а. Через день мы сможем забрать его обратно.
   Моуки вцепился ей в руку.
   - Не-ет! - воскликнул он на стандартном языке. - Я хочу с тобой!
   - Моуки, боюсь, это невозможно,  -  ответила  ему  Джуна,  и  ее  глаза
налились слезами. - Тебе придется остаться с Укатоненом.
   Ву коснулся ее руки.
   - Но ведь ясно, что Моуки хочет остаться с вами.
   Джуна кивнула, глаза ее были полны непролитых слез.
   - И я хочу остаться с ним, но это невозможно. - Она поглядела на Моуки.
- Я надеялась,  что  он  когда-нибудь  примет  Укатонена  как  ситика,  но
теперь... - Она покачала головой. - Без меня он умрет, а если он умрет, то
Укатонен должен будет совершить самоубийство.
   - Но мы не можем себе этого позволить! - сказал доктор  Ву.  -  Я  даже
думать не хочу о том, как это  может  отразиться  на  наших  отношениях  с
тенду!
   - А я не могу остаться  здесь!  -  ответила  Джуна.  -  Мне  необходимо
попасть домой. Там моя семья. Я тоскую без них, а  мой  отец  нуждается  в
моем присутствии и помощи.
   - Да, вы отдали более чем достаточно и тенду, и экспедиции.
   Укатонен тронул ее за плечо.
   - О чем вы говорили? - спросил он.
   Джуна передала ему смысл разговора.
   - Бери Моуки с собой, - предложил Укатонен. - И сказать  по  правде,  я
тоже хочу поехать с вами. Я ведь тоже ситик Моуки. Он не должен  полностью
оторваться от других тенду.
   - Ну пожалуйста, - умолял Моуки, от возбуждения становясь ярко-розовым.
Джуна отрицательно качнула головой.
   - Там слишком холодно и слишком сухо, - сказала она.  -  И  это  против
Протокола Контакта.
   - В договоре ничего подобного не сказано, - стоял на своем Укатонен.  -
И если мы изменили тебя, чтобы ты могла соответствовать  нашему  миру,  то
почему бы нам не изменить себя, чтобы подходить к твоему? Это  рискованно,
но мы готовы сделать все, что от нас зависит, и адаптироваться к нему.
   Моуки вскочил и сел на постели. Уши широко расставлены.
   - Возьмите меня с собой, - продолжал молить он.
   Джуна переводила глаза с Моуки на Укатонена и обратно.
   - Это было бы слишком тяжело. Вы даже не можете себе представить  себе,
насколько тяжело. Мой мир  так  отличается  от  вашего  и  так  сложен,  -
говорила Джуна. - Вам там будет  слишком  холодно,  слишком  сухо,  и  все
окружающее будет казаться безумным и непонятным. Весь мир представится вам
вышедшим из гармонии. Одни люди будут бояться вас, другие отнесутся к  вам
враждебно.  А  с  теми,  кто  примет  вас  дружелюбно,  вам  будет  просто
невозможно объясниться.
   - Но ты же адаптировалась к нам, - скулил Моуки.
   - Сначала я несколько раз чуть не погибла, - ответила Джуна. -  Я  была
очень несчастна и внесла сама немало дисгармонии.
   - Ты мой ситик. И я должен быть там, где живешь ты.
   - А как же Укатонен? Он тоже твой ситик. Ему придется  лететь  с  нами.
Таким образом ты вовлечешь его в мир несогласия и боли. Как же ты  сможешь
жить с сознанием этого?
   Моуки прижал уши к голове. Рябь стыда и смятения прошла по его телу.
   Укатонен опять коснулся пальцами плеча Джуны.
   - Я не понимаю, - сказал он. - Я хочу лететь. Тенду очень  нуждаются  в
ком-то, кто понимает вас - человеков. Кроме того, я хочу перемены. До того
как я встретил тебя, мне стало так  скучно,  что  я  стал  даже  думать  о
смерти. Я хочу увидеть новые и странные вещи,  если  мне  и  придется  для
этого испытывать холод и отсутствие уюта. - Он умолк, а затем продолжал: -
Даже если меня убьет твой мир, Джуна,  я  хочу  увидеть  его.  Пожалуйста,
возьми нас с собой. Мы хотим лететь.
   - Я ничего не могу  обещать,  но  я  поговорю  с  доктором  Бременом  и
доктором Ву.
   Она обратилась к доктору Ву.
   - Они хотят лететь со мной, когда я буду возвращаться на Землю.
   - Как? Оба?
   Джуна кивнула.
   - Они хотят лететь. Моуки не сможет жить без  меня,  а  Укатонен  хочет
заботиться о Моуки и изучать людей.  Я  старалась  их  отговорить.  -  Она
взглянула  на  Моуки  и  печально  покачала  головой.  -  Они   не   имеют
представления, на что идут, но настроены решительно. Если б  я  не  знала,
что для них это дело жизни или смерти, я ни за что не просила бы  для  них
разрешения на вылет.
   - Что ж, - сказал  Ву  после  долгой  паузы,  исполненной  раздумья.  -
Придется поговорить с капитаном и доктором Бременом, но я в этом деле буду
на вашей стороне.
   - Спасибо, доктор Ву, - ответила Джуна. -  Я  и  надеяться  на  это  не
могла.
   Доктор Ву на мгновение склонил голову, а потом снова взглянул на нее.
   - Тенду спасли мою жизнь. Теперь у меня  есть  шанс  спасти  целых  две
жизни тенду. А кроме того, я согласен с Укатоненом: для них полезно узнать
больше о нашей культуре и получше изучить нас самих. И кто знает, чему еще
они сами смогут научить нас?


   Джуна открыла дверь на обсервационную палубу. Там было  темно  и  тихо;
свет исходил только от  планеты,  вокруг  которой  они  вращались.  Слабое
жужжание вентиляторов и далекий  гул  машин  были  единственными  звуками,
нарушавшими тишину. Оба тенду осторожно подошли к широкому овальному окну.
Там - снаружи  -  прямо  под  ногами  простирался  их  мир  -  огромный  и
сверкающий. Линия терминатора пересекала океан где-то посередине  и  почти
на их глазах передвигалась к побережью. Моуки ощупью нашел руку Джуны,  не
в силах оторвать взгляд от этого величественного зрелища.
   Долго никто из  них  не  мог  произнести  ни  слова.  Наконец  Укатонен
повернулся и тронул Джуну за плечо.
   - Спасибо, - сказал он. - До этого я думал, что,  может  быть,  все  же
твой народ происходит с какого-нибудь северного континента, о  котором  мы
ничего не знаем. Но вот теперь я вижу  свой  мир,  вращающийся  под  моими
ногами.
   Джуна потрепала его по плечу.
   - Но это дивный мир, не правда ли?
   - А где Лайнан? - спросил Моуки.
   Джуна показала ему широкий полуостров, сейчас еле видный из-за плотного
покрова облаков. Она вспомнила свой долгий и трудный путь из  Нармолома  в
Лайнан и обратно. Отсюда всю эту длинную дорогу можно было прикрыть  одной
ладонью.
   - Мы преодолели большие дали, - сказала она. Раздался тихий  сигнал.  -
Нас зовут. Все готово, чтобы доставить нас вниз.
   Оба тенду с явным нежеланием повернулись к двери.
   - Я надеюсь, что мы снова увидим все это, - сказал Моуки.
   - И я надеюсь, - ответила ему Джуна.


   Двумя днями позже Джуна, Укатонен, Анитонен  и  Моуки  проследовали  за
руководителями отделов и групп в конференц-зал. Патрисия сжала руку Джуны.
   - Желаю удачи, - сказала она.
   Джуна с трудом выдавила слабую нервную улыбку.
   - Спасибо, - шепнула она в ответ.
   Наконец все расселись вокруг стола. Доктор Бейкер встал.
   - Надо сказать, вы поставили нас перед очень сложной проблемой,  доктор
Саари.
   - Я знаю, - ответила она. - Но и перед  очень  важной.  Если  Моуки  не
поедет со мной, он убежит в джунгли и одичает. Он может даже убить себя. И
если такое случится, Укатонен будет принужден совершить самоубийство.
   - Все это мне известно из вашего краткого  резюме  ситуации,  но  я  не
вполне понимаю цепь причин и следствий. Ведь во время нашей первой встречи
вы сказали, что договорились с  Укатоненом  об  усыновлении  им  Моуки.  А
теперь вы уверяете, что из этого ничего не получается.
   - Да, сэр. У тенду проблема усыновления сильно отличается от нашей. Это
не  просто  вопрос   любви   и   привязанности.   Существует   еще   чисто
физиологическая связь. Моуки связан со мной, с моей биохимией. И никто  не
может заменить ему меня. Он любит  Укатонена,  они  очень  близки  друг  с
другом,  но  я  ему  необходима.  Я  надеялась,  что  он  перенесет   свою
физиологическую потребность на Укатонена, но Моуки сделать этого не  смог.
Потребуются годы, чтобы он научился обходиться без меня.
   - Но почему он не может сразу стать старейшиной? - раздраженно  спросил
Бремен.
   Джуна начала было отвечать, но Укатонен, следивший за переводом доктора
Тангай, остановил ее, коснувшись ее руки.
   - Позволь, я объясню, - сказал он. -  Моуки  слишком  юн,  чтобы  стать
старейшиной,  и  он  слишком  долго  имел  своим  ситиком   Иирин,   чтобы
адаптироваться к другому ситику.  Иногда,  когда  ситик  умирает,  скажем,
через месяц-два после трансформации бейми из тинки,  ему  можно  подыскать
другого старейшину.  Но  Моуки  сейчас  уже  в  той  стадии,  когда  такое
невозможно. Ему необходимо быть с Иирин по крайней мере лет восемь-девять,
а может, и дольше.
   - А почему вы должны умереть, Укатонен, если Моуки  убежит?  -  спросил
доктор Бремен.
   Укатонен взглянул на перевод.
   - Я - энкар. Анитонен попросила меня вынести решение  по  поводу  того,
можно ли разрешить  Иирин  усыновить  Моуки.  Я  несу  ответственность  за
последствия  своего  суждения.  Если  из  усыновления  не  выйдет   ничего
хорошего, и Моуки окажется потерян для  нашего  народа,  то,  значит,  мое
суждение было неверным, и мне следует умереть.
   - Понимаю, - сказал Бремен. - Мне кажется, это очень суровое правило.
   Укатонен пожал плечами - еще один жест, перенятый у людей.
   - Я всегда выношу очень правильные решения. Ведь я  прожил  уже  тысячу
лет по вашему счету.
   - Каковы могут быть дипломатические последствия вашей смерти? - спросил
доктор Ву.
   Неожиданно поднялась Анитонен.
   - Я хочу вынести суждение, - сказала она. -  Укатонен  и  Моуки  должны
лететь с людьми.
   - Нет! - выкрикнула Джуна.
   Ироническая улыбка рябью прошла по коже Анитонен.
   - Слишком поздно, Иирин. Я сказала.
   - Прошу прощения, - сказала доктор Тангай. - Я не поняла, что  имела  в
виду Анитонен.
   Джуна перевела.
   - Анитонен только что поставила  свою  жизнь  в  зависимость  от  жизни
Укатонена  и  Моуки.  Если  те  не  полетят,  то  решение  Анитонен   было
неправильным, и она должна умереть, - объяснила Джуна. - А это значит, что
мы потеряем двух тенду, которые знают нас лучше всего.  Потребуются  годы,
чтобы снова достигнуть сегодняшнего уровня отношений с тенду.
   - И я не знаю, как примут энкары то, что два члена их общины  умерли  в
результате наших действий, - вмешался доктор Ву. - Это  может  существенно
ослабить наши позиции на переговорах.
   Бремен  покачал  головой.  Он  явно  начинал   злиться.   Горло   Джуны
перехватило от страха. Он не любил, когда его загоняли в угол.
   - Доктор Бремен, - сказала она очень тихо.  -  Если  Укатонен  и  Моуки
полетят с нами, они сумеют обучить нас очень многому. Там - на Земле - они
станут источниками ценнейшей информации для наших ученых. Они могут помочь
готовить людей, которые  будут  исследовать  эту  планету.  Когда  же  они
вернутся обратно, то дадут возможность своему народу лучше понять нас.
   - Но ведь есть еще Протокол Контакта, - взмолился Бремен. - Как быть  с
ним!
   - Мы будем руководствоваться им, - включился Укатонен. - Мы  не  станем
учить ваш народ чему-либо, что сможет повредить ему.
   Джуна с большим трудом удержала улыбку, когда  увидела  выражение  лица
Бремена, услышавшего перевод. Если учесть, на что способны тенду, то людям
для защиты, весьма вероятно, понадобится Протокол Контакта не меньше,  чем
тенду. Впрочем, специалистам КСИ не вредно попробовать  вкус  собственного
лекарства.
   - В протоколе есть исключение для специальных дипломатических миссий, -
сказал доктор Ву. - Я  думаю,  что  мы  имеем  право  им  воспользоваться,
учитывая возможные дипломатические последствия нашего отказа.
   - Благодарю всех присутствующих, - сказал доктор Бремен. - Если  доктор
Саари и тенду извинят нас, то через несколько минут мы смогли бы завершить
обсуждение данной ситуации.
   - Конечно, доктор Бремен, - ответила Джуна, подавая знак тенду.
   - Что ж, - сказал Укатонен, - мы сделали все, что могли.
   Джуна посмотрела на трех туземцев.  Они  все  поставили  свои  жизни  в
зависимость от этого  решения.  И  она  тоже  внезапно  ощутила  такую  же
решимость.
   - Если они скажут, что вы не полетите, - сказала им  Джуна,  с  горлом,
перехваченным от страха за свои слова, - тогда я останусь здесь.
   - А как же твоя семья? - спросил Укатонен.
   - Вы тоже моя семья. И я не могу  позволить  вам  умереть,  -  ответила
Джуна. Она любовно потрепала по плечу Моуки, стараясь не думать об  отлете
домой. Она радовалась, что ее кожа лишилась способности показывать эмоции.
   Моуки взял ее за руку. Это был очень человеческий жест.  Он  поднял  на
нее глаза.
   - Спасибо, сити.
   Джуна улыбнулась, ощущая, как сваливается с  ее  плеч  тяжесть  вины  и
страданий. Теперь, что бы ни случилось, Моуки  будет  жить  и  Укатонен  -
тоже. Она взглянула на Анитонен и закусила губу. Анитонен  рискнула  своей
жизнью в опасной попытке добиться, чтобы Моуки и Укатонен улетели  с  ней.
Здесь уж  Джуна  была  бессильна  чем-нибудь  помочь.  Приходилось  только
надеяться.
   - Это было очень смелое суждение, эн, - сказала она. - Я  надеюсь,  что
оно не окажется ошибочным.
   - Увидим, - отозвалась Анитонен.
   Через несколько минут Патрисия высунула голову за дверь.
   - Решение принято, - сказала она.
   Они вошли в зал и заняли свои места.
   - Мы решили, что Укатонен поедет как Специальный посол к  человечеству.
Моуки будет официально числиться его несовершеннолетним ребенком.  У  меня
были серьезные возражения против этого, но... - Бремен пожал плечами. - Вы
выиграли, доктор Саари. Мне остается лишь надеяться,  что  вы  знали,  что
делали.
   У Джуны от счастья закружилась голова. Она сделала глубокий вдох, чтобы
успокоиться, и встала для ответа.
   - Благодарю вас, доктор Бремен. Я совершенно  уверена,  что  оба  наших
народа только выиграют от вашего решения.
   Доктор Бремен закрыл заседание. Моуки и другие тенду столпились  вокруг
Джуны. Их кожа переливалась яркими синими тонами - так  выражалось  у  них
чувство облегчения. Джуна отвела их  в  гостиную,  где  уже  собрались  ее
друзья.  Алисон  встретила  их  перед   дверью.   На   ее   лице   застыло
вопросительное выражение.
   - Мы победили! - ликуя, крикнула Джуна.
   Все  бывшие  в  комнате  закричали  "ура!".  Алисон   открыла   бутылку
шампанского "ad astra 32".
   - Твой отец надеялся, что с тобой случится нечто достойное того,  чтобы
это отметить.
   Камбузная команда внесла тарелки, полные фруктов, сыра и печенья. Моуки
взял кусочек печенья, потом заколебался и посмотрел на Джуну.
   - Вперед, Моуки, тебе надо привыкать к людской пище, - сказала Джуна. -
Но для начала - только маленький кусочек.
   Он откусил кусок рассыпчатого кекса и стал тщательно пережевывать его с
закрытыми глазами.
   - Ну? - спросила Джуна.
   Моуки сверкнул бирюзой и открыл глаза.
   - Я думаю, мне понравится твой мир. Пища хорошая.
   Джуна рассмеялась, но тут же стала серьезной.
   - Остается надеяться, что все остальное будет не хуже этого кекса.
   С  глубоким  вздохом  облегчения  она  откинулась  на  спинку   кресла.
Трагедия, которой она так страшилась, не состоялась. Она увидит свою семью
и удержит при себе Моуки. Она взяла свой стакан шампанского и подняла его,
произнося тост:
   - За тенду, за человечество и за  будущее,  -  сказала  она  и  осушила
стакан отцовского вина. Никогда еще оно не казалось ей таким сладким.



32

   Джуна сидела на почетном  месте  на  прощальном  пиру,  который  давала
деревня Лайнан в ее честь. По  обеим  сторонам  Джуны  сидели  Укатонен  и
Моуки. Завтра в поддень все они улетают  на  шаттле  на  исследовательский
корабль "Хома Дараби Мару". На пиру присутствовало так много  народу,  что
его пришлось организовать прямо на земле в лесу.  Десятки  энкаров  пришли
попрощаться с Укатоненом. Наратонен привел Нинто. Каждую свободную  минуту
Анитонен  проводила  со  своей  тариной.  Джуна  смотрела  на  без  умолку
разговаривающих подруг и улыбалась, радуясь, что они снова вместе.  Справа
от Джуны сидело все начальство с "Юнити  Дау"  -  капитан  Эдисон,  доктор
Бремен, доктор Ву, другие начальники отделов.  Джуна  позаботилась,  чтобы
делегация включала всех, кто ей помогал: доктора Бейкера, Джералда  Нимби;
ее друзья Брюс, Алисон, Маргерит, Кэй  и  Патрисия  сидели  напротив  и  с
изумлением  наблюдали  за  происходящим.  Алисон  приготовила  специальные
питательные брикеты и фляги с вином и соком, чтобы  людям  тоже  было  что
есть.
   Когда все наелись и остатки пищи были унесены, Анитонен  встала,  чтобы
произнести речь.
   - Я хочу поблагодарить тенду  Лайнана  за  этот  щедрый  пир  и  за  их
терпение и безмерное гостеприимство в течение последних месяцев. Без этого
мы никогда бы не положили начало взаимопониманию с человеками.  Мы  просим
вас потерпеть еще  немного,  пока  мы  будем  показывать  вам  свое  новое
кворбирри.
   Жители Лайнана заволновались, вспышки, говорящие о сильном возбуждении,
замелькали на их коже. Быть хозяевами на представлении кворбирри, даваемом
энкарами, было большой честью. Это заметно повышало статус деревни.
   Укатонен, Анитонен, Никто и Наратонен встали и начали крепить на  руках
и ногах погремушки  и  выбирать  нужные  музыкальные  инструменты.  К  ним
присоединились еще несколько  энкаров.  Доктор  Ву  и  кое-кто  из  гостей
принялись возиться со своей записывающей аппаратурой.
   Джуна повернулась к Моуки.
   - Что происходит? - изобразила она на трансляторе.
   Моуки покрылся рябью смеха.
   - Увидишь сама, - сказал он.
   Деревенские начали бить в барабаны  и  трещать  погремушками.  Укатонен
улегся в середине импровизированной сцены. Один из  старейшин  затрубил  в
витую раковину-рог, давая знать, что представление начинается.
   Из-за  спин  музыкантов  вышла  Анитонен.  Она  увидела   Укатонена   и
остановилась, став от изумления темно-пурпурной. Жестами она  подозвала  к
себе спускавшихся с дерева Наратонена и  Нинто.  Они  окружили  Укатонена,
стали дергать его за конечности,  выражая  крайнюю  степень  удивления  по
поводу его странного вида.
   Джуна смеялась, поняв наконец, что  именно  изображает  кворбирри.  Это
была история ее появления среди тенду. Она кинула взгляд на других  людей,
подумав о том, сколько же  времени  понадобится  им,  чтобы  понять  смысл
повествования.
   Она  сидела  и  вспоминала  прошлое,  пока  изящные  тенду   продолжали
показывать ее собственную историю. Взрыв хохота среди персонала экспедиции
она услышала, только когда энкары стали изображать сцену  соревнования  по
вскапыванию земли. Они наконец поняли, о чем идет речь.
   Кворбирри  продолжалось,  оно  рассказывало  об  усыновлении  Моуки,  о
путешествии Джуны вниз по реке, о времени,  проведенном  в  Нармоломе,  об
обучении Нинто и Анитонен искусству энкаров, о новом прилете людей.  Когда
история дошла до нынешних дней, тенду стали рассказывать о вещах,  которые
они узнали благодаря Иирин. Они размышляли об  изменениях,  которые  могут
произойти в том случае, если их народ приобретет больше знаний о людях.  В
этих рассуждениях смешивались надежда на новое и  призыв  к  осторожности.
Джуна улыбнулась. С тенду все будет в порядке!
   Кворбирри  закончилось  картиной,   состоявшей   из   множества   тесно
сплетенных тел. В необычайно точной  синхронности  тенду  передавали  друг
другу волны бесконечно разнообразной расцветки. Эта сцена  символизировала
слияние людей и тенду и  достижение  ими  гармонии.  С  технической  точки
зрения  это  была  необычайно  сложная  композиция.  Тенду-зрители  бешено
аплодировали  световыми  вспышками,  выражая  свое   одобрение,   а   люди
присоединились  к  ним,  громко  хлопая  в  ладоши.  Джуна   смотрела   на
происходящее глазами,  полными  радостных  слез.  Ее  переполняло  чувство
гордости оттого, что она удостоилась стать центром повествования.
   Когда аплодисменты кончились, она встала.
   - Спасибо, - сказала  она  и  вслух,  и  на  панели  транслятора.  -  Я
потрясена честью, оказанной мне  в  этом  кворбирри.  Я  надеюсь,  что  мы
договоримся и получим возможность показать его  всему  моему  народ