то определенно  не  было
объяснением.  А  теперь  я  знал,  что  Джо   наверняка   отправится   в
путешествие.
   Но тут Комета Джо сунул руку в сумку, отпихнул в  сторону  окарину  и
поднял меня на ладони.
   - А эта ты, Чарона, видала?
   Вместе они нависли надо  мной.  За  остриями  когтей  Кометы,  за  их
затененными  лицами  черная  лента   Бруклинского   моста   прочерчивала
розовато-лиловое небо. Ладонь Джо под моей верхней частью  была  теплой.
Прохладная капля упала на мои передние грани, искажая их облик.
   - Ну.., по-моему.., нет, не может быть. Где ты его нашел?
   Джо пожал плечами.
   - Да нашел. А чо эта?
   - Клянусь всеми лучами семи солнц, это похоже  на  кристаллизованного
тритонца.
   Чарона, разумеется, не ошиблась, и я  тут  же  понял,  что  она  была
немалого опыта космолетчицей. Кристаллизованные, мы, тритонцы, не так уж
часто попадаемся.
   - Наа к Имперской звезде его подвесси.
   За сморщенной маской лица Чароны тихо работала мысль, и по  обертонам
я смог понять, что разум ее был мультиплексным,  с  образами  космоса  и
звезд, увиденных в черноте галактической ночи, с  волшебными  пейзажами,
незнакомыми даже мне. Четыреста лет  в  качестве  стражницы  у  ворот  в
транспортную зону Риса разровняли ее разум  почти  до  симплексного.  Но
мультиплексность уже пробудилась.
   - Попробую тебе, Комета, кое-что  объяснить.  Скажи  мне,  что  самое
важное на свете?
   - Жлуп, - охотно ответил Джо, и тут  же  увидел,  как  она  хмурится.
Парнишка был в недоумении. - Миназин,  то  ись.  Без  грязных  славечек,
извиняссь.
   - Меня, Комета, никакие слова не трогают. Честно говоря,  мне  всегда
казалось немного забавным, что у вашего народца  есть  такая  вещь,  как
"грязное словечко" для  миназина.  Хотя,  наверное,  становится  не  так
смешно, когда я вспоминаю "грязные словечки" в том мире, откуда я родом.
Там, где я выросла, запретным словом считалась вода  -  ее  было  совсем
мало, и про нее нельзя было упоминать иначе, как по технической  формуле
в технологической дискуссии, и никогда перед твоим учителем. А на Земле,
во времена наших прапрапрадедушек, о пище, съеденной и  прошедшей  через
тело, в приличной компании вообще не упоминали.
   - А чо грязнаво в пище и ваде?
   - А что грязного в жлупе?
   Комету не на шутку удивило то, как легко  Чарона  пользуется  обычным
жаргоном. Хотя, подумалось ему, она постоянно общается  с  водителями  и
грузчиками, которые славятся своим сквернословием и недостатком уважения
ко всему на свете - так, по крайней мере, дядюшка Клеменс говорил.
   - Не знаа, - наконец ответил он.
   -  Это  органический  пластик,  который  вырастает  в  цветке   злака
мутантного штамма, который  распускается  только  в  условиях  радиации,
проникающей во тьму пещер из самого сердца  Риса.  На  этой  планете  он
используется только как уплотнитель сплава других пластиков,  и  все  же
единственное  назначение  Риса  во  Вселенском  плане   -   обеспечивать
миназином остальную галактику. Все мужчины и женщины на Рисе  заняты  на
его производстве - возделывании или транспортировке. Вот и все,  что  он
из себя представляет.
   Нигде во всем описании я ни разу не упомянула о грязи.
   - Ну, када ево мешок рвесся или рассыпаесся, он вроде как...  ну,  не
грязный, а неприятный.
   - Пролитая вода или просыпанная пища тоже неприятные.
   Но по природе своей они не таковы.
   - Проста с парядочными людьми кой о чем не талкуют. Так дя Клем грит,
- Джо наконец нашел прибежище в своей выучке. - И  раз  ты  гришь,  жлуп
самое важное из всего, значить, нада.., ну, малеха ево уважать.
   - Я ничего такого не сказала. Это ты сказал. И именно поэтому у  тебя
симплексный разум. Если ты пройдешь  через  вторые  ворота  и  попросишь
капитана одного из транспортов тебя  подвезти  -  а  тебя  скорее  всего
подвезут, потому что там таких много, - ты попадешь в  другой  мир,  где
миназин значит всего-навсего сорок кредиток за тонну и куда менее  важен
по сравнению со сквернием, шматенциями,  хлопотопами  и  сикось-накосем,
каждый из которых стоит больше пятидесяти кредиток. И ты можешь  кричать
все эти названия где угодно, но ничего, кроме пустого шума, никто в этом
не усмотрит.
   - Я и не думаю нигде ничо кричать, - заверил ее Комета. - И из  тваго
базара пра "симплекс" мне ясна тока то, шо я знаа, как  ся  вести,  даже
есси куча народу пра эта не ведает. Может, я ищо не такой вежливый,  как
нада, но как ся вести, я знаа.
   Чарона рассмеялся, и пес прибежал назад и потерся мордой о ее бедро.
   - Возможно,  я  сумела  бы  объяснить  это  чисто  в  технологических
терминах, но с прискорбием понимаю, что пока ты сам не увидишь, ты этого
не поймешь. Поэтому остановись и посмотри наверх.
   Помедлив у расколотого камня, они посмотрели наверх.
   - Дырки видишь? - спросила Чарона.
   В панелях мостового настила тут и там были точечки света.
   - Похоже на случайные точки, верно?
   Джо кивнул.
   - Это симплексный взгляд. Теперь иди дальше и продолжай смотреть.
   Глазея вверх, Комета размеренным шагом двинулся вперед.
   Точки света погасли, зато тут и там появились  другие,  затем  и  эти
погасли, но другие - или, возможно, первоначальные - появились.
   - Надстройка балок над мостом перекрывает некоторые дырки и  не  дает
тебе воспринимать все сразу. Но  теперь  встаешь  на  комплексную  точку
зрения, ибо сознаешь, что там есть больше, чем видится с любого отдельно
взятого места. А теперь беги и не опускай головы.
   Джо побежал по камням. Скорость мерцания возросла, и он вдруг  понял,
что дырки образуют узор - шестиконечные звезды, пересеченные диагоналями
из семи дырок каждая. Только  когда  мерцание  происходило  так  быстро,
можно было воспринимать весь узор...
   Споткнувшись, он плюхнулся на четвереньки.
   - Видел узор?
   - Уфф.., ага, -  Джо  покачал  головой.  Его  ладони  под  перчатками
саднило, а одно колено было содрано.
   - Это был мультиплексный взгляд.
   3-пес нагнулся и лизнул ему лицо.
   За  всем  этим  с  трезубой  развилины  куста  несколько  укоризненно
наблюдал Дьяк.
   - Ты столкнулся с  одной  из  главных  проблем  симплексного  разума,
пытающегося охватить мультиплексную точку зрения.
   При этом запросто можно плюхнуться на четыре точки.  Я  действительно
не знаю, сможешь ли ты совершить переход, хотя ты очень молод, а  многим
людям постарше приходилось отступать.
   Конечно, я желаю  тебе  удачи.  Хотя  что  касается  первых  ступеней
путешествия, ты всегда сможешь обернуться и осадить назад, и даже  после
первого короткого прыжка к Крысиной Дыре ты увидишь куда более  обширную
часть Вселенной, чем большинство людей Риса. Но  чем  дальше  ты  будешь
заходить, тем сложнее будет вернуться.
   Комета Джо оттолкнул 3-пса в сторону и встал.  Его  следующий  вопрос
родился как из страха перед попыткой, так и из боли в ладонях.
   - Бруклинский мост, - произнес он, все еще глядя вверх.
   - А пачему ево ваще так завут? -  Джо  задал  этот  вопрос  так,  как
задают вопрос без ответа,  и  будь  его  разум  достаточно  остр,  чтобы
выразить подлинный смысл, он  бы  спросил:  "Почему  вон  то  сооружение
должно ловить меня на ошибке?"
   Но Чарона уже отвечала:
   - На Земле есть сооружение, схожее с этим, которое тянется  меж  двух
островов - хотя оно немного поменьше. "Мост"  -  это  название  строения
такого рода, а "Бруклин" - название места, к которому оно ведет,  потому
оно и называется "Бруклинский мост". Первые колонисты принесли  с  собой
название и дали его тому, что ты здесь видишь.
   - То ись, эта неспроста?
   Чарона кивнула.
   Внезапно в голове у Джо родилась идея, резко вильнула и со  звоном  и
лязгом вновь появилась где-то в затылке.
   - А смагу я Землю увидеть?
   - Слишком далеко в сторону это тебя не заведет, - ответила Чарона.
   - И я  смагу  увидеть  Бруклинский  мост?  -  его  ноги  вдруг  стали
буквально зудеть.
   - Я видела его четыреста лет назад, и он все еще там стоял.
   Комета Джо внезапно вскочил и попытался поколотить кулаками небо, что
показалось  мне  безукоризненно  комплексным  поступком  и  вселило  еще
большую надежду; затем он пробежал вперед, запрыгнул  на  одну  из  опор
моста и из чистого избытка чувств  разом  вскарабкался  на  сотню  футов
вверх.
   На полпути к вершине Джо остановился и посмотрел вниз.
   - Эй, Чарона! - крикнул он. - Я думаю на Землю слетать!
   Я, Камета Джо, думаю слетать на Землю и увидеть Бруклинский мост!
   Внизу под нами привратница улыбнулась и погладила 3-пса.
 
V 
 
   Когда дождь перестал, они вышли из-под балюстрады. Затем  перебрались
через ограду и по черной  от  воды  гудронированной  трассе  зашагали  к
вторым воротам.
   - Ты уверен? - снова спросила его Чарона.
   С легкой опаской Джо кивнул.
   - А что  мне  сказать  твоему  дядюшке,  когда  он  придет?  Ведь  он
обязательно придет.
   При мысли о дядюшке Клеменсе опаска возросла.
   - Проста скажи, я уехал.
   Кивнув, Чарона потянула за второй рычаг, и ворота поднялись.
   - А этого ты с собой возьмешь? - Чарона указала на Дьяка.
   - А чо? Пачему нет? - И с этими словами  Джо  смело  зашагал  вперед.
Дьяк глянул вправо, влево, затем бросился вслед за ним.  Чарона  и  сама
сходила бы проводить парня,  но  внезапно  вспыхнул  сигнальный  фонарь,
который указывал, что ее присутствие снова требуется у первых ворот. Так
что только ее  пристальный  взгляд  следовал  за  Джо,  пока  опускались
ворота. Затем она оглянулась на мост.
 
*** 
 
   Самое большее, что  Джо  до  сих  пор  доводилось  делать,  это  лишь
вглядываться через вторые ворота в выпуклые формы кораблей,  в  грузовые
здания, в механические погрузчики и тележки, что загромождали  перепутья
транспортной зоны. Войдя туда, он  огляделся,  ожидая,  что  мир  станет
совсем другим, как предупреждала Чарона.
   Однако его понятие о "другом" было весьма симплексным, так что первые
двадцать футов ходьбы его решительно разочаровали.
   Еще   через   двадцать   футов   разочарование   сменилось    обычным
любопытством. К нему скользили тарельчатые салазки, строго  направляемые
по  трассе  высокой  фигурой.  Последовал  небольшой  всплеск  страха  и
удивления, когда Джо понял, что тарелка едет прямо  на  него.  Мгновение
спустя она остановилась.
   Там стояла женщина. Джо далеко не сразу это понял,  поскольку  волосы
ее были длинными, как у мужчины; убраны  они  были  в  такую  затейливую
прическу, какой он никогда в жизни не видел. Кроме того, на женщине было
блестящее алое платье, где вставки с тканями разной плотности, хотя цвет
везде был один и тот же, тесно прилегали к телу или отбрасывались  сырым
рассветным ветром. Волосы ее, губы и ногти  также  были  алыми,  тут  же
сообразил Джо. Вот это уже и впрямь было странно.
   Женщина взглянула на него и сказала:
   - А ты красивый парнишка.
   - Чо? - переспросил Комета.
   - Я сказала, что ты красивый парнишка.
   - Ж-жлуп.., то ись.., мм... - Тут он перестал смотреть себе под  ноги
и бросил на нее ответный взгляд.
   - Только вот волосы у тебя в беспорядке.
   Джо нахмурился.
   - Эта как эта в беспарядке?
   - Так это. Интересно, где ты выучился  на  интерлинге  разговаривать?
Или я просто получаю туманный телепатический эквивалент твоего орального
высказывания?
   - Чо?
   - Да ничего. Ты все равно красивый парнишка. Я дам тебе  расческу,  а
кроме того - уроки дикции. Приходи ко мне  на  корабль.  Ты  так  и  так
попадешь на мой корабль, потому что никакие другие в ближайшее время  не
отбывают. Спроси Сан-Северину.
   И тарелка заскользила прочь.
   - Эй, а вы куда? - крикнул Комета Джо.
   - Сперва причешись, а потом мы  это  на  уроках  обсудим.  -  Женщина
вынула что-то из вставки у себя на платье и швырнула это Джо.
   Он поймал вещицу и рассмотрел. Это была красная расческа.
   Джо вытянул копну своих волос из-за плеч, чтобы получше  их  изучить.
После ночного путешествия к транспортной зоне  они  порядком  спутались.
Тогда он несколько раз ударил по ним расческой, думая, что она какого-то
особого типа, который облегчает расчесывание. Ничего подобного. Расческа
оказалась самой обычной. Минут десять Джо упорно расчесывался, а  затем,
чтобы как можно дольше избегать повторения неприятного процесса,  заплел
волосы в косу и забросил ее за плечо. После этого он положил расческу  в
карман и достал окарину.
   Проходя мимо одного из штабелей груза, Джо заметил молодого  человека
несколькими годами старше его самого,  который,  рассевшись  на  вершине
пирамиды из ящиков  и  подтянув  к  себе  колени,  внимательно  на  него
смотрел. Парень был босоног, без рубашки, а его истрепанные  штаны  были
подвязаны веревкой.
   Волосы его были непонятно бесполой длины и  спутаны  куда  хуже,  чем
прежде у Джо. Жутко грязный, он улыбался.
   - Привет! - сказал Джо. - Не  знашь,  на  каком  карабле  мне  отседа
выбрасся?
   - Чапукну, - отозвался парень, указывая куда-то в  поле.  -  Карго  -
жлуп и Ллл.
   Не разобрав ни единого слова, кроме бранного, Джо немного растерялся.
   - Мне на карабль нада, - повторил Джо.
   - Чапукну, - повторил парень и снова указал. Затем он  приложил  руки
ко рту, словно тоже играл на окарине.
   - Хошь попроовать? - спросил Джо, и тут же пожелал, чтобы  парень  не
хотел. Слишком уж он был грязный.
   Но парень, улыбаясь, покачал головой.
   - Проста челночник. Музыку не умей.
   Это уже почти имело смысл. По крайней мере, наполовину.
   - Ты откеда? - спросил Джо.
   - Проста челночник, - повторил парень. Теперь он  указал  на  розовую
луну-луну над горизонтом. - Туда-сюда, туда-сюда - токо и  бывай.  -  Он
снова улыбнулся.
   - Угу, - пробурчал Джо и улыбнулся - просто ничего другого  в  голову
не пришло. Он сильно сомневался, извлек ли он из  этого  разговора  хоть
какую-то информацию.  Снова  принявшись  играть  на  окарине,  он  пошел
дальше.
   На сей  раз  он  направился  прямиком  к  кораблям;  один  стоял  под
погрузкой, так что к нему он и устремился.
   Тучный мужчина управлял робопогрузчиками, проверяя  вещи  по  списку.
Его сальная рубашка была все еще мокра от дождя,  и  он  завязал  ее  на
пузе, которое выпирало по обе стороны от узла.
   Еще  один  парень,  почти   ровесник   Джо,   стоял,   прислонясь   к
тросу-оттяжке, тянущейся от корабля. Подобно первому, он был грязен, бос
и без рубашки. Одна его штанина была оторвана  у  колена,  а  две  петли
ремня были примотаны друг к  другу  куском  проволоки.  На  загорелом  и
обветренном лице не было даже той  готовности  улыбнуться,  которая  еще
оставалась у первого знакомца Джо. Парень оторвался от оттяжки, медленно
поворачиваясь, чтобы получше разглядеть Джо, пока тот проходил мимо.
   Джо направился было к тучному мужчине, занятому погрузкой, но тот как
раз не на шутку углубился в перебор штабеля, который один из погрузчиков
не правильно уложил, так что Джо осадил  назад.  Он  снова  взглянул  на
парня, изобразил слабую улыбку и кивнул.  Комете  не  очень-то  хотелось
вступать в разговор, но парень кратко кивнул в ответ, а мужчина, похоже,
собирался еще очень долго быть не на шутку занят.
   - Челночник? - спросил Джо.
   Парень кивнул.
   - Туда-сюда мотаесся? - продолжил  Джо  расспрос,  указывая  на  диск
луны-луны.
   Парень снова кивнул.
   - А есь у мя шанс сессь на папутку до.., ну, докуда-нибудь.
   - Есть, если работу получить хочешь, - ответил парень.
   Джо удивился его цивильному выговору.
   - Ясна дело, - сказал Джо. - Есси нада работать, я завсегда.
   Парень снова оторвался от троса.
   -  Эй,  Элмер,  -  позвал  он.  Мужчина  оглянулся,   затем   щелкнул
выключателем на наручном пульте,  и  все  робопогрузчики  замерли.  "Как
просто", - подумал Джо.
   - Чего тебе? - спросил Элмер, поворачиваясь и вытирая лоб.
   - У нас тут второй челночник. Этому парнишке работа нужна.
   - Вот и славно, - сказал Элмер. - Тогда ты о нем позаботься.  На  вид
он подходящий. Надо только его покормить, а работать он будет,  ручаюсь.
- Ухмыльнувшись, он снова повернулся к робопогрузчикам.
   - Считай, принят, - сказал парень. - Меня зовут Рон.
   - А я - Камета Джо, - сказал Джо. - Или проста Джо.
   Рон громко расхохотался и пожал Джо руку.
   - Нипочем бы не угадал. Я уже шесть месяцев по стазиспотокам мотаюсь,
и всякий настоящий, испытанный космонавт которого там встречаешь, всегда
оказывается Бобом, Хэнком или Элмером. А тут, стоит  только  попасть  на
какую-нибудь  темную  и   невежественную   планетку   с   монопродуктной
симплексной  культурой,  то  каждый  там  не   иначе   как   Суперпилот,
Космический Смит или Комета Джо.  -  Он  хлопнул  Джо  по  плечу.  -  Не
обижайся, но свою комету ты очень скоро потеряешь.
   Джо не обиделся - главным образом потому, что не понял, о чем говорит
Рон. Вместо этого он улыбнулся.
   - А ты откеда?
   - Я взял годик академического отпуска в  Кентаврийском  университете,
чтобы поболтаться среди звезд, поработать  немного,  когда  придется.  В
этой четверти спирали я уже пару месяцев челночничаю.  Ты  заметил,  что
Элмер со мной как с настоящим космонавтом разговаривает?
   - А который тама сидит? Он чо, тоже из.., ниверситета?
   - Кто, Хэнк? Тот темный, неплексный  олух,  который  там  на  штабеле
сидит? - Рон рассмеялся.
   - Неплексный? - переспросил Джо, связывая это слово  с  другими,  уже
выученными им в это утро. - Типа симплекс, комплекс и все такое?
   Рон, судя по всему, понял, что расспрос серьезен.
   - На самом деле такой вещи, как неплекс, конечно, не существует. Хотя
порой стоит задуматься. Хэнк просто болтается между Рисом и луной-луной.
Его народец совсем захудалый, и я сильно сомневаюсь, что он сможет  хотя
бы свое имя написать или прочесть. Большинство челночников  приходят  из
схожих миров, ты скоро это поймешь. У них бывает  только  один  перегон,
обычно между двумя планетами, и это все, что они вообще видят. Но я  еще
и между звезд  путешествую.  Хочу  до  конца  Полуоборота  занять  место
помощника капитана, чтобы в университет с какими-то деньгами  вернуться.
Надо же человеку с чего-то начинать.
   А ты как далеко путь держишь?
   - До Имперской звезды, - ответил Джо. - Хател тя..,  мм,  хотел  тебя
спросить - не знашь, где ана?
   - Уже акцент космонавта  зацепить  пробуешь?  -  спросил  Рон.  -  Не
беспокойся, он к тебе раньше, чем успеешь заметить, прилипнет. А что  до
Имперской звезды..,  думаю,  это  порядка  семидесяти,  семидесяти  пяти
градусов вокруг галактического центра.
   - Семьдесят два градуса, на расстоянии 55,9, - уточнил Джо.
   - Зачем тогда спрашиваешь? - сказал Джо.
   - А мне эта ничо не грит.
   Рон снова рассмеялся.
   - Понятно. Никогда в космосе не бывал?
   Джо кивнул.
   - Понятно, - повторил Рон, и еще громче рассмеялся. -  Ничего,  очень
скоро будет многое говорить. Уж ты мне поверь, будет! - Тут  Рон  увидел
Дьяка. - Это твой?
   Джо кивнул.
   - Я ить могу ево с сабой взять?
   - Капитан тут Элмер. Его спроси.
   Джо посмотрел на капитана, который ожесточенно  перекладывал  штабель
груза, чтобы уравновесить его на погрузчике.
   - Ладна, - сказал он и направился туда. - Элм...
   Ухватив Джо за плечо, Рон развернул его обратно.
   - Чо? Ты, жлуп тя...
   - Не сейчас, неплекс. Погоди, пока он закончит.
   - Но ить ты проста...
   - Я не ты, - объяснил Рон. - И он не пытался уравновесить груз, когда
я его остановил.  Если  ты  позовешь  его  по  имени,  он  должен  будет
остановиться, и ты можешь убить его, если груз упадет.
   - Ага. А как мне ево звать?
   - Попробуй капитаном, - сказал Рон. - Он и есть капитан, и  когда  ты
его так позовешь, он не должен будет прекращать работу до тех пор,  пока
сам не сочтет удобным. Зови его Элмером только в случае крайней нужды. -
Он искоса глянул на Джо. - А по зрелом  размышлении  предоставь  кому-то
другому решить, крайняя это нужда или нет. Короче, для тебя он  капитан,
пока он сам