Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Васильев Владимир. Клинки 1-2 книги. (летопись-легенда) -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  -
она перевернута. Вторая - Морк, означает постоянство и верность. Вишена долго глядел, не мигая, на чародея. - Что же? Отголоски рубинового колдовства? Тарус пожал плечами: - Похоже. А ты, Яр, не горюй. Где бы мы были без рубинового меча? А сначала-то и его убоялись не на шутку. Авось и этот, черный на что сгодится. Ступай, поспи. Набирайся сил. Хлопец отошел в сторону и прилег рядом с Омутом, закутавшись в плащ. Плащ здорово согревал, несмотря на то, что казался тонким и невесомым. И от дождя он защищал, третьего дня застал путников ливень-озорник, кругом струи поливали, на сажень не проглядишь, а на Яра хоть бы капля упала. Даже на голову - ни-ни! Вот только снять его нельзя. Точнее, снять-то можно, да едва отойдешь в сторону от него шага на три - коршуном взмоет в воздух, и на плечи. Застежка с рубинами сама-собой: "Клац!" Попался, мол, голубчик... Эхма, что творится-то?" Одолеваемый тревожными думами Яр забылся тяжким глубоким сном. Вишена с Тарусом остались сидеть у костра. - Бедняга хлопец... изведется ведь... - пробормотал Пожарский со вздохом. - Ничего. Коли сейчас не сломается, после его уж ничем не согнешь, - ответствовал Тарус, подбрасывая хворосту в пламя, жадно набрасывающееся на пищу. - Молодчага он, Яр. Иному и перстня с рубином, вросшего в палец, хватило бы с лихвой. А наш-то? С нечистью дрался, не робел, головы не опускал. Орел, да и только. Неужто мечом черным его доймут? Не, Вишена, не та кость. Кремень, не хлопец! - Перехвалишь, - поморщился Вишена, - будет. Тарус умолк, снова подкармливая костер. Ветер вкрадчиво шуршал в кронах четверки сосен: "Шу-шу-шу..." Где-то вдали орали лягушки, выл, протяжно и тоскливо, не то волк-одиночка, не то престарелый вовкулак. Над поляной мелькали черными молниями летучие мыши, чертя меж звезд замысловатую сеть; изредка бесшумно проносилась крупная неясыть. - Как думаешь, далеко ли те, с книгами? - спросил Вишена, задумчиво уставившись в огонь. Чародей почти и не думал: - Дня на два отстаем. Быстроногие они, черти, на север спешат, к морю. Поди их догони... - Вдруг не догоним? А? - Догоним, мыслю. Впереди болота сплошные, там они как пить дать задержатся. Ну, а я тропку одну знаю счастливую, полешуки мне о ней поведали. Главное, к морю поспеть вместе с утеклецами. Там, думаю, их ладьи ждут-не дождутся. - А ежли они пехом? - Тогда на запад свернут, вдоль побережья. Только и успевай! Но скорее - ладьи их дожидаются. Мореходы они, мореходами и останутся. Вишена поскреб в затылке. - А ежли - волками обернуться, а, чародей? Догоним вмиг, отобьем Книги - и деру! - В зубах ты их потащишь, что ли? Умник! Как есть догонять надобно! Вишена вздохнул печально. Вот она, магия. Когда помогает, а когда и мало от нее толку. - Не серчай, Пожарский, придумаю что-нибудь. Чай, не впервой. - Небось придумаешь... - согласился Вишена и усмехнулся. - Думай, голова, шапку куплю! Тарус уселся на корточки, протянув ладони к огню - его излюбленная поза. - Иди и ты досыпай, друже. Чего схватился посреди ночи? - сказал он. - А ты как же? Не спишь? - Я завтра отосплюсь, в походе... Вишена только рукой махнул. Вот, мол, чародей-кудесник, вечно со своими штучками! Разбудили его на рассвете. Лесные птахи затеяли обычный многоголосый звонкий концерт; ветерок за ночь улегся - спать, наверное. - Вставай, Пожарский! Сейчас снимаемся! Путники, зевая, готовились к дневному переходу. Купава успела сообразить какого-то бодрящего отвару, пустив деревянную чашу-долбленку по кругу. Звенело точило о металл - Славута ладил свою любимую пуще всего секиру. Яр наутро выглядел повеселее, даром что в плащ все кутался. Ему как раз совали чашу с отваром: - Держи братину, отрок! Принял, отхлебнул и закашлялся. - Ух-х! Горячий! - Горячий, - передразнил Роксалан и хохотнул, - студи, дураче, под носом ветер! Воины засмеялись; усмехнулся и Яр, подул в чашу, отхлебнул, и передал дальше. Ярило-солнце скоро высушит росу на траве. Пора бы и в путь. И вновь шаг за шагом, пронзая леса, перебираясь через реки, по следам неуловимых скороходов-северян. Где бегом, где помедленнее, взбираясь на пригорки и петляя по извилистым тропам. Впереди - следопыты, дока-Боград, да чикмы Пристень с Дементием. Здесь, здесь прошли даты! День, а то и все два назад. Живее, други, прибавим шагу! А солнце все клонится к макушкам сосен; уж и вечер опускается. В желудке урчит - страсть, ноги натруженные ноют, глаза слипаются... Который день спят все по четыре часа, не боле, летняя ночь с воробьиное крылышко, не успело стемнеть, уж и рассветает. Вновь поляна, костер, спят наспех утолившие голод спутники, а у костра сидит на корточках Тарус-чародей, да Боромир-Непоседа рядышком на бревне пристроился. - Слышь, чародей, что говорю, - завел беседу ватаг, - так, мыслю: завтра пройдем недалече от Рыдог. Что если свернуть? Коней добудем - в два счета северян достанем. Тарус покачал головой, не соглашаясь: - Нечисть в Рыдогах беснуется. Люди, кто цел, в Паги подались. Какие там кони? - Да неужто все селения извели? Хутор Омута - еще ладно, но чтобы большое селение, не бывало такого! - Много чего раньше не бывало, да теперь спасу нет. Меняются времена, друже. Меняются. Боромир хлопнул ладонью по колену: - Добро, пусть не в Рыдоги. В Чикмас можно, чуток севернее. В Пяшниц, иль в Ходинскую. Большие селения, коней точно дадут. А? - Северяне-то больше лесом прут. Какие уж тут кони, говорю? Да и нельзя уходить со следа. Отыщем ли после? Боромир поглядел недоверчиво: - Уже ль мы не следопыты? Али незрячие? На это Тарус лишь загадочно усмехнулся: - Умен ты, Боромир-Непоседа, не спорю. Однако не мни себя умнее прочих. Почем знаешь, может и за нами кто идет? Песиголовцы, к примеру. Отвлечемся, время потеряем, а они след в сторону уведут и все. Где кого сыщешь? Или сами Книги отберут, поминай потом, как звали! Нет, покуда мы на хвосте у северян висим, никуда не сунемся. Себе дороже. Задумался Непоседа над словами Таруса. Рядом храпели ратнички. Венеды, как у них водится, легли кругом, голова к голове, остальные - как придется. Прав, пожалуй, чародей. Кто их песиголовцев знает? Да и крыланов тех лупоглазых с секирами вспомнить не лишне. Не даром же они появились-то у отряда на пути? - Не шевелись, Боромир, - вдруг тихо сказал Тарус, не поднимая при этом головы. Боромир напрягся, но внешне это ничуть не было заметно. - Что такое? - Позади тебя в кустах возится кто-то. Вроде бы, не зверь. Я глаза его видел, блеснули против костра. Непоседа покосился на изумруды - светятся, правда слабо. Как на нечисть, только если она далеченько. Странно. - Буди Вишену, он ближе всех. Спать, мол, ложишься, уразумел? - Угу... Боромир потянулся, очень натурально, и встал. - Пойду, пожалуй, - сказал он погромче. Приблизился к Вишене и пихнул того в бок, став на колени. - Тихо, Пожарский! Вишена приоткрыл глаза: чего, мол? - Позади меня кусты, кто-то там хоронится, изловить надобно. Готов? Вишена нашарил меч. - Готов! - Нумо! Словно две тугие пружины распрямились - Вишена опрометью кинулся влево от куста, Боромир вправо; Тарус же поспешил прямо на куст. Заняло все секунды две. Никого в кустах не оказалось. - Что за наваждение? - удивился Тарус. - Ясно же видел! Из-за толстого дубового ствола бесшумно, словно бесплотная тень, вынырнула размытая темнотой полусогнутая фигура. Скользнула в самую чащу, в сторону от поляны. - Вот он! В мгновение ока чужака зажали с трех сторон; послышалось не то рычание, не то хрип и в дело пошли мечи. Фехтовал беглец круто, знай поспевай за ним, втроем едва справлялись. Подоспели вскоре Славута, Похил и кто-то из венедов, однако из лесу вынырнули еще двое с мечами. - Песиголовцы! - сообразил наконец Тарус. - Не упустите их, други! Вишене достался один из пришлых, в первый же момент разделавшийся с Дементием. Руку достал, тать! Изумрудный меч замер в умелом хвате. Ну, поглядим на что ты годен! Запела сталь, зарычал противник; истинно - пес, дело твое - рычать! Однако мечом умеет. Эк лихо отбивает да отводит удары! А ежли тебя снизу? Увернулся, гляди. А ногой? Ага, не сладко, собачья башка! Вишена угодил песиголовцу точно по мохнатому уху и тот взвыл, от боли да от досады. Правильно учил отец - дерешься на мечах, руки-ноги тоже не забывай! Здорово помогает. Бз-зиннь! Бз-зинь! Гец! Кулаком между глаз! Хоть бы не куснул, зараза. С него станется. Сверху-сбоку, сверху-сбоку, лезвием. Успеваешь, песья морда? На тебе с вывертом! Лязгнув, вражий меч улетел в кусты и песиголовец отступил, растопырив руки да прижав уши. - Ага! Испужался, отродье? - Вишена убрал меч в ножны. - Ну, иди сюда! Поглядим, каков ты на кулаках! Но песиголовец вдруг развернулся, вознамерившись юркнуть меж тесно стоящих стволов. Удирать навострился. Да не тут-то было! Ловкая подсечка - и вражина ткнулся мордой своей собачьей в прелые листья. - Что, не по нраву? - спросил Вишена с издевкой. - Будешь знать, как по ночам в кустах шастать да подкрадываться. Песиголовец тем временем поднялся и бросился на Пожарского, зарычав еще громче и злее чем вначале. Рычал он, надо все же отметить, совсем иначе нежели собаки. Есть ведь разница между речью и песней? Вишена согнул руки, отвел прямой удар, уклонился от бокового и умело, от души залепил противнику ногой по треуглой голове. Только ноги взбрыкнули! Гляди-ка, приподнимается! Живуч. На тебе еще! Твердая ладонь угостила вражину промеж ушей, тот упал, на этот раз окончательно. - Не убей его, Вишена. А то мы двоих сдуру уже зарубили, - сказал вдруг Тарус, хватая Пожарского за руку. - Поспрошаем, глядишь, чего и скажет. - Ну да! Неужто эта погань по-нашему разумеет? - не поверил Вишена. - Да кто ж его собачью душу знает?! Вокруг собрались уже все путники, разбуженные шумом. Роксалан с Купавой занялись раненым Дементием, венеды скопом скрутили пленника, да тот и не упирался. Висел, ровно тряпка, Вишена из него дух вышиб напрочь. - Ловко ты его! - с завистью молвил Яр, пожирая Вишену восхищенным взглядом. - Что это? Вишена усмехнулся: - Это? Борьба такая, без оружия. Спас называется. Отец научил! - А меня научишь? - Научу, коли впрямь захочешь. Дай только Книги найти. Лады, хлопче? - Лады, Пожарский! Вернулись к кострам. Боромир заворчал на Вишену, скорее для порядка, чем всерьез: - Орел, так тя... Меч в ножны - и ну, кулаками махать! Ярмарка, что ли? Где ж это видано, без оружия драться? - Ладно, Непоседа, не бурчи. Я ж у него меч выбил. - Ну и что? Огрел плашмя, или рукояткой по башке, да и дело с концом. А то - Спас, отец научил... Плохо учил, так тя... Тарус возился с песиголовцем. По-людски тот не соображал ни бельмеса, как и полагал Пожарский с самого начала. А жаль. - Ладно, - сдался наконец чародей после получаса безуспешных попыток найти общий язык. Песиголовец только рычал да скалил зубы. Клыков у него, кстати, почти и не было видно. Маленькие, чуть поболе остальных зубов. Да и вообще, зубы совсем не собачьи, ближе уж к человеческим. - Свяжите его, чтоб не удрал. На рассвете отпустим. - Отпустим? - удивился Боромир. - Это еще зачем? - Не убивать же его? - ответствовал уверенно чародей. - С мертвого какой прок? Вернется к своим, расскажет, так, мол, и так, задали нам жару, еле живот сберег. Другой раз поостерегутся соваться. Боромир махнул рукой: - Будь по-твоему. Голова ты, Тарус-чародей. Ох, голова! На том и разошлись. Выставили часового на всякий случай, и на боковую. Однако на этом приключения сей беспокойной ночи из завершились. Спустя час Пристень-часовой вновь поднял тревогу: к костру невесть откуда выбрел дикий злющий упырь. Здоровущий, глаза красным полыхают, что твои угли, клыки наружу, когти - что у медведя, страхолюдина, ей-право... С таким в одиночку встретиться, хлопот не оберешься. - Огнем, огнем его, братцы! - командовал Тарус. Братцы живо похватали пылающие ветви и окружили упыря; Тарус нащупал старинный амулет в виде человеческой ладони, наложил защитное заклятье и отослал упырину на запад, к бездонным омутам речки Векши. Пущай поплавает! Убрел сбитый с толку вурдалачище, вращая глазами да сопя. - Тьфу ты, пропадь! Отоспаться не дадут, вражьи дети, - проворчал Боромир, возвращаясь к костру. - Гоняй их по ночам, словно дела больше нет. С рассветом кое-кого было не растолкать - умаялись ратнички. Однако с грехом пополам наладились в путь-дорогу. Пленника-песиголовца отпустили. Боград, разрезая ему путы, приговаривал, хоть и знал, что его не поймут: - Так и скажи сброду своему несусветному, мол, не ваше это собачье дело - за Книгами ходить! Уразумел, ушастый? Песиголовец щурился на свет и недоверчиво косил глубоко посаженными маленькими глазками, не веря, что свободен. Меч его подобрал Омут и спрятал в суму-чехол; два других взяли Славута и подраненный Дементий. Клинки были старые, добротные, но чересчур узкие и длинноватые. - Чудно! - вздыхал Боград. - Одет вроде по-людски, руки-ноги на месте, даром что мохнатые. И - на тебе! - такая рожа. Что за твари эти песиголовцы? Чудно, одним словом. - Чего только на белом свете не бывает, - вздохнул вслед за Боградом Роксалан, басом, низким и раскатистым. Выступили, все еще обсуждая это странное создание - впервые ведь увидали такого. Раньше Лойды и окрестных земель достигали лишь смутные, искаженные до неузнаваемости слухи о собакоголовых. Ожидали, что окажутся они пострашнее. Не сравнишь с вовкулаками - вот те воистину чудища! Мало-помалу приближались к болотам. Около полудня захлюпало под ногами, стали попадаться обширные желтые моховища. - Морошки будет сей год - страсть! - заметил довольно Омут, большой до морошки охотник. След датов весьма уверенно вывел к берегу Миги-реки и чуток свернул к северо-западу. - Ну, чародей, - кисло молвил Вишена, - видать, знают они тропку твою счастливую... - Не говори "гоп"... - ничуть не смутился Тарус. - Еще не вечер, Пожарский. Поглядим, кто кого. У Каменного Брода переправились на левый берег Миги. Первая полоса болот осталась за рекой; дальше пошло каменистое голое всхолмье, оттененное с севера и востока зубчатой стеной хвойного леса. Следы на твердой, усеянной ледниковыми валунами почве мудрено было разглядеть, однако следопыты свое дело знали и вели без задержек. Даты быстро оставили реку, вновь устремляясь на север, в леса. Бор, крепкий, медный, ядреный поглотил и беглецов, и преследователей. Степняки-венеды, выросшие в седлах, часто вздыхали: "Коней бы..." Да где их возьмешь? Шли все в стороне от селений, западнее. Границы родных земель оставались справа, за лесом и болотистыми равнинами. Конское ржание услыхали под вечер. Боград мигом насторожился и известил Таруса с Боромиром. - Тут нигде в округе селений нет ближе чем в Чикмасе. Отряд это чей-то, - уверенно сказал Боромир. - Может, наши? - предположил Боград. - Заворич с Позвиздом. Тарус недоуменно пожал плечами: - Да что им тут делать? - Разобрались с песиголовцами, и в Лойду. А оттуда верхом. Нас ищут. - Вряд ли, - упорствовал Тарус. - Они бы искали совсем в другой стороне, южнее. А эти на севере. - Не даты же это? - Уж конечно... До захода солнца оставалось еще порядком, часа три, а то и поболе. Боград, задумчиво глядя на слепящий лик Ярилы, пробормотал, будто каждое слово пережевывал: - Поглядеть кто такие, а, чародей? - Пожалуй. Бери брата и пошли. Богуслав был тут как тут. Немедля и отправились на звуки. Боромир с остальными спутниками присели отдохнуть и густых зарослях можжевельника. Тарус с венедами забрали немного к западу, чтоб выйти ко всадникам имея солнце за спинами. Неслышно пробирались меж сосен, топча прошлогоднюю хвою, мягко-мягко, ровно рыси. Вскоре открылся просторный луг; с востока его ограничивал широкий безымянный ручей, приток Миги. Горели костры, вокруг них копошилось человек сорок. Почти все щеголяли в знакомых Тарусу остроконечных шапках. - Ба! - узнал чужаков чародей. - Те самые всадники, что Яра в Рыдогах пленили. Некоторое время все трое пристально разглядывали пришлых. Те расселись у костров, ели небось. В стороне, у табуна, сновало еще человек пять; чем они там занимались рассмотреть толком никак не удавалось. - Пугнуть бы их... - прошептал Боград с некоторым сомнением. - Зачем? - удивился Тарус. - Сидят, ну и пусть себе сидят. Обойдем лесом, и дело с концом. А так - всполошатся, чего натворят-наворотят? Иди знай! Обойдем, вернее не придумаешь. Чужаки сниматься со стоянки явно не собирались, что было на руку. Вернулись к отряду, перемолвились с Боромиром. Неслышно, словно тени, обогнули луг берегом Миги-реки, и ушли на север. До захода солнца успели оторваться достаточно далеко. - Коней бы у них увести... - всю дорогу монотонно бормотал Боград. - Эх, жаль, много их, окаянных... Уже в сумерках Тарус не выдержал и оборвал ватажка венедов: - Да уймись ты, всадник! Не будет толку нам от коней, понял? В первый же день похода лишились их, зря думаешь? ТОТ, с востока, над коньми властен пуще нас всех вместе взятых. Как еще не погиб никто под копытами, дивлюсь до сих пор. Нельзя нам верхом, никак нельзя! Да и сейчас уйти бы подальше от них, гривастых, спокойнее. Ушлый ОН. И ученый. Путники выслушали это молча. - Ну, что? - спросил наконец Боромир. - Еще отойдем? Топали часа два, натыкаясь в темноте на сучья; после все же стали на ночлег. Сморило всех не на шутку, ночью хоть бы кто окрест шлялся, все одно не проснулся бы ни один. К утру разлепил веки Боромир-Непоседа - все целы, только костры давно погасли. Если кто и проник в лагерь, скрываемый мраком, вреда не учинил. Наскоро собрались-отряхнулись, и в путь-дорогу. Гонка за датами-беглецами изрядно всех утомила, однако до моря оставалось еще порядком, полпути только прошли. И как бы не отстать? Часа через два их настиг мерный стук копыт, волной накатывавшийся сзади, из-за спин. - Вот черти! - в сердцах обронил Тарус. - За нами пустились. Придется и впрямь пугнуть. К чародею приблизился Дементий. - Слышь, Тарус! Помнишь ли, как на празднике Желтых Листьев Назислав-венед лешим переоделся? Как девок в бору пугал? Тарус помнил. О проделке Назислава, известного боле под прозвищем Лоботряс, долго судили-рядили-пересуживали от Рыдог до Тялшина. Как не помнить! Весь люд хохотал до упаду. - Я как-то пробовал... - сказал Дементий серьезно. - Мужичков после еле брагой отпоили. Дозволь, а? Тарус задумался. - Добро, друже! Только тебе другое дело сыщется. Богуслав! Венед мигом предстал пред чародеевы очи. - Лешего видел хоть раз? Тот пожал плечами. - Пойдешь пришлых пужать! - Гей, Тарус! Лучше уж я, - стал перечить Дементий, - не в первы

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору