док, и казался искренне
забавлялся всем этим. Фирбл понял, что ничего интересного он уже не  узнает,
так что, отвесив вежливый поклон, повернулся и ушел, пиная каждый камешек на
своем пути из пещеры.
   Джарлаксл еще некоторое время стоял спокойно, затем осторожно поднял руку
и просигналил в туннель позади него. Оттуда вышел человек,  хотя  глаза  его
сияли светом инфравидения, обычным для рас Подземья - дар высшей жрицы.
   "Ну как, весело?" спросил Джарлаксл на языке поверхности.
   "И весьма интересно", ответил Энтрери. "Когда мы  вернемся  в  город,  ты
легко установишь, кто же из дроу пропал".
   Джарлаксл удивленно посмотрел на убийцу.  "А  разве  ты  еще  не  понял?"
спросил он.
   "Я  не  слышал  о  пропавших  в  благородных  родах",  ответил   Энтрери,
внимательно оглядывая  наемника.  Что  же  он  пропустил?  "Естественно,  их
пленник должен быть из благородных, раз его имя известно не только тебе,  но
и гномам. Или, возможно, путешествующий дроу-торговец."
   "Допустим, я скажу тебе, что  этот  дроу  не  пленник  в  Блингденстоне?"
намекнул Джарлаксл с хитрой улыбкой на темнокожем лице.
   Энтрери непонимающе смотрел на него, явно не  соображая,  о  чем  говорит
наемник.
   "Ах да", воскликнул Джарлаксл  .  "Ты  же  ничего  не  знаешь  о  прошлых
событиях, так что не можешь сложить эту информацию. Был  однажды  дроу,  что
покинул Мензоберранзан, и какое-то время жил среди гномов… хотя я не  думал,
что он может вернуться".
   "Ты хочешь сказать, что…" дыхание Энтрери оборвалось.
   "Именно!" ответил Джарлаксл  ,  возвращаясь  взглядом  к  тоннелю,  через
который ушел Фирбл. "Похоже, мошка летит прямо к паукам".
   Энтрери не знал, что и думать. Дриззт До’Урден вернулся в Подземье!
   Что это может  значить  для  запланированной  атаки  на  Митриловый  Зал?
Неужели ее отменят? И неужели последний  шанс  Энтрери  увидеть  поверхность
будет отнят от него?
   "Делать?" эхом откликнулся  Джарлаксл  .  Он  откинулся  назад  и  весело
расхохотался. "Как что - мы будем смотреть и наслаждаться!"
   Ответ не был неожиданным для Энтрери, особенно когда убийца задумался над
ним. Джарлаксл обожал иронию - одна из причин его успеха в обществе дроу - и
этот неожиданный поворот был отличным  экземпляром.  Для  Джарлаксля,  жизнь
была игрой,  которую  он  разыгрывал  и  наслаждался  ею,  не  раздумывая  о
последствиях или морали.
   Обычно Энтрери вполне одобрял эту точку зрения, даже сам иногда  разделял
ее, но не сейчас. Слишком  много  было  поставлено  на  карту  для  Артемиса
Энтрери, бедного, несчастного убийцы. То, что Дриззт оказался поблизости  от
Мензоберранзана, ставило важные  вопросы  о  будущем,  которое  в  настоящий
момент выглядело весьма печальным для Энтрери.
   Джарлаксл  снова  засмеялся.  Энтрери  стоял  неподвижно,  уставившись  в
тоннели, которые вели в направлении города гномов, мысленно глядя в лицо,  в
фиолетовые глаза, его самого ненавистного врага.

***

   Дриззт был счастлив, вновь оказавшись в этом знакомом  месте.  Ему  почти
казалось, что он видит сон, маленькая каменная  комната  была  точно  такой,
какой он ее помнил, вплоть до гамака, где он сейчас лежал.
   Но Дриззт знал, что  это  не  сон,  хотя  бы  потому,  что  абсолютно  не
чувствовал ничего ниже пояса, ни веревок гамака, ни даже собственных ног.
   "Проснулся?" -  вопрос  пришел  из  второго,  меньшего,  помещения  дома.
Произнесено это  было  на  языке  свирфнебли,  любопытной  смеси  эльфийской
тональности и дварфьих глухих согласных.  Оно  пробудило  в  Дриззте  давние
воспоминания, почти двадцать лет он не говорил и не слышал  этого  языка.  С
некоторым трудом Дриззт повернул голову и увидел приближавшегося Стража Нор.
   Сердце дроу на несколько мгновений забыло, что должно биться.
   Белвар  немного  постарел,  но  выглядел  все  еще  сильным.  Он  хлопнул
"руками", поняв что Дриззт, его старый друг, в самом деле пришел в себя.
   Дриззт был рад вновь увидеть эти руки, оканчивавшиеся искусными изделиями
из металла. Собственный брат Дриззта отрубил Белвару руки, еще когда  Дриззт
и Белвар встретились впервые. В бою между глубинными гномами и отрядом  дроу
Дриззт оказался  пленником  свирфнебли.  Дайнин  пришел  ему  на  помощь,  и
положение дел изменилось на противоположное.
   Дайнин убил бы Белвара, если бы не Дриззт. Хотя он  и  не  был  уверен  в
конце концов, действительно  ли  спас  свирфнебли,  поскольку  Дайнин  решил
сделать того калекой. А в жестоком Подземье калеки обычно не выживали.
   И тем не менее, они  с  Белваром  вновь  встретились,  когда,  сбежав  из
Мензоберранзана, он в конце концов пришел в Блингденстон; он обнаружил, что,
в отличии  от  дроу,  свирфнебли  помогли  своему  сородичу,  изготовив  ему
металлические руки. Правая рука  Почетного  Стража  Нор  (как  звали  теперь
Белвара глубинные гномы) оканчивалась митриловым молотом,  покрытым  тонкими
рунами и знаками могучих существ, в том числе  элементали  земли.  Не  менее
впечатляющей была и кирка на его левой руке. Это  были  великолепные  орудия
для горных работ, и страшное оружие в бою, тем  более  опасное,  что  шаманы
горных гномов зачаровали эти "руки". Дриззт сам видел, как Белвар пробивался
через камень так же легко, как крот проходит сквозь мягкую землю.
   Радостно было видеть, что Белвар все еще  здравствует,  что  первый  друг
не-дроу Дриззта, первый его настоящий друг после Закнафейна, жив и здоров.
   "Магга каммара, эльф", хмыкнув произнес свирфнебли, проходя вдоль гамака.
"Я уж думал, ты не собираешься просыпаться!"
   Магга  каммара,  эхом  отдалось  в  памяти  Дриззта.  "Клянусь  камнями".
Странное выражение, одно из тех, что Дриззт  не  слышал  уже  двадцать  лет,
вдруг заставило дроу почувствовать себя спокойным, возвратило  его  мысли  к
мирному времени, проведенному им в качестве гостя Белвара в Блингденстоне.
   Вернувшись назад из воспоминаний, он заметил, что свирфнебли стоит у  его
ног, изучая их.
   "Как они?" спросил Белвар.
   "Никак", ответил Дриззт.
   Гном кивнул безволосой головой, и поднял кирку, чтобы  почесать  огромный
нос. "Тебя глушанули", сообщил он.
   Дриззт не понял в чем дело, и не ответил.
   "Глушанули", повторил Белвар, подходя к прибитому у стены шкафу.  Зацепив
дверь киркой, он открыл ее, двумя руками схватил что-то  внутри,  и  достал,
чтобы показать Дриззту. "Новое оружие", объявил  Белвар.  "Только  несколько
лет как придумали".
   Дриззт решил, что эта штуковина напоминает  бобровый  хвост,  с  короткой
рукоятью на узком конце и широким наконечником,  заворачивавшим  под  острым
углом. Все оно было гладким, за исключением зазубренной кромки.
   "Глушилка", сказал Белвар высоко  подняв  ее.  Она  выскользнула  из  его
неловкого захвата и упала на пол.
   Белвар пожал плечами и стукнул мифриловыми руками друг об  друга.  "Везет
мне - мое оружие всегда со мной!" воскликнул он,  вновь  хлопнув  молотом  и
киркой.
   "И повезло тебе, Дриззт До’Урден", добавил  он,  "что  свирфнебли  в  бою
понял, что ты друг".
   Дриззт фыркнул; в данный момент он не чувствовал себя особо удачливым.
   "Он мог ударить тебя острой кромкой. Перерезало бы позвоночник напополам,
поверь мне!"
   "Мой позвоночник  и  так  чувствует,  будто  перерезан  надвое",  заметил
Дриззт.
   "Ничего подобного", сказал  Белвар  возвращаясь  к  гамаку.  "Всего  лишь
оглушен". Гном с силой прикоснулся киркой к ноге Дриззта, и дроу  поморщился
и дернулся. "Видишь, чувствительность уже возвращается", объявил Белвар,  и,
лукаво улыбнувшись, проделал это еще раз.
   "Я ведь встану, Страж Нор",  пообещал  с  шутливой  угрозой  обнадеженный
дроу, поддерживая игру.
   Белвар ткнул его еще раз. "Это еще долго!" засмеялся он. "А вот скоро  ты
еще и щекотку почувствуешь!"
   Почти как в старые добрые времена; казалось, с плеч Дриззта на время спал
груз неотложных и важных проблем. Как же хорошо было  вновь  видеть  старого
друга, гнома, только из верности к нему отправившегося  с  ним  в  Подземье,
плененного вместе с Дриззтом жуткими пожирателями мозгов,  и  вместе  с  ним
вырвавшегося из плена.
   "Для меня и для ваших, наша встреча оказалась удачей", сказал Дриззт.
   "Не  то  чтобы  это  было  случайностью",  ответил  Белвар,  его  веселое
выражение омрачилось. "Схватки стали слишком частыми. Минимум раз в  неделю,
многие погибли".
   Дриззт закрыл глаза, обдумывая печальные новости.
   "Говорят, Лолт голодна", добавил Белвар. "и дела идут печально  для  нас,
гномов Блингденстона. А вот причину этого мы все еще пытаемся выяснить".
   Дриззт мучался, слушая это, и чувствуя, сейчас еще больше чем раньше, что
правильно поступил, вернувшись. Происходило большее, чем просто попытка дроу
захватить его. Замечание Белвара о голоде Лолт, похоже, попало точно в цель.
   Дриззта снова что-то шлепнуло, и открыв  глаза  он  увидел  ухмыляющегося
Стража Нор, смотрящего на него; судя по  всему,  покрывало  печали  спало  с
него. "Но хватит о тьме!" объявил  Белвар.  "У  нас  есть  двадцать  лет,  о
которых надо рассказать друг другу!" Он нагнулся, зацепил один  из  башмаков
Дриззта и, подняв его, принюхался  к  подошве.  "Нашел  ты  поверхность?"  с
искренней надеждой спросил он.
   Остаток дня друзья провели, обмениваясь рассказами,  в  основном  говорил
Дриззт, ушедший в такой необыкновенный мир. Множество  раз  Белвар  ахал  от
удивления и смеялся, он разделил и  печаль  своего  друга  дроу,  сожалея  о
гибели Вулфгара.
   Дриззт вновь встретился с одним из самых  дорогих  своих  друзей.  Белвар
внимательно вслушивался в каждое слово Дриззта, позволяя ему  разделить  все
самые важные моменты последних двадцати лет с  тихой  поддержкой  настоящего
друга.
   После позднего  ужина,  Дриззт  сделал  несколько  неуверенных  шагов,  и
Белвар,  знакомый  с  парализующим  эффектом  удачно  примененной  глушилки,
заверил дроу, что уже через день-другой он снова будет бегать.
   Новость эта и обрадовала и огорчила.  Дриззт  был  конечно  рад  быстрому
выздоровлению, но часть  его  хотела  бы,  чтобы  процесс  этот  растянулся,
позволяя ему продлить общение с Белваром. Дриззт знал, что как  только  тело
его будет готово к этому, он должен  будет  направляться  в  конечную  точку
своего путешествия - Мензоберранзан, чтобы попытаться предотвратить угрозу.

ГЛАВА 14
В ЧУЖОМ ОБЛИКЕ

   "Жди здесь,  Гвен",  прошептала  пантере  Кэтти-бри;  они  заглядывали  в
широкую пещеру,  относительно  чистую  от  сталагмитов.  Из  нее  доносилось
множество гоблинских голосов. Как решила Кэтти-бри, это была главная группа,
возможно они беспокоились о том, что не вернулись  их  разведчики.  Немногие
уцелевшие из того отряда удрали в противоположном направлении, но прошло уже
некоторое время, и они вполне могли опомниться и повернуть назад. А тот  бой
произошел всего лишь в часе пути отсюда.
   Пути в обход она не нашла, и даже не видя всех гоблинов  ясно  сознавала,
что их слишком много чтобы драться с ними или напугать их. В  последний  раз
она осмотрела свои руки с темной кожей, точность воспроизведения облика дроу
придала ей некоторую уверенность, пригладила густые волосы - теперь сияющего
белого цвета, а не обычного золотистого - и одежду и решительно  направилась
вперед.
   Ближайший часовой в ужасе отскочил при виде вступившей в их логово  жрицы
дроу. Только многочисленность удержала отряд от паники и бегства - по оценке
Кэтти-бри, гоблинов было не меньше сотни. Несколько  копий  поднялись  в  ее
направлении, но она спокойно продолжала шагать к центру пещеры.
   Гоблины столпились вокруг девушки, отрезая  пути  к  отступлению.  Другие
собрались у тоннеля, откуда вышла Кэтти-бри, не зная,  не  появятся  ли  еще
дроу. Но все это  море  тел  расступалось  перед  неожиданным  пришельцем  -
поведение Кэтти-бри, и ее облик явно ошеломили гоблинов.
   Она уже дошла до середины пути, могла видеть коридор на  другой  стороне,
но тут толпа сомкнулась вокруг, уступая дорогу  все  медленней,  и  вынуждая
мнимую дроу тоже замедлить шаг.
   Затем она остановилась, гоблинские копья смотрели на нее со всех  сторон,
голоса их наполняли зал. "Гунд ха, мога ога", потребовала она. Познания ее в
гоблинском были, мягко говоря, отрывочными, так  что  она  не  слишком  была
уверена, сказала ли она только что  "убирайтесь  и  дайте  мне  пройти"  или
"брось мою мать в канаву".
   Она надеялась, что первое.
   "Мога гунд, гиик-ик мун’га вун’га", проскрипел  огромный  гоблин,  ростом
почти с  человека,  и,  растолкав  толпу,  встал  перед  Кэтти-бри.  Девушка
заставила себя стоять спокойно, хотя ей хотелось позвать на помощь Гвенвивар
и попытаться удрать, а еще ей хотелось расхохотаться. Стоявший перед ней был
явно вождем, или, по крайней мере, шаманом племени.
   Однако ему бы не помешало несколько советов по моде. На нем были  высокие
черные сапоги, какие носят аристократы, но разорванные  так,  чтобы  вмещать
его широкие ноги, похожие  на  утиные.  Пара  женских  панталон  с  широкими
оборками служила ему штанами, и, хотя гоблин был явно мужского  пола,  носил
он также женские подштанники  и  корсет,  и  дополнял  эту  картину  широкий
лифчик. Несколько разношертных  ожерельев  -  некоторые  золотые,  некоторые
серебрянные, а одно из жемчуга - висели у него на шее, яркие кольца украшали
каждые  скрюченный  палец.  Головной  убор  его  Кэтти-бри  распознала   как
ритуальный, хотя она и не была уверенна, какой религии. Он напоминал солнце,
отороченное длинными золотыми лентами, хотя носил его гоблин судя  по  всему
задом наперед, поскольку он наклонялся над лбом уродливого существа, а  одна
лента надоедливо танцевала прямо у него перед носом.
   Без сомнений, гоблину этот наряд, обрывки  одежды  несчастных  жертв  его
племени, казался великолепным одеянием вождя. Он продолжал бормотать  что-то
своим визжащим голосом, слишком быстро чтобы Кэтти-бри могла  понять  больше
чем несколько отдельных слов. Затем он остановился, и ударил себя кулаком  в
грудь.
   "Ты знаешь язык поверхности?" спросила Кэтти-бри.  Она  упорно  старалась
сохранять самообладание, но ожидала копье в спину в любой момент.
   Гоблин с любопытством посмотрел не нее, явно ничего не поняв. Он  оглядел
девушку сверху донизу, и наконец его сверкающие красные  глаза  остановились
на медальоне, висевшем на  шее  Кэтти-бри.  "Ньянг  со,  вука",  сказал  он,
указывая на медальон, затем на Кэтти-бри, затем  повернул  руку  к  дальнему
выходу.
   Был бы медальон обычной драгоценностью, Кэтти-бри отдала бы его  в  обмен
на проход, но его  магия  была  ей  необходима  в  поисках  Дриззта.  Гоблин
повторил свое требование, теперь более угрожающим тоном, и  девушка  поняла,
что надо что-то придумать.
   Неожиданно к ней пришло вдоховение;  она  улыбнулась,  и  подняла  палец.
"Ньянг", сказала она, решив, что это слово гоблинов  означает  подарок.  Она
дважды резко хлопнула в ладоши и позвала -  "Гвенвивар!"  -  даже  не  глядя
назад.
   Крики гоблинов в той стороне пещеры сообщили ей, что пантера в пути.
   "Веди себя смирно, Гвен", крикнула Кэтти-бри. "Иди ко мне,  и  никого  не
убивай".
   Пантера шла медленно и плавно, опустив голову  и  прижав  уши.  Время  от
времени она издавала низкий рык, просто чтобы удерживать ближайших  гоблинов
на  коленях.  Толпа  отхлынула,  предоставляя  великолепному  зверю  широкий
свободный коридор к жрице.
   Гвенвивар подошла к Кэтти-бри, потерлась о ее бедро.
   "Ньянг", повторила Кэтти-бри, указывая гоблину на пантеру. "Возьми  кошку
и  я  убираюсь  отсюда",  добавила  она,  отчаянно  жестикулируя.  Уродливый
гоблин-модник почесал голову, сдвинув свой головной убор набок.
   "Иди к нему, и будь умницей", прошептала Кэтти-бри пантере и  подтолкнула
кошку ногой. Пантера покосилась на нее,  судя  по  всему  немало  обиженная,
подошла к вождю гоблинов и улеглась у  его  ног  (у  того  кровь  отлила  от
лица!).
   "Ньянг",  вновь  сказала  Кэтти-бри,   показывая,   что   гоблин   должен
наклониться и погладить кошку. Он недоверчиво посмотрел на девушку,  но  все
же собрался с силами и дотронулся до шерсти огромной кошки.
   Гоблин  расплылся  в  улыбке,  открыв  заостренные  зубы,   и   осмелился
прикоснуться к кошке еще раз, теперь увереннее. Он снова и снова  поглаживал
пантеру по спине, и Гвенвивар кинула на Кэтти-бри уничтожающий взгляд.
   "Ну вот, теперь  оставайся  с  этим  дружелюбным  гоблином",  указала  ей
Кэтти-бри, стараясь, чтобы ее тон  не  открыл  ее  истинных  намерений.  Она
дотронулась до мешочка на поясе, в котором  лежала  статуэтка,  и  добавила,
"будь уверена, я позову тебя".
   Затем она выпрямилась, и встретилась с вождем лицом к лицу.  Она  указала
рукой на себя, затем вытянула  ее  вперед,  указывая  на  дальний  выход,  и
нахмурилась. "Я иду!" провозгласила она и сделала шаг вперед.
   Казалось, гоблин собирается остановить ее, но быстрый взгляд  на  могучую
кошку у его ног  изменил  его  намерения.  Кэтти-бри  сыграла  отлично:  она
позволила  гордому  гоблину  поддержать  свое  достоинство,  показала,   что
является опасным  противником,  и  поместила  шестисотфутового  союзника  на
стратегическую позицию прямо под ногами гоблина-вождя.
   "Ньянг со, вука", снова сказал гоблин, указывая на  Гвенвивар,  затем  на
выход и отошел в сторону, освобождая путь дроу.
   Кэтти-бри прошла оставшуюся часть  тоннеля,  по  пути  обратной  стороной
ладони отбросив гоблина, который не убрался достаточно далеко с  ее  дороги.
Существо подскочило к ней, занося меч, но Кэтти-бри даже не моргнула, а крик
вождя, у ног которого свернулась пантера, остановил гоблина.
   Кэтти-бри рассмеялась ему прямо  в  лицо,  и  показала  свой  собственный
кинжал, который  она  держала  наготове,  под  складками  своего  роскошного
одеяния.
   Она вошла в сужающийся тоннель, и продолжила путь медленным шагом.  Затем
остановилась, оглянулась назад и вытащила статуэтку пантеры.
   В пещере между тем, вождь демонстрировал свое новое приобретение племени,
в очередной раз рассказывая  племени  как  он  перехитрил  "тупую  дроу",  и
заполучил кошку. То, что остальные гоблины и так все видели, роли не  играло
- в гоблинской культуре история пересказывалась почти ежедневно.
   Ухмылка гоблина пропала, когда вокруг  пантеры  сомкнулась  стена  серого
тумана, и материальное воплощение кошки стало таять.
   Гоблин взвыл, выдав поток  протестов  и  проклятий,  и  упал  на  колени,
пытаясь схватить исчезающую кошку.
   Огромная лапа выскочила из тумана, зацепив его за  голову  и  потащив  за
собой. Туман сомкнулся вокруг него,  обескураженный  и  ошеломленный  гоблин
отправился с пантерой на Астральный План.
   Оставшиеся гоблины с криками метались по пещере натыкаясь и падая друг на
друга. Некоторые хотели погнаться за исчезнувшей дроу, но  пока  они  смогли
организовать  преследование,  Кэтти-бри  уже  была  далеко,  она  бежала  по
коридору на полной скорости, и поздравляла себя с проявленной хитростью.

***

   Тоннели становились все более и  более  знакомыми  -  слишком  знакомыми.
Сколько раз юный Дриззт До’Урден проходил по  этим  дорогам,  чаще  всего  в
качестве разведчика патруля дроу. Тогда с ним была Гвенвивар; теперь он  был
один.
   Он слегка прихрамывал,  одно  колено  все  еще  оставалось  слабым  после
свирфнеблиновской глушилки.
   Однако это уже не могло послужить для него причиной, чтобы задержаться  в
Блингденстоуне. Он знал, что должен действовать.  И  то,  что  Белвар,  хотя
расставание и огорчало Стража Нор, не спорил с  решением  Дриззта,  говорило
дроу, что другие свирфнебли хотели бы, чтобы он убрался.
   Но  это  все  было  два  дня  назад,  два  дня  и  почти  пятьдесят  миль
извивающихся пещер. Дриззт уже нашел следы как минимум трех  патрулей  дроу,
слишком большое количество воинов  так  далеко  от  Мензоберранзана,  и  это
добавляло вероятности словам Белвара о том, что затевается  что-то  опасное,