делах о самоубийствах никогда нет уверенности на все сто. Может быть, произош-
ло убийство. И если это так, то вы пока единственный известный нам человек,
который оказался в выигрыше.
    - Но он для меня совсем чужой !
    Осборн кивнул, постукивая пальцем по распечатке. Мне захотелось, чтобы она
куда-нибудь провалилась.
    - Кстати, что это за... ошибка, которую вы не совершали ?
    Я так и думал, что этот вопрос будет следующим.
    - Во время войны в Корее я попал в плен.
    Осборн какое-то время обдумывал мой ответ. Я ударил рукой по подлокотнику
кресла, вскочил на ноги и поймал на себе взгляд его обманчиво усталых глаз.
    - Похоже, прошлое до сих пор сильно вас волнует.
    - Это не так легко забывается.
    - Хотите что-нибудь рассказать мне о тех временах ?
    - Дело в том, что все... Нет. Я ничего не хочу говорить. Ни вам, ни кому
другому.
    - Мне придется задать вам еще кое-какие вопросы относительно смерти Клю-
га.
    - Я буду отвечать только в присутствии адвоката.
    "Боже ! Теперь еще и адвоката искать..."
    Осборн снова кивнул, потом поднялся и направился к двери.
    - Я уже списал дело на самоубийство, - сказал он, - и единственное, что
меня беспокоило, это отсутствие предсмертной записки. Теперь мы ее получили.
    Он махнул рукой в сторону дома Клюга, и на лице его появилось сердитое
выражение.
    - Но этот тип не только написал записку, но и запрограммировал ее в своем
чертовом компьютере вместе с целой кучей видеоэффектов. Я, положим, давно уже
не удивляюсь, когда люди выделывают всякие сумашедшие вещи, - достаточно все-
го повидал. Но услышав, как компьютер играет церковный гимн, я понял, что
здесь убийство. Сказать по правде, мистер Апфел, я не думаю, что это сделали
вы. В одной только моей распечатке несколько десятков мотивов. Может быть, он
шантажировал соседей. Может, именно так он купил себе всю аппаратуру. Опять
же, люди, имеющие наркотики в таких количествах, редко умирают своей смертью.
Мне предстоит много работы, но я узнаю, кто это сделал.
    Он пробормотал что-то о невыезде и ушел.
    - Вик... - произнес Хал, и я взглянул на него. - Я насчет распечатки. Я
был бы тебе благодарен... Они сказали, что сохранят все в тайне... Ты понима-
ешь, о чем я ?
    Только тогда я заметил, что у него глаза, как у таксы.
    - Отправляйся домой, Хал, и ни о чем не беспокойся.
    Он кивнул головой и двинулся к выходу.
    - Не думаю, что все это получит огласку, - сказал он.

    На самом деле, конечно, вышло наоборот.
    Возможно, это случилось бы и без писем, которые начали приходить через
несколько дней после смерти Клюга. Писем со штемпелями Трентона, штат
Нью-Джерси, переданных с компьютера, который так и не удалось проследить. О
том, что Клюг лишь упомянул в своем завещании, в них говорилось во всех под-
робностях.
    Тогда, однако, я ничего об этом не знал. После того, как ушел Хал, я за-
лез в постель под электроодеяло, но никак не мог согреть ноги. Вставал я,
только чтобы сделать сандвич или полежать в горячей ванне.
    Несколько раз в дверь стучали репортеры, но я не отзывался. На следующий
день я позвонил Мартину Абрамсу, адвокату, в телефонном справочнике он зна-
чился первым, и договорился, что он будет представлять мои интересы. Он ска-
зал, что меня, возможно вызовут в полицейский участок. Я ответил, что никуда
не поеду, проглотил две капсулы "Дилантина" и завалился в постель.
    Раз-другой с улицы доносилось завывание сирены, и еще я расслышал крик:
кто-то с кем-то громко спорил. Усилием воли я заставил себя не высовываться.
Да, любопытство мучило меня, но вы сами знаете, что случается с любопытными...
    Я ждал возвращения Осборна, но он все не приходил. Дни шли, превращаясь в
неделю, и за это время произошло только два события, достойных внимания.
    Первое началось со стука в дверь через два дня после смерти Клюга. Я выг-
лянул из-за занавески и увидел припаркованный на обочине серебристый "Ферра-
ри". Разглядеть, кто стоит у дверей, я не мог, и поэтому спросил, кто там.
    - Меня зовут Лиза Фу, - ответила какая-то женщина. - Вы меня приглашали.
    - Я вас не помню.
    - Это дом Чарльза Клюга ?
    - Нет. Вам в соседний дом.
    - О, извините.
    Я решил предупредить ее, что Клюга уже нет в живых, и открыл дверь. Жен-
щина обернулась и улыбнулась совершенно ослепительной улыбкой.
    Просто не знаю, с чего начать описание Лизы Фу. Помните то время, когда с
газетных страниц не сходили карикатуры на Хирохито и Тодзио, а "Таймс" без
всякого смущения употреблял слово "джап" ? Маленькие человечки с круглыми, как
футбольный мяч, лицами; уши, словно ручки от кувшинов; очки с толстыми стекла-
ми; два больших, как у кролика, передних зуба и тоненькие усики...
    Если не считать усов, то она просто сошла вот с такой карикатуры. Очки,
зубы... На зубах стояла скобка, они напоминали клавиши пианино, обмотанные
проволокой... Ростом она была пять футов и восемь или девять дюймов, а весила
не больше 110 фунтов. Я бы сказал даже сто, но добавил по пять фунтов на каж-
дую грудь, настолько большую при ее тоненькой фигурке, что надпись на майке
читалась как "POCK LIVE", и только когда она поворачивалась боком, я мог раз-
глядеть две буквы "S" по краям.
    Лиза Фу протянула мне изящную тонкую руку.
    - Похоже, мы некоторое время будем соседями, - сказала она. - По крайней
мере, пока я не разберусь с этим логовом дракона на соседнем участке.
    Если у нее и чувствовался какой-то акцент, то скорее из долины Сан-Ферди-
нандо.
    - Очень приятно.
    - Вы его знали ? Я имею в виду Клюга. Так он по крайней мере себя назы-
вал...
    - А вы думаете, это его не настоящая фамилия ?
    - Сомневаюсь. "Клюг" по-немецки означает "умный". А на жаргоне хакеров
это "хитрец" или "ловкач", что к Клюгу относится в полной мере. Хотя серый
процессор у него определенно барахлил. - Она многозначительно постучала паль-
цем себя по виску. - "Вирусы", "фантомы" и "демоны" выскакивают каждый раз,
когда люди из полиции пытаются подключиться к его системам, матобеспечение
потухает, битовые корзины переполняются...
    Она говорила и говорила, но для меня все это звучало как суахили.
    - Вы хотите сказать, что в его компьютерах прячутся демоны ?
    - Точно.
    - Тогда им нужен будет изгоняющий злых духов.
    Она ткнула большим пальцем себя в грудь, показав одновременно еще пол-
акра зубов, и сказала:
    - Это я и есть. Однако мне надо идти. Заскакивайте повидаться в любое
время.


    Второе интересное событие недели произошло днем позже: по почте пришло
уведомление из банка. На мой счет поступило три суммы. Первая - обычный чек
из Управления по делам инвалидов войны на 487 долларов. Вторая сумма в 392
доллара 54 цента - проценты на деньги, оставленные мне родителями птнадцать
лет назад.
    Третий вклад был переведен двадцатого, в тот день, когда умер Клюг.
700 083 доллара 04 цента.
    Через несколько дней ко мне заглянул Хал Ланьер.
    - Ну и неделька ! - произнес он, плюхнулся на диван и начал рассказы-
вать.
    Оказывается, в нашем квартале зарегистрирована еще одна смерть. Письма,
переданные с низвестного компьютера, вызвали множество неприятностей, осо-
бенно после того, как полиция стала ходить по домам и допрашивать всех под-
ряд. Кое-кто, почувствовав, что круг сжимается, покаялся в своих грехах. Жен-
щина, развлекавшая коммивояжеров, пока ее муж был на работе, призналась ему в
неверности, и тот ее застрелил. Теперь он сидел в тюрьме округа. Это, пожа-
луй, самое плохое из того, что произошло, но случались происшествия и помель-
че, от драк, до выбитых стекол. По словам Хала, налоговое управление собира-
лось устроить в нашем районе специальную проверку.
    Я подумал о семистах тысячах восьмедесяти трех долларах.
    И четырех центах.
    Промолчал, но почувствовал, как у меня холодеют ноги.
    - Ты, наверное, хочешь знать, что там у нас с Бетти, - сказал наконец он.
    Я не хотел. Не хотел знать вообще ничего об этом, но попытался изобразить
на лице соответствующее выражение.
    - Все кончено, - произнес он, удовлетворенно вздыхая. - Я имею в виду
между мной и Тони. Я все рассказал Бетти. Несколько дней было очень плохо, но
теперь, думаю, наш брак стал еще крепче. - Он замолчал на некоторое время,
наслаждаясь теплом происшедших перемен.
    Еще он хотел рассказать мне о том, что они узнали о Клюге, и пригласить
меня к себе пообедать, но я вежливо отказался от обоих предложений, сослав-
шись на старые раны, которые меня совсем замучали. И я уже почти выпроводил
его, когда в дверь постучал Осборн. Я впустил его, и Хал тоже остался.
    Предложение выпить кофе было с благодарностью принято. Выглядел Осборн
как-то иначе, и сначала я не мог понять, в чем дело: то же самое усталое вы-
ражение лица... Впрочем, нет. Раньше мне казалось, что это маска или цинизм,
присущий полицейским. Но в тот день в его лице читалась подлинная усталость.
Она перетекала с лица на плечи и руки, передавалась походке и манере сидеть.
Его окутывало тяжелое ощущение поражения.
    - Меня по-прежнему подозревают ? - спросил я.
    - Хотите знать, надо ли приглашать адвоката ? Не стоит беспокоиться. Я
тщательно проверил вас. Завещание Клюга едва ли будет принято всерьез, так
что ваши мотивы выглядят сомнительно. На мой взгляд, у любого из местных тор-
говцев кокаином было гораздо больше причин убрать Клюга, чем у вас. - Он
вздохнул. - Я просто хотел кое о чем спросить. Можете не отвечать, если не
хотите.
    - Давайте попробуем.
    - Вам не запомнились какие-либо необычные его посетители ? Люди, прихо-
дившие или уходившие ночью ?
    - Единственное, что я помню, это служебные машины. Почта, "Федерал Экс-
пресс", компании по доставке грузов... Наркотики могли прибывать со всеми
этими людьми.
    - Мы тоже так думаем. Едва ли он работал по мелочам. Возможно, он служил
посредником. Получил, передал... - Осборн на какое-то время задумался и от-
хлебнул кофе.
    - Есть какие-нибудь успехи в расследовании ? - спросил я.
    - Хотите знать правду ? Дело заходит в тупик. Никто в округе и понятия не
имел, что Клюг располагает всей этой информацией. Мы проверили банковские
счета и нигде не обнаружили доказательств шантажа. Нет, соседи в картину не
вписываются. Хотя, конечно, если бы Клюг остался в живых, сейчас его с удо-
вольствием прихлопнул бы почти любой из тех, кто живет по соседству.
    - Это точно, - сказал Хал.
    Осборн ударил себя ладонью по ляжке.
    - Если бы мерзавец остался в живых, я сам бы его убил, - сказал он. - Но
теперь я начинаю думать, что он никогда не был жив.
    - Не понимаю.
    - Если бы я своими глазами не видел труп... - Осборн сел чуть прямее. - Он
писал, что не существует. И это почти так. В электрогазовой компании о нем ни-
когда не слышали. Клюг подключен к их линии, сотрудник компании каждый месяц
снимал показания со счетчиков, но компания никогда не выставляла ему счетов.
То же самое с телефоном. У него дома целый коммутатор, который изготовлен те-
лефонной компанией, доставлен и установлен ею же, но у них нет об этом ника-
ких сведений. Клюг не открывал счета ни в одном из банков Калифорнии - похоже,
он ему просто не был нужен. Мы обнаружили около сотни компаний, которые прода-
ли и доставили ему то или иное оборудование, а затем либо сделали отметку о
том, что счет оплачен, либо напрочь забыли, что вообще имели с ним дело. В не-
которых фирмах зафиксированы номера чеков и счетов, но ни сами счета, ни даже
банки физически не существуют.
    Он откинулся в кресле, и я почувствовал, что это его просто бесит.
    - Единственный, кто имел о Клюге представление, это человек, который дос-
тавлял ему раз в месяц продукты из бакалейной лавки. Маленьки магазинчик не-
подалеку отсюда. У них нет компьютера, Клюг платил чеками банка "Уэллс Фарго".
Там эти чеки принимали к оплате, и никаких проблем не возникало. Хотя о Клюге
там никогда не слышали.
    Я задумлся. Осборн ждал от меня какой-то реакции, и я высказал предполо-
жение:
    - Он делал все это с помощью компьютеров ?
    - Верно. То, что он проворачивал с бакалейной лавкой, я еще понимаю. Но
гораздо чаще Клюг проникал прямо в базовое программное обеспечение и затирал
все сведения о себе. Энергокомпания никогда не получала платежей ни чеками,
ни как-то иначе просто потому, что, по их мнению, они никогда и ничего Клюгу
не продавали. Ни одно правительственное учреждение никогда и ничего о Клюге
не знало. Мы проверили все, от почтового ведомства до ЦРУ.
    - А что если Клюг - не настоящая фамилия ?
    - Возможно. Но в ФБР нет его отпечатков пальцев. Рано или поздно мы узна-
ем, кто он такой, но это ни на йоту не приблизит нас к ответу на вопрос, что
произошло - убийство или самоубийство.
    Осборн признал, что испытывает определенное давление. Его убеждают закрыть
дело, хотя бы ту часть, что касается смерти Клюга, и списать все на самоубий-
ство. Он, однако, в самоубийство не верил. А что касается второй половины ис-
тории, всех этих махинаций Клюга, то их расследование никто прекращать пока
не собирается.
    - Теперь все зависит от этой стрекозы, - сказал Осборн.
    - Жди, - фыркнул Хал и пробормотал что-то про азиатов.
    - Эта девушка все еще здесь ? Кто она такая ?
    - Какая-то компьютерная звезда из Калифорнийского технологического. Мы
связались с ними, сообщили, какие у нас проблемы, и вот кого они нам присла-
ли.
    По лицу Осборна нетрудно было понять, что ни на какую помощь с ее стороны
он не рассчитывает.
    В конце концов мне удалось от них избавиться. Когда они уходили по садо-
вой дорожке, я взглянул в сторону дома Клюга: возле него стоял серебристый
"Феррари" Лизы Фу.

    Ходить туда мне было совершенно незачем. Я прекрасно это знал, и потому
занялся ужином. Когда я готовлю запеканку из тунца по собственному рецепту,
она гораздо лучше, чем можно судить по названию. Потом я вышел во двор за ово-
щами для салата. Я срывал помидоры и думал о том, что надо бы охладить бутыл-
ку белого вина, и тут мне пришло в голову, что наготовил я вполне достаточно
для двоих.
    Я никогда не делаю ничего наспех, поэтом я сел и обдумал эту мысль. В кон-
це концов меня убедили ноги: впервые за всю неделю им было тепло. И я отпра-
вился к дому Клюга.
    Решетки за открытой настежь дверью не оказалось, и мне подумалось, как
странно и тревожно выглядит незакрытое, незащищенное жилище. Остановившись на
крыльце, я заглянул внутрь и позвал:
    - Мисс Фу ?
    Никто не ответил. В прошлый раз, зайдя в этот дом, я обнаружил мертвог че-
ловека...
    Лиза Фу сидела на скамеечке от рояля прямо перед консолью компьютера. Она
сидела в профиль ко мне, поджав коричневые ноги, я видел ее спину и пальцы,
зависшие над клавиатурой. На экране быстро пробегали слова. Она подняла голо-
ву и сверкнула зубами в улыбке.
    - Кое-кто сообщил мне, что вас зовут Виктор Апфел, - сказала она.
    - Да, э-э-э... дверь была открыта...
    - Жарко, - пояснила она и оттянула двмя пальцами майку у шеи. - Чем могу
быть полезна ?
    - Да в общем-то... - Сделав шаг в полутьме, я споткнулся обо что-то на
полу. Это была плоская коробка вроде тех, в которых доставляют на дом большие
порции пиццы. - Я готовил ужин и понял, что там хватит на двоих, и тогда по-
думал, может быть вы...
    Я замолчал растерянно, потому что в этот момент заметил кое-что еще. Вна-
чале мне показалось, что она сидит в шортах; на самом же деле кроме майки и
узеньких розовых трусов от купальника на ней ничего не было. Ее, похоже, это
совершенно не смущало.
    -...Присоединитесь ко мне за ужином ?
    Ее улыбка стала еще шире.
    - С удовольствием, - ответила она, легко вскочив на ноги и пронеслась мимо
меня, оставляя за собой слабый запах пота со сладковатым оттенком мыла. - Я
вернусь через минуту.
    Я оглядел комнату, но мои мысли все время возвращались к Лизе. Пиццу она,
видимо, запивала пепси -  на полу валялось множество пустых банок. Пепельницы
стояли чистые... Клюг, вероятно, курил, Лиза - нет. Четко обрисовывались при
ходьбе мышцы ее икр. На пояснице у нее росли крошечные мягкие волоски, едва
заметные в зеленом свете экрана. Я слышал, как журчит вода в раковине, смот-
рел на желтые странички блокнота, исписанные в манере, которую я не встречал
уже много лет, ощущал запах мыла и думал о ее коричневой с легким пушком коже
и легкой походке.
    В гостиную она вернулась уже в джинсах с обрезанными штанинами, сандалиях
и новой майке. На старой значилось "БЭРРОУЗ ОФФИС СИСТЕМЗ". На этой же, чис-
той и пахнущей свежевыстиранным хлопком, изображались Микки-Маус и замок Бе-
лоснежки, причем уши Микки-Мауса вытягивались назад по верхнему склону груди.
Я двинулся за Лизой на улицу.
    - Как мне нравится ваша кухня ! - сказала она.
    Раньше я никогда не обращал внимания на обстановку своей кухни. Ее словно
перенесли в капсуле времени со страниц "Лайфа" начала пятидесятых годов. В уг-
лу стоял старенький покатый холодильник, крышки столов были покрыты желтой
плиткой, которую сейчас можно увидеть только в ванных комнатах. На кухне во-
обще не было ни грамма пластмассы. Вместо посудомоечной машины у меня стояла
двойная раковина и проволочная сушилка. Ни электрооткрывателя для банок, ни
уплотнителя для мусора, ни микроволновой печи... Самой новой вещью был, пожа-
луй, смеситель, купленный пятнадцать лет назад. Я умею и люблю работать рука-
ми. Люблю чинить.
    - Хлеб просто бесподобный ! - воскликнула Лиза.
    Хлеб я испек сам. Она подобрала остатки подливки хлебной коркой и спроси-
ла, можно ли взять добавки.
    Насколько я понимаю, подбирать коркой подливку - дурной тон, но меня это
ничуть не волновало: я сам всегда так делаю. Впрочем, во всем остальном ее
манеры были безупречны. Она умяла три порции моей запеканки, после чего та-
релку можно было и не мыть. Создалось впечатление, что она едва сдерживает
свой чудовищный аппетит.
    Лиза откинулась в кресле, и я подлил вина в ее бокал.
    - Вы уверены, что не хотите больше горошка ?
    - Я лопну. - Она удовлетворенно похлопала себя по животу. - Большое спа-
сибо, мистер Апфел. Я уже лет сто не ела домашней пищи.
    - Можете звать меня Виктором.
    - Я так люблю американскую кухню.
    - А я и не знал, что она существует. Я имею в виду, как китайская или...
Вы американка ?
    Она улыбнулась.
    - Я понимаю, что вы хотите сказать, Виктор. Да, гражданство у меня амери-
канское, но родилась я не здесь... Извините, я на минуточку. С этими скобками
мне приходится чистить зубы, как только поем.
    Я пустил воду в раковину и взялся за тарелки. Через некоторое время Лиза
присоединилась ко мне, схватила кухонное полотенце и, невзирая на мои протес-
ты, стала вытирать посуду.
    - Вы живете здесь один ? - спросила она.
    - Да. С тех пор, как умерли мои родители.
    - Вы были женаты ? Если это не мое дело, так и скажите.
    - Ничего. Я никогда не был женат.
    - Для холостяка вы неплохо справляетесь с хозяйством.
    - Большая практика. Можно мне задать вопрос ?
    - Валяйте.
    - Откуда вы ? Тайвань ?
    - У меня способности к языкам. Дома я говорила на "пиджин-америкэн", но,
оказавшись здесь, быстро выучилась говорить правильно. Еще я говорю по-фран-
цузски, правда, довольно паршиво, по-китайски, на четырех-пяти диалектах, но
совершенно безграмотно, чуть-чуть по-вьетнамски и знаю тайский ровно настоль-
ко, чтобы сказать: "Моя хотеть видеть американский консул, быстро-очень-черт-
побери, эй ты !".
    Я рассмеялся: последнюю фразу она произнесла с жутким акцентом.
    - Здесь я уже восемь лет. Вы догадались, где это "дома" ?
    - Вьетнам ?
    - Точно. Сайгон.
    - А я принял вас за японку.
    - Когда-нибудь я вам о себе расскажу... Виктор, а там за дверью стираль-
ная машина ?
    - Точно.
    - Я не слишком вам помешаю, если кое-что постираю ?


    Конечно, она мне не мешала. Семь пар джинсов - нек