азе.
     - А мораль?
     - Она ясна. Вещи не всегда таковы, какими выглядят.
     Развалившись в кресле, Джо размышлял;  Хабльят  насвистывал  фугу  из
четырех нот, аккомпанируя себе на шести пластинах, висевших у него на  шее
как ожерелье: при касании каждая из них вибрировала в определенном тоне.
     "Очевидно, он что-то знает, - думал Джо. - Или подозревает.  Или  ему
кажется, что он знает то, в чем я замешан. Хабльят как-то  сказал,  что  у
меня ограниченный интеллект. Возможно, он прав. Он сделал  уже  достаточно
намеков. Ильфейн?  Нет,  он  говорил  о  Сыне  Дерева.  Какая  грандиозная
суматоха вокруг растения! Хабльят уверен, что Сын на борту,  -  это  ясно.
Ладно, у меня его нет. У него его тоже нет, иначе бы  он  не  говорил  так
много.   Ильфейн   под   вопросом.   Силлиты?   Жуткая   старуха?   Менги?
Друиды-миссионеры?.."
     Хабльят посмотрел на него в упор. Когда Джо вздрогнул, он улыбнулся:
     - Теперь вы поняли?
     - Кое-что - да, - сказал Джо.



                                    12

     Все пассажиры собрались в салоне, но атмосфера  была  уже  другая.  В
любом путешествии невозможно обойтись без трений, но здесь личные  приязни
и неприязни, незаметные прежде на  фоне  Манаоло,  вдруг  разом  вышли  на
передний план.
     Ирру Каметви, два менга в штатском (как узнал Джо  от  Хабльята,  это
были поверенные политического комитета Красной Ветви) и юная вдова  -  все
они уже целый час сидели за столом с разноцветными дощечками,  старательно
избегая глядеть на Хабльята.  Два  миссионера  сгорбились  над  алтарем  в
темном углу салона, бормоча  непостижимые  заклинания.  Силлит  бродил  по
салону. Женщина в черном сидела неподвижно, как мертвец,  лишь  взгляд  ее
изредка передвигался на одну восьмую дюйма. Кроме  того,  примерно  раз  в
течение часа она поднимала прозрачную руку и подносила  ее  к  гладкой  до
стеклянного блеска голове.
     Джо казалось, что он сопротивляется психическим потокам, словно океан
- налетающим с разных сторон ветрам. Но главное - это не забыть,  что  его
ждет миссия на Балленкарче.
     "Странно, - думал Джо, - всего дни или часы остаются  до  прилета  на
Балленкарч, а поручение,  которое  я  должен  выполнить,  словно  потеряло
внутреннее содержание. Большую часть  эмоций,  воли,  чувств  я  вложил  в
Ильфейн. Вложил? Скорее, это было выжато, вырвано из меня..."
     Джо думал о Кайрил, о Дереве, о Дворцах Божественного, сгрудившихся у
подножия ствола  планетных  масштабов,  о  сутулых  пилигримах  с  пустыми
глазами, о том, как они заходят в дупло, бросив взгляд назад,  на  плоский
серый ландшафт.
     Он думал о воззрениях друидов, основанных на смерти.  Хотя  смерть  -
это не та штука, которой надо бояться на Кайрил. Смерть так  же  привычна,
как, скажем, еда.
     Насилие как обычный способ существования, насилие как выход из любого
положения. Умеренность - слово, не имевшее значения для мужчин  и  женщин,
не привыкших ограничивать прихоти, будь то  излишество  или  бедность.  Он
вспомнил все, что  знал  о  Менгере:  маленький  мир  озер  и  островов  с
изрезанными  берегами,  мир  людей,  склонных  к   путаным   интригам,   к
архитектурным  причудам.  Мир  кривых  мостов,  петляющих  над  реками   и
каналами, над красивыми уютными аллеями.  Мир,  озаренный  тусклым  желтым
светом старого маленького солнца. Его фабрики:  аккуратные,  рентабельные,
на специально отведенных промышленных островах. И  менги,  люди  столь  же
извилистые и хитроумные, как их витиеватые мосты. Один из них  -  Хабльят,
душа которого оставалась для Джо загадкой. А еще среди менгов были  пылкие
приверженцы Красной Ветви - приверженцы средневековья, как  сказали  бы  о
них на Земле.
     А Балленкарч? Что о нем известно, кроме того, что это варварский мир,
во главе которого стоит Принц, вознамерившийся нахрапом воплотить в  жизнь
индустриальный комплекс. И где-то на этой планете, среди дикарей  юга  или
варваров севера, должен находится Гарри Креес.
     Гарри. Вскружил Маргарет голову и ушел, оставив  за  собой  переполох
эмоций, который не мог улечься, пока он не вернется. Два  года  назад,  на
Марсе, Джо отставал от него на какие-то часы. Но когда Джо прибыл на Марс,
чтобы вернуть Гарри на Землю для выяснения отношений,  Гарри  уже  улетел.
Раздраженный отсрочкой, но одержимый своей целью, Джо полетел за ним.
     На Тюбане он потерял след, потому что удар мотыги  пьяного  аборигена
отправил Смита на три месяца в госпиталь. Затем месяцы судорожных поисков,
неудач, разочарований, и наконец на поверхность всплыло  название  далекой
планеты - Балленкарч. Затем месяцы, ушедшие на  путь  через  Галактику,  и
теперь Балленкарч лежал по курсу и где-то на нем был Гарри Креес...
     И Джо неожиданно решил:
     "Черт с ним, с Гарри!"
     Потому что Маргарет не владела более  его  воображением.  Потому  что
теперь это место принадлежало беспринципной шалунье-жрице. Джо  грезилось,
как он и Ильфейн исследуют древние игровые площадки  Земли:  Париж,  Вену,
Сан-Франциско, Долину Кошмара, Черный Лес, Море Сахары...
     И Джо спрашивал себя: придется ли это по вкусу Ильфейн? На Земле  нет
фанатиков-трудяг, чтобы их истязать, убивать или  ласкать,  как  зверушек.
Возможно, прав Хабльят: вещи не  всегда  таковы,  какими  выглядят.  Очень
может быть, что он просто создал себе мираж по удобному образцу. Возможно,
он просто никогда не представлял себе такие масштабы, в которые помещается
эгоизм друидов. Ну и ладно. Тогда это предстоит выяснить.
     Хабльят не сводил с него ласкового взгляда.
     - Будь я на вашем месте, мой юный друг, - я бы подождал.  По  крайней
мере еще один день. Не думаю, что  она  уже  успела  как  следует  ощутить
одиночество. Думаю, что если вы сейчас с  мрачным  видом  появитесь  перед
ней, это может вызвать лишь неприязнь и она причислит вас к  прочим  своим
врагам. Дайте ей денек отдохнуть, а потом пригласите  на  прогулку  или  в
спортзал, где она ежедневно проводит по часу...
     Джо опять сел на скамью и сказал:
     - Хабльят, я не могу вас понять.
     - Ах, - печально  покачал  головой  Хабльят,  -  поверьте,  я  говорю
искренне.
     - Вначале, на Кайрил, вы спасли мне жизнь. Затем подставили под удар.
Затем...
     - Виной тому лишь досадная необходимость.
     - Порой мне кажется, что вы симпатичны, дружелюбны...
     - Ну конечно!
     - ...как сейчас, когда вы прочли  мои  мысли  и  дали  мне  отеческий
совет. Но я никогда не знаю, что еще вы держите для меня  в  запасе.  Я  -
словно гусь, предназначенный для  Рождественского  стола  и  не  способный
оценить щедрости хозяина. Вещи не всегда таковы,  какими  выглядят.  Я  не
питаю иллюзий, что вы откроете мне, на какой убой меня послали...
     Хабльят рассмеялся и смущенно помахал ладонью:
     - На самом  деле  я  не  столь  неискренен.  Я  никогда  не  стараюсь
замаскироваться чем-нибудь, кроме честности. Мое  отношение  к  вам  самое
искреннее, но  соглашусь,  что  это  отношение  не  остановит  меня,  если
придется пожертвовать вами. И противоречия в этом нет. Личные  симпатии  и
антипатии я отделяю от работы. Теперь вы обо мне знаете все.
     - А как я узнаю, когда вы на работе, а когда нет?
     Хабльят развел руками:
     - На этот вопрос я и сам не в силах ответить.
     Но Джо был не  так  уж  неудовлетворен.  Он  поудобнее  устроился  на
скамье, а Хабльят запахнул халат на толстом животе.
     - Жизнь порой очень сложна, - заметил Хабльят.  -  Она  неожиданна  и
очень многого требует от тебя.
     - Хабльят, почему бы вам не отправиться со мной на Землю?
     Хабльят улыбнулся:
     - Обязательно воспользуюсь вашим предложением, если в Ампиану Красная
Ветвь одолеет Голубую Воду...



                                    13

     Четыре дня назад они покинули Джинкли, и еще трое суток  осталось  до
прилета  на  Балленкарч.  Опершись   на   перила   верхней   палубы,   Джо
прислушивался к медленным шагам Ильфейн. У нее было  бледное,  озабоченное
лицо и большие, чистые глаза. Она в ожидании приостановилась  возле  него,
словно готовая продолжить путь.
     - Хэлло, - бросил Джо и вновь стал смотреть на звезды. Что-то в  лице
Ильфейн подсказало ему, что она остановилась окончательно.
     Она сказала:
     - Как раз тогда, когда мне нужно с  кем-нибудь  поговорить,  вы  меня
избегаете.
     Джо проникновенно спросил:
     - Ильфейн, вы любили когда-нибудь?
     На ее лице отразилось недоумение.
     - Я не понимаю...
     Джо хмыкнул:
     - Всего лишь земная абстракция. С кем вы живете на Кайрил?
     - А-а-а... С тем, кто мне интересен. С тем, с кем хочется,  кто  дает
мне почувствовать свое тело.
     Джо опять повернулся к звездам.
     - Суть несколько глубже...
     Ее голос неожиданно стал тихим и серьезным:
     - Я очень хорошо вас понимаю, Джо.
     Он повернул голову. Ее алые, как вишни, губы, ее живое лицо... Темные
глаза горели. Он поцеловал ее - словно измученный жаждой обрел источник.
     - Ильфейн...
     - Да?
     - На Балленкарче... мы повернем и полетим назад, на Землю. Больше  не
будет ни интриг, ни тревог,  ни  смертей.  На  свете  есть  столько  мест,
которые я хочу показать тебе.  Столько  древних  мест  на  древней  Земле,
сохранивших свою первозданную прелесть...
     Она вздрогнула в его руках.
     - Джо, у меня ведь свой мир. И есть ответственность перед ним.
     Джо горячо произнес:
     - На Земле ты поймешь, что все это -  подлая  мерзость.  Это  так  же
низко для друидов, как и для жалких рабов-лайти.
     - Рабов? Они служат Дереву Жизни. Мы все так или иначе служим  Дереву
Жизни.
     - Дереву Смерти!
     Ильфейн тихо высвободилась.
     - Джо, я не могу тебе этого объяснить. Мы связаны с Деревом.  Мы  его
дети! Ты не понимаешь и не знаешь великой  истины.  Существует  лишь  одна
Вселенная - Дерево! А лайти и друиды служат ему в бухте посреди языческого
космоса. Когда-нибудь все переменится. Все люди станут служить  Дереву!  А
мы возродимся из праха, мы будем служить и трудиться,  и  в  конце  концов
станем листьями в ночном сиянии. Каждый  на  своем  месте.  Кайрил  станет
святым местом Галактики...
     - Это растение, - возразил Джо, - огромное, но  все  же  растение,  в
ваших умах занимает больше места, чем все человечество. На Земле  подобную
штуку мы  бы  срубили  на  дрова.  Впрочем,  зачем?  Мы  бы  опоясали  его
спиральной лестницей и водили бы по ней экскурсии, а на верхушке продавали
бы горячие сосиски. И содовую. Мы бы ему не позволили нас гипнотизировать.
     Она его не слушала.
     - Джо, ты можешь стать моим любовником. И мы будем  жить  на  Кайрил,
служить Дереву и  убивать  его  врагов...  -  Она  замерла  на  полуслове,
удивленная выражением его лица.
     - Это не годится. Мы  слишком  разные.  Я  вернусь  на  Землю.  А  ты
останешься здесь. Найдешь себе другого любовника, чтобы он убивал для тебя
врагов. И каждый из нас будет делать  то,  что  ему  больше  по  душе.  Не
спрашивая других.
     Она отвернулась и, прислонившись к перилам, стала смотреть на звезды.
     - Ты любил когда-нибудь другую женщину? - спросила она.
     - Ничего серьезного, - солгал Джо. - А ты? У тебя были любовники?
     - Ничего серьезного...
     Джо мрачно посмотрел на нее. На ее лице не  было  и  тени  юмора.  Он
вздохнул. Земля - это вам не Кайрил.
     -  Что  ты  думаешь  делать,  когда  мы  прилетим  на  Балленкарч?  -
поинтересовалась она.
     - Не знаю, еще не думал. Но никаких дел ни с менгами, ни с друидами у
меня не будет, это уж точно! Деревья  и  империи  меня  интересуют  меньше
всего. У меня и своих дел достаточно... - он говорил, его голос становился
все тише, и наконец Джо замолчал.
     Он как бы со стороны увидел себя в погоне за Гарри  Креесом.  До  сих
пор, думая только о Маргарет: на  Юпитере,  на  Плутоне,  Альтаире,  Веге,
Гинизаре, Полярисе, Тюбане, даже совсем недавно, на Джемивьетте и  Кайрил,
- он не видел в своем путешествии ничего донкихотского, ничего смешного.
     Сейчас образ Маргарет растворился  в  памяти.  Но  иногда  он  словно
слышал ее звонкий  смех.  Внезапно  он  подумал,  что  в  рассказе  о  его
приключениях она найдет много забавного,  неправдоподобного,  такого,  что
может ее разочаровать...
     Ильфейн  с  любопытством  следила  за  его  лицом.  Он   вернулся   к
действительности.   Странно,    насколько    реальна    эта    жрица,    в
противоположность тем, о ком он думал все это время. Ильфейн действительно
не нашла бы ничего смешного в том, что человек ради любви к ней отправился
бы скитаться по  Вселенной.  Напротив  -  ее  бы  возмутило,  если  бы  он
отказался.
     - А зачем ты летишь на Балленкарч? - бросила она в сторону Джо.
     - Надеюсь повидать Гарри Крееса.
     - А как ты его собираешься повидать на Балленкарче?
     - Не знаю. Начну поиски на цивилизованном континенте.
     - Среди балленкарчцев нет цивилизованных.
     - Значит, на  варварском  континенте,  -  спокойно  произнес  Джо.  -
Насколько я знаю Гарри, он обязательно будет в гуще событий.
     - А если он мертв?
     - Тогда я поверну назад и со спокойной совестью отправлюсь домой...
     "Гарри мертв? - переспросит Маргарет  и  возмущенно  вскинет  круглый
подбородок.  -  В  таком  случае,  ему  не  повезло.  Возьми   меня,   мой
рыцарь-возлюбленный, и умчи на своем белом космоботе..."
     Он украдкой бросил взгляд на Ильфейн и впервые обнаружил  в  ее  руке
кадило, источающее терпкий цветочный аромат. Ильфейн вызывала удивление  и
наводила на раздумья. К  жизни  и  к  чувствам  она  относилась  серьезно.
Конечно, Маргарет шла по жизни легче и смеялась  легче,  и  не  испытывала
желания  уничтожать  врагов  своей  религии.  Джо  рассмеялся.   Маргарет,
наверное, даже слова такого не знает.
     - Почему ты смеешься? - подозрительно спросила Ильфейн.
     - Я думаю о старом друге...



                                    14

     Балленкарч!  Планета  свирепых  серых  бурь  и  яркого  солнца.   Мир
фиолетовых равнин и каменных балюстрад, уходящих  в  небо.  Мир  пламенных
рассветов, дремучих лесов, саванн с травой по лодыжку -  с  самой  зеленой
травой на свете! - и медленных рек, текущих по низинам.
     В южных широтах джунгли теснятся, умирают,  превращаясь  в  перегной,
наслаивающийся  миля  за  милей,  пока  толща  гнили  не  начинает  губить
растительность.
     А  по  горным  перевалам,  по  лесам,  по  равнинам  кочуют  туземцы,
растекаясь половодьем ярко расцвеченных кибиток. Местные жители -  крупные
пышноволосые люди, в доспехах из стали и кожи, не жалеющие крови на дуэлях
и вендеттах. Они живут в эпической атмосфере набегов,  резни,  сражений  с
двуногими животными джунглей. Их оружие - мечи, пики, небольшие  баллисты,
стреляющие камнями в кулак  величиной.  За  тысячелетия,  прошедшее  после
разрыва  с  Галактической  цивилизацией,  их  язык  стал   неузнаваем,   а
пиктография вытеснила письменность...
     "Бельзвурон" сел на зеленую равнину, залитую  солнцем.  В  небе,  над
кораблем и сине-зелеными деревьями, нависла радуга.
     Неподалеку  находился  неуклюжий  павильон  из  бревен  и   рифленого
металла, служивший, видимо, складом и залом ожидания.  Когда  "Бельзвурон"
окончательно затих, по траве, переваливаясь, подъехала  маленькая  повозка
на восьми поскрипывающих колесах и остановилась возле корабля.
     - Где город? - спросил Джо у Хабльята.
     - Принц не позволяет садиться вблизи крупных  поселений  -  опасается
работорговцев. На Фруне и Перкине велик спрос на сильных телохранителей из
балленкарчцев.
     Порт был открыт всем ветрам, и  в  корабль  проникал  свежий  воздух,
пропитанный ароматом влажной травы.
     В салоне стюард объявил:
     - Желающие могут высадиться. Просим вас не удаляться от корабля, пока
не будет организован транспорт в Вайл-Алан.
     Джо  поискал  глазами  Ильфейн.  Она  о  чем-то  горячо   спорила   с
друидами-миссионерами, и те  внимали  с  выражением  тупого  упрямства  на
лицах. Ильфейн взбесилась,  отвернулась  от  них,  побледнев,  и  пошла  к
выходу. Друиды направились следом, о чем-то вполголоса переговариваясь.
     Ильфейн приблизилась к кучеру восьмиколесного экипажа:
     - Я хочу добраться до Вайл-Алана.
     Кучер равнодушно поглядел на нее.
     Хабльят взял Ильфейн за локоть:
     - Жрица, аэрокар позволит всем нам добраться гораздо быстрей, чем эта
повозка.
     Она высвободилась и быстро отошла в сторону.  Хабльят  приблизился  к
кучеру,  который  шепнул  ему  несколько  слов.  Лицо  менга  еле  заметно
изменилось: дернулся мускул, напряглись челюсти. Заметив, что Джо  за  ним
наблюдает, он сразу же стал равнодушным и серьезным, как кучер.
     - Как известия?  -  спросил  ехидно  Джо,  когда  Хабльят  отошел  от
повозки.
     - Очень плохие, - отозвался Хабльят. - В самом деле, очень плохие.
     - Что так?
     Хабльят помедлил, затем заговорил, причем в таком искреннем тоне, что
Джо опешил.
     - Мои противники на родине, в Латбоне, оказались значительно сильнее,
чем я предполагал. В Вайл-Алан прибыл сам Магнерру Ипполито.  Он  добрался
до Принца и, видимо, сообщил ему кое-какие неприятные  детали  о  друидах.
Мне сообщили, что планы  кафедрального  собора  провалились,  и  Ванбрион,
субтовэрч, находится под усиленной охраной.
     Джо хмуро посмотрел на него:
     - А вы разве не этого добивались? Уж друиды, я полагаю, не  стали  бы
советовать Принцу сотрудничать с менгами.
     Хабльят печально покачал головой:
     - Мой друг,  вас  также  легко  ввести  в  заблуждение,  как  и  моих
воинственных соотечественников.
     - Надеюсь все же, что не так легко.
     Хабльят развел руками:
     - Это же так очевидно!
     - Сожалею.
     -     Друиды      рассчитывают      освоить      Балленкарч.      Мои
соотечественники-оппоненты, зная об этом, рвутся противостоять их клыкам и
зубам. Они не видят подтекста, не учитывают  возможных  случайностей.  Они
считают   так:   поскольку   друиды   что-то   затеяли,   нужно   с   ними
противоборствовать в любом их начинании. И при этом способами, которые, по
моему мнению, могут оказать Менгеру серьезный ущерб.
     - Я догадываюсь, к чему вы клоните, но не понимаю, как это действует.
     Хабльят глядел на него, явно забавляясь:
     - Мой дорогой друг, человеческое благоговение вовсе  не  безгранично.
Можно считать, что лайти на Кайрил  возвели  Дерево  в  абсолютный  закон.
Теперь представьте,  что  произойдет,  если  они  узнают  о  существовании
другого священного Дерева.
     Джо улыбнулся:
     - Их почтение к первому Дереву вдвое уменьшится.
     - Разумеется. Я не в силах предугадать, насколько  именно  уменьшится
почтение, но в любом случае это будет весьма  ощутимо.  Сомнение  и  ересь
найдут податливые души, и друиды вдруг обнаружат, что лайти уже  не  столь
безответны и безразличны. Сейчас они связали себя  с  Деревом.  Оно  -  их
собственность, причем собственность уникальная, единственная во Вселенной.
И вдруг оказывается, что друиды на Балленкарче выращивают еще одно Дерево.
Идут слухи, что это делается по  политическим  соображениям...  -  Хабльят
многозначительно поднял брови.
     -  Но  друиды,  -  сказал  Джо,  -  контролируя  эти  новые   отрасли
промышленности, могут взять верх в кредитных поставках.
     - Мой друг, -  покачал  головой  Хабльят,  -  потенциально  Менгер  -
слабейший из трех миров. И в этом все дело. Кайрил имеет людские  резервы,
Балленкарч  -   сельскохозяйственные   продукты,   минеральное   сырье   и
агрессивное население с воинственными традициями. В любом случае  в  союзе
двух  миров   Балленкарч   превратится   в   мужа-каннибала,   пожирающего
собственную  супругу.  Возьмем   друидов   -   эпикурейцев,   развращенных
властелинов пяти биллионов рабов.  Представим,  что  они  берут  верх  над
Балленкарчем. Смешно? Через пятьдесят лет  балленкарчцы