раса, и  на  сей  раз
земляне тут ни при чем. Они вернулись в каменный век, и вернулись задолго до
того, как мы пришли на эту планету.  Их  осталось  немного,  они  совершенно
безобидны, и, поскольку никто не  собирается  колонизировать  Офир  II,  они
потихоньку исчезнут сами, без всяких трагедий.
   - Но почему они вымирают? Смотри, сколько детей и все живые, здоровые  на
вид!
   - Они часто умирают, не достигнув зрелости. И никто не знает почему. Этот
мир принадлежит ММБ, а  компания  интересуется  отнюдь  не  ксенологией.  Ее
волнуют только прибыли. Стиков никто никогда не изучал. Мак-Грегор  говорит,
что вскоре после обряда посвящения они совершают массовые самоубийства. И он
сознался, что знает причину. Спроси у него сам. Если есть на этой несчастной
планете специалист по стикам, так это он. Но взгляни на взрослых!
   Рядом  с  веселыми  энергичными  детьми  мужчины  и  женщины  со   своими
вытянутыми лицами и усталыми редкими жестами  казались  особенно  унылыми  и
малоподвижными.
   - Болезнь?
   - Неизвестно. Доктор Вертэс пытался найти возбудителя, но  безуспешно.  К
тому же у  него  нет  необходимых  приборов,  а  Старжон  смотрит  на  такие
исследования косо. Лишняя трата времени, по его словам.
   - Хорошо. Я спрошу у Мака. Да еще попрошу его научить меня их языку. Этот
народ меня заинтересовал. Много их осталось?
   - На исследованной части континента мы нашли с дюжину деревень. И гораздо
больше покинутых городов. В других местах их не видели. Но когда-то это была
великая  раса.  Вся  планета  покрыта  развалинами.  Ты  сам  увидишь  руины
огромного города на плато Вира. Мы будем там завтра.
   Жюль сказал на прощание несколько слов, которые остались  без  ответа,  и
они вышли через низкие воротца  из  деревни.  Лео  встретил  их  недовольным
широким зевком, а затем подошел к воротцам и нахально окропил столб.
   - Лео! - возмущенно крикнул Жюль.
   - Он обиделся, что мы его оставили снаружи, - со смехом объяснил Тераи. -
Вот и поставил свою метку, чтобы знали, что теперь его охотничья  территория
распространяется и на эту деревню!
   На следующий день с вершины холма они увидели древний город. Он  лежал  в
низине на восточном берегу большого синего озера. Руины тонули  в  зарослях,
но кое-где над зеленым покровом еще возвышались отдельные башни. "По  земным
нормам, - подумал Тераи, - в этом мертвом городе когда-то могло проживать от
трехсот до пятисот тысяч жителей".
   Они спустились в низину и проникли в город, прорубая себе путь мачете.  В
центре, возле самого озера, мостовая оказалась сделанной так совершенно, что
даже спустя века растения нигде не смогли пробиться сквозь кладку.
   С десяток улиц сбегалось к полукруглой площади, выходившей на набережную,
от которой в озеро протянулись многочисленные молы  и  причалы.  Два  маяка,
почти не тронутых временем, сторожили гавань.
   -  Заночуем  в  левой  башне,  -  сказал  Жюль.  -  Я   здесь   частенько
останавливался. Там есть сухие комнаты, и потолки еще прочные. Древние стики
умели строить...
   И на самом деле камни  в  стенах  были  так  точно  пригнаны,  что  порой
невозможно было различить места соединений.
   - Известно хотя бы приблизительно, сколько лет этому городу?
   - Да.  Будучи  директором,  Мак  отослал  образцы  дерева  на  Землю  для
радиоуглеродного анализа. Город не так уж древен - ему от  четырех  до  трех
тысяч двухсот земных лет.
   Интересно другое: по-видимому, это был первый  покинутый  стиками  город.
Чем дальше отсюда, тем время запустения городов ближе  к  нашему,  будто  из
этого места исходило какое-то смертоносное излучение. На северном  материке,
например, города были обитаемы еще две с половиной тысячи лет назад. Так или
иначе, кончилось все быстро: на всей планете цивилизация стиков  погибла  за
какие-нибудь шестьсот лет. Когда из Ксенологического бюро Объединенных Наций
узнали  об  этом,  сюда  хотели   послать   научную   экспедицию,   но   ММБ
воспротивилось. У них неограниченные права, эта планета целиком в их  власти
еще на сорок лет!
   Пока Жюль устраивался на  ночлег,  Тераи  с  Лео  осматривали  развалины.
Лапраду хотелось определить уровень  исчезнувшей  цивилизации.  В  одном  из
сохранившихся домов стены украшали роспись и барельефы. На  изображениях  не
было сложных машин, но стиков всюду окружали домашние животные, верховые или
вьючные, похожие на лошадей и быков. Встречались и какие-то подобия собак  в
сценах  охоты  на  шуингагха  -  этих  хищников  Тераи  узнал   сразу,   они
действительно походили на короткопалых львов. Стики были  вооружены  луками,
копьями и своего рода арбалетами с прицельной рамкой. У некоторых были  щиты
или что-то вроде нагрудных панцирей.
   "Непременно надо произвести раскопки, - думал Тераи. - Но готов биться об
заклад, что они почти не уступали европейцам XIV века. Судя по  изображенной
на стене карте, они уже плавали по всем  морям.  Что  же  случилось  с  этой
могучей цивилизацией, что ее остановило? Три  тысячи  лет  назад!  Они  явно
опережали нас. Три тысячи лет назад у нас только начинался железный век! Мои
галльские предки сражались между собой, мои китайские  предки  лишь  учились
философствовать, мои предки маори еще не  вышли  из  Азии,  а  что  до  моих
индейских предков, один великий Маниту знает, что они тогда делали!"
   Он вернулся в лагерь и рассказал Жюлю о своей находке.
   - Да, я знаю этот дом. Там есть и другие,  где  уцелели  даже  деревянные
балки и двери. Они все делали из стволов гаю, а эту древесину никакая  гниль
не берет. Мы ее используем для креплений в шахтах. А черепица? Ты видел, как
она у них плотно пригнана? Даже ураган не может ее  сорвать.  Каменщики  они
были  отменные  и  работали  на  века,  как  наши  египтяне  или   строители
средневековых соборов. Но о стиках мы не знаем ничего, или почти ничего.
   Ночь они провели спокойно в башне, в сухой, хорошо закрывавшейся  комнате
со стрельчатыми сводами, и на рассвете  покинули  город.  И  тут  для  Тераи
началось настоящее знакомство с Офиром.
   Сначала тянулся лес, затем - обширная зелено-рыжая савана,  дальше  пошли
глубокие  каньоны,  в  которые  река  Ото-Ото   низвергалась   великолепными
водопадами. Солнце множеством радуг расцвечивало висящую  над  ними  водяную
пыль.  Кое-где  вдоль  древней  полузаросшей  дороги  попадались   развалины
отдельных ферм или сторожевых постов.  Ночи,  когда  луны  гнались  друг  за
другом, отбрасывая многочисленные подвижные тени, бывали так прекрасны,  что
порой путники не могли уснуть, несмотря на усталость. Днем часто разражались
грозы, тогда взбухали - не пересечь! - реки и приходилось  пережидать  спада
воды. А потом начался подъем через девственные леса, к подножию Гор  Судьбы.
Но отсюда они  повернули  назад  по  долине  реки  Бероэ,  пересекли  каньон
Мертвеца (здесь  когда-то  нашли  труп  изыскателя,  наполовину  обглоданный
хищниками). Наконец они поднялись  на  плато  Вира,  где  их  уже  дожидался
вертолет, чтобы доставить обратно в Джонвиль.
   А затем потянулись долгие дни: обработка записей, уточнение карт,  анализ
образцов, предварительное окон-туривание месторождений и прочая лабораторная
рутина. Похоже было, что Горы Судьбы богаты самыми разными рудами,  и  Тераи
решил сосредоточить изыскания в этом районе. Но он не забыл о тайне стиков и
однажды вечером отправился к Мак-Грегору. Старик читал за столом. Он  теперь
не пил и почти не выходил из своей хижины.
   - А, вот и вы! Что же, вам первое слово. Я уже не помню, кто кого  должен
был навестить, вы меня или я... Всего  не  упомнишь!  Впрочем,  неважно.  Вы
пришли учиться языку стиков, не правда ли?
   - Как вы догадались?
   - Я о многом догадываюсь, Лапрад, много знаю, но предпочел  бы  этого  не
знать... или забыть! Нам осталось всего четыре с половиной  месяца,  а  язык
пухи труден. Однако я успею дать вам основы, и вы сможете  потом  заниматься
им сами, когда... когда меня не станет. Где вы были последнее время?
   - Ходил на разведку с Жюлем к Горам  Судьбы.  Похоже,  там  есть  богатые
месторождения.
   - Да, весьма. Я сам бывал там и заходил еще дальше за первую горную  цепь
и даже за Барьер! До безымянного притока речки Фаво, которая южнее впадает в
Сапро. Лучше бы я тогда переломал себе ноги!
   - Но почему же? И почему вы не оставили свои записи в конторе,  если  уже
побывали там? Ведь никто другой еще не обследовал этот район...
   - Бесполезно задавать мне вопросы на эту тему, Лапрад! Я вам  не  отвечу.
Займемся лучше языком пухи, ради которого вы пришли. Для начала, в нем  семь
времен...
   Это были поистине удивительные уроки! Тераи владел семью земными  языками
и в этом отношении был способным учеником, однако язык пухи и в  самом  деле
оказался очень трудным. К тому же Мак-Грегор был странным  учителем.  Иногда
он мог часами объяснять  какое-нибудь  сложное  время,  но  чаще  предавался
воспоминаниям о своих геологических разведках на  Офире  II  или  на  других
планетах. Тераи не жалел об этом, так как  черпал  из  его  рассказов  массу
полезнейших сведений. Не будучи  силен  в  современных  теориях,  Мак-Грегор
оставался непревзойденным  во  всем,  что  касалось  практической  геологии.
Иногда он вдруг останавливался на половине фразы и долго смотрел перед собой
в пустоту, затем спохватывался и продолжал рассказ, никогда не путаясь и  не
ошибаясь.  Но  однажды,  очнувшись  после  такой  паузы,  он   выругался   и
потускневшим голосом медленно проговорил:
   - Видишь ли, мальчик, я знаю, что умру 17 января 2224 года ровно в восемь
часов двадцать пять минут, но я не знаю, как это произойдет. И это сущий ад!
Он мог бы мне рассказать, негодяй! Но может быть, он рассказал? И  я  просто
забыл?
   - Кто? - спросил Тераи.
   - Этого я тебе не скажу! И ты  будешь  сумасшедшим,  если  тоже  захочешь
узнать. В этом есть что-то страшное, колдовское... Послушайся  меня,  улетай
отсюда, как только закончится твой контракт. В небе тьма других планет!
   Так Мак-Грегор в предпоследний раз упомянул об ожидавшей его судьбе.
   Наступил день, когда Тераи почувствовал себя достаточно  поднаторевшим  в
языке, чтобы снова посетить деревню пухи.
   Под предлогом какой-то проверки он отправился к ним на вертолете, оставив
Лео на попечение Анны. Паралев в девушка успели  очень  подружиться,  и  Лео
частенько сопровождал ее с наступлением темноты.
   Вертолет не испугал пухи. Некоторым из  них  уже  приходилось  летать  на
винтокрылой машине в качестве проводников. Однако Тераи приняли недоверчиво.
Недоверие рассеялось,  когда  он  кое-как  растолковал  им,  что  пришел  от
Мак-Грегора. Тогда его пригласили войти в хижину. Пока, сидя у  центрального
очага, он курил свою трубку, хозяева меланхолично жевали листья "шамбалы".
   Только при вторичном посещении, почувствовав, что говорит уже  достаточно
свободно и что туземцы относятся к нему дружелюбнее,  Тераи  решился  задать
вождю вопрос, который давно его мучил.
   -  Скажи,  Ихен-То,  если  это  не  против  ваших   обычаев,   почему   в
противоположность вашим радостным и счастливым детям вы  так  печальны?  Это
из-за болезни?
   Вождь долго молчал, прежде чем ответить:
   - Их судьба еще не прочитана!
   - Прочитана? Кем?
   Ихен-То  трижды,  склонив   голову,   коснулся   груди   длинным   острым
подбородком, отгоняя злых духов.
   - Ты не нашего закона. Ты не прошел испытания.  Послушай  меня,  не  ходи
больше в горы, где заходит солнце, не  ходи  в  Горы  Судьбы!  Не  пересекай
Барьер!
   Тераи было известно, что  Барьером  называют  обрывистый  хребет,  откуда
берет начало Бероэ, - он издали видел эту  каменную  стену  во  время  своей
экспедиции с Жюлем Тибо. По данным воздушной разведки за Барьером с  юга  на
север тянулась глубокая долина с  тем  самым  безымянным  притоком  Фаво,  о
котором говорил Мак-Грегор. За нею была еще одна горная цепь, от которой  до
конца материка простиралась западная равнина. Мак-Грегор  пересек  Барьер  и
вот говорит, что знает день и час своей смерти. А теперь  Ихен-То  объясняет
беззаботность детей племени тем, что судьба их еще не прочитана,и  заклинает
Тераи, который "не прошел испытания", никогда не пересекать Барьер.  В  этом
было что-то странное, даже зловещее.  Но  Тераи  знал,  как  настораживаются
люди, когда дело касается их верований, и поэтому на сей раз больше не  стал
задавать вопросов.
   Роковая дата, 17 января 2224  года,  приближалась,  и  Тераи  ждал  ее  с
тревогой и любопытством: осуществится ли предсказание Мак-Грегора? Он еще не
раз побывал в деревне пухи, но так и не проник  в  их  тайну.  Туземцы  были
гостеприимны, привыкли даже к Лео, но  сразу  замыкались,  как  только  речь
заходила о Горах Судьбы или вообще о том, что лежало к западу от  их  плато.
Но  по  обрывкам  разговоров  Тераи  установил  любопытную  вещь:  достигнув
определенного возраста, все без исключения подростки совершали  своего  рода
паломничество в горы, однако через несколько дней возвращалась лишь часть из
них.
   Шестнадцатого января, когда Тераи вернулся к себе после обеда, он услышал
тихий стук в заднее окно, выходившее на заросли кустарника. К  его  великому
удивлению, это оказался Луиджи.
   - Ты что, забыл, где находится дверь? Юный Луиджи,  искренний  почитатель
олимпийца, частенько заглядывал к нему.
   - Тс-с-с! Можно я влезу в окно?
   - Конечно. Но к чему такая таинственность? Одним прыжком Луиджи  очутился
в комнате и, убедившись, что снаружи его не могут заметить, заговорил:
   - Меня послала Анна! Она вас любит, и... Знаете, если бы это были не  вы,
я бы ревновал! Анна и Луиджи недавно обручились.
   - Для ревности у тебя нет никаких оснований. Но чего хочет Анна?
   - Предупредить вас. Сегодня утром она подслушала  разговор  двух  мужчин.
Старжон, директор, приказал пристрелить Лео.
   - Пристрелить Лео? Но почему?
   - Не знаю. Может быть, для того чтобы заставить вас улететь. Или, если вы
будете защищать Лео, - а вы ведь так и сделаете! - воспользоваться случаем и
убить вас тоже. Люди поговаривают, что директором должны быть вы, а не он!
   - Ну, это уж ты выдумываешь, Луиджи! Я не питаю к Старжону симпатий, и он
платит мне тем же. Но из-за этого пойти на  преступление?  Ты  ведь  знаешь,
Лео, как и человек, находится под охраной Закона о правах  разумных  существ
от 2080 года! Правда, закон  этот  и  нарушался:  взять  хотя  бы  Тикану  -
наемники ММБ убивали там безнаказанно. Но в нашем случае - я просто не  вижу
причины!
   - Анна кое-что слышала. Похоже,  это  связано  с  вашими  планами  начать
разведки в Горах Судьбы.
   -- Вот как? Интересно. И кто были эти люди?
   - Она их никогда раньше не видела. Говорит, чужие.
   - Откуда им взяться? Ты же сам дежуришь в астропорту и  знаешь,  что  уже
два месяца не было ни одного звездолета.
   - Они могли спуститься и в другом месте и добраться сюда  пешком  или  на
вертолете. Вчера вылетели и возвратились три вертолета.
   - Да, это уже серьезно, Луиджи. Может Анна показать мне их или описать? И
когда они собираются нас прикончить?
   - Завтра! Но она не знает точно, когда и где.
   - Ладно, а сейчас беги! Смотри, чтобы никто тебя не  заметил.  Если  все,
что ты сказал, правда - ты рискуешь не меньше меня.  Спасибо  тебе!  Сегодня
уже поздно, но завтра пораньше я постараюсь увидеться с Анной наедине.  Если
застанешь нас в каком-нибудь укромном уголке, пожалуйста, не стреляй!
   При встрече Анна подтвердила все, что говорил Луиджи, и  добавила  немало
подробностей. Накануне в харчевне завтракали двое. Они  устроились  в  самом
дальнем углу, не подозревая, что лишь дощатая  перегородка  отделяет  их  от
комнаты, где  девушка  писала  в  этот  момент  письмо  своим  австралийским
родственникам. Сначала она не обращала внимания  на  их  невнятный  разговор
вполголоса, но вдруг отчетливо расслышала обрывок фразы:  "прикончить  этого
паршивого льва". Тогда она приникла ухом к доске и совершенно ясно  услышала
продолжение:
   - Не пойму, какого черта директору так загорелось?  -  удивился  один  из
говоривших.
   - Не нашего ума  дело,  Джо.  Старжон  платит,  и  хорошо  платит.  А  на
остальное мне плевать!
   - Похоже, с хозяином зверя так просто не справишься. Спортсмен, олимпиец!
Да и лев от него не отходит.
   - Ба, нас же двое! Один займется человеком, другой - зверем. Думаю,  если
мы в порядке законной самозащиты прихлопнем  Лапрада,  директор  на  нас  не
рассердится. Будет знать, как лазать по Горам Судьбы против воли босса!
   - И когда ты думаешь лучше?
   - Да завтра же днем. При  первой  возможности.  Тут  Анна  услышала  стук
монеты о стекло и поспешила через кухню в зал, бросив на  ходу  матери:  "Не
беспокойся, я сама получу!" Она подошла  к  столу,  когда  двое  мужчин  уже
встали, и, пока они расплачивались, успела хорошо разглядеть их.
   - Один - высокий, не такой, правда, как вы, но в  общем  высокий,  худой,
брюнет с черными усами, в сером костюме, как у туриста. Другой  -  поменьше,
блондин со свернутым носом, в рабочей одежде. Когда  высокий  клал  сдачу  в
карман, пиджак распахнулся, и я увидела у  него  на  ремне  такой  пистолет,
который стреляет лучами, ну, вы понимаете...
   - Лазер?
   - Да-да, он самый!
   - Ты уверена, Анна?
   - Да. Несколько лет назад - я тогда была еще маленькой
   - здесь останавливался корабль Звездной стражи.  Один  офицер  показывал,
как это стреляет. Я уверена!
   Тераи присвистнул: никто, кроме полицейских и военных, не имел лазеров на
Земле и никто, кроме Звездной стражи,
   - в космосе. Остальным иметь лазерный пистолет запрещалось  законом:  это
было тяжкое преступление, каравшееся пятнадцатью годами тюрьмы. Даже полиция
ММБ не имела лазеров, во всяком случае официально.
   - Спасибо, Анна, твое предупреждение для меня и для Лео  означает  жизнь.
Но прошу тебя, ни с кем не говори об этом, ни с кем, и  держитесь  от  всего
этого подальше оба, и ты и Луиджи.
   - Будьте осторожны, месье Лапрад. У этих людей вид настоящих убийц!
   Тераи вернулся к себе сильно озабоченным.  Он  проверил  свой  револьвер,
хотя и не строил особых иллюзий: пуля против луча лазера - слишком  неравная
партия! Он видел, что Лео тоже нервничает; лев метался по комнате, то и дело
издавая глухое рычание.
   - Лео, старик, плохи наши дела! Два джентльмена охотятся за твоей шкурой,
наверное, для того чтобы сделать из нее ковер, за моей тоже, только не  знаю
уж для чего. Не думаю, чтобы Старжон был фундаменталистом, как  те  сволочи,
которые убили наших родителей. Ты ему мешаешь, и я, видно, тоже. Но  почему,
в чем дело?  Ладно,  в  общем  сделаем  так...  Эти  два  мерзавца  вряд  ли
когда-либо охотились на львов, а  паральвов  они  наверняка  и  в  глаза  не
видели, а потому не знают, на что ты способен в зарослях  или  в  лесу.  Вот
там-то мы и скроемся на несколько дней.  Но  сначала  надо  снарядиться  для
такой прогулки и  заглянуть  к  старине  Маку.  Может  быть,  он  что-нибудь
присоветует.
   Было уже восемь часов, но озабоченный Тераи совершенно  забыл  о  роковом
дне и часе. Полагая, что двое негодяев не посмеют убить его первым, особенно
среди бела дня - в конце концов, приказ Старжона относился только ко льву, -
он отослал Лео кружной тропой в заросли кустарника, уверенный,  что  там  ни
один земной охотник не сможет его выследить. А  сам  прямиком  направился  к
Мак-Грегору.
   Старик сидел за  столом,  перед  ним  стояла  бутылка  настоящего  виски,
маленький магнитофон тихонько наигрывал шотландские мелодии.
   - А, вот и вы, Тераи! Сегодня не будет урока пухи: не  осталось  времени.
Сегодня тот самый день и почти тот самый час. Я  не  знал,  придете  ли  вы,
голос предсказал только мою  судьбу,  но,  кажется,  в  конечном  счете  она
связана с вашей! Может быть, и вы умрете сегодня? Но раз вы  здесь,  выпейте
со мной! Я вижу, вы готовы к походу. Но вы  дождетесь  конца?  Я  бы  хотел,
чтобы именн