не дав упасть на пол.
   - Закрой дверь, - крикнул державший Баянова, - на  дворе  мороз  градусов
пятьдесят!
   - Анатолий, - сказал второй, захлопнув дверь, - взгляни! Что  у  него  на
пальто?
   - Похоже на замерзшую кровь, - ответил тот, что  поддерживал  Баянова.  -
Сергей, что случилось?
   - Дьяволы, - тяжело дыша, выдавил из себя  Баянов.  -  Дьяволы  льдов,  я
видел их, Дмитрий!
   Напарники обменялись беспокойными взглядами.
   - Мы должны предупредить ос... - снова заговорил Баянов.
   Его оборвал громкий удар чего-то тяжелого по двери снаружи.
   - Что это? - прошептал Анатолий.
   Все трое замерли, узнав  звук  рвущегося  металла.  Еще  через  мгновение
сквозь дверь протиснулся сверкающий конец зазубренного лезвия.
   - Эта дверь стальная, - испуганно произнес Анатолий, - десять сантиметров
теплоизоляционного пластика, окованного сталью!
   Все трое знали, из чего сделана дверь:  ее  конструкция  могла  выдержать
самую свирепую бурю и даже взрыв нефтепровода.
   Но это, казалось, не имело значения для рвавшихся  внутрь  -  зазубренное
лезвие продолжало перепиливать толстую дверь,  словно  немного  затвердевший
сыр.
   - Боже мой! - вырвалось у Дмитрия.
   - Предупреди остальных! - крикнул Баянов. Он скатился  с  колен  Дмитрия,
оперся рукой о стену и стал подниматься на ноги.
   Ему еще не удалось выпрямиться, когда дверь рухнула. За  ней  стояли  уже
виденные им твари. Баянов застонал.
   - Дьяволы! - крикнул Анатолий.
   Без предупреждения, двигаясь быстрее,  чем  мог  проследить  человеческий
глаз, стоявший впереди других чудовищ вонзил в  грудь  Анатолия  копье.  Тот
мгновенно обмяк, из продырявленных  легких  не  вырвался  даже  предсмертный
крик.
   На какое-то мгновение все замерли;  Анатолий  остался  висеть  на  острие
поразившего его копья, двое других были потрясены и лишь молча таращились на
труп.
   Состояние шока прошло быстро.
   - Ублюдки! - закричал Дмитрий. Он бросился к ближайшей  панели  аварийной
сигнализации.
   Одно из чудовищ с нечеловеческой скоростью метнулось за ним. Его движение
было настолько быстрым, что Баянов на мгновение упустил дьявола из виду. Как
раз в тот момент, когда рука  Дмитрия  потянулась  к  рубильнику  аварийного
сигнала, растопыренная ладонь твари опустилась на голову парня.
   Дмитрий пошатнулся и упал на колени,  продолжая  тянуться  к  рубильнику.
Баянов молча наблюдал за  происходившим,  все  еще  слишком  ошеломленный  и
охваченный ужасом, чтобы найти силы шелохнуться.
   Тварь выбросила вперед вторую руку, из краги которой  с  громким  щелчком
выдвинулись два кривых лезвия и замерли над сжавшейся в кулак ладонью.
   Продолжая держать Дмитрия за голову одной рукой,  чудовище  вонзило  пару
кривых ножей в его спину  и  пропахало  ими  тело  несчастного  парня  вдоль
позвоночника.
   Дмитрий забился в конвульсиях, дико дернулся и беззвучно рухнул замертво,
но в приступе последней агонии его рука  сжалась  на  рубильнике  аварийного
сигнала, и весом падающего тела он опустился вниз.
   Баянов успел увидеть все это до  того,  как  когтистая,  желтокожая  рука
ударила его по лицу и он опрокинулся на спину.  Баянов  закричал,  вытаращив
глаза на приближавшееся чудовище.
   Последнее, что он видел, была опускавшаяся на его лицо  подошва  сандалии
дьявола. Чудовище перенесло всю тяжесть тела на одну ногу,  и  череп  Сергея
Евгеньевича Баянова треснул, словно панцирь нахально  выскочившего  на  свет
таракана.

   Глава 13

   Галичев решил нанести Собчаку еще один визит и как раз  перешагнул  порог
рабочего помещения геолога, когда зазвучал сигнал аварийной тревоги.
   Старший мастер поднял испуганный взгляд.
   - Что это за чертовщина? - угрожающим голосом спросил он.
   - Аварийный сигнал, - ответил Собчак.
   - Причина? -  еще  решительнее  рявкнул  Галичев.  -  Что-то  не  так  на
нефтепроводе?
   - Ничего страшного, если судить по показаниям приборов, - сказал  Собчак,
оглядывая множество окружавших его датчиков. - Но исчез сигнал датчика двери
восточного входа.
   - Кто-то ворвался внутрь станции? - насторожившись, спросил Галичев.
   - Не знаю, - ответил Собчак, не  спуская  глаз  с  приборов,  -  не  могу
сказать.
   - Ну тогда я сам узнаю, в чем дело! - рявкнул Галичев, резко  повернулся,
вышел  из  лаборатории  и  быстрым  шагом  пошел  обратно  в  главную  часть
комплекса.
   Собчак проводил его взглядом, затем снова повернулся к приборам.
   У него  нет  оборудования  для  настоящего  наблюдения  -  здесь  научная
лаборатория, а не служба  КГБ,  -  но,  когда  сооружалась  эта  лаборатория
постоянного контроля, принималась во внимание возможность несчастных случаев
или саботажа. Вместе с сейсмометрами  по  всему  комплексу  были  разбросаны
датчики температуры, барометры, счетчики ионизации воздуха и даже микрофоны.
Предполагалось, что, если произойдет взрыв  на  нефтепроводе  или  возникнет
пожар, ученые смогут определить  масштаб  разрушений  по  количеству  тепла,
увеличению давления и уровня рентгеновского излучения, а также по звуку.
   Собчак одно за другим проверил показания всех этих датчиков. Последним он
включил динамик микрофонов, установленных в восточном коридоре.
   Ему тут же пришлось уменьшить громкость - вопли были оглушительными.
   - Боже мой, - сказал он вслух и обратился к другим  показаниям,  стараясь
понять, в чем дело.
   Собчак пришел к заключению, что через восточный вход в комплекс  проникло
что-то очень большое и горячее, причем оно двигалось по проходу, направляясь
в глубь станции: показания температуры и давления ближайших к двери датчиков
неуклонно падали, словно дверь осталась открытой или была сорвана с  петель,
тогда как термометры дальше по проходу показывали более высокую температуру,
чем прежде.
   Уровень ионизации в восточном коридоре вдвое  превышал  обычный,  это  не
представляло опасности, но  ученый  не  находил  объяснения  такому  резкому
скачку.
   Вопли тоже казались ему необъяснимыми и... ужасными.
   Собчак - ученый.  Он  не  верил  в  полярные  привидения,  тем  не  менее
поднялся, захлопнул дверь, оставленную Галичевым открытой,  и  запер  ее  на
замок.
   - Надо беречь тепло, - пробормотал Собчак себе  под  нос,  -  нет  ничего
важнее, чем оставаться в тепле.
   Он осмотрелся и вспомнил, что оставил в пустой приемной пальто и  сапоги.
Ему не нравилось держать их в рабочем  помещении:  оно  было  так  напичкано
приборами и оборудованием, что эти громоздкие вещи мешали, куда бы он их  ни
положил. Собчак не потрудился открыть дверь снова - пальто и  сапоги  вполне
могут подождать снаружи.
   Люди собрались в зале общих собраний станции. Они бессмысленно суетились,
не решаясь что-либо предпринять, когда туда ворвался Галичев.
   - В чем дело? - крикнул кто-то, едва он появился. - Что-нибудь случилось?
Зачем дали сигнал тревоги?
   - Каким-то  образом  разрушена  дверь  восточного  входа,  -  откликнулся
Галичев, - надо узнать, кто это сделал!
   Люди стали беспокойно переглядываться.
   - Но, начальник...
   - Мы не солдаты...
   - Но все же мужчины, не так ли? - пристыдил их Галичев. - А в  солдатском
учебном классе есть оружие, или кто-то этого не знает?
   - Мы возьмем оружие?
   Во  взглядах,  которыми  продолжали   обмениваться   мужчины,   появилось
значительно больше уверенности.
   - Возможно, мы и неопытные солдаты, - сказал Галичев, - но все же  сумеем
противостоять тем, кто вторгся в наш дом!  -  Он  решительно  направился  по
коридору, ведущему к солдатским казармам. Немного  поколебавшись,  двинулись
за ним и остальные.
   Лейтенант Лигачева не побеспокоилась запереть помещение, отправляясь всей
заставой в последнюю разведку. Личное оружие  исчезло  вместе  с  солдатами,
никто не попытачся поискать его в ледяной пустыне, но запасные автоматы были
на месте. Спустя несколько мгновений по восточному  коридору  шагала  дюжина
мужчин с АК-74 в руках. Раздавая оружие, Галичев сделал перекличку и  теперь
знал, что с ними не было троих: Сергея Баянова, Дмитрия Веснина  и  Анатолия
Шверника.
   Никто из присутствовавших сигнал тревоги не включал, значит,  это  сделал
кто-то из этих троих.
   - Каких-нибудь известий по радио или телетайпу не было? - спросил на ходу
Галичев. - Может быть, поступало предупреждение о возможном нападении?
   - Ничего не было, - ответил Шапорин.
   - Меня беспо... - заговорил Галичев снова.
   Они как раз миновали последний поворот, и на них обрушился порыв ледяного
ветра сквозь оставшийся без  двери  вход.  Но  не  ветер  заставил  Галичева
замолчать на полуслове и остановиться, словно он мгновенно оцепенел.
   Причиной была кровь.
   Ею был залит пол и одна из стен. Громадные лужи еще не высохшей крови.
   - Что здесь произошло? - гневно крикнул Галичев. Никто не ответил.
   - Может быть, просто разлилась краска? - спросил кто-то из шедших позади.
   Галичев отрицательно покачал головой: - Нет, не краска. - Он вгляделся  в
красные пятна на полу, потрогал лужу пальцем и понюхал... - Они ушли  в  том
направлении, - сказал  он,  показывая  дулом  автомата,  -  к  нефтепроводу.
Вперед! - скомандовал Галичев и снял оружие с предохранителя.
   Сомнений не могло быть - цепочка пятен капавшей крови тянулась к проходу,
который вел в зону обслуживания насосной станции.
   - Кто сюда проник? - спросил Рублев. - Кто все это сотворил?
   - Не знаю, - ответил Галичев, - и не хочу гадать. Идете вы  со  мной  или
нет?
   Рублев переминался с ноги на ногу, не решаясь двинуться с места.
   - Пошли, Рублев, - сказал Шапорин. - Думаешь, к нам ворвались монстры?
   - Скорее чеченские партизаны, - возразил Лесков, слывший первым остряком,
- ведь до полуострова Ямал от Чечни каких-то три тысячи  километров,  или  я
ошибаюсь? Если им позабыли сказать, что война уже  кончилась,  они  как  раз
должны были подоспеть сюда!  Несколько  человек  усмехнулись,  но  никто  не
рассмеялся в голос - кровь на стене была слишком свежей.
   - Вероятно, это американские  диверсанты,  -  серьезным  тоном  заговорил
Галичев. - Вы думаете, нам станет легче, если мы будем продолжать гадать?  -
Он подкинул на руке автомат, словно прикидывая его вес.
   Люди все еще колебались.
   - Ну, я иду, - сказал Галичев. - Пропало три человека,  и,  возможно,  не
все убиты. Если мы поторопимся, то  можем  спасти  их.  -  Он  повернулся  к
остальным спиной и решительным шагом двинулся по боковому коридору.
   С явной неохотой Шапорин, за ним Лесков,  потом  и  все  остальные  пошли
следом. Рублев замыкал шествие.
   Короткий  коридор  оканчивался   большим   пустым   помещением,   которое
называлось зоной обслуживания. Она  находилась  прямо  под  нефтепроводом  и
обеспечивала доступ к любой детали насосной станции - и к громадным вентилям
трубопроводов,  и  к  самому  насосному  оборудованию,  располагавшемуся   в
северном конце зоны. Между дальними  стенами  зоны  было  около  шестидесяти
метров, ее ширина - не менее пятнадцати. Примерно через каждые десять метров
по  длине  были  установлены  толстые   бетонные   колонны,   поддерживавшие
потолочные балки. Забрызганный машинным маслом пол был из сплошного бетона и
немного покатый в направлении внешней стены станции - для обеспечения стока.
Стены из бетонных блоков имели высоту около трех  метров;  выше  громоздился
сложный лабиринт  переплетений  стальных  ферм  и  подкосов,  поддерживавших
громадные трубы, но Галичев четко не  представлял  себе,  как  выглядят  эти
стены над потолочными балками, и точно не знал, каково  истинное  назначение
этих чрезмерно громоздких стальных конструкций.
   Правилами требовалось, чтобы зона не загромождалась,  поэтому  в  тесной,
неудобной для работы и  жизни  станции  только  это  громадное  пространство
всегда оставалось пустым и почти не освещалось. Галичев нащупал на  стене  в
конце коридора выключатель. Тусклый  свет  вспыхнул  всего  в  трех  местах.
Основная часть напоминавшего пещеру помещения осталась в темноте.
   Он знал, что светильников должно  быть  больше,  -  видимо,  в  остальных
перегорели лампочки. Надо будет не забыть ввернуть  их,  но  позднее,  когда
придет срок очередного профилактического обслуживания.
   Галичев  вглядывался  в  темноту,  обводя   взглядом   громадное   пустое
пространство в поисках неведомого врага. АК-74 в его руках был наготове.
   Он не заметил никакого движения. Налетчиков не было, во всяком случае  их
не было здесь. Слышался звук падавших на пол капель, но ничего необычного  в
этом не было. Дело не только в том, что в насосах  иногда  случаются  утечки
смазки:  из-за  разности  температуры  воздуха  внутри  станции   и   самого
нефтепровода на трубах конденсируется влага.
   Он бросил взгляд на тянувшиеся под потолком трубы скорее по привычке, чем
действительно о чем-то беспокоясь, и буквально окаменел.
   - Мать честная, - вырвалось у него.
   Галичев понял, что слышал стук капель не только масла и воды.
   На нижней балке одной из стальных фермах над их  головами  болтались  три
обезглавленных трупа.  Они  мерно  подрагивали  в  ритме  работы  насосов  и
сочились кровью. Под каждым образовались небольшие лужицы, которые  медленно
вытягивались в направлении боковой стены, где был проложен желоб стока.
   - Вряд ли они живы, - сказал Лесков без тени юмора.
   - Но кто их убил? - спросил Шарапов. - И куда подевались убийцы?
   - Туда, - ответил Галичев, показывая рукой. - Рублев, вы давно  проводили
обход?
   - Как положено, - ответил  Рублев,  пытаясь  понять,  что  имеет  в  виду
Галичев. - Видите дверь котельной?
   Рублев и остальные стали всматриваться в полумрак. Котельная находилась в
противоположной от них стороне  зоны  обслуживания,  за  простой  деревянной
дверью, которая почти постоянно была на замке. Однако  во  время  ежедневных
обходов полагалось проверять, действительно ли она заперта.
   - Она была на запоре! - протестующим тоном воскликнул  Рублев.  -  Я  сам
проверял!
   - Я в этом не сомневаюсь, - успокоил его Галичев, - пошли.
   - Но внутри не включен свет, - сказал Шапорин,  когда  вся  группа  стала
приближаться к котельной.
   - Я слышал, американцы пользуются инфракрасными очками,  чтобы  видеть  в
темноте, - не удержался  от  комментария  Лесков.  Галичев  бросил  на  него
взгляд, надеясь, что тот снова шутит, но Лесков даже не улыбнулся.
   Галичев вспомнил, кто в эту смену был дежурным  по  котельной  -  Дмитрий
Веснин, лучший друг Лескова.  Вероятно,  Веснин  отправился  взглянуть,  что
происходило  у  восточного  входа,  и  в  результате  его   тело   болтается
подвешенным к потолку рядом с двумя другими трупами.
   - Американцы? - переспросил Шапорин. - Ты  думаешь,  американцы  повесили
трупы вверх ногами?
   - А кто же еще мог это сделать? - возразил Лесков.
   - Возможно, какая-то неведомая тварь, - вмешался Рублев. -  По  силам  ли
это человеческому существу? Сколько потребовалось бы времени, чтобы  поднять
трупы вверх и привязать их к балкам?
   -  Давайте-ка  заглянем  внутрь  и  выясним,  -  сказал  Лесков,   первым
направляясь к двери в котельную.
   - Кто бы это ни был, они либо еще там, либо  нам  придется  искать  их  в
другом месте. - Галичев обогнал Лескова, бросив на ходу: - Оставайтесь здесь
и прикройте меня.
   - Нас обоих прикроют остальные, - возразил Лес ков, - погибшие были моими
друзьями. - И моими тоже, - сказал Галичев, - пошли.
   Двое мужчин, бок о бок, крадущимся  шагом  пересекли  зону  обслуживания,
приближаясь к входу в котельную, словно за ним было логово  опасного  зверя.
Галичев не исключал мысли, что так оно и есть. Он храбро убеждал людей,  что
никаких монстров в  здешних  льдах  не  может  быть,  но  прекрасно  знал  о
соседстве старого ядерного полигона на Новой Земле, поэтому образы  ужасного
полярного медведя-мутанта нет-нет да и прокрадывались  куда-то  на  задворки
его сознания.
   Галичев не пропустил мимо ушей болтовню Собчака о поднявшемся выше  нормы
уровне радиации, когда все это начиналось. Ученые в один голос твердят,  что
россказни  о  радиоактивных  мутантах   просто   чушь,   выдумки   нехороших
американских фантастов, но ученые лгали или ошибались и прежде.
   Да и зачем человеческим существам  подвешивать  трупы  к  потолку?  Такое
могла сотворить только очень жестокая тварь!
   Он подкрадывался к двери котельной с одной стороны, Лесков  -  с  другой.
Галичев дал ему знак подождать, а сам  просунул  руку  за  косяк,  нащупывая
выключатель.
   - У нас за спиной свет, и в этом их преимущество, - шепнул он Лескову.  -
Мне надо увидеть их первым.
   Лесков кивнул.
   Пальцы  Галичева  нашли   выключатель.   Он   напрягся,   заставил   себя
сосредоточиться, затем щелкнул выключателем и ворвался  в  котельную,  держа
наготове АК-74.
   Ему потребовалось долгое  мгновение,  чтобы  понять  представшую  взгляду
картину.
   Дверь открывалась  в  небольшой  коридор  длиной  немногим  более  метра,
который вел в главное помещение котельной. Четырех вспыхнувших лампочек было
явно недостаточно для хорошего освещения; здесь всегда стоял полумрак, вечно
шипели трубы, всюду лежала черная пыль, постоянно мерцали оранжевым  сиянием
топки.
   Котельная была сердцем отопительной системы всего комплекса. Сгоравшая  в
топках сырая нефть кипятила в котлах  воду,  превращая  ее  в  пар,  который
циркулировал по системе труб и радиаторов, расставленных во  всех  обитаемых
закутках станции ј 12. Сырая нефть, поступавшая сюда  прямо  из  скважин,  -
тяжелое и грязное топливо. Никакие дымоходы и принудительное дутье были не в
силах избавить помещение от  копоти,  которая  всюду  лежала  здесь  толстым
слоем.
   В  котельной  всегда  было  невыносимо  жарко,   какие   бы   морозы   ни
свирепствовали снаружи  станции.  Главный  котел  выделял  такое  количество
тепла, что движение волн нагретого воздуха не только ощущалось кожей,  но  и
было видимым. К металлической облицовке котла невозможно было  прикоснуться.
Бывало, что рабочих-новичков, не знавших этого, доставляли отсюда в  лазарет
с ожогами второй степени.
   Галичев  уже  много  лет  работал  в  Ассиме.  Он  прекрасно  знал,   что
прикоснуться к обшивке  котла  так  же  опасно,  как  совать  голые  руки  в
раскаленные угли.
   Поэтому-то он не сразу поверил, что  действительно  увидел  три  крупные,
человеческого облика фигуры, привалившиеся  спинами  к  неимоверно  горячему
металлу.
   Но Галичев ни секунды не сомневался, что не может в  них  стрелять:  пули
неминуемо попадут в котел. Хотя он сделан  из  толстого  металла,  но  котлу
немало лет, да к тому же  стенки  котлов  рассчитываются  на  противостояние
внутреннему  давлению,  а  не  ударам  пуль  снаружи.  Котел  может   просто
взорваться, если хотя бы одна пуля пробьет стенку.
   Не было у него сомнений и в том, что перед ним убийцы. В руках эти  твари
держали что-то похожее на копья, на их запястьях были сдвоенные  зазубренные
ножи...
   Галичев сообразил, что они вовсе не люди. Об этом говорила не  только  их
способность не обжигаться о нагретый до ста двадцати градусов металл,  но  и
размеры существ, желтая кожа, черные ногти, громадные и  заостренные  словно
когти. Они были в странных металлических масках, полностью скрывавших  лица,
но остальная часть их нечеловеческих тел была почти ничем не прикрыта.
   Неведомые существа не просто не обжигались, они явно наслаждались теплом.
   - Мой Бог, - прошептал Галичев, окончательно поверив, что  это  вовсе  не
галлюцинация.
   Все три маски повернулись в его сторону. Что-то  пришло  в  движение.  Ни
одно  из  чудищ  не  шелохнулось,  но  над  плечом  ближайшего  к   Галичеву
приподнялось что-то черное и  горбатое.  Этот  горб  повернулся,  и  на  нем
вспыхнули три красные  точки.  Немного  поблуждав,  они  нацелились  в  лицо
Галичева.
   Оружие, сообразил он, и  стал  приседать,  целясь  из  автомата,  но  шар
голубовато-белого  огня  оторвал  ему  голову,   н