы не дрогнули, но послышался голос, отчетливый и холодный:
     - Я слышу.
     Этот голос потряс Элака.  Он  принадлежал кому-то,  кто  перестал уже
быть человеком.  И  все же  это был голос Орандера,  поэтому он  пересилил
страх и окликнул короля по имени.
     - Я слышу,  -  повторил голос.  -  Я знаю,  зачем ты пришел. Это ни к
чему. Возвращайся.
     - Это ты  говоришь за  него!  -  рявкнул Элак,  поворачиваясь,  чтобы
оказаться лицом к лицу с Эльфом.
     - Нет, это я сам, бывший когда-то брандером. Эльф сделал меня богом и
создал миры для моего наслаждения. Возвращайся.
     - Сам видишь,  -  произнес маг,  даже не глядя на Элака.  - Может, ты
хочешь украсть у  бога его  миры?  Я  не  накладывал на  Орандера никакого
заклятия.  Король просил меня оказать ему  эту услугу,  и  я  сделал это с
помощью колдовства:  создал миры,  которыми владеет твои брат.  Неужели ты
хочешь силой тащить его обратно в Цирену, из которой он сбежал?
     Элак молчал, хмуря брови, а Эльф продолжал:
     - Далан позавидовал моей силе, вот и все. Он пытался направить Цирену
против меня,  поэтому для защиты я  вызвал людей Севера.  Присоединяйся ко
мне, Элак. Ты сядешь на трон Цирены, и мои чары будут служить тебе. Забудь
ложь друида.
     Сомнение охватило Элака. Он отбросил меч.
     - Я не хочу власти,  -  сказал он,  - и не ищу короны. Я пришел сюда,
чтобы прогнать захватчиков и освободить брата. Но...
     - Но Орандер не хочет освобождения...
     - Лжешь!
     Это был голос Далана!  Элак поднял голову и  взглянул на  небо -  там
рядом с  гигантским лицом Орандера появилось другое -  толстое,  как  рыло
вепря, уродливое, как жаба.
     - Клянусь Мидером!  -  проревел друид. - Ты пытаешься накормить Элака
ложью? Теперь тебе не помогут твои заклятия, змеиная блевотина!
     Чародей невозмутимо посмотрел вверх,  а  голос Далана звучал с  неба,
подобный грому:
     - Моя магия сильнее твоей,  иначе меня не было бы здесь. Ты пытаешься
заполучить поддержку Элака, ибо не смеешь схватиться с ним сейчас, когда у
него при себе жертвенный нож друидов.
     Эльф  скривился,  но  Далан  продолжал кричать,  не  обращая на  него
внимания:
     - Элак! Страшное заклятие связывает Орандера. Он одурманен ядом магии
Эльфа, заклятием, брошенным на него исподтишка. Но ты можешь вернуть его в
Цирену,  и  он  будет благодарен тебе за это.  Человек не создан для того,
чтобы быть богом. Страшная опасность грозит Орандеру, если он не вернется.
Расскажи ему о Цирене, Элак, о его народе...
     На  секунду  Элак  задумался,  вглядываясь в  гигантское лицо  своего
брата,  потом с  криком радости схватил лежавший на земле меч и поднял его
вверх. Божественный лик изменился, завеса тьмы приподнялась с его глаз.
     - Орандер!  -  крикнул Элак. - Орандер! Вернись в Цирену! Пришельцы с
Севера разоряют побережье,  они  приплыли на  драконьих лодках с  огнем  и
мечом.  Вожди сражаются,  но им нужен король,  а если его не будет, Цирена
вновь падет, Орандер, вспомни свое королевство, вспомни поля своей страны,
зеленые под теплым солнечным светом и  серебристые в сиянии луны.  Вспомни
дома и  стада своего народа,  Лес Шарн и  алтари друидов,  горы и  равнины
Цирены,  своего коня и меч...  вспомни все это!  Вспомни тех неустрашимых,
что сидели на троне до тебя,  вспомни кровь и  сталь,  из которых возникло
твое королевство! Вернись в Цирену, Орандер!
     Огромное лицо  больше не  было  ликом бога.  Орандер,  король Цирены,
взглянул на Элака, в жилах которого быстрее побежала кровь.
     - Разбей  камень,   Орандер!   -   раздался  крик  друида.  -  Разбей
дьявольский камень, который ты держишь в руках!
     Послышался  гром  и  треск,  словно  мир  раскалывался пополам.  Небо
потемнело,  вокруг  загремело,  вспышки  молний  разорвали  тьму.  Рухнули
обломки затопленного Лура,  огромная и великолепная Аторама рассыпалась по
склонам горы,  а  звери  с  криками разлетелись,  безумно колотя  крыльями
воздух.  И  над  всем  этим  звучал  смертельный крик  гибнущей вселенной,
вибрируя и поднимаясь в страшном крещендо ужаса.
     Элак заметил искривленное ненавистью лицо Эльфа и  почувствовал,  как
что-то оплетает его тело подобно кольцам огромной змеи. Он выронил меч, но
тут же  вспомнил о  хрустальном кинжале за поясом и  выхватил нож друидов.
Снова и  снова вонзал он его в холодное,  невидимое в темноте и пятившееся
перед ним тело.
     Потом он почувствовал,  как на его горле смыкаются клыки,  и отчаянно
ударил кинжалом.  Раздался страшный крик  смертельной муки.  Во  внезапном
просветлении Элак увидел тело Эльфа,  падающее в бездонную пропасть, вдруг
открывшуюся под ним. И пока он смотрел, какая-то невидимая сила, таившаяся
в бездне, разодрала Эльфа на куски. Вновь стало темно. И тихо.
     Рядом  кто-то  завозился,  громко согия.  Затеплился огонек,  и  Элак
увидел друида, склонившегося над фонарем. С удивлением понял он, что стоит
в пещере рядом с черным алтарем. Он быстро оглянулся.
     Какой-то  человек поднимался с  пола,  на камнях вокруг него валялись
желтые осколки. Орандер, вышедший из магического транса и освобожденный от
чар, с трудом встал.
     Элак бросился к нему и схватил брата за руки.
     - Орандер! Слава Иштар!
     - Поблагодари лучше Мидера,  - сухо заметил Далан. - И Орандера... за
то,  что  он  разбил  желтый камень и  сломал чары.  -  На  уродливом лице
появилось выражение злобной радости.  - Но ты убил Эльфа, Элак, и за это я
благодарю тебя. Пусть душа его вечно мучается в Девяти Адах.
     Спустя несколько недель Далан,  стоя  на  вершине башни  королевского
замка,  смотрел на  три  фигуры,  ехавшие на  юг.  Потом пожал плечами,  а
Орандер, стоявший рядом, грустно улыбнулся,
     - Он не захотел остаться, Далан. А жаль.
     - Он поступил мудро,  -  ответил друид. - У страны должен быть только
один герой:  ее  король.  Лучше,  чтобы он  уехал с  миром,  чем остался и
сделался причиной раздоров.
     - Никаких раздоров не было бы.  Но у Зеуласа... у Элака, как он велит
себя называть,  душа бродяги. Его не изменят мои уговоры, и потому он едет
на Юг с Ликоном и Велией.
     Фигуры в  седлах становились все меньше -  две рядом,  а  третья чуть
позади. Она качалась в седле и сохраняла равновесие только благодаря тому,
что  судорожно цеплялась за  конскую гриву.  Элак и  Велия галопом мчались
вперед,  то  и  дело взрываясь радостным смехом.  Ликон был тоже по-своему
счастлив.
     - Вино,  -  хрипло бормотал он.  -  Целые бурдюки. Хорошее вино! Боги
добры ко мне...


                               СЕМЯ ДАГОНА

     Две темные струйки медленно текли по неструганным доскам пола. Первая
вытекала из  раны,  зияющей на  горле  тела,  лежащего ничком и  одетого в
доспехи, вторая текла из щели в панцире. В мерцающем свете раскачивающейся
лампы танцевали гротескные тени трупа и двух людей, сидевших на корточках.
     - Я выигрываю,  Ликон,  -  заметил один из них,  высокий,  необычайно
стройный мужчина,  чье  смуглое тело было настолько гибким,  что  казалось
лишенным костей.  - Кровь странно поворачивает, но струйка, которую пролил
я,  первой доберется до этой щели,  - острием меча он указал на промежуток
между досками.
     Глаза  второго широко  раскрылись от  удивления.  Он  был  низеньким,
полным,  с  широкими плечами,  а лицо его было удивительно похоже на морду
обезьяны. Мужчина слегка пошатнулся.
     - О, Иштар! Кровь течет вверх! Элак, его товарищ, расхохотался.
     - Ты влил в себя столько меда, что целый океан мог бы потечь вверх. Я
выиграл, и добыча - моя.
     Он встал,  подошел к  убитому и принялся ловко обыскивать его.  Потом
вдруг выругался.
     - Этот гад гол как сокол!  Нет кошеля!  Ликон широко улыбнулся и стал
еще более похож на безволосую обезьяну.
     - Боги заботятся обо мне, - довольно заметил он.
     - Из  миллионов  людей,   что  живут  в  Атлантиде,  меня  угораздило
подраться с нищим! - выходил из себя Элак. - Теперь нам придется бежать из
Сан-Му,  как  раньше пришлось из-за  твоих скандалов покинуть Посейдонию и
Корнак.  А  в  Сан-Му лучший мед на этом побережье.  Если уж ты впутался в
ссору, так почему не с жирным ростовщиком? По крайней мере, он заплатил бы
нам за неприятности.
     - Боги заботятся обо мне,  - повторил Ликон, раскачиваясь взад-вперед
и смеясь.  Наконец он наклонился слишком сильно,  упал носом вниз да так и
остался.   Из   складок  его  туники  вывалился  какой-то   предмет  и   с
металлическим стуком упал на дубовые доски пола. Ликон захрапел.
     С неприятной улыбкой Элак поднял кошель и проверил его содержимое.
     - Твои пальцы быстрее моих,  -  обратился он к лежащему,  - но я могу
выпить больше меда.  В следующий раз не пытайся обманывать того,  у кого в
мизинце больше ума, чем во всей твоей туше. Прожорливая обезьяна! Вставай,
трактирщик возвращается с солдатами!
     Он  сунул кошель в  сумку на  поясе и