богатые, но слабые духом  страны  становятся  достоянием  стран
бедных, но  воинственных.  Ведь  от  богатства  страна  становится  сытой  и
ленивой, как жирный баран, а от бедности, - жилистой и жадной, как волк.
   - В таком случае Гера завоюет сначала вас: вы слабее.
   - Зачем нас завоевывать? Нас и даром-то никому не  надо!  Волки  питаются
жирными баранами, а не северным мхом.
   Бемиш надулся и замолчал. Вздор. Варвары, правда, поедали империю, потому
что жители ее ленивей, чем варвары, а оружие у варваров такое же. А у  Геры,
- черт, оружие у Геры, может, и не хуже... Все равно, - глупейшие параллели.
История больше  не  скачет  по  кругу.  Забавно  подумать,  что  в  разведке
Федерации рассуждают на уровне образованного варвара...
   К полуночи они расстались и Киссур вернулся  к  себе  во  дворец.  Долгое
время он сидел в покое один, а потом кликнул слугу, чтобы  собрали  корзинку
для жертвоприношений, и прошел в маленькую, смежную с его спальней  комнату,
где  стоял  поминальный  алтарь  Арфарры.  Перед  алтарем   горела   свечка,
укрепленная на черепаховом щитке, и  в  серебряной  миске  с  водой  плавала
свежая сосновая ветка. Киссур встал на колени перед алтарем и отпил  немного
из миски.
   - Арфарра, - сказал он тихо, - что же мне делать? Мои  боги  молчат.  Они
молчат уже семь лет. Раньше ты был рядом. Ты  решал  за  меня  все,  что  не
касалось войны, а на войне я был свободен, ибо между воином и  богом  никого
нет. Неужели я ничего не могу сделать, для  своей  страны,  неужели  я  могу
только портить? Пошли мне кого-нибудь! У меня  никого  нет.  Что  такое  эти
земляне? Лучшие из лучших - у них кредитная карточка вместо сердца, а худшие
- вообще бог знает что! Ханадар -  как  щегол,  который  умеет  только  петь
глупые песни, а этот человек, Нан, у которого я мог бы  просить  совета,  он
мне даст совет cвернуть свою шею, потому что  для  страны  это  будет  всего
полезней, а для Нана - всего приятней.
   Так Киссур молился довольно долго и окликал Арфарру.  Вдруг  из-за  двери
потянуло сквозняком. Киссур замер. Дверь медленно раздвинулась, чья-то  тень
легла на порог.
   - Великий Вей! - вскричал Киссур, вскакивая на ноги и оборачиваясь. -  А,
это ты.
   В проеме двери стоял землянин, Теренс Бемиш.
   - Ты ждал кого-то? - встревожился Бемиш. Киссур, наклонив голову,  глядел
на алтарь.
   - Нет, - откликнулся Киссур, - он вряд ли придет.
   Бемиш сел в кресло.
   - Ты был прав, Киссур, - сказал он. - "Ай-Си" действительно  дала  Шавашу
шесть миллионов за этот подряд. Но это были  не  деньги  "Ай-Си".  Это  были
деньги разведывательного управления Федерации. "Ай-Си" - это просто вывеска.
Они хотели нашпиговать космодром шпионской электроникой, а потом  и  военным
снаряжением. Они хотят следить за Герой, - сначала, а потом...
   - Но тогда Вея, - проговорил Киссур, - станет военным союзником Земли!
   - Военным союзником тех, кто не хочет воевать. А когда все выйдет наружу.
Вея станет мишенью для Геры и для Федерации, первым объектом атаки в  случае
войны!
   - Военным союзником, - повторил Киссур. Глаза его разгорелись, он смотрел
поверх Бемиша, на алтарь.
   - Не пори чепухи, - вскричал Бемиш, - если Гера не собирается воевать, то
зачем Федерации военные союзники? А если  собирается,  -  то  представляешь,
какая дыра останется от твоей планеты? Вы будете той самой  травой,  которую
топчут слоны, пока дерутся! Уничтожение вашей планеты, это, конечно, хороший
повод разбудить негодование народа, - Земля будет просыпаться за ваш счет.
   - Военным союзником, - повторил Киссур в третий раз. И засмеялся: - И  за
этакий-то подарок Шаваш еще взял с твоего правительства шесть миллионов?
   - И вот они хотели измазать меня грязью с этой пленкой, -  ты  понимаешь,
Киссур, что эту пленку делала Шавашу наша разведка, - и после  этого  у  них
хватает наглости прийти ко мне и предложить, чтобы я плясал под их музыку!
   - Ты, надеюсь, сказал "да"?
   - Я отказался. Я делаю деньги из воздуха, но не из дерьма.
   В эту минуту дверь скрипнула опять, - в комнату вошел Шаваш.
   - Так я и думал, - заявил он, оглядывая встрепанного, разъяренного Бемиша
и Киссура, холодно скалящегося у алтаря.
   Киссур подошел к Шавашу, обнял его и поцеловал.
   - Прости, - сказал он.
   Шаваш мягко высвободился из его объятий и повернулся к землянину.
   - Ну как? Киссур вас уже уговорил?
   - Нет, - заорал Бемиш, - вы оба болваны! Вы, Шаваш, готовы продать родину
хоть за жареного цыпленка, а этот, когда слышит слово "война" - он на  крышу
готов запрыгнуть от радости.
   - Я... - начал Шаваш с достоинством.
   Бемиш швырнул ему папку.
   - Можете получить! Здесь контракт. Я улетаю на Землю.
   Шаваш подобрал рассыпавшиеся бумаги и вдруг так и впился в них. Глаза его
изумленно раскрылись, и само лицо приняло такой потрясенный вид,  что  Бемиш
не мог не изумиться:
   - Да что вы там читаете?
   - Завтрашние газеты, -  сладко  сказал  Шаваш.  -  В  них  написано,  что
фанатики  из  секты  "меченых  небом"  убили  Теренса   Р.   Бемиша,   вчера
назначенного  государем  директором  Ассалахской  стройки.  Или  нет...   не
"меченых небом", а "знающих путь". Да-да, конечно! Ведь у этой секты  гнездо
под Ассалахом, и притом им стало известно о нечестных приемах, какими  Бемиш
добывал акции... Эти приемы, конечно, тоже будут опубликованы...
   - Да как вы смеете?
   - Господин Бемиш! Я и не такое смел! И я  вас  дважды  спасал  от  верной
смерти, когда Джайлс уже был готов заплатить за вашу голову! Если вас  убьют
сектанты, это вызовет всеобщее негодование. Если вы внезапно  откажетесь  от
предложенного государем назначения,  это  вызовет  массу  ложных  слухов,  и
притом где гарантия, что вы будете молчать?
   - Он не похож на человека, который будет молчать, - сказал Киссур.
   Бемиш подошел к столику, где стоял телефон, перевернул  трубку  и  набрал
номер.
   - Равадан? Какой у вас ближайший пассажирский рейс на  Землю?  Это  через
двадцать часов? Нет, с пересадкой не надо. Да.  Два  билета.  Теренс  Бемиш.
Инис... гм... Инис Бемиш. Да, черт возьми, ваше вейское  имя  -  Инис.  Нет,
туда, обратно не надо.
   В продолжение разговора Шаваш что-то тихо шептал Киссуру  на  ухо.  Бемиш
кончил звонить, выдернул  ящик  стола  и  вынул  оттуда  небольшой  лазерный
пистолет, который, как он знал,  Киссур  имел  обыкновение  держать  в  этом
месте. Сунул пистолет за пазуху и вышел.
   Киссур поднялся было вслед, но Шаваш схватил его за руку.
   - Не надо - пусть  все  видят,  что  он  вышел  из  этого  дома  целый  и
невредимый.

   ***

   На исходе ночи Бемиш явился в  особняк  замминистра  финансов.  Маленький
чиновник сидел в кабинете, заспанно сличая какие-то цифры.
   - Что же вы не улетели? - спросил Шаваш.
   - Что же вы меня не убили? - огрызнулся Бемиш.
   Сел в кресло на птичьих ножках и сказал:
   - Я согласен, но с одним условием.
   Чиновник поднял брови.
   Бемиш молча подал ему лист бумаги. Шаваш пробежал текст глазами: это  был
указ об отмене "ишевиковых векселей".
   - А вы понимаете, - сказал Шаваш, - что если бы не  "ишевичники",  мы  бы
тратили на субсидии втрое больше?
   - А вы отмените субсидии вместе с "ишевичниками".
   Шаваш усмехнулся.
   - Знаете, сколько вы, Теренс Бемиш, могли бы на этом сделать денег?
   - Нисколько. Я  бы  мог  делать  эти  деньги  год,  два,  три.  Потом  до
Галактического Банка, в котором, как и во всяком большом  учреждении,  сидят
одни идиоты, наконец дойдет, что "ишевичник"  -  это  псевдоденьги,  которые
печатает лично господин Шаваш, все это дерьмо обернется гиперинфляцией,  ваш
страновой рейтинг сдохнет, и я потеряю на падении моих акций впятеро больше,
чем наворую на "ишевичниках".
   Шаваш чуть поднял брови.
   - Такие, как вы, господин Бемиш, в древности  кончали  очень  плохо.  Они
подавали доклады государю о необходимости блюсти справедливость, и...
   - И им рубили головы, - усмехнулся Бемиш.
   - Да, иногда им рубили головы. А иногда  государь  склонял  свой  слух  к
докладу, и они начинали рубить головы другим.



   ГЛАВА СЕДЬМАЯ,
   в которой все трудности инвесторов разрешаются наилучшим образом.

   Передача дел состоялась в рекордно короткое время - менее  пяти  дней.  В
конце  концов  все  устроилось.  Председателем   правления   и   генеральным
директором Ассалахской компании стал Бемиш. Первым вице-президентом - Ричард
Джайлс, уволившийся, видите ли, из "Ай-Си". Шаваш сохранил за собой место  в
Совете Директоров.
   Тревис, натуральным образом, вновь взялся за финансирование всей  сделки.
Схема финансирования была сохранена та, что с самого начала была разработана
Бемишем. 51% компании,  то  есть  весь  государственный  пакет  акций,  были
проданы директором компании  Ассалах  Теренсом  Бемишем  директору  компании
"АДО" Теренсу Бемишу, и сторонние наблюдатели ехидно утверждали,  что  акции
были проданы по не слишком высокой  цене.  В  тот  же  день  Рональд  Тревис
разослал письмо о том, что его банк уверен в возможности собрать необходимую
для инвестиций  сумму  под  облигации  "АДО".  Через  месяц  компания  "АДО"
выпустила бросовых облигаций на сумму  два  миллиона  денаров,  составлявшую
первый слой  финансирования,  и  очень  солидные  инвесторы  расхватали  эти
бумаги, как горячие пирожки.
   Второй слой финансирования состоял из конвертируемых облигаций. Эти  были
облигации с 8%-ными купонами и сроком конвертации в акции в  течение  одного
года по теперешней  номинальной  стоимости  акций.  Речь  шла  об  операции,
обещавшей фантастическую доходность, - стоимость  акций  Ассалаха  в  случае
удачи могла  возрасти  в  сотни  раз.  Даже  технически  они  были  доступны
сравнительно небольшому кругу инвесторов - тем, кто  имел  право  вкладывать
деньги в производные ценные  бумаги  того,  что  в  деловом  мире  Галактики
целомудренно именовалось  "рынками  третьей  категории  надежности".  Бемиш,
Тревис и Шаваш еще раз сузили этот круг, продав  облигации  главным  образом
самым нужным людям.
   Кроме того, существовали еще варранты - ордера  акций,  приобретаемые  по
три денара за варрант. По истечении двух лет они  давали  право  на  покупку
акций компании Ассалах по  теперешнему  ее  курсу.  В  самом  худшем  случае
покупатель варранта терял три денара, в самом лучшем - приобретал  акцию  по
цене, в сотню раз меньшей ее текущей рыночной стоимости. В проекте, поданном
государю, было указано, что варранты - это средство поощрения особо  крупных
инвесторов, необходимое для того, чтобы вызвать заинтересованность  в  таком
отдаленном и опасном рынке. Злые языки утверждали, что  50%  варрантов  было
поделено между Бемишем, Тревисом и Шавашем. Злые языки были  неправы.  Между
этими тремя было поделено 75% варрантов.
   Сотрудничество Бемиша с государством оказалось взаимовыгодным.  Например,
космодром космодромом,  но  как  прикажете  доставлять  грузы  и  пассажиров
дальше? Шоссе  от  Ассалаха  к  столице  было  построено  еще  при  государе
Иршахчане, и хотя во времена  государя  Иршахчана  это  было  дивное  шоссе,
позволявшее доносчикам  добираться  до  Ассалаха  за  два  дня,  а  войскам,
направленным  на  усмирение  восставших  -  за  четыре,  оно  мало  отвечало
современным требованиям. С севера, от Лисса, региона, обещавшего стать одним
из крупнейших горнорудных регионов галактики, шло  новейшее  шоссе.  Но  оно
обрывалось в четырех десятках километров от космодрома, у Орха, -  одной  из
крупнейших рек империи. Эти четыре десятка километров тоже надо было  как-то
строить.
   Весь месяц Бемиш был  занят  шумными  презентациями  во  всех  финансовых
центрах Федерации. Два авиаперелета каждый день и три  космических  рейса  в
неделю были стандартом  для  нового  директора  и  его  команды.  Успех  был
оглушителен. И в  самом  деле,  бросовые  облигации  и  развивающиеся  рынки
казались созданными друг для друга.  Компания  окраинного  рынка,  купленная
небольшой, но  прошедшей  листинг  одной  из  галактических  бирж  компанией
Федерации, которая затем финансировала производство путем  выпуска  бросовых
облигаций, - это было красиво. Это было дерзко.
   На презентациях, понятное дело, не было ни Киссура, ни Шаваша.  Киссур  с
его выходками мог бы перепугать швейцарского представителя  взаимного  фонда
или лондонского страховщика до полусмерти. Должность же Шаваша - замминистра
финансов какой-то там занюханной империи, хотя бы и первого зама, - мало что
говорила неосведомленному человеку.
   Был там, однако, по просьбе Шаваша, первый министр империи Яник, из  чего
инвесторы справедливо заключили  о  хороших  отношениях  Бемиша  с  властями
империи. Был также по просьбе Шаваша и бывший первый министр империи Нан, то
бишь Дэвид Н. Стрейтон.
   Уйдя в отставку после устроенной его недоброжелателями кампании по поводу
того, что-де империей командует человек со звезд, Нан обосновался на  Земле,
не скрывая, что в результате своего правления стал не  миллионером  даже,  а
миллиардером. Степень его осведомленности в делах Вей была  несравненной,  и
тот факт,  что  Нан  оказался  в  числе  самых  активных  покупателей  бумаг
Ассалаха, чрезвычайно способствовал их сбыту. Надобно  сказать,  что  именно
Нану достались 20% варрантов из остававшихся двадцати пяти.
   Единственное,  что  несколько  омрачило  триумф   Бемиша,   была   судьба
управляющего Адини. Что  штуку  с  картинами  устроил  именно  он,  не  было
никакого сомнения, равно как и то, что действовал он по приказу Шаваша.
   Когда на следующий день после конкурса Бемиш, Ханадар и Киссур  прилетели
на виллу, молодой управляющий хлопотал там как ни в чем  не  бывало.  Больше
всего Бемиша поразило то, что Шаваш даже не  попытался  предупредить  своего
шпиона, хотя прекрасно понимал, что так просто все случившееся Адини  с  рук
не сойдет.
   Киссур, не отличавшийся особой тонкостью манер, сразу же  сшиб  Адини  на
пол и ударил его пару раз, а потом  одной  рукой  защемил  горло,  а  другой
поднял на колени, и потребовал от него  всю  правду,  "чтобы  я  знал,  кого
вешать с тобой на одном бревне".
   Адини выложил все как на духу, и по его рассказу, конечно, выходило,  что
на одном бревне рядом с ним надо вешать Шаваша и Джайлса.
   Бемиш,  который  успел  к   молодому   управляющему   привязаться,   стал
спрашивать, что тот ему сделал плохого, и  Адини,  весь  в  слюнях  и  юшке,
признался, что по молодости лет год назад соучаствовал в этих самых хищениях
из дворца, - так, самую малость, всего-то и сбыл, что два инисских ковра, не
очень старых. Какая-то из мощных группировок, видимо  связанных  с  Шавашем,
донесла на конкурента или же на Адини решили  списать  уворованное.  Так  он
оказался в личной тюрьме  Шаваша  и  был  выпущен  оттуда  после  того,  как
оговорил себя на триста миллионов денаров дворцовых краж.
   Бемиш велел Адини убираться прочь, но Киссур защемил молодого человека  и
сказал, что поганца надо повесить и что  отпустить  его  -  значит  потерять
лицо. Бемиш сказал, что вешать Адини - все  равно  что  чиновнику,  которого
выбранило начальство, вымещать злость на жене.
   Киссур согласился с таким доводом, но заявил, что заберет к себе Адини  и
потолкует с ним поближе насчет этих расхитителей - что-то  ему  сомнительно,
чтоб Адини украл всего  два  ковра.  Бемиш  согласился,  и  как  выяснилось,
напрасно - на следующее утро Адини нашли повешенным  на  воротах  роскошного
особняка Шаваша.
   Все решили, что приказ об этом отдал сам директор Ассалахской компании, и
очень зауважали Бемиша за следование местным обычаям; Киссур как дважды  два
доказал Теренсу, что парень был гнилой насквозь, как сопревший в воде  орех.
Повешенный Адини снился Теренсу Бемишу с недельку, а потом перестал. Картину
с принцессой и драконом  Теренс,  конечно,  в  тот  же  день  с  извинениями
возвратил во дворец.
   За картиной приехало пять повозок и жрецы в тяжелых парчовых паллиях.

   ***

   Через  месяц  Бемиш  прибыл  в  Ассалах  в  сопровождении   целой   свиты
инвесторов.  Шаваш  устроил  им  блестящий  прием  в   храмовом   комплексе,
расположенном километрах в двадцати от космодрома, - в Черной долине.
   Около двух с половиной тысяч лет назад там располагался великолепный храм
Исии-ратуфы, которая, впрочем, тогда изображалась не в виде белки, а в  виде
перепончатой змеи и, кроме того,  считалась  не  женщиной,  а  мужчиной.  От
старого храма ничего не осталось, кроме огромных  колонн,  -  и  тут  же,  в
километре, начинались священные сады с разбросанными там и сям часовнями.
   Прием был великолепен.  Цветущие  рододендроны  стояли,  будто  одетые  в
разноцветные шубки,  аромат  парчовой  ножки  и  лоскутника  заглушал  запах
изысканных блюд, и ручные  белки-ратуфы  с  позолоченными  хвостами  прыгали
среди приглашенных. При  некотором  незнании  вейской  истории  подававшиеся
гостям кушанья можно было счесть за точную копию тех яств, которыми на  этом
самом месте кормили десять лет  назад  вступающего  в  должность  наместника
провинции.
   Гостей обнесли  дивным,  только  что  заколотым  и  зажаренным  для  бога
ягненком, (богов накормили запахом, а мясом будут кормить гостей), и  Шаваш,
встав, произнес маленькую речь. Шаваш сказал, что счастлив сообщить  гостям,
что территории, принадлежащей компании, указом государя  дарован  иммунитет:
она изъята из-под юрисдикции местных чиновников и право суда и сбора налогов
на ее территории принадлежит компании.
   - Впрочем, - тут же заверил Шаваш, - самой  компании  платить  налоги  не
очень-то придется, так как указ государя предоставит ей  обширные  налоговые
отсрочки на ближайшие два года.
   Когда ошеломленные гости  переварили  это  приятное  известие,  несколько
нарушавшее, в пользу компании, суверенитет государства, Шаваш продолжил, что
одним из главных  недостатков  Ассалаха  при  обсуждении  проекта  считались
плохие коммуникации: прямое шоссе в столицу было построено еще при  государе
Иршахчане, а дорога  к  богатому  Дасскому  региону  прерывалась,  в  сорока
километрах от Ассалаха, второй по величине рекой империи. Шаваш был счастлив
сообщить  гостям,  что  государство  уже  выделило  бюджетные  средства   на
строительство дороги и на строительство моста.
   Хотя, казалось бы, с чего это  государству  суетиться?  Ассалаху  надо  -
пусть Ассалах и строит, у Ассалаха денег куры не клюют, а бюджетные средства
чего тратить в недоедающей стране?
   Крупные инвесторы - народ умный, и все сразу же  отметили  роль,  которую
Шаваш играл на презентации, и вежливое  с  ним  обращение  первого  министра
Яника. Человек пять спросило Бемиша, собирается  ли  он  ограничиться  одним
лишь Ассалахом и не собирается  ли  он  создавать  какого-нибудь  фонда  для
вложений в вейские акции.
   По окончании речи Тревис, впервые видевший Шаваша жирьем, подошел к нему,
желая уточнить вопрос о  налоговых  отсрочках.  Но  Шаваш  ушел  от  прямого
ответа.
   - Не беспокойтесь, так или иначе эта компания платить налогов не будет, -
безмятежно сказал он.
   Тут перед Тревисом оказалась хорошенькая девица: в  руках  у  девицы  был
серебряный поднос, а на подносе -  жареный  с  кореньями  и  травами  баран.
Девочка поклонилась и пропела, что  древний  обычай  велит  встречать  гостя
черным жертвенным бараном.
   Тревис с удовольствием положил себе кусок.
   - Прекрасный обычай,  -  заметил  он,  распробовав  нежное  мясо.  -  Так
все-таки, по поводу льгот...
   - Обычай хорош, - отозвался Шаваш, - но не совсем таков.
   Тревис поднял брови.
   - Древний обычай велит  встречать  гостя  зажаренной  черной  собакой,  -
объяснил чиновник.
   Тревис чуть не выронил тарелку, а потом расхохотался.
   - Почему он не хочет стать первым министром?  -  спросил  Тревис  Бемиша,
когда Шаваш отошел в сторону.
   - Император не утвердит его на этой должности.
   - Поразительный человек.
   - Да. Однажды он в