омешать профессорам  соблазнять  невинных  первокурсниц.  Это  не  твой
случай, не так ли?
   - Дело не в том.
   - А в чем же? - Вивиан не отрывала от Касси пытливого взгляда. -  Что
побудило тебя, одного из лучших сотрудников кафедры, все бросить  именно
в тот день, когда комиссия утвердила тему  твоей  диссертации?  Ведь  ее
утвердили, Кассандра! Поздравляю тебя.
   - Спасибо, но  я  приняла  решение.  -  Касси  была  непоколебима.  -
Возможно,  я  буду  работать  над  этой  темой  в  каком-нибудь   другом
университете. Например, в Сиднее. Но из Эрлбери я уезжаю.
   - Мой тебе ответ: нет!
   Вивиан взяла со стола заявление, еще раз пробежала  текст  глазами  и
вдруг разорвала лист надвое. Затем еще раз пополам. И еще раз. А обрывки
бросила в корзину.
   Касси смотрела на нее широко открытыми глазами, не в силах поверить в
происходящее.
   - Никуда ты не уезжаешь.  -  Вивиан  торжествующе  улыбнулась.  -  По
крайней мере, до завтра.  Если  ты  не  передумаешь,  то  принесешь  мне
следующее заявление, и я его подпишу... Наверное. А сейчас иди  домой  и
успокойся. Сейчас ты не в том состоянии, чтобы принимать решения.
   Касси поднялась как во сне. Она действительно очень устала, бессонная
ночь измотала ее, о чем свидетельствовали темные тени под глазами.
   - Кстати, почему ты не отвечала на мои звонки? - в спину ей  спросила
Вивиан. - Я звонила тебе все воскресенье напролет.
   Касси вспомнила, что телефон действительно звонил раз  десять,  но  у
нее просто не было сил подняться и взять трубку.  Интуиция  подсказывала
ей, что это не Берт... А больше ни с кем она  разговаривать  не  хотела.
Точнее, не могла.
   - Что-то  вы  все  словно  с  цепи  сорвались,  -  продолжала  Вивиан
задумчиво, когда Касси уже взялась за ручку  двери.  -  Бертрам  Уорринг
тоже подал сегодня заявление об уходе. И кажется, его  приняли.  Неужели
вас настолько запугала мисс Розуолл, что вы решили бежать, не дожидаясь,
когда вас прогонят?
   Касси повернулась, не веря своим ушам.
   - Что?! Берт.., решил уволиться?
   - Да, он успел это сделать прежде тебя, - подтвердила Вивиан.  -  Это
не мой факультет, поэтому я не знаю подробностей. Но можешь зайти сейчас
на кафедру социологии и узнать.
   Через несколько минут Касси вышла из  дверей  гуманитарного  корпуса,
вся кипя от негодования. На кафедре социологии ей  сказали,  что  мистер
Уорринг подал заявление об увольнении еще с раннего  утра  и  декан  уже
подписал его.
   Ну уж нет! Она не даст Берту так поступить. Из  соображений  дурацкой
гордости этот человек решил поставить крест на своей карьере. Она  может
уехать в другой город и работать там над той же самой темой, но Берт  не
имеет такой возможности. Он привязан к Эрлбери  -  здесь  его  дом,  его
лошади, в конце концов, он только что привез сюда свою  сестру.  Значит,
уходя  из  университета,   он   уходит   из   науки   вообще.   А   ведь
преподавательская работа очень важна для  Берта.  Никто  не  знал  этого
лучше Касси, с которой за четыре года он провел немало вечеров, обсуждая
университетские дела. Берт всегда говорил, что  конный  спорт  дает  ему
деньги, а работа преподавателя  -  самоуважение,  осознание  собственной
значимости. И этим он хочет пожертвовать... Но ради чего?
   Уж  никак  не  ради  нее,  Кассандры  Росс.  Ведь  она  ему   глубоко
безразлична.
   Но Берт не безразличен ей! И она не должна  позволить  ему  совершить
самую большую ошибку в жизни.
   Касси замахала рукой, останавливая такси, и  назвала  водителю  адрес
конюшни Берта. Она почему-то была уверена, что найдет его там. Не  дома,
а именно там.
   Подав заявление об уходе, Берт сразу же отправился  на  конюшню.  Это
было единственное место, где он мог отвлечься от одолевающих его мыслей.
Сначала он оседлал Парада и отправился  в  манеж  -  брать  препятствия.
Дикая скачка и прыжки  успокоили  Берта,  и  позднее,  когда  он  ставил
жеребца в денник, руки его уже не дрожали.
   Парад был весь в мыле после быстрой  езды,  и  Берт  принес  ведро  и
щетки, чтобы помыть его. Он работал, стараясь думать только о  том,  что
делают его руки. Но, на его беду, все в конюшне напоминало  о  Касси.  О
том, как она стояла в этом самом деннике и целовала Парада в  горбоносую
морду. В  воздухе  витал  слабый  аромат  земляники.  Аромат  Касси,  не
выветрившийся с того раза...
   Берт закончил  мыть  жеребца,  хлопнул  его  по  лоснящемуся  боку  и
повернулся к выходу. Запах земляники - вот наваждение! - стал как  будто
сильнее. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от  него,  -  и  увидел...
Кассандру Росс.
   Она стояла совсем близко. Щеки ее  горели  от  гнева,  грудь  яростно
вздымалась. От неожиданности Берт выронил  ведро.  Из  него  с  грохотом
вывалились щетки и скребки.
   Берта от  Касси  отделяла  лишь  сетчатая  стена  денника.  С  бешено
колотящимся сердцем он открыл дверь, шагнув навстречу  молодой  женщине.
Нужно было что-то сказать. Но что?
   И приветствие, ставшее почти ритуальным за четыре года их знакомства,
сорвалось с его губ помимо воли:
   - Привет, солнышко.
   - Не смей меня так называть, Бертрам  Уорринг!  -  В  зеленых  глазах
Касси пылало бешенство. - Знаешь, что  ты  сейчас  сделаешь?  Поедешь  в
университет и заберешь свое проклятое заявление! Ты сделаешь это  сам  и
сию минуту. Иначе я своими руками тебя туда оттащу.
   Голос молодой женщины дрожал от гнева. Никогда еще Берт не  видел  ее
такой и подивился, насколько же она прекрасна! Глаза Касси сверкали, как
у валькирии.
   Берт машинально вытер ладони о джинсы. Более неподобающего  вида  для
разговора  в  деканате  трудно  было  представить.  В  одежде,  насквозь
пропахшей конюшней, самое время идти и обсуждать с администрацией что бы
то ни было!
   - Нет, Касси. - Он скрестил руки на  груди,  принимая  оборонительную
позицию с одной целью, - не поддаться ее чарам. Потому что больше  всего
ему хотелось схватить  ее,  гневную,  в  объятия  и  запечатать  ей  рот
поцелуем. - Нет, я никуда не пойду. Это вопрос решенный. Кроме того, мое
заявление уже принято.
   - Ты просто ищешь повода.
   - Вовсе нет. Повод и так налицо. Преподавание мешает  мне  углубленно
заниматься спортом, я начинаю терять форму.
   - Будь я круглой дурой, я бы  тебе  поверила!  Касси  сощурилась.  На
самом деле она была уже не такой разгневанной, как по дороге  сюда.  При
виде Берта половина ее ярости испарилась, настолько сильно она была рада
его видеть! Оказывается, она безумно соскучилась по нему всего  за  одни
короткие сутки и  теперь  даже  то,  как  он  встряхивает  волосами,  ее
радовало. Но молодая женщина не сдавалась.
   - Почему тебе ничто не мешало  целых  четыре  года,  и  вдруг  начало
мешать именно теперь?  И  почему  за  всю  неделю  ты  мне  ни  разу  не
позвонил?
   - Я ездил в Сидней - разбираться с опекунским советом.
   - И как?  -  Беспокойство  за  него  пересилило  накопившуюся  обиду.
Значит, Берт в самом деле был занят! А она, признаться, думала,  что  он
приказал Хейзл нарочно отвечать, что его нет дома, а  сам  в  это  время
сидел в кабинете и мстительно смеялся! - Ты их убедил?
   Берт кивнул, не скрывая торжества.
   - Я встретился с бабушкой Долорес. И имел с ней долгий разговор.
   - И что же сказала бабушка? Она  смирилась  с  твоим  существованием?
Или...
   - Мы с миссис Долорес отлично поговорили. На  самом  деле  ее  просто
волнует благополучие Хейзл, ведь это ее единственная внучка. Мне удалось
убедить миссис Гонсалес - это ее фамилия, - что  сестре  будет  со  мной
хорошо. Я постарался доказать ей, что наши интересы совпадают,  так  как
мы оба желаем Хейзл счастья.
   - Потрясающе! Она выслушала тебя и не выгнала за порог?
   - Более того, даже позволила  свозить  себя  в  ресторан  и  угостить
обедом, - улыбнулся Берт. -  Мой  путь  к  сердцу  старушки  лежал,  так
сказать, через желудок. И еще у нас  обнаружилось  общее  пристрастие  -
лошади. Выяснилось, что у ее отца была хорошая  конюшня.  Я  показал  ей
фотографии моих коней и пригласил как-нибудь заехать на них посмотреть.
   Да уж, этот  мужчина  мог  очаровать  воистину  кого  угодно!  Ничего
удивительного, что Касси тоже подпала под действие его обаяния.
   - Хорошо, что бабушка на твоей стороне, - заметила она. - Только  вот
тот случай в воскресенье... Он не повредил оформлению опекунства?
   - Мог  повредить.  -  Берт  серьезно  кивнул.  -  Но,  к  счастью,  в
опекунском совете работают взрослые  современные  люди.  Я  объяснил  им
ситуацию и приложил все старания,  доказывая,  что  подобное  впредь  не
повторится.
   Касси похолодела. Вот, значит, каковы  намерения  Берта  в  отношении
нее...
   - Так что  мы  с  Хейзл,  похоже,  открываем  в  нашей  жизни  чистую
страницу, - продолжал Берт тем временем. - Я буду  заниматься  лошадьми:
конюшня и уроки приносят  достаточно  денег,  чтобы  прокормить  меня  и
сестру. И я смогу уделять ей больше времени. Тем более что  она  растет,
вскоре у нее появится личная жизнь. Ей  будет  нужен  совет  брата...  И
может быть, защита.
   - А как насчет тебя?
   - Что - насчет меня?
   - Насчет твоей личной жизни. Ты решил вырвать эту страницу  из  твоей
жизни?
   Берт смотрел на нее молча, в глазах его застыло  странное  выражение.
Сейчас они казались не синими, а почти черными.
   - Нет, - наконец медленно произнес он, опираясь плечом о стену.  -  Я
не собираюсь ничего вырывать. А ты?
   - Я тоже. - Касси гордо выпрямилась. Она  не  имела  права  проявлять
свои эмоции, как бы ей ни хотелось заплакать. С этим надлежало подождать
до дому, там она останется одна и даст волю  чувствам.  А  на  глазах  у
Берта нужно держать марку. - Я на самом деле зашла  попрощаться.  Вивиан
обещала рассмотреть мое заявление об уходе.
   - Твое...что?
   - Заявление об уходе. Не одному тебе пришла эта замечательная  мысль.
Я увольняюсь из университета Эрлбери. Сначала поеду в  Сидней,  а  потом
попрошу отца подыскать мне небольшой колледж где-нибудь на окраине.  Так
что у тебя нет причин уходить с кафедры. Мне все равно, где работать над
диссертацией. А у тебя вся жизнь - в этом городе. Так что ты не должен -
терять место.
   Берт нахмурился.
   - Что за ерунда. Университет - это твоя территория. Я отлично проживу
и без него!
   Он стоял так близко, что Касси могла протянуть руку и прикоснуться  к
нему. Ей этого безумно хотелось  -  просто  провести  рукой  по  широкой
мужской груди, почувствовать, как бьется его сердце...
   - Кроме того, как я не могу остаться, зная, что ты уехала из-за меня?
И вообще для меня лучше пока повременить с преподаванием в университете.
Дело в том, что мне.., будет слишком больно ходить по  его  коридорам  и
вспоминать, как мы раньше шли по ним вдвоем.
   - О... - Вот и все, что могла выдавить из себя  Касси.  Как  плачевно
окончилась моя попытка поступить  благородно,  подумала  она.  Глаза  ее
затуманились, но молодая женщина все еще удержалась от слез.
   Берт по-своему понял ее вздох и горько усмехнулся.
   - Да, конечно, тебе трудно  это  понять.  Ну  и  не  пытайся.  Просто
оставайся где ты есть, а я больше не буду встречаться тебе на пути..,  и
мешать работать.
   - Берт, ты не понял, - чуть слышно произнесла Касси.
   Ей было так плохо, что  подкашивались  ноги,  и  она  прислонилась  к
стене. Не видеть Берта, лишиться его общества - эта мысль была настолько
ужасна, что у Касси закружилась голова.
   - Чего же я не понял на этот раз?
   - Работа тут ни при чем. - Она закрыла глаза. - Я  хотела  уехать  не
из-за работы... Из-за тебя. Потому что ты гораздо важнее.
   Повисшее между ними молчание казалось бесконечным и разрывало сердце.
Наконец Берт заговорил, и голос его звучал глухо:
   - Посмотри на меня, Касси.
   Молодая женщина медленно открыла глаза и встретилась с ним  взглядом.
Лошадь  в  соседнем   деннике   переступила   ногами,   тяжело,   совсем
по-человечески вздохнула.
   - Ты действительно имела в виду то, что сказала?
   - Да.
   Он судорожно перевел дыхание. Кажется, голова  у  него  кружилась  не
менее, чем у Касси.
   - Но  ведь  ты  всегда  ценила  карьеру  больше  всего.  Диссертация,
публикации, лекции - только об этом я и слышал от тебя все четыре года.
   - Предпочтения меняются. - Касси нашла в себе силы слабо  улыбнуться.
- Я, честное слово, думала, что работа для меня  важнее  всего...  Но  в
воскресенье поняла, что это не так.
   - В воскресенье?
   - Да, после того как  ты  ушел.  Мне  было  так  больно  тогда...  По
сравнению с этим любая неудача с диссертацией казалась мелочью. Тогда-то
я и поняла, что есть вещи важнее работы.
   Берт покачал головой.
   - Солнышко, ты не понимаешь, что говоришь.
   - Прекрасно понимаю.
   Внезапно Касси почувствовала прилив сил. Головокружение прекратилось,
будущее  представилось   ясным,   кристально-прозрачным.   Она   владела
ситуацией, и ключ был у нее в руках. Молодая женщина  улыбнулась  сквозь
слезы и шагнула к Берту.
   - Я не маленькая девочка, Берт. И не ледышка. Я женщина  и  прекрасно
понимаю, что со мной происходит. Я влюбилась в тебя, и, хотя мне больно,
любовь стоит этой боли.
   Берт ошеломленно поднял руку, словно желая прикоснуться к ней,  -  но
тут же опустил обратно.
   - Проклятье, Касси! Я даже не могу  дотронуться  до  тебя!  Ты  такая
чистая, а я только что возился с Парадом и весь насквозь пропитался  его
запахом. Как ты можешь любить парня, пропахшего конским потом?
   Касси  смотрела  на  него  долгим  взглядом.  Она  хотела   запомнить
возлюбленного  таким,  каким  он  был  сейчас:  растерянным,   пропахшим
лошадьми,  с  опилками  во  взъерошенных  волосах...  Самым  красивым  и
желанным мужчиной на свете.
   Потом она взяла его безвольно повисшую руку и прижала  ее  ладонью  к
своей груди. Берт дернулся всем  телом,  словно  через  него  пропустили
электрический разряд.
   - О, Касси...
   - Я люблю запах лошадей, - прошептала она, подходя к нему ближе. - Он
напоминает  мне  о  нашей  первой  ночи.  Он  напоминает  мне  о   самом
прекрасном, что было в моей жизни. О тебе.
   Берт, часто дыша, смотрел ей в  глаза.  Потом  губы  его  дрогнули  в
улыбке, и он обнял Касси.
   - Не могу поверить. Леди-Профессор в моих объятиях?
   - Нет, Берт, не Леди-Профессор. Это просто я, Касси.
   - Тогда пойдем. - Не выпуская ее из  объятий,  Берт  потянул  молодую
женщину за собой. - Ты пойдешь сама или мне взять тебя на руки?
   - Куда ты меня тащишь?
   - В подсобку. Ведь тебе так нравится запах лошадей!  А  я  больше  не
могу терпеть. Мне нужна.., брачная ночь.
   - Но сейчас день! - запротестовала Касси, упираясь. И только  тут  до
нее дошел смысл  сказанного  Бертом.  Она  изумленно  распахнула  глаза,
замирая. - Как ты сказал? Какая.., ночь?
   - Брачная, - повторил он, запуская руку в ее густые волосы. - Ах  да,
я забыл последовать ритуалу ухаживания. Сейчас, кажется,  нужно  сделать
предложение. Касси, я тебя люблю. Выходи за меня замуж!
   Она была так ошеломлена, что молчала. Берт тревожно поднял брови.
   - Ведь ты не собираешься мне отказать? Я тогда, наверное,  умру.  Мне
обязательно нужно увидеть тебя в белом платье.
   Слезы, так долго собиравшиеся пролиться, наконец заструились у нее по
щекам. Она сама не понимала, почему плачет, но не могла остановиться.
   Берт прижал ее лицо к своей груди, покрывая поцелуями маленькие кисти
ее рук. Касси что-то пробормотала.
   - Что, солнышко?
   - Ты же решил следовать ритуалам, - всхлипнула она, уже  улыбаясь.  -
Вот я и принимаю твое предложение как положено. Наверное, выйти замуж за
своего старого друга - это очень интересно.
   - Только твой отец меня убьет.
   - Думаю, ты с ним справишься.
   - Но он старше, - возразил Берт, прижимая ее к себе. - Я должен  буду
из уважения к старшему позволить ему меня убить!
   - Вряд ли он захочет сделать свою дочь вдовой, - утешила его  молодая
женщина.
   - Кстати, о родственниках, -  поспешно  продолжил  Берт.  -  Ведь  ты
помнишь, что у меня есть Хейзл? Мы с сестрой продаемся в  упаковке.  Два
Уорринга по цене одного.
   - Я всегда хотела  иметь  сестренку,  -  призналась  Касси,  блаженно
закрывая глаза.
   - Бедный я человек! Мне  придется  жить  под  одной  крышей  с  двумя
гениями, - вздохнул Берт.  -  А  если  у  нас  еще  к  тому  же  родятся
дети-вундеркинды..,  то  я  останусь  самым  глупым  в  семействе.  Буду
общаться на равных только с Парадом.
   - Зато ты останешься самым сильным, - поддразнила  его  Касси,  кладя
ладонь ему на бедро. - Ну что, сильный мужчина, ты в самом деле  сможешь
донести меня на руках отсюда до подсобки и не уронить?
   И уже по пути, обхватив Берта за шею, добавила игриво:
   - Тебе же нужно тренироваться.  Ведь  еще  придется  переносить  меня
через порог!

Глава 14

   - Стоп! Нельзя! Мама работает!
   Берт подхватил дочку у самых дверей  кабинета  Касси.  Малышка  Рози,
такая же рыжая, как мать, но с яркими  голубыми  глазами,  приготовилась
было недовольно захныкать. Несмотря на возраст, в этой двухлетней  крохе
уже проявлялись признаки упрямого характера. От  которого  из  родителей
она его унаследовала? Должно быть, от обоих...
   Но в этот критический миг дверь кабинета распахнулась.  И  на  пороге
предстала Касси в тапочках и в халате.
   - Уже можно, Берт. Я закончила мою норму на сегодня.
   Рози, поняв, о чем идет речь, радостно потянулась к матери,  и  Касси
взяла ее из рук мужа. Девочка  сразу  завладела  материнскими  очками  и
попыталась примерить их на себя.
   - Берт, ты посмотришь, что я написала? - спросила Касси,  сражаясь  с
дочерью за право носить очки. - Я никогда не уверена в моем  стиле,  мне
кажется, он суховат. А это все  же  открытая  лекция,  а  не  доклад  на
кафедре.
   - И с чего ты взяла,  что  стоит  ориентироваться  на  вкус  простого
владельца конюшни? -  осведомился  Берт,  однако  немало  польщенный.  -
Может, тебе лучше попросить Хейзл? Это же она у нас гений...
   - Хейзл куда-то укатила с  друзьями.  А  ты  хотя  бы  под  рукой,  -
улыбнулась  Касси.  -  Кроме  того,  во  всем  остальном  у  тебя   вкус
безупречный. Например, в выборе друзей и близких. Или.., ну, в общем, во
всем.
   - Хорошо, я посмотрю.
   Берт вошел в ее кабинет и склонился над пишущей машинкой, из  которой
торчал лист бумаги. Еще несколько листков с отпечатанным текстом  лежало
рядом аккуратной стопкой.
   Он взял верхний. Касси обычно печатала начисто, избегая черновиков.

   Доктор Кассандра Росс-Уорринг, университет Эрлбери

   Перед  началом  этой  лекции  я  хотела  бы  сказать  несколько  слов
благодарности. Моя  столь  нашумевшая  книга  "Таинство  любви:  ритуалы
ухаживания" обязана своим успехом стараниям близких мне людей. Среди них
в  первую  очередь  я  хотела  бы  назвать  доктора  Вивиан  Саммер   из
университета Эрлбери. Доктор Саммер очень многое сделала для утверждения
темы  диссертации,  которая  открыла  передо  мной  огромное  поле   для
исследований. И во-вторых, я благодарю моего  мужа,  Бертрама  Уорринга.
Только его заботами эта книга получилась живой и яркой, именно он, можно
сказать, в свое время посвятил меня в таинство любви...

   На  сердце  Берта  потеплело,  как  будто  туда  проник  луч  солнца.
Почувствовав за спиной движение, он обернулся. Это была Касси, выжидающе
смотрящая на него. Малышка Рози увлеченно ползала по ковру возле ее  ног
и останавливалась только, чтобы подергать мать за одежду.
   - Ну как?  -  спросила  Касси  заинтересованно.  Мнение  мужа  всегда
волновало ее больше, чем любая научная критика.
   - Весьма неплохо. - Берт важно кивнул. -Особенно в той части, которая
касается меня.
   - Интересно, почему это  мужчины  столь  самовлюбленные  создания?  -
фыркнула его жена, стараясь не расхохотаться. - Я,  пожалуй,  напишу  об
этом следующую книгу "Мужское самолюбие в мировой истории".
   - Как социолог, я тебе скажу, солнышко,  что  количество  самолюби