Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Научная фантастика
      Бредбери Рэй. Надвигается беда -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  -
е стоит глубокая ночь, и взглянул на Джима. Джим следил за ярко освещенными окнами, словно ждал: вот сейчас они погаснут навек, ночь затопит их. "Я выбросил свои контрамарки еще по дороге, - думал Вилли, - а Джим, гляди-ка, так и держит свои" Вилли задрожал. "Ну чего он теперь-то хочет? Что еще задумал и что вообще можно думать после того, как мертвец ожил в раскаленном добела электрическом кресле? Он что, и после этого все еще любит карнавалы?" Вилли всмотрелся в глаза Джима. Да, вот они, отсветы огней этого дьявольского балагана, так и остались в зрачках Джима. Но ведь это все-таки Джим! Вот же он стоит в ярком свете Справедливости из-за угла. - Слушай, Джим, - сказал Вилли. - Начальник полиции, он нас выслушает. - Ага, - тут же отозвался Джим - Он как раз проснулся бабочек ловить Черт побери, Вилли! Даже я не поверю тому, что случилось за последние двадцать четыре часа! - Значит, надо еще кого-нибудь найти Ведь мы знаем теперь, чего стоит этот проклятый карнавал! - 0!кей. И чего же он стоит, по-твоему? Что в нем такого уж плохого? Ну, подумаешь, напугал старуху в Лабиринте! Да она сама испугалась, скажут в полиции. Дом ограбил? 0!кей. А где грабитель? Стариком вдруг обернулся? Да что ты? Кто ж поверит, что эта дряхлая развалина только что была двенадцатилетним мальчишкой? И что остается? Ах да, этот бродяга со своими громоотводами исчез. А сумку оставил. Ну, может, где-нибудь в городе шляется... - Этот Карлик в балагане... - Да видел я его, видел. Похож на торговца, точно. А как ты докажешь, что еще недавно он был не такой? Кугер был мальчишкой, этот был большим, видишь, что получается? Нет у нас доказательств. Правильно... Видели мы... Ну и что? Наше слово против слова Дарка. Ему ведь поверят Опять же, полиция так славно время провела. Черт возьми! Экая кутерьма! Как бы нам все-таки извиниться перед мистером Кугером? - Извиниться?! - так и взвился Вилли. - Перед этим крокодилом? Перед этим людоедом? Ты что, еще не зарекся иметь дело с этими бормоглотами и грымзами? - Бормоглотами, говоришь? Грымзами? - Джим задумчиво поглядел на друга. Так они привыкли называть между собой всякую нежить из ночных кошмаров. Когда к Вилли приходили бормоглоты, они стонали, невнятно бормотали и лица на них не было. А в кошмарах Джима грымзы росли как на дрожжах и питались крысами, которые в свою очередь пожирали пауков, таких здоровенных, что они сами охотились на кошек. - Именно так и говорю, - огрызнулся Вилли - Чего ты ждешь? Чтобы на тебя шкаф в десять тонн свалился? Посмотри, что с двоими уже сделали: с мистером Электрико и с этим свихнутым Карликом. Проклятая карусель черт знает что с людьми творит! Мы-то знаем, мы видели. Может, они нарочно так скрючили торговца, а может, опять не заладилось Ну, принял он маленько, проехался на карусели, хлоп! и готово! Свихнулся и даже нас не узнал. Мало тебе? Неужто тебя Господь оставил, Джим? Слушай, а может, и мистер Крозетти... - Да он просто передохнуть решил - Может, да, а может, нет Парикмахерская - раз, объявление - два: "Закрыто по болезни". По какой это болезни, а, Джим? Леденцов объелся на представлении? Морскую болезнь на карусели подхватил? - Ай да заткнись ты, Вилли! - Нет, сэр, не заткнусь, не дождешься. Оно, конечно, сильная штука эта карусель. Думаешь, я навсегда хочу тринадцатилетним остаться? Вот уж дудки! Но, Джим, ты ведь не по правде захотел двадцатилетним стать? - А о чем мы с тобой все лето говорили? - Верно. Говорили. И ради этого ты сунешь голову в проклятую костоломку? Ну, вытянут тебя, да только после этого ты и думать забудешь, зачем оно тебе понадобилось! - Нет уж, не забуду, - упрямо выдохнул в ночь Джим. - А я тебе говорю - забудешь! Просто уйдешь и бросишь меня здесь, Джим. - С чего это мне тебя бросать? - запротестовал Джим. Не собираюсь я. Мы вместе будем... - Вместе? Только ты на два фута выше, да? Будешь смотреть на меня сверху и хвастать своими руками-ногами. И о чем это мы говорить будем, скажи на милость, если у меня в карманах полно веревок для змеев, камушков и лягушачьих лап, а у тебя там будет чисто и пусто? Об этом, что ли, мы будем говорить, что ты бегаешь быстрее и запросто можешь меня бросить... - Да не буду я тебя бросать, Вилли, никогда не буду! - Мигом бросишь. Ладно. Давай. Оставь меня. У меня же есть перочинный ножик, со мной все в порядке. Буду под деревом сидеть, в ножички играть. А ты совсем свихнешься на этом черном жеребце, что носится кругами, да, слава Богу, теперь-то уж не понесется больше... - Это ты виноват! - выкрикнул Джим и замолчал. Вилли сжал кулаки. - Ты, значит, хочешь сказать, что надо было дать этому маленькому прохиндею спокойно превратиться в большого прохиндея и открутить нам головы? А может, надо бы и тебя пустить туда покататься и помахать мне ручкой на прощанье? А я бы, значит, помахал тебе, да, Джим? - Уймись ты, - пробормотал Джим. - Поздно теперь говорить, сломана карусель... - А как починят ее, так сразу прокатят назад старину Кугера, чтобы он помоложе стал да вспомнил, как нас звать. И вот тогда они придут за нами, эти бормоглоты, нет, только за мной придут, ты ведь перед ними извиняться задумал, ты же скажешь им, как меня зовут и где я живу... - Я не сделаю этого, Вилли, - произнес Джим сдавленным голосом. - Джим! Джим! Вспомни. В прошлом месяце проповедник говорил: всему свое время, сначала одно, потом - другое, одно за другим, Джим, а не два за двумя, помнишь? - Всему свое время, - тихо повторил Джим. И тут до них донеслись голоса. В полицейском участке говорила женщина, а мужчины что-то отвечали ей. Вилли быстро кивнул Джиму, они пробрались через кусты и, подкравшись к окну, заглянули в комнату. За столом сидела мисс Фолей, напротив - отец Вилли. - ...в голове не укладывается, - говорила мисс Фолей, подумать только: Джим и Вилли - грабители! Надо же, в дом пробраться, взять, удрать! - Вы точно их видели? - тихо спросил м-р Хэллуэй. - Я закричала, и они посмотрели вверх, а там - фонарь... "Она молчит про племянника, - подумал Вилли, - и дальше молчать будет. Видишь, Джим! - хотелось крикнуть ему. Это - ловушка! Племянник специально поджидал нас, чтобы в такую заварушку втянуть! А там уж неважно будет, что мы кому про карнавалы с каруселями рассказываем. Хоть полиция, хоть родители - никто не поверит!" - Я не хочу никого обвинять, - продолжала меж тем мисс Фолей, - но если они не виноваты, то где же они? - Здесь! - раздался голос. - Вилли! - отчаянно прошептал Джим, но было уже поздно. Вилли подпрыгнул, подтянулся и перескочил через подоконник. - Здесь, - просто сказал он. Глава 27 Они неторопливо шли домой по залитым луной тротуарам. Посредине - м-р Хэллуэй, по бокам - ребята. Уже перед домом отец Вилли вздохнул. - По-моему, не стоит тебе, Джим, нарываться на неприятности с твоей матушкой посреди ночи. Давай, ты ей утром расскажешь, а? Ты, надеюсь, сможешь попасть домой по-тихому? - Запросто! - фыркнул Джим. - Глядите, что у нас есть... - У нас? Джим небрежно кивнул и отодвинул со стены густые плети дикого винограда. Под ними открылись железные скобы, ведущие прямо к подоконнику Джима. М-р Хэллуэй тихо засмеялся, но внутри содрогнулся от внезапной острой печали. - И давно это здесь? Впрочем, ладно, не говори. У меня в детстве такие же были, - добавил он и взглянул на затерянное в зелени окно Джима. - Здорово, конечно, выйти попозже... - Он остановил себя. - Но вы не слишком поздно возвращаетесь? - Да нет. На этой неделе - первый раз после полуночи. М-р Хэллуэй поразмышлял немножко. - Полагаю, от разрешения никакого удовольствия бы не было, так? Еще бы! Тайком смыться на озеро, на кладбище, на железную дорогу или в персиковый сад... - Черт! Мистер Хэллуэй, и вы, что ли, тоже, сэр?.. - Еще бы! Но только - чур, женщинам ни слова. Ладно. Дуй наверх, и чтоб до следующего месяца про эту лестницу забыть! - Есть, сэр! Джим по-обезьяньи взлетел наверх, мелькнул в окне, закрыл его и задернул занавеску. Отец Вилли глядел на ступени, спускавшиеся из звездного поднебесья прямо в свободный мир пустынных тротуаров, темнеющих зарослей, кладбищенских оград и стен, через которые можно перемахнуть с шестом. - Знаешь, Вилли, что мне горше всего? - задумчиво обратился он к сыну. - Что я больше не в состоянии бегать, как ты. - Да, сэр, - ответил Вилли - Давай-ка разберемся, - предложил отец - Завтра сходим, еще раз извинимся перед мисс Фолей, и заодно осмотрим лужайку. Вдруг мы что-нибудь не заметили, пока лазили там с фонарями. Потом зайдем к окружному шерифу. Ваше счастье, что вы вовремя появились. Мисс Фолей не предъявила обвинение. - Да, сэр. Они подошли к стене своего дома Отец запустил руку в заросли плюща. - У нас тоже? - Он уже нащупал ступеньку. - У нас тоже. М-р Хэллуэй вынул кисет и набил трубку Они стояли у стены; рядом незаметные ступени вели к теплым постелям в безопасных комнатах. Отец курил трубку - Я знаю На самом деле вы не виноваты. Ничего вы не крали. - Нет. - Тогда почему признались там, в полиции? - Да потому, что мисс Фолей почему-то хочет обвинить нас. А раз она так говорит, ну, значит, так и есть. Ты же видел, как она удивилась, когда мы через окно ввалились? Она ведь и думать не думала, что мы сознаемся. Ну а мы сознались. Знаешь, у нас и кроме Закона врагов хватает. Я подумал: если мы сознаемся, может, они отстанут от нас? Так и вышло. Правда, мисс Фолей тоже в выигрыше - мы ведь преступники теперь, кто нам поверит? - Я поверю. - Правда? - Вилли внимательно изучил тени на отцовском лице. - Папа, прошлой ночью, в три утра... - В три утра... Вилли заметил, как вздрогнул отец, словно от ночного ветра, словно он знал уже все и только двинуться не мог, а просто протянул руку и тронул Вилли за плечо. И Вилли уже знал, что не станет говорить больше Не сегодня Может быть, завтра, да, завтра, или... послезавтра, когда-нибудь потом, когда будет день и шатры на лугу исчезнут, и уродцы оставят их в покое, думая, что достаточно припугнули двоих пронырливых мальчишек, и теперь-то уж они придержат язык за зубами. Может, пронесет, может... - Ну, Вилли, - с усилием выговорил отец. Трубка погасла, но он не заметил. - Продолжай. "Нет уж, - подумал Вилли, - пусть лучше нас с Джимом съедят, но больше чтоб никого. Стоит узнать - и ты в опасности". Вслух же он сказал: - Пап, я тебе через пару деньков все расскажу. Ну, точно! Маминой честью клянусь! - Маминой чести для меня вполне достаточно, - после долгого молчания согласился отец. Глава 28 Ах, как хороша была ночь! От пыльных пожухлых листьев исходил такой запах, будто к городу вплотную подступили пески аравийской пустыни. "Как это так, - думал Вилли, после всего я еще могу размышлять о тысячелетиях, скользнувших над землей, и мне грустно, потому что, кроме меня, ну и еще, быть может, отца, никто не замечает этих прошедших веков Но мы почему-то даже с отцом не говорим об этом". Это был редкостный час в их отношениях. У обоих мысли то кидались по сторонам, как игривый терьер, то дремали, словно ленивый кот. Надо было идти спать, а они все медлили и выбирали окольные пути к подушкам и ночным мыслям. Уже настала пора сказать о многом, но не обо всем. Время первых открытий. Первых, а до последних было еще так далеко. Хотелось знать все и ничего не знать. Самое время для мужского разговора, да только в сладости его могла затаиться горечь. Они поднялись по лестнице, но сразу разойтись не смогли. Этот миг обещал и другие, наверное, даже не такие уж отдаленные ночи, когда мужчина и мальчик, готовящийся стать мужчиной, могли не то что говорить, но даже петь. В конце концов Вилли осторожно спросил: - Папа.. а я хороший человек? - Думаю, да. Точно знаю - да, - был ответ. - Это... поможет, когда придется действительно туго? - Обязательно. - И спасет, когда придется спасаться? Ну, если вокруг, например, все плохие и на много миль - ни одного хорошего? Тогда как? - И тогда пригодится. - Хотя ведь пользы от этого не очень-то много, верно? - Знаешь, это ведь не для тела, это все-таки больше для души. - Слушай, пап, тебе не приходилось иногда пугаться так, что даже... - Душа уходит в пятки? - Отец кивает, а на лице беспокойство. - Папа, - голос Вилли едва слышен, - а ты хороший человек? - Я стараюсь. Для тебя и для мамы. Но, видишь ли, каждый из нас сам по себе вряд ли герой. Я ведь с собой всю жизнь живу, знаю уж все, что стоит о себе знать. - Ну и как? В общем? - Ты про результат? Все приходит, и все уходит. А я по большей части сижу тихо, но надежно, так что, в общем, я в порядке. - Тогда почему же ты не счастлив, папа? Отец покряхтел. - Знаешь, на лестнице в полвторого ночи не очень-то пофилософствуешь... - Да. Я просто хотел узнать. Повисла долгая пауза. Отец вздохнул, взял его за руку, вывел на крыльцо и снова разжег трубку. Потом сказал неторопливо: - Ладно. Мама твоя спит. Будем считать, она не догадывается о том, что мы с тобой беседуем здесь. Можем продолжать. Только сначала скажи, с каких это пор ты стал полагать, что быть хорошим - и значит быть счастливым? - Со всегда. - Ну, значит, пора тебе узнать и другое. Бывает, что самый наисчастливейший в городе человек, с улыбкой от уха до уха, жуткий грешник. Разные бывают улыбки. Учись отличать темные разновидности от светлых. Бывает, крикун, хохотун, половину времени - на людях, а в остальную половину веселится так, что волосы дыбом. Люди ведь любят грех, Вилли, точно, любят, тянутся к нему, в каких бы обличьях, размерах, цветах и запахах он ни являлся. По нонешним временам человеку не за столом, а за корытом надо сидеть. Иной раз слышишь, как кто-нибудь расхваливает окружающих, и думаешь: да не из свинарника ли он родом? А с другой стороны, вон тот несчастный, бледный, обремененный заботами человек, что проходит стороной, - он и есть как раз тот самый твой Хороший Человек. Быть хорошим - занятие страшноватое. Хоть и на это дело охотники находятся, но не каждому по плечу, бывает, ломаются по пути. Я знавал таких. Труднее быть фермером, чем его свиньей. Думаю, что именно из-за стремления быть хорошей и трескается стена однажды ночью. Глядишь, вроде человек хороший, и марку высоко держит, а упадет на него еще волосок - он и сник. Не может самого себя в покое оставить, не может себя с крючка снять, если хоть на вздох отошел от благородства. Вот кабы просто быть хорошим, просто поступать хорошо, вместо того чтобы думать об этом все время. А это нелегко, верно? Представь: середина ночи, а в холодильнике лежит кусок лимонного пирога, чужой кусок! И тебе так хочется его съесть, аж пот прошибает! Да кому я рассказываю! Или вот еще: в жаркий весенний полдень сидишь за партой, а там, вдали, скачет по камням прохладная чистая речка. Ребята ведь чистую воду за много миль слышат. И вот так всю жизнь ты перед выбором, каждую секунду стучат часы, только о нем и твердят, каждую минуту, каждый час ты должен выбирать хорошим быть или плохим. Что лучше: сбегать поплавать или париться за партой, залезть в холодильник или лежать голодным. Допустим, ты остался за партой или там в постели. Вот здесь я тебе секрет выдам. Раз выбрав, не думай больше ни о реке, ни о пироге, не думай, а то свихнешься. Начнешь складывать все реки, в которых не искупался, все не съеденные пироги, и к моим годам у тебя наберется куча упущенных возможностей. Тогда успокаиваешь себя тем, что, чем дальше живешь, тем больше времени теряешь или тратишь впустую. Трусость, скажешь? Нет, не только. Может, именно она и спасает тебя от непосильного, подожди - и сыграешь наверняка. Посмотри на меня, Вилли. Я женился на твоей матери в тридцать девять лет, в тридцать девять! До этого я был слишком занят, отвоевывая на будущее возможность упасть дважды, а не трижды и не четырежды; Я считал, что не могу жениться, пока не вылижу себя начисто и навсегда. Я не сразу понял, что бесполезно ждать, пока станешь совершенным, надо скрестись и царапаться самому, падать и подниматься вместе со всеми. И вот однажды под вечер я отвлекся от великого поединка с собой, потому что твоя мать зашла в библиотеку. Она зашла взять книгу, а вместо нее получила меня. Тогда-то я и понял: если взять наполовину хорошего мужчину и наполовину хорошую женщину и сложить их лучшими половинками, получится один хороший человек, целиком хороший. Это ты, Вилли. Уже довольно скоро я заметил, с грустью, надо тебе сказать, что хоть ты и носишься по лужайке, а я сижу над книгами, но ты уже мудрее и лучше, чем мне когда-нибудь удастся стать... У отца погасла трубка. Он замолчал, пока возился с ней, наконец разжег заново. - Я так не думаю, сэр, - неуверенно произнес Вилли. - Напрасно. Я был бы совсем уж дураком, если бы не догадывался о собственной дурости. А я не дурак еще и потому, что знаю - ты мудр. - Вот интересно, - протянул Вилли после долгой паузы, сегодня ты мне сказал куда больше, чем я тебе. Я еще немножко подумаю и, может, за завтраком тоже расскажу тебе побольше, о'кей? - Я постараюсь приготовиться. - Я ведь потому не говорю... - голос Вилли дрогнул. - Я хочу, чтобы ты был счастлив, папа. - Он проклинал себя за слезы, навернувшиеся на глаза. - Со мной все будет в порядке, сынок. - Знаешь, я все сделаю, лишь бы ты был счастлив! - Вильям, - голос отца был вполне серьезен, - просто скажи мне, что я буду жить всегда. Этого, пожалуй, хватит. "Отцовский голос, - подумал Вилли. - Почему я никогда не замечал, какого он цвета? А он такой же седой, как волосы". - Пап, ну чего ты так печально? - Я? А я вообще печальный человек; Я читаю книгу и становлюсь печальным, смотрю фильм - сплошная печаль, ну а пьесы, те просто переворачивают у меня все внутри. - А есть хоть что-нибудь, от чего ты не грустишь? - Есть одна штука. Смерть. - Вот так да! - удивился Вилли. - Уж что-что... - Нет, - остановил его мужчина с седым голосом. Конечно, Смерть делает печальным все остальное, но сама она только пугает. Если бы не Смерть, в жизни не было бы никакого интереса. "Ага, - подумал Вилли, - и тут появляется Карнавал. В одной руке, как погремушка, Смерть, в другой, как леденец, Жизнь. Одной рукой пугает, другой - заманивает. Это представление. И обе руки полны!" Он вскочил с перил. - Слушай, пап! Ты будешь жить всегда! Точно! Ну, подумаешь, болел ты года три назад, так ведь прошло все. Правильно, тебе - пятьдесят четыре, так ведь это еще не так много! Только... - Что, Вилли? Вилли колебался. Он даже губу прикусил, но потом все-таки выпалил: - Только не подходи близко к Карнавалу! - Чудно, - покрутил головой отец. - Как раз это и я тебе хотел посоветовать. - Да я и за миллион долларов не вернулся бы туда! "Н

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору