она.  -  Не
имеющая никакого отношения ни к тебе, ни к нам.
   - Иди сюда, - позвал ее Боб.
   Пи Джей заколебалась. Ей не хотелось рассказывать о посещении  врача,
но, видимо, придется сообщить, что в понедельник ее не будет на  работе,
скажет, что заболела.
   Но о какой болезни может идти речь, если в понедельник ее ждет  самое
крупное повышение по службе! Ерунда какая-то. Пи Джей подошла к дивану и
бессильно опустилась на него.
   - Какая проблема? - голосом, полным участия, спросил Боб.
   - Я... - Пи Джей несколько секунд молчала.  Что  же  придумать?  -  В
понедельник меня не будет на работе, - наконец произнесла она.
   Боб расхохотался.
   - Только не говори мне, что тебе позвонили Хансен и Хобарт и сообщили
об увольнении.
   - Это не смешно.
   - И то, что ты плетешь, тоже. Ну-ка признавайся, что у тебя случилось
в период с обеда до  конца  дня!  Почему  тебя  не  будет  на  работе  в
понедельник?
   Пи Джей села, поджав  под  себя  ногу,  и  откинула  с  лица  волосы.
Интересно, догадывается ли Боб, что она уже несколько лет красит волосы,
чтобы скрыть седину,  добиваясь  восхитительного  каштанового  отлива  -
природного цвета ее волос?
   - У меня свидание, которое я не могу отменить. Пока это  все,  что  я
могу тебе сказать.
   Положив руки на колени, не мигая, Боб уставился на ковер, лежавший на
полу.
   - Что за свидание?
   Пи Джей ласково коснулась рукой его колена.
   - Прошу тебя, Боб, не расспрашивай, мне сейчас  не  хочется  об  этом
говорить.
   Он поднял голову.
   - С тобой все в порядке?
   Она лишь кивнула, говорить не могла, боялась расплакаться.
   - Пи Джей, я ведь не посторонний  человек,  не  просто  любовник.  Ты
знаешь, что небезразлична мне.
   Она снова кивнула.
   - Я хочу знать, что происходит. - Внезапно он рассмеялся. - Ведь если
что-то не так, я имею право знать.
   А если ты и дальше будешь держать меня  в  неведении,  воображение  у
меня разыграется и я напридумываю черт знает что.
   Внезапно раздался звонок в дверь.
   - Это привратник, - сказала Пи Джей, радуясь временной передышке.
   - Ты кого-нибудь ждешь? - спросил Боб голосом, лишенным участия.
   - Нет, - уверенно сказала Пи Джей и, поднявшись с дивана,  подошла  к
переговорному устройству.
   - Хоть не сказала: "Слава Богу, кто-то пришел", и на том  спасибо,  -
попытался пошутить Боб.
   Пи Джей нажала кнопку на стене.
   - Слушаю, Вольтер.
   - Мисс Дэвис, к вам какая-то дама.
   - Кто?
   - Ее зовут миссис Ренделл. Джессика Ренделл.
   Пи Джей нахмурилась. С таким именем она никого не знала.
   На другом конце послышались отдаленные голоса, потом  опять  раздался
ясный голос Вольтера:
   - Говорит, что вы знаете ее как Джессику Бейтс. Из Ларчвуд-Холла.
   Пи Джей похолодела. Ноги подкосились, но память тут же перенесла ее в
прошлое. Джесс Бейтс. Ларчвуд-Холл.
   Она сама - двадцатилетняя девушка. Мать.
   Отец. Его нежность, такая родная, уже полузабытая улыбка.
   Ребенок. О Господи, ребенок...
   Прислонившись к стене, она хватала открытым ртом воздух и  продолжала
нажимать кнопку. Боб подскочил к ней, обнял за плечи.
   - С тобой все в порядке?
   Пи Джей обернулась.
   - Что?
   - Ты кричала, -  пояснил  он.  -  Пи  Джей,  ради  Бога,  скажи,  что
происходит!
   Она покачала головой.
   - Сейчас не самое удачное время, - хриплым голосом ответила она Бобу.
   В переговорном устройстве что-то щелкнуло.
   - Пи Джей, - послышался женский голос. - Я только на минутку, открой,
пожалуйста, дверь.
   Пи Джей  взглянула  на  Боба,  пытаясь  остановить  мечущиеся  мысли.
Коснулась  рукой  правой  груди.  Ну  почему  все   свалилось   на   нее
одновременно?
   Дотянувшись до кнопки, Боб сам нажал на нее.
   - Попозже, - бросил он.
   Пи Джей почувствовала, что еще немного, и она упадет в обморок. Джесс
Бейтс здесь... После стольких лет... Может, Джесс больна? "Да нет же,  -
тут же отбросила Пи Джей эту мысль. - Это я  больна!"  Но  может,  Джесс
нуждается в ее помощи? Пи Джей ощутила, как  в  ней  просыпается  теплое
чувство, сродни нежности. Они были  вместе  в  самый  черный  период  их
жизни, делили радости и горести.
   "Если бы я еще верила в Бога,  -  подумала  Пи  Джей,  -  я  была  бы
убеждена, что это он посылает ко мне сейчас Джесс, чтобы помочь мне, это
он возвращает мне подругу..."
   Порывисто повернувшись к переговорному устройству, Пи Джей нажала  на
кнопку.
   - Вольтер! - позвала она.
   - Да, мэм?
   - Эта женщина все еще здесь?
   - Она ушла, мэм.
   - Догони ее, - попросила она. - И пришли ее ко мне.
   Проскользнув мимо Боба, она вернулась в гостиную.
   - А тебя я прошу уйти, - сказала она ему.
   - Что? - изумился он.
   - Ну пожалуйста, Боб. Со  мной  правда  все  в  порядке.  -  Пи  Джей
старалась говорить убедительно. - Джесс -  моя  старая  подруга.  И  мне
хотелось бы увидеться с ней наедине.
   Боб провел рукой по редеющим волосам.
   - Бог мой, - наконец вымолвил он. - Что здесь происходит?
   - Ничего, Боб.  Пожалуйста,  поверь.  Просто  у  меня  было  паршивое
настроение. Пообщаюсь с Джесс, и оно улучшится,  я  в  этом  уверена.  А
теперь, прошу тебя, уходи.
   - Ты мне позвонишь?
   Голос у него был как у провинившегося мальчика.
   - Ну конечно.
   Он шагнул к ней, обнял. Она позволила себя  поцеловать,  потом  резко
высвободилась.
   - Прошу тебя, иди. Мне еще нужно одеться и  соорудить  хоть  какое-то
подобие прически до того, как она поднимется.
   Дрожь в коленках исчезла. Теперь Пи Джей охватило почти  восторженное
чувство. Скоро она увидит Джесс! Как давно они не виделись! Да, но зачем
она приехала?
   - Иди одевайся, - сказал Боб. - Я подожду.
   Пи Джей побежала в спальню. Боб последовал за ней.
   - Может, ты хоть скажешь, кто она? - требовательным  голосом  спросил
он.
   - Я тебе уже сказала, - ответила Пи Джей,  открывая  стенной  шкаф  и
быстро просматривая его содержимое. - Подруга столетней давности.
   Она надела брючный костюм цвета слоновой кости и  проскользнула  мимо
Боба в ванную. Схватив  с  полки  щетку,  она  провела  ею  по  волосам,
посмотрела внимательно в зеркало на макияж.
   Рядом со своим лицом она увидела в зеркале отражение Боба. В руке  он
держал что-то маленькое и кругленькое.
   - Что это? - с недоумением спросил он.
   - Что?
   Пи Джей обернулась. На ладони у Боба лежал ватный  шарик,  измазанный
кровью. У нее перехватило дыхание.
   Должно быть, выпал, когда она снимала халат. Она опять  посмотрела  в
зеркало. "Вот еще! Стану я перед ним отчитываться!" - рассердилась  она,
взбивая волосы.
   - По-моему, вата,  которой  зажимают  ранку  после  забора  крови  на
анализ, - задумчиво произнес он.
   - Так оно и есть.
   Схватив соболью кисточку, Пи Джей принялась наносить на щеки румяна.
   - Мне казалось, ты сдавала анализы несколько дней назад.
   Пи Джей пожала плечами.
   - Ну да. Наверное, выпала из шкафа.
   Голос ее звучал уверенно,  но  сердце  отчаянно  колотилось.  Она  не
хотела рассказывать  Бобу,  пока  не  хотела,  а  возможно,  никогда  не
расскажет, это не его дело. Она опять глянула  в  зеркало.  Он  все  еще
рассматривал ватный шарик.
   - Сто лет не  видела  Джесс,  -  весело  проговорила  она.  -  Ужасно
интересно, какой она стала.
   Он скомкал ватку и выбросил ее в мусорное ведро. Пи Джей вздохнула  с
облегчением.
   - Вы вместе учились в колледже?
   - Нет, но познакомились, когда я там училась.
   - Расскажи мне о ней.
   Пи  Джей  сняла  крышечку   с   помады.   Тщательно   накрасив   губы
ярко-оранжевым цветом, она улыбнулась своему отражению в зеркале  и  тут
же подумала, что не улыбалась с обеда. Бросившись к Бобу, взъерошила ему
волосы.
   - Вон! - с притворной яростью крикнула она. - Вон из  моего  дома!  Я
тебе позвоню позже.
   Она вытолкала его  из  спальни  в  гостиную.  В  это  время  в  дверь
позвонили.
   - Позволь по крайней  мере  взглянуть  на  женщину,  которой  удалось
вернуть тебе хорошее настроение.
   Дотронувшись рукой до его щеки, Пи Джей быстро чмокнула его.
   - Со мной все в порядке, правда. - В этот момент Пи Джей и сама почти
поверила своим словам. - Не  беспокойся  обо  мне,  я  тебе  обязательно
позвоню позже.
   Они вместе  подошли  к  входной  двери.  Задержав  дыхание,  Пи  Джей
распахнула ее.
   На пороге стояла Джессика Бейтс,  хрупкая  и  изящная,  как  девочка,
точно такая, какой была раньше. Те же светлые волосы, слегка  выпирающие
скулы.
   - Пи Джей... - прошептала она. -  Бог  мой!  Я  бы  тебя  узнала  где
угодно.
   - Джесс... - едва слышно проговорила Пи Джей, внезапно теряясь.
   Секунду она стояла, не  двигаясь,  приходя  в  себя,  затем  раскрыла
объятия.
   - Как я рада тебя видеть!
   Женщины обнялись. Боб деликатно покашлял.
   - Прошу прощения, дамы, я как раз собирался уходить.
   - Ой! - воскликнула Джесс. - Извините за вторжение...
   - Все в порядке, - перебила ее Пи Джей. - Познакомься, это Боб.
   - Очень приятно, - проговорил Боб и, сделав жест, будто  приподнимает
шляпу, поклонился Пи Джей. - Позвони мне позже.
   Дверь за ним закрылась. Пи Джей повернулась к Джесс.
   - Муж? - спросила та.
   - Что? Да нет. Я не замужем. Боб просто друг.
   - Хороший друг? - шутливо спросила Джесс.
   - Еще какой! - рассмеялась Пи Джей. - Ну что же ты стоишь? Входи.
   Обняв Джесс за талию, она провела ее в гостиную.
   - Что  тебе  приготовить?  Кофе?  Чай?  А  может,  хочешь  что-нибудь
выпить?
   Джесс присела на диван, на то же место, где сидела Пи Джей,  чувствуя
себя одинокой, испуганной.
   - Выпить было бы здорово. У тебя есть вино?
   Пи Джей направилась к  бару,  отбросив  мысли  о  сегодняшнем  дне  и
предстоящем понедельнике.
   - Ты, Джесс, отлично выглядишь, - заметила она, доставая  бутылку  из
маленького холодильника. - Замужем?
   - Да. Уже двадцать лет. У меня трое детей.
   - Ого! - присвистнула Пи Джей, наливая вино в  бокалы  из  тончайшего
хрусталя.
   - А ты разошлась? - спросила Джесс.
   Пи Джей подошла с двумя бокалами к  дивану,  села  рядом  с  Джесс  и
протянула один ей.
   - Нет, - ответила она. - Я не была замужем.
   - Ни за что не поверю! - воскликнула Джесс, отхлебнув глоток вина.  -
Это ты-то, которая в отличие от нас могла заполучить любого мужчину!
   Пи Джей тоже сделала глоток и взглянула на Джесс.
   Когда-то это было юное создание, почти ребенок, а  теперь  перед  ней
сидела уверенная в себе женщина, жена, мать. И вдруг теперешняя Пи Джей,
преуспевающий  дизайнер,  без  пяти  минут   директор   фирмы,   куда-то
испарилась. Ее  место  заняла  молоденькая  двадцатилетняя  девушка,  не
уверенная ни в себе, ни в будущем. Внезапно ей  захотелось  узнать  цель
появления этой женщины.
   - Спасибо за комплимент. Похоже, мне так и не  удалось  найти  своего
любимого и единственного. - Она поставила бокал на столик. - Скажи  мне,
Джесс, как ты нашла меня? И что привело тебя сюда?
   - Твоя мама дала мне твой адрес, а ее я нашла через мисс Тейлор.
   - Мисс Тейлор?
   Память опять перенесла Пи Джей  на  двадцать  лет  назад.  Перед  ней
возник образ  хозяйки  пансионата:  ярко-красные  губы,  запах  лаванды,
желтые пальцы заядлой курильщицы. Вдруг Пи Джей почувствовала боль.  Она
металась в ней, как  зверь  в  клетке.  Мисс  Тейлор...  Ларчвуд-Холл...
Машинально Пи Джей положила руку на живот.
   - У тебя больше не было детей? - участливо спросила Джесс.
   - Нет.
   - Плохо.
   Пи Джей встала и подошла к репродукции Моне. Она опять  сдвинулась  с
места! Ну почему она никогда не висит ровно?
   - Твоя мама сказала, что ты художница.
   Пи Джей пожала плечами.
   - Вернее, дизайнер.
   Она хотела сказать, что в  ближайшие  дни  станет  во  главе  крупной
фирмы, но что-то остановило ее. Вся жизнь вдруг показалась ей  ничтожной
и не заслуживающей внимания.
   - Значит, ты поступила в колледж после... - Джесс помялась,  -  после
Ларчвуда?
   Пи Джей кивнула и вернулась на диван.
   - В Чикагский художественный институт.
   - Ты просто молодец, - заметила Джесс,  обведя  восхищенным  взглядом
комнату.
   Пи Джей сделала еще глоток.
   - Что привело тебя сюда, Джесс? - спросила она опять.
   Джесс закрыла глаза. Только сейчас Пи Джей обратила внимание, что она
так же изысканно одета и по-прежнему носит массивное  золотое  кольцо  с
бриллиантами и изумрудом. Если бы не  едва  уловимый  налет  взрослости,
Джесс была бы все та же пятнадцатилетняя девочка из 1968 года, такая  же
наивная, потерянная и печальная. "Странно, - подумала Пи Джей,  -  когда
вспоминаешь о каком-то человеке, почему-то всегда  представляешь  его  в
том отрезке времени, в котором хорошо его знал".
   - Я виделась со Сьюзен, - прервала ее размышления Джесс.
   - Со Сьюзен?
   Перед Пи Джей тотчас же возник образ высокой, суровой на вид девушки,
которая постоянно ходила, уткнувшись носом в книжку,  и  которая  своими
грубоватыми манерами отпугивала от себя окружающих.
   - О Боже... - прошептала она. - И как у нее дела?
   - Похоже, отлично. Преподает в колледже. Разведена.
   Воспитывает сына.
   Пи Джей провела пальцем по краю бокала.
   - Тогда, в Ларчвуде, у нее ведь тоже родился сын? - тихонько спросила
она.
   Джесс кивнула.
   Пи Джей откинулась на спинку дивана.
   - Моему сыну в этом году уже двадцать пять.
   - И моей дочке тоже, - подхватила Джесс, но Пи Джей ее не слушала.
   Она  думала  о  своем  сыне,  от  которого  отказалась.   Много   лет
потребовалось, чтобы вытравить  воспоминания  о  нем  из  своей  памяти.
Однако временами она мысленно возвращалась к нему. И  почему-то  всегда,
вспоминая сына, она вспоминала своего отца.  Чтобы  выжить,  чтобы  быть
сильной, ей не следовало бы этого делать.
   - Я хочу, чтобы мы встретились, - сказала Джесс.
   Подняв голову, Пи Джей взглянула ей в глаза.
   - Со Сьюзен? Бог мой, Джесс, стоит ли? Она и тогда общительностью  не
отличалась. - Она улыбнулась. - В то время мы твердо  знали,  что  когда
все будет позади, мы больше никогда не увидимся.
   Джесс поставила на столик свой бокал и повертела кольцо.
   - Со Сьюзен, с тобой, со  мной,  -  пропустив  мимо  ушей  ее  слова,
заметила она. - И с Джинни. Если она, конечно, приедет.
   - С Джинни?
   - И с нашими детьми.
   - Что? - поразилась Пи Джей.
   - В субботу, шестнадцатого октября, в Ларчвуд-Холле.
   Пи Джей нервно рассмеялась.
   - Ты шутишь, Джесс? - Однако, взглянув Джесс в лицо, поняла,  что  та
говорит совершенно серьезно. - Зачем  все  это?  -  Голос  ее  прозвучал
громче, чем ей хотелось бы.
   - По-моему, пришло время, - последовал спокойный ответ.
   В  комнате  воцарилась  напряженная  тишина.  Пи  Джей  взглянула  на
репродукцию Моне: размытые краски, неясные образы, нечеткие, как память.
   - Это не мой сын, - услышала она собственный голос. -  Я  отдала  его
чужой женщине и примирилась с этим много лет назад.
   Джесс не отрываясь смотрела ей в глаза,  словно  хотела  пронзить  ее
взглядом.
   - Разве, Пи Джей?
   Пи Джей вспомнила о бессонных ночах, проведенных в  одиночестве.  Она
любила свою работу, получала от  нее  полное  удовлетворение.  Но  когда
оставалась наедине  со  своими  мыслями,  когда  комната  погружалась  в
темноту и сон ускользал от нее, Пи Джей чувствовала устрашающую пустоту.
И тогда она начинала думать о смысле жизни, о сыне. Она осознавала,  что
не просто отказалась от  ребенка,  а  пожертвовала  своим  незаслуженным
счастьем.
   - Нет, - честно призналась она. - Нет. В глубине души я не смирилась.
   - Такты приедешь? - голосом, полным участия, спросила Джесс. -  Может
быть, увидишься со своим сыном.
   Внезапно Пи Джей вспомнила о предстоящем понедельнике, и  тень  легла
на ее лицо.
   - Это не так просто, - с трудом  проговорила  она.  -  В  моей  жизни
сейчас возникли некоторые осложнения.
   - Какие могут быть осложнения? Ты не замужем, детей у тебя нет.
   - Это верно...
   - Не из-за матери же! Она ведь  живет  в  двухстах  милях  отсюда.  И
никогда не узнает.
   "Вот уж о ком и мысли не было", - усмехнулась Пи Джей.
   - Нет, - согласилась она. - Не из-за матери.
   - Тогда почему? Что может тебе помешать?
   Теперь бы рассказать Джесс о предстоящей биопсии, о том,  что  меньше
чем через семьдесят два часа ей, возможно, отнимут  грудь.  Самое  время
сказать об этом вслух Джесс.
   Именно ей можно выложить все без утайки. Много  лет  назад  они  были
дружны, ей она всегда доверяла. Вот и сейчас бы сказать...
   - Неужели тебе не хочется его увидеть? - спросила Джесс.
   Пи Джей поняла - момент упущен. Джесс не знала ее, вернее, знала лишь
с одной стороны. Для нее она  была  по-прежнему  двадцатилетней  молодой
женщиной, родившей ребенка без мужа, а не преуспевающим дизайнером,  без
пяти  минут  директором  агентства,  перед   которой   маячит   грустная
перспектива закончить свою жизнь в одиночестве.
   Но если она увидится со своим сыном, она уже не будет одна.
   Сын... Частичка ее самой... Плоть от плоти...
   А может, и вправду пришло время  заполнить  пустоту,  с  которой  она
примирилась много лет  назад?  Сыну  уже  почти  двадцать  пять.  Совсем
взрослый мужчина. Конечно, никто ее не  заставляет  быть  ему  настоящей
матерью. Никто не просит любить его, если она сама того не желает, да  и
ему вовсе не обязательно любить ее.
   - Да, - услышала Пи Джей свой собственный голос. -  Мне  хочется  его
увидеть.
   Джесс встала.
   - Значит, в субботу, шестнадцатого октября, -  повторила  она.  -  Мы
встречаемся в двенадцать, дети подъедут к  часу,  если  захотят  с  нами
увидеться.
   Пи Джей тоже встала. Ноги слегка дрожали, и ей пришлось опереться  на
подлокотник дивана. Отчего ей вдруг стало  легко  и  весело?  А  как  же
иначе! Ведь теперь у нее появилась новая  цель  в  жизни.  К  черту  эту
дурацкую биопсию!
   - Думаю, дети захотят с  нами  встретиться,  -  сказала  она.  -  Все
приедут.
   - Поживем - увидим, - ответила Джесс, направляясь к двери.
   Дверь захлопнулась. Пи Джей улыбнулась: ее ждет самое крупное событие
в жизни - встреча с сыном. В понедельник  она  сделает  биопсию,  и  все
окажется в порядке - она в этом уверена. И тогда с легким сердцем  можно
будет послать докторов ко всем чертям.
 
Глава четвертая 
 
Пятница, 17 сентября 
 
ДЖИННИ 
 
   Облокотившись о белый рояль, она  сбросила  серебристую  туфельку  на
высоком каблуке и слегка согнула ногу в колене,  вполне  осознавая,  что
при  этом  движении  ярко-розовое  платье  без  бретелек   еще   сильнее
подчеркивает     ее     соблазнительную      фигуру.      Но      Джинни
Стивенс-Роузен-Смит-Левескью-Эдвардс демонстрировала свои прелести вовсе
не своей собеседнице - даме средних лет с платиновыми волосами, стоявшей
рядом и успевшей замучить ее светской беседой, без которой немыслима  ни
одна вечеринка. Вовсе нет! Для этой цели Джинни подыскала объект получше
- бармена с обширным задом, который стоял  на  другом  конце  просторной
гостиной и пожирал ее глазами.
   Она смотрела на него,  облизывая  в  то  же  время  ободок  бокала  с
мартини. Глаза их встретились.
   - А сколько у вас детей? - допытывалась дама.
   Джинни пришлось посмотреть на нее.
   - Двое, это дети мужа.
   "Сколько она еще будет мне докучать?"
   - Тогда вы понимаете, что я имею в виду.
   "Как же! - раздраженно подумала  Джинни.  -  Я  вообще  ни  слова  не
слышала из твоей болтовни".
   - А сколько им лет?
   - Брэду - тридцать, Джоди - двадцать восемь.
   -  Неужели!  -   воскликнула   почтенная   дама,   коснувшись   рукой
бриллиантового колье. - Да они почти ваши ровесники!
   - Вы мне льстите, - улыбнулась Джинни, про себя  обругав  собеседницу
последними словами.
   - А чем они занимаются?
   Джинни вздохнула.
   - Брэд работает на телестудии, а Джоди - в реабилитационном центре.
   Это был стандартный ответ, которым они с Джейком пользовались  всякий
раз, когда речь заходила о детях. Насколько им