опал
впросак.
     -- Мне интересно: если бы вы, например, приобрели  настоящего  дракона,
куда бы вы его дели?
     -- Мне  не  нужен  дракон!  --  вспылил  министр.  -- Я государственный
служащий и отлично понимаю ту моральную  и  материальную  ценность,  которую
представляют  драконы для моей бедной, но гордой родины. В день Благодарения
Небу драконы взмывают над просторами  нашей  столицы  и  несутся  к  солнцу,
покоряя   просторы   Вселенной...  --  Министр  осекся,  увидев  недоуменное
выражение лица агента ИнтерГпола,  и,  видимо,  мысленно  выругал  себя.  Он
ничего  не  мог с собой поделать -- эта красивая, крупная и уверенная в себе
женщина вывела его из равновесия.
     -- И все же, -- сказала Кора. -- Куда бы преступник дел дракона? --  Не
знаю.
     -- Значит,  дракон  никому  не нужен? -- Драконы нужны... впрочем, я не
задумывался над этим вопросом.
     -- А жаль. Давайте представим себе, что кто-то решил вывезти дракона на
иную планету. Ведь  существуют  империи,  готовые  заплатить  за  настоящего
дракона в его весе золотом.
     -- Были попытки вывести драконов из яиц, -- сказал министр.-- Но ничего
не вышло.
     -- Я говорю не про яйца. А про живого взрослого дракона.
     -- А  на  чем  вы  вывезете  такое  чудовище?  --  удивился министр. --
Насколько я знаю,  в  Галактике  нет  корабля,  который  мог  бы  перевозить
драконов.  --  В  Галактике  есть  гигантские корабли... -- Мадам Орват, эти
корабли никогда не опускаются  на  планеты.  Они  предназначены  для  вечных
путешествий  между  звезд.  А как вы поднимете дракона размерами двадцать на
шесть метров, весом в сто с лишним тонн на лайнер?
     На этот вопрос Кора ответить не смогла. . -- Хорошо, --  сказала  Кора,
стараясь  не  дать  министру опомниться. -- Если вывезти дракона нельзя, то,
значит, он останется на планете. Скажите, пожалуйста, есть ли государство на
вашей планете, которое готово или способно купить или выкрасть дракона?  Для
собственных нужд.
     -- На  этот вопрос трудно ответить, -- сказал министр. -- Очень трудно.
С одной стороны...
     -- Значит, есть, -- сказала Кора. -- Это Миандрийская империя? -- Я  не
был  бы  столь категоричен. -- Если дракон обнаружится в их пределах, вернут
ли его вам?
     -- И это не простой вопрос. Отношения между нами сложились  напряженные
и  не всегда гладкие, существуют разногласия экономического порядка. И, даже
проблема спорных территорий  --  архипелага  Калара.  Разумеется,  претензии
миандрийцев смехотворны, но тем не менее...
     -- Понятно,  --  сказала  Кора.  --  Значит, если драконы заплывут в их
море, вы ничего не сможете сделать.
     -- Разумеется, но в конце концов справедливость восторжествует...
     -- Теперь,  по  крайней  мере,  --  сказала   Кора,   одарив   министра
очаровательной  улыбкой,  -- я знаю, в каком направлении мне смотреть. -- О,
это невероятно!
     -- А разве вероятно исчезновение дракона из-за решетки толщиной  с  мою
руку? Министр выразительно пожал плечами. Кора поднялась.
     -- Спасибо за то, что вы нашли возможность поговорить со мной.
     -- Я  был  рад познакомиться с вами, -- ответил министр. -- И рад тому,
что уже первые ваши шаги указывают на вашу решительность и предприимчивость.
     Министр проводил Кору до дверей и повторил на прощание:
     -- В любое время суток. На службе и дома. Я в вашем распоряжении.

     В Загоне их ждали. Первый десципон встретил Кору и переводчика у  ворот
-- он выбежал к ним, как только узнал о появлении лимузина.
     Одеяние  его  строго  соответствовало  моменту.  Синий  поношенный плащ
означал потерю в доме,  плоский  черный  берет  показывал  всему  миру,  что
владелец его погружен в нелегкие дела службы.
     -- Как вы спали? -- спросил он и тут же продолжил, не ожидая ответа: --
Я фактически  не  спал.  Это  не  только  ужасно,  это  и  позор  для нашего
заведения. Что мы будем делать с двумя последними драконами? Весь мир теперь
будет смеяться над нами. Знаете ли вы, что Загон закрыт  вплоть  до  особого
распоряжения правительства и газетам запрещено сообщать о пропаже еще одного
дракона?
     Десципон  первым  пошел  по  проходу между клетками к административному
корпусу. Лишь в двух клетках еще оставались драконы: Ласка лежала  на  боку,
занимая  почти  все  свободное пространство загона и свесив хвост в бассейн.
Она проводила Кору равнодушным взглядом и смежила очи. Смирный вышагивал  по
окружности своего загона, вынюхивая что-то в пыли.
     Остальные  загоны  были  пусты  и  калитки в них открыты. Лишь на одной
висел замок. И там же на часах стоял полицейский.
     -- Вы не откушаете с нами? -- спросил бородатый десципон.
     Коре представился запах перегара и разлитой водки, еще не  развеявшийся
в  кабинете,  и  она,  с  трудом поборов приступ тошноты, попыталась вежливо
улыбнуться.
     -- Благодарю вас, я уже завтракала. -- Мы вас ждали с утра.
     -- Мы посетили господина церриона  средней  руки  по  его  просьбе,  --
вмешался  переводчик.  --  Он  одарил  мадам  Кору  долгой беседой. Десципон
вежливо поцокал языком. Кора остановилась у запертой двери  в  пустой  загон
Небесного Ока.
     -- Я попрошу, -- сказала она, -- никого туда не входить. Я буду одна.
     -- А переводчик? -- спросил Мери, который всегда не вовремя вспоминал о
своих обязанностях.
     -- Переводчик  подождет  здесь и будет следить за тем, чтобы в загон не
попытался проникнуть посторонний. Вы меня поняли?
     -- Понял, -- вяло ответил Мери, но настаивать не посмел.
     -- Вы дежурили ночью? -- спросила Кора у полицейского.
     -- С двенадцати, -- ответил тот.  --  Кто-нибудь  попытался  проникнуть
внутрь... или, может быть, были другие происшествия?
     -- Никто  не проник, -- ответил полицейский, из чего Кора сделала вывод
о наличии попыток и обернулась к десципону. Тот подергал себя  за  бороду  и
сказал:  -- Странная ситуация, мадам. Неизвестный старался перелезть в загон
через решетку, отделявшую его от  пустого  загона.  Но  полицейский  заметил
движение и издал предупредительный крик.
     -- Издал  предупредительный  крик,  --  подтвердил полицейский и сложил
губы трубочкой, словно хотел продемонстрировать  этот  крик  специально  для
Коры. Та отмахнулась.
     -- Что было дальше? -- спросила она. -- Ничего, -- ответил директор. --
Скажите,  --  спросила  Кора,  --  а  можно ли проникнуть в загон с тыла, со
стороны пещеры или задней стены?
     -- Та дверь давно заколочена, -- сказал  директор.  --  Я  проверил  ее
сегодня  утром.  Если  кто-то  и  пытался  войти внутрь, то у него ничего не
вышло.
     -- Значит, будем считать, что никто до меня в клетке не побывал.
     Десципон подошел к двери, извлек из кошеля на поясе большой медный ключ
и повернул в замке. Полицейский внимательно смотрел на руку десципона.  Кора
оглянулась.  За  ее спиной стоял понурый Мери, который был удручен очередным
унижением, дальше бухгалтерша и счетовод, знакомые по  вчерашней  вечеринке.
Они поклонились Коре, и Кора поздоровалась с ними.
     Со  ржавым  скрипом  растворилась  дверь, и Кора вошла внутрь, стараясь
никоим образом не стереть следов, если таковые сохранились.
     Дождей давно не было, поверхность бетонного  загона  была  пыльной,  но
дракон,  бродя  по  загону,  все  вытоптал  -- пыль сохранилась лишь в углах
загона и за маленьким бассейном -- вернее, бетонным углублением метра в  три
длиной, достаточным для того, чтобы поболтать в нем кончиком хвоста.
     В  пыли  Кора  смогла  разглядеть  и сфотографировать следы подошв. Она
понимала, что от этих следов пользы немного, и пускай ими занимается местная
полиция -- ведь уборщики и кормильцы бывали в загоне по долгу службы.
     У входа в пещеру находилась кормушка -- бетонная ванна,  углубленная  в
землю.  Эта  кормушка и подарила Коре первые улики. Углубленное в бетон пола
объемистое корыто было наполовину наполнено каким-то подозрительным  на  вид
серым  пойлом либо жидкой кашей, в которой, как обнаружила Кора, пошевелив в
пойле валявшейся рядом палкой, плавали свекла, морковь, картофелины,  гнилой
арбуз и обглоданные кости.
     "И  это  пища гордых драконов, -- сказала про себя Кора. -- Я бы скорее
повесилась".
     Десципон, счетовод и иные сотрудники Загона толпились у решетки.
     -- Вы свободны, -- крикнула им Кора. -- Можете  идти.  Я  приду  к  вам
потом.
     Зрители нехотя удалились, словно ожидали, что Кора извлечет из бассейна
или корыта голову дракона.
     Вокруг  корыта пыль была истоптана, с последнего дождя в засохшей грязи
сохранился отпечаток драконьей лапы чуть ли не метрового размера.  На  борту
кормушки  застыла каша, но давно ли это случилось, не угадаешь. Тем не менее
Кора  сфотографировала  не  только  след  когтей   дракона,   но   также   и
многочисленные  следы  различных  мелких  тварей,  что подкармливались возле
дракона, -- ворон и воробьев, крыс и мышей.
     Не исключено, подумала Кора, что в пище дракона можно будет  обнаружить
что-то интересное. По крайней мере, сыщик не имеет права упускать даже малую
возможность в расследовании.
     Кора  достала  из кармана на поясе тонкий пластиковый пакет и пробирку,
которой она зачерпнула пойло, и, завернув в пакет, спрятала в пояс. В  пойле
мог содержаться яд или снотворное... В этот момент Кора услышала голос из-за
решетки: -- Госпожа Орват, госпожа Орват, вы меня слышите?
     У калитки стоял толстый кормилец Аполидор со свернутым в большое кольцо
водопроводным шлангом, висевшим на плече, и в серой рабочей фуражке.
     -- Вы   что,   Аполидор?  --  спросила  Кора,  обрадованная  появлением
кормильца, потому что именно он сможет ответить на некоторые вопросы.
     -- Доброе утро! -- кричал Аполидор. -- Меня не пропускают в загон.
     Полицейский и в самом деле всерьез относился к своим обязанностям.
     -- Пропустите кормильца, -- попросила Кора.  Полицейский  с  сожалением
шагнул  в  сторону.  Аполидор  втиснулся в калитку и поспешил к Коре. Он был
удручен и потерял розовощекость и жовиальность вчерашнего дня.
     -- Какое несчастье! -- воскликнул он. -- Представляете, мы  с  Мелочкой
вчера  ушли,  я  не хотел, чтобы она более оставалась в той пьяной компании.
Поэтому я только  сегодня  утром  обо  всем  узнал.  Представляете,  ко  мне
стучится  сосед. Вы, говорит, слышали, о чем в газетах запретили печатать? Я
спрашиваю: о чем же в газетах запретили печатать? Он говорит: весь  город  в
ужасе,  украли  еще  одного  дракона,  теперь,  наверное,  закроют  Загон, и
начнется война с Миандрией.
     -- Погодите, -- перебила кормильца Кора, -- почему война?
     -- У нас так считается: дракон подох -- значит, к войне. А  у  нас  уже
пять  драконов пропало -- значит, будет мировая война, поэтому правительство
и запретило публиковать. Все только об этом и говорят.
     Странно, подумала Кора, поглядев в сторону  административного  корпуса.
Оказывается, весь город знает о вчерашнем исчезновении дракона, а переводчик
ничего не слышал?
     -- Для  меня  это был удар, -- произнес Аполидор. Его веки покраснели и
опухли, он говорил сбивчиво. Может быть, этот человек привязан  к  драконам?
-- подумала Кора. -- Жалеет их? Или просто боится за свое место?
     -- Я   знаю,  --  продолжал  Аполидор,  ---  что  наши  зверушки  очень
впечатлительны. Если что  случится,  они  нервничают  и  никого  к  себе  не
подпускают.  Только  я  их  не боюсь -- такая у меня натура. Не боюсь, и все
тут. Так что я подумал: пойду в  Загон,  надо  клетки  чистить,  чего-нибудь
вкусненького  драконам сообразить. Прихожу, а вы уже тут -- я и обрадовался.
Значит, теперь драконы в надежных руках, вы так дело не оставите. Правда?
     -- Я постараюсь, -- Кора похлопала его по крутому толстому плечу. --  Я
тоже вас ждала.
     -- Что?  Я  рад  вам  помочь.  --  Кормилец  смотрел на нее доверчивыми
зелеными глазами, веснушки сбежались к носу, розовые полные губы готовы были
либо улыбнуться, либо горестно скривиться -- как повернется дело.
     -- Мне хотелось бы провести анализ пищи дракона, -- сказала она.
     -- Зачем? -- испугался кормилец. -- Мы их кормим чисто,  без  вредного.
Нет, я против.
     -- Послушайте,  Аполидор,  --  сказала  Кора.  --  Вы  меня неправильно
поняли. Я и без вас  понимаю,  что  драконов  обкрадывают  ради  сотрудников
Загона. Аполидор потупился.
     -- Я знаю, что вместо нормальной пищи они получают пойло со свеклой. --
Но что я могу поделать!
     -- Я  сейчас беспокоюсь не о качестве пищи, я хочу узнать, не подмешано
ли что-нибудь в нее. -- Этого не может быть! Я сам проверяю пищу. -- Но ведь
вы ее не пробуете.
     -- Как только вы могли сказать такое! Не дай  БО!  --  Значит,  в  пищу
могли подмешать снотворное или даже яд. -- Что вы говорите!
     -- Ведь  не  только  вы  имеете  доступ  к  пище.  Наверняка у вас есть
какая-то кухня, где все это готовят, наверняка кто-то привозит сюда баки или
кастрюли.
     -- Да, у меня есть два молодца, но они очень глупые.
     -- Вот видите. Значит, мы с вами уже знаем несколько  человек,  которые
могли подмешать что-то в еду дракону.
     Аполидор  недоверчиво  покачал  головой.  Версия  Коры  ему  совсем  не
понравилась.
     -- Наверное, вы знаете о какой-нибудь лаборатории, -- сказала Кора,  --
где могут сделать анализ пищи. Вы же пользуетесь услугами ветеринаров?
     -- Наш  ветеринар  взял  расчет, -- сказал драконокормилец. -- Уехал на
море и не вернулся. Мне, говорит, своя шкура дороже.
     -- Я могу попросить провести  анализы  моих  коллег-полицейских.  Но  я
понимаю, что у драконов совсем иной метаболизм. Достаточно того, что их мясо
ядовито для других живых существ. Поэтому лучше бы обратиться к специалистам
по  драконам.  Аполидор  растерянно  покачал  головой. -- Тогда я поговорю с
вашим десципоном, -- сказала Кора.  --  Принесите  мне  какую-нибудь  пустую
банку. Я сама наберу пойла из корыта.
     Кормилец  покорно пошел к выходу, но через не сколько шагов остановился
и обратил к Коре потное жалкое лицо:
     -- Конечно  же!  --  воскликнул  он.  --  Конечно,  вы  имеете  в  виду
биохимическую лабораторию Второго Института. Правильно?
     В  сопровождении полицейского Аполидор отправился в лабораторию, а Кора
задержалась: ей хотелось поговорить с некоторыми работниками Загона.
     Через час вернулся Аполидор, которому Кора разрешила  вычистить  клетку
Небесного Ока.
     К обеду Кора убедилась в том, что ничего нового она в Загоне не узнает,
а еще  через  два  часа поняла, что там нет никаких подземных ходов и тайных
выходов. По крайней мере, таких, сквозь которые  можно  вытащить  настоящего
дракона.
     -- Я  совершенно  не  представляю,  чем  занимается  лаборатория вашего
Второго Института, -- ответила Кора.
     -- Там работает профессор Ромиодор, он директор  лаборатории.  Конечно,
он все для нас сделает.
     Переваливаясь,  Аполидор побежал к выходу, где в служебной будке у него
хранились нужные и ненужные вещи. Там  он  отыскал  стеклянную  банку.  Кора
заставила Аполидора вымыть ее чистой водой, и он побежал к гидранту.
     На  всякий  случай Кора не стала рассказывать кормильцу о том, что сама
взяла образец пойла. Кормилец входил в круг подозреваемых.
     Возвратился он минут через пять в сопровождении переводчика.
     -- Я все объяснил господину переводчику Меррони, --  сообщил  Аполидор.
-- Он знает. Он одобрил.
     Аполидор сиял, словно сдал вступительный экзамен в консерваторию.
     -- Разумеется,  --  авторитетно  сообщил  старенький  мальчик.  --  Это
ведущая лаборатория по зоологии летающих позвоночных.
     -- Я бы хотела позвонить туда  и  поговорить  с  ее  руководителем,  --
сказала Кора.
     Мери умчался вперед, в административный корпус, и к тому времени, когда
Кора подошла  к телефону, он уже дозвонился до лаборатории и объяснил, в чем
дело.
     Заведующий лабораторией  профессор  Ромиодор  был  вежлив,  но  особого
энтузиазма  не  проявил.  Объяснил,  что  у его лаборатории и без того масса
заказов. Но ради такого важного государственного дела он согласен сегодня же
ночью начать анализы. Дня за два он сделает все, что можно. С драконами  ему
уже приходилось иметь дело...

     Вторую  половину  дня  Кора  провела  в  пустых  хлопотах.  Потом  уже,
вернувшись  в  отель,  она  подумала,  что  лучше  бы   послушалась   совета
переводчика и отправилась на экскурсию по городу и в музей.
     Обычно  Кора  всегда  находила  время, чтобы посетить музей. Еще старый
профессор в полицейской школе учил: при международных поездках, когда к тебе
прикованы взгляды миллионов простых людей, совершай поступки неожиданные, но
полезные для твоего имиджа, т.е. репутации. Например, сходи в музей.  Может,
у  них в музее уже шесть лет ни одного посетителя не было -- неважно, может,
там и лежат-то всего три каменных наконечника для  стрел,  дырявый  котел  и
диаграмма  роста  промышленности  --  неважно!  Пускай  тебя обругает за это
оппозиционная газета: "В то время как все мы с нетерпением  ждем,  когда  же
наконец  примется  за  дело  хваленый  детектив  с  Земли, он развлекается в
музеях. Может быть, завтра сходит и в картинную галерею?" Ничего  страшного.
Вы  печально  усмехнетесь  и  назавтра  пойдете  в картинную галерею. Пускай
злобствует пресса -- общественное мнение уже на вашей стороне!
     Кора в музей непошла, а потащила соглядатая Мери  сначала  на  грузовую
локомобильную  станцию,  затем  на  склады  космопорта  и даже заставила его
выбирать вертолет, чтобы посетить съемки кинокартины  "Полет  дракона",  так
как  Мери  проговорился,  что продюсер этого фильма предлагал Загону большие
деньги за прокат дракона. Дирекция уже склонилась было к согласию, но второй
десципон,  который  подсиживал  первого  десципона,  сообщил  о   сделке   в
министерство, справедливо указав, что вывезти на съемки дракона еще можно, а
вот  что  они  будут  делать с ним в чистом поле? Как удержат его от полета?
Представляете себе  дракона,  летающего  над  населенными  пунктами  и  даже
детскими   садами?   Чем,  кроме  зенитной  артиллерии,  ты  прекратишь  его
бесчинства? Ведь из исторических хроник памятно то время, когда драконы были
сущим бедствием для земледельцев. Они похищали не только  коз,  баранов,  но
порой  уносили коров. Детишки же и пастухи были их излюбленной пищей. До сих
пор одной из  главных  достопримечательностей  столицы,  в  чем  Кора  могла
убедиться,  служит  монумент в честь Дацимора Великолепного, который, спасая
свое селение от  особо  настойчивого  дракона,  смог  поразить  его  каленой
стрелой в правый таз, отчего дракон упал и разбился. Статуя позабавила Кору,
потому  что  ни  скульптор,  ни  отцы  города, которые заказывали и одобряли
монумент, не заметили в нем противоречия: Дацимор был  изображен  попирающим
ногой  дракона, но при том он целится в небо из большого лука, то ли ожидая,
что дракон вновь взовьется к облакам, то ли поджидая второе чудовище.
     В киногруппу Кора и озверевший от мотаний по городу  переводчик  попали
уже к закату. И сразу увидели, что на фоне зеленого неба по самому горизонту
медленно шествует дракон.
     Переводчик попытался на ходу выскочить из лимузина и скрыться в кустах.
Потом  он утверждал, что искал там телефон-автомат, чтобы вызвать войска для
поимки чудовища. Кора притормозила, а лимузин, конечно, заглох.  Дракон  же,
увидев  машину,  двинулся  к  ней,  и Кора уже подумывала, не последовать ли
примеру Мери, но тут примчался на  мотоцикле  ассистент  режиссера,  который
принялся  кричать  на  Кору,  что  она влезла в кадр, а пленки так мало, что
снимают без дублей. Дракон приблизился, из него вылезли водители --  он  был
смонтирован на старом грузовике и вблизи совсем не походил на настоящего.
     Потом  они  выпили с режиссером, который жаловался на жизнь, на пленку,
на сценариста, на запившего актера  и  неудавшуюся  жизнь.  Он  боялся,  что
публика не по