строгое лицо и услышала сухое "доброе утро, мисс Трент".
   Он выглядел так, будто всю ночь провел на ногах; и Абигайль посчитала это
единственной причиной его холодного выражения лица. На вопросы о результатах
детских анализов она, волнуясь, отвечала  отрывистым  голосом.  Может  быть,
если бы Хенк вышел... Но Хенк не ушел; он хотел уйти  в  другую  палату,  но
профессор попросил его остаться, поэтому Абигайль растерялась  и  не  знала,
что сказать.
   После бессонной ночи мысли ее кружились и становились  похожими  на  сон,
они не поддавались контролю, ей казалось, она могла бы дать ему понять,  что
не все женщины такие, как его бывшая жена. Она сомневалась  в  том,  что  он
питал к ней нежные чувства - может быть, чувство благодарности  или  чувство
дружбы, которое закончится после ее возвращения в Англию. Лишь на  мгновение
ей показалось, что он был, сам того не желая, немного влюблен в нее.
   Абигайль грустно посмотрела на  него  после  вежливого  "до  свидания"  и
убедилась, что вероятность того, что он испытывал к ней нежные чувства, была
очень мала, а скорее ее не было вообще. Она взяла  малыша  Янти  на  руки  и
положила на весы. Малыш прибавлял в  весе  и  стал  значительно  лучше  себя
чувствовать. Он улыбнулся, она вслух сказала:
   - Профессор  собирается  уволить  меня,  дорогой  малыш.  Даю  голову  на
отсечение, одно из двух: или он положил глаз  на  какую-нибудь  блондинку  и
хочет убрать меня с дороги, или я раздражаю его.
   Она была конечно же права. Они не виделись следующие  два  дня.  Лишь  на
третий он зашел во время ее дежурства  с  Хенком  и  медсестрой  Рицмой.  Он
быстро осмотрел детей, затем сказал Абигайль:
   - Спасибо. Я должен поблагодарить вас за помощь, вы прекрасно поработали.
Можете уехать завтра в полдень.
   Абигайль ждала этих слов, и то,  что  случилось,  было  не  так  для  нее
неожиданно. Она сухо ответила:
   - Это меня вполне устраивает, спасибо, сэр. - Взглянув на него,  Абигайль
нашла силы улыбнуться.
   Профессор пристально смотрел на  нее  задумчивым  взглядом.  Встретив  ее
взгляд, торопливо проговорил:
   - До свидания, сестра Трент. - Протянул руку, она пожала ее и  вспомнила,
как он держал ее руку на концерте! Она вновь улыбнулась.
   Миссис Маклин была очень удивлена ее внезапным отъездом. Она взволнованно
проговорила:
   - Я думала, что вы  поживете  в  Амстердаме  несколько  недель  или  даже
месяцев. Я предполагала, что вы не останетесь навсегда работать в  больнице,
но у Доминика очень много частных больных, и он всегда жалуется, что  трудно
найти медсестру, которая бы ухаживала за ними  дома.  Вы  не  ошиблись,  моя
дорогая?
   - Нет, я была готова к этому, по крайней мере последние два дня  я  ждала
этого.
   - С тех пор как мы были на концерте, - вставила миссис Маклин.
   - Да, пожалуй. - Абигайль поднялась со стула. - Если я уеду в полдень, то
смогу вернуться в Англию ночным пароходом, если мне повезет с билетом.
   Было бы хорошо  поспать,  чтобы  сразу  по  прибытии  в  Лондон  пойти  в
агентство. Абигайль поднялась в свою комнату и стала  упаковывать  вещи.  Ей
хотелось плакать, но на это не  было  времени;  ей  необходимо  еще  увидеть
Болли, взять билет и попрощаться с профессором де  Витом,  а  что  толку  от
слез? Она завернула коричневое бархатное платье в наспех  собранный  узел  с
одеждой и положила его в дорожный чемодан. Она не думала,  что  когда-нибудь
наденет его, а розовое платье аккуратно завернула в кусок ткани  и  положила
под форму. "Жаль, - сказала она сама себе, - что я не могу спрятать  так  же
легко и надежно свои мысли".
   Абигайль уехала на следующий день, попрощавшись с сестрой Рицмой, которая
пожелала ей всего хорошего и попросила у нее адрес для того, чтобы  прислать
рекомендации, если ее помощь потребуется.
   Абигайль назвала адрес агентства, и, когда сестра Рицма сказала,  что  ей
нужен домашний адрес, Абигайль ответила, что у нее нет дома. Сестра Рицма  с
жалостью посмотрела на нее. Абигайль попросила выдать ей зарплату.
   Ее   собеседница   встревожилась.   Оказывается,   никаких   распоряжений
относительно ее зарплаты от профессора не было, и сестра Рицма была уверена,
что профессор уже заплатил Абигайль.
   -  Пойдемте  к  профессору,  сестра  Трент,  -  он   сейчас   в   комнате
консультантов.
   Абигайль рассердилась:  почему  она  должна  ходить  выпрашивать  у  него
заработанные ею деньги? У нее оставались деньги, чтобы добраться до Лондона;
она как-нибудь устроится, потом он конечно же  пришлет  зарплату.  "В  любом
случае, - успокаивала себя Абигайль, - деньги миссис Морган уже должны  быть
в агентстве". Оставался только Боллингер. Старик был удивлен ее рассказом.
   - Мне не нравится ваша затея, мисс Абби.
   - Но, Болли, - ответила она радостным голосом, - мы же  решили  с  тобой,
что так будет лучше, помнишь? Все будет хорошо,  мне  повезет,  я  сразу  же
найду работу. Я буду более спокойна, если  буду  знать,  что  ты  останешься
здесь, пока я устраиваю свои дела. Я должна ехать, дорогой Болли.  Приеду  и
сразу же напишу тебе, обещаю.
   Они  крепко  обнялись,  она  попрощалась  с  Анни  и  Колоссом  и   зашла
попрощаться к профессору де Виту. В отличие от Боллингера, старый  профессор
не был удивлен, узнав о том, что она уезжает.
   - Это естественный ход событий, - прокомментировал он ее сообщение.
   На вопрос о том, что он имеет в виду, он ответил, что скоро она сама  все
узнает. Абигайль улыбнулась и решила, что он вообще ничего не имел  в  виду:
он был стар и иногда говорил странные вещи. Поцеловала его на прощанье.
   Теплоход отправлялся поздно вечером. У Абигайль оставалось  еще  довольно
много времени, когда она вернулась к миссис Маклин. Она пила  чай  с  миссис
Маклин, которая была искренне расстроена тем, что девушка уезжает, и немного
успокоилась, только когда Абигайль пообещала вернуться.
   - Если я приехала один раз, то почему же я не  смогу  приехать  снова,  -
говорила Абигайль, зная, что никогда не вернется  в  Амстердам,  потому  что
опять встретится с профессором, а для  нее  это  невыносимо.  "Окончательный
разрыв, - говорила она себе, - будет самым лучшим лекарством от  безответной
любви".
   Она убрала посуду, затем с наигранной радостью болтала с  миссис  Маклин.
Абигайль отказалась от предложения Болли проводить ее. Она  не  допускала  и
мысли о том, что старый Болли будет возвращаться темным холодным вечером. Ей
надо взять такси. Она уже собралась уходить, когда в дверь позвонили. Пришел
профессор ван Вийкелен. Выглядел он более раздражительным,  чем  обычно.  Он
сказал, что хотел бы проводить Абигайль на теплоход, но  у  него  через  час
операция. Поэтому он проводит ее только до вокзала.
   Абигайль   рассердилась.   Как   он   мог   подумать,   что   она   такая
неприспособленная!  Кроме  того,  они  уже  попрощались,  правда,  не  очень
дружелюбно, но попрощались. И вот он опять пришел.
   - Пожалуйста, не беспокойтесь, - всего лишь смогла сказать Абигайль.
   - Мне как раз по пути, - равнодушно заметил профессор и, взяв ее за руку,
подвел к вошедшей миссис Маклин.
   Профессор поздоровался и спокойно сказал:
   - Я говорил Абигайль, что через пять минут мы должны отправляться.
   "Все ясно, - подумала Абигайль, - сейчас он хочет склонить меня  на  свою
сторону..." Вслух же произнесла:
   - Я очень вам благодарна.
   Таким же тоном она  разговаривала  с  ним  в  палате.  Она  обрадовалась,
заметив, как он вздрогнул, и повеселела еще больше от мысли о том, что ей не
надо тратить деньги на такси. Она тепло попрощалась с миссис Маклин и  пошла
к ожидающей их машине. Они сели. Ван  Вийкелен,  тщательно  подбирая  слова,
заговорил:
   - Мне не следовало бы говорить с вами, но есть кое-что, что  я  хотел  бы
прояснить. Я очень высоко ценю вашу работу, вы  прекрасная  медсестра  и  вы
единственная женщина из тех, кто работал со мной, не раздражая меня. Я хотел
лишь напомнить вам об этом, Абигайль.
   Машина остановилась у светофора.
   - Есть еще одна вещь, о которой я  не  могу  не  сказать.  Мое  поведение
удивляет вас - оно и меня самого удивляет. Я  не  влюблялся  в  женщину  уже
много лет. Я хочу забыть наши встречи и  надеюсь,  что  вы  сделаете  то  же
самое.
   Подъехали к  центральному  вокзалу.  Абигайль  быстро  вышла  из  машины,
позвала носильщика, открыла заднюю дверцу,  вытащила  свой  чемодан,  отдала
его, а затем со слезами крикнула:
   - Не волнуйтесь из-за пустяков! - и убежала, даже не оглянувшись.
   На следующее утро Абигайль  прибыла  в  холодный  и  серый  Лондон.  Было
слишком рано, чтобы идти в агентство, и она зашла в  ресторан  позавтракать.
Она была не голодна, но здесь было дешевле, чем  в  поезде.  Потом  Абигайль
села в автобус, направлявшийся в агентство.
   В комнате ожидания было всего лишь две  девушки.  Они  весело  болтали  и
выглядели такими счастливыми, что Абигайль посчитала это  за  хороший  знак.
Подошла ее очередь. Женщина ни капельки не изменилась, смотрела она  так  же
сурово, как и раньше. Она поздоровалась с ней и протянула чек.
   - Я знаю, что вы работали независимо от агентства в Амстердаме.
   Абигайль вежливо поздоровалась и взяла чек. Денег  было  не  много,  семь
фунтов и пятьдесят пенсов. Стараясь сохранять спокойствие, она спросила:
   - Нет ли для меня письма? Миссис Морган, моя пациентка, обещала  прислать
деньги. Женщина улыбнулась.
   - Да, у меня есть для вас письмо. - Она выдвинула ящик стола и  протянула
Абигайль конверт, ожидая, когда та его откроет.
   В нем оказался чек от миссис Морган.
   - Может быть, вы хотите, чтобы мы оплатили чек  через  банк?  -  спросила
она.
   - Да, пожалуйста, - поблагодарила Абигайль. Женщина  подобрела.  Абигайль
заплатила комиссионные, положила  деньги  в  кошелек  и  почувствовала  себя
увереннее. На эти деньги  она  могла  жить  неделю  и  подобрать  подходящую
работу.
   - У вас есть для меня какая-нибудь работа? Женщина покачала головой.
   - Не уверена, но думаю, что нет. - Она встала и посмотрела  в  журнал.  -
Есть несколько мест для работы с психически больными, но  у  вас  нет  опыта
работы с такими пациентами.
   - Нет.
   - Жаль. Нам невыгодно иметь невостребованные рабочие места.
   Она вернулась на свое место, села и взяла ручку.
   - Приходите завтра утром, мисс Трент, может быть, что-то появится. -  Она
пристально посмотрела на Абигайль. - Куда вы сейчас пойдете?
   Абигайль подумала о Боллингере.
   - К друзьям, - ответила Абигайль и, вежливо попрощавшись, вышла.
   Она направилась в  ресторан  "Золотое  яйцо".  Так  как  ее  чемодан  был
тяжелый, зашла отдохнуть в кафе и заказала чашку кофе.  Конечно,  она  могла
обратиться по поводу работы в больницу,  но  тогда  как  быть  с  Болли?  Ей
казалось невозможным, зная, как он счастлив  в  Амстердаме,  вызвать  его  в
Лондон, кроме того, если она пойдет в больницу,  ей  заплатят  только  через
месяц; на что же она будет жить? Она выпила кофе и  вышла  на  улицу.  "Надо
найти дешевую гостиницу, чтобы переночевать всего одну ночь, -  сказала  она
себе, - а утром у меня будет работа". Абигайль  нашла  поблизости  недорогую
гостиницу, оставила чемодан в номере  и  остаток  дня  потратила  на  осмотр
витрин магазинов. Пообедала она в дешевом ресторане "Вдиверс".
   На  следующее  утро  она  в  агентстве  была  первой.  Удача  от  нее  не
отвернулась; ей предложили место сиделки около вдовы, находящейся в бредовом
состоянии. Это предполагало работу днем и ночью; оплата - двенадцать  фунтов
в неделю. Абигайль хотела отказаться, но женщина сказала, что больше  ничего
нет, а у нее создалось впечатление, что Абигайль очень нужна работа.
   - Вы можете отказаться через две недели, - уговаривала  она  Абигайль.  -
Если же вы откажетесь раньше, мы  вынуждены  будем  отказать  вам  в  поиске
работы через наше агентство.
   Абигайль  начала  лихорадочно  думать.   Это,   конечно,   была   ужасная
низкооплачиваемая работа, но зато крыша над головой. С  другой  стороны,  со
дня на день могло быть что-то лучше, что она могла упустить.
   Женщина постукивала по столу пальцами.
   - Ну?
   Абигайль встала. Она, не обращая внимания на суровый вид женщины,  начала
было что-то говорить:
   - Я...
   В это время зазвонил телефон.
   Она стояла и ждала,  пока  ее  собеседница  разговаривала.  После  минуты
разговора та протянула ей трубку и холодным тоном произнесла:
   - Это звонят вам, мисс Трент. Почему вы дали наш номер?
   - Я не знаю. Я не давала никому. "Кто это? Болли?  Профессор?  Вряд  ли".
Она взяла трубку и растерянно произнесла:
   - Алло...
   Это был профессор ван Вийкелен, и говорил он так, будто они находились  в
палате у постели больного, и она слушала его указания.
   - Абигайль? Как хорошо, что я вас застал. Вы нашли себе работу?
   Она покачала головой, как будто он мог видеть ее, и ответила:
   - Нет.
   - Очень хорошо. Я хочу, чтобы вы поехали в Испанию к моей племяннице.
   - Вашей племяннице?
   - Да, племяннице. Пожалуйста,  не  перебивайте  меня.  Две  недели  назад
девочка проглотила три монеты. Ей сделали ультразвуковое исследование, и моя
сестра была уверена, что все разрешится естественным путем. К сожалению, это
была ошибочная точка зрения.  У  девочки  появилась  рвота  и  обезвоживание
организма, необходима операция. Сестра настаивает на том,  чтобы  оперировал
я. Я еду в Испанию и привезу ее в Амстердам, в нашу больницу. Я хотел, чтобы
вы поехали со мной. Вы будете ухаживать за ней, пока девочка не  поправится.
Потом за ней приедет отец. Вам оплатят все расходы.
   И вдруг он закричал:
   - Боже мой! Я забыл вам заплатить.
   - Да, - ответила Абигайль.
   Она снова замолчала, слушая, как бьется ее сердце; она была так счастлива
в тот момент, что готова была работать бесплатно.
   И вновь услышала его голос, он говорил медленно,  отчетливо  проговаривая
каждое слово:
   - Абигайль, пойдите в Контус-банк... - он продиктовал адрес, - и спросите
мистера Кросса. Возьмите с собой паспорт. Он оплатит вам  поездку  и  отдаст
зарплату, которую я вам  должен.  Сегодня  среда  -  вечером  есть  теплоход
"Сведиш Ллойд", отплывающий в Бильбао в шесть часов из Саутгемптона.  У  вас
достаточно времени, чтобы успеть на него. Я закажу билет. Буду встречать вас
в Испании.
   Абигайль знала точно, что она поедет. Но она не хотела  думать,  что  ван
Вийкелен пригласил ее из-за того, что знал, что она  готова  бежать  за  ним
хоть на край света.
   - Абигайль? - услышала она его далекий голос.
   - Да, профессор.
   - Вы сделаете это для меня? Моя племянница Нина очень дорога мне.  У  вас
ведь нет сейчас других предложений?
   - Я хотела согласиться на одно место, но еще не дала ответа.
   Она посмотрела на суровую  женщину,  курящую  за  ее  спиной,  и  увидела
раскрытый журнал, где было указано место медсестры  для  психически  больной
вдовы.
   - Я буду рада вам помочь, профессор.
   - Абигайль, я сожалею о зарплате. Я должен был вспомнить. Почему вы  сами
не напомнили мне?
   - Не могли бы вы выполнить одну мою просьбу? - спросила она,  не  отвечая
на его вопрос.
   В  трубке  послышалось  неясное  бормотание,  которое  она   приняла   за
положительный ответ.
   - Скажите Боллингеру.
   - Я уже сделал это. Это он мне дал телефон  агентства.  Мы  встретимся  в
пятницу утром в семь часов.
   Он попрощался с ней и повесил трубку, так что она не успела ответить ему.
Абигайль посмотрела на суровую женщину, выражение  лица  которой  стало  еще
более злым.
   - Вы разговаривали  больше  пяти  минут.  Бог  знает  сколько  телефонных
звонков могло бы...
   - Извините, -  прервала  ее  Абигайль,  не  испытывая  никаких  чувств  к
женщине, которая явно хотела, чтобы она провела оставшуюся жизнь взаперти  с
психически больной  вдовой,  вместо  того  чтобы  отправиться  в  Испанию  с
единственным человеком в мире, который что-то для нее значил. - Они позвонят
еще раз.
   -  Я  поняла,  что  вам  поступило  предложение,  независимое  от  нашего
агентства.
   - Да, я работала с профессором ван Вийкеленом  в  Амстердаме,  сейчас  он
предложил мне работу в Испании, куда и попросил меня поехать.
   Женщина пристально посмотрела на Абигайль:
   - По меньшей мере, вы очень разумны. Абигайль улыбнулась, вежливо  с  ней
попрощалась и покинула агентство. Она вернулась в  гостиницу,  заплатила  за
номер и осмотрела свой  гардероб.  Потом  собрала  вещи.  Сидя  в  автобусе,
Абигайль думала о том, что делал бы  профессор,  если  бы  не  застал  ее  в
агентстве. Возможно, он перезвонил бы еще раз через день.
   Бильбао находился на севере. Она поняла, что они поедут на  машине  через
Францию и обратно вернутся этим же путем. Она надеялась на то, что  операция
будет не очень серьезной, и стала вспоминать, какие меры необходимо  принять
в подобных случаях. Насколько она знала, подобные случаи хоть и серьезны, но
не  фатальны.  Она  удивилась,  почему  мать  сама  не  привезла  ребенка  в
Амстердам, у профессора много работы, а тут еще эта поездка...
   Было одиннадцать часов двенадцать минут, когда она пришла в банк. Она  не
знала, что будет делать, если вдруг окажется, что в банке о ее приходе никто
не знает.
   Но она ошиблась. Едва лишь она назвала свое имя, как ей предложили пройти
в просторную комнату, где ее встретил директор банка.
   Он внимательно посмотрел на нее и лишь потом сказал:
   - Профессор ван Вийкелен - наш старый и уважаемый  клиент,  и  мы  всегда
рады помочь ему.
   Он позвонил в колокольчик, вошел служащий и принес какую-то папку.
   - Нам удалось взять для вас билет в офисе "Шамптон док". На  вокзале  вас
будет ждать такси, мисс Трент, водитель знает, куда ехать. Вот ваш билет  из
Ватерлоо. И еще, профессор просил напомнить вам, чтобы вы не  забыли  выпить
чай в дороге. Вот деньги на поездку и  причитающаяся  вам  зарплата.  Будьте
любезны, проверьте, все ли правильно.
   Абигайль пересчитала  деньги  и  сказала  молодому  человеку,  что  сумма
слишком большая.
   - Нет, нет, здесь ваша зарплата и деньги на дорогу, профессор сказал, что
вы должны чувствовать себя комфортно.
   "Например, шампанское по утрам и чай, - подумала Абигайль. - Должно быть,
у профессора есть экстравагантные подруги, если он считает, что на  два  дня
требуется такая большая сумма". Она нахмурилась - ей не понравилась мысль  о
подругах,  -  потом  осторожно  положила  деньги  в  сумочку,  решив  их  не
транжирить и вернуть профессору то, что останется.
   Оставшееся до поезда время она ходила по магазинам. После  сытного  обеда
она прогулялась в парке и поехала на вокзал. Она оставила чемодан  в  камере
хранения на вокзале Ватерлоо; теперь она могла сделать необходимые  покупки.
Она долго ходила от одного магазина к другому, выбирая, что купить.  Наконец
остановила  свой  выбор  на  коричневой  плиссированной  юбке  из  твида   и
ярко-коричневом  свитере.  Этот  ансамбль  она  дополнила  маленьким  шейным
платком. Потом купила голубое шерстяное платье и кое-что из белья.  Все  это
она положила в сумку на молнии. Вернувшись на вокзал Ватерлоо, выпила в кафе
чашку чая, взяла из камеры хранения чемодан и пошла к поезду.
   У нее был билет первого класса. Абигайль ехала со  всеми  удобствами,  и,
когда проводница  предложила  чай,  она,  вспомнив  наставления  профессора,
выпила чашку. Наконец поезд прибыл в Саутгемптон.
   Сидя в такси, она подумала о том, что слишком мало знает об этой  поездке
и еще меньше - о  ее  цели.  Ван  Вийкелен  также  ничего  не  сказал  о  ее
продолжительности. В билетной кассе она поняла, что недооценила его.  Вместе
с билетом было письмо. Абигайль спрятала его в сумочку и, только устроившись
в каюте на корабле, вскрыла.
   Письмо было напечатано на машинке и подписано  мистером  Кроссом;  в  нем
излагались инструкции профессора.
   Ван Вийкелен будет встречать ее в половине восьмого утра в  пятницу,  так
что у нее будет д