и сконцентрировать ки в кончиках пальцев верхних и нижних конечностей, а затем перемещаться вверх или вниз, в зависимости от необходимости, по принципу - "три конечности держат тело, четвертая ищет точку опоры". Ничего сложного! На словах... На деле - годы упорных тренировок, прежде чем почувствуешь, что ты и камень - единое целое, и прежде чем пальцы сами научатся искать малейшие выступы и впадины на отвесной поверхности...
     Забраться по стене до приоткрытого окна мне, как я уже говорил, раз плюнуть. Я начал тренироваться по системе "сака-но-бори", когда мне было пять лет, закончил в пятнадцать...
     Внутренний хронометр исправно отсчитывает секунды. Подъем занял почти всю отпущенную благосклонной судьбой минуту. Я перевалился через подоконник в унисон с шагами внизу - ребята из оцепления занимали свои места вокруг охраняемого дома.
     Плавно прикрываю за собой окно, осторожно щелкаю шпингалетом. Все - теперь окно закрыто изнутри. Кроме меня, никто не заметил, что Папа забыл закрыть окно. Будем считать, что это не я, а он позаботился о шпингалете.
     Осматриваю комнату. Она оказывается очень похожей на тот гостевой номер, в котором вчера вечером я познакомился с Александром Сергеевичем. Значит, и "глазок" видеокамеры спрятан там же - прямо над моей головой, чуть выше окна. Если я ошибаюсь, через пару секунд поднимется тревога и вся операция будет провалена.
     Я не ошибся. Матовая пуговка линзы там, где ей и полагается быть. Отлично! Пока я не в кадре. Прикидываю угол обзора "видеоглазка", отмечаю для себя, куда можно и куда нельзя ходить. Интересно, как я смогу подойти к двери и остаться вне поля зрения наблюдателей?.. Стоп! А кто закрыл дверь на задвижку? Папа? Он не мог - дверь закрыта с внутренней стороны. Что же получается? Или Папа прошел сквозь стену, или он до сих пор в комнате... В комнате Папы нет, следовательно...
     Створка стенного шкафа чуть-чуть приоткрыта. Сам шкаф вне сектора видеообзора. Бесшумно ступая по ковру, подхожу к шкафу. Нет, внутри Папа не прячется - это и ежу ясно, однако в шкафу должен быть оборудован потайной ход в секретное помещение без окон, без дверей. Папа услышал взрыв, понервничал минуты полторы и не удержался, вылез из тайника взглянуть, что на свете делается.
     Открываю шкаф. Внутри пусто. Деревянный прямоугольник с крючками на задней стенке. Крючков много - двенадцать штук. Очень хочется сразу же начать дергать за крючки: очевидно, что один из крючков запускает механизм, открывающий проход в соседнее помещение. Хотя почему один? Логично предположить, что нужно в определенной последовательности воздействовать (нажать? сдвинуть?) на несколько крючков... Мда... задачка, достойная компьютерной игры... Думай, ниндзя, думай... Придумал! Точнее - вспомнил! Папа высовывался из окна, опираясь руками на карниз. Металлический карниз не блистает чистотой, не протирали его уже давно, это видно невооруженным глазом. К тому же сейчас раннее утро, туман, вследствие чего металл чуть-чуть влажный. Папа, безусловно, запачкал руки, а потом грязными пальцами вертел (или нажимал) крючки. Они сделаны из светлой пластмассы, на них должны остаться следы...
     Залезаю в шкаф, внимательно осматриваю каждый из двенадцати пластмассовых завитков. Занятие, достойное Шерлока Холмса. Еле заметные отметины нахожу на первом, пятом и последнем, двенадцатом крючке, если вести отсчет слева направо. Закрываю глаза, кончиками пальцев касаюсь Крючков с отметинами. Двенадцатый самый влажный. Третий и первый вызывают одинаковые ощущения. Полностью отдаюсь во власть интуиции. Дотрагиваюсь до третьего крючка подушечкой указательного пальца, чувствую легкое покалывание, слабое тепло. Трогаю первый крючок. То же покалывание, но менее интенсивное, тепла не чувствую. Все очень субъективно, я это понимаю, но ведь экстрасенсорика и построена на субъективных ощущениях...
     Итак - двенадцатый, третий, первый. Что ж, попробуем...
     Двенадцатый крючок повернулся вокруг своей оси со слабым щелчком. Следующий - номер три. Поворот, щелчок. Теперь первый...
     Громкий щелчок, скрежет шестеренок, и задняя стенка шкафа отъезжает в сторону.
     Я не стал дожидаться, пока замаскированная дверь полностью откроется. Как только стало возможно, втиснулся в узкую щель и сразу же упал на пол. Вовремя! Пуля прожужжала выше, ударилась о стену, срикошетила и, взвизгнув, стукнулась об пол рядом со мной.
     Отталкиваюсь от пола, бросаю тело вперед, торпедой налетаю на стрелка и успеваю выбить у него из рук пистолет прежде, чем он второй раз нажмет на курок. Короткий несильный удар большим пальцем в висок - стрелявший обмяк. Он больше не опасен. Теперь можно и осмотреться.
     Небольшая комната, шесть-семь квадратных метров, не больше. Как я и предполагал, окон нет. Тусклая электрическая лампочка под потолком. Огромный железный сейф в углу, столик с прохладительными напитками и сигаретами, узкая кожаная кушетка. Вот и все убранство "секретной комнаты". На кушетке, нелепо раскинувшись, лежит Папа. Мой удар лишил его чувств. Пистолет с глушителем валяется на полу.
     На стене, рядом с открытым сейчас тайным ходом, две кнопки, красная и синяя. Нажимаю на синюю. Щелчок, скрежет. Стенка хитрого шкафа возвращается в исходное положение. Мы с Папой вдвоем в замкнутом пространстве, как два жука в банке.
     - Кто ты?.. - Жук-навозник очнулся.
     Я размотал шарф, открыл лицо.
     - Стальной?!
     Заученным движением выхватываю меч из ножен.
     - Говори быстро! - поднимаю меч над головой. - Говори все, что хочешь сказать. Как только мне станет неинтересно, я опущу меч. Твой труп будет очень похож на труп Мурзика. Понял меня?
     - Стальной! Не убивай меня! Меня нельзя убивать! Если я умру, компьютер автоматически отправит на электронный адрес Федеральной службы безопасности и на адреса крупных газет, телевидения и прокуратуры пакет документов с информацией обо всех московских боссах. Убив меня, ты, Стальной, прямо или косвенно подставишь своих хозяев, кем бы они ни были...
     - Интересно, как компьютер узнает, что ты сдох?
     - Раз в месяц я должен вводить в программу одному мне известный пароль...
     - Ясно! - перебил я лихорадочный Папин лепет. - Пароль ты, конечно, не скажешь или скажешь неправильно. Ломать все твои компьютеры здесь, в поселке, и в городе бесполезно. Они скорее всего объединены в сеть, и информация неоднократно сдублирована... К тому же ты, конечно, позаботился и ввел закодированную информацию в Интернет... Скажи - сведения, собранные Александром Сергеевичем, тоже...
     - Да! И они тоже! Все, что известно про своих и чужих. Абсолютно все попадет куда следует!
     - Предположим, я испугался, и что же мне делать? Харакири?
     - Видишь сейф в углу? Подойди, открой его. Код номерного замка пятьсот двадцать четыре двести.
     - Открой сам, а я пригляжу за тобой. И без глупостей!
     Папа кинулся открывать сейф. Страх перед моим обнаженным клинком отступил. Папа был возбужден и уверен в себе. Давно припасенная на самый крайний случай карта, по мнению мафиози, била любые мои козыри.
     Сейф покорно открылся перед своим хозяином. Полок внутри не было. На самом дне железного ящика лежал скромный черный "дипломат" и поверх него ручной фонарик, работающий на батарейках.
     Папа вытащил из сейфа фонарь и "дипломат", потом, к моему немалому удивлению, встал на четвереньки и полез внутрь железного ящика.
     - Папа, ты чего там делаешь?
     - Сейчас, Стальной, одну секунду... - Внутри сейфа что-то звякнуло, заскрежетало. - ...Вот и все, смотри!
     Мафиози вылез из сейфа, и я заглянул в металлическое нутро несгораемого шкафа.
     Днище сейфа исчезло, вместо него зияла пропасть уходящего вниз колодца.
     - Там есть ступеньки, - объяснил Папа, - металлические скобы торчат из бетона, спускаться удобно, я пробовал. Сначала лезешь вниз, потом ползешь по трубе, освещаешь себе путь фонариком. Замаскированный выход на опушке леса. Об этом ходе никто не знает. Все эвакуационные коммуникации рыли бомжи, после чего их ликвидировали.
     - Предлагаешь мне смыться?
     - Да, но не пустому. Смотри сюда!
     Папа схватил "дипломат", открыл крышку. В "дипломате" лежали деньги. Пачки стодолларовых купюр в банковских упаковках, поверх них синий заграничный паспорт, электробритва и зубная щетка.
     - Это тебе не нужно. - Папа выбросил из "дипломата" паспорт, щетку и бритву. - Для себя готовил на экстренный случай. Бери деньги и уходи. Меня можешь связать. Ну? Чего ты ждешь? Сколько тебе обещали за мое убийство? Пятьдесят тысяч? Сто? Бери, здесь гораздо больше...
     - Ты совсем сдурел. Папаша. Забыл, что вчера я мог тебя убить спокойно и неторопливо в любой момент? Зачем же я так рискую сегодня? Не подумал?
     - Действительно... - Он наморщил лоб. - Ничего не понимаю. Кто твои хозяева? Что им от меня нужно? И как ты...
     Папаша упорно не хотел воспринимать меня как самостоятельную личность. Все его догадки и версии строились на поиске сложного многоходового заговора "больших людей". Логическая цепочка никак не складывалась, неопределенность пугала гораздо больше, чем мой занесенный для удара меч.
     - Сделаем так, - я в очередной раз перебил любознательного мафиози, - ты возьмешь "дипломат" с деньгами и полезешь первым, а я с фонарем полезу следом за тобой. Понял?
     - Тебе велели взять меня живьем?
     Я махнул мечом. Остро заточенное лезвие срезало прядь волос на Папиной лысеющей голове.
     - Полезай быстро! Без разговоров!
     Он подчинился. Сразу же стал послушным, молчаливым, готовым на все. Он шутя распоряжался чужими жизнями, но очень любил свою.
     Нелепо прижав к животу "дипломат" с деньгами. Папа полез в бетонную трубу, построенную смертниками-бомжами для спасения его драгоценной шкуры. Когда плешивая голова крестного отца скрылась в шахте "эвакуационной коммуникации", я подобрал разбросанные на полу мелочи - пистолет, паспорт, зубную щетку и электробритву, рассовал их по карманам, взял в руки фонарь и последовал вслед за Императором.
     Дверца сейфа захлопнулась за мной. Замки щелкнули, я не забыл поменять шифр на лицевой панели, и вряд ли теперь кто-нибудь, даже Самсон, сможет открыть сейф с двойным дном.
     Спускались вниз долго. Папа не отличался особой ловкостью. Когда спуск наконец закончился, передвигаться стало значительно легче. Бетонная труба вполне позволяла идти, согнувшись в три погибели. Я освещал путь фонарем и подгонял своего поводыря острием меча.
     Сюрприз ожидал меня на выходе из подземелья. Здесь опять пришлось ползти вверх, но не высоко. Тринадцать металлических перекладин - и мы уперлись в крышку люка, запертую на кодовый замок.
     - Хорош бы я был. Папаша, если бы тебя послушал. Теперь я представляю, как себя чувствует мышка в мышеловке с куском бесплатного сыра в зубах. Ну чего трясешься? Давай открывай замок! Комбинацию цифр не забыл, часом?
     - Девятнадцать, шестнадцать...
     Папа открыл замок, поднатужился и с трудом сдвинул крышку люка. Между прочим, это было совсем не просто - сверху крышку прикрывал толстый слой дерна, - но страх перед клинком моего меча заставил хилые мускулы мафиози работать с необычной для них результативностью.
     Мы выбрались наружу. Опушка леса - знакомая диспозиция. Я убрал меч в ножны, достал из складок одежды Папин пистолет.
     - Давай двигай вперед! Лесом, вдоль опушки!
     - Что ты собираешься...
     - Молчать! Пристрелю. Иди давай...
     Пока я беседовал с Папой и ползал с ним по тайным подземным ходам, на улице совсем рассвело, туман рассеялся, звонко пели птицы в ветвях деревьев, стрекотали кузнечики в траве. Наступил новый летний день, жаркий и солнечный.
     Я вытащил из кармана Папин загранпаспорт, небрежно бросил его на землю. Пусть потом найдут, пусть думают, что беглец его нечаянно выронил.
     Патруль я заметил первым, остановился. Папа продолжал двигаться вперед, спотыкаясь о корни деревьев. "Дипломат" с деньгами он бережно прижимал к груди, как малого ребенка, надеялся, что, пока деньги у него, я не выстрелю.
     Трое патрульных бесшумно шли по лесу, нам навстречу. Еще несколько секунд - и они нас заметят.
     Целюсь через Папино плечо в высокого рыжего парня. Стреляю. Глушитель полностью поглотил звук выстрела. Рыжий патрульный вскрикнул, схватился руками за живот. Остальные двое пугливо присели, выставили вперед автоматные стволы, завертели головами.
     - Не стреляйте! - заорал Папа. Он увидел наконец патрульных и опрометью бросился к ним навстречу. - Не стре...
     Длинная автоматная очередь. Папа замолчал, замер, покачнулся и рухнул на спину. "Дипломат" раскрылся при падении, и пачки долларов рассыпались по мертвому телу.
     Лица у Папы больше не было. Пули, выпущенные из огнестрельного шедевра Калашникова, превратили Папину голову в кровавое месиво.
     Бесшумно падаю на землю, бросаю пистолет рядом с трупом мафиози и быстро ползу в лес. Меня никто не заметил. Меня здесь не было.
     Шутник-идиот взорвал петарду под "Мерседесом" главного телохранителя, нервы у главного охраняемого не выдержали, и он пустился в бега, прихватив с собой фальшивый паспорт и энную сумму наличных. Выбравшись из поселка через секретный подземный ход, беглец напоролся на патрульных, не признал своих, сдуру выстрелил, потом опамятовался, но было поздно...
     Я бежал полосу. Легко и с удовольствием. Я улыбался, я представлял себе, что начнется вскоре, когда сработает информационная мина, заложенная покойным в компьютерные сети. Само собой, бандиты при погонах и разбойники с бритыми затылками просто так не сдадутся. Начнутся сложные аппаратные игры и кровавые разборки. А когда дерутся слоны, никто не вспоминает о муравьях. Сопоставить два факта - исчезновение Стального Кулака и грядущий скандал - никому не придет в голову. Я уверен в этом. Роль личности в истории у нас в России всегда легкомысленно недооценивали, и это хорошо! Это просто замечательно!
     Свои саквояж и рюкзак я отыскал быстро и легко. Спешно переоделся в безликие одежды Игоря Игоревича Козловского. Свои завалявшиеся в карманах трофеи - зубную щетку и электробритву - сначала хотел выбросить, а потом подумал и оставил. Вещи были новые, только из магазина, они мне еще пригодятся. Я ведь теперь вынужден экономить. Три тысячи американских долларов не такая уж великая сумма для того, кто собирается начинать жизнь с нуля и при этом не намерен нарушать закон... И еще нужно пиджак покупать. Какой же я Козловский без пиджака?

***

     ...Ровно через сорок восемь часов после Папиной трагической кончины я достал из саквояжа электробритву покойного, слез со своей законной верхней боковой полки и не спеша стал пробираться в туалет через тюки и чемоданы многочисленных соседей по железнодорожному пассажирскому вагону поезда Москва - Владивосток.
     Хвала Будде, туалет был свободен. Почесывая трехдневную щетину на щеке, я включил электробритву. Безрезультатно. Японский бреющий агрегат работать не пожелал. Я чертыхнулся и ногтем большого пальца открутил на корпусе прибора никелированные винтики. Не починю, так хоть развлекусь. Валяться на полке уже надоело.
     TSpInterLn=1520. Последний винтик никак не хотел откручиваться, я нажал посильнее, надавил, повернул, и тут вагон резко дернулся. Проклятый винтик удивительно не ко времени соскочил с резьбы, звонко упал на заплеванный пол. Корпус электробритвы в моей руке распался на составные части, и вслед за непослушным винтиком на пол посыпались блестящие маленькие камешки. Внутри электробритвы не было никакого механизма. Только эти прозрачные камешки. Целая куча камешков.
     На холеных шеях богатых дам бриллианты казались мне чем-то необычайным. В туалете пассажирского поезда дальнего следования сказочный ореол драгоценных минералов растаял без тени следа. Ничего особенного. Обычные прозрачные блестящие камешки...

Часть III

Русский ниндзя

Глава 1

Я - миллионер

     Она прижалась ко мне упругим стройным телом, чуть коснулась губами шеи и еле слышно прошептала в самое ухо:
     - Еще...
     Я повернулся на бок, положил руку ей на бедро, окунул лицо в копну непослушных густых волос цвета спелой ржи.
     О Будда! Как мне было хорошо! Я слышал о том, что редко, очень редко встречается полное соответствие мужского и женского начал, абсолютная гармония, воспетая романтиками-поэтами и безжалостно проанализированная учеными. Романтики сочинили красивую легенду о двух половинках единого целого, о поиске своего второго "я" в образе очаровательной принцессы или прекрасного принца, а циники ученые наскоро набросали теорию о генетическом сопряжении, о безудержном инстинктивном влечении двух разнополых особей, в результате соития которых наиболее вероятно появление здорового и продвинутого, с точки зрения эволюции, потомства. Я знал, что такой феномен существует, но никогда не думал, что ЭТО как-то меня коснется. Черт побери, я не хочу называть ЭТО расхожими, затертыми словами из попсового шлягера, ибо ОНО меня коснулось и я в полной мере осознал, что есть категории человеческого бытия, не поддающиеся описанию.
     С Кларой мы встретились случайно. Я обсуждал с ее мужем очередную деловую сделку, сидел у него в кабинете, попивал крепкий кофе, и тут вошла ОНА. Ее действительно звали Кларой. Она была родом из обрусевших поволжских немцев. Замужем за моим партнером по бизнесу уже четыре года. Успела родить своему благоверному дочку и сейчас заканчивает аспирантуру. Будущий кандидат каких-то там точных наук. Вот и все, что я узнал в ту памятную встречу три месяца назад. Все, что касается рационального восприятия действительности. Иррациональные аспекты описанию не подлежат. Все уже сотни, тысячи раз сказано, написано и опошлено до меня. И про "искру, проскочившую между ними", и про "зубную боль в сердце", и про "дым сигарет с ментолом"...
     - Еще, ну, еще!.. Ах, как мне хорошо!.. Хочу от тебя сына!
     Я полностью растворился в ней, потерял ощущение пространства и времени, одновременно пребывая в первобытно-животном состоянии и почти религиозном экстазе. Я могу холодно и расчетливо довести женщину до сумасшедшего исступления в постели, это я умею. Я могу получить от любой, ну почти любой женщины все, что захочу. Но сейчас я не применял никакой техники, и, честно говоря, даже если бы захотел воспользоваться своими знаниями и умениями, вряд ли бы это у меня сегодня получилось. Может быть, впервые в жизни я не контролировал ситуацию. Не помню, как я уснул, не помню, как она ушла...
     Когда я проснулся, на дворе было уже светло. Я нехотя встал с роскошной, бешено дорогой кровати и поплелся в ванную. Идти было достаточно далеко - через проходную комнату в холл, потом по коридору, потом еще одна проходная комната и снова коридор. Мои шестикомнатные хоромы получились в результате объединения двух трехкомнатных квартир на двух параллельных лестницах. Очень удобно: два входа, парадный и черный, как мечталось.
     В ванной комнате я залез в душевую кабину, с минуту повозился с пультом управления, установил температуру, интенсивность и степень распыления, а затем с удовольствием расслабился под обжигающе-бодрящими водяными струйками.
     Год назад, став обладателем пригоршни бриллиантов, я дал себе слово, что первой моей значительной покупкой станет фирменная душевая кабина "с наворотами". Наверное, столь приземленная мечта возникла в результате того, что драгоценные камешки я совершенно случайно обнаружил в туалете пассажирского поезда дальнего следования.
     Камни были спрятаны в корпусе электробритвы, позаимствованной мною у одного крупного мафиози. О существовании сих сокровищ никто не знал и не знает, никто, кроме меня и вышеупомянутого мафиози, царство ему небесное...
     Мокрый и горячий, я вышел из душевой кабины. Подошел к огромному, во всю стену, зеркалу и внимательно вгляделся в свое отражение. Как всегда по утрам, мое новое лицо показалось чужим и незнакомым. Первый камень, самый мелкий из бриллиантов, я реализовал по неправдоподобно низкой цене, однако денег вполне хватило на пластическую опер