пока в состоянии сделать
это. Она становится все более и более безразличной, новая жизнь высасывает
из нее все соки.

- Но мы должны найти способ управлять, - упрямо сказала Мара.

- Нет, лучше подумай, как заставить капитана сделать это. Позови меня, если
потребуется помощь.

- Позову.

Он проводил ее взглядом. Ему отчаянно хотелось лечь, вытянуться и закрыть
глаза на несколько минут, но он понимал, что поддаваться этому нельзя. Если
он ляжет, то заснет надолго.

Он должен думать. Решение должно быть. Отказ капитана кажется непреодолимым
только потому, что он не понимает чужой психологии. Если не удалось дать
альбенаретской женщине то, что ей нужно, не касаясь ее долга и не жертвуя
людьми...

Внезапно он ощутил чье-то присутствие. Это был Эстевен.

- Сэр... - прохрипел он.

Под безжалостным светом ламп его лицо было серым.

- Что тебе?

- Я... - слова, казалось, требовали от него слишком больших усилий. - Мне
нужна ваша помощь, сэр. Вы... вы поможете мне, Ваша Честь?

- Конечно, если смогу. Сядь, а то упадешь.

- Нет-нет, сэр, спасибо, но... я должен... Это всего лишь небольшая
просьба. Но это необходимо. Простите меня, если сможете, Адельман. Вы
знаете, я... капитан...

- Ну, что ты хочешь? Говори ясней.

- Мне нужно... Может быть, у вас есть, Ваша Честь, кусочек бумаги... может,
в вашей сумке...

- Бумага? Но у меня нет даже ручки! - Джайлс пристально взглянул на него. -
Ты что, снова собираешься писать музыку?

- Нет, сэр, вовсе нет! Я не могу объяснить вам, но мне нужна бумага, клочок
бумаги, просто посмотреть на нее... ну пожалуйста, пожалуйста! - в его
голосе слышалось неподдельное страдание.

Инстинктивно Джайлс принялся рыться в карманах, однако ничего похожего на
бумагу у него не было. Конечно, у него был ордер, уже обесцененный, но
Эстевен не должен о нем знать. Бумага на Земле стала редкостью. Лишь в
колониях она еще производилась в небольшом количестве. Неужели Эстевен
коллекционер?

Джайлса осенило. Он вытащил из правою кармана брюк коробку, где хранилось
удостоверение личности. Сверху лежала ассигнация, выпущенная в одной
маленькой африканской стране около шести лет назад, еще до того, как
стараниями Международного Банка не восторжествовала стандартная система
денежного обращения. Эстевен схватил ее, но Джайлс выхватил банкноту из его
трясущихся пальцев.

- Минутку, - резко сказал он. - Ты сказал, что хочешь только взглянуть на
бумагу, потрогать ее...

- Почувствовать, подержать... Если бы я смог немного... - изо рта у него
потекла слюна, нижняя челюсть совершала странные жевательные движения.

Джайлс понял.

- Тонка! - Джайлс рефлекторно отдернул руку с банкнотой от Эстевена. Вопль
ужаса подтвердил его догадку. - Жеватель тонки! Я слышал об этом снадобье -
наркотик, не так ли? Ты ешь его, и тебе все кажется нереальным. Так вот оно
что!

- Ваша Честь! - Эстевен пытался добраться до банкноты, которую Джайлс
спрятал за спину. Он был весь в слюнях. - Пожалуйста! Вы не представляете
себе, что это такое! Мельчайший сбой в музыке ранит, мне трудно двигаться,
даже... - Джайлс оттолкнул его. Все равно что толкнул ребенка. Эстевен
споткнулся о койку, перелетел через нее и растянулся на полу.

- Спокойно, - сказал Джайлс, которому было противно видеть мужчину в таком
состоянии. - Если я дам тебе эту банкноту, тебе ее хватит на две-три дозы,
а планеты где есть бумага, мы достигнем лишь через месяцы. Кроме того,
нужен тонка, иначе ты можешь погибнуть. Когда ты начал его употреблять?

- Что за дело Адельману до этого! - Эстевен встал с пола. - Я умею играть
на тридцати двух инструментах, но кто меня слушает? Вот и приходится
работать массовиком, играю слабоумную музыку, которую потом слабоумные
машины играют слабоумным рабочим, и так всю жизнь. Я так и проживу ее - все
равно, где, на Земле или в колониях. Дайте мне кусочек бумаги. Только
кусочек... у меня еще осталось немного тонки.

- Нет. - Джайлс сунул банкноту в карман. - Я не могу позволить тебе
калечить себя. Я ничем не помогу тебе. Постарайся принять жизнь такой, как
она есть.

Не обращая внимания на стенания Эстевена, он прошел к себе в отсек. Внутри
у него все сжалось, словно огромная рука терзала его внутренности. Все,
чему его учили, переворачивалось от вида Эстевена, корчившегося и рыдающего
на полу. Человек не должен так унижаться, независимо от того, что ему
нужно. Все, что угодно, но только не это.

В своем отсеке он начал ходить из угла в угол. Число проблем росло.
Очевидно, Эстевену придется обходиться без наркотика - это, к счастью,
может отучить его от снадобья. Однако за ним придется следить.

Джайлс пытался вспомнить все, что ему было известно о наркотиках, подпольно
циркулирующих в среде рабочих. Тонка была лекарством, которым лечили
душевнобольных, пока не были обнаружены побочные эффекты.

У него была сложная, многосвязная молекула, воздействующая непосредственно
на нервную систему, причем усвоение шло слишком быстро, с летальным
исходом. Действие наркотика замедлялось, если одновременно с ним принимали
гидрокарбонаты, из которых наиболее доступным была бумага. При этом
молекулы наркотика усваивались часами и сутками, и человек мог сутки
находиться под влиянием наркотика, и его здоровье физически и психически
быстро разрушалось.

Ягоды ИБ богаты протеинами, но бедны клетчаткой и слабо влияли на скорость
усвоения тонки. Вот почему Эстевен пытался добраться до навигационной книги
- ее страницы были сделаны из бумаги...

Вой оторвал его от этих мыслей, и он поглядел в проход. Эстевен шел к носу
шлюпки, его рот был полон слюны, длинной нитью свисающей с губ, издавая
дикий вой, прерываясь, чтобы что-то прожевать и сглотнуть. Руки были
вытянуты перед ним, и он слепо шарил ими. Ясно было, что он никого не видел
и не слышал.

Он наглотался наркотика без бумаги. Джайлс вскочил на ноги и бросился ему
навстречу.

- Я помогу тебе! - крикнул он наркоману. - Держись! Мы сделаем что-нибудь.
- Эстевен глядел сквозь него. Джайлс схватил его за плечи и поволок обратно.

Сначала Эстевен сопротивлялся с непостижимой силой, а потом бросился назад,
к прессу для ягод, схватился за рукоятку, рванул ее на себя, и в его руках
осталась длинная-предлинная дубинка.

Он снова двинулся вперед, воя и вращая над головой своим оружием. Джайлс
пошел ему навстречу, стараясь уклониться от удара. Ему это удалось только
частично, и дубинка скользнула по его голове, в ней что-то вспыхнуло, но
Джайлсу удалось удержаться на ногах. Он едва успел сообразить, что Эстевен
прошел мимо.

- Книга... - прохрипел Джайлс. - Навигационная книга... Он идет за ней...
Остановите его!

Туман в голове рассеялся, и Джайлс увидел, что рабочие и не пытаются
остановить Эстевена, а стараются держаться от него подальше.

Джайлс бросился за сумасшедшим. В проходе первой секции появился Хэм.
Эстевен вновь взмахнул палкой, и Хэм крякнул от удара дубинки, который
вывел его правую руку из строя. За Хэмом, загородив книгу в сверкающем
переплете, появилась высокая фигура капитана.

- Эстевен, нет! - крикнул Джайлс, но он уже не мог догнать его.

Увернуться было невозможно. Но капитан нагнулась, и палка просвистела в
нескольких дюймах над ней. В то же время она выкинула вперед руку, не
хватая противника, а пронзая его, и ее три пальца вонзились Эстевену в
грудь.

Удар отшвырнул его назад и сбил с ног. Палка вылетела у него из рук, а сам
он пытался восстановить дыхание. Потом он издал очередной вопль и вскочил
на ноги. Ясно было, что он ранен, и, по крайней мере, несколько ребер у
него было сломано, но наркотик заглушал боль и он еще мог двигаться. Он
слепо двинулся к навигационной рубке.

Капитан ждала его. Но прежде Джайлс успел схватить Эстевена и отбросить
назад. Капитан шагнула вперед, но теперь Джайлс загородил ей дорогу.

- Нет! - крикнул он на бэйзике, а затем перешел на альбенаретский. - Я
запрещаю вам! Он не сознает, что делает!

- На этот раз я прикончу его, - сказала капитан. Теперь ее рука протянулась
к Джайлсу. - Я предупреждаю вас!

Эстевен снова попытался встать на ноги, но теперь до него добрался Хэм. Он
поднял левую руку, и его огромный кулак устремился к затылку несчастного.

- Не убивай его! - крикнул Джайлс.

Но кулак уже начал свое движение, и Хэму удалось только слегка изменить
траекторию его движения, так что вместо чувствительной области затылка удар
пришелся немного ниже. Капитан отодвинула Джайлса в сторону.

- Нет! - крикнул он. - Подождите. Вы сильнее любого из нас, но нас больше.
Если вы не боитесь смерти, подумайте о ребенке!

Капитан замерла посреди движения.

- Я знаю, что он болен, - сказал Джайлс. - Раньше я не знал. Теперь я могу
обещать, что он никогда не появится в первом отсеке и не будет угрожать
вашей книге.

Капитан не пошевелилась. Джайлс ощутил, как у него начинает болеть голова.

- Поверьте мне! - настойчиво продолжал он. - Я не позволю вам убивать моих
людей!

Все висело на волоске. Джайлс молил бога чтобы капитан не заметила, что он
сам ранен, Хэм владеет лишь одной рукой, а остальные представляют собой не
более чем кроликов против волка.

- Хорошо, - сказала капитан шагнув назад. - Я отдаю его вам. Последний раз.
Последний - И она скрылась за перегородкой

10

Пятнадцатый день. 16.19.

Джайлс покачнулся назад, и его схватили полдюжины рук.

- Вам лучше? - спросила Мара.

- Вроде да, - сказал Джайлс. - Чепуха. Конечно, лучше.

- Не совсем, - сказала Мара. Она пристально смотрела на него. - Я знаю, что
вы выживете.

- Выживу? А почему бы и нет? - удивился он.

- У вас наверняка контузия. Когда сталкиваются металл и кость, крепче
обычно оказывается металл.

- Забудем это. - Он притронулся к забинтованной голове руками, довольный,
несмотря ни на что, что его здоровьем интересуются - Вообще-то все вокруг,
как в... Сколько я проболел?

- Пять дней.

- Пять дней?

- Да, - подтвердила Мара.

Он устал разговаривать и откинулся назад, на койку, пока девушка возилась с
чем-то на полу.

Это не моя койка! - внезапно сказал он, пытаясь сесть, но Мара не позволила
ему сделать это. Джайлс успел определить: это был кормовой отсек.

- Отдохните, - сказала она. - Лежите. Мы принесли вас сюда, чтобы капитан
не увидела вас беспомощным.

- Хорошо, - сказал он. - Вы поступили мудро.

- Разумно

- Ну, ладно, пусть будет разумно - Он стал приподниматься. - Как Хэм?

- В порядке.

- Рука у него не сломана?

- Нет, просто ушиб. Кость не пострадала.

Джайлс облегчђнно вздохнул.

- Эстевен...

- Сломано два ребра. Мы связали его на два дня, пока отходил от наркотика.
- Мара протянула Джайлсу пакетик с несколькими граммами серого порошка. -
Это весь его оставшийся запас. Мы подумали, что будет лучше, если он будет
у вас.

Он взял пакетик и поразился, каких усилий ему стоило положить его в
нагрудный карман.

- Так вы его связали? И как он теперь?

- Ничего. Даже слишком спокоен. Мы за ним следили: он несколько раз пытался
покончить с собой. Так бывает с наркоманами в период депрессии. Байсет
насмотрелась в полиции на них. Она сказала, что лучше было бы позволить ему
умереть.

- Бедняга, - сказал Джайлс.

- Он не бедняга, - сказала Мара. - Он просто несчастный, нервный мужчина,
ушедший в наркотики и чуть не погубивший всех нас.

Он удивленно посмотрел на нее.

- Может, я неправильно выразился, но я не понимаю...

- В этом ваша беда. Вы НЕ ПОНИМАЛИ.

Она повернулась и вышла. Он попытался встать с койки и догнать ее,
объяснить, но едва он попытался сесть, как у него закружилась голова. Он
упал, ненавидя свое бессилие, однако поделать ничего не мог.

Потом он заснул, а проснулся, когда все уже спали. Магнитофон что-то
наигрывал, но голосов слышно не было. Джайлс чувствовал себя лучше.

Он огляделся и увидел, что в кормовом отсеке никого, кроме него, нет. Все
было по-прежнему, даже отломанная ручка пресса вернулась на место. Как им
удалось приделать ее? Дай и Френко, видимо, перешли в другой отсек. Мысль,
что они сделали это из уважения к нему, тронула его. Да, странно. Улетая с
Земли, он считал само собой разумеющимся, что рабочие уступают ему место.

Поль прав - он не знал рабочих. По крайней мере так, как сейчас, прожив с
ними рядом две недели. С другой стороны, Мара закончила разговор так, что
он все еще не понимает и, - он грустно усмехнулся, - она права.

Но это неважно. Он, вероятно, вел себя как дурак, пытаясь спасти Эстевена,
рискуя своей жизнью - тем самым и успехом своей миссии. В определенных
ситуациях он заслуживает самоосуждения.

Да, странно. Маре не понравилось, что он называл Эстевена беднягой. Мара
права, все урожденные Адель считают рабочих примитивными созданиями. На
мгновение он почувствовал себя убежденным, что это не так. Люди на шлюпке
были какими угодно, но отнюдь не примитивными. Кроме разве Хэма и Дай - а,
может, и не исключая их. Это не просто взрослые - это умудренные жизнью
люди со своими достоинствами и недостатками...

А сам он... Жизнь не поработала над ним. Его характер был выкован в детские
годы. С тех пор он не размышляя жил по внушенным ему законам. До этой
шлюпки, взорванного корабля, этих рабочих, он так и не смог бы пересмотреть
многое в себе. То, что он пережил, перемены, которые он должен совершить,
сами по себе вели его к потере понятий о добре и зле, которые он считал
незыблемыми.

Он чувствовал слабость. Странное неопределенное недовольство собой, как
будто он упустил нечто жизненно важное. Может быть, это только следствие
контузии? Нет, вряд ли...

"Но есть вопросы и важнее", - подумал он. Если он провалялся пять дней, это
означает, что через несколько часов шлюпка минует последний пункт поворота
к системе 20Б-40. Капитан должна изменить курс, потому что, кажется, выход
найден.

Он поговорит с ней прямо сейчас, когда все спят.

Осторожно, ожидая повторения головокружения, он поднялся. Голова не
кружилась, все было в порядке. Он прошел мимо ягод, осматривая их
состояние. Было множество мертвых листьев, а нетронутых ягод оставалось
мало, единицы. Проходя в свой отсек, он заметил, что сосуд с соком ягод
приварен к перегородке рубки управления. Только капитан могла сделать это.
Джайлс и не подозревал, что на борту шлюпки есть соответствующие
инструменты.

Он вошел в рубку.

Капитан по-прежнему сидела в дальнем кресле, у панели. Глаза ее были
закрыты, а тело неподвижно. Она не пошевелилась, когда он подошел ближе,
стукнувшись о второе кресло.

- Капитан, - позвал Джайлс.

Молчание.

- Райцмунг, мне нужно с вами поговорить. Настало время принять решение.

Никакой реакции.

- Если вы не желаете говорить со мной, мне придется действовать без вашего
разрешения.

Она медленно открыла глаза.

- Вы не будете действовать, Адельман. Я пока еще капитан на этой шлюпке.

- Нет. С каждым днем вы отдаете вашему ребенку частичку вашей силы. Вы
слабеете быстрее нас, которые теряют силы от недостатка еды и питья.

- Нет, я сильнее вас, и останусь такой.

- Предположим так. Неважно. Главное, что курс шлюпки должен быть изменен
сегодня. Иначе будет поздно.

Ее черные глаза не двинулись.

- Откуда вы это знаете?

- Знаю. Возможно, даже мне самому придется изменять курс.

- Нет. - Джайлсу впервые показалось, что в ее голосе он уловил следы эмоций.

- Вы лжете. Это глупо. Вы беспомощны в пространстве, как и любой землянин.

- Не любой, некоторые из нас умеют водить звездолеты. Но вы не даете мне
договорить. Я не хочу изменять курс, так как считаю, что этим должны
заниматься офицеры.

- Тогда считайте, что мы летим на Бальбен.

- Не могу. Я ответственен за семерых на борту шлюпки в той же мере, как вы
ответственны за новую жизнь в вашем теле.

- Семерых рабов. Их жизнь не стоит ничего.

- Они не рабы.

- А я считаю, что они рабы и бесполезны.

- А я думаю, что они люди и должны выжить. И, чтобы увеличить их шансы, я
готов дать вам то, что вы хотите.

- Вы? Вам не вернуть мою честь.

- Я могу это сделать. Я знаю, кто уничтожил ваш корабль. И я могу передать
его в ваши руки.

- Вы?!.. - капитан привстала с кресла. - Вы знаете, кто это?!

- Только прикоснитесь ко мне, - спокойно сказал Джайлс, когда она протянула
свои длинные руки к его горлу. - Только коснитесь меня, и я обещаю, что вы
никогда в жизни этого не узнаете.

Капитан упала в кресло.

- Скажите, ради чести тех, кто вел со мной этот корабль, ради моего
ребенка, скажите, Адельман!

- Я скажу, - сказал он. - И я передам вам этого человека. Вам одной - на
ваше усмотрение - едва люди, находящиеся на борту, прибудут на 20Б-40.

- Вы хотите заставить меня изменить чести и долгу? Вы будете скрывать имя,
пока я не изменю курс, потеряв последнюю надежду обеспечить будущее
ребенка, а потом, когда мы приземлимся, вы окажетесь среди себе подобных, и
они защитят вас! Вы обманете меня, человек!

Последние слова были почти криком.

- Я назову вам имя и передам его в ваши руки безо всякого вмешательства, -
сказал Джайлс. - Я обещаю вам это. Я даю вам слово чести. Ваша раса уже
много поколений общается с нами, капитан Райцмунг. Был ли случай, когда
урожденный Адель обманул вас?

- Не было, это правда. Вы всегда выполняли свои обещания.

Она замолчала. Джайлс ждал, в наступившей тишине было слышно его дыхание.
Капитан встала.

- Я должна поверить вам, - сказала она едва слышно. - Иначе, если вы
говорите правду, я навлеку на себя позор тем, что упустила возможность
восстановить свою честь.

Джайлс облегченно вздохнул. Он не думал, что во время ожидания у него так
перехватит дыхание.

Капитан посмотрела на него.

- Я сделаю поправку к курсу сейчас же. Несколько позже будет сделана
вторая. Угол слишком велик, чтобы можно было обойтись одним импульсом
двигателей. До следующего изменения должно пройти двенадцать часов.

11

Шестнадцатый день: 17.09.

- Я не хочу, чтобы вы думали, что все идет хорошо. Нужно провести на шлюпке
еще как минимум двадцать семь дней, а ягод ИБ все меньше и меньше. Они
чем-то отравлены, а чем - не знает даже капитан. Капитан считает, что
ядовитым элементом являемся мы, люди. Пожалуй, с едой еще можно перебиться,
но из этих ягод мы получаем и воду. Запомните это и старайтесь расходовать
ее как можно меньше.

Джайлс собрал рабочих, включая Эстевена, который уже поправился, чтобы
разъяснить им ситуацию на судне. Он уже сообщил им об истинном поле
капитана и многое из того, что ему пришлось перенести, чтобы шлюпка
повернула к системе 20Б-40. Они слушали молча, только когда он сказал, что
они приземлятся намного раньше, чем предполагалось, по ним пробежал шепоток
восхищения. Но, в общем, они реагировали спокойнее, чем он ожидал.

Он пришел к выводу, что им недоступно понимание опасности. Либо же они
чего-то не понимали, и это угнетало Джайлса.

- Вы понимаете, что я говорю? Способны ли вы на это? В испытании выявляются
силы каждого. Готовьтесь к трудностям.

Последовала пауза, тишина которой нарушалась лишь слабым, но необычным
звуком, который шел из отсека капитана. Звук был такой, как будто она
подавала знак кашлем, что все слышала и сама хочет что-то сказать.

Джайлс и все остальные посмотрели в ту сторону, но звук не повторился.

- Что это было? - спросила Мара.

- Не знаю. Как раз сейчас капитан должна была сделать второе изменение
курса, но что-то случилось.

Он встал.

- Оставайтесь здесь, - сказал он рабочим и пошел в рубку.

Навигационная книга была раскрыта и повернута таким образом, чтобы ее
страницы были видны с ближайшего кресла, в котором сидела капитан.

- Капитан, вы хотели что-то сказать?

Она не отвечала.

- Капитан, что случилось?

Ответа не было. Рот ее был слегка приоткрыт, дышала она ровно. Джайлс
подошел и осторожно приподнял веко. Зрачка видно не было.

- Что случилось? - спросила Мара, оказавшись позади него.

Ослушавшись его приказа, все рабочие вошли в рубку и теперь стояли
полукругом, глядя на капитана.