-  посоветовал Кит. Нита улыбнулась,
вспомнив,  что  в  прошлом  они  с  Китом  именно  так  и  поступали,  когда
становилось очень уж страшно, - Готовы? - командным голосом спросил Кит.
     - Начинайте, - храбро сказал отец и притянул к себе жену.
     Нита  и  Кит поглядели друг на друга и начали медленно и громко читать.
Странная,  поглощающая  все  звуки,  неподвижная  тишина  опустилась на них.
Колоколом  звучали  в  ушах  слова заклинания. Оно словно отделялось от них,
каждый  слог  замирал  в  воздухе  и  тут  же  уплывал куда-то во Вселенную,
которая,  казалось,  тоже замерев, вслушивается в слова Языка, сгущается над
кругом  и стремится расслышать то, что они требуют от нее. Ветер стих, волны
беззвучно  накатывались на песок и постепенно опадали, становились все более
плоскими.
     Одновременно   с   тишиной  росли  в  них  чувства  ожидания,  надежды,
нетерпения,  сливаясь в единый мощный порыв. Восторг и трепет охватывали их,
когда  радужные тени вдруг сгущались, насыщались яростным цветом и принимали
неведомые формы.
     Нита повысила голос, зазвеневший в невероятной, сгустившейся до предела
тишине.  Ей  уже  не нужно было заглядывать в книгу. Формулы заклинания сами
возникали,  словно  светились  в  ее  мозгу.  Волшебство  поднималось в ней,
затопляя   все   существо,   выплескиваясь   наружу   и   становясь  опасной
неуправляемой  силой.  Привычным  усилием  она  обуздала  ее,  помня сладкое
ощущение  преодоленного  страха. Кит на противоположной стороне круга вторил
ей,  точно,  в унисон подбирая и произнося слова. Они, два друга-Волшебника,
легко  и  привычно  соотносили  свои  силы  и устремления, готовые к вспышке
радости, которая ждет по другую сторону волшебства.
     Почти  закончено,  Нита  ликовала.  Ее  слова  и  слова Кита сливались,
проникая  одно в другое, становясь единым целым, и воздух от этого сжимался,
приобретая  силу  сжатой  пружины,  которая  сумеет перенести вычерченный на
песке   круг   и   тех,  кто  в  нем  заключен,  в  назначенное  заклинанием
пространство.
     ПОЧТИ...  Нита  хотела  было  немного  потормошить, поторопить Кита, но
обнаружила, что он уже сравнялся с ней в скорости. Она засмеялась от радости
единения.  Они  двигались  быстрее  и  быстрее,  будто двое маленьких детей,
бегущих  наперегонки.  Да,  они  достигли той части заклинания, когда тишина
вокруг начинает петь, а воздух дрожит и гудит, словно колокол, чьи перезвоны
постепенно  заполняют  пространство.  И  все  это  внутри  них: свист ветра,
бормотание  моря,  перекличка  неясных  голосов,  молчаливый грохот грома. И
последний,  неслышимый  в мире звук, но такой мощный, что сотрясает все твое
существо. Он ударил их так, что на мгновение они ослепли и оглохли.
     Затем  наступила  настоящая  тишина,  которая, словно освещенное лучами
заходящего солнца облако, сверкала снизу и сгущалась свинцовой тьмой сверху.
И все же свет этот и эта тьма были не такими, как там, на пляже.
     -  Мы  прибыли,  -  прошептала  Нита. - Ма, папа, оглянитесь. Только не
подходите к краю круга.
     -  Будьте внимательны, следите за тем, как двигаетесь, - остерег Кит. -
Вы  сейчас  в  шесть  раз  легче собственного, привычного веса. При малейшем
напряжении  мышц  вы  можете  вылететь за пределы круга. В первый раз я тоже
чуть не улетел.
     Нита  наблюдала  за отцом и матерью, осторожно осматривающимися вокруг.
Она  с трудом протолкнула в легкие воздух. В ушах звенела тишина. Этого надо
было  ожидать:  мертвенная  неподвижность  здесь просто не сравнима с земным
покоем  и  тишиной.  Грудную  клетку  так  сжало, что на первых порах дышать
приходилось с усилием. Внезапное перемещение в пространство, обладающее лишь
одной   шестой   гравитации   Земли,   изменило  и  несколько  нарушило  всю
жизнедеятельность организма, и нужно было время, чтобы к этому привыкнуть.
     Отец  Ниты  вперил  взгляд  в  землю.  Теперь  под ногами у него был не
влажный  мягкий  песок, а смесь сероватого гравия, гальки и камней размерами
от  детского  кулачка  до  дыни.  Все они были покрыты беловато-серой пылью,
мелкой,  как  тальк.  А  мама  смотрела  вверх.  В глазах ее мелькали испуг,
недоумение, радость. Словно бы после пробуждения, когда страшный, томительно
нескончаемый  сон  сменяется  явью  чистого  и  ясного  утра.  Она неотрывно
смотрела  на бархатно-черное небо, и глаза ее наполнялись слезами. А чернота
неба  была  такой,  что  казалось,  света  никогда и не существовало. Тысячи
невероятно  крупных  сверкающих  звезд  словно  бы  застыли в холодном ярком
сиянии.  Такое  небо видели только космонавты. Но самое странное, что в этом
глубоком ночном небе стояло солнце! Оно замерло в зените, не излучая свет, а
как  бы  сгущая  лежащие  у  их  ног тени, делая их края острыми, как лезвие
бритвы.
     Нита щурилась от резкой боли в глазах. То же, она была уверена, ощущает
и мама.
     - Не смотри туда, ма, - тихо вымолвила она. - Лучше погляди налево.
     Там,  куда  указывала Нита, крутой склон обрывался в глубокую пропасть,
запитую непроницаемой чернотой, такой плотной, что казалось, воздух вытеснен
оттуда.  По  ту  сторону  пропасти  расстилалась плоская каменистая равнина,
которая буквально упиралась в приподнятый, неправдоподобно близкий горизонт.
Посреди  равнины,  обманчиво  близко,  словно  на расстоянии вытянутой руки,
слепило  золотым сиянием непонятное квадратное сооружение на четырех паучьих
ногах.  Примерно  в  тридцати  ярдах  от  этой  сверкающей платформы высился
серебристый  шест  с американским флагом. Концы флага были растянуты тонкими
тросами, отчего при полном здесь безветрии он не опадал.
     - Нет, это невозможно! - прошептал отец. - Неужели Космическая база?
     -  Эта  штуковина  из "АПОЛЛОНА-16", - спокойно пояснил Кит. - Но через
несколько   лет,   уверен,  здесь  действительно  будет  туристская  база  с
аттракционами,  с  отелем  Хилтон.  Поэтому не стоит ходить туда, так как мы
можем  оставить  следы,  которые кто-нибудь потом обнаружит. Лучше взгляните
сюда.  -  Он  показал на одноступенчатую платформу, аккуратно прислоненную к
огромному валуну, - Это первый луноход.
     Приспособленная  для  преодоления  дюн и рытвин изящная вагонетка, лишь
единожды   использованная  двумя  астронавтами,  все  еще  была  в  отличном
состоянии.
     Отец Ниты опустился на колени и медленно провел рукой по сухой, бледной
лунной почве, потом по камням, лежащим рядом, затем поднял один из них.
     -  Гарри!  -  позвала  мама, все еще не отрывая глаз от неба. Он поднял
голову, да так и застыл, забыв о камне.
     То,  что они видели, было лишь частью диска, раза в четыре превышающего
размеры  той  Луны,  которую  они  привыкли видеть с Земли. И он казался еще
больше  от необычного наклона горизонта. Это была вовсе не та Земля, которая
так  хорошо  знакома по картинкам. Перед их глазами голубел быстро убывающий
гигантский  полумесяц,  окутанный стремительными облачными вихрями и горящий
изнутри яростным сине-зеленым светом, словно белое пламя, бьющееся в глубине
опалового  очага. И хотя обычно синий и зеленый цвета считаются холодными, у
этого гигантского опалового очага, казалось, можно было согреть руки. Темный
ореол,  как  бы  дополняющий  полумесяц  до ровного круга, был слегка тронут
серебром.   И  эта  затемненная  часть  Земли  представлялась  незнакомой  и
таинственной.
     -   Наступит  время,  -  тихо  сказала  Нита,  -  когда  каждого  перед
посвящением  в  Волшебники, будут сначала отправлять сюда, чтобы он проникся
величием  и  единством  космоса. Только почувствовав, можно понять и принять
тайну пространства.
     Кит кивком подтвердил ее слова.
     - Вы хотели знать, откуда идет сила, - обратился он к родителям Ниты. -
Взрослые  Волшебники  объяснили нам, что сотворившее ЭТО, создало и Силу как
часть единого целого.
     - Взрослые Волшебники? То есть взрослые могут быть Волшебниками?
     -  А  на  вопрос  ПОЧЕМУ,  -  продолжал  Кит,  не  обращая  внимания на
удивленное восклицание отца Ниты, - существует один ответ: именно ПОЭТОМУ. -
Объяснить  точнее и подробнее он бы, пожалуй, и не сумел сейчас. - Мы здесь.
Вы  видите  и чувствуете лишь часть этого мира. Но кто-то должен отвечать за
все, за сохранение всего ЭТОГО. Заботиться не только об одном городе, стране
или одном живом существе. Обо всех живых, о жизни, ни малейшей частицы ЭТОГО
не  выпуская  из  виду.  Обо всей планете. - Кит раскинул руки, словно желая
обнять  Вселенную. - Кто-то должен быть уверен, что все будет расти или даже
просто выживет. Вот что делают Волшебники. Взрослые и юные, как мы.
     -  Пап,  - вставила Нита, - ты ведь сам всегда говоришь: если не ты, то
кто  же? И мы тоже не можем остаться в стороне. Ведь нам жить в этом мире. А
после нас здесь будут жить другие люди.
     Отец смущенно кивал.
     -  Но  ты  слишком мала, Нита, - сказал он неуверенно, - чтобы думать о
таких вещах.
     Она с досадой поморщилась и закусила губу.
     -  Па,  пойми... именно такие мысли и приводят к тому, что не все у нас
на земле ладно.
     - Нита, нам пора возвращаться, - напомнил Кит. - Мы теряем тепло.
     -  Мама,  папа,  -  ласково  взглянула  Нита на притихших и растерянных
родителей,  -  мы  сможем  вернуться  сюда  еще  раз. А сейчас поздно, - Она
говорила  с  ними, как с детьми. - Нам с Китом завтра рано вставать. Камешек
приготовил? - обратилась она к Киту.
     - Угу. Готовы?
     Мама судорожно сжала руку мужа.
     - Будет то же самое? - спросила она опасливо.
     -  Нет.  Не  волнуйтесь.  При  полете сюда требовалось огромное усилие,
чтобы  всех  нас  и  весь  этот  купол  воздуха оторвать от Земли, преодолев
гравитацию. Надо же было развить гигантскую скорость.
     Отец удивленно поднял брови:
     - Постойте, насколько я понимаю, это было... волшебство. - Слово это он
выговорил с трудом, словно бы стесняясь. - Так о каком же усилии...
     Нита постаралась скрыть улыбку.
     -  Па,  - сказала она, - даже волшебство подчиняется своим правилам. Но
вниз,  обратно  гораздо  проще,  чем  вверх. Это и в волшебстве, и в обычной
жизни одинаково. Ну, Кит?
     - Готов!
     Они  посмотрели  друг  на друга, одновременно набрали воздух в легкие и
одним духом произнесли слово заклинания.
     -  У-ух!  -  И  воздух  закрутился  воронкой,  раскидывая серый гравий,
окутывая  их  пеленой  планетной  пыли.  Звездный  космический день сменился
обычной  звездной ночью Земли. Все они вновь стояли на теплом песке уходящей
во  тьму  полоски  пляжа,  посеребренного лунным светом. Кит шагнул на черту
круга  и  пошел  по ней, осторожно продвигаясь ступня к ступне. Он обнаружил
точку смыкания, разорвал круг и освободил их.
     - Идем домой, - просто сказала Нита, - я смертельно устала.
     И  они  все  четверо  потянулись  к дому, с трудом преодолели несколько
ступенек крыльца и ввалились в гостиную. Отец тут же рухнул на кушетку.
     -  Нита, - попросил он, - задержись на минутку. Мне надо тебя кое о чем
спросить.
     Оказалось,  что  все  рассказанное  Нитой  накануне совершенно выпало у
родителей  из  головы.  Они  просто  не придали тогда этой, как они считали,
детской  болтовне  никакого  значения  и слушали вполуха. Теперь на их лицах
отразилось  настоящее волнение и беспокойство, когда она вновь поведала им о
подземных  толчках,  об  отраве, которая загрязняет воду, об убийстве китов.
Она даже упомянула об Одинокой Силе, хотя вовсе не собиралась выкладывать им
все.
     -  Нита!  - Отец проницательно поглядел ей в глаза. - Скажи честно, что
грозит тебе во время исполнения этой Песни? Ну? Только всю правду.
     Нита печально улыбнулась.
     - Довольно многое.
     - А Киту? - спросила мама.
     - Тоже кое-что, - пожал плечами Кит.
     Лицо отца было серьезным.
     -  Нита,  видишь  ли,  - начал он, - я понимаю... ну почти понимаю, что
чувствуете  вы  с  Китом,  -  Он нервно сплел руки. - Честно говоря, если бы
кто-нибудь  предложил  мне  стать  волшебником, я бы с радостью ухватился за
это...
     -  Да,  конечно, - послушно поддакнула Нита. "Э... нет, - думала она, -
никто  бы тебе не предложил. Потому что если бы ты МОГ стать волшебником, то
уже стал бы им. Волшебников всегда не хватает..."
     Но отец продолжал:
     -  Однако  ты  и  Кит  подвергаетесь  опасности...  Мы с мамой не можем
спокойно  взирать  на  это  и  позволить  вам  продолжать свои эксперименты.
Придется, друзья, выйти из игры.
     На  какое-то мгновение Ниту окатила горячая волна облегчения и надежды.
Как  все  просто!  Отличный предлог! Мои мама и папа не позволяют... Извини,
Ш'риии. Прости, Ст'Ст. Прощай, Эд'рум...
     А  в  ответ на нее вдруг безмолвным укором глянули откуда-то из глубины
ее  сознания,  как  из  глуби вод, печальные черные глаза. И надежда умерла,
радость  угасла.  Страх  прокрался  в душу. Нет, пожалуй, не страх, а что-то
другое.  Она вдруг ясно поняла, что единственное важное на свете слово - это
ЧЕСТЬ.  "Я  не могу, - подумала она, - для меня... да, для меня другого пути
нет".
     -  Па, - грустно проговорила Нита, - ты ничего не понял. Я же поклялась
петь Песню. Если я возьму свое слово назад, все рухнет.
     Отец  резко  поднялся.  По  упрямому выражению лица она догадалась, что
никакие аргументы не смогут убедить его.
     - Хватит, Нита. В конце концов, кто-то другой может сделать это за тебя.
     - Ну как же ты не понимаешь?..
     - Нита, - нахмурилась мама, - это ты не поняла. МЫ ТЕБЕ НЕ ПОЗВОЛЯЕМ! И
Киту  тоже. Во всяком случае, пока он находится под крышей нашего дома. Тебе
придется найти замену. Или... или киты сами подыщут кого-нибудь среди своих.
Понятно? ТЫ ЭТОГО ДЕЛАТЬ НЕ БУДЕШЬ!
     Нита  вся  напряглась.  "Я,  наверное,  плохо  им все объяснила! Они не
понимают!"
     -  Мама,  - сказала Нита, лихорадочно подыскивая нужные слова, - это не
просто  забава, не игра, которую мы с Китом затеяли для развлечения! Если мы
не  остановим  те грозные силы, которые пришли в движение, то... То начнутся
ужасные  землетрясения  по  всему Восточному побережью! Это вовсе не выдумка
или предположение. Так БУДЕТ! Ты думаешь, Лонг-Айленд выдержит? На его месте
останутся  лишь груды развалин и выброшенные со дна океана лава и пепел. Все
будет  разрушено  и  смыто  гигантской  приливной  волной,  рассыплется  как
песочный  замок.  А  Манхэттен,  думаешь,  устоит?  Да  почва  под  ним  уже
претерпела  четыре  геологических  разлома!  А  здания  там не рассчитаны на
землетрясение.  Один  толчок,  и  все  это  станет  похоже на груду кубиков,
которые  кто-то пнул ногой. - Теперь уже Нита не просто говорила, а кричала,
возбужденно размахивая руками, не обращая внимания на то, как она выглядит и
как  воспринимают  ее  слова родители. - Миллионы людей могут погибнуть... -
Она обессиленно умолкла.
     -  Могут,  да. Но могут и нет." - откликнулся отец. Он шагал по комнате
из угла в угол.
     Кит решительно рубанул рукой воздух. Но сказал вдруг тихо и печально:
     - Погибнут.
     И  столько  горечи  было  в его голосе, что отец Ниты замер на месте, а
мама с изумлением глянула на мальчика.
     - Вы говорите, что вам все равно, если десять миллионов людей, а может,
и  больше  умрут?  -  наступал  на  них Кит. - Да? Лишь бы вам было хорошо и
спокойно?
     Глаза его внезапно потемнели и одновременно загорелись бешенством. Мама
в растерянности поглядела на Ниту.
     - Нет, не так, мы просто...
     Нита поняла, что они дрогнули. Она кинулась в атаку.
     -  Кит прав! Вам все равно, что десять миллионов могут умереть. Лишь бы
вам было спокойно, лишь бы все мы уцелели! Так ведь?
     -  Нет,  я...  - Отец старался говорить спокойно. - Юная леди, не будем
говорить  о  нас!  Да,  мы  слышали  по  радио  о  том,  что  есть опасность
землетрясения   на  побережье.  Но  именно  поэтому  слишком  опасно  сейчас
находиться под водой. Только и всего.
     - Папочка, поверь мне, мы были в переделках и пострашнее этой!
     - Верно. Но я и твоя мать тогда ничего не знали! А теперь знаем. - Отец
отвернулся и бросил уже через плечо: - Наш ответ - НЕТ! И покончим на этом!
     Из опыта многих стычек с родителями Нита знала: если отец сказал "нет",
то так и будет.
     -  Папочка,  -  мягко  сказала  она, - извини меня. Прости меня. Я тебя
люблю, и мне очень хотелось бы сделать так, как ты требуешь. Но я НЕ МОГУ!
     - Нита! - Теперь он не сдерживался и глядел на нее сузившимися от гнева
глазами. - ТЫ СДЕЛАЕШЬ ТАК, КАК Я ГОВОРЮ!
     Ниту  бросило  в  жар.  Она  сама  не  поняла, как вскочила на стул и в
отчаянии закричала прямо ему в лицо:
     - ТЫ ЧТО, НЕ ПОНЯЛ? НА СВЕТЕ ЕСТЬ ВЕЩИ ПОВАЖНЕЕ ТВОЕГО ЗАПРЕТА!
     Этот порыв необузданной ярости и негодования просто ошеломил родителей.
Они молча воззрились на нее.
     - Кроме того, - тихо сказал Кит, - как вы сможете нас остановить?
     Отец резко развернулся и посмотрел на Кита.
     -  Послушайте, - продолжал Кит, - мистер Каллахан и миссис Каллахан, мы
дали  слово  и  не  можем  нарушить его. - Нита тоже с интересом смотрела на
Кита.  -  То,  что  мы  делаем, наше волшебство, направлено против той Силы,
которая  изобрела, кроме всего прочего, и такую гадкую штуку, как НАРУШЕННОЕ
ОБЕЩАНИЕ.  И  нарушение  слова станет для нее той лазейкой, которая позволит
умертвить  миллионы  людей,  а  может,  и уничтожить весь мир. Вот что самое
страшное!
     -  Да,  это  было бы ужасно. Но, согласись, поверить в подобное со слов
мальчика... трудновато, - сказала мама.
     -  Ага!  А  газете  или  радио  вы  бы  поверили?  Но  зачем нам лгать,
выдумывать  ТАКОЕ?  Неужто  мы  затеяли  все  это  только  ради  того, чтобы
подшутить над вами?
     Родители молчали.
     -  Она  НЕ  ДОЛЖНА  была  выкладывать вам все, - вдруг сердито возвысил
голос  Кит.  -  Но  это  было  бы в какой-то степени ложью. Нита хотела быть
честной с вами. - Он помолчал, потом добавил: - И она права. Вы считаете нас
детьми.  Но  мы  уже не маленькие. Умеем и сказать правду... и принять ее. А
вы?
     В  этом  коротком  вопросе  не прозвучало ни вызова, ни насмешки. Но он
требовал прямого и честного ответа. Родители молчали.
     -  Если даже вы ни слову не поверили, - подхватила Нита, - мы все равно
сделаем то, что задумано. Может, завтра утром все, что вы услышали и увидели
сегодня,  покажется  вам  глупым  сном.  Вот почему я хочу, чтобы решение вы
приняли  сегодня. Кроме того, нам не мешало бы немного поспать, чтобы завтра
не выглядеть дохлыми рыбами.
     Родители переглянулись.
     - Бетти... - Отец как бы просил помощи у жены.
     - Нам нужно время, - сказала мама.
     - У вас уже нет его!
     Теперь мама беспомощно глянула на отца.
     -  А  вдруг  они  правы?  -  робко  сказала  она.  - Тогда мы не должны
удерживать их.
     - Но мы за них отвечаем!
     -  Боюсь,  Гарри, они лучше нас поняли, что значит ответственность. - В
голосе  мамы слышались и гордость, и горечь одновременно. - Поняли и сделали
себя ответственными за НАС. И за многих других людей.
     -  Выходит, мы можем сейчас сделать только одно - поверить? - задумчиво
проговорил отец. - Кажется невероятным, но... Нита, ты уверена?
     -  О,  папочка!  -  Она  любила  его  сейчас, жалела и страдала за него
больше,  чем  моста  бы  высказать.  -  Я  и  сама  хотела бы, чтобы все это
оказалось неправдой. Но это так.
     Несколько долгих мгновений отец Ниты молчал. Потом прошептал:
     - Миллионы жизней... И опять умолк.
     - Когда вам нужно вставать? - с трудом выговорил он наконец.
     -  В  шесть.  Я  поставлю  будильник,  папочка.  -  Только  теперь Нита
заметила,  что  все  еще стоит на стуле. Она спрыгнула и бросилась в объятия
отца.  Кит  прошел  позади  них,  пожелав всем спокойной ночи. Нита замерла.
Может  быть,  она в последний раз обнимает папу... или в предпоследний... О,
только не думать об этом!
     Мама  остановила Кита, положила ему руку на плечо, прижала